Как раз во второй половине дня солнце не такое опасное. А водичка великолепная. Быстренько окунешься, поплаваешь, потом минут десять — пятнадцать полежишь на вечернем солнце и намажешься хорошим лосьоном.
— Дональд, кажется, я пьяная! вдруг заявила Берта.
— Ну и что? — сказал я. — Для чего же еще мы сюда приехали?
— Мы сюда приехали, потому что нас привез этот старый донжуан, который теперь ругается, что я до сих пор не вышла на контакт.
— Ты никогда и не выйдешь на контакт, если будешь сидеть на веранде и накачиваться плантаторским пуншем. Давай выходи на пляж и бросайся в волны!
— Ладно, — согласилась Берта. — Кажется, сейчас я в таком состоянии, что могу делать что угодно, и пошли они все к черту!
— А где Бикнел? — спросил я.
— Наверху, у себя в номере. Злой, как волк. Он тебя искал. Потом звонил Мире и просил передать ей, чтобы она перезвонила ему, но она этого не сделала. Теперь он скрежещет зубами и скрипит костями, как ржавая дверная петля.
— Ладно, — повторил я, — вперед за купальником, а я поднимусь к Бикнелу.
— Он тебя вышвырнет взашей. Он уже вообще жалеет, что взял тебя сюда.
— Ну и отлично, — ответил я. — Значит, я явлюсь к нему с деловым отчетом.
Берта поглядела на меня с подозрением.
— А что ты ему собираешься докладывать?
— Что мы оба здесь и ждем его дальнейших указаний, — ответил я, — и что ты готова вступить в контакт на пляже.
Внезапно Берта озорно хохотнула и провозгласила:
— Режь меня, как лимон, Дональд, и дави меня в чашке, но я себя чувствую отлично! А раньше мне действительно было здесь противно.
— Ну давай! — сказал я. — Ступай в магазин, выбирай купальник и… Да, кстати, Берта, ты интересовалась, сколько все это стоит?
Берта испуганно посмотрела на меня и проговорила:
— О Господи! Нет.
— Ну ладно, — успокоил я ее. — Это платье ты уже поносила, так что возвращать его поздно. Придумаем как-нибудь, чтобы включить его в расходы по делу.
— Да не в том дело! — отмахнулась Берта. — Дело в том, что я купила вещь, не спросив, сколько она стоит! Видит Бог, Дональд, у меня еще не такой склероз. Не могла же я, черт возьми, напиться до такой степени!
— Конечно не могла, — утешил я ее. — Просто ты начинаешь успокаиваться и наслаждаться жизнью. Иди за купальником, а я еду к Бикнелу.
Но Берта стояла как вкопанная, и на суровом лице ее застыло выражение ужаса. Губы дрожали, и, казалось, она вот-вот разревется.
— Я не спросила, сколько стоит это чертово платье, — причитала она голосом, полным отчаяния.
Я оставил ее, надеясь, что она все же доберется до воды прежде, чем поймет, что плантаторский пунш в «Ройял Гавайян» способен свалить даже такую крутую бабу, как Берта Кул. Да плюс к тому гавайский воздух, атмосфера ленивой роскоши; ничего удивительного, что женщины, уже много лет назад забывшие о сексе, вдруг начинают заниматься хулой и покупать бикини.
Задержавшись ненадолго в баре, я съел сандвич, запил его соком папайи и отправился на поиски старого зануды Бикнела.
Глава 11
В номере Бикнела не оказалось. Коридорный посоветовал поискать его на пляже.
Я спустился на пляж и стал прогуливаться вдоль океана, выглядывая Бикнела, но его нигде не было. Я уже решил было возвращаться, как вдруг мой взгляд наткнулся на странную фигуру в плавках.
Я не предполагал, что Бикнел может выйти на пляж в таком виде, поэтому и не узнал его сразу. Тем не менее это был он — в плавках, под зонтиком и с книгой в руке. Меня он не видел.
Поборов изумление, я подошел и опустился рядом с ним на песок.
— День добрый, Бикнел. Как поживаете?
Он перевел взгляд на меня и аж сморщился от негодования.
— Где вас черти носят, позвольте узнать?
— Я искал вас.
— Не надо меня искать. Вы должны держать связь с Бертой Кул, а я буду связываться с ней.
— О’кей. Вы узнали что-нибудь?
— Я узнал, что Мира избегает меня.
— Почему?
— Видимо, что-то скрывает.
