А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Дмитрий не понимал, почему она не заметила прибытия отрядов ГРУ. От страха за нее он обильно вспотел.
– Хорошо... нет. Начинай по моей команде. Что?
Он держал телефон Воронцова близко к губам и надеялся, что Марфа держит свой телефон ниже ветрового стекла, как ей было сказано. Судя по ее голосу, она страшно переживала из-за своей невнимательности. Но в такую пургу...
– Все, что тебе нужно, – это выбраться из машины. Нет, я не знаю, откуда тебя держат на прицеле. Думаю, спереди, иначе они вообще ничего не смогли бы различить из-за снега. Помни, они не могут целиться как следует, несмотря на приборы ночного видения. Да, можешь выбрать время сама, но помедленнее...
Любин время от времени прикасался к своему виску. Кровь уже высохла и запеклась коркой. Дмитрий кивнул Воронцову.
– Лок, они в самом деле это сделают? Почему они не хотят потребовать, чтобы мы капитулировали? Почему не хотят захватить клуб штурмом? – спросил Воронцов.
– Послушайте, а что бы вы сами сделали на их месте? Не в качестве полицейского или даже офицера ГРУ, а в качестве гангстера? Повеселились бы от души, запалив дом и расстреляв крыс, когда они выползут наружу, не так ли?
Воронцов неохотно кивнул:
– Может быть.
– Вот и ладушки.
– А потом?
– У нас нет выбора. Едем в аэропорт.
– И как, по-вашему, мы попадем туда? – яростно спросил Воронцов. – В этой стране, как нигде в мире, умеют устраивать проверки на дорогах. Вы же не думаете, что человек вроде Бакунина мог внезапно забыть все свои старые привычки? К тому же, если вы еще не заметили, меня очень легко опознать.
– О'кей, о'кей, я могу проехать по фальшивым документам служащего газовой компании. А вы... вас можно спрятать в багажнике или в кузове грузовика. Нам нужно попасть туда, неужели вы не понимаете? – раздраженно произнес Лок и махнул рукой, словно отгоняя надоедливое насекомое.
– Используем разные выходы?
Лок кивнул. Воронцов взглянул на Дмитрия, державшего радиотелефон. Тот пессимистически пожал плечами. Господи, только бы Марфе удалось выбраться...
– Они окружили нас со всех сторон, если у тех, кто ими командует, есть хоть немного мозгов, – заметил Лок. – Но сейчас они будут видеть нас лишь как точки в снежном буране. Это лучший шанс, который у нас имеется, Алексей.
Послышалась трель телефона.
– Да? – спросил Дмитрий.
– Она... – начал было Воронцов, но Дмитрий жестом заставил его замолчать. Несколько секунд он напряженно прислушивался, затем энергично закивал. У Марфы все было нормально.
– Хорошо, хорошо. Она говорит, что ей очень жаль. Она не видела ничего подозрительного, кроме одного грузовика на улице. Должно быть, они засели в зданиях.
Лок подошел к Дмитрию и взял у него телефон, одновременно сделав знак Любину, чтобы тот начал поливать мебель бензином. Две канистры были обнаружены в подвале рядом с винным погребом.
– Слушай меня, Марфа, – устало сказал Лок. – От тебя зависит, сможешь ли ты помочь нам... Не спорь, слушай! О'кей, так-то лучше... А теперь опиши улицу, освещение, возможные укрытия, все, что видишь.
– Подождите! – Воронцов повернулся к Паньшину, грузно сидевшему за одним из столиков. Скула и лоб толстяка все еще кровоточили, шелковый носовой платок пропитался кровью. – Снаружи стоит «БМВ» Паньшина. У тебя есть ключи, Валерий?
– Только не все сразу, – предупредил Лок. – Нам нужно разделиться. Вместе нас слишком легко засечь. Марфа, будь на связи.
Он задумчиво взглянул на Паньшина.
– Любин, выгляни из задней двери. Если в пределах видимости нет ничего подозрительного, то вы с Дмитрием можете вывести майора к «БМВ». Действуй!
Любин положил канистру и побежал к задней двери. Лок потер лоб, потом уставился на Воронцова с Дмитрием, разглядывая их так тщательно, словно был врачом, подтверждавшим неутешительный диагноз.
– Мы ждем, Лок, – пробормотал Воронцов. – Вся королевская рать...
– Я понимаю. Марфа!
– Да? – голос Марфы едва пробивался через потрескивание статических разрядов.
– Есть какое-нибудь движение?
– Н-нет, – неуверенно ответила она.
Вернулся Любин. Его лицо было сияющим и возбужденным, как у ребенка.
