Те, кто закрывал глаза на установленные мною факты
и связи и последовательно скрывал их, содействовали общему
отчуждению людей от жизни.
История сексуальной экономики не полна без изображения
участия ее друзей в развитии этой науки. Мои друзья и
сотрудники поймут, почему мне пришлось отказаться воздать
14
должное их трудам. Но я могу заверить всех, кто боролся
за сексуальную экономику и часто страдал в этой борьбе,
что без их заслуг все развитие этой науки было бы неосу-
ществимым.
Изложение сексуальной экономики предпринимается здесь
исключительно с точки зрения европейской ситуации, при-
ведшей к катастрофе. Победа диктатур основывалась на мас-
совом душевном заболевании европейцев, которые были не в
состоянии ни экономически, ни психологически, ни в соци-
альном отношении решить задачи, поставленные демократией.
Я слишком мало нахожусь в Соединенных Штатах, чтобы иметь
возможность оценить, насколько это изложение соответствует
американской ситуации. Ситуация, о которой я говорю, означает
не только внешние человеческие отношения и порядки в об-
ществе, но в гораздо большей степени глубинные структуры
как психики американцев, так и их общества. Чтобы озна-
комиться со всем этим, необходимо время.
Я подготовлен к тому, что английское издание этой книги
вызовет неприятие в той или иной форме. В Европе я, бла-
годаря многолетнему опыту, приобрел достаточный навык, по-
зволяющий по определенным признакам оценивать значение
нападок, критики или похвалы. Так как не приходится пред-
полагать, что реакция определенных кругов Америки на мой
труд будет принципиально иной, чем по другую сторону океана,
я хотел бы заранее ответить на будущие обвинения.
Сексуальная экономика не имеет ничего общего с какой бы
то ни было из существующих политических организаций или идео-
логий. К ней неприменимы политические понятия, разделяю-
щие различные слои и классы общества. Непризнание обще-
ством естественной любовной жизни и отрицание права на
нее за детьми и подростками - факты общечеловеческого зна-
чения, выходящие за границы государств и социальных групп.
Сексуальная экономика подвергалась нападкам представи-
телей всех партийно-политических направлений. Коммунисты
так же запрещали мои публикации, как и фашисты. Поли-
цейские власти столь же яростно нападали на них, выдвигая
самые разные обвинения, как это делали и социалисты или
буржуазные либералы. И напротив, мои взгляды находили вни-
мание и признание во всех кругах и слоях населения. В осо-
бенности же открытие функции оргазма нашло согласие всех
культурно-политических и научных групп.
Вытеснение сексуальности, биологическая жесткость, мо-
рализаторство и аскетизм не ограничиваются определенными
классами или слоями общества. Они встречаются повсюду.
Я знаю священников, различающих естественную и неесте-
ственную половую жизнь и признающих научное равноправие
15
понятия Бога и закона природы, но мне известны и другие
священнослужители, которые усматривают в объяснении
и практическом осуществлении половой жизни детей и под-
ростков опасность для существования церкви и поэтому при-
бегают к жестким мерам противодействия. Как хвала, так и
ненависть питаются одной и той же идеологией. В моих ра-
ботах увидели такую же серьезную угрозу для либерализма
и демократии, как для диктатуры пролетариата, чести соци-
ализма или чести немецкой женщины. В действительности
раскрытие функции живого угрожает только одной позиции
и одному варианту общественного и морального регулирования,
а именно авторитарно-диктаторскому режиму любого рода,
который с помощью принудительной морали и принудительного
труда пытается уничтожить стихийную порядочность и ес-
тественное саморегулирование жизненных сил.
Надо быть, наконец, честными, чтобы сказать, что автори-
тарная диктатура существует не только в тоталитарных госу-
дарствах. Ее можно обнаружить как в церкви, так и в ака-
демических организациях, как у коммунистов, так и в пра-
вительствах стран, основанных на парламентской демократии.
