Семья его жила в вигваме поменьше, но он редко бывал там. А после того как Собаки увели обеих его дочерей, он и совсем перестал ходить туда.
В вигваме вождя собирались охотники обсудить план охоты, здесь же устраивались советы. Старейшины заходили и садились, каждый где хотел.
Маленький Бобр разжег костер на камнях посреди вигвама и теперь следил за ним, мало-помалу подкладывая веточки, чтобы не разгоралось пламя, не мешало старейшинам думать. Последним пришел шаман и уселся у костра рядом с вождем.
Ворон встал и начал рассказывать о походе. Он рассказывал медленно, припоминая все подробности. А когда Волку казалось, что Ворон что-то пропустил, Волк поднимал руку, Ворон умолкал, и говорил Волк. Наконец, смолкли оба.
- Кто скажет? - спросил вождь.
Все молчали. Молчание было не такое, когда все уже сказано, обо всем договорено, когда собеседники понимают друг друга без слов. Нет, это было тяжелое, нависшее молчание, молчание-ожидание. Когда все знают, что надо говорить, и молчат, боясь сказать лишнее. Только всхлипывание сестер Лиса да плач матерей Кота и Калана нарушали это молчание.
- Богатая страна, - нерешительно промямлил наконец Черный Лось. - Но точно ли там нет людей? Земли не заняты?
- Ворон думает, - немедленно отозвался Ворон, - земля большая. Может, люди там и есть, но очень мало. Птицы никого не встретили. Ничейных земель много.
И все ожили, задвигались, вполголоса обсуждая услышанное. Когда Морж поднял руку, все умолкли.
- Ворон и Волк совершили большой подвиг, - сказал Морж. - Их надо ввести в совет.
- Такого еще не было, - перебил его Старый Дуб. - Такие молодые старейшины…
- И подвига такого не было, - резко оборвал его Морж.
- Это хорошая страна, - примирительно сказал Лось. - Если на землях Птиц будет опять голод, можно будет охотиться там.
- Слишком далеко, - покачал головой Волк, - и опасно…
- Что же предлагает Волк? - спросил вождь, и Волк понял, что он стал членом совета. Так спрашивали только старейшин.
- Волк предлагает освободить пленниц и всем уйти в новую страну, - твердо сказал он.
И сразу же снова поднялся шум, выплеснулся из вигвама и прокатился по толпе, собравшейся у входа. Передние передавали услышанное задним.
- Зачем идти? - слышались голоса. - Дичи много и здесь.
- Сейчас. А если голод? - возражал кто-то.
- Вот тогда и подумаем.
- А женщины, которых увели чужие?
Вождь поднялся и пошел к выходу. Он встал у вигвама, поднял жезл и повел им справа налево, опуская все ниже и ниже. Толпа умолкла и начала расходиться.
- Кто еще скажет? - повернулся вождь к старейшинам.
И снова поднялся Старый Дуб. В неярком свете костра лицо его казалось маской, вырезанной из старой потемневшей коры.
- Молодые старейшины сделали большое дело, - спокойно сказал он. - И видели много, но не все. Они видели змей, страшную кошку, свирепые бури… Но… Что там еще? Молодые охотники - хорошие охотники. Но их вернулось только двое, да и пробыли они там немного. Надо послать новых разведчиков в эту страну. Пусть их ведет один из молодых старейшин, но пусть с ними пойдет старый старейшина. Один или лучше два. Пусть поживут там подольше. Год или два. Пусть все узнают. Тогда и решим.
Старейшины одобрительно загудели, и вождь опустил голову.
- И боги, - выкрикнул молчавший до сих пор шаман. - Нужно узнать, как примут чужие боги Птиц. Какие они, чужие боги? Нужно, чтобы шаман шел с этим отрядом.
И снова вождь опустил голову.
- А женщины, которых увели чужие? - в отчаянии крикнул Волк.
- Видишь, - мягко сказал Лось. - Старейшины говорили о них. Никто не знает, где живут чужие. А сейчас… Много прошло времени. Живы ли они? Погубим отряд в чужих землях, а женщинам не поможем.
- Все равно нужно попробовать, - упрямо тряхнул спутанной гривой волос Волк.
- И накликать на племя беду? - укоризненно покачал головой Дуб.
- Но ведь можно потом всем уйти за Гремящий мост! - воскликнул Волк. - Волк ведь говорил, Чужие не осмелятся войти в страну Огня. Да они и не знают туда пути.
- Разве Волк не слышал, что говорилось на совете? - строго спросил Дуб. - Разве Волк не понял, что идти еще рано? Разве Волк хочет, чтобы пришли чужие и перебили Птиц?
- Пусть старейшины скажут, - поднялся шаман. - Кто пойдет самовольно освобождать пленниц, тот враг Птиц и будет наказан смертью. Только смертью, - добавил он, потирая сухие ладошки.