– Снаружи ничего не видно, – доложил он. – Ни следов, ни отпечатков покрышек...
– Они должны быть где-то, рядом.
– Лок, мы теряем время! – резко вмешался Дмитрий. – Либо мы идем сейчас, либо вообще не идем!
– О'кей. Майор не может быстро идти – помогите ему добраться до «БМВ».
– Позови Марфу.
– Я позабочусь о Марфе! – отрезал Лок.
– Ты хочешь сказать, что она является частью твоего отвлекающего маневра? Я не хочу подвергать ее еще большей опасности...
– Дмитрий, ей не может угрожать большая опасность, чем сейчас. Я позабочусь о ней!
Дмитрий посмотрел ему в глаза и медленно кивнул. Любин, судя по всему, собирался что-то возразить, но Лок стремительно повернулся к нему.
– Поджигай этот муравейник!
– А как насчет него? – спросил Дмитрий, кивком указав на Паньшина. Потом он все понял. – Ты не можешь этого сделать, – хрипло прошептал он. – Он же просто выйдет за дверь, и они...
– ...отвлекутся на него, – закончил Лок. – Будем надеяться, что так и случится.
Он повернулся к Любину.
– Давай, чего стоишь?
Языки пламени моментально взметнулись вверх в том месте, куда Любин бросил фитиль из скрученных бумажных салфеток. Лицо Паньшина исказила мучительная гримаса.
– Идите, – сказал Лок, обращаясь к Воронцову. – Забудьте о нем.
Он подтолкнул их к задней двери. Дмитрий взял ключи от машины Паньшина. Жирный владелец клуба неуверенно поглядывал вслед уходящим, но Лок знал, что Паньшин пойдет с ним к парадному входу.
Огонь с ревом устремился к низкому потолку клуба. Дым плотной пеленой повис в воздухе, мешая дышать. По щекам Паньшина катились крупные слезы.
Воронцов кивнул Локу и исчез в коридоре вместе с Дмитрием, поддерживавшим его под локоть, словно санитар в пальто. У Лока не было времени оценивать их шансы, не говоря уже о своих. Он быстро пошел к выходу на улицу Кирова. Сзади послышался приглушенный звук выстрела или автомобильного выхлопа. Паньшин, словно в бреду, плелся за ним, виляя от стены к стене.
Лок пригнулся у застекленной двери. Стекло было достаточно темным, чтобы скрыть его даже от приборов ночного видения. Он попытался представить себе улицу в точности так, как ее описывала Марфа. Снаружи бушевала метель; размытые огни витрин и неоновых вывесок обозначали присутствие магазинов и баров на другой стороне улицы.
Пора идти. Паньшин? Лок взглянул на толстяка, как на насекомое. Что-то удержало его от решения вышвырнуть Паньшина наружу перед собой. В коридоре уже становилось жарко, дым начинал клубиться вокруг них. Тот момент, когда он мог использовать Паньшина в качестве живого щита, уже прошел, и Лок ничего не мог с этим поделать.
– Теперь все зависит от тебя, приятель, – бросил он через плечо и широко распахнул дверь. – Желаю долгих лет жизни!
Лок вылетел наружу, скользя на обледеневших ступенях, оглушенный ветром, и нырком ушел в сторону от входа. Одна его рука по плечо погрузилась в сугроб. Над его головой разлетелось стекло, потом пуля щелкнула о камень. Стрелки не видели ничего, кроме движущихся пятен и теней, но промахнулись всего на несколько дюймов.
Пригнувшись, Лок побежал зигзагами к углу переулка. Он услышал рев автомобильного двигателя, увидел вспышки выстрелов двух винтовок высоко над головой, словно подвешенные в снежной пелене. Огневые точки в окнах дома напротив.
Тормозные огни «БМВ» мигнули, словно в нерешительности, и начали удаляться от улицы Кирова. Последний яростный скрип тормозов – и все.
«Теперь твоя очередь», – подумал Лок. Снова звон разбитого стекла, совсем рядом. Он длинными скачками понесся по переулку и нырнул под прикрытие автомобиля Марфы, моментально распознав ее машину в ряду других, превратившихся в горбатые сугробы.
Он огляделся. Пуля вдребезги разбила ветровое стекло, осколки с визгом пролетели над ним. Женщина помахала ему рукой из дверного проема ближайшего магазинчика. Рука в перчатке казалась черным жезлом. Он помахал в ответ пистолетом и жестом приказал ей отступать в глубь квартала. Она покачала головой и указала на другую сторону улицы. Она видела, откуда велся огонь.
Пригнувшись за машиной лишь в нескольких ярдах от Марфы, Лок повращал кистью руки, как будто поворачивал ключ в замке зажигания. Марфа показала на автомобиль, и Лок поднял большой палец в знак понимания.