Эта диктатура - общечеловеческая склонность, возникшая в ре-
зультате подавления живого. Она создает в массовой психологии
всех наций основу для восприятия и установления диктатур
как политических систем. Ее основными элементами являются
мистификация жизненного процесса, действительная беспомощ-
ность материального и социального характера, страх перед от-
ветственностью за формирование своей жизни и страсть, ак-
тивная или пассивная, к обретению иллюзорной безопасности
и к подчинению авторитету. Подлинное извечное стремление
к демократизации общественной жизни зиждется на самооп-
ределении, естественной общности и морали, на радостном тру-
де и земном счастье любви. Каждую иллюзию это стремление
считает опасностью. Поэтому оно не только не будет бояться
естественнонаучного понимания живого, но, наоборот, прибег-
нет к помощи естественных наук, чтобы научно-практически,
а не иллюзорно справиться с имеющими важнейшее значение
проблемами формирования психических структур человека. По-
всеместно наблюдается стремление развить формальную демо-
кратию в демократию всех трудящихся, в трудовую демократию,
соответствующую естественной организации процесса труда.
В сфере умственной гигиены должна быть решена большая
задача. Она заключается в том, чтобы поставить на место сек-
суальной неустроенности, системы публичных домов, порно-
графической литературы и индустрии секса естественное счастье
любви, гарантируемое обществом. За этим не кроется намерение
<разрушить семью> или <подорвать мораль>. Семья и мораль
16
подрываются принудительной семьей и принудительной моралью.
Наша задача как специалистов - покончить с вредом, который
в форме душевных заболеваний приносит неупорядоченность
половых и семейных отношений. Чтобы преодолеть эту <чуму>,
надо четко отличать любовь родителей и детей друг к другу
от семейного принуждения в какой бы то ни было форме.
Эндемическое заболевание <фамилит> разрушает все, чего пы-
таются достичь честные стремления людей.
Если я и не принадлежу ни к одной политической или
религиозной организации, то у меня все же есть собственные
взгляды на социальную жизнь. В противоположность всем
видам политического, идеологического или мистического ми-
ровоззрения они являются научно-рациональными. В соответ-
ствии с этими взглядами я полагаю, что наша Земля не
обретет длительного мира и что она будет напрасно пытаться
осуществить функцию обобществления человека до тех пор,
пока некомпетентные политики и диктаторы какого бы то
ни было вида будут руководить массами людей, страдающих
неврозами и венерическими заболеваниями. Функция обоб-
ществления человека заключается в выполнении его естест-
венной функции любви и труда. Обе эти формы биологи-
ческой активности людей с незапамятных времен зависят как
от научно-исследовательской, так и вообще умственной ра-
боты. Знания, труд и естественная любовь являются источ-
никами нашей жизни. Они должны и управлять ею, движимые
сознанием полной ответственности трудящихся масс.
Душевная гигиена масс требует власти знания - в проти-
воположность власти невежества, власти жизненно необходи-
мого труда - в противоположность паразитизму всякого рода,
будь то экономический, духовный или философский. Если ес-
тественная наука сама себя воспринимает всерьез, то она должна
бороться против сил, разрушающих жизнь, где бы и в результате
чьей бы деятельности это разрушение ни происходило. Есте-
ственно, что нет человека, который в одиночку обладал бы
знаниями, необходимыми для обеспечения естественной функ-
ции жизни. Научно-рациональное мировоззрение исключает дик-
татуру и требует осуществления трудовой демократии.
Общественная власть, которая исходила бы от народа, осу-
ществлялась бы народом и в интересах народа и была бы
движима естественным чувством жизни и уважением к ре-
зультатам труда, оказалась бы неодолимой. Но предпосылкой
создания этой власти являются душевная независимость масс
и их способность в полном объеме взять на себя ответствен-
ность за общественное бытие и ответственность самим ра-
ционально определять характер своей жизни. Если что им и
мешает в решении названных задач, так это массовый ду-
17
способствовать лучшему устройству отношений между людьми.
