То, что они были лишены любви, сделало их
зависимыми, но они боятся зависеть от другого, потому что это делает их слишком
уязвимыми. Хорни сравнивает эту ситуацию с ситуацией "человека, который
умирает от голода, но не осмеливается съесть что-либо из страха, что еда
отравлена".
Большую часть "Невротической личности" Хорни посвятила разбору
невротической потребности в любви, но она останавливается в этой работе и на
стремлении к власти, престижу и обладанию, которое развивается в том случае,
когда личность отчаивается добиться любви. Эти невротические стремления
являются продуктом тревоги, гнева и чувства неполноценности. Они ненасытны,
поскольку невротику никакого успеха не будет достаточно, чтобы он ощутил себя
в безопасности, спокойным или довольным своими достижениями. Потребность в
любви или в успехе плодотворна, и ее возможно удовлетворить, если она не носит
компульсивного характера.
Согласно Хорни, люди пытаются справиться с базальной тревогой, выра-
батывая не одну, а несколько стратегий защиты. "Человек ощущает одновременно
императивное влечение властвовать над всеми и быть всеми любимым, его влечет
уступать каждому и каждому навязывать свою волю, уйти прочь от людей и
умолять их о дружбе". В результате "его раздирают неразрешимые конфликты,
которые часто и являются динамическим центром невроза".
Итак, в ранних книгах Хорни развивалась парадигма структуры неврозов,
согласно которой нарушения в человеческих взаимоотношениях генерируют
базальную тревогу, что ведет к развитию стратегий защиты, которые, во-первых,
сами себя сводят на нет, а во-вторых - приходят друг с другом в конфликт. В
"Невротической личности нашего времени" разрабатывалась тема погони за
любовью и господством, но затрагивалась и тема отчуждения;
в книге "Новые пути в психоанализе" к межличностным стратегиям защиты были
добавлены нарциссизм и перфекционизм (погоня за совершенством). В этих книгах
даны также описания внутрипсихических стратегий защиты, таких как
самообесценивание, самоупреки, невротическое страдание и сверхподчинение
стандартам, но более полно их содержание было раскрыто в двух последних книгах
Хорни.
Возможно, самым значительным аспектом новой версии психоанализа,
созданной Хорни, было смещение интереса аналитика (как в теории, так и на
практике): от интереса к прошлому пациента - к интересу к его настоящему. Если
в центре внимания Фрейда находился генезис невроза, то в центре внимания Хорни
- его структура. Она полагала, что психоанализ должен заострять внимание не
столько на инфантильных корнях невроза, сколько на имеющейся констелляции
защит и внутренних конфликтов невротика. Эта особенность ее подхода резко
отличала его от классического психоана-
- 10-
Предисловие к русском) изданию
лиза и делала его неприемлемым для тех, кто интересовался в основном прошлым
пациента.
В работе "Новые пути в психоанализе" Хорни отграничивала эволюцио-
нистский подход от "механически эволюционистского". Эволюционистское
мышление предполагает, что "существующее сегодня не существовало в этой
форме изначально, а приняло ее поэтапно. На этих предшествующих этапах мы,
возможно, найдем очень мало сходства с нынешней формой, но нынешняя форма
немыслима без предшествующих". Механически эволюционистское мышление
настаивает, что "ничего реально нового в процессе развития сотворено не было", и
"то, что мы видим сегодня,- только старое в новой упаковке". Для Хорни
глубинное влияние ранних детских переживаний не исключает последующего
развития, тогда как для Фрейда - ничего нового не происходит с человеком после
того, как ему исполнится пять лет, и все дальнейшие реакции или переживания
следует рассматривать только как воспроизведение раннедетских. Механически-
эволюционистский аспект мышления Фрейда отразился в его идее об отсутствии
времени в бессознательном, в его понимании навязчивого повторения, фиксации,
peipec-сии и переноса. Хорни считает этот аспект мышления Фрейда ответственным
"за ту степень, в которой тенденциям человека приписывается инфантильность, а
его настоящее объясняется прошлым".