- Не смертью, а изгнанием, - поправил его вождь. Старейшины закивали седыми головами. Долго они сидели, уставясь в пол, как будто бы им было стыдно посмотреть в лицо молодому охотнику, в глаза друг другу…
А Волк быстро выбежал из вигвама и пошел из стойбища, не глядя по сторонам, не оборачиваясь. Он понял, что никто из старейшин не поддержит его. Ворон шел рядом и тоже молчал. Так они вышли из стойбища и уселись на валунах, на склоне сопки.
Беспросветное отчаянье навалилось на Волка. Где они, Серый Медведь, Калан, Лис, Кот, Тупик?.. Гибель каждого сейчас он переживал заново, гораздо острее, чем в то время, когда она случилась. Тогда у него были дела, заботы, друзья, цель. Это отвлекало его. Даже после смерти Калана и Кота его поддерживала мысль, что цель достигнута, что можно повести племя за собой. Он предвкушал радость встречи с соплеменниками, с Чайкой… И вот теперь… Соплеменники не приняли подарок Волка. И какой подарок! Целую страну. Подарок, за который было заплачено такой страшной ценой. И Чайка. Да, Чайка…
Волк поднял голову.
- Волк все равно пойдет к чужим, - глухо сказал он Ворону, - пускай один, пускай погибнет… Но… Там же Чайка…
- И Конюга, и Казарка, - с болью в голосе отозвался Ворон. - Ворон пойдет с Волком.
Волк благодарно сжал руку друга.
В сгущающемся сумраке замаячили тени, приблизились к охотникам. Ворон и Волк вскочили, прижались спинами к валуну и выставили перед собой копья. Чужие? Но люди подошли поближе, и друзья узнали молодых воинов Птиц. Воины молча уселись на траву. Только длинный худой Олень остался на ногах.
- Маленький Бобр рассказал все, - сказал Олень медленно. - Молодые охотники давно хотели идти к чужим, отбить девушек. Не знали только, как вернуться. Думали уйти с девушками в другую страну, но куда? Здесь нет незанятых земель. Теперь есть куда уйти. Пусть Ворон и Волк расскажут молодым охотникам о пути в новую страну, а лучше - нарисуют говорящую шкуру. Конечно, Волк и Ворон теперь старейшины, но пусть Волк и Ворон вспомнят, как совсем недавно они охотились вместе с нами, как были загонщиками, как таскали добычу. Пусть вспомнят, как шаман хотел изгнать их из племени, а Песец хотел забрать Чайку силой. Пусть вспомнят и помогут нам.
И он тоже сел, вздохнув глубоко и печально.
- Волк и Ворон сами поведут охотников к чужим, - сказал Ворон, а Волк добавил:
- А потом в новую страну.
И сразу молодые охотники вскочили с радостными криками, размахивая руками. Каждый хотел протолкнуться поближе к Волку с Вороном, потереться лицом об их лица, хотя бы дотронуться до их одежды, оружия.
- Тише, - опасливо оглянулся Олень. - От стойбища кто-то бежит.
Запыхавшийся Заяц упал на траву около собравшихся.
- А, вы здесь, - облегченно передохнул он. - Заяц обегал все стойбище. Одинокий Морж сказал, чтобы Волк и Ворон пришли к нему сразу же, как Заяц найдет их. Там сидит Белый Медведь. Белый Медведь тоже ждет.
- Хорошо, - кивнул Волк, - пойдем.
- А вы расходитесь, - сказал Ворон молодым охотникам. - Ворон скажет, когда пойдем.
Глава 34
К ЧУЖИМ
Морж что-то вырезал на обломке кости. Он не поднял голову даже тогда, когда тень Волка упала на его работу.
- Идете? - спросил он, не поднимая головы.
- Куда? - удивился Волк, хотя уже понял, что Морж знает об их намерении.
- Вон там, в углу, мешочек с наконечниками, - кивнул он Волку. - Морж смотрел ваши. Плохие. А у чужих понадобятся хорошие. И еще…
Он пошел в угол вигвама и принес три лука. Они были сделаны из дерева и кости так, что костяная пластина шла по основанию деревянной дуги, плотно привязанная к ней. Это были как бы двойные луки, очень упругие, но тугие. Волк знал, сколько терпения и умения нужно, чтобы правильно обстругать дерево, в меру высушить, проклеить, обвязать оленьими жилами. Да и нужных размеров бивни для костяных пластин попадались не так уже часто.
- Дальнобойные луки, - прошептал Волк благоговейно и вспомнил, как два года назад пробовал натянуть такой лук в вигваме вождя и не смог.
- Попробуй натянуть, - кивнул Морж, и Волк дрогнувшими руками взял лук. Он боялся, что не справится с тетивой, но, к своему удивлению, натянул лук сравнительно легко.
