в следующий момент луч прожектора уходил в сто-
рону, и на прежнем месте уже более ничего не оставалось
(11, с. 351).
Цели психотерапии едины, несмотря на различие пара-
дигм, концепций и подходов. В истории становления данной
области научного знания существовали разнообразные, за-
частую альтернативные представления о том, к чему следует
стремиться практикующему психотерапевту. Однако, несмот-
ря на множество формулировок, все терапевты хотят помочь
своим клиентам (пациентам) обрести большую самостоятель-
ность, независимость и автономность, непротиворечивость и
цельность, уверенность в себе и веру в людей. Психологичес-
кая помощь адресована всей личности, а не отдельным труд-
ностям или проблемам, поэтому Психотерапия всегда избы-
точна по сравнению с запросом. Разделяемые терапевтами
гуманистические ценности предполагают постоянное расши-
рение пространства, где такие принципы справедливы и ес-
тественны. По мнению Абрахама Маслоу, достижение счастья
является главной целью человеческих отношений, и к этому
трудно прибавить что-нибудь еще.
Психотерапевтическая ситуация сама по себе достаточ-
но специфична. Сущность ее лучше всего раскрывается по-
нятием "встреча", взятым во всей его экзистенциальной
ВСТРЕЧА С ПСИХОТЕРАПЕВТОМ
25
глубине. Встреча терапевта с клиентом - это встреча двух
личностей, отношения между которыми определены взаим-
ным интересом, открытостью и принятием. Их отношения
всегда будут отношениями Я и ТЫ в том смысле, как об
этом пишет известный философ и теолог Мартин Бубер. Он
говорит, что "всякая действительная жизнь есть встреча",
и терапевтическая ситуация тоже. Карл Роджерс считает
равенство позиций участников терапевтического процесса
необходимым условием его эффективности. Он пишет:
Я чувствую, что, когда моя терапия эффективна, я при-
сутствую в терапевтическом взаимоотношении как лич-
ность, а не как исследователь, не как ученый... И я полагаю
также, что в подобного рода взаимоотношении я ощущаю
действительную готовность к тому, чтобы другой человек
был тем, кто он есть. Я называю это "принятием". Здесь я
имею в виду, что я готов позволить ему обладать теми чув-
ствами, которыми он обладает, придерживаться тех пози-
ций, которых он придерживается, быть тем, кем он являет-
ся. И еще один аспект, для меня важный, состоит в том,
что в эти моменты я, кажется, способен с очень большой
ясностью чувствовать его опыт, по-настоящему переживать
его как бы изнутри, в то же время не теряя моей собствен-
ной индивидуальности.
И если в дополнение к этому движению с моей стороны,
мой клиент или человек, с которым я работаю, способен
хотя бы отчасти чувствовать мое отношение, то тогда, я
верю, мы переживаем подлинный опыт встречи личностей,
в котором каждый из нас меняется.(4, с.75).
Однако в различных психотерапевтических школах су-
ществуют разные мнения по поводу внутренней психологи-
ческой позиции консультанта. Взгляды Роджерса, чей под-
ход известен как терапия, центрированная на клиенте
(ТЦК), могут быть противопоставлены точке зрения класси-
ческого психоанализа, для которого характерен не диало-
гический (партнерский) а, напротив, директивный, даже ав-
торитарный стиль деятельности. Анонимность и нейтраль-
ность являются профессионально значимыми качествами
психоаналитика, а в самом процессе лечения выделяют ре-
26
Н.Ф.Калина. Основы психотерапии
альные и терапевтические отношения (перенос и рабочий
альянс). Обсуждение проблем, связанных с регламентацией
отношений пациента и терапевта, можно найти в любом ру-
ководстве по психоанализу (см., например, переведенные у
нас работы Р.Р.Гринсона, П.Кейсмента, П.Кутгера, Х.Томэ и
Х.Кэхеле). Важно, что фигура аналитика, молчаливо сидящего
в изголовьи психоаналитической кушетки, невидимого паци-
енту, непроницаемого и бесстрастного, очень далека от
свойственного гештальт-терапевту или роджерианцу эмо-
ционально выразительного поведения и непосредственно-
го реагирования на то, что говорит и делает клиент.
