– С настоящим фэбээровцем? Это большая честь для меня. – И он протянул Анджеле виноградную жвачку.– Я думаю, все-таки есть способ закончить это дело как надо, – сказала Эрин.– По-моему, ты абсолютно права.К машине подошел Шэд, держа в руках обеих Барби так, как будто это были не куклы, а два куска динамита.– С тебя причитается, – обратился он к Эрин.Она не смогла удержаться от смеха.Отведя ее в сторону, он рассказал ей, как они с Гарсиа обнаружили мертвого Малкольма Молдовски в ящике для рыбы. Эрин была ошеломлена. В свою очередь, она шепотом поведала Шэду о выходках одуревшего от наркотиков Дэррелла Гранта. Шэд великодушно предложил немедленно превратить его в сырье для собачьих консервов.– Спасибо, не надо, – отказалась Эрин. – Пока мы с Анджи вне опасности. Мы решили взять отпуск, и он начинается прямо сегодня.– Что ж, вы вполне его заслужили, – ответил Шэд, думая о том, как ему будет не хватать ее. * * * Дэвид Лейн Дилбек, мнивший себя великим оратором, счел, что сумеет выпутаться без посторонней помощи, исключительно благодаря красноречию. Чтобы вызвать большее доверие к своей особе, он демонстративно отверг предложение связаться с адвокатом. Агенты ФБР усадили его на бампер машины и, образовав полукруг, как племя, внимающее своему вождю, стали слушать. Клири позволил сержанту Гарсиа присоединиться к ним.Детектив откровенно наслаждался этой сценой. Лунный свет, треск сверчков, шуршание тростника – сплошная романтика!– Вот еще бы костер разложить, – шепнул он Тому Клири.Дилбек изложил свою, весьма впечатляющую версию происшедшего. Фэбээровцы записывали в блокнотах при свете крошечных лампочек, вмонтированных в авторучки. Гарсиа мысленно посочувствовал их секретаршам.Когда конгрессмен закончил, агент Клири сказал:– Давайте уточним: значит, вы являетесь жертвой, а не преступником.– Совершенно верно. Меня привезли сюда под дулом пистолета.– Гм, – произнес Клири.Эл Гарсиа подумал, что в данном случае следовало бы ответить более определенно: скажем, рассмеяться или засвистеть.– Она уже несколько недель охотилась за мной, – продолжал Дилбек.– Значит, – проговорил Клири, – вы сидели один-одинешенек на яхте, готовя очередную речь для предвыборной кампании, когда внезапно эта сумасшедшая ворвалась в каюту и попыталась соблазнить вас?– Да. Она угрожала мне, – с готовностью подхватил Дилбек. – А когда я отверг ее домогательства, она впала в ярость.– И, для того чтобы попытаться соблазнить вас, она надела девятидолларовый хлопчатобумажный бюстгальтер какой-то никому не известной фирмы?– Нет, на ней был красный. Весь кружевной. И трико от Пейсли – знаете, такое: полоска ткани шириной в дюйм, и ничего больше. Это потом уже, когда мы сидели в машине, она переоделась во все белое.Агент Клири поправил очки.– Значит, мы должны поверить, что миссис Грант похитила вас, преследуя сексуальные цели. Я правильно сформулировал?– Она влюбилась в меня, – заявил конгрессмен. – Вам наверняка приходилось слышать о подобных печальных историях.– Оказывается, такое случается и с политиками? – ехидно вставил Гарсиа. – А я-то думал, что только с рок-звездами.Клири чуть повысил голос, призывая к порядку:– Мистер Дилбек, объясните, откуда у вас на груди взялась эта рана.– Это она укусила меня. Как дикий зверь!Клири спросил, кто мог бы подтвердить, что Дилбек подвергался преследованиям со стороны стриптизерши.– Только один человек, – ответил конгрессмен. – Его зовут Малкольм Дж. Молдовски. Он может подтвердить каждое мое, слово.