- Волк стал намного сильнее, - одобрительно кивнул Морж. - Не многие в племени могут охотиться с таким… Бери. А Ворон? - обернулся он к Ворону, подавая ему лук.
Было видно, как напрягся Ворон, натягивая тугую тетиву, но тоже справился с нею.
- Этот лук покрепче, чем у Волка, - успокоил Ворона Морж, похлопав его по плечу. - А третий дадите тому из молодых, кто сможет его натянуть, тот пойдет с вами.
- Откуда Морж знает, что молодые воины идут к чужим? - не выдержал Волк.
- Духи сказали, - ухмыльнулся Морж.
- Чужих очень много, - тихо сказал Белый Медведь. - Много стойбищ и много людей. Они степняки и не любят леса. Пока не найдете нужного стойбища, не выходите из леса. На разведку пусть ходят один-два самых ловких воина. И еще. Когда девушек уводили, Белый Медведь сказал им, чтобы оставляли на пути охотничьи знаки. Ищите эти знаки… Пленницы, наверное, будут заламывать ветки или выкладывать камешки и шишки, - добавил он, подумав. - Внимательно смотрите под ноги… Они могут срывать ракушки с одежды. Ракушки ведь не водятся в лесу.
- И уходите сегодня же ночью, - перебил его Морж, - пока старейшины не отобрали у вас оружия.
Молодые старейшины повернулись, чтобы выйти, и увидели вождя. Он стоял, загораживая выход, спокойно глядя на побледневших юношей, и молчал. Застыл с резцом в руке Морж. Белый Медведь отодвинулся в тень. А вождь шагнул к валуну, на котором в углублении с тюленьим жиром плавал горящий шерстяной фитиль, и сел, устало вытянув ноги.
- Кто поведет воинов? - спросил он. Молодые старейшины молчали, не зная, что ответить.
- Орел думает, пусть ведет Ворон, - сказал вождь, не дождавшись ответа. - Волка больше любят, но… Пусть будет Ворон. Когда вернетесь, не заходите в стойбище: идите прямо в новую страну. Девушки будут просить, им захочется повидать близких… Не слушайте их. Пусть кто-нибудь скажет племени, что вы вернулись, что пошли в новую страну. Этого достаточно. Идите, - махнул он рукой.
Юноши вышли, так и не оправившись от удивления.
- Хорошо, если бы вождь и другие старейшины пошли с нами в новую страну, - задумчиво проговорил Ворон. - Они много знают. Плохо без них там было.
- Пойдет, наверное, Морж, Медведь, наставница. Хорошо бы и другие…
- Сначала надо освободить девушек, - перебил его Волк. - Ворон пусть соберет воинов, а Волк пойдет к Лохматым.
- Зачем?
- Чужие убили у них много воинов. Может, Лохматые захотят отомстить и пойдут с Птицами? Поморник обязательно пойдет. Ворон помнит, как мы помогли ему? Волк расскажет Лохматым о новой стране. Может, Лохматые тоже захотят переселиться туда?
- Птицы пойдут медленно, - кивнул Ворон. - Птиц поведет Маленький Бобр. А Волк с Лохматыми пойдут по их следам. Птицы оставят хорошие следы и охотничьи знаки.
- Маленький Бобр пусть ведет Птиц только до того места, до которого проследил чужих. Потом пусть возвращается.
Когда молодые старейшины ушли, оставшиеся в вигваме Морж, Медведь и вождь долго молчали. Морж снова принялся вырезать узоры. Белый Медведь перебирал разноцветные узелки. А вожди думал, вглядываясь в тусклый огонь светильника.
- Но почему вождь молчал на совете? - Морж внезапно резко отбросил резец. - Морж решил, что вождь думает так, как старейшины.
- Старейшины сказали все, что думали, - пожал плечами вождь. - И будут думать так же, что бы ни сказал вождь. Зачем же напрасно говорить?
- Но что думает вождь? - не унимался Морж.
- Вождь думает: надо идти в новую страну. Здесь плохо. Вокруг враги, дичь уходит… Но… племя сейчас не захочет идти в новую страну… Если Волк и Ворон освободят девушек, тогда, может быть…
Глава 35
ОСВОБОЖДЕНИЕ
Мужчины Собак уплыли на плотах вниз по реке.
- Там река впадает в большое соленое озеро, - объяснили пленницам женщины. - Там живут большие звери с толстой шкурой. Это морские звери, но они выходят на сушу. Их легко убить. Мясо плохое, но шкура хорошая. Охотники каждую весну ездят охотиться на них.