Откуда-то послышались крики. Языки пламени вырвались из разбитых окон и распахнутой двери. Ветер сразу же подхватил их и раздул в один большой костер. Паньшин стоял в свете ближайшего уличного фонаря, лихорадочно размахивая руками. Его массивная фигура была ясно различима.
Лок открыл дверцу со стороны пассажира и скользнул на сиденье. Переместившись в полулежачее положение, он неуклюже переполз за руль через рычаг передач и ручной тормоз. Паньшин по-прежнему стоял на тротуаре и махал руками. Его вечерний костюм побелел от снега.
Лок на ощупь провел рукой по приборной панели, нащупывая ключ зажигания. «Тебе следовало бы лучше разбираться в русских автомобилях, – подумал он. – Значительно лучше».
Он повернул ключ в замке. В тот момент, когда завелся двигатель, снаружи грохнули выстрелы. Тело Паньшина медленно, тяжело рухнуло в снег и осталось лежать неподвижно. Лок стал свидетелем казни. Они узнали Паньшина и убили его, потому что пришла пора заняться уборкой.
Лок передвинул рычаг передачи на задний ход и отпустил педаль тормоза. Скрипнули покрышки, автомобиль рванулся назад. Две пули с визгом отрикошетили от багажника. Снег, летевший в разбитое ветровое стекло, слепил Лока. Сиденье было усыпано острыми осколками стекла, впивавшимися в его бедра и ягодицы.
Пули с глухим стуком пробили противоположную дверцу, разворотив металл и внутреннюю обшивку. Автомобиль занесло юзом. Лок сильно вспотел, руки под перчатками взмокли от напряжения. Стекло за его спиной с треском рассыпалось.
Теперь автомобиль мог обеспечить ему защиту лишь в течение нескольких секунд. Лок поддал газу на задней скорости. Задние колеса натужно взвыли, забуксовав на обледеневшем выступе. Он замахал Марфе, чье лицо виднелось во тьме смутным белым пятном, и закричал, срывая голос:
– Держись за машиной! За машиной!
Включив вторую передачу, Лок двинулся вперед, затем ударил по тормозам и снова дал задний ход. Машина еще раз забуксовала на препятствии, но не смогла преодолеть его. Лок слышал глухие смертоносные удары пуль, впивавшихся в обшивку бортов и потолка салона.
Пушистый маленький медвежонок подпрыгивал на эластичной ленте перед разбитым задним стеклом, раскинув лапы жестом безоговорочной капитуляции. Лок снова бросил машину вперед, затормозил, взвизгнув покрышками, вновь двинулся назад. Лицо Марфы, пригнувшейся за автомобилем, было белым и испуганным, словно она решила, что Лок хочет подставить ее под пули невидимого снайпера. Автомобиль взбрыкнул, как лошадь, лягающаяся задними ногами, затем перевалил через ледяной выступ и покатил дальше, поскольку нога Лока оставалась вдавленной в педаль газа. Он ехал поперек улицы Кирова по длинной диагонали к зданиям, где притаились снайперы.
Марфа осталась позади без прикрытия. Пули одна за другой ударяли в машину. Тело Паньшина в сотне ярдов позади медленно исчезало под снегом.
Лок с трудом остановился, проскользив юзом еще десяток метров, рывком перевел рычаг на третью передачу и помчался к Марфе. Когда передние колеса подпрыгнули на бордюре тротуара лишь в нескольких футах от нее, он увидел, что она указывает на узкий темный переулок за неоновой вывеской бара.
Бампер автомобиля с размаху ткнулся в решетку на низком окне. Лок выключил зажигание, распахнул дверцу и, пригибаясь, бросился наружу. В прыжке он столкнулся с Марфой, и оба упали в снег.
Лок со свистом втянул воздух сквозь зубы. Грудь Марфы тяжело вздымалась. Он с усилием поднялся на колени, схватил ее за воротник пальто и потащил в переулок, несмотря на ее слабое сопротивление. Через несколько метров ему пришлось отпустить ее. Он привалился к стене, судорожно дыша. Ледяной воздух обжигал его горло и легкие. Женщина лежала словно пловец, отдыхающий на поверхности воды, и не могла пошевелиться.
– Пошли, нам нельзя оставаться на одном месте! – прохрипел Лок, когда его дыхание немного восстановилось. – Теперь мне нужен лимузин, понимаешь? Мне нужен дорогой автомобиль, и побыстрее!
Марфа уставилась на него как на сумасшедшего.