После краха диктатур человеческому обществу потребуются ис-
тины, причем истины непопулярные. Эти истины, называющие
подлинные причины нынешнего социального хаоса, рано или
поздно возобладают - независимо от того, хотят этого люди
или нет. Одна из таких истин заключается в том, что корни
диктатуры - в иррациональном страхе перед жизнью, который
испытывают массы. Тот, кто высказывает такого рода истины,
подвергается очень большой опасности, но он может и по-
дождать. Ему нет необходимости бороться за власть, чтобы
добиться торжества истины. Его сила - в знании фактов, ка-
сающихся всего человечества, как бы эти факты ни отвергались.
Во времена тяжелейших общественных бедствий воля общества
к жизни заставляет все-таки признавать эти факты.
Ученый обязан в любых обстоятельствах сохранять право
на свободное выражения мнения и не уступать его предста-
вителям сил, подавляющих жизнь. Слишком много говорят о
долге солдат отдать свою жизнь. Слишком мало говорят о
долге ученых отстаивать в любых обстоятельствах однажды по-
знанную истину, чего бы это ни стоило.
У врача или педагога только одна обязанность - беском-
промиссно следовать требованиям своей профессии, не об-
ращая внимания на силы, подавляющие жизнь, и руковод-
ствуясь только благом тех, кто вверен ему. Он не должен
быть приверженцем идеологий, противоречащих целям вра-
чевания или воспитания.
Тот, кто оспаривает это право исследователя, врача, вос-
питателя, инженера или писателя, одновременно называя себя
демократом, тот является лицемером или, по меньшей мере,
жертвой чумы иррационализма. Борьба против чумы диктатуры
бесперспективна без решимости и серьезности в подходе к
жизненным вопросам, так как диктатура живет и может жить
только во тьме непознанности вопросов жизни. Человек бес-
помощен в тех случаях, когда у него нет знания, а беспо-
мощность, вызванная незнанием, - удобрение для диктатуры.
Нельзя называть общественный строй демократическим, если
он боится постановки важнейших вопросов, поиска непривы-
чных ответов и борьбы мнений вокруг проблем своего развития.
В этом случае такое общественное устройство гибнет при ма-
лейшем покушении на его институты со стороны претендентов
на диктаторскую власть. Это и произошло в Европе.
<Свобода религии> является диктатурой, если она не дает
свободу науке, а значит, не обеспечивает свободную конку-
ренцию в интерпретации жизненных процессов. Должно же
когда-то стать раз навсегда ясно, является ли Бог бородатым
могучим существом, живущим на небе, или он представляет
20
собой естественный космический закон, господствующий над
нами. Только если Бог и закон природы - одно и то же, воз-
можно понимание между наукой и религией. От диктатуры
божественного наместника на Земле до диктатуры ниспослан-
ного Богом спасителя народов - всего один шаг.
<Мораль> становится диктатурой, если она отождествляет
естественное чувство жизни, свойственное людям, с порно-
графией. Хочет она того или нет, таким образом мораль по-
зволяет продолжиться существованию сексуальной грязи и до-
пускает гибель естественного любовного счастья людей. Не-
обходимо резко протестовать в тех случаях, когда аморальными
называют людей, которые основывают свое социальное пове-
дение на внутренних законах, а не на формах внешнего при-
нуждения. Мужчина является мужчиной, а женщина - женщи-
ной не потому, что они получили благословение, а потому,
что они чувствуют себя мужчиной и женщиной. Мерой на-
стоящей свободы является внутренний, а не внешний закон.
Морализаторское лицемерие - опаснейший враг естественной
нравственности. Его можно победить не посредством какого-
либо другого вида принудительной морали, а только с помощью
знания естественного закона, управляющего сексуальным про-
цессом. Естественное моральное поведение предполагает свободу
естественного жизненного процесса. Напротив, принудительная
мораль идет рука об руку с болезненной сексуальностью.