— Около получаса назад я видел, как она шла вдоль пляжа, — как бы мимоходом сказал я. — Судя по всему, она кого-то искала. Не иначе, как вас.
Его лицо моментально оживилось, словно внутри него зажглась электрическая лампочка.
— Вы ее видели? Где, где? — заволновался он. — Куда она шла? Что она сказала?
— Здесь, на пляже, — ответил я, — и совсем недавно.
— Недавно?
— Наверно, с полчаса назад. Она спросила, не встречал ли я вас.
— Да-да, значит, я ее упустил, — сокрушенно произнес Бикнел.
— Мне сказали, что она всегда в полдень выходит на пляж. А вы не пробовали ей звонить?
— Я звонил ей, но она сказала, что сегодня встречаться со мной не хочет.
Ну, это-то понятно, — задумчиво проговорил я. Что вы имеете в виду? — взъярился он, резко повернувшись ко мне.
— Она девушка неглупая, — спокойно объяснил я, — и конечно, подозревает, что ее телефон прослушивается; а может быть, и в квартире где-нибудь спрятан микрофон. Понятно, что она хочет встретиться в таком месте, где не было бы лишних ушей. Что же может быть лучше, чем встреча на пляже, где есть возможность потолковать без помех и подозрений?
— Черт побери, Лэм! — воскликнул он. — Ей-богу, вы правы! В самую точку! Так вот почему она так странно говорила по телефону! Она боится, что линия прослушивается. Но кто это может устроить?
— Шантажист, который хочет собрать на нее досье.
— Но он бы не шантажировал, если бы ничего не знал.
— Да нет, он может и блефовать. Вот если бы она в разговоре с вами наболтала лишнего, у него появились бы существенные доказательства — при условии, конечно, что беседа будет записана. То же самое и с разговорами у нее дома. На вашем месте я бы не совался в эту квартиру, а постарался бы все выяснить, встретив ее как бы случайно.
Бикнел ухватился за это объяснение обеими руками.
— Да-да, верно! Поэтому она и отвечала по телефону так односложно. Лэм, Берта права. Вы умница! Ей-богу, умница!
— Что вы, мистер Бикнел, — скромно ответил я, — это просто опыт. У нас таких случаев масса, и мы уж сколько раз обнаруживали, что телефоны прослушивают, а в тех комнатах, где чаше всего ведутся разговоры, устанавливают «жучки».
— Так вы сказали, она была здесь, на пляже, а потом ушла?
— Не знаю, куда она пошла, но я ее видел.
— Бедное дитя, — вздохнул он. — Наверно, я ее подвел. Она, видимо, надеялась, что я соображу выйти сюда и ждать ее в таком месте, где мы могли бы встретиться как бы ненароком. А я дал маху! Ну что ж, видно, теперь уже ждать бесполезно. Лэм, вы не поможете мне подняться?
Я подал ему руку. Он встал и отряхнул песок со своих сухих плавок.
— Вам надо беречься солнца, — предупредил я его. — Не выходите надолго — можете обгореть.
— Нет, с этим у меня все в порядке, я не обгораю. Я… Послушайте, Лэм, если вы увидите Миру на пляже или еще где-нибудь, где мы могли бы спокойно поговорить, не дадите ли мне знать?
— Где вас найти?
— До вечера я буду у себя в номере, потом спущусь в коктейль-бар, а немного позже пойду обедать. Во всяком случае, старший коридорный будет все время знать, где я.
— О’кей, — согласился я, — я сообщу вам. Но сегодня ей такая возможность может больше и не представиться. Вероятно, она позвонит откуда-нибудь, но учтите, что ваш телефон тоже может прослушиваться. А возможно, за ней следят.
— Вы думаете? То есть вы считаете, что они — кто бы они ни были — могут зайти так далеко?
— Как знать? Я обязан учитывать все — надеяться на лучшее, но быть готовым к худшему.
— Да-да, вы правы.
Он положил руку мне на плечо.
— Дональд, — проникновенно сказал он, — вы совершенно правы. Вы отлично работаете. Я очень рад, что Берта настояла на вашем участии в деле. Я уверен, мы во всем разберемся. Но пусть все же Берта возьмет контакты на себя. Мы справимся, Дональд, обязательно справимся.
— Конечно справимся, — подтвердил я.
И он поплелся на своих ревматических ногах к «Рой-ял Гавайян». Я вернулся в «Моану», позвонил в агентство по прокату автомобилей и договорился насчет машины.