В сердцевине концепции Фрейда об отношении детских переживаний к
поведению взрослого находится доктрина об отсутствии времени в бессоз-
нательном. Вытесненные в детстве страхи, желания или целостные переживания не
подвергаются никаким влияниям со стороны дальнейшего опыта, появляющегося
по мере взросления человека. Это позволяет выстроить концепцию фиксации -
либо по отношению к раннему окружению человека (фиксация на отце или на
матери), либо по отношению к стадии развития его либидо. Согласно этой
концепции и становится возможным рассмотрение дальнейших привязанностей
человека или образцов его поведения как воспроизведения прошлого, застывшего
в бессознательном и не подвергшегося изменениям.
Хорни вовсе не пытается опровергнуть доктрину об отсутствии времени в
бессознательном или ряд концепций, с ней связанных. Она, скорее, пытается
выстроить (на ином наборе предпосылок) собственную теорию "отличная от
механистической точка зрения такова, что в процессе органического развития
никогда не возникает простых повторений или регрессий к предыдущим стадиям".
Прошлое всегда содержится в настоящем, но не в виде его воспроизведения, а в
виде его развития. Путь "реального развития" - это путь, на котором "каждый
шаг влечет за собой следующий". Таким образом, "интерпретации, которые
связывают трудности настоящего непосредственно с влиянием детства, в научном
плане -только половина истины, а в практическом - бесполезны".
Согласно модели Хорни, ранние переживания так глубоко влияют на нас не
потому, что создают фиксации, заставляющие человека воспроизводить
инфантильные паттерны, а потому, что обуславливают наше отношение
- 11 -
Карен Хорни. Невроз и тчностный рост
к миру. Последующие переживания тоже влияют на наше отношение к миру, и оно,
в конце концов, выливается в стратегии защиты и черты характера взрослого
человека. Ранние переживания могут повлиять сильнее, чем более поздние,
поскольку именно они определяют направление развития, но характер взрослого
- продукт всех предыдущих взаимодействий его психики и окружающей среды.
Есть и другое важное различие Хорни и Фрейда Фрейд считал, что эти
решающие детские переживания относительно немногочисленны и носят в основном
сексуальный характер, а Хорни была уверена, что за невротическое развитие
отвечает вся совокупность детских переживаний. Жизнь взрослого человека идет
вкривь и вкось из-за того, что в детстве вся окружавшая его культура, его
отношения со сверстниками и особенно семейные отношения заставляли ребенка
чувствовать себя незащищенным, нелюбимым и ненужным, и это породило в нем
базальную тревогу. Эти неблагоприятные условия дают почву для развития
особой структуры характера, а из нее проистекают все дальнейшие трудности
Хорни указывает, что связь между нашим настоящим и ранним детством
существует, но она многосложна, и ее трудно проследить. Она считает, что пытаясь
понять симптом в рамках его инфантильного начала, "мы силимся объяснить одно
неизвестное .. через другое, о котором знаем еще меньше" Более плодотворно было
бы "сосредоточиться на силах, которые актуально движут человеком или
препятствуют его движению; есть достаточная вероятность, что мы сумеем их
понять, даже не очень много зная о его детстве"
III. Зрелая теория Хорни
В работе "Новые пути в психоанализе" Хорни говорит об искажении "не
посредственного Собственного Я человека", наступающего под давлением
окружения, как о центральной черте невроза Цель лечения - "вернуть человеку
его самого, помочь ему вновь обрести свою непосредственность и найти свой центр
тяжести в себе самом". Хорни предложила термин "реальное Собственное Я" ("the
real self") в статье "На своем ли мы месте?" (1935) и вновь использовала его в
"Самоанализе" (1942), где она впервые заговорила о "самореализации" (self-
realization) "Невроз и личностный рост" (1950) начинается с проведения различия
между здоровым развитием, при котором личность реализует свой потенциал, и
невротическим развитием, при котором происходит отчуждение от реального
Собственного Я. Подзаголовок этой последней книги Хорни - "Борьба за
самореализацию": в основу ее понимания, как здоровья, так и невроза, легла
концепция реального Собственного Я
Реальное Собственное Я - не фиксированная структура, а набор "присущих
человеку потенций" (таких как темперамент, способности, дарования, склонности),
являющийся частью нашей наследственности и нуждающийся в благоприятных
условиях для развития. Это не продукт научения, поскольку нельзя никого
научить быть самим собой; но это и не то, что не поддается внешним влияниям,
поскольку актуализация реального Собственного Я
- 12-
Предисловие к русскому изданию
осуществляется через взаимодействие с внешним миром, предоставляющим
различные пути развития. Этот процесс может идти различными путями, в
зависимости от тех или иных условий Однако в детстве человеку требуются
определенные условия, чтобы его самореализация могла состояться. Они включают
в себя "теплую атмосферу", позволяющую ребенку выразить его собственные
мысли и чувства, добрую волю близких в удовлетворении его различных
потребностей и "здоровое столкновение его желании и воли окружающих".