Линия принуждения является линией наименьшего сопро-
тивления. Легче требовать дисциплины и авторитарными ме-
тодами добиваться ее осуществления, чем воспитывать в детях
радость самостоятельного труда и естественное сексуальное
поведение. Легче объявить себя всеведущим вождем, ниспос-
ланным Богом, и декретировать, что должны думать и делать
миллионы людей, чем подвергнуть себя испытанию в борьбе
мнений между рациональным и иррациональным. Легче на-
стаивать на уважении и любви, предписанных законом, чем
завоевать дружбу человечным поведением. Легче продать свою
независимость за материальную обеспеченность, чем вести
самостоятельную жизнь, проникнутую сознанием ответствен-
ности, и быть господином самому себе. Удобнее диктовать
подчиненным их поведение, чем направлять это поведение
при уважении индивидуальности других. Поэтому жизнь при
диктатуре всегда кажется легче, чем при настоящей демокра-
тии. Поэтому удобный демократический лидер завидует дик-
татору и пытается подражать ему. Легко повторять общие
слова, говорить правду - трудно.
Поэтому тот, кто не верит в живое или потерял такую
веру, стал добычей тайного страха перед жизнью, порожда-
ющего диктатуру. Живое салю по себе <разумно>, но оно пре-
21
?S тся в У если У не дают проявиться. Став
гримасой, жизнь может только вызвать страх Поэтому лишь
в"3T способн0 прогнать страх- каким быал
в грядущие века в результате кровавых битв наш расшатав-
шийся мир, наука о жизни сильнее всей враждебности к
жизни, сильнее тирании. Галилей, а не Hepoнp Кр Тщ
Наполеон, Фрейд, а не Шикльгрубер создавали технику, б
родись с эпидемиями, изучали душевный мир, то есть обес-
печивали наше бытие. Другое всегда злоупотребляли успехами
великих для уничтожения жизни. Корни естественной наки
S I:T4"0 убже OKa3bIBaroTC гораздо сильнее,
какая бы то ни было фашистская идеологая сегодняшнего
дня и порождаемая ею шумиха, /ллдшпсш
Нью-Йорк, ноябрь 1940 г.
В.Р.
II.
БИОЛОГИЧЕСКОЕ
И СЕКСУАЛЬНАЯ НАУКА ФРЕЙДА
Моя только что охарактеризованная научная позиция фор-
мировалась в 1919-1921 гг. на Венском студенческом семинаре
по проблемам сексуальной науки. Никакая схема, ничье мнение
не управляло развитием моих взглядов. Следует исключить и ар-
гумент, согласно которому человек со странной биографией,
насыщенной комплексами, оказавшийся вне приличного об-
щества, намеревается навязать другим людям свои фантазии
о жизни. Верно, что моя предыдущая жизнь, бурная и богатая
опытом, дала мне возможность по-новому воспринимать факты,
своеобразие исследуемого материала и результаты, которые ос-
тавались закрытыми для других.
До вступления в октябре 1920 г. в Венское психоанали-
тическое объединение я приобрел многосторонние знания в
сексологии и психологии, а также в естественных науках и
натурфилософии. Это звучит нескромно, но скромность там,
где она не к месту, - не добродетель. Нет здесь и никакого
колдовства или особой <ловкости рук>. Изголодавшись от ни-
чегонеделания за четыре года первой мировой войны и будучи
одарен способностью учиться быстро, глубоко и систематически,
я бросался на все достойное изучения, что мне только по-
падалось. Я не особенно часто засиживался в кафе и разных
компаниях, уделял также мало внимания прогулкам или по-
тасовкам - обычному времяпрепровождению студентов.
С психоанализом я познакомился случайно. В 1919 г. во
время лекции по анатомии по аудитории передавали листок
с призывом создать кружок, цель которого - изучение сексо-
логических проблем. Я пришел на его заседание, где присут-
ствовали человек восемь молодых медиков, и услышал, что
сексологический семинар необходим, так как Венский уни-
верситет пренебрегает этим важным вопросом. Я регулярно по-
23
SS тся в гримас если У не дают проявиться. Став
гримасой, жизнь может только вызвать страх Поэтому лишь
в"3T способн0 прогаать страх- каким быT
в грядущие века в результате кровавых битв наш расшатав-
шийся мир, наука о жизни сильнее всей враждебности к
жизни, сильнее тирании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
и связи и последовательно скрывал их, содействовали общему
отчуждению людей от жизни.