Женщины повеселели. Если при мужчинах они скользили по стойбищу безмолвными легкими тенями, то теперь часто собирались вместе, о чем-то говорили, смеялись. Повеселели и дети, бегая по стойбищу, затевая возню, игры. Старики же вылеживались на мягких шкурах, грелись на солнышке, ели и спали.
Пленницы снова стали ходить в ближний лес за ягодами и кореньями, ставили силки на птиц, бурундуков, зайцев. Однако ночевать все-таки нужно было в загоне, и старики пересчитывали пленниц каждый вечер. Девушки ожили, повеселели, но потом снова пришла к ним тоска - тоска по родному племени.
- Давайте убежим, - все чаще упрашивала подружек Конюга. Но от нее испуганно отмахивались, помня страшную угрозу Сивуча. Может, они не побоялись бы смерти, но жить искалеченными, изуродованными…
Чайка сидела на камне и смотрела на черную воду лесного озера. Она смотрела и не видела всплесков играющих рыб, листьев кувшинок, ряски… Она смотрела на родные пейзажи далекой родины: ярко-зеленую тундру с синью озер, дымящиеся горы, свинцовые валы моря, серое небо, неяркое ласковое солнце - такое уютное, домашнее. Ягодные поляны и сплошные ковры цветов, знакомые лица. Чайка давно знала за собой такую способность: если пристально смотреть на неподвижную гладкую воду и вспоминать что-нибудь, воспоминания оживали цветными картинами. И чем дольше смотреть и вспоминать, тем ярче и живее становились эти картины. Поэтому она и не удивилась, когда, заслоняя все, в воде появилось вдруг лицо Волка. Оно как бы всплыло из глубины озера и застыло на его поверхности, колеблясь от расходящихся кругов, и от этого казалось живым, настоящим, не из мира видений. Не выдержав, Чайка обернулась. Волк, улыбаясь, стоял в двух шагах от нее, опираясь на длинное копье. Широкий изодранный плащ с откинутым капюшоном, пояс с кремневым ножом, короткие кожаные штаны и потертые мокасины были самые настоящие. Перед ней стоял живой человек, не дух, не видение, а воин, одетый для похода.
- Волк пришел, Волк пришел! - бросилась Чайка к молодому охотнику.
- Это было нетрудно, - небрежно махнул рукой Волк. - Собаки не умеют ходить по лесу. Они оставляют широкую тропу, как стадо оленей. Вот только у реки… Но там лежала обструганная палка. Тонкий конец показывал вниз по течению. Да и ракушки указывали туда же.
- Это Казарка, - вспомнила Чайка. - Казарка везде что-то оставляла.
Теперь она могла, наконец, внимательно присмотреться к лицу молодого воина. Волк изменился. Вся его фигура, не потерявшая гибкости, стала крепче, движения медленнее, угадывалась большая сила в развернувшихся плечах. Стало взрослее бронзовое лицо со свежим шрамом на правой щеке. Но главное - глаза. Прежний восторженный открытый взгляд светло-карих глаз сменился спокойным, уверенным, с налетом печали.
- Это полосатый зверь, - объяснил он Чайке, притрагиваясь к шраму. - Лохматый бросил в него копье. Зачем? Молодой еще, глупый, Зверь ведь нас не трогал. Он ревел так, что осыпалась листва. И от этого рева сила уходила из рук охотников. Копья в его груди ломались, как хворостинки, а лапами зверь сломал несколько копий. Охотники не успевали следить за ним, он очень быстрый. Только Волк и Ворон успели. И он с гордостью снова прикоснулся к шраму. Потом молодой охотник нахмурился.
- Много воинов в стойбище?
- Многие Собаки уехали. Но и остались…
- Уехали? Это хорошо. Предупреди девушек, но только утром. Если скажешь вечером, Собаки могут догадаться. Рано утром пойдете в лес за ягодами. У озера Волк будет ждать. Захватите все, что нужно для похода.
- У нас почти ничего нет.
- Все равно. Соберите все, что есть. До вечера вас не хватятся. А за день надо уйти как можно дальше. Будет погоня. Будет долгая погоня. Здесь близко много племен - братьев Собак. Собаки обязательно погонятся за Птицами. А сейчас пусть Чайка идет в стойбище. Пусть ждет и готовится.
Всю ночь Чайка не могла заснуть. Страх и радость смешались в се душе. Страх перед наказанием, страх за Волка, радость освобождения. Наконец, Чайка не выдержала, подползла к Казарке и шепотом рассказала ей на ухо вес, что услышала от Волка.
- Молчи, - встревожилась Казарка. - Жди. Уйдем с рассветом. Остальным скажем только в лесу.
Чуть серело небо, а под кронами деревьев было совсем темно, когда девочки с корзинками для ягод вышли к лесному озеру. Озябшие, невыспавшиеся, они недоумевали, зачем Казарке понадобилось так рано вести их в лес. Но, привыкшие подчиняться подружке, шли молча, поеживаясь от холодной росы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
В вигваме вождя собирались охотники обсудить план охоты, здесь же устраивались советы. Старейшины заходили и садились, каждый где хотел.