Тщательно дозированные, хорошо обдуманные высказы-
вания психоаналитика обычно представляют собой интерпре-
тации бессознательного материала, проявившегося на сеан-
се. Еще Фрейд ввел основное правило, организующее пси-
хоаналитическую ситуацию: пациента просят говорить все,
что он думает и чувствует, ничего не выбирая и не опуская из
того, что приходит ему в голову, даже если кажется, что со-
общать об этом не принято, неуместно или попросту смешно.
Вооруженный теорией аналитик занят интерпретациями, что
позволяет ему сохранять позицию объективного наблюдателя.
Интересно, что, вопреки сложившейся традиции именовать
профессионала психотерапевтом, Фрейд сравнивал психоа-
налитика с хирургом, цель которого - сделать операцию как
можно лучше и эффективнее, не отвлекаясь особо на кровь,
крики и страдания пациента. Описывая так называемое пра-
вило воздержания, он указывал:
Аналитическое лечение следует проводить, насколько
это возможно, в условиях лишения - в состоянии воздер-
жания. Вы будете помнить, что больным пациент стал из-за
фрустрации и что его симптомы служат ему в качестве за-
менителей удовлетворения. Во время лечения можно на-
блюдать, что любое улучшение состояния снижает темп вы-
здоровления и уменьшает инстинктивную силу, толкающую
его к выздоровлению. Но эта инстинктивная сила необхо-
дима, ее ослабление ставит под угрозу нашу цель - воз-
вращение пациенту здоровья... Как бы жестоко это ни зву-
чало, мы должны следить за тем, чтобы страдания пациен-
ВСТРЕЧА С ПСИХОТЕРАПЕВТОМ
та, которые в той или иной степени являются эффективны-
ми, не окончились раньше времени (цит. по 9, с.314).
Иными словами, психотерапевтическая встреча в психоана-
лизе-встреча исключительно с субъектом профессиональной
деятельности, реальная личность психоаналитика представле-
на в ней лишь опытом и мастерством. Черты личности и харак-
тера психоаналитика фрейдовской школы упоминаются только
в единстве с его профессиональными умениями, главное из
которых - способность соотносить сознательные мысли, чув-
ства, фантазии и импульсы с их бессознательными источника-
ми или предшественниками. При этом мастерство аналитика
во многом определяется тщательностью оценки того, сколь
сильную боль может вынести пациент, и в соблюдении такта
при передаче причиняющего боль инсайта.
Юнгианский аналитик, помимо всего прочего, должен
обладать обширной эрудицией в области этнографии, ми-
фологии, истории религий, литературно-художественного
творчества. Трудно представить себе специалиста в облас-
ти НЛП, не владеющего основами лингвистики (да и вообще
не бывает невелеречивых, косноязычных терапевтов). Те-
лесно ориентированные подходы предъявляют повышен-
ные требования к физической форме терапевта, его гиб-
кости, пластичности, изяществу движений. ФрицПерлз ука-
зывает, что в основе мастерства гештальт-терапевта лежит
умение руководствоваться разумом и здравым смыслом.
Ролло Мэй подчеркивает важность личного обаяния и уме-
ния не смотреть на людей через призму собственных пред-
рассудков. Его ответ на вопрос "Что такое хороший кон-
сультант?" выглядит следующим образом:
Перечислим качества, лежащие, так сказать, на повер-
хности: умение привлекать людей к себе, умение чувство-
вать себя свободно в любом обществе, способность к эм-
патии и прочие внешние атрибуты обаяния. Эти качества
не всегда бывают врожденными, они появляются в резуль-
тате постепенного просветления самого консультанта и,
как следствие, проявляемого им доброжелательного инте-
реса к людям... Как избежать влияния собственных пред-
рассудков? Полностью избавиться от них невозможно, но
28
Н.Ф.Калина. Основы психотерапии
их можно осознать и быть настороже... Наличие значитель-
ного напряжения, опасение неуспеха даже в мелочах, чрез-
мерный педантизм - все это дает основание подозревать
существование сильных амбиций. Какой бы важной не счи-
талась работа по оказанию моральной поддержки людям -
может быть, даже самой главной в мире - это вовсе не
означает, что мир без нее не проживет (5, с.102-106).
Ролло Мэй говорит о четырех необходимых внутренних
требованиях, заключающихся в том, чтобы осознать и уме-
рить свои невротические ограничения, обрести умение му-
жественно принимать неудачу и собственное несовершен-
ство, научиться радоваться не только достигнутым целям,
но и самому процессу жизни и проявлять интерес к людям
ради них самих, а не во имя каких-то высших целей и цен-
ностей (религиозных, нравственных или связанных с об-
щественным прогрессом).