История сексуальной экономики не полна без изображения
участия ее друзей в развитии этой науки. Мои друзья и
сотрудники поймут, почему мне пришлось отказаться воздать
14
должное их трудам. Но я могу заверить всех, кто боролся
за сексуальную экономику и часто страдал в этой борьбе,
что без их заслуг все развитие этой науки было бы неосу-
ществимым.
Изложение сексуальной экономики предпринимается здесь
исключительно с точки зрения европейской ситуации, при-
ведшей к катастрофе. Победа диктатур основывалась на мас-
совом душевном заболевании европейцев, которые были не в
состоянии ни экономически, ни психологически, ни в соци-
альном отношении решить задачи, поставленные демократией.
Я слишком мало нахожусь в Соединенных Штатах, чтобы иметь
возможность оценить, насколько это изложение соответствует
американской ситуации. Ситуация, о которой я говорю, означает
не только внешние человеческие отношения и порядки в об-
ществе, но в гораздо большей степени глубинные структуры
как психики американцев, так и их общества. Чтобы озна-
комиться со всем этим, необходимо время.
Я подготовлен к тому, что английское издание этой книги
вызовет неприятие в той или иной форме. В Европе я, бла-
годаря многолетнему опыту, приобрел достаточный навык, по-
зволяющий по определенным признакам оценивать значение
нападок, критики или похвалы. Так как не приходится пред-
полагать, что реакция определенных кругов Америки на мой
труд будет принципиально иной, чем по другую сторону океана,
я хотел бы заранее ответить на будущие обвинения.
Сексуальная экономика не имеет ничего общего с какой бы
то ни было из существующих политических организаций или идео-
логий. К ней неприменимы политические понятия, разделяю-
щие различные слои и классы общества. Непризнание обще-
ством естественной любовной жизни и отрицание права на
нее за детьми и подростками - факты общечеловеческого зна-
чения, выходящие за границы государств и социальных групп.
Сексуальная экономика подвергалась нападкам представи-
телей всех партийно-политических направлений. Коммунисты
так же запрещали мои публикации, как и фашисты. Поли-
цейские власти столь же яростно нападали на них, выдвигая
самые разные обвинения, как это делали и социалисты или
буржуазные либералы. И напротив, мои взгляды находили вни-
мание и признание во всех кругах и слоях населения. В осо-
бенности же открытие функции оргазма нашло согласие всех
культурно-политических и научных групп.
Вытеснение сексуальности, биологическая жесткость, мо-
рализаторство и аскетизм не ограничиваются определенными
классами или слоями общества. Они встречаются повсюду.
Я знаю священников, различающих естественную и неесте-
ственную половую жизнь и признающих научное равноправие
15
понятия Бога и закона природы, но мне известны и другие
священнослужители, которые усматривают в объяснении
и практическом осуществлении половой жизни детей и под-
ростков опасность для существования церкви и поэтому при-
бегают к жестким мерам противодействия. Как хвала, так и
ненависть питаются одной и той же идеологией. В моих ра-
ботах увидели такую же серьезную угрозу для либерализма
и демократии, как для диктатуры пролетариата, чести соци-
ализма или чести немецкой женщины. В действительности
раскрытие функции живого угрожает только одной позиции
и одному варианту общественного и морального регулирования,
а именно авторитарно-диктаторскому режиму любого рода,
который с помощью принудительной морали и принудительного
труда пытается уничтожить стихийную порядочность и ес-
тественное саморегулирование жизненных сил.
Надо быть, наконец, честными, чтобы сказать, что автори-
тарная диктатура существует не только в тоталитарных госу-
дарствах. Ее можно обнаружить как в церкви, так и в ака-
демических организациях, как у коммунистов, так и в пра-
вительствах стран, основанных на парламентской демократии.