В восемь часов я был уже на посту и не сводил глаз с дверей квартиры Миры.
Вскоре вышла с сумкой наша служаночка, невинная, как агнец Божий. Как и полагается служанке, она направилась к автобусной остановке и, когда подошел автобус, забралась в него. Я двинулся следом.
Автобус направился вниз по Калакауа-стрит, потом свернул налево на Кинг-стрит. Проехав полмили или около того, он остановился. Вышел всего один пассажир — моя «японочка».
Пройдя вперед вдоль тротуара пару десятков метров, она подошла к довольно приличной машине, открыла дверцу, ловко запрыгнула на сиденье водителя и, отъехав от тротуара, сразу дала по газам.
В Гонолулу ездят так, что у впервые попавшего сюда водителя душа сразу уходит в пятки. Все едут как Бог на душу положит, свободно выскакивают из ряда и втискиваются обратно, носятся как сумасшедшие по узким улочкам, только шины визжат на крутых виражах. На перекрестке, где сходятся четыре или пять дорог, гаваец каким-то сверхъестественным чутьем угадывает, что будут делать другие водители, совершает немыслимые рывки и зигзаги, не снижая скорости, — и проскакивает! Каждый раз кажется, что случилось настоящее чудо.
Моя подопечная не была исключением — типичный гавайский водила. Что я пережил, чтобы не упустить ее из виду, рассказать невозможно! Подъезжать слишком близко я не решался, но твердо знал, что, если отстану хоть раз, потеряю ее безнадежно.
После нескольких лихих поворотов она выскочила на шоссе, ведущее к мысу Коко, и вот тут-то началась настоящая гонка!
Иногда я почти нагонял ее, иногда отпускал подальше. Один или два раза, когда был уверен, что она никуда не свернет, я даже обгонял ее. Она этого вынести не могла — сразу же давала полный газ и не успокаивалась, пока не оказывалась впереди.
Но вот она сбросила скорость и резко свернула вниз на дорогу, ведущую к пляжу. Здесь открыто ехать за ней было уже опасно, но я все же рискнул поехать следом по крутому спуску, выключив фары. Она свернула в боковой проезд; я проехал еще метров сто до конца дороги, сделал разворот и, вернувшись к этому проезду, обнаружил, что ее машина стоит возле аккуратного домика, прилепившегося к скале над уютной бухточкой. Дом плотной стеной окружали банановые деревья, пальмы и прочая тропическая растительность.
Я чуть-чуть отъехал вниз, остановился, заглушил мотор и стал ждать.
Минут через десять «японочка» вышла, села в машину и направилась в сторону Гонолулу. Несколько минут я следовал за ней, а когда убедился в том, что она возвращается, прибавил скорость и промчался мимо.
Теперь она не торопилась и вела себя по-иному. Ее обгоняли другие машины, но никакого впечатления это на нее не производило. Я поглядывал в зеркало заднего вида, чтобы не потерять ее.
Когда мы добрались до первых городских перекрестков, я сбросил скорость и дал ей себя обогнать. Она ехала с постоянной скоростью, спокойно, не проявляя ни малейшей подозрительности; возможно, она останавливалась на шоссе и убедилась в отсутствии слежки.
Остальное было несложно. Через некоторое время она свернула в сторону небогатого квартала Гонолулу, сделала три или четыре поворота и остановилась возле весьма скромного домика. Я видел, как она вошла внутрь; в доме зажегся свет и задернулись занавески.
Тогда я вышел и осмотрел ее машину. Конечно, двери были заперты, а зажигание выключено. Посветив карманным фонариком, я сумел рассмотреть показания спидометра. Эти цифры я записал. Вернувшись в машину, я поехал к себе, записав и показания собственного спидометра.
Сначала я отыскал Берту в «Ройял Гавайян».
— Ну, как Бикнел? — спросил я ее.
— Ты знаешь, за обедом он был очень оживлен, — ответила Берта. — Старая кляча ведет себя как молодой жеребчик. Мы славно пообедали и немного выпили. Потом, правда, он погрузился в задумчивость, то и дело поглядывал на часы.
— Это я сейчас улажу, — заверил я ее. Вернувшись в «Моану», я позвонил к ним в отель и попросил соединить меня с Бикнелом. Бикнел снял трубку тут же, и в голосе его звучало нетерпение.
— Мистер Бикнел, наконец-то! — сказал я. — Никак не мог добраться до свободного телефона. Я звоню из ресторана «Лао Ючжэ». Когда я уходил из «Моаны», Мира бродила там в холле словно неприкаянная, кажется, кого-то ждала. Вы ничего не говорили ей о том, что будете в отеле «Моана»?