Антонио Менегетти подчеркивает важность умения пол-
учать всеобъемлющую и разностороннюю информацию о
психическом состоянии и здоровье клиента, как душевном,
так и телесном. Характерной особенностью онтопсихотера-
пии является требование воспринимать знание на органи-
ческом уровне, способность онтотерапевта иметь доступ к
внутреннему миру другого человека с помощью своего со-
бственного тела, его внутренних органов. "В процессе пси-
хотерапии, - пишет Менегетти, - недостаточно видеть кли-
ента и слышать его слова. Для получения полной картины
терапевт должен как бы дотронуться до него взглядом, а
затем всем телом прислушаться к резонансу от этого при-
косновения" (6, с.29). Полагая, что клиентом человека де-
лает его неспособность понять и почувствовать собствен-
ную природу (в онтопсихологии она называется ин-се -
"сущность в себе"), Менегетти учит терапевта ориентиро-
ваться прежде всего на первичный язык организма. Он ука-
зывает, что достижение точного знания невозможно без
внутренней свободы, и это знание легко потеряет терапевт,
скованный традиционными представлениями.
Пожалуй, внутренняя свобода - это качество, которое
считается атрибутом эффективного терапевта в самых раз-
личных, порой диаметрально противоположных по своим
ВСТРЕЧА С ПСИХОТЕРАПЕВТОМ
29
концептуальным представлениям школах и направлениях
психотерапии. Свобода и спонтанность, называемые также
интенциональностью, аутентичностью, а иногда конгруэнт-
ностью, основываются на соответствии между чувствами,
мыслями и действиями психотерапевта. В своей работе он
постоянно сталкивается с людьми, которые думают одно,
говорят другое, а делают третье. Не являясь примером цель-
ности и единства душевной жизни, консультант будет далек
от сопровождающих эту цельность переживаний благопо-
лучия и гармонии. Только свободный человек может помочь
освободиться другому.
Внутренняя свобода психотерапевта проявляется в уме-
нии доверять себе - своим побуждениям, интуиции, вне-
запно возникшим желаниям или догадкам. Хорошо усвоен-
ной теории и систематических знаний в избранной области
недостаточно для успешной работы. Еще в 1926 году Аль-
фред Адлер говорил о том, что психотерапевтический ин-
струментарий является второстепенным по сравнению с
умением понимать внутреннюю динамику процесса роста и
развития личности. Он сравнивал мастерство терапевта с
умением дирижера понимать сложные мелодии и руково-
дить их исполнение, внимательно следя за звучанием каж-
дого отдельного инструмента в едином оркестре челове-
ческой психики. Эффективный консультант-это психолог,
который легко ориентируется в динамическом потоке чувств,
мыслей, влечений и установок другого человека, одновре-
менно воспринимая во всей полноте сложную систему его
жизни и любую подробность этой системы, как и связанных
с нею внешних обстоятельств. Работать с личностью и ее
проблемами "можно не иначе, как только поняв сначала
целое и проследив единую связь, проникающую во все час-
тности. Эта связь, эта линия должны показать нам душев-
ную жизнь, в которой ничто не находится в состоянии покоя,
в которой всякий движущийся элемент есть завершение пред-
шествующего движения и начало нового" (1, С.205-206).
Эффективная психотерапия ведет к тому, что простран-
ство свободы, ограниченное поначалу рамками психотера-
певтического сеанса, неизбежно расширяется для клиента.
В связи с этим некоторые, достаточно далекие друг от друга
по теории и методам направления (скажем, аналитическая,
30
Н.Ф.Калина. Основы психотерапии
ВСТРЕЧА С ПСИХОТЕРАПЕВТОМ
31
клиент-центрированная и гештальт-терапия), склонны рас-
сматривать терапевтическую ситуацию сходным образом,
проводя аналогию с древнейшими видами ритуальных
практик. Психотерапевтический сеанс создает особое про-
странство-убежище, где клиент может-в условиях полной
безопасности, под заботливым присмотром терапевта и с
его участием и помощью - пережить и испробовать новый
опыт переживания, новые способы чувствовать, думать и
действовать. Кабинет психотерапевта представляет собой
некий теменос, замкнутое огражденное пространство, на-
ходящееся под покровительством и защитой божества. Си-
туация конфиденциальности, доверия и безопасности по-
буждает к развитию и росту, а забота консультанта создает
необходимую поддержку и опору.