Эта диктатура - общечеловеческая склонность, возникшая в ре-
зультате подавления живого. Она создает в массовой психологии
всех наций основу для восприятия и установления диктатур
как политических систем. Ее основными элементами являются
мистификация жизненного процесса, действительная беспомощ-
ность материального и социального характера, страх перед от-
ветственностью за формирование своей жизни и страсть, ак-
тивная или пассивная, к обретению иллюзорной безопасности
и к подчинению авторитету. Подлинное извечное стремление
к демократизации общественной жизни зиждется на самооп-
ределении, естественной общности и морали, на радостном тру-
де и земном счастье любви. Каждую иллюзию это стремление
считает опасностью. Поэтому оно не только не будет бояться
естественнонаучного понимания живого, но, наоборот, прибег-
нет к помощи естественных наук, чтобы научно-практически,
а не иллюзорно справиться с имеющими важнейшее значение
проблемами формирования психических структур человека. По-
всеместно наблюдается стремление развить формальную демо-
кратию в демократию всех трудящихся, в трудовую демократию,
соответствующую естественной организации процесса труда.
В сфере умственной гигиены должна быть решена большая
задача. Она заключается в том, чтобы поставить на место сек-
суальной неустроенности, системы публичных домов, порно-
графической литературы и индустрии секса естественное счастье
любви, гарантируемое обществом. За этим не кроется намерение
<разрушить семью> или <подорвать мораль>. Семья и мораль
16
подрываются принудительной семьей и принудительной моралью.
Наша задача как специалистов - покончить с вредом, который
в форме душевных заболеваний приносит неупорядоченность
половых и семейных отношений. Чтобы преодолеть эту <чуму>,
надо четко отличать любовь родителей и детей друг к другу
от семейного принуждения в какой бы то ни было форме.
Эндемическое заболевание <фамилит> разрушает все, чего пы-
таются достичь честные стремления людей.
Если я и не принадлежу ни к одной политической или
религиозной организации, то у меня все же есть собственные
взгляды на социальную жизнь. В противоположность всем
видам политического, идеологического или мистического ми-
ровоззрения они являются научно-рациональными. В соответ-
ствии с этими взглядами я полагаю, что наша Земля не
обретет длительного мира и что она будет напрасно пытаться
осуществить функцию обобществления человека до тех пор,
пока некомпетентные политики и диктаторы какого бы то
ни было вида будут руководить массами людей, страдающих
неврозами и венерическими заболеваниями. Функция обоб-
ществления человека заключается в выполнении его естест-
венной функции любви и труда. Обе эти формы биологи-
ческой активности людей с незапамятных времен зависят как
от научно-исследовательской, так и вообще умственной ра-
боты. Знания, труд и естественная любовь являются источ-
никами нашей жизни. Они должны и управлять ею, движимые
сознанием полной ответственности трудящихся масс.
Душевная гигиена масс требует власти знания - в проти-
воположность власти невежества, власти жизненно необходи-
мого труда - в противоположность паразитизму всякого рода,
будь то экономический, духовный или философский. Если ес-
тественная наука сама себя воспринимает всерьез, то она должна
бороться против сил, разрушающих жизнь, где бы и в результате
чьей бы деятельности это разрушение ни происходило. Есте-
ственно, что нет человека, который в одиночку обладал бы
знаниями, необходимыми для обеспечения естественной функ-
ции жизни. Научно-рациональное мировоззрение исключает дик-
татуру и требует осуществления трудовой демократии.
Общественная власть, которая исходила бы от народа, осу-
ществлялась бы народом и в интересах народа и была бы
движима естественным чувством жизни и уважением к ре-
зультатам труда, оказалась бы неодолимой. Но предпосылкой
создания этой власти являются душевная независимость масс
и их способность в полном объеме взять на себя ответствен-
ность за общественное бытие и ответственность самим ра-
ционально определять характер своей жизни. Если что им и
мешает в решении названных задач, так это массовый ду-
17
способствовать лучшему устройству отношений между людьми.