– Мы обменяемся страховками, и я заплачу за ущерб, причиненный твоему автомобилю, о'кей? – Лок криво усмехнулся. – Вставай, нам пора ехать на пикник!
* * *
Бакунин стоял над телом Валерия Паньшина, уже покрытым снежным саваном, и размышлял о суровой необходимости, частью которой являлась смерть владельца кафе «Американа». Снег таял на щеках Бакунина и оседал на погоны его форменного зимнего тулупа, на козырек его фуражки.
Решение было разумным и правильным, хотя и принятым по наитию. Тургенев держал полковника ГРУ в неведении относительно американца и той угрозы, которую он собой представлял. Патрули Бакунина уже обыскивали переулок и оцепили весь район вокруг пылающего джаз-клуба в поисках Воронцова, Лока и тех немногих, кто еще оставался с ними. Порыв ветра со стороны пожарища пахнул приятным теплом в лицо полковника.
Нет, положение тупого исполнителя, в котором он оказался по прихоти Тургенева, было совершенно невыносимым. Оно могло поставить под удар его благополучие и даже безопасность. Паньшин, бездарная, трусливая, жадная скотина, мог заговорить, признаться во всем. Но если он не признался, то теперь лишился всякой возможности это сделать. Возможности, средства, побуждения... Паньшин избавился от всей этой ерунды благодаря двум круглым дырам, зиявшим в его лбу. Все, что он когда-либо знал, вытекло из него, словно из разбитого сосуда, вместе с кровью и мозговой жидкостью. Бакунин ткнул тело носком сапога и поднял голову.
– Найдите их и покончите с ними, – резко распорядился он. – Усильте посты на дорогах и предупредите тех, кто отвечает за аэропорт. По секретному каналу, ясно?
Лейтенант, чье лицо застыло маской служебной исполнительности, молча кивнул.
– Действуйте только наверняка, не рискуйте людьми. Помните, сейчас их интересует лишь одно: как спасти свои шкуры.
Отвернувшись от своего подчиненного и от трупа, Бакунин пошел сквозь несущийся снег к служебному автомобилю.
* * *
– Ради Бога, Алексей, залезай в багажник!
Терпение Дмитрия Горова было на пределе. Воронцов стоял молча и неподвижно, глядя в багажник старого автомобиля, словно в колодец. Любин отсутствовал: он прятал «БМВ» среди бетонных конструкций на стройплощадке нового жилого здания. Работы там не возобновятся до конца метели. Дмитрий с Воронцовым стояли в глубине узкой, едва освещенной улочки, между обшарпанными зданиями, где жили рабочие. Отсюда было рукой подать до того места, где иранский курьер Хусейн подорвался на мине, спрятанной в керосиновой плите.
– Еще рано, – пробормотал Воронцов. – Дмитрий! – внезапно выпалил он, повернувшись к Горову. – Нам нужно придумать что-то другое. Аэропорт находится под усиленной охраной.
– Зато Тургенев лично собирается приехать туда, – вкрадчиво заметил Дмитрий. В следующую секунду он развернулся на звук шагов. Любин поднял руки, показывая, что все в порядке, и быстро отступил в тень из-под фонаря.
– Это всего лишь догадка, Дмитрий. Ты хорошо спрятал машину, Любин?
Молодой человек улыбнулся и кивнул. Его сапоги были покрыты коркой грязного снега.
– Но это хорошая мысль, Алексей, – настаивал Дмитрий. – Они собираются лететь на его самолете, и лишь под его давлением можно получить разрешение на взлет в такую пургу независимо от того, появится ли просвет в погоде. Он должен проследить за расчисткой взлетной полосы, проинструктировать пилотов... И потом он должен удостовериться, что нас там нет!
– Хорошо, хорошо! Это в любом случае не имеет значения. У нас ведь нет выбора, – Воронцов усмехнулся. Теперь, когда его дыхание стало ровным и спокойным, ноющая боль в ребрах немного уменьшилась.
Принимая во внимание все обстоятельства, их побег был весьма дерзким. Большой «БМВ» стремительно вырвался из ловушки в переулке, и им удалось обогнуть единственный грузовик, попытавшийся перекрыть дорогу. Погоня была организована, но с большой задержкой. Самодовольство и чрезмерная уверенность в себе на этот раз подвели людей из ГРУ. Автомобиль затерялся в каньонах улиц беднейшей части города, пропал в снежной сумятице, прежде чем кто-либо успел просчитать маршрут бегства.
Теперь им предстояло как-то миновать дорожные патрули и добраться до места, которое вполне могло оказаться очередной ловушкой. Домыслы по поводу приезда Тургенева, возможно, и не выдерживали критики, но они согревали, даже вдохновляли Дмитрия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43