Можно сказать также, что психотерапия есть своего рода
метакса, срединная область между крайностями экзистен-
циального одиночества, недоверия и безысходности, пол-
ной открытости миру, принятия и любви, взаимопонимания
и доверия, расчетливости и коварства, искренности и про-
стоты, эмоционального напряжения и душевного покоя.
Психотерапевт посредничает между всеми этими (и многи-
ми другими) интенциями личности, предоставляя широкий
спектр возможностей для их безнаказанного осуществле-
ния. Само терапевтическое отношение (безоценочное при-
нятие, эмпатия, доброжелательное участие, позиция
профессиональной заинтересованности, помощь, поддер-
жка роста и позитивных изменений) позволяет клиенту сде-
лать осознанный выбор, опирающийся на реальный опыт.
Цель терапии - привести клиента к принятию ответст-
венности за свои поступки и принимаемые решения, на-
учить следовать этим решениям и осознанию той бесконеч-
ной цепи выборов, которые и есть жизнь. Теоретические
знания (скажем, о том, что такое самоактуализация, лич-
ностный рост или свобода для) ни в коем случае не способны
заменить реальные действия и поступки личности, живущей
в мире, среди других людей. Для того, чтобы такие знания
стали частью экзистенции, подлинного существования, кото-
рое описывают как бытие в мире (Ж.-П .Сартр), бытие с миром
(М.Хайдеггер) и бытие перед лицом другого (Э.Левинас), не-
обходим не только мир, но и Другой, Значимый Другой. Эф-
фективный психотерапевт способен с одинаковой свобо-
дой как стать Другим, так и перестать быть им - после того,
как исцеляющая работа закончена.
ЛИТЕРАТУРА
1. Адлер А. Наука жить. - К., 1997. - 288 с.
2. Алешина Ю.Е. Индивидуальное и семейное психологи-
ческое консультирование. - М., 1993. - 172 с.
3. Встреча с Декартом / ред. В.А.Кругликов, Ю.П.Сеноко-
сов. - М" 1996. - 438 с.
4. Диалог Карла Роджерса и Мартина Бубера / МПТЖ,
1994, № 4, С.67-94.
5. Мэй P. Искусство психологического консультирования.
- М" 1994. - 144 с.
6. Менегетти А. Введение в онтопсихологию. - Пермь, 1993.
-64 с.
7. Психологический словарь / ред. В.П.Зинченко, Б.Г.Ме-
щеряков. - М., 1996. - 440 с.
8. Роджерс К.Р. Взгляд на психотерапию. Становление че-
ловека. - М., 1994. - 480 с.
9. Тома Х" Кэхеле X. Современный психоанализ. T.I. - М"
1996. - 596 с.
10. Хиллман Д. Архетипическая психология. - СПб., 1996. -
158 с.
11. Юнг К.Г. Воспоминания. Сновидения. Размышления. -
К., 1994. - 405 с.
1СИХОТЕРАПИЯ В XX СТОЛЕТИИ 33
э как "речи, погруженной в жизнь", хорошо и точно схватывает
/щность психотерапевтической деятельности - представлена
ли оналакановской "функцией и полем речи и языка", "голосом,
Глава 2 оторый останется с Вами" Милтона Эриксона или тезисом
ПСИХОТЕРАПИЯ В XX СТОЛЕТИИ М.Хайдеггера о том, что "язык - это дом Бытия". Последний
значим для сторонников нейро-лингвистического программи-
Психотерапия достаточно молода для того, чтобы не чис- рования не в меньшей степени, чем для экзистенциалистов
лить в своем багаже солидных томов, описывающих ее ис- Карла Ясперса, Людвига Бинсвангера и Медарда Босса.
торию. Исключение составляет разве что психоанализ, чья Идеальную картину процесса решения предстоящей за-
история, предыстория и даже археология (А.Лоренцер) Дачи нарисовал сам Фуко в работе "Порядок дискурса",
многократно освещалась его сторонниками и противника- инаугурационной лекции в Коллеж де Франс. Приступая к
ми. Однако существующее ныне разнообразие школ, на- анализу развития различных школ психотерапевтической
правлений и течений психотерапевтической мысли являет- теории и практики, хочется повторить вслед за французс-
ся результатом развития как предметного поля, так и тео- мыслителем:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
рону, и на прежнем месте уже более ничего не оставалось
(11, с. 351).