– Вряд ли, – усмехнулся Гарсиа.– Что вы хотите сказать? – проблеял конгрессмен.Гарсиа повернулся к Клири.– Я могу сказать ему?– Да, говорите.– В чем дело? – насторожился Дилбек.– Ваш друг Малкольм, – отчеканил детектив, – спит вечным сном в окружении рыб.Конгрессмен боком свалился с бампера. Агентам, людям дисциплинированным, ничего не оставалось, кроме как броситься вытаскивать его из грязи.Клири вздохнул и нахмурился.– По-вашему, это было действительно необходимо? – спросил он, обращаясь к Гарсиа. * * * В кабине «каприса» сидели двое мужчин. Гарсиа, покачивая коленом, на котором стояла бутылка пива, поднес к самому лицу конгрессмена золотой браслет.– Это вы его потеряли?Дилбек холодно отвернулся.– Меня спрашивали насчет того, хочу ли я нанять адвоката. Так вот, я передумал.– Слишком поздно. – Гарсиа выдул из жвачки большой пузырь, который с треском лопнул. «А не так уж плохо идет темное пиво „Бекк“ с виноградной жвачкой», – подумал он. – Вам каюк, мистер, – сказал он, подбрасывая браслет на ладони.– Послушайте...– Помолчите-ка, мистер, – перебил его детектив, – и постарайтесь понять, что тут произошло. Федеральное бюро расследований получило анонимный звонок: сообщали, что только что имело место похищение. Предполагаемый похититель – член конгресса Соединенных Штатов. Предполагаемая жертва – бывшая сотрудница ФБР. Соображаете?– Эрин работала в ФБР?– Это не важно. Как бы то ни было, прибывшие агенты обнаруживают подозреваемого – это вы, – раздетым чуть ли не догола и вооруженным мачете. Вы преследуете предполагаемую жертву на поле, принадлежащем Хоакину и Вильфредо Рохо. Дальнейшее расследование установит тот факт, что оружие, использованное при нападении, также принадлежит этой известной и влиятельной семье. А теперь, конгрессмен, я хотел бы, чтобы вы представили себе, как будет выглядеть вся эта информация на первой полосе майамской «Геральд».Дилбек сидел молча, с отсутствующим видом, раскачиваясь из стороны в сторону и подергивая себя за нижнюю губу. Гарсиа даже подумал, не впал ли он в аутизм Аутизм – медицинский термин, означающий погружение в мир собственных переживаний. – Прим. перев.
.– А сейчас, будь я на вашем месте, – продолжал детектив, – я попытался бы раскинуть мозгами: какое впечатление произведет ваша версия всей этой истории – то есть что вас похитила влюбленная стриптизерша – на семейство Рохо и на всех тех, кто собирается голосовать на выборах. Помните: нет никакого пистолета, нет ни единого доказательства, ни единого свидетеля, который мог бы подтвердить ваши слова. Даже ваш собственный шофер говорит, что все было так, как сказала эта леди.– Это невозможно, – каким-то странным, утробным голосом прознес Дилбек. – Он не говорит по-английски.Гарсиа улыбнулся.– Ваш шофер – очень скромный парень. У него даже имеется диплом об окончании школы управляющих отелями. Он разве не говорил вам?Дилбек перестал раскачиваться. Он обхватил обеими руками голову и сжал, словно хотел расплющить ее.– Там, на яхте, был еще один человек, – сухим, скрипучим голосом выговорил он. – Дэррелл... дальше не помню.– Вы имеете в виду мистера Дэррелла Гранта, которого в настоящее время разыскивает полиция за совершение нескольких тяжких уголовных преступлений. – Пока Гарсиа говорил это, лицо его было наполовину скрыто огромным темно-красным пузырем. – Так что плохо ваше дело, конгрессмен.