— Я? Нет.
— А я думал, говорили. По-моему, когда она нас встречала на корабле, вы рассказывали что-то про отель «Моана».
— Я говорил только, что останавливался там, когда приезжал сюда раньше, — сказал Бикнел.
— А-а, ну, наверно, вы действительно именно это и хотели сказать, — заливался я. — А то я подумал, что вы решили пойти в «Моану» и…
— Хорошо, Дональд, благодарю вас, — прервал он меня. — Рад был бы с вами поболтать, но я, к сожалению, занят. У меня деловое свидание, я должен уйти. Всего хорошего.
Он повесил трубку, а я спустился в одну из ближайших закусочных, подошел к официантке и сунул ей пятерку.
— За что это? — недоуменно спросила она.
— Позвоните, пожалуйста, по одному телефону, — попросил я.
— И все?
— И все.
Мы зашли в телефонную будку, и я набрал номер «Рой-ял Гавайян».
— А что теперь? — спросила она.
— Попросите Стефенсона Д. Бикнела, — сказал я. — Его на месте не окажется, спросите, можно ли оставить для него сообщение. Говорите сладким, обольстительным голоском, очень вежливо. Попросите дежурного передать ему, что звонила знакомая, что не может назвать своего имени, но постарается обязательно встретиться с ним где-нибудь завтра.
Официантка прекрасно справилась с заданием. Когда она повесила трубку, я подмигнул ей и объяснил:
— Он увивается за одной девицей, а мне нужно, чтобы он решил, что уже многого добился.
— А-а! — Она засмеялась и сказала: — Только не надо его слишком раззадоривать, тут и так полно охотников.
— Да, конкуренция серьезная, — согласился я.
— Вам-то откуда знать?
— Бросается в глаза. А что?
— Да ничего. — Она лукаво улыбнулась. — Уж вам-то, я думаю, не часто приходится встречать серьезное сопротивление.
— Вы просто себе не представляете, — возразил я.
— С удовольствием представила бы. — Она снова рассмеялась. — Если вам понадобится еще куда-нибудь позвонить, приходите ко мне. Давно уже я так легко не зарабатывала.
— Не премину воспользоваться, — заверил я. — Большое вам спасибо.
— Всегда пожалуйста, — ответила она. — Доброй ночи. Она подождала, не скажу ли я еще что-нибудь, но я попрощался и вернулся к себе. Раздевшись, я лег в постель и почитал какую-то книжку. Перед сном я позвонил Мире.
— Вас беспокоит ваш знакомый с пляжа.
— А-а, да, привет…
— Только давайте без имен, — предупредил я.
— Да, понятно. Когда мы с вами увидимся?
— Может быть, завтра.
— А сегодня никак?
— Нет.
— Как жаль! Я надеялась… Вам удалось сделать то, о чем мы говорили?
— Да.
— Что-нибудь узнали?
— Да.
— Не расскажете? — Сейчас нет.
— Так нечестно. Могли бы забежать и…
— Сегодня нельзя. Нам еще нужно решить одну проблему. Кстати, есть важная вещь, которую вы должны иметь в виду. Сегодня вы ходили по всему району Вайкики, надеясь встретить Стива Бикнела.
— Черта с два!
— Ходили, ходили! Вы искали его повсюду. Надеялись наткнуться на него, чтобы получилась как бы случайная встреча. Вы боитесь, что за вами следят. Вы нервничаете. Один раз вы звонили, но его не было.
— А-а, значит, я должна придерживаться этой легенды?
— Да, если хотите, чтобы я вам помог, — ответил я и во избежание дальнейших расспросов повесил трубку.
Я еще немного почитал, пока не заснул.
Глава 12
На следующее утро Мицуи — скромная, незаметная, старательная горничная — без пяти минут восемь вышла со своей сумкой из автобуса и скрылась в квартире Мириам.
Я следил за ней из машины и, как только она вошла внутрь, поехал по Калакауа-стрит. На тот случай, если за мной тоже следят (проверить это я пока не мог, но опасался), я сделал несколько поворотов и рывков, пару раз превысив скорость; если бы какая-то машина увязалась за мной, я должен был бы это заметить. Убедившись в том, что наверняка оторвался от любого хвоста, я свернул налево на Кинг-стрит и поехал медленнее, внимательно просматривая номера стоявших у тротуара автомобилей.