Цели психотерапии едины, несмотря на различие пара-
дигм, концепций и подходов. В истории становления данной
области научного знания существовали разнообразные, за-
частую альтернативные представления о том, к чему следует
стремиться практикующему психотерапевту. Однако, несмот-
ря на множество формулировок, все терапевты хотят помочь
своим клиентам (пациентам) обрести большую самостоятель-
ность, независимость и автономность, непротиворечивость и
цельность, уверенность в себе и веру в людей. Психологичес-
кая помощь адресована всей личности, а не отдельным труд-
ностям или проблемам, поэтому Психотерапия всегда избы-
точна по сравнению с запросом. Разделяемые терапевтами
гуманистические ценности предполагают постоянное расши-
рение пространства, где такие принципы справедливы и ес-
тественны. По мнению Абрахама Маслоу, достижение счастья
является главной целью человеческих отношений, и к этому
трудно прибавить что-нибудь еще.
Психотерапевтическая ситуация сама по себе достаточ-
но специфична. Сущность ее лучше всего раскрывается по-
нятием "встреча", взятым во всей его экзистенциальной
ВСТРЕЧА С ПСИХОТЕРАПЕВТОМ
25
глубине. Встреча терапевта с клиентом - это встреча двух
личностей, отношения между которыми определены взаим-
ным интересом, открытостью и принятием. Их отношения
всегда будут отношениями Я и ТЫ в том смысле, как об
этом пишет известный философ и теолог Мартин Бубер. Он
говорит, что "всякая действительная жизнь есть встреча",
и терапевтическая ситуация тоже. Карл Роджерс считает
равенство позиций участников терапевтического процесса
необходимым условием его эффективности. Он пишет:
Я чувствую, что, когда моя терапия эффективна, я при-
сутствую в терапевтическом взаимоотношении как лич-
ность, а не как исследователь, не как ученый... И я полагаю
также, что в подобного рода взаимоотношении я ощущаю
действительную готовность к тому, чтобы другой человек
был тем, кто он есть. Я называю это "принятием". Здесь я
имею в виду, что я готов позволить ему обладать теми чув-
ствами, которыми он обладает, придерживаться тех пози-
ций, которых он придерживается, быть тем, кем он являет-
ся. И еще один аспект, для меня важный, состоит в том,
что в эти моменты я, кажется, способен с очень большой
ясностью чувствовать его опыт, по-настоящему переживать
его как бы изнутри, в то же время не теряя моей собствен-
ной индивидуальности.
И если в дополнение к этому движению с моей стороны,
мой клиент или человек, с которым я работаю, способен
хотя бы отчасти чувствовать мое отношение, то тогда, я
верю, мы переживаем подлинный опыт встречи личностей,
в котором каждый из нас меняется.(4, с.75).
Однако в различных психотерапевтических школах су-
ществуют разные мнения по поводу внутренней психологи-
ческой позиции консультанта. Взгляды Роджерса, чей под-
ход известен как терапия, центрированная на клиенте
(ТЦК), могут быть противопоставлены точке зрения класси-
ческого психоанализа, для которого характерен не диало-
гический (партнерский) а, напротив, директивный, даже ав-
торитарный стиль деятельности. Анонимность и нейтраль-
ность являются профессионально значимыми качествами
психоаналитика, а в самом процессе лечения выделяют ре-
26
Н.Ф.Калина. Основы психотерапии
альные и терапевтические отношения (перенос и рабочий
альянс). Обсуждение проблем, связанных с регламентацией
отношений пациента и терапевта, можно найти в любом ру-
ководстве по психоанализу (см., например, переведенные у
нас работы Р.Р.Гринсона, П.Кейсмента, П.Кутгера, Х.Томэ и
Х.Кэхеле). Важно, что фигура аналитика, молчаливо сидящего
в изголовьи психоаналитической кушетки, невидимого паци-
енту, непроницаемого и бесстрастного, очень далека от
свойственного гештальт-терапевту или роджерианцу эмо-
ционально выразительного поведения и непосредственно-
го реагирования на то, что говорит и делает клиент.