– Но как же моя рана? – Дилбек хлопнул себя по перевязанной груди. – Ведь дураку ясно, что на меня злостно напали! – Он начал отдирать клейкую ленту и бинты и возился до тех пор, пока не открылась зияющая кровавая впадина. – Вот, смотрите! – выкрикнул он. – Она же откусила мне сосок! Совсем откусила!– Я терпеть не могу огорчать людей, – неторопливо, с удовольствием проговорил Гарсиа, – но дело в том, chico, что такие раны как раз свидетельствуют о том, что женщина защищалась от насильника. Когда мужчина придавливает ее к земле всей своей тяжестью, что ей остается делать?Конгрессмен молча подобрал разбросанные перевязочные материалы и, видимо, не слишком хорошо соображая, что делает, стал неловко прилаживать их на прежнее место.– Обвинение обожает такие раны, – продолжал Гарсиа. – Вот однажды у нас был случай – жертва почти напрочь откусила насильнику орудие преступления. Так мы его и вычислили – он обратился в местную больницу, сказав, что с ним якобы произошел какой-то несчастный случай во время работы в саду. Ну, мы, конечно, попросили наших врачей сравнить следы от зубов на пенисе этого типа с образцом прикуса жертвы. Присяжные совещались всего полминуты, если не меньше.Дилбек, словно оглушенный, бессмысленно пялился на свою рану.– Что же теперь будет? – пробормотал он. – Предвыборная кампания... и все остальное...– Будь моя воля, – ответил Гарсиа, – я с величайшим удовольствием засадил бы вас за решетку. Но, к счастью для вас, сие от меня не зависит.Подхватив пустую бутылку из-под пива, он вылез из машины. Вместо него появилась Эрин. Сев, она скрестила ноги и оправила на себе пиджак агента Клири, чтобы быть уверенной, что он прикрывает все, что надо. Она хотела, чтобы ничто не отвлекало Дилбека во время разговора.– Дэви, – начала она, – ты здорово влип.Конгрессмен отпрянул назад как ошпаренный, прижимаясь спиной к противоположной дверце.– Ты ведь даже называла меня «золотко»... – Тон его был исполнен горчайшего упрека.– Откуда ты знаешь – может, я всех называю так.– Я больше не люблю тебя! – выкрикнул он.– Любишь, любишь.После нескольких секунд молчания Дилбек неловко, запинаясь, пробормотал извинение за свое скотское поведение, потом спросил:– Ты собираешься подать на меня в суд?– Это план Б, – ответила она.– А в чем заключается план А?– Ты сейчас едешь домой, и с тобой случается сердечный приступ.Конгрессмен нахмурился.– Это совсем не смешно.– Совсем небольшой приступ, – продолжала Эрин. – Ничего серьезного – просто постельный режим, соблюдение диеты и никаких волнений: спокойный, уединенный образ жизни.– Иными словами, я должен отказаться от участия в перевыборной кампании.– Дэви, я пытаюсь облегчить тебе жизнь. Но если ты предпочитаешь план в – ради Бога. Тебя когда-нибудь допрашивали?Последняя надежда Дилбека растаяла как дым.– Хорошо, хорошо! Пусть будет сердечный приступ. Что-нибудь еще?– Конечно, золотко. – И, протянув руку, она поправила его ковбойскую шляпу, надетую задом наперед. * * * Предрассветный час, время завтрака. Стоянка грузового транспорта на старой дороге номер 441, забитая самосвалами, молочными цистернами, платформами с различным сельскохозяйственным оборудованием. Сильный запах бензина.Шэд, Донна Гарсиа и ее муж, детектив, сидели рядом на переднем сиденье «каприса» без номерных знаков. Донна пила черный кофе, Шэд откусил первый кусок от седьмой вафли с орехами, облитой шоколадной глазурью, а Эл Гарсиа яростно поедал пикантные свиные сосиски в надежде избавиться от осточертевшей смеси вкусов виноградной жвачки, пива и сигарного табака во рту.– Прямо как в кино, – проговорил он, равномерно жуя.