Когда невроз родителей мешает им любить ребенка или хотя бы думать о нем
"как об отдельной особенной личности", у ребенка развивается базальная тревога,
которая не дает ему "относиться к другим людям непосредственно, как
подсказывают его реальные чувства, и вынуждает его найти иные пути обращения
с ними". Чувства и поведение ребенка больше не являются искренним выражением
его самого, а диктуются стратегиями защиты. "Он может идти к людям, против
людей или прочь от них".
Зрелая теория Хорни содержит описания этих стратегий и их продуманную
классификацию. В "Наших внутренних конфликтах" она обращается к нашим
межличностным стратегиям и конфликтам, порождаемым ими, тогда как в
"Неврозе и личностном росте" нам дан полный отчет о внутри-психических защитах
и их связях с межличностными.
В "Неврозе и личностном росте" Хорни предупреждает нас против "од-
ностороннего внимания либо к внутрипсихическим, либо к межличностным
факторам", утведждая, что динамику невроза можно понять_"толькокак_ процесс,
в котором межличностные конфликты приводят к особым внутрипсихическим
конфигурациямтоторые, будучи зависимымирт прежних пат-
тернов_человеческих отношении, в свою очередь изменяют их" Тем не менее, она
пренебрегаетсобсгвеннБгмттредупреждениём, сосредоточиваясь более на
внутрипсихических факторах, что создает проблемы для читателя. Поскольку
внутрипсихические построения - результат межличностных конфликтов, логичнее
с них и начать изложение теории. Так и построены "Наши внутренние конфликты",
но в "Неврозе и личностном росте" Хорни, желая прежде всего рассказать
читателю о своих новых идеях, несколько запутывает его, начиная с
внутрипсихических стратегий, и даже временами выводит решения, принимаемые в
межличностном плане, из внутрипсихических решений. Мне бы хотелось
осуществить синтез ее двух последних работ, дабы "расчистить путь" читателю к
более быстрому восприятию "Невроза и личностного роста".
Пытаясь справиться с чувством "меня никто не любит", с ощущениями своей
незащищенности, ненужности, порождающими базальную тревогу, человек может
принять решение о смирении или соглашательстве и начать движение к людям;
может принять агрессивное или экпансивное решение и начать движение против
людей, или же может принять решение об отчуждении, уходе от людей. Хорни
ввела термины соглашательство, агрессия, уход в "Наших внутренних
конфликтах", а в "Неврозе и личностном росте" говорила о смирении, захвате и
отчуждении или "уходе в отстав-
- 13-
Карен Хорни. Невроз и личностный рост
ку"; но оба ряда терминов взаимозаменяемы. Здоровый человек способен
проявлять гибкость, подвижность и избирать направление своего движения в
зависимости от обстоятельств, но у человека, отчужденного от Собственного Я,
"выбор" движения становится компульсивным и неразборчивым. Каждое из трех
решении включает некую констелляцию паттернов поведения и личностных черт,
концепцию справедливости и набор верований, представлений о природе человека,
об общечеловеческих ценностях и условиях жизни человека. Оно включает также
"сделку с судьбой", предполагающую вознаграждение за покорность диктату
выбранного решения.