Тщательно дозированные, хорошо обдуманные высказы-
вания психоаналитика обычно представляют собой интерпре-
тации бессознательного материала, проявившегося на сеан-
се. Еще Фрейд ввел основное правило, организующее пси-
хоаналитическую ситуацию: пациента просят говорить все,
что он думает и чувствует, ничего не выбирая и не опуская из
того, что приходит ему в голову, даже если кажется, что со-
общать об этом не принято, неуместно или попросту смешно.
Вооруженный теорией аналитик занят интерпретациями, что
позволяет ему сохранять позицию объективного наблюдателя.
Интересно, что, вопреки сложившейся традиции именовать
профессионала психотерапевтом, Фрейд сравнивал психоа-
налитика с хирургом, цель которого - сделать операцию как
можно лучше и эффективнее, не отвлекаясь особо на кровь,
крики и страдания пациента. Описывая так называемое пра-
вило воздержания, он указывал:
Аналитическое лечение следует проводить, насколько
это возможно, в условиях лишения - в состоянии воздер-
жания. Вы будете помнить, что больным пациент стал из-за
фрустрации и что его симптомы служат ему в качестве за-
менителей удовлетворения. Во время лечения можно на-
блюдать, что любое улучшение состояния снижает темп вы-
здоровления и уменьшает инстинктивную силу, толкающую
его к выздоровлению. Но эта инстинктивная сила необхо-
дима, ее ослабление ставит под угрозу нашу цель - воз-
вращение пациенту здоровья... Как бы жестоко это ни зву-
чало, мы должны следить за тем, чтобы страдания пациен-
ВСТРЕЧА С ПСИХОТЕРАПЕВТОМ
та, которые в той или иной степени являются эффективны-
ми, не окончились раньше времени (цит. по 9, с.314).
Иными словами, психотерапевтическая встреча в психоана-
лизе-встреча исключительно с субъектом профессиональной
деятельности, реальная личность психоаналитика представле-
на в ней лишь опытом и мастерством. Черты личности и харак-
тера психоаналитика фрейдовской школы упоминаются только
в единстве с его профессиональными умениями, главное из
которых - способность соотносить сознательные мысли, чув-
ства, фантазии и импульсы с их бессознательными источника-
ми или предшественниками. При этом мастерство аналитика
во многом определяется тщательностью оценки того, сколь
сильную боль может вынести пациент, и в соблюдении такта
при передаче причиняющего боль инсайта.
Юнгианский аналитик, помимо всего прочего, должен
обладать обширной эрудицией в области этнографии, ми-
фологии, истории религий, литературно-художественного
творчества. Трудно представить себе специалиста в облас-
ти НЛП, не владеющего основами лингвистики (да и вообще
не бывает невелеречивых, косноязычных терапевтов). Те-
лесно ориентированные подходы предъявляют повышен-
ные требования к физической форме терапевта, его гиб-
кости, пластичности, изяществу движений. ФрицПерлз ука-
зывает, что в основе мастерства гештальт-терапевта лежит
умение руководствоваться разумом и здравым смыслом.
Ролло Мэй подчеркивает важность личного обаяния и уме-
ния не смотреть на людей через призму собственных пред-
рассудков. Его ответ на вопрос "Что такое хороший кон-
сультант?" выглядит следующим образом:
Перечислим качества, лежащие, так сказать, на повер-
хности: умение привлекать людей к себе, умение чувство-
вать себя свободно в любом обществе, способность к эм-
патии и прочие внешние атрибуты обаяния. Эти качества
не всегда бывают врожденными, они появляются в резуль-
тате постепенного просветления самого консультанта и,
как следствие, проявляемого им доброжелательного инте-
реса к людям... Как избежать влияния собственных пред-
рассудков? Полностью избавиться от них невозможно, но
28
Н.Ф.Калина. Основы психотерапии
их можно осознать и быть настороже... Наличие значитель-
ного напряжения, опасение неуспеха даже в мелочах, чрез-
мерный педантизм - все это дает основание подозревать
существование сильных амбиций. Какой бы важной не счи-
талась работа по оказанию моральной поддержки людям -
может быть, даже самой главной в мире - это вовсе не
означает, что мир без нее не проживет (5, с.102-106).
Ролло Мэй говорит о четырех необходимых внутренних
требованиях, заключающихся в том, чтобы осознать и уме-
рить свои невротические ограничения, обрести умение му-
жественно принимать неудачу и собственное несовершен-
ство, научиться радоваться не только достигнутым целям,
но и самому процессу жизни и проявлять интерес к людям
ради них самих, а не во имя каких-то высших целей и цен-
ностей (религиозных, нравственных или связанных с об-
щественным прогрессом).