– По-моему, все вышло как надо, – отозвалась его жена, – хотя вот шофер... Не пострадал бы он из-за этой истории.– Да нет, с ним все в порядке, – сказал Шэд.Пьер заливал бензин в бак лимузина, ощущая в левом кармане брюк тяжесть золотого браслета. Это для твоей жены, сказал ему полицейский. «Очень странно, – думал Пьер. – Вообще очень странный был вечер».Анджела спала, свернувшись клубочком на откидном сиденье. Эрин, уже в джинсах, футболке и босоножках, со стянутыми в хвостик волосами, стояла возле лимузина, разговаривая с агентом Клири, заканчивающим свои записи. Он выглядел усталым, измученным, и, по-видимому, ему не терпелось скорее уехать. Элу Гарсиа стало приятно, что еще кто-то из служителей закона – тем более фэбээровец – так же выкладывается на работе, как и он.– А где остальные? – спросила Донна.– Повезли конгрессмена домой, – ответил ее муж. – Похоже, он не слишком хорошо себя чувствовал.Шэд, оторвавшись от вафли, с сожалением заметил, что Дилбеку удалось отмазаться чересчур легко.– Я бы засадил его по максимуму, – сказал он, – или влепил бы ему пулю в лоб. Этого сукин сын вполне заслуживает.Гарсиа добродушно возразил:– Для политиков некоторые вещи хуже смерти... Так Эрин собралась отдохнуть?– Да, – ответила Донна. – Анджела просто в восторге, оттого что они поедут в Диснейленд. Она больше всего любит карусель «Чашки». Говорит, что очень забавно, когда у тебя начинает кружиться голова. – Она помолчала. – По дороге сюда она спрашивала о своем отце.– Он засел где-то там, в тростнике, – предположил Эл Гарсиа. – Вылезет, когда начнут жечь поля. И он, и вся прочая мерзость.– А может, даст Бог, будет спать, когда начнется пожар, – с полным ртом произнес Шэд.– Погоди-ка, не ешь, – остановила его Донна и вынула из его руки надкушенную вафлю. – Там что-то есть, посмотри. Да это вроде жук!Шэд взял вафлю, поднес ее к лампочке на потолке и внимательно осмотрел. Выражение надежды, появившееся было на его лице, сменилось разочарованием.– Уж больно маленькая, – с сомнением в голосе сказал он, вытаскивая из вафли блестящую коричневую сороконожку, которая тут же свернулась шариком.– Ну что ж, поздравляю, – усмехнулся Гарсиа. – Но тебе придется здорово постараться, чтобы убедить присяжных.– Ты думаешь? – Шэд положил сороконожку на ладонь и поднес поближе к лампочке.– Я бы на твоем месте подождал, пока не попадется большой жирный таракан, – посоветовал Гарсиа.– О чем это вы? – с некоторым раздражением спросила Донна. – Что-то я ничего не понимаю.– Да так, ничего особенного, – ответил Шэд, выкидывая сороконожку за окно и запихивая остатки вафли в свой перемазанный шоколадной глазурью рот.Агент Клири говорил с кем-то по телефону-автомату, часто заглядывая в свои записи. Пьер отогнал «кадиллак» от бензоколонки. Эрин, высунувшись из окошка, весело помахала. Шэд и Донна помахали в ответ, а Эл Гарсиа изобразил восторженные аплодисменты.– Все-таки хорошая у нее улыбка, – заметил он, когда лимузин начал выруливать на дорогу.– Она выглядит так, будто ей не больше шестнадцати, – отозвался Шэд. – Честное слово.Гарсиа подогнал «каприс» к бензоколонке, чтобы заправиться перед долгой дорогой домой. Он уже высунул ногу из двери, чтобы вылезти, когда вдруг неожиданный толчок сотряс всю машину. Гарсиа услышал, как сзади звякнули разбитые стекла.– Черт побери! – выругался он.