Маленький Бобр разжег костер на камнях посреди вигвама и теперь следил за ним, мало-помалу подкладывая веточки, чтобы не разгоралось пламя, не мешало старейшинам думать. Последним пришел шаман и уселся у костра рядом с вождем.
Ворон встал и начал рассказывать о походе. Он рассказывал медленно, припоминая все подробности. А когда Волку казалось, что Ворон что-то пропустил, Волк поднимал руку, Ворон умолкал, и говорил Волк. Наконец, смолкли оба.
- Кто скажет? - спросил вождь.
Все молчали. Молчание было не такое, когда все уже сказано, обо всем договорено, когда собеседники понимают друг друга без слов. Нет, это было тяжелое, нависшее молчание, молчание-ожидание. Когда все знают, что надо говорить, и молчат, боясь сказать лишнее. Только всхлипывание сестер Лиса да плач матерей Кота и Калана нарушали это молчание.
- Богатая страна, - нерешительно промямлил наконец Черный Лось. - Но точно ли там нет людей? Земли не заняты?
- Ворон думает, - немедленно отозвался Ворон, - земля большая. Может, люди там и есть, но очень мало. Птицы никого не встретили. Ничейных земель много.
И все ожили, задвигались, вполголоса обсуждая услышанное. Когда Морж поднял руку, все умолкли.
- Ворон и Волк совершили большой подвиг, - сказал Морж. - Их надо ввести в совет.
- Такого еще не было, - перебил его Старый Дуб. - Такие молодые старейшины…
- И подвига такого не было, - резко оборвал его Морж.
- Это хорошая страна, - примирительно сказал Лось. - Если на землях Птиц будет опять голод, можно будет охотиться там.
- Слишком далеко, - покачал головой Волк, - и опасно…
- Что же предлагает Волк? - спросил вождь, и Волк понял, что он стал членом совета. Так спрашивали только старейшин.
- Волк предлагает освободить пленниц и всем уйти в новую страну, - твердо сказал он.
И сразу же снова поднялся шум, выплеснулся из вигвама и прокатился по толпе, собравшейся у входа. Передние передавали услышанное задним.
- Зачем идти? - слышались голоса. - Дичи много и здесь.
- Сейчас. А если голод? - возражал кто-то.
- Вот тогда и подумаем.
- А женщины, которых увели чужие?
Вождь поднялся и пошел к выходу. Он встал у вигвама, поднял жезл и повел им справа налево, опуская все ниже и ниже. Толпа умолкла и начала расходиться.
- Кто еще скажет? - повернулся вождь к старейшинам.
И снова поднялся Старый Дуб. В неярком свете костра лицо его казалось маской, вырезанной из старой потемневшей коры.
- Молодые старейшины сделали большое дело, - спокойно сказал он. - И видели много, но не все. Они видели змей, страшную кошку, свирепые бури… Но… Что там еще? Молодые охотники - хорошие охотники. Но их вернулось только двое, да и пробыли они там немного. Надо послать новых разведчиков в эту страну. Пусть их ведет один из молодых старейшин, но пусть с ними пойдет старый старейшина. Один или лучше два. Пусть поживут там подольше. Год или два. Пусть все узнают. Тогда и решим.
Старейшины одобрительно загудели, и вождь опустил голову.
- И боги, - выкрикнул молчавший до сих пор шаман. - Нужно узнать, как примут чужие боги Птиц. Какие они, чужие боги? Нужно, чтобы шаман шел с этим отрядом.
И снова вождь опустил голову.
- А женщины, которых увели чужие? - в отчаянии крикнул Волк.
- Видишь, - мягко сказал Лось. - Старейшины говорили о них. Никто не знает, где живут чужие. А сейчас… Много прошло времени. Живы ли они? Погубим отряд в чужих землях, а женщинам не поможем.
- Все равно нужно попробовать, - упрямо тряхнул спутанной гривой волос Волк.
- И накликать на племя беду? - укоризненно покачал головой Дуб.
- Но ведь можно потом всем уйти за Гремящий мост! - воскликнул Волк. - Волк ведь говорил, Чужие не осмелятся войти в страну Огня. Да они и не знают туда пути.
- Разве Волк не слышал, что говорилось на совете? - строго спросил Дуб. - Разве Волк не понял, что идти еще рано? Разве Волк хочет, чтобы пришли чужие и перебили Птиц?
- Пусть старейшины скажут, - поднялся шаман. - Кто пойдет самовольно освобождать пленниц, тот враг Птиц и будет наказан смертью. Только смертью, - добавил он, потирая сухие ладошки.