Антонио Менегетти подчеркивает важность умения пол-
учать всеобъемлющую и разностороннюю информацию о
психическом состоянии и здоровье клиента, как душевном,
так и телесном. Характерной особенностью онтопсихотера-
пии является требование воспринимать знание на органи-
ческом уровне, способность онтотерапевта иметь доступ к
внутреннему миру другого человека с помощью своего со-
бственного тела, его внутренних органов. "В процессе пси-
хотерапии, - пишет Менегетти, - недостаточно видеть кли-
ента и слышать его слова. Для получения полной картины
терапевт должен как бы дотронуться до него взглядом, а
затем всем телом прислушаться к резонансу от этого при-
косновения" (6, с.29). Полагая, что клиентом человека де-
лает его неспособность понять и почувствовать собствен-
ную природу (в онтопсихологии она называется ин-се -
"сущность в себе"), Менегетти учит терапевта ориентиро-
ваться прежде всего на первичный язык организма. Он ука-
зывает, что достижение точного знания невозможно без
внутренней свободы, и это знание легко потеряет терапевт,
скованный традиционными представлениями.
Пожалуй, внутренняя свобода - это качество, которое
считается атрибутом эффективного терапевта в самых раз-
личных, порой диаметрально противоположных по своим
ВСТРЕЧА С ПСИХОТЕРАПЕВТОМ
29
концептуальным представлениям школах и направлениях
психотерапии. Свобода и спонтанность, называемые также
интенциональностью, аутентичностью, а иногда конгруэнт-
ностью, основываются на соответствии между чувствами,
мыслями и действиями психотерапевта. В своей работе он
постоянно сталкивается с людьми, которые думают одно,
говорят другое, а делают третье. Не являясь примером цель-
ности и единства душевной жизни, консультант будет далек
от сопровождающих эту цельность переживаний благопо-
лучия и гармонии. Только свободный человек может помочь
освободиться другому.
Внутренняя свобода психотерапевта проявляется в уме-
нии доверять себе - своим побуждениям, интуиции, вне-
запно возникшим желаниям или догадкам. Хорошо усвоен-
ной теории и систематических знаний в избранной области
недостаточно для успешной работы. Еще в 1926 году Аль-
фред Адлер говорил о том, что психотерапевтический ин-
струментарий является второстепенным по сравнению с
умением понимать внутреннюю динамику процесса роста и
развития личности. Он сравнивал мастерство терапевта с
умением дирижера понимать сложные мелодии и руково-
дить их исполнение, внимательно следя за звучанием каж-
дого отдельного инструмента в едином оркестре челове-
ческой психики. Эффективный консультант-это психолог,
который легко ориентируется в динамическом потоке чувств,
мыслей, влечений и установок другого человека, одновре-
менно воспринимая во всей полноте сложную систему его
жизни и любую подробность этой системы, как и связанных
с нею внешних обстоятельств. Работать с личностью и ее
проблемами "можно не иначе, как только поняв сначала
целое и проследив единую связь, проникающую во все час-
тности. Эта связь, эта линия должны показать нам душев-
ную жизнь, в которой ничто не находится в состоянии покоя,
в которой всякий движущийся элемент есть завершение пред-
шествующего движения и начало нового" (1, С.205-206).
Эффективная психотерапия ведет к тому, что простран-
ство свободы, ограниченное поначалу рамками психотера-
певтического сеанса, неизбежно расширяется для клиента.
В связи с этим некоторые, достаточно далекие друг от друга
по теории и методам направления (скажем, аналитическая,
30
Н.Ф.Калина. Основы психотерапии
ВСТРЕЧА С ПСИХОТЕРАПЕВТОМ
31
клиент-центрированная и гештальт-терапия), склонны рас-
сматривать терапевтическую ситуацию сходным образом,
проводя аналогию с древнейшими видами ритуальных
практик. Психотерапевтический сеанс создает особое про-
странство-убежище, где клиент может-в условиях полной
безопасности, под заботливым присмотром терапевта и с
его участием и помощью - пережить и испробовать новый
опыт переживания, новые способы чувствовать, думать и
действовать. Кабинет психотерапевта представляет собой
некий теменос, замкнутое огражденное пространство, на-
ходящееся под покровительством и защитой божества. Си-
туация конфиденциальности, доверия и безопасности по-
буждает к развитию и росту, а забота консультанта создает
необходимую поддержку и опору.