Большой трейлер замер, уткнувшись в багажник «каприса». Шофер уже успел вылезти и стоял рядом, сокрушенно моргая. Машина Гарсиа не так уж и пострадала, однако детектив был безутешен: повреждение служебной машины влекло за собой гору писанины, да еще и в трех экземплярах: свидетельства очевидцев, схемы, расчеты, фотографии для страховой компании и других инстанций... Словом, часы и часы бесполезной, никому не нужной тягомотины.– Поздравляю, – бросил он шоферу. – Ты покалечил полицейскую машину.– Мне очень жаль, – пробормотал шофер, рыжий парень с бегающими глазами – не иначе наглотался чего-нибудь. – Я вас даже не видел...– Я так и подумал, – ответил Гарсиа и стал осматривать багажник и покореженный бампер. Донна и Шэд тоже вылезли, чтобы узнать, что случилось.Обойдя машину кругом, Шэд подошел к детективу, свирепо рывшемуся в багажнике.– Послушай-ка, Эл... Угадай, что я тебе скажу.– Что? – не разгибаясь, спросил Гарсиа.– У меня болит шея, – объявил Шэд.Гарсиа, пятясь, вылез из багажника и захлопнул крышку.– Да у тебя вовсе нет шеи!Шэд хитро подмигнул, едва заметно кивнув в сторону трейлера.– Я не шучу: мне правда больно. Здорово больно.Донна встала на цыпочки и потянулась к нему:– Покажи, где болит.– Везде, – ответил Шэд, старательно сморщившись.Донна осторожно ощупала его шею – вернее, пространство между основанием черепа и плечами.– Иди-ка ты в машину, – озабоченно сказала она. – Тебе лучше посидеть.– Угу, – согласился Шэд. – Я получил тяжелую травму.Водитель трейлера, еще несколько раз пробормотав извинения, пошел пить черный кофе, чтобы освежить затуманенную голову. Эл Гарсиа пошел к трейлеру, чтобы осмотреть его поближе. Вскоре Донна услышала, что он засмеялся, хотя так и не поняла почему. Эл Гарсиа хохотал – громко, беззаботно, от всей души. Другие водители начали поворачивать головы в его сторону, раздраженные столь необычными в это время и в этой обстановке звуками. Гарсиа все хохотал и хохотал.Донна нашла его рядом с трейлером: он вцепился пальцами в стальную сетку боковины, и его массивное тело так и сотрясалось от хохота. Трейлер был битком набит сахарным тростником, а на боку у него виднелась сине-белая эмблема: «Хозяйство Рохо».– Кажется, я поняла, – сказала Донна.– А раз поняла, – выговорил ее муж, все еще задыхаясь от смеха, – то вызови для мистера Шэда «неотложку».– Уже иду, Эл.– Все-таки есть на свете справедливость! – Гарсиа вытер выступившие на глазах слезы и постарался было придать своему лицу серьезное выражение, но почувствовал, что смех снова поднимается в нем щекочущей волной. Здорово все получилось. Эпилог За три недели до перевыборов было сообщено, что с ДЭВИДОМ ЛЕЙНОМ ДИЛБЕКОМ случился небольшой сердечный приступ, когда он читал перед сном в постели. Несмотря на то что Дилбек больше не принимал участия в избирательной кампании, он набрал пятьдесят два процента голосов и таким образом без труда победил на выборах в палату представителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
.– А сейчас, будь я на вашем месте, – продолжал детектив, – я попытался бы раскинуть мозгами: какое впечатление произведет ваша версия всей этой истории – то есть что вас похитила влюбленная стриптизерша – на семейство Рохо и на всех тех, кто собирается голосовать на выборах. Помните: нет никакого пистолета, нет ни единого доказательства, ни единого свидетеля, который мог бы подтвердить ваши слова. Даже ваш собственный шофер говорит, что все было так, как сказала эта леди.– Это невозможно, – каким-то странным, утробным голосом прознес Дилбек. – Он не говорит по-английски.Гарсиа улыбнулся.– Ваш шофер – очень скромный парень. У него даже имеется диплом об окончании школы управляющих отелями. Он разве не говорил вам?