Монахи в Чартерхаузе предпочли смерть, но не признали Генриха VIII главой церкви. Многих из них отправляли в Тауэр, сажали на дыбу, заставляя предавать своих друзей. Пытки были разнообразны. Некоторых подвешивали за руки, скованные цепями, к потолку, кому-то вырывали зубы и ногти. Люди рассказывали об этих ужасах друг другу и считали тех, кто сидит в Тауэре, святыми. Других приковывали цепями к стенам в темницах и оставляли умирать там от жажды и голода, или сажали в комнаты пыток, где невозможно было шевелиться, настолько они были малы. Людей, связанных по рукам и ногам, бросали в колодцы, кишащие крысами. Особо упорные монахи подвергались публичной казни, ужасной и безнравственной. Их вначале вешали, а потом полуживыми вынимали из петли и, разрезав живот, вытаскивали внутренности и сжигали их на костре. Мертвые тела подвергались надругательству.Король хотел показать народу, что такая судьба ждет каждого, кто не подчинится ему. Лондонцы слышали, как кричали анабаптисты, сжигаемые на кострах, видели, как корчились их тела. В Европе знали о терроре, царившем в Англии, но в открытую об этом не говорили. Однако слухи о том, что мир возмущен его деяниями, дошли до Генриха. Он засмеялся и сказал, что пускай они лучше вспомнят о своих методах борьбы с еретиками и о том, как всего несколько месяцев назад Франциск со своей семьей шел по Парижу, распевая псалмы, а в это время лютеран сжигали на кострах у Собора Парижской Богоматери.Генрих знал, как можно подавить мятеж и подчинить народ. Он часто говорил, что делает это для того, чтобы спасти корону. Он был сильным и безжалостным, и его боялись. Он уже не был молодым и страстным юношей, ищущим удовольствий, за которого правил страной кардинал. Теперь он сам правит своей страной. И он всех заставит преклонить перед ним колени, сколько бы крови ему не пришлось пролить. У него был план, который казался ему очень интересным: он хотел сделать Кромвеля генеральным викарием, что дало бы ему возможность посещать все церкви и монастыри Англии. И тогда верховный глава церкви будет знать, что творится в монастырях. Его беспокоили рассказы о распутной жизни, которую ведут монахи и монахини. Что если это на самом деле не монастыри, а притоны? Что если под рясами монахов скрываются распутники?! А эти монашки, закутанные в свои темные одеяния, так ли они благочестивы, какими хотят казаться?Он вспомнил о родственнице Анны, монахине Элинор Кэри, которая родила двух незаконных детей от священника. Он, как верховный глава церкви, не потерпит этого! Покончит с этим беспутством, прекратит разврат! Раньше король не занимался этим. Но теперь по воле Бога он стал верховным главой церкви. И он клянется Богом, что покончит с этими дьявольскими кознями.Томас Кромвель должен посетить монастыри, проверить, что там происходит. А на Кромвеля можно положиться. И если он решит, что монастыри следует распустить, то так и будет! Кромвель сделает опись церковной утвари и других ценностей, хранящихся в монастырских сундуках, драгоценностей, произведений искусства. Такие вещи могут храниться только в королевском дворце. Он прекрасно все это задумал. Нужно будет поговорить с Кромвелем.Из окон дворца Генрих видел, что на Лондон опустился туман. Это Бог выражает свое недовольство. Анабаптисты не верят в святость Христа, они должны умереть.Перед дворцом собирались люди и перешептывались. Что-то затевалось. Король нервничал. В молодости он безбоязненно выходил к народу. Теперь все было иначе. Если он оставался в доме на ночь, то вызывал мастера поставить новые болты на дверь его опочивальни. Солома на его кровати просматривалась каждый раз из-за опасения, что там может быть кем-нибудь спрятан кинжал.– Что опять случилось? – закричал он, высунувшись из окна.Придворные, стоявшие небольшой группой, в страхе подняли головы.– Какие-то новости, верно? Говорите, ничего не скрывайте!– Неприятности, Ваше Величество. Голова сэра Томаса Мора исчезла с моста.– Что? – изо всей силы рявкнул король, чтобы никто не заметил, как дрожит его голос. – Кто убрал ее?Ответа не последовало.– Кто снял ее? – снова потребовал он ответа.– Неизвестно, Ваше Величество. Мы только знаем, что ее там больше нет.