- Не смертью, а изгнанием, - поправил его вождь. Старейшины закивали седыми головами. Долго они сидели, уставясь в пол, как будто бы им было стыдно посмотреть в лицо молодому охотнику, в глаза друг другу…
А Волк быстро выбежал из вигвама и пошел из стойбища, не глядя по сторонам, не оборачиваясь. Он понял, что никто из старейшин не поддержит его. Ворон шел рядом и тоже молчал. Так они вышли из стойбища и уселись на валунах, на склоне сопки.
Беспросветное отчаянье навалилось на Волка. Где они, Серый Медведь, Калан, Лис, Кот, Тупик?.. Гибель каждого сейчас он переживал заново, гораздо острее, чем в то время, когда она случилась. Тогда у него были дела, заботы, друзья, цель. Это отвлекало его. Даже после смерти Калана и Кота его поддерживала мысль, что цель достигнута, что можно повести племя за собой. Он предвкушал радость встречи с соплеменниками, с Чайкой… И вот теперь… Соплеменники не приняли подарок Волка. И какой подарок! Целую страну. Подарок, за который было заплачено такой страшной ценой. И Чайка. Да, Чайка…
Волк поднял голову.
- Волк все равно пойдет к чужим, - глухо сказал он Ворону, - пускай один, пускай погибнет… Но… Там же Чайка…
- И Конюга, и Казарка, - с болью в голосе отозвался Ворон. - Ворон пойдет с Волком.
Волк благодарно сжал руку друга.
В сгущающемся сумраке замаячили тени, приблизились к охотникам. Ворон и Волк вскочили, прижались спинами к валуну и выставили перед собой копья. Чужие? Но люди подошли поближе, и друзья узнали молодых воинов Птиц. Воины молча уселись на траву. Только длинный худой Олень остался на ногах.
- Маленький Бобр рассказал все, - сказал Олень медленно. - Молодые охотники давно хотели идти к чужим, отбить девушек. Не знали только, как вернуться. Думали уйти с девушками в другую страну, но куда? Здесь нет незанятых земель. Теперь есть куда уйти. Пусть Ворон и Волк расскажут молодым охотникам о пути в новую страну, а лучше - нарисуют говорящую шкуру. Конечно, Волк и Ворон теперь старейшины, но пусть Волк и Ворон вспомнят, как совсем недавно они охотились вместе с нами, как были загонщиками, как таскали добычу. Пусть вспомнят, как шаман хотел изгнать их из племени, а Песец хотел забрать Чайку силой. Пусть вспомнят и помогут нам.
И он тоже сел, вздохнув глубоко и печально.
- Волк и Ворон сами поведут охотников к чужим, - сказал Ворон, а Волк добавил:
- А потом в новую страну.
И сразу молодые охотники вскочили с радостными криками, размахивая руками. Каждый хотел протолкнуться поближе к Волку с Вороном, потереться лицом об их лица, хотя бы дотронуться до их одежды, оружия.
- Тише, - опасливо оглянулся Олень. - От стойбища кто-то бежит.
Запыхавшийся Заяц упал на траву около собравшихся.
- А, вы здесь, - облегченно передохнул он. - Заяц обегал все стойбище. Одинокий Морж сказал, чтобы Волк и Ворон пришли к нему сразу же, как Заяц найдет их. Там сидит Белый Медведь. Белый Медведь тоже ждет.
- Хорошо, - кивнул Волк, - пойдем.
- А вы расходитесь, - сказал Ворон молодым охотникам. - Ворон скажет, когда пойдем.
Глава 34
К ЧУЖИМ
Морж что-то вырезал на обломке кости. Он не поднял голову даже тогда, когда тень Волка упала на его работу.
- Идете? - спросил он, не поднимая головы.
- Куда? - удивился Волк, хотя уже понял, что Морж знает об их намерении.
- Вон там, в углу, мешочек с наконечниками, - кивнул он Волку. - Морж смотрел ваши. Плохие. А у чужих понадобятся хорошие. И еще…
Он пошел в угол вигвама и принес три лука. Они были сделаны из дерева и кости так, что костяная пластина шла по основанию деревянной дуги, плотно привязанная к ней. Это были как бы двойные луки, очень упругие, но тугие. Волк знал, сколько терпения и умения нужно, чтобы правильно обстругать дерево, в меру высушить, проклеить, обвязать оленьими жилами. Да и нужных размеров бивни для костяных пластин попадались не так уже часто.
- Дальнобойные луки, - прошептал Волк благоговейно и вспомнил, как два года назад пробовал натянуть такой лук в вигваме вождя и не смог.
- Попробуй натянуть, - кивнул Морж, и Волк дрогнувшими руками взял лук. Он боялся, что не справится с тетивой, но, к своему удивлению, натянул лук сравнительно легко.
