— А потом?
— Потом я осознал, что он принял замечательное решение — стал счастливым человеком!
— Ну хорошо, — вмешалась Берта.
— Давайте вернемся к нашим баранам. Значит, Мира дала вам телеграмму, что у нее неприятности и что ей требуется большая сумма денег в дополнение к ее доходу. То есть что налицо чрезвычайная ситуация?
— Совершенно верно, — сказал Бикнел.
— Сколько же она просит? — спросил я.
— Десять тысяч долларов, — ответил Бикнел.
— Поэтому, — сказала Берта, — мистер Бикнел считает, что это шантаж. Кто-то вымогает у нее деньги.
Я посмотрел на Бикнела. Он согласно кивнул.
— Вообще говоря, наследство достаточно велико, — сказал он. — Дело вовсе не в этой сумме, а в принципе. Заплатив шантажисту один раз, должен будешь платить ему и дальше. Я хочу надежно защитить Миру, а если заплатишь деньги — проблему не решишь.
— Кто может пытаться выудить у нее деньги?
— Не знаю. У меня даже нет полной уверенности в том, что это шантаж.
— Давайте говорить откровенно, Бикнел, — сказал я. — Мириам Вудфорд, несомненно, живой человек.
— Несомненно.
— И ей двадцать семь лет.
— Совершенно верно.
— Замуж она вышла девять месяцев назад. Он кивнул.
— Муж ее умер, и она богата. Спрашивается, по какому поводу ее могут шантажировать? Совершенно очевидно, что если это какая-нибудь мелкая неосторожность, то она бы так сильно не беспокоилась — уж во всяком случае, не на десять тысяч долларов.
— Ну что я могу сказать? Мира — прекрасная девушка, у нее хорошая репутация, но если это действительно скандал — в том смысле, как об этом говорится в договоре, — то вы представляете себе мое положение, мистер Лэм.
— Где жил Эзра Вудфорд?
— В Денвере.
— Мира тоже из Денвера?
— Нет, она из Нью-Йорка.
— Сколько времени они были знакомы с Эзрой до свадьбы?
— Три или четыре месяца.
— Каким образом они познакомились?
— В круизе.
— А вы давно ее знаете?
— Я познакомился с ней вскоре после Эзры.
— И вы о ней хорошего мнения?
— Она совершенно очаровательная молодая женщина.
— Что заставило Эзру вписать в завещание это условие — избегать скандалов в течение пяти лет под угрозой потерять все деньги? Ведь это настоящая приманка для шантажистов!
— Я не обсуждал с Эзрой этот вопрос. Думаю, однако, он понимал, что Мира — человек импульсивный, и хотел обезопасить свое доброе имя.
— Но чего же теперь хотите вы? — спросил я.
— Я хочу огородить Миру стеной, гарантирующей ее безопасность. Я чувствую, что что-то случилось, что ей угрожает опасность. Я хочу защитить ее.
— Но это трудно сделать, если, как вы говорите, нам придется проводить расследование тайно…
— Да, я не хочу, чтобы она про это узнала. Боюсь, что если она догадается, что я кому-то рассказал о ее проблемах, она придет в ярость.
— Тогда что же, на ваш взгляд, мы должны делать?
— Именно поэтому, — сказал Бикнел, — я и предпочитаю, чтобы за дело взялась женщина. Я пришел сюда, потому что знаю миссис Кул как очень толковую, решительную и находчивую женщину, испытанную в сложнейших делах. Думаю, она смогла бы познакомиться с Мирой как бы случайно, завязать с ней дружбу, разузнать, откуда исходит угроза, и предотвратить все возможные неприятности.
— Хорошо, допустим, что ее шантажируют.
— Скорее всего, так.
— Как вы представляете себе защиту от шантажиста? Вы хотите, чтобы его арестовали?
— Нет, Боже упаси. Я просто хочу, чтобы его… чтобы он был каким-либо образом устранен, исчез из поля зрения.
— Каким же это образом?
— Это мне все равно, мистер Лэм, — сказал он.
— А почему бы мне не полететь на самолете? — спросил я. — Мне кажется, если миссис Вудфорд в опасности, то я только потеряю время…
— Я хочу, чтобы вы плыли на корабле, потому что там у вас будет возможность познакомиться с одним человеком.
— С кем?
— С Нормой Радклиф, подругой Миры. Она тоже отплывает завтра, чтобы навестить Миру. Я подумал, что на корабле можно свести знакомство с Нормой Радклиф, а уже через нее можно будет выйти и на Миру.
— Понятно. А что вам известно о Норме Радклиф?
— Практически ничего.
— Вы сами с ней знакомы?
— Нет, мы ни разу не встречались.
— Она не из Денвера?
— Нет, она тоже из Нью-Йорка, старая подруга Миры.