Каждое защитное направление движения "раздувает" один из элементов
базальной тревоги: беспомощность в решении о соглашательстве; враждебность в
агрессивном решении; изолированность в решении об уходе. Поскольку в
условиях, продуцирующих базальную тревогу, неизменно возникают все эти три
чувства (беспомощности, враждебности, изоляции), человек делает защитную
стратегию из каждого; а поскольку эти три стратегии (направления движения)
включают несовместимые друг с другом черты характера и системы ценностей, то
его раздирают внутренние конфликты. Чтобы обрести ощущение своей
целостности, человек делает упор на одной из стратегий и становится в основном
смиренным или агрессивным, или отчужденным от людей. Какое направление он
выберет, зависит от особенностей его темперамента и от сил, действующих на него
со стороны окружения.
Другие тенденции продолжают существование, но становятся бессо-
знательными, проявляясь в замаскированной форме и окольными путями.
Конфликт между тенденциями не был разрешен, он просто был загнан в подполье.
Когда "подземные" тенденции по какой-либо причине приближаются к поверхности,
человек ощущает жесточайшее внутреннее беспокойство, которое порой
парализует его, не дает ему двигаться вообще ни в каком направлении. Под каким-
то мощным влиянием или под действием крупного провала своего основного
решения человек может переизбрать свою главную стратегию защиты на одну из
вытесненных. Он считает, что "переменился", "многому научился", но это лишь
замена одной защиты на другую.
Тот, у кого доминирует смирение, пытается одолеть свою базальную тревогу,
добиваясь расположения и одобрения и устанавливая контроль над другими через
их потребность, заинтересованность в нем. Он стремится привязать к себе других
своей слабостью, любовью, уступчивостью, добротой. Поскольку ему
одновременно нужно сдаться на чью-то милость и необходимо получить
возможность безопасно выражать свою агрессивную тенденцию, его часто влечет к
себе противоположный, экспансивный тип человека: он может через него
участвовать в господстве над жизнью. Такие отношения часто перерастают в
"болезненную зависимость", при которой наступает кризис, если уступчивый
партнер начинает ощущать, что его подчинение не получает награды, ради которой
он жертвовал собой.
Ценности уступчивых и смиренных "лежат в области добротьг, жалости,
любви, щедрости, самоотдачи, покорности; тогда как самомнение, честолюбие,
бессердечие, бессовестность, властность вызывают у них отвращение".
- 14-
Предисловие к русскому изданию
Поскольку "любое желание, стремление, поиск чего-то большего" они считают
"дерзким и опасным вызовом судьбе", их самоутверждение и самозащита
чрезвычайно заторможены. Они избирают христианские ценности, но вынужденно,
потому что эти ценности необходимы для их системы защит. Они вынуждены верить
в то, что надо "подставлять другую щеку", и в то, что в мире существует порядок,
установленный провидением, а добродетель в конце концов торжествует. Их сделка
заключается в том, что если они будут смиренными, любящими, будут избегать
гордыни и не гнаться за славой, судьба и другие люди будут милостивы к ним.
Если судьба не желает соблюдать эту сделку, они или отчаиваются в божественной
справедливости, или приходят к выводу о своей виновности, или начинают верить в
справедливость, превосходящую человеческое понимание. Они нуждаются не
только в вере в справедливость миропорядка, но и в вере в природную доброту
людей, поэтому очень чувствительны к разочарованиям в этой сфере.
У личности смиренного типа, пишет Хорни, "множество ее агрессивных
устремлений глубоко вытеснено". Агрессия вытесняется, потому что агрессивные
чувства или действия пришли бы в жестокое столкновение с необходимостью быть
добрым и подвергли бы огромной опасности всю стратегию достижения любви,
справедливости, защиты и одобрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
зависимыми, но они боятся зависеть от другого, потому что это делает их слишком
уязвимыми. Хорни сравнивает эту ситуацию с ситуацией "человека, который
умирает от голода, но не осмеливается съесть что-либо из страха, что еда
отравлена".