После краха диктатур человеческому обществу потребуются ис-
тины, причем истины непопулярные. Эти истины, называющие
подлинные причины нынешнего социального хаоса, рано или
поздно возобладают - независимо от того, хотят этого люди
или нет. Одна из таких истин заключается в том, что корни
диктатуры - в иррациональном страхе перед жизнью, который
испытывают массы. Тот, кто высказывает такого рода истины,
подвергается очень большой опасности, но он может и по-
дождать. Ему нет необходимости бороться за власть, чтобы
добиться торжества истины. Его сила - в знании фактов, ка-
сающихся всего человечества, как бы эти факты ни отвергались.
Во времена тяжелейших общественных бедствий воля общества
к жизни заставляет все-таки признавать эти факты.
Ученый обязан в любых обстоятельствах сохранять право
на свободное выражения мнения и не уступать его предста-
вителям сил, подавляющих жизнь. Слишком много говорят о
долге солдат отдать свою жизнь. Слишком мало говорят о
долге ученых отстаивать в любых обстоятельствах однажды по-
знанную истину, чего бы это ни стоило.
У врача или педагога только одна обязанность - беском-
промиссно следовать требованиям своей профессии, не об-
ращая внимания на силы, подавляющие жизнь, и руковод-
ствуясь только благом тех, кто вверен ему. Он не должен
быть приверженцем идеологий, противоречащих целям вра-
чевания или воспитания.
Тот, кто оспаривает это право исследователя, врача, вос-
питателя, инженера или писателя, одновременно называя себя
демократом, тот является лицемером или, по меньшей мере,
жертвой чумы иррационализма. Борьба против чумы диктатуры
бесперспективна без решимости и серьезности в подходе к
жизненным вопросам, так как диктатура живет и может жить
только во тьме непознанности вопросов жизни. Человек бес-
помощен в тех случаях, когда у него нет знания, а беспо-
мощность, вызванная незнанием, - удобрение для диктатуры.
Нельзя называть общественный строй демократическим, если
он боится постановки важнейших вопросов, поиска непривы-
чных ответов и борьбы мнений вокруг проблем своего развития.
В этом случае такое общественное устройство гибнет при ма-
лейшем покушении на его институты со стороны претендентов
на диктаторскую власть. Это и произошло в Европе.
<Свобода религии> является диктатурой, если она не дает
свободу науке, а значит, не обеспечивает свободную конку-
ренцию в интерпретации жизненных процессов. Должно же
когда-то стать раз навсегда ясно, является ли Бог бородатым
могучим существом, живущим на небе, или он представляет
20
собой естественный космический закон, господствующий над
нами. Только если Бог и закон природы - одно и то же, воз-
можно понимание между наукой и религией. От диктатуры
божественного наместника на Земле до диктатуры ниспослан-
ного Богом спасителя народов - всего один шаг.
<Мораль> становится диктатурой, если она отождествляет
естественное чувство жизни, свойственное людям, с порно-
графией. Хочет она того или нет, таким образом мораль по-
зволяет продолжиться существованию сексуальной грязи и до-
пускает гибель естественного любовного счастья людей. Не-
обходимо резко протестовать в тех случаях, когда аморальными
называют людей, которые основывают свое социальное пове-
дение на внутренних законах, а не на формах внешнего при-
нуждения. Мужчина является мужчиной, а женщина - женщи-
ной не потому, что они получили благословение, а потому,
что они чувствуют себя мужчиной и женщиной. Мерой на-
стоящей свободы является внутренний, а не внешний закон.
Морализаторское лицемерие - опаснейший враг естественной
нравственности. Его можно победить не посредством какого-
либо другого вида принудительной морали, а только с помощью
знания естественного закона, управляющего сексуальным про-
цессом. Естественное моральное поведение предполагает свободу
естественного жизненного процесса. Напротив, принудительная
мораль идет рука об руку с болезненной сексуальностью.