Он закрыл окно. У него подгибались колени. По всему огромному телу пробежала дрожь. Головы мученика Мора на мосту больше нет, хотя она должна находиться там вместе с головами других предателей. Что это могло значить? Уже был случай, когда один воскрес из мертвых. Что если этот Мор тоже воскрес?Перед его глазами стояло мудрое и доброе лицо, но только с закрытыми глазами. Он вспомнил мягкий юмор Мора, его доброту. Он так хорошо помнил этого человека, потому что часто заходил к нему в сад в Челси, обнимал его за плечи. Он вспомнил, что когда писал книгу в осуждение Лютера, этот человек работал вместе с ним. Книга была написана в основном благодаря великолепному стилю Мора, его прекрасному знанию латыни. И он убил его только потому, чтобы доказать: королю нужно во всем подчиняться. Конечно, в руках у него не было топора, и он не выставлял его голову с головами остальных предателей, но он все равно был убийцей. Его старый друг Мор – самая светлая личность во всем королевстве! Он вспоминал, как этот человек гулял вместе с ним и Катариной в дворцовых парках, как они беседовали о звездах и он показывал королевской паре звезды и называл их, потому что Генрих и Катарина интересовались астрономией. Теперь он был мертв. Мор не любил блистать при дворе, предпочитая спокойно жить в кругу своей семьи и среди книг. Он был мертв, и голова его исчезла. Это могло оказаться знамением!Анна вошла в комнату и увидела, что король расстроен. Она решила успокоить его, что было не в ее правилах.– Что-то случилось? – спросила она.Генрих с надеждой глянул на нее, и ей показалось, что он похож на испуганного ребенка, оказавшегося в темноте.– С Лондонского моста пропала голова Мора!Она была поражена. Она смотрела на него широко открытыми глазами, охваченная таким же ужасом.– Анна, – спросил он, стараясь взять ее руку в свою, – как ты думаешь, что это может значить?Она крепко сжала его руку. Она забыла о чудесном исчезновении головы, потому что страх, не покидавший ее ни днем ни ночью, вдруг испарился. Генрих нуждался в ней в такие моменты, как этот, он обращался к ней. Она напрасно чувствовала себя униженной, напрасно показывала это людям. Она была женой человека, который, обладая абсолютной властью, делал все так, как ему хотелось. Однако умная женщина могла руководить им. Анна поняла, что повела себя неправильно сразу после коронации, а потому решила, что теряет над ним власть. Теперь он здесь, рядом с ней, испуганный, объятый мистическим ужасом, столь характерным для их века. У него нет той смелости, которая присуща ей, – безрассудной слепой отваги.Она улыбнулась.– Милорд, – сказала она, – кто-то взял и унес голову.– Но кто мог осмелиться на такое?– У него было много друзей, и кто-то из них решил украсть голову.– Я это понимаю, Анна, – сказал он, испытывая облегчение. Он смотрел на нее любовным взглядом.Она очень красива. А сейчас она такая нежная, так его успокаивает. К тому же умница. Ей нет равных. Если она успокаивает его, значит, волноваться не стоит. Она говорит правду, а другие только льстят ему. С ней очень приятно находиться.– Его голова должна быть на мосту. Ведь он предатель, Анна, – сказал Генрих.– Как и все, кто не подчиняется приказам Вашего Величества.– Ты говоришь правду. Это кто-то из его друзей. Боже, но ведь это тоже предательство, верно?Она погладила его по голове.– Совершенно верно. Всегда находятся люди, которые считают предателей святыми. Это простые незлобивые люди. Поэтому, я думаю, не стоит придавать этому большого значения. К чему волноваться? Ведь мы знаем, что этот человек заслужил смерть.– Боже мой, как ты права! – воскликнул он. – Это такое незначительное событие.Он не хотел от нее уходить. Она отвлекала его от мысли об исчезнувшей голове человека с добрыми и смеющимися глазами.Они помирились. При дворе говорили: она имеет над ним такую власть, какой не имеет никто другой.Враги ее проклинали. Если бы она родила сына, считали они, она осталась бы королевой до конца своих дней, а так…Чапуис писал своему императору, Карлу, что король Англии постоянно изменяет Анне Болейн, но что она очень хитра и знает, как с ним обращаться. Поэтому не следует придавать особого значения его мимолетным увлечениям.
Анна готовилась к роскошному банкету, подобного которому при дворе еще не было. Настроение у нее было прекрасное. Она чувствовала себя так, будто бы проснулась утром после страшного сна, и все ее страхи исчезли, рассеялись вместе с ночью. Как она могла быть такой глупой, как могла поверить в то, что потеряла над ним контроль! Она великолепна. Он нуждается в ней, как никогда, и остается страстным любовником. Теперь, став ее мужем, он чувствует, что она как бы держит его на поводке. Что ей нужно сделать, так это несколько отпустить поводок. Ее ошибка заключалась в том, что она считала, будто должна крепко привязать его к себе, как делала, будучи его любовницей. Жена же должна действовать более гибко. Чтобы понять это, ей понадобилось целых два года сомнений и кошмаров. Пусть он почувствует себя свободным, пусть пофлиртует с другими – это даст ему возможность сравнить их с его несравненной королевой.Ей еще никогда не было так весело. Она заказывала себе новые платья, привлекала самых блестящих придворных, чтобы организовать праздник и поразить короля. Ей помогали остроумный Уайатт, утонченный Джордж, нежный Норрис, обаятельные Фрэнсис Брайан и Генри Ховард, веселые Фрэнсис Вестон и Уильям Бриртон, а также многие другие. Все интересные люди при дворе собирались вокруг нее, она снова стала ослепительным центром веселья и радости. И король постоянно находился возле нее. Она планировала всякие мероприятия и очень увлекалась этим сама.Однажды она услышала игру молодого музыканта. Он играл для своего удовольствия, но она была поражена. Он был не просто хорошим музыкантом, а великолепным. Она попросила Мэдж Шелтон привести его к ней. Это был молодой хрупкий юноша, довольно красивый, с длинными гибкими пальцами и задумчивыми черными глазами.– Ее Величество слышала, как ты играешь, – сказала ему Мэдж. – Ей понравилось.Молодой человек был вне себя от радости. Его заметила королева, она улыбалась ему своей очаровательной улыбкой.– Я бы хотела попросить вас иногда играть для нас. Вы бы очень подошли для наших праздников. Мне кажется, при дворе не так уж и много хороших музыкантов, вот почему я хотела бы видеть вас среди них.Она вела себя очень кокетливо, потому что сразу заметила, что он восхищен ею не как королевой, а как женщиной. Длинный рукав ее платья закрывал ее руку с маленьким шестым пальцем. Другая же рука, длинные белые пальцы которой были украшены кольцами, лежала на подлокотнике кресла. Он не мог отвести от нее восхищенных глаз.– Как его зовут? – спросила Анна, когда музыкант ушел.– Смитон, Ваше Величество, Марк Смитон.– Он плохо одет, – заметила Анна.– Он не слишком известный музыкант, Ваше Величество.– Проследи, чтобы ему выдали деньги на новое платье. Он очень хорошо играет, потому должен быть и одет хорошо. Скажи ему, что он может мне поиграть. Я найду ему место на празднике.Сказав это, она напрочь о нем забыла. Новые планы овладели ее умом. В кругу ее друзей царила атмосфера беззаботности. Джордж помолодел и повеселел. Сама же королева блистала так, как в ту пору, когда была еще любовницей короля. Король не спускал с нее глаз. Сама судьба предназначила этой женщине стать королевой, восхищенно думал король. Она способна развлечь, очаровать, отвлечь от забот, отогнать неприятные мысли.Он совсем забыл о Фишере и почти не вспоминал о Море, потому что, как выяснилось, голову его с Лондонского моста выкрала его дочь, Маргарита Роупер. Она пробралась туда ночью и унесла голову отца. Так что это не было чудом. И об этом рассказала королю Анна.– Господи! – воскликнул он. – Но это настоящее предательство – пойти против воли короля!Анна его успокоила.– Не нужно ничего делать, – сказала она. – Женщина поступила очень смело. Она обожала своего отца. А люди полны предрассудков. Они не поймут, если дочь накажут за то, что она проявила любовь к отцу. Забудем об этом мрачном деле с головой предателя. Прошу вас, Ваше Величество, сделайте для меня такую милость.Он нахмурился, делая вид, что решает, как ему поступить, хотя прекрасно понимал, что народ даже не обратит внимания, если он накажет Маргариту Роупер. Анна стала его упрашивать, поцеловала, а он шлепнул ее по заднице и сказал:– Ну хорошо, дорогая, если ты так хочешь, я не буду затевать это дело, хотя и не выношу предательства.Она улыбнулась ему, очень довольная. А он тоже был доволен, покончив с этим неприятным делом.Он смотрел на нее, самую красивую женщину при дворе. Все эти молодые распутники тоже не сводили с нее глаз. Они готовы были на все, лишь бы она уделила им внимание. Ему нравилось, что они влюблены в нее, хотя иногда его мучила ревность. Но он чувствовал за собой силу. Пусть только попробуют повести себя вольно. Никто не имеет права с вожделением взирать на королеву. Она принадлежит только королю. Это будет расценено как предательство. А они прекрасно знают, как король расправляется с предателями! Он позвал Анну, попросил ее посидеть с ним, обнял.И враги королевы поняли, что их надежды преждевременны, а друзья, – что их опасения напрасны.
Катерина Ховард была веселее жаворонка. Она как молоденькая стрекоза протанцевала все лето, не задумываясь о зиме. И сделала открытие – оказывается, она не просто хорошенькая, она самая хорошенькая из всех. Некоторые говорили, что она чем-то похожа на свою кузину.Катерина полюбила хорошие вещи, но у нее не было денег, чтобы их купить, поэтому она ждала подарков от своего возлюбленного. А Дерхэм был счастлив. Он влюбился в эту девушку, которая временами вела себя как ребенок, а временами как взрослая женщина. Кроме сладостей, фруктов и цветов он покупал ей кое-какие предметы роскоши. Ей очень хотелось иметь искусственные цветы, которые вошли в моду, и многие при дворе прикалывали их к платью. Дерхэм сказал ей, что знает одну горбунью в Лондоне, которая прекрасно делает такие цветы из шелка. Катерина стала умолять его, чтобы он попросил эту женщину сделать такие цветы для нее.– Я заплачу тебе, когда у меня появятся деньги, – сказала она ему. А он улыбнулся и стал умолять ее, чтобы она приняла эти цветы от него в подарок. Она получила эти цветы, но надевать их боялась, пока не придумала сказать, что цветы ей подарила знакомая леди – в Ламберте бабушка следила за ней более внимательно, чем в Хоршеме.Старой леди казалось утомительным каждый день запирать двери девичьей спальни на ночь. Но она все же делала это. А Дерхэм любил приключения и был безумно влюблен в Катерину. Поэтому никакие запоры не могли помешать его встречам с ней. Немного выдумки, немного интриг, согласие возлюбленной и отсутствие внимания со стороны тех, кто любит поразвлечься сам, – и выкрасть ключи уже после того, как их принесли герцогине, оказывается не таким уж сложным делом.Опасность придавала встречам особый интерес.– Если кто-то вдруг войдет, – говорила Катерина, – мы побежим на галерею и спрячемся!– Ты права, это будет довольно просто. Но – спрячусь только я. А ты останешься в спальне.Он приходил к ней в любое время ночи, и все это было ужасно увлекательно, и они получали большое удовольствие.Девушки наблюдали за ними с некоторой завистью. Дерхэм был таким красивым юношей и был так влюблен. Дороти Барвик и новая девушка, Джейн Акворд, считали, что Катерина настолько привлекательна и так любит мужчин, что всегда найдет себе возлюбленного. И не стоит ее предостерегать против этого – она не сможет жить без любви. И даже если бы она поняла, что вступила на опасную тропу, она, разумеется, могла бы на какое-то время исправиться, но лотом опять взялась бы за старое, ибо была страстным маленьким существом, неотразимым для мужчин потому, что сама считала их неотразимыми. Мария Ласселс считала, что нужно рассказать обо всем герцогине, чтобы та могла застать любовников на месте преступления, но остальные девушки были против этого. Они хотели жить спокойно. Все эти расследования и связанные с ними проблемы были им ни к чему. Они говорили, что они тоже виноваты, даже Мария Ласселс, потому что она живет в доме уже несколько месяцев и до сих пор не собралась рассказать обо всем герцогине.Герцогиня же была несколько взволнована. Кроме слухов, ходивших при дворе, которые ее беспокоили, она чувствовала, что у нее в доме тоже не все в порядке. Она смотрела на Катерину, щеголявшую с бутоньеркой на платье, и думала, что в доме достаточно молодых людей, готовых воспользоваться неопытностью внучки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61