Большую часть "Невротической личности" Хорни посвятила разбору
невротической потребности в любви, но она останавливается в этой работе и на
стремлении к власти, престижу и обладанию, которое развивается в том случае,
когда личность отчаивается добиться любви. Эти невротические стремления
являются продуктом тревоги, гнева и чувства неполноценности. Они ненасытны,
поскольку невротику никакого успеха не будет достаточно, чтобы он ощутил себя
в безопасности, спокойным или довольным своими достижениями. Потребность в
любви или в успехе плодотворна, и ее возможно удовлетворить, если она не носит
компульсивного характера.
Согласно Хорни, люди пытаются справиться с базальной тревогой, выра-
батывая не одну, а несколько стратегий защиты. "Человек ощущает одновременно
императивное влечение властвовать над всеми и быть всеми любимым, его влечет
уступать каждому и каждому навязывать свою волю, уйти прочь от людей и
умолять их о дружбе". В результате "его раздирают неразрешимые конфликты,
которые часто и являются динамическим центром невроза".
Итак, в ранних книгах Хорни развивалась парадигма структуры неврозов,
согласно которой нарушения в человеческих взаимоотношениях генерируют
базальную тревогу, что ведет к развитию стратегий защиты, которые, во-первых,
сами себя сводят на нет, а во-вторых - приходят друг с другом в конфликт. В
"Невротической личности нашего времени" разрабатывалась тема погони за
любовью и господством, но затрагивалась и тема отчуждения;
в книге "Новые пути в психоанализе" к межличностным стратегиям защиты были
добавлены нарциссизм и перфекционизм (погоня за совершенством). В этих книгах
даны также описания внутрипсихических стратегий защиты, таких как
самообесценивание, самоупреки, невротическое страдание и сверхподчинение
стандартам, но более полно их содержание было раскрыто в двух последних книгах
Хорни.
Возможно, самым значительным аспектом новой версии психоанализа,
созданной Хорни, было смещение интереса аналитика (как в теории, так и на
практике): от интереса к прошлому пациента - к интересу к его настоящему. Если
в центре внимания Фрейда находился генезис невроза, то в центре внимания Хорни
- его структура. Она полагала, что психоанализ должен заострять внимание не
столько на инфантильных корнях невроза, сколько на имеющейся констелляции
защит и внутренних конфликтов невротика. Эта особенность ее подхода резко
отличала его от классического психоана-
- 10-
Предисловие к русском) изданию
лиза и делала его неприемлемым для тех, кто интересовался в основном прошлым
пациента.
В работе "Новые пути в психоанализе" Хорни отграничивала эволюцио-
нистский подход от "механически эволюционистского". Эволюционистское
мышление предполагает, что "существующее сегодня не существовало в этой
форме изначально, а приняло ее поэтапно. На этих предшествующих этапах мы,
возможно, найдем очень мало сходства с нынешней формой, но нынешняя форма
немыслима без предшествующих". Механически эволюционистское мышление
настаивает, что "ничего реально нового в процессе развития сотворено не было", и
"то, что мы видим сегодня,- только старое в новой упаковке". Для Хорни
глубинное влияние ранних детских переживаний не исключает последующего
развития, тогда как для Фрейда - ничего нового не происходит с человеком после
того, как ему исполнится пять лет, и все дальнейшие реакции или переживания
следует рассматривать только как воспроизведение раннедетских. Механически-
эволюционистский аспект мышления Фрейда отразился в его идее об отсутствии
времени в бессознательном, в его понимании навязчивого повторения, фиксации,
peipec-сии и переноса. Хорни считает этот аспект мышления Фрейда ответственным
"за ту степень, в которой тенденциям человека приписывается инфантильность, а
его настоящее объясняется прошлым".