Можно сказать также, что психотерапия есть своего рода
метакса, срединная область между крайностями экзистен-
циального одиночества, недоверия и безысходности, пол-
ной открытости миру, принятия и любви, взаимопонимания
и доверия, расчетливости и коварства, искренности и про-
стоты, эмоционального напряжения и душевного покоя.
Психотерапевт посредничает между всеми этими (и многи-
ми другими) интенциями личности, предоставляя широкий
спектр возможностей для их безнаказанного осуществле-
ния. Само терапевтическое отношение (безоценочное при-
нятие, эмпатия, доброжелательное участие, позиция
профессиональной заинтересованности, помощь, поддер-
жка роста и позитивных изменений) позволяет клиенту сде-
лать осознанный выбор, опирающийся на реальный опыт.
Цель терапии - привести клиента к принятию ответст-
венности за свои поступки и принимаемые решения, на-
учить следовать этим решениям и осознанию той бесконеч-
ной цепи выборов, которые и есть жизнь. Теоретические
знания (скажем, о том, что такое самоактуализация, лич-
ностный рост или свобода для) ни в коем случае не способны
заменить реальные действия и поступки личности, живущей
в мире, среди других людей. Для того, чтобы такие знания
стали частью экзистенции, подлинного существования, кото-
рое описывают как бытие в мире (Ж.-П .Сартр), бытие с миром
(М.Хайдеггер) и бытие перед лицом другого (Э.Левинас), не-
обходим не только мир, но и Другой, Значимый Другой. Эф-
фективный психотерапевт способен с одинаковой свобо-
дой как стать Другим, так и перестать быть им - после того,
как исцеляющая работа закончена.
ЛИТЕРАТУРА
1. Адлер А. Наука жить. - К., 1997. - 288 с.
2. Алешина Ю.Е. Индивидуальное и семейное психологи-
ческое консультирование. - М., 1993. - 172 с.
3. Встреча с Декартом / ред. В.А.Кругликов, Ю.П.Сеноко-
сов. - М" 1996. - 438 с.
4. Диалог Карла Роджерса и Мартина Бубера / МПТЖ,
1994, № 4, С.67-94.
5. Мэй P. Искусство психологического консультирования.
- М" 1994. - 144 с.
6. Менегетти А. Введение в онтопсихологию. - Пермь, 1993.
-64 с.
7. Психологический словарь / ред. В.П.Зинченко, Б.Г.Ме-
щеряков. - М., 1996. - 440 с.
8. Роджерс К.Р. Взгляд на психотерапию. Становление че-
ловека. - М., 1994. - 480 с.
9. Тома Х" Кэхеле X. Современный психоанализ. T.I. - М"
1996. - 596 с.
10. Хиллман Д. Архетипическая психология. - СПб., 1996. -
158 с.
11. Юнг К.Г. Воспоминания. Сновидения. Размышления. -
К., 1994. - 405 с.
1СИХОТЕРАПИЯ В XX СТОЛЕТИИ 33
э как "речи, погруженной в жизнь", хорошо и точно схватывает
/щность психотерапевтической деятельности - представлена
ли оналакановской "функцией и полем речи и языка", "голосом,
Глава 2 оторый останется с Вами" Милтона Эриксона или тезисом
ПСИХОТЕРАПИЯ В XX СТОЛЕТИИ М.Хайдеггера о том, что "язык - это дом Бытия". Последний
значим для сторонников нейро-лингвистического программи-
Психотерапия достаточно молода для того, чтобы не чис- рования не в меньшей степени, чем для экзистенциалистов
лить в своем багаже солидных томов, описывающих ее ис- Карла Ясперса, Людвига Бинсвангера и Медарда Босса.
торию. Исключение составляет разве что психоанализ, чья Идеальную картину процесса решения предстоящей за-
история, предыстория и даже археология (А.Лоренцер) Дачи нарисовал сам Фуко в работе "Порядок дискурса",
многократно освещалась его сторонниками и противника- инаугурационной лекции в Коллеж де Франс. Приступая к
ми. Однако существующее ныне разнообразие школ, на- анализу развития различных школ психотерапевтической
правлений и течений психотерапевтической мысли являет- теории и практики, хочется повторить вслед за французс-
ся результатом развития как предметного поля, так и тео- мыслителем:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33