— Кстати, что вы ответили Мире на ее телеграмму?
— Я ответил ей, что прибываю на «Лурлайне». — А-а, так вы и сами завтра отплываете?
— Да.
— И она знает об этом?
— Сейчас уже, видимо, да.
— Ну, Дональд, — вмешалась Берта, — я думаю, этого достаточно.
— Если бы вы поехали сами, миссис Кул, — сказал Бикнел, — то я готов был бы существенно увеличить оговоренную сумму вознаграждения.
— Это совершенно ничего не даст, — поспешно сказала Берта. — Я не смогу там работать, у меня ноги отнимутся.
— Я бы очень хотел, чтобы поехала женщина, — повторил Бикнел.
Берта поглядела на часы, потом выразительно обвела глазами груды бумаг на столе.
— И я, конечно, не поскуплюсь на затраты, — добавил Бикнел. — Я понимаю, каких денег стоит поездка на Гавайи.
Берта посмотрела на меня.
— Почему бы и нет? — спросил я с улыбкой. Во взгляде и голосе Берты появилась злоба.
— Потому что я ненавижу пароходы. Я ненавижу куда-то ездить, куда-то лазить. Я ненавижу эти хваленые-перехваленные райские уголки в Тихом океане. Ненавижу эти гогочущие толпы туристов. Я не хочу слушать эту гавайскую музыку. Я не хочу оставлять свой кабинет. Я хочу быть там, где могу следить за всем, что происходит. Я…
Бикнел сунул руку в нагрудный карман, со значительным видом вытащил чековую книжку, раскрыл ее и вопросительно посмотрел на Берту. Та, как только увидела чековую книжку, оборвала фразу на полуслове и несколько секунд не сводила с книжки своих жадных глазок.
— Ладно, — разгневанно согласилась Берта. — Я еду в Гонолулу. Дай ему авторучку, Дональд.
Я усмехнулся Бикнелу.
— Раз Берта едет, я вам, видимо, не нужен?
— Совершенно верно.
— Черт возьми! — взорвалась Берта, брызнув слюной. — Зато мне он нужен! Я же не могу везде бегать сама, я не могу…
— Можете, — прервал ее Бикнел сухим, бесстрастным, хрипловатым голосом. — Вы, миссис Кул, можете делать все, что необходимо для этого дела. И я буду чувствовать себя гораздо лучше, если вести его будете вы. Я бы даже сказал, что вы должны вести его лично, иначе мне придется отказаться.
Наступила тяжелая тишина. Выждав немного, я протянул Бикнелу авторучку.
— Не беспокойтесь, — сказал я, — она поедет.

Глава 2

Я проводил Бикнела до лифта; он ковылял своей особой, шаркающей походочкой, скривив бледное лицо в торжествующей ухмылке. Вернувшись в агентство, чтобы переговорить с Бертой, я застал ее уже звонящей в Денверский банк.
— Говорит Берта Кул, «Кул и Лэм. Конфиденциальные расследования». Мы получили чек на три тысячи долларов, подписанный Стефенсоном Д. Бикнелом. Скажите, он надежен?.. Это точно?.. Тогда я инкассирую его сегодня через свой банк… Вы совершенно уверены?.. А то нам нужно предусмотреть некоторые затраты… Хорошо, благодарю вас. — Она шмякнула трубку. — Представляешь, этот парень даже не стал заглядывать в реестр. Сказал, что чек надежный, как чистое золото.
— Дай уж заодно телеграмму нашему информатору в Денвере, — посоветовал я. — Пусть быстренько раскопает для нас, что сможет, про Мириам Вудфорд, Эзру П. Вудфорда и Стефенсона Д. Бикнела.
— Нашему клиенту это может не понравиться, — возразила она.
— О’кей, — сказал я. — Если хочешь, можешь действовать вслепую. Чует мое сердце, что ты об этом пожалеешь.
— Это еще почему?
— Он пытается внушить нам, что ситуация чрезвычайная, — пояснил я, — но хочет, чтобы мы плыли на корабле. Он настаивает на этом. А ты могла бы сесть на самолет и быть там уже завтра.
— Но он же объяснил. Он хочет, чтобы мы навели мосты с помощью этой самой Нормы Радклиф.
— Согласен, — ответил я. — Способ знакомства неплохой, но все же задержка на пять дней. Неужели такая потеря времени оправдана? Или, если уж ты плывешь на корабле, то почему бы мне не полететь на самолете?
Берта прищурилась.
— А что ты думаешь по этому поводу?
— Я думаю, у Миры гораздо более серьезные «неприятности», чем заурядное вымогательство, о котором он талдычит.
— Почему?