Машину Мицуи я нашел примерно в том же месте, что и накануне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
— Дональд, кажется, я пьяная! вдруг заявила Берта.
— Ну и что? — сказал я. — Для чего же еще мы сюда приехали?
— Мы сюда приехали, потому что нас привез этот старый донжуан, который теперь ругается, что я до сих пор не вышла на контакт.
— Ты никогда и не выйдешь на контакт, если будешь сидеть на веранде и накачиваться плантаторским пуншем. Давай выходи на пляж и бросайся в волны!
— Ладно, — согласилась Берта. — Кажется, сейчас я в таком состоянии, что могу делать что угодно, и пошли они все к черту!
— А где Бикнел? — спросил я.
— Наверху, у себя в номере. Злой, как волк. Он тебя искал. Потом звонил Мире и просил передать ей, чтобы она перезвонила ему, но она этого не сделала. Теперь он скрежещет зубами и скрипит костями, как ржавая дверная петля.
— Ладно, — повторил я, — вперед за купальником, а я поднимусь к Бикнелу.
— Он тебя вышвырнет взашей. Он уже вообще жалеет, что взял тебя сюда.
— Ну и отлично, — ответил я. — Значит, я явлюсь к нему с деловым отчетом.
Берта поглядела на меня с подозрением.
— А что ты ему собираешься докладывать?
— Что мы оба здесь и ждем его дальнейших указаний, — ответил я, — и что ты готова вступить в контакт на пляже.
Внезапно Берта озорно хохотнула и провозгласила:
— Режь меня, как лимон, Дональд, и дави меня в чашке, но я себя чувствую отлично! А раньше мне действительно было здесь противно.
— Ну давай! — сказал я. — Ступай в магазин, выбирай купальник и… Да, кстати, Берта, ты интересовалась, сколько все это стоит?
Берта испуганно посмотрела на меня и проговорила:
— О Господи! Нет.
— Ну ладно, — успокоил я ее. — Это платье ты уже поносила, так что возвращать его поздно. Придумаем как-нибудь, чтобы включить его в расходы по делу.
— Да не в том дело! — отмахнулась Берта. — Дело в том, что я купила вещь, не спросив, сколько она стоит! Видит Бог, Дональд, у меня еще не такой склероз. Не могла же я, черт возьми, напиться до такой степени!
— Конечно не могла, — утешил я ее. — Просто ты начинаешь успокаиваться и наслаждаться жизнью. Иди за купальником, а я еду к Бикнелу.
Но Берта стояла как вкопанная, и на суровом лице ее застыло выражение ужаса. Губы дрожали, и, казалось, она вот-вот разревется.
— Я не спросила, сколько стоит это чертово платье, — причитала она голосом, полным отчаяния.
Я оставил ее, надеясь, что она все же доберется до воды прежде, чем поймет, что плантаторский пунш в «Ройял Гавайян» способен свалить даже такую крутую бабу, как Берта Кул. Да плюс к тому гавайский воздух, атмосфера ленивой роскоши; ничего удивительного, что женщины, уже много лет назад забывшие о сексе, вдруг начинают заниматься хулой и покупать бикини.
Задержавшись ненадолго в баре, я съел сандвич, запил его соком папайи и отправился на поиски старого зануды Бикнела.
Глава 11
В номере Бикнела не оказалось. Коридорный посоветовал поискать его на пляже.
Я спустился на пляж и стал прогуливаться вдоль океана, выглядывая Бикнела, но его нигде не было. Я уже решил было возвращаться, как вдруг мой взгляд наткнулся на странную фигуру в плавках.
Я не предполагал, что Бикнел может выйти на пляж в таком виде, поэтому и не узнал его сразу. Тем не менее это был он — в плавках, под зонтиком и с книгой в руке. Меня он не видел.
Поборов изумление, я подошел и опустился рядом с ним на песок.
— День добрый, Бикнел. Как поживаете?
Он перевел взгляд на меня и аж сморщился от негодования.
— Где вас черти носят, позвольте узнать?
— Я искал вас.
— Не надо меня искать. Вы должны держать связь с Бертой Кул, а я буду связываться с ней.
— О’кей. Вы узнали что-нибудь?
— Я узнал, что Мира избегает меня.
— Почему?
— Видимо, что-то скрывает.
— Около получаса назад я видел, как она шла вдоль пляжа, — как бы мимоходом сказал я. — Судя по всему, она кого-то искала. Не иначе, как вас.