Линия принуждения является линией наименьшего сопро-
тивления. Легче требовать дисциплины и авторитарными ме-
тодами добиваться ее осуществления, чем воспитывать в детях
радость самостоятельного труда и естественное сексуальное
поведение. Легче объявить себя всеведущим вождем, ниспос-
ланным Богом, и декретировать, что должны думать и делать
миллионы людей, чем подвергнуть себя испытанию в борьбе
мнений между рациональным и иррациональным. Легче на-
стаивать на уважении и любви, предписанных законом, чем
завоевать дружбу человечным поведением. Легче продать свою
независимость за материальную обеспеченность, чем вести
самостоятельную жизнь, проникнутую сознанием ответствен-
ности, и быть господином самому себе. Удобнее диктовать
подчиненным их поведение, чем направлять это поведение
при уважении индивидуальности других. Поэтому жизнь при
диктатуре всегда кажется легче, чем при настоящей демокра-
тии. Поэтому удобный демократический лидер завидует дик-
татору и пытается подражать ему. Легко повторять общие
слова, говорить правду - трудно.
Поэтому тот, кто не верит в живое или потерял такую
веру, стал добычей тайного страха перед жизнью, порожда-
ющего диктатуру. Живое салю по себе <разумно>, но оно пре-
21
?S тся в У если У не дают проявиться. Став
гримасой, жизнь может только вызвать страх Поэтому лишь
в"3T способн0 прогнать страх- каким быал
в грядущие века в результате кровавых битв наш расшатав-
шийся мир, наука о жизни сильнее всей враждебности к
жизни, сильнее тирании. Галилей, а не Hepoнp Кр Тщ
Наполеон, Фрейд, а не Шикльгрубер создавали технику, б
родись с эпидемиями, изучали душевный мир, то есть обес-
печивали наше бытие. Другое всегда злоупотребляли успехами
великих для уничтожения жизни. Корни естественной наки
S I:T4"0 убже OKa3bIBaroTC гораздо сильнее,
какая бы то ни было фашистская идеологая сегодняшнего
дня и порождаемая ею шумиха, /ллдшпсш
Нью-Йорк, ноябрь 1940 г.
В.Р.
II.
БИОЛОГИЧЕСКОЕ
И СЕКСУАЛЬНАЯ НАУКА ФРЕЙДА
Моя только что охарактеризованная научная позиция фор-
мировалась в 1919-1921 гг. на Венском студенческом семинаре
по проблемам сексуальной науки. Никакая схема, ничье мнение
не управляло развитием моих взглядов. Следует исключить и ар-
гумент, согласно которому человек со странной биографией,
насыщенной комплексами, оказавшийся вне приличного об-
щества, намеревается навязать другим людям свои фантазии
о жизни. Верно, что моя предыдущая жизнь, бурная и богатая
опытом, дала мне возможность по-новому воспринимать факты,
своеобразие исследуемого материала и результаты, которые ос-
тавались закрытыми для других.
До вступления в октябре 1920 г. в Венское психоанали-
тическое объединение я приобрел многосторонние знания в
сексологии и психологии, а также в естественных науках и
натурфилософии. Это звучит нескромно, но скромность там,
где она не к месту, - не добродетель. Нет здесь и никакого
колдовства или особой <ловкости рук>. Изголодавшись от ни-
чегонеделания за четыре года первой мировой войны и будучи
одарен способностью учиться быстро, глубоко и систематически,
я бросался на все достойное изучения, что мне только по-
падалось. Я не особенно часто засиживался в кафе и разных
компаниях, уделял также мало внимания прогулкам или по-
тасовкам - обычному времяпрепровождению студентов.
С психоанализом я познакомился случайно. В 1919 г. во
время лекции по анатомии по аудитории передавали листок
с призывом создать кружок, цель которого - изучение сексо-
логических проблем. Я пришел на его заседание, где присут-
ствовали человек восемь молодых медиков, и услышал, что
сексологический семинар необходим, так как Венский уни-
верситет пренебрегает этим важным вопросом. Я регулярно по-
23
SS тся в гримас если У не дают проявиться. Став
гримасой, жизнь может только вызвать страх Поэтому лишь
в"3T способн0 прогаать страх- каким быT
в грядущие века в результате кровавых битв наш расшатав-
шийся мир, наука о жизни сильнее всей враждебности к
жизни, сильнее тирании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44