Его проницательный взгляд вселял в нее смутное беспокойство. Ей было трудно понять, почему Уитон полностью ему доверяет.
– Эти продажные твари нужны нам живыми, – произнес шеф, покосившись на своего помощника. – Смотри не переусердствуй! От мертвецов нам мало проку.
Тесс вздрогнула, вдруг вспомнив кошмар, преследовавший ее прошлой ночью. Ей приснились Уитон и Рейнольдс, тянущие руки к ее горлу и гнусно ухмыляющиеся при этом.
Порой и наяву ей в голову приходила мысль, что подозрение в измене может случайно пасть и на кого-то из ее знакомых. Удастся ли тогда ей хотя бы немного смягчить участь несчастных людей? Вряд ли. Эти двое были склонны подозревать в предательстве любого и никому не делали снисхождения.
– Я приму ваши пожелания к сведению, шеф, – промолвил Рейнольдс, пожевав губами.
– Вы уж постарайтесь, – холодно сказал Уитон, глядя почему-то своими проницательными глазами на Тесс.
Она сглотнула ком и натянуто улыбнулась, пытаясь внушить себе, что ее коллеги – истинные патриоты, исполняющие трудную работу ради обеспечения безопасности их родины. Честным соотечественникам они никогда не принесут вреда. Они служат во имя торжества добра и не обидят никого из ее близких.
– Только не смотрите на меня так, Тесс! – услышала она раздраженный голос Уитона. – Вы же знаете, что эти люди – предатели Англии, подвергающие смертельной опасности все, что вам так дорого. Они не заслуживают пощады!
– А если вы ошиблись и арестовали невинных? – спросила она, прочистив горло.
– Это исключено! – Уитон рубанул ладонью воздух. – Без веских оснований мы никого к ответственности не привлекаем. В поле нашего зрения оказываются только предатели и диверсанты, уже причинившие либо явно намеревающиеся причинить вред Англии.
Тесс очень хотелось бы в это поверить. Однако в последнее время ее все чаще одолевали тяжкие сомнения в законности методов деятельности министерства иностранных дел на разведывательном поприще. Слава Богу, пока это не мешало ей ревностно относиться к выполнению своих заданий.
Уитон посмотрел на своего «секретаря» и сказал:
– Оставьте нас вдвоем!
Рейнольдс встревоженно покосился на Тесс и неохотно покинул кабинет. Всякий раз после встречи с этим одиозным типом у нее на душе оставался тяжелый осадок. Будь ее воля, она бы вообще с ним не встречалась. Словно бы почувствовав ее неприязнь на расстоянии, Рейнольдс хлопнул дверью, закрывая ее за собой.
Тесс с облегчением вздохнула и расслабилась. И напрасно.
Уитон подался всем корпусом вперед, сжал ее руки своими большими теплыми ладонями и произнес:
– Вы умная женщина, Тесс! И должны понимать, что такие люди, как Рейнольдс, тоже имеют право на существование. Каждый из нас приносит какую-то пользу Англии в меру своих возможностей. Уверяю вас, что он истинный патриот!
– Да, конечно. Я только…
– Не надо оправдываться, моя дорогая! – радушно улыбнувшись, перебил ее куратор. – Ради торжества правого дела нам иногда приходится слегка запачкаться грязью. Это неизбежное зло, которое не зависит от нашей воли