Дилбек перестал раскачиваться. Он обхватил обеими руками голову и сжал, словно хотел расплющить ее.– Там, на яхте, был еще один человек, – сухим, скрипучим голосом выговорил он. – Дэррелл... дальше не помню.– Вы имеете в виду мистера Дэррелла Гранта, которого в настоящее время разыскивает полиция за совершение нескольких тяжких уголовных преступлений. – Пока Гарсиа говорил это, лицо его было наполовину скрыто огромным темно-красным пузырем. – Так что плохо ваше дело, конгрессмен.– Но как же моя рана? – Дилбек хлопнул себя по перевязанной груди. – Ведь дураку ясно, что на меня злостно напали! – Он начал отдирать клейкую ленту и бинты и возился до тех пор, пока не открылась зияющая кровавая впадина. – Вот, смотрите! – выкрикнул он. – Она же откусила мне сосок! Совсем откусила!– Я терпеть не могу огорчать людей, – неторопливо, с удовольствием проговорил Гарсиа, – но дело в том, chico, что такие раны как раз свидетельствуют о том, что женщина защищалась от насильника. Когда мужчина придавливает ее к земле всей своей тяжестью, что ей остается делать?Конгрессмен молча подобрал разбросанные перевязочные материалы и, видимо, не слишком хорошо соображая, что делает, стал неловко прилаживать их на прежнее место.– Обвинение обожает такие раны, – продолжал Гарсиа. – Вот однажды у нас был случай – жертва почти напрочь откусила насильнику орудие преступления. Так мы его и вычислили – он обратился в местную больницу, сказав, что с ним якобы произошел какой-то несчастный случай во время работы в саду. Ну, мы, конечно, попросили наших врачей сравнить следы от зубов на пенисе этого типа с образцом прикуса жертвы. Присяжные совещались всего полминуты, если не меньше.Дилбек, словно оглушенный, бессмысленно пялился на свою рану.– Что же теперь будет? – пробормотал он. – Предвыборная кампания... и все остальное...– Будь моя воля, – ответил Гарсиа, – я с величайшим удовольствием засадил бы вас за решетку. Но, к счастью для вас, сие от меня не зависит.Подхватив пустую бутылку из-под пива, он вылез из машины. Вместо него появилась Эрин. Сев, она скрестила ноги и оправила на себе пиджак агента Клири, чтобы быть уверенной, что он прикрывает все, что надо. Она хотела, чтобы ничто не отвлекало Дилбека во время разговора.– Дэви, – начала она, – ты здорово влип.Конгрессмен отпрянул назад как ошпаренный, прижимаясь спиной к противоположной дверце.– Ты ведь даже называла меня «золотко»... – Тон его был исполнен горчайшего упрека.– Откуда ты знаешь – может, я всех называю так.– Я больше не люблю тебя! – выкрикнул он.– Любишь, любишь.После нескольких секунд молчания Дилбек неловко, запинаясь, пробормотал извинение за свое скотское поведение, потом спросил:– Ты собираешься подать на меня в суд?– Это план Б, – ответила она.– А в чем заключается план А?– Ты сейчас едешь домой, и с тобой случается сердечный приступ.Конгрессмен нахмурился.– Это совсем не смешно.– Совсем небольшой приступ, – продолжала Эрин. – Ничего серьезного – просто постельный режим, соблюдение диеты и никаких волнений: спокойный, уединенный образ жизни.– Иными словами, я должен отказаться от участия в перевыборной кампании.– Дэви, я пытаюсь облегчить тебе жизнь. Но если ты предпочитаешь план в – ради Бога. Тебя когда-нибудь допрашивали?Последняя надежда Дилбека растаяла как дым.– Хорошо, хорошо! Пусть будет сердечный приступ. Что-нибудь еще?