В сердцевине концепции Фрейда об отношении детских переживаний к
поведению взрослого находится доктрина об отсутствии времени в бессоз-
нательном. Вытесненные в детстве страхи, желания или целостные переживания не
подвергаются никаким влияниям со стороны дальнейшего опыта, появляющегося
по мере взросления человека. Это позволяет выстроить концепцию фиксации -
либо по отношению к раннему окружению человека (фиксация на отце или на
матери), либо по отношению к стадии развития его либидо. Согласно этой
концепции и становится возможным рассмотрение дальнейших привязанностей
человека или образцов его поведения как воспроизведения прошлого, застывшего
в бессознательном и не подвергшегося изменениям.
Хорни вовсе не пытается опровергнуть доктрину об отсутствии времени в
бессознательном или ряд концепций, с ней связанных. Она, скорее, пытается
выстроить (на ином наборе предпосылок) собственную теорию "отличная от
механистической точка зрения такова, что в процессе органического развития
никогда не возникает простых повторений или регрессий к предыдущим стадиям".
Прошлое всегда содержится в настоящем, но не в виде его воспроизведения, а в
виде его развития. Путь "реального развития" - это путь, на котором "каждый
шаг влечет за собой следующий". Таким образом, "интерпретации, которые
связывают трудности настоящего непосредственно с влиянием детства, в научном
плане -только половина истины, а в практическом - бесполезны".
Согласно модели Хорни, ранние переживания так глубоко влияют на нас не
потому, что создают фиксации, заставляющие человека воспроизводить
инфантильные паттерны, а потому, что обуславливают наше отношение
- 11 -
Карен Хорни. Невроз и тчностный рост
к миру. Последующие переживания тоже влияют на наше отношение к миру, и оно,
в конце концов, выливается в стратегии защиты и черты характера взрослого
человека. Ранние переживания могут повлиять сильнее, чем более поздние,
поскольку именно они определяют направление развития, но характер взрослого
- продукт всех предыдущих взаимодействий его психики и окружающей среды.
Есть и другое важное различие Хорни и Фрейда Фрейд считал, что эти
решающие детские переживания относительно немногочисленны и носят в основном
сексуальный характер, а Хорни была уверена, что за невротическое развитие
отвечает вся совокупность детских переживаний. Жизнь взрослого человека идет
вкривь и вкось из-за того, что в детстве вся окружавшая его культура, его
отношения со сверстниками и особенно семейные отношения заставляли ребенка
чувствовать себя незащищенным, нелюбимым и ненужным, и это породило в нем
базальную тревогу. Эти неблагоприятные условия дают почву для развития
особой структуры характера, а из нее проистекают все дальнейшие трудности
Хорни указывает, что связь между нашим настоящим и ранним детством
существует, но она многосложна, и ее трудно проследить. Она считает, что пытаясь
понять симптом в рамках его инфантильного начала, "мы силимся объяснить одно
неизвестное .. через другое, о котором знаем еще меньше" Более плодотворно было
бы "сосредоточиться на силах, которые актуально движут человеком или
препятствуют его движению; есть достаточная вероятность, что мы сумеем их
понять, даже не очень много зная о его детстве"
III. Зрелая теория Хорни
В работе "Новые пути в психоанализе" Хорни говорит об искажении "не
посредственного Собственного Я человека", наступающего под давлением
окружения, как о центральной черте невроза Цель лечения - "вернуть человеку
его самого, помочь ему вновь обрести свою непосредственность и найти свой центр
тяжести в себе самом". Хорни предложила термин "реальное Собственное Я" ("the
real self") в статье "На своем ли мы месте?" (1935) и вновь использовала его в
"Самоанализе" (1942), где она впервые заговорила о "самореализации" (self-
realization) "Невроз и личностный рост" (1950) начинается с проведения различия
между здоровым развитием, при котором личность реализует свой потенциал, и
невротическим развитием, при котором происходит отчуждение от реального
Собственного Я. Подзаголовок этой последней книги Хорни - "Борьба за
самореализацию": в основу ее понимания, как здоровья, так и невроза, легла
концепция реального Собственного Я
Реальное Собственное Я - не фиксированная структура, а набор "присущих
человеку потенций" (таких как темперамент, способности, дарования, склонности),
являющийся частью нашей наследственности и нуждающийся в благоприятных
условиях для развития. Это не продукт научения, поскольку нельзя никого
научить быть самим собой; но это и не то, что не поддается внешним влияниям,
поскольку актуализация реального Собственного Я
- 12-
Предисловие к русскому изданию
осуществляется через взаимодействие с внешним миром, предоставляющим
различные пути развития. Этот процесс может идти различными путями, в
зависимости от тех или иных условий Однако в детстве человеку требуются
определенные условия, чтобы его самореализация могла состояться. Они включают
в себя "теплую атмосферу", позволяющую ребенку выразить его собственные
мысли и чувства, добрую волю близких в удовлетворении его различных
потребностей и "здоровое столкновение его желании и воли окружающих".