Его лицо моментально оживилось, словно внутри него зажглась электрическая лампочка.
— Вы ее видели? Где, где? — заволновался он. — Куда она шла? Что она сказала?
— Здесь, на пляже, — ответил я, — и совсем недавно.
— Недавно?
— Наверно, с полчаса назад. Она спросила, не встречал ли я вас.
— Да-да, значит, я ее упустил, — сокрушенно произнес Бикнел.
— Мне сказали, что она всегда в полдень выходит на пляж. А вы не пробовали ей звонить?
— Я звонил ей, но она сказала, что сегодня встречаться со мной не хочет.
Ну, это-то понятно, — задумчиво проговорил я. Что вы имеете в виду? — взъярился он, резко повернувшись ко мне.
— Она девушка неглупая, — спокойно объяснил я, — и конечно, подозревает, что ее телефон прослушивается; а может быть, и в квартире где-нибудь спрятан микрофон. Понятно, что она хочет встретиться в таком месте, где не было бы лишних ушей. Что же может быть лучше, чем встреча на пляже, где есть возможность потолковать без помех и подозрений?
— Черт побери, Лэм! — воскликнул он. — Ей-богу, вы правы! В самую точку! Так вот почему она так странно говорила по телефону! Она боится, что линия прослушивается. Но кто это может устроить?
— Шантажист, который хочет собрать на нее досье.
— Но он бы не шантажировал, если бы ничего не знал.
— Да нет, он может и блефовать. Вот если бы она в разговоре с вами наболтала лишнего, у него появились бы существенные доказательства — при условии, конечно, что беседа будет записана. То же самое и с разговорами у нее дома. На вашем месте я бы не совался в эту квартиру, а постарался бы все выяснить, встретив ее как бы случайно.
Бикнел ухватился за это объяснение обеими руками.
— Да-да, верно! Поэтому она и отвечала по телефону так односложно. Лэм, Берта права. Вы умница! Ей-богу, умница!
— Что вы, мистер Бикнел, — скромно ответил я, — это просто опыт. У нас таких случаев масса, и мы уж сколько раз обнаруживали, что телефоны прослушивают, а в тех комнатах, где чаше всего ведутся разговоры, устанавливают «жучки».
— Так вы сказали, она была здесь, на пляже, а потом ушла?
— Не знаю, куда она пошла, но я ее видел.
— Бедное дитя, — вздохнул он. — Наверно, я ее подвел. Она, видимо, надеялась, что я соображу выйти сюда и ждать ее в таком месте, где мы могли бы встретиться как бы ненароком. А я дал маху! Ну что ж, видно, теперь уже ждать бесполезно. Лэм, вы не поможете мне подняться?
Я подал ему руку. Он встал и отряхнул песок со своих сухих плавок.
— Вам надо беречься солнца, — предупредил я его. — Не выходите надолго — можете обгореть.
— Нет, с этим у меня все в порядке, я не обгораю. Я… Послушайте, Лэм, если вы увидите Миру на пляже или еще где-нибудь, где мы могли бы спокойно поговорить, не дадите ли мне знать?
— Где вас найти?
— До вечера я буду у себя в номере, потом спущусь в коктейль-бар, а немного позже пойду обедать. Во всяком случае, старший коридорный будет все время знать, где я.
— О’кей, — согласился я, — я сообщу вам. Но сегодня ей такая возможность может больше и не представиться. Вероятно, она позвонит откуда-нибудь, но учтите, что ваш телефон тоже может прослушиваться. А возможно, за ней следят.
— Вы думаете? То есть вы считаете, что они — кто бы они ни были — могут зайти так далеко?
— Как знать? Я обязан учитывать все — надеяться на лучшее, но быть готовым к худшему.
— Да-да, вы правы.
Он положил руку мне на плечо.
— Дональд, — проникновенно сказал он, — вы совершенно правы. Вы отлично работаете. Я очень рад, что Берта настояла на вашем участии в деле. Я уверен, мы во всем разберемся. Но пусть все же Берта возьмет контакты на себя. Мы справимся, Дональд, обязательно справимся.
— Конечно справимся, — подтвердил я.
И он поплелся на своих ревматических ногах к «Рой-ял Гавайян». Я вернулся в «Моану», позвонил в агентство по прокату автомобилей и договорился насчет машины.
В восемь часов я был уже на посту и не сводил глаз с дверей квартиры Миры.