- Волк стал намного сильнее, - одобрительно кивнул Морж. - Не многие в племени могут охотиться с таким… Бери. А Ворон? - обернулся он к Ворону, подавая ему лук.
Было видно, как напрягся Ворон, натягивая тугую тетиву, но тоже справился с нею.
- Этот лук покрепче, чем у Волка, - успокоил Ворона Морж, похлопав его по плечу. - А третий дадите тому из молодых, кто сможет его натянуть, тот пойдет с вами.
- Откуда Морж знает, что молодые воины идут к чужим? - не выдержал Волк.
- Духи сказали, - ухмыльнулся Морж.
- Чужих очень много, - тихо сказал Белый Медведь. - Много стойбищ и много людей. Они степняки и не любят леса. Пока не найдете нужного стойбища, не выходите из леса. На разведку пусть ходят один-два самых ловких воина. И еще. Когда девушек уводили, Белый Медведь сказал им, чтобы оставляли на пути охотничьи знаки. Ищите эти знаки… Пленницы, наверное, будут заламывать ветки или выкладывать камешки и шишки, - добавил он, подумав. - Внимательно смотрите под ноги… Они могут срывать ракушки с одежды. Ракушки ведь не водятся в лесу.
- И уходите сегодня же ночью, - перебил его Морж, - пока старейшины не отобрали у вас оружия.
Молодые старейшины повернулись, чтобы выйти, и увидели вождя. Он стоял, загораживая выход, спокойно глядя на побледневших юношей, и молчал. Застыл с резцом в руке Морж. Белый Медведь отодвинулся в тень. А вождь шагнул к валуну, на котором в углублении с тюленьим жиром плавал горящий шерстяной фитиль, и сел, устало вытянув ноги.
- Кто поведет воинов? - спросил он. Молодые старейшины молчали, не зная, что ответить.
- Орел думает, пусть ведет Ворон, - сказал вождь, не дождавшись ответа. - Волка больше любят, но… Пусть будет Ворон. Когда вернетесь, не заходите в стойбище: идите прямо в новую страну. Девушки будут просить, им захочется повидать близких… Не слушайте их. Пусть кто-нибудь скажет племени, что вы вернулись, что пошли в новую страну. Этого достаточно. Идите, - махнул он рукой.
Юноши вышли, так и не оправившись от удивления.
- Хорошо, если бы вождь и другие старейшины пошли с нами в новую страну, - задумчиво проговорил Ворон. - Они много знают. Плохо без них там было.
- Пойдет, наверное, Морж, Медведь, наставница. Хорошо бы и другие…
- Сначала надо освободить девушек, - перебил его Волк. - Ворон пусть соберет воинов, а Волк пойдет к Лохматым.
- Зачем?
- Чужие убили у них много воинов. Может, Лохматые захотят отомстить и пойдут с Птицами? Поморник обязательно пойдет. Ворон помнит, как мы помогли ему? Волк расскажет Лохматым о новой стране. Может, Лохматые тоже захотят переселиться туда?
- Птицы пойдут медленно, - кивнул Ворон. - Птиц поведет Маленький Бобр. А Волк с Лохматыми пойдут по их следам. Птицы оставят хорошие следы и охотничьи знаки.
- Маленький Бобр пусть ведет Птиц только до того места, до которого проследил чужих. Потом пусть возвращается.
Когда молодые старейшины ушли, оставшиеся в вигваме Морж, Медведь и вождь долго молчали. Морж снова принялся вырезать узоры. Белый Медведь перебирал разноцветные узелки. А вожди думал, вглядываясь в тусклый огонь светильника.
- Но почему вождь молчал на совете? - Морж внезапно резко отбросил резец. - Морж решил, что вождь думает так, как старейшины.
- Старейшины сказали все, что думали, - пожал плечами вождь. - И будут думать так же, что бы ни сказал вождь. Зачем же напрасно говорить?
- Но что думает вождь? - не унимался Морж.
- Вождь думает: надо идти в новую страну. Здесь плохо. Вокруг враги, дичь уходит… Но… племя сейчас не захочет идти в новую страну… Если Волк и Ворон освободят девушек, тогда, может быть…
Глава 35
ОСВОБОЖДЕНИЕ
Мужчины Собак уплыли на плотах вниз по реке.
- Там река впадает в большое соленое озеро, - объяснили пленницам женщины. - Там живут большие звери с толстой шкурой. Это морские звери, но они выходят на сушу. Их легко убить. Мясо плохое, но шкура хорошая. Охотники каждую весну ездят охотиться на них.
Женщины повеселели. Если при мужчинах они скользили по стойбищу безмолвными легкими тенями, то теперь часто собирались вместе, о чем-то говорили, смеялись. Повеселели и дети, бегая по стойбищу, затевая возню, игры. Старики же вылеживались на мягких шкурах, грелись на солнышке, ели и спали.