Когда невроз родителей мешает им любить ребенка или хотя бы думать о нем
"как об отдельной особенной личности", у ребенка развивается базальная тревога,
которая не дает ему "относиться к другим людям непосредственно, как
подсказывают его реальные чувства, и вынуждает его найти иные пути обращения
с ними". Чувства и поведение ребенка больше не являются искренним выражением
его самого, а диктуются стратегиями защиты. "Он может идти к людям, против
людей или прочь от них".
Зрелая теория Хорни содержит описания этих стратегий и их продуманную
классификацию. В "Наших внутренних конфликтах" она обращается к нашим
межличностным стратегиям и конфликтам, порождаемым ими, тогда как в
"Неврозе и личностном росте" нам дан полный отчет о внутри-психических защитах
и их связях с межличностными.
В "Неврозе и личностном росте" Хорни предупреждает нас против "од-
ностороннего внимания либо к внутрипсихическим, либо к межличностным
факторам", утведждая, что динамику невроза можно понять_"толькокак_ процесс,
в котором межличностные конфликты приводят к особым внутрипсихическим
конфигурациямтоторые, будучи зависимымирт прежних пат-
тернов_человеческих отношении, в свою очередь изменяют их" Тем не менее, она
пренебрегаетсобсгвеннБгмттредупреждениём, сосредоточиваясь более на
внутрипсихических факторах, что создает проблемы для читателя. Поскольку
внутрипсихические построения - результат межличностных конфликтов, логичнее
с них и начать изложение теории. Так и построены "Наши внутренние конфликты",
но в "Неврозе и личностном росте" Хорни, желая прежде всего рассказать
читателю о своих новых идеях, несколько запутывает его, начиная с
внутрипсихических стратегий, и даже временами выводит решения, принимаемые в
межличностном плане, из внутрипсихических решений. Мне бы хотелось
осуществить синтез ее двух последних работ, дабы "расчистить путь" читателю к
более быстрому восприятию "Невроза и личностного роста".
Пытаясь справиться с чувством "меня никто не любит", с ощущениями своей
незащищенности, ненужности, порождающими базальную тревогу, человек может
принять решение о смирении или соглашательстве и начать движение к людям;
может принять агрессивное или экпансивное решение и начать движение против
людей, или же может принять решение об отчуждении, уходе от людей. Хорни
ввела термины соглашательство, агрессия, уход в "Наших внутренних
конфликтах", а в "Неврозе и личностном росте" говорила о смирении, захвате и
отчуждении или "уходе в отстав-
- 13-
Карен Хорни. Невроз и личностный рост
ку"; но оба ряда терминов взаимозаменяемы. Здоровый человек способен
проявлять гибкость, подвижность и избирать направление своего движения в
зависимости от обстоятельств, но у человека, отчужденного от Собственного Я,
"выбор" движения становится компульсивным и неразборчивым. Каждое из трех
решении включает некую констелляцию паттернов поведения и личностных черт,
концепцию справедливости и набор верований, представлений о природе человека,
об общечеловеческих ценностях и условиях жизни человека. Оно включает также
"сделку с судьбой", предполагающую вознаграждение за покорность диктату
выбранного решения.