Вскоре вышла с сумкой наша служаночка, невинная, как агнец Божий. Как и полагается служанке, она направилась к автобусной остановке и, когда подошел автобус, забралась в него. Я двинулся следом.
Автобус направился вниз по Калакауа-стрит, потом свернул налево на Кинг-стрит. Проехав полмили или около того, он остановился. Вышел всего один пассажир — моя «японочка».
Пройдя вперед вдоль тротуара пару десятков метров, она подошла к довольно приличной машине, открыла дверцу, ловко запрыгнула на сиденье водителя и, отъехав от тротуара, сразу дала по газам.
В Гонолулу ездят так, что у впервые попавшего сюда водителя душа сразу уходит в пятки. Все едут как Бог на душу положит, свободно выскакивают из ряда и втискиваются обратно, носятся как сумасшедшие по узким улочкам, только шины визжат на крутых виражах. На перекрестке, где сходятся четыре или пять дорог, гаваец каким-то сверхъестественным чутьем угадывает, что будут делать другие водители, совершает немыслимые рывки и зигзаги, не снижая скорости, — и проскакивает! Каждый раз кажется, что случилось настоящее чудо.
Моя подопечная не была исключением — типичный гавайский водила. Что я пережил, чтобы не упустить ее из виду, рассказать невозможно! Подъезжать слишком близко я не решался, но твердо знал, что, если отстану хоть раз, потеряю ее безнадежно.
После нескольких лихих поворотов она выскочила на шоссе, ведущее к мысу Коко, и вот тут-то началась настоящая гонка!
Иногда я почти нагонял ее, иногда отпускал подальше. Один или два раза, когда был уверен, что она никуда не свернет, я даже обгонял ее. Она этого вынести не могла — сразу же давала полный газ и не успокаивалась, пока не оказывалась впереди.
Но вот она сбросила скорость и резко свернула вниз на дорогу, ведущую к пляжу. Здесь открыто ехать за ней было уже опасно, но я все же рискнул поехать следом по крутому спуску, выключив фары. Она свернула в боковой проезд; я проехал еще метров сто до конца дороги, сделал разворот и, вернувшись к этому проезду, обнаружил, что ее машина стоит возле аккуратного домика, прилепившегося к скале над уютной бухточкой. Дом плотной стеной окружали банановые деревья, пальмы и прочая тропическая растительность.
Я чуть-чуть отъехал вниз, остановился, заглушил мотор и стал ждать.
Минут через десять «японочка» вышла, села в машину и направилась в сторону Гонолулу. Несколько минут я следовал за ней, а когда убедился в том, что она возвращается, прибавил скорость и промчался мимо.
Теперь она не торопилась и вела себя по-иному. Ее обгоняли другие машины, но никакого впечатления это на нее не производило. Я поглядывал в зеркало заднего вида, чтобы не потерять ее.
Когда мы добрались до первых городских перекрестков, я сбросил скорость и дал ей себя обогнать. Она ехала с постоянной скоростью, спокойно, не проявляя ни малейшей подозрительности; возможно, она останавливалась на шоссе и убедилась в отсутствии слежки.
Остальное было несложно. Через некоторое время она свернула в сторону небогатого квартала Гонолулу, сделала три или четыре поворота и остановилась возле весьма скромного домика. Я видел, как она вошла внутрь; в доме зажегся свет и задернулись занавески.
Тогда я вышел и осмотрел ее машину. Конечно, двери были заперты, а зажигание выключено. Посветив карманным фонариком, я сумел рассмотреть показания спидометра. Эти цифры я записал. Вернувшись в машину, я поехал к себе, записав и показания собственного спидометра.
Сначала я отыскал Берту в «Ройял Гавайян».
— Ну, как Бикнел? — спросил я ее.
— Ты знаешь, за обедом он был очень оживлен, — ответила Берта. — Старая кляча ведет себя как молодой жеребчик. Мы славно пообедали и немного выпили. Потом, правда, он погрузился в задумчивость, то и дело поглядывал на часы.
— Это я сейчас улажу, — заверил я ее. Вернувшись в «Моану», я позвонил к ним в отель и попросил соединить меня с Бикнелом. Бикнел снял трубку тут же, и в голосе его звучало нетерпение.
— Мистер Бикнел, наконец-то! — сказал я. — Никак не мог добраться до свободного телефона. Я звоню из ресторана «Лао Ючжэ». Когда я уходил из «Моаны», Мира бродила там в холле словно неприкаянная, кажется, кого-то ждала. Вы ничего не говорили ей о том, что будете в отеле «Моана»?