Пленницы снова стали ходить в ближний лес за ягодами и кореньями, ставили силки на птиц, бурундуков, зайцев. Однако ночевать все-таки нужно было в загоне, и старики пересчитывали пленниц каждый вечер. Девушки ожили, повеселели, но потом снова пришла к ним тоска - тоска по родному племени.
- Давайте убежим, - все чаще упрашивала подружек Конюга. Но от нее испуганно отмахивались, помня страшную угрозу Сивуча. Может, они не побоялись бы смерти, но жить искалеченными, изуродованными…
Чайка сидела на камне и смотрела на черную воду лесного озера. Она смотрела и не видела всплесков играющих рыб, листьев кувшинок, ряски… Она смотрела на родные пейзажи далекой родины: ярко-зеленую тундру с синью озер, дымящиеся горы, свинцовые валы моря, серое небо, неяркое ласковое солнце - такое уютное, домашнее. Ягодные поляны и сплошные ковры цветов, знакомые лица. Чайка давно знала за собой такую способность: если пристально смотреть на неподвижную гладкую воду и вспоминать что-нибудь, воспоминания оживали цветными картинами. И чем дольше смотреть и вспоминать, тем ярче и живее становились эти картины. Поэтому она и не удивилась, когда, заслоняя все, в воде появилось вдруг лицо Волка. Оно как бы всплыло из глубины озера и застыло на его поверхности, колеблясь от расходящихся кругов, и от этого казалось живым, настоящим, не из мира видений. Не выдержав, Чайка обернулась. Волк, улыбаясь, стоял в двух шагах от нее, опираясь на длинное копье. Широкий изодранный плащ с откинутым капюшоном, пояс с кремневым ножом, короткие кожаные штаны и потертые мокасины были самые настоящие. Перед ней стоял живой человек, не дух, не видение, а воин, одетый для похода.
- Волк пришел, Волк пришел! - бросилась Чайка к молодому охотнику.
- Это было нетрудно, - небрежно махнул рукой Волк. - Собаки не умеют ходить по лесу. Они оставляют широкую тропу, как стадо оленей. Вот только у реки… Но там лежала обструганная палка. Тонкий конец показывал вниз по течению. Да и ракушки указывали туда же.
- Это Казарка, - вспомнила Чайка. - Казарка везде что-то оставляла.
Теперь она могла, наконец, внимательно присмотреться к лицу молодого воина. Волк изменился. Вся его фигура, не потерявшая гибкости, стала крепче, движения медленнее, угадывалась большая сила в развернувшихся плечах. Стало взрослее бронзовое лицо со свежим шрамом на правой щеке. Но главное - глаза. Прежний восторженный открытый взгляд светло-карих глаз сменился спокойным, уверенным, с налетом печали.
- Это полосатый зверь, - объяснил он Чайке, притрагиваясь к шраму. - Лохматый бросил в него копье. Зачем? Молодой еще, глупый, Зверь ведь нас не трогал. Он ревел так, что осыпалась листва. И от этого рева сила уходила из рук охотников. Копья в его груди ломались, как хворостинки, а лапами зверь сломал несколько копий. Охотники не успевали следить за ним, он очень быстрый. Только Волк и Ворон успели. И он с гордостью снова прикоснулся к шраму. Потом молодой охотник нахмурился.
- Много воинов в стойбище?
- Многие Собаки уехали. Но и остались…
- Уехали? Это хорошо. Предупреди девушек, но только утром. Если скажешь вечером, Собаки могут догадаться. Рано утром пойдете в лес за ягодами. У озера Волк будет ждать. Захватите все, что нужно для похода.
- У нас почти ничего нет.
- Все равно. Соберите все, что есть. До вечера вас не хватятся. А за день надо уйти как можно дальше. Будет погоня. Будет долгая погоня. Здесь близко много племен - братьев Собак. Собаки обязательно погонятся за Птицами. А сейчас пусть Чайка идет в стойбище. Пусть ждет и готовится.
Всю ночь Чайка не могла заснуть. Страх и радость смешались в се душе. Страх перед наказанием, страх за Волка, радость освобождения. Наконец, Чайка не выдержала, подползла к Казарке и шепотом рассказала ей на ухо вес, что услышала от Волка.
- Молчи, - встревожилась Казарка. - Жди. Уйдем с рассветом. Остальным скажем только в лесу.
Чуть серело небо, а под кронами деревьев было совсем темно, когда девочки с корзинками для ягод вышли к лесному озеру. Озябшие, невыспавшиеся, они недоумевали, зачем Казарке понадобилось так рано вести их в лес. Но, привыкшие подчиняться подружке, шли молча, поеживаясь от холодной росы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20