Каждое защитное направление движения "раздувает" один из элементов
базальной тревоги: беспомощность в решении о соглашательстве; враждебность в
агрессивном решении; изолированность в решении об уходе. Поскольку в
условиях, продуцирующих базальную тревогу, неизменно возникают все эти три
чувства (беспомощности, враждебности, изоляции), человек делает защитную
стратегию из каждого; а поскольку эти три стратегии (направления движения)
включают несовместимые друг с другом черты характера и системы ценностей, то
его раздирают внутренние конфликты. Чтобы обрести ощущение своей
целостности, человек делает упор на одной из стратегий и становится в основном
смиренным или агрессивным, или отчужденным от людей. Какое направление он
выберет, зависит от особенностей его темперамента и от сил, действующих на него
со стороны окружения.
Другие тенденции продолжают существование, но становятся бессо-
знательными, проявляясь в замаскированной форме и окольными путями.
Конфликт между тенденциями не был разрешен, он просто был загнан в подполье.
Когда "подземные" тенденции по какой-либо причине приближаются к поверхности,
человек ощущает жесточайшее внутреннее беспокойство, которое порой
парализует его, не дает ему двигаться вообще ни в каком направлении. Под каким-
то мощным влиянием или под действием крупного провала своего основного
решения человек может переизбрать свою главную стратегию защиты на одну из
вытесненных. Он считает, что "переменился", "многому научился", но это лишь
замена одной защиты на другую.
Тот, у кого доминирует смирение, пытается одолеть свою базальную тревогу,
добиваясь расположения и одобрения и устанавливая контроль над другими через
их потребность, заинтересованность в нем. Он стремится привязать к себе других
своей слабостью, любовью, уступчивостью, добротой. Поскольку ему
одновременно нужно сдаться на чью-то милость и необходимо получить
возможность безопасно выражать свою агрессивную тенденцию, его часто влечет к
себе противоположный, экспансивный тип человека: он может через него
участвовать в господстве над жизнью. Такие отношения часто перерастают в
"болезненную зависимость", при которой наступает кризис, если уступчивый
партнер начинает ощущать, что его подчинение не получает награды, ради которой
он жертвовал собой.
Ценности уступчивых и смиренных "лежат в области добротьг, жалости,
любви, щедрости, самоотдачи, покорности; тогда как самомнение, честолюбие,
бессердечие, бессовестность, властность вызывают у них отвращение".
- 14-
Предисловие к русскому изданию
Поскольку "любое желание, стремление, поиск чего-то большего" они считают
"дерзким и опасным вызовом судьбе", их самоутверждение и самозащита
чрезвычайно заторможены. Они избирают христианские ценности, но вынужденно,
потому что эти ценности необходимы для их системы защит. Они вынуждены верить
в то, что надо "подставлять другую щеку", и в то, что в мире существует порядок,
установленный провидением, а добродетель в конце концов торжествует. Их сделка
заключается в том, что если они будут смиренными, любящими, будут избегать
гордыни и не гнаться за славой, судьба и другие люди будут милостивы к ним.
Если судьба не желает соблюдать эту сделку, они или отчаиваются в божественной
справедливости, или приходят к выводу о своей виновности, или начинают верить в
справедливость, превосходящую человеческое понимание. Они нуждаются не
только в вере в справедливость миропорядка, но и в вере в природную доброту
людей, поэтому очень чувствительны к разочарованиям в этой сфере.
У личности смиренного типа, пишет Хорни, "множество ее агрессивных
устремлений глубоко вытеснено". Агрессия вытесняется, потому что агрессивные
чувства или действия пришли бы в жестокое столкновение с необходимостью быть
добрым и подвергли бы огромной опасности всю стратегию достижения любви,
справедливости, защиты и одобрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9