— Потому что не стал бы он отправлять тебя на Гавайские острова на шикарном лайнере, — сказал я, — если бы тебе предстояло всего лишь пару раз искупаться на пляже Вайкики.
— Искупаться! — фыркнула Берта. — Чтоб они провалились, эти пляжи! Да я в купальном костюме больше всего похожа на куль с мукой. Только попадаю на солнце — моментально покрываюсь волдырями. Ненавижу Гавайи! Какого лешего я согласилась туда ехать?
— А денежки? — вставил я. Берта снова взглянула на чек.
— Это ты сказал, Дональд, а не я.
— Ладно, я. А теперь давай телеграмму в Денвер. Поколебавшись еще немного, Берта все же продиктовала телеграмму.
Ответ мы получили в половине пятого.
«МИРИАМ ВУДФОРД ВЫШЛА ЗАМУЖ ЗА ЭЗРУ П. ВУДФОРДА ДЕВЯТЬ МЕСЯЦЕВ НАЗАД. ЧЕРЕЗ ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ ЭЗРА УМЕР ОСТАВИВ ГРОМАДНОЕ НАСЛЕДСТВО ПОЛОВИНУ СТЕФЕНСОНУ БИКНЕЛУ ПОЛОВИНУ ВДОВЕ. МИРИАМ ВУДФОРД НАХОДИТСЯ В ГОНОЛУЛУ. СЫЩИК ЭДГАР Б. ЛАРСОН ИЗ ДЕНВЕРСКОГО ОТДЕЛА РАССЛЕДОВАНИЯ УБИЙСТВ ОТПЛЫВАЕТ ЗАВТРА В ГОНОЛУЛУ НА ЛУРЛАЙНЕ ЯКОБЫ НА ОТДЫХ. БИКНЕЛ УЕХАЛ ИЗ ДЕНВЕРА ДЕСЯТЬ ДНЕЙ НАЗАД МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ НЕИЗВЕСТНО. ВИДИМО СОБЛЮДАЕТ КРАЙНЮЮ ОСТОРОЖНОСТЬ. ВДОВА ВОЗМОЖНО ПОДТОЛКНУЛА ЕСТЕСТВЕННЫЙ ХОД СОБЫТИЙ. ПОЛИЦИЯ ВЕДЕТ СКРЫТОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ».
— Ну вот, это уже кое-что, — сказал я Берте. — Насколько я понял про эту Миру, раскопать в ее бурном прошлом какой-нибудь мелкий эпизод — раз плюнуть; на это она бы и ухом не повела. А вот убийство — это другое дело.
— Ах ты, жарь меня вместо устрицы! — пробормотала Берта. Потом добавила: — Но ведь вдова получила только половину. Бикнел же тоже наследник!
— Ты не увлекайся, — заметил я. — Бикнел был полноправным партнером; он и сам очень богат. Кроме того, если бы он и замышлял избавиться от партнера, то сделал бы это до свадьбы, а не после.
— Почему? — спросила Берта, но, прежде чем я успел ответить, догадалась сама. — Ах да, понятно. Разница в пятьдесят процентов.
Я кивнул.
— Кажется, он к ней неравнодушен, — заметила Берта.
— Сейчас — да.
— Что ты имеешь в виду?
— Когда Мириам вышла замуж за Эзру Вудфорда, — пояснил я, — Бикнел наверняка ее возненавидел. А теперь он заливается дифирамбами. Возможно, когда Мира узнала, что ее деньги пять лет будут находиться под его опекой, она решила с ним подружиться. И если ей за столь короткий срок удалось добиться таких успехов, — значит, она классный специалист. Не исключено, — добавил я, немного подумав, — что она дала Бикнелу телеграмму про неприятности только для того, чтобы вытянуть его из Денвера в Гонолулу: там ей будет удобней продолжать свое дело, не привлекая внимания друзей и знакомых.
Берта смотрела на меня круглыми глазами.
— Стало быть, — продолжал я, — Бикнел воспылал страстью к Мириам Вудфорд. Теперь он хочет ее защитить, но при условии, чтобы это сделала женщина: подпускать к ней другого мужчину ему вовсе не улыбается. Весь вопрос в том, действительно ли он ищет для нее защиты или ему нужны лишь основания для того, чтобы лишить ее прав на наследство?
— Режь меня на куски и посыпай меня перцем! — воскликнула Берта. — Это же может обернуться жутким кошмаром!
— Не хочешь ли вернуть ему деньги обратно? — осторожно осведомился я.
— Что сделать? — взвизгнула Берта.
— Вернуть ему деньги обратно.
— Я что, с ума сошла? — завопила она.
— Ладно, — сказал я. — Желаю тебе приятного путешествия, Берта. Может быть, тебе повезет познакомиться с Эдгаром Б. Ларсоном. А может, он и сам на тебя выйдет. Не исключено, что ему захочется узнать, зачем ты едешь на Острова.