— Я? Нет.
— А я думал, говорили. По-моему, когда она нас встречала на корабле, вы рассказывали что-то про отель «Моана».
— Я говорил только, что останавливался там, когда приезжал сюда раньше, — сказал Бикнел.
— А-а, ну, наверно, вы действительно именно это и хотели сказать, — заливался я. — А то я подумал, что вы решили пойти в «Моану» и…
— Хорошо, Дональд, благодарю вас, — прервал он меня. — Рад был бы с вами поболтать, но я, к сожалению, занят. У меня деловое свидание, я должен уйти. Всего хорошего.
Он повесил трубку, а я спустился в одну из ближайших закусочных, подошел к официантке и сунул ей пятерку.
— За что это? — недоуменно спросила она.
— Позвоните, пожалуйста, по одному телефону, — попросил я.
— И все?
— И все.
Мы зашли в телефонную будку, и я набрал номер «Рой-ял Гавайян».
— А что теперь? — спросила она.
— Попросите Стефенсона Д. Бикнела, — сказал я. — Его на месте не окажется, спросите, можно ли оставить для него сообщение. Говорите сладким, обольстительным голоском, очень вежливо. Попросите дежурного передать ему, что звонила знакомая, что не может назвать своего имени, но постарается обязательно встретиться с ним где-нибудь завтра.
Официантка прекрасно справилась с заданием. Когда она повесила трубку, я подмигнул ей и объяснил:
— Он увивается за одной девицей, а мне нужно, чтобы он решил, что уже многого добился.
— А-а! — Она засмеялась и сказала: — Только не надо его слишком раззадоривать, тут и так полно охотников.
— Да, конкуренция серьезная, — согласился я.
— Вам-то откуда знать?
— Бросается в глаза. А что?
— Да ничего. — Она лукаво улыбнулась. — Уж вам-то, я думаю, не часто приходится встречать серьезное сопротивление.
— Вы просто себе не представляете, — возразил я.
— С удовольствием представила бы. — Она снова рассмеялась. — Если вам понадобится еще куда-нибудь позвонить, приходите ко мне. Давно уже я так легко не зарабатывала.
— Не премину воспользоваться, — заверил я. — Большое вам спасибо.
— Всегда пожалуйста, — ответила она. — Доброй ночи. Она подождала, не скажу ли я еще что-нибудь, но я попрощался и вернулся к себе. Раздевшись, я лег в постель и почитал какую-то книжку. Перед сном я позвонил Мире.
— Вас беспокоит ваш знакомый с пляжа.
— А-а, да, привет…
— Только давайте без имен, — предупредил я.
— Да, понятно. Когда мы с вами увидимся?
— Может быть, завтра.
— А сегодня никак?
— Нет.
— Как жаль! Я надеялась… Вам удалось сделать то, о чем мы говорили?
— Да.
— Что-нибудь узнали?
— Да.
— Не расскажете? — Сейчас нет.
— Так нечестно. Могли бы забежать и…
— Сегодня нельзя. Нам еще нужно решить одну проблему. Кстати, есть важная вещь, которую вы должны иметь в виду. Сегодня вы ходили по всему району Вайкики, надеясь встретить Стива Бикнела.
— Черта с два!
— Ходили, ходили! Вы искали его повсюду. Надеялись наткнуться на него, чтобы получилась как бы случайная встреча. Вы боитесь, что за вами следят. Вы нервничаете. Один раз вы звонили, но его не было.
— А-а, значит, я должна придерживаться этой легенды?
— Да, если хотите, чтобы я вам помог, — ответил я и во избежание дальнейших расспросов повесил трубку.
Я еще немного почитал, пока не заснул.
Глава 12
На следующее утро Мицуи — скромная, незаметная, старательная горничная — без пяти минут восемь вышла со своей сумкой из автобуса и скрылась в квартире Мириам.
Я следил за ней из машины и, как только она вошла внутрь, поехал по Калакауа-стрит. На тот случай, если за мной тоже следят (проверить это я пока не мог, но опасался), я сделал несколько поворотов и рывков, пару раз превысив скорость; если бы какая-то машина увязалась за мной, я должен был бы это заметить. Убедившись в том, что наверняка оторвался от любого хвоста, я свернул налево на Кинг-стрит и поехал медленнее, внимательно просматривая номера стоявших у тротуара автомобилей.
Машину Мицуи я нашел примерно в том же месте, что и накануне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24