– Конечно, золотко. – И, протянув руку, она поправила его ковбойскую шляпу, надетую задом наперед. * * * Предрассветный час, время завтрака. Стоянка грузового транспорта на старой дороге номер 441, забитая самосвалами, молочными цистернами, платформами с различным сельскохозяйственным оборудованием. Сильный запах бензина.Шэд, Донна Гарсиа и ее муж, детектив, сидели рядом на переднем сиденье «каприса» без номерных знаков. Донна пила черный кофе, Шэд откусил первый кусок от седьмой вафли с орехами, облитой шоколадной глазурью, а Эл Гарсиа яростно поедал пикантные свиные сосиски в надежде избавиться от осточертевшей смеси вкусов виноградной жвачки, пива и сигарного табака во рту.– Прямо как в кино, – проговорил он, равномерно жуя.– По-моему, все вышло как надо, – отозвалась его жена, – хотя вот шофер... Не пострадал бы он из-за этой истории.– Да нет, с ним все в порядке, – сказал Шэд.Пьер заливал бензин в бак лимузина, ощущая в левом кармане брюк тяжесть золотого браслета. Это для твоей жены, сказал ему полицейский. «Очень странно, – думал Пьер. – Вообще очень странный был вечер».Анджела спала, свернувшись клубочком на откидном сиденье. Эрин, уже в джинсах, футболке и босоножках, со стянутыми в хвостик волосами, стояла возле лимузина, разговаривая с агентом Клири, заканчивающим свои записи. Он выглядел усталым, измученным, и, по-видимому, ему не терпелось скорее уехать. Элу Гарсиа стало приятно, что еще кто-то из служителей закона – тем более фэбээровец – так же выкладывается на работе, как и он.– А где остальные? – спросила Донна.– Повезли конгрессмена домой, – ответил ее муж. – Похоже, он не слишком хорошо себя чувствовал.Шэд, оторвавшись от вафли, с сожалением заметил, что Дилбеку удалось отмазаться чересчур легко.– Я бы засадил его по максимуму, – сказал он, – или влепил бы ему пулю в лоб. Этого сукин сын вполне заслуживает.Гарсиа добродушно возразил:– Для политиков некоторые вещи хуже смерти... Так Эрин собралась отдохнуть?– Да, – ответила Донна. – Анджела просто в восторге, оттого что они поедут в Диснейленд. Она больше всего любит карусель «Чашки». Говорит, что очень забавно, когда у тебя начинает кружиться голова. – Она помолчала. – По дороге сюда она спрашивала о своем отце.– Он засел где-то там, в тростнике, – предположил Эл Гарсиа. – Вылезет, когда начнут жечь поля. И он, и вся прочая мерзость.– А может, даст Бог, будет спать, когда начнется пожар, – с полным ртом произнес Шэд.– Погоди-ка, не ешь, – остановила его Донна и вынула из его руки надкушенную вафлю. – Там что-то есть, посмотри. Да это вроде жук!Шэд взял вафлю, поднес ее к лампочке на потолке и внимательно осмотрел. Выражение надежды, появившееся было на его лице, сменилось разочарованием.– Уж больно маленькая, – с сомнением в голосе сказал он, вытаскивая из вафли блестящую коричневую сороконожку, которая тут же свернулась шариком.– Ну что ж, поздравляю, – усмехнулся Гарсиа. – Но тебе придется здорово постараться, чтобы убедить присяжных.– Ты думаешь? – Шэд положил сороконожку на ладонь и поднес поближе к лампочке.– Я бы на твоем месте подождал, пока не попадется большой жирный таракан, – посоветовал Гарсиа.– О чем это вы? – с некоторым раздражением спросила Донна. – Что-то я ничего не понимаю.– Да так, ничего особенного, – ответил Шэд, выкидывая сороконожку за окно и запихивая остатки вафли в свой перемазанный шоколадной глазурью рот.Агент Клири говорил с кем-то по телефону-автомату, часто заглядывая в свои записи. Пьер отогнал «кадиллак» от бензоколонки. Эрин, высунувшись из окошка, весело помахала. Шэд и Донна помахали в ответ, а Эл Гарсиа изобразил восторженные аплодисменты.