На том я и ушел. Заглянув в свой кабинет, я сказал Элси:
— Позвони в какую-нибудь фирму, которая может собрать продуктовую посылку, упаковать ее в большую красивую корзину, завернуть в целлофан, перевязать ленточкой и приколоть там и сям записочки: «Приятного путешествия!» Надо послать ее на «Лурлайн» для Берты Кул.
За чей счет? — спросила она.
— За счет нашей фирмы, — ответил я. — Включим это в затраты по делу Бикнела.
— Она с ума сойдет, — предостерегла Элси.
— Знаю, — ответил я. — Но я хочу, чтобы она была в боевом настроении перед встречей с одним попутчиком.
— С кем?
— Ты его, наверно, не знаешь. Его фамилия Ларсон, он работает в денверской полиции. Да, на корзину нужно прицепить записку: «Наилучшие пожелания от полиции Денвера».
— Господи, да Берта же лопнет от злости!
— Берте нужно выбросить из головы повседневные проблемы, — сказал я. — Вот это ее и отвлечет.

Глава 3

В пятницу я все утро был занят делами и позвонил в агентство только около полудня. Берты не было. Я перезвонил в половине первого, но она еще не появилась.
Мне нужно было разыскать кое-какие сведения в окружной администрации. Занятие это отняло у меня больше времени, чем я ожидал, и в следующий раз я позвонил в агентство только после двух.
— Берта появилась? — спросил я.
— Нет. Это вы, мистер Лэм?
— Я.
— Берта велела передать, что вы обязательно должны увидеться с ней до ее отъезда. Это совершенно необходимо.
— Я и сам хотел с ней увидеться, — сказал я. — Теперь уже мне придется ехать прямо к ней на корабль. Соедините меня с Элси.
Телефонистка перевела разговор на мой кабинет.
— Дональд, ты едешь провожать Берту? — спросила Элси.
— Выходит, что ничего другого не остается.
— Можно, я тоже поеду? Я обожаю пароходы и… ах, Гонолулу! Дон, и почему только ты сам не едешь?!
— Потому что наш клиент считает, что я бабник, а вот Берта для этого дела как раз подходит, — ответил я.
— Ну хорошо, я все равно хочу поехать с тобой на корабль. Вдруг вы там в последнюю минуту будете решать важные дела и понадобится секретарша, чтобы что-нибудь записать?
— Возможно, — согласился я. — Я заеду за тобой минут через двадцать, когда здесь закончу.
— Пароход отплывает в четыре, — напомнила она.
— Я знаю, не волнуйся. Мы успеем.
— Надо успеть непременно. Берта тут уже всех достала! Всем велено передавать тебе, чтобы обязательно приехал.
— Я и сам пытался ее поймать, — огрызнулся я. — Черт бы ее побрал, я же не могу одновременно делать дела и гоняться за ней. Чем она занималась-то?
— Чем же она могла заниматься? — удивилась Элси. — Ходила в магазин, делала прическу, что-то доставала из одежды для поездки.
— Это ты про Берту?
— Про Берту, — наставительно сказала Элси. — Все-таки она женщина.
— Брось меня разыгрывать. — Я повесил трубку. Через двадцать минут я подъехал к офису и снизу позвонил Элси — подниматься мне уже было некогда. Элси быстро спустилась. Когда она выбежала, я открыл дверь машины, так что ей оставалось только плюхнуться на сиденье.
— Дональд, тебе нужно гнать что есть мочи, а то не успеем.
— Знаю, — сказал я. — Держись покрепче.
Мы успели проскочить светофор на углу, выбрались на автостраду и набрали хорошую скорость.
— У меня есть карта, где обозначено место стоянки этого парохода, — сказала Элси.
— Не волнуйся, — ответил я, — я знаю, как туда подъехать.
Мы несколько раз грубо превышали скорость, проскакивали на желтый свет и наконец вылетели к пристани, над которой возвышался «Лурлайн». Его желто-голубые трубы четко вырисовывались на фоне ясного неба; ревел гудок.
— Ой, наверно, провожающих уже не пускают! — в отчаянии воскликнула Элси.
— Успеем, — успокоил ее я.
— И, как назло, негде поставить машину. Теперь мы… Но в тот же момент одна машина отъехала со стоянки почти напротив нужного нам входа. Не теряя времени, я втиснулся задом на освободившееся место.
— Хорошее предзнаменование, — сказала Элси.
Я схватил ее за руку, и мы кинулись по крытому пирсу прямо к трапам, где нас ожидала кипящая гневом Берта.
— Ну и ну! — выпалила она. — Мы же сейчас отплываем!
— Я звонил тебе четыре или пять раз, — ответил я, —
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24