– Все-таки хорошая у нее улыбка, – заметил он, когда лимузин начал выруливать на дорогу.– Она выглядит так, будто ей не больше шестнадцати, – отозвался Шэд. – Честное слово.Гарсиа подогнал «каприс» к бензоколонке, чтобы заправиться перед долгой дорогой домой. Он уже высунул ногу из двери, чтобы вылезти, когда вдруг неожиданный толчок сотряс всю машину. Гарсиа услышал, как сзади звякнули разбитые стекла.– Черт побери! – выругался он.Большой трейлер замер, уткнувшись в багажник «каприса». Шофер уже успел вылезти и стоял рядом, сокрушенно моргая. Машина Гарсиа не так уж и пострадала, однако детектив был безутешен: повреждение служебной машины влекло за собой гору писанины, да еще и в трех экземплярах: свидетельства очевидцев, схемы, расчеты, фотографии для страховой компании и других инстанций... Словом, часы и часы бесполезной, никому не нужной тягомотины.– Поздравляю, – бросил он шоферу. – Ты покалечил полицейскую машину.– Мне очень жаль, – пробормотал шофер, рыжий парень с бегающими глазами – не иначе наглотался чего-нибудь. – Я вас даже не видел...– Я так и подумал, – ответил Гарсиа и стал осматривать багажник и покореженный бампер. Донна и Шэд тоже вылезли, чтобы узнать, что случилось.Обойдя машину кругом, Шэд подошел к детективу, свирепо рывшемуся в багажнике.– Послушай-ка, Эл... Угадай, что я тебе скажу.– Что? – не разгибаясь, спросил Гарсиа.– У меня болит шея, – объявил Шэд.Гарсиа, пятясь, вылез из багажника и захлопнул крышку.– Да у тебя вовсе нет шеи!Шэд хитро подмигнул, едва заметно кивнув в сторону трейлера.– Я не шучу: мне правда больно. Здорово больно.Донна встала на цыпочки и потянулась к нему:– Покажи, где болит.– Везде, – ответил Шэд, старательно сморщившись.Донна осторожно ощупала его шею – вернее, пространство между основанием черепа и плечами.– Иди-ка ты в машину, – озабоченно сказала она. – Тебе лучше посидеть.– Угу, – согласился Шэд. – Я получил тяжелую травму.Водитель трейлера, еще несколько раз пробормотав извинения, пошел пить черный кофе, чтобы освежить затуманенную голову. Эл Гарсиа пошел к трейлеру, чтобы осмотреть его поближе. Вскоре Донна услышала, что он засмеялся, хотя так и не поняла почему. Эл Гарсиа хохотал – громко, беззаботно, от всей души. Другие водители начали поворачивать головы в его сторону, раздраженные столь необычными в это время и в этой обстановке звуками. Гарсиа все хохотал и хохотал.Донна нашла его рядом с трейлером: он вцепился пальцами в стальную сетку боковины, и его массивное тело так и сотрясалось от хохота. Трейлер был битком набит сахарным тростником, а на боку у него виднелась сине-белая эмблема: «Хозяйство Рохо».– Кажется, я поняла, – сказала Донна.– А раз поняла, – выговорил ее муж, все еще задыхаясь от смеха, – то вызови для мистера Шэда «неотложку».– Уже иду, Эл.– Все-таки есть на свете справедливость! – Гарсиа вытер выступившие на глазах слезы и постарался было придать своему лицу серьезное выражение, но почувствовал, что смех снова поднимается в нем щекочущей волной. Здорово все получилось. Эпилог За три недели до перевыборов было сообщено, что с ДЭВИДОМ ЛЕЙНОМ ДИЛБЕКОМ случился небольшой сердечный приступ, когда он читал перед сном в постели. Несмотря на то что Дилбек больше не принимал участия в избирательной кампании, он набрал пятьдесят два процента голосов и таким образом без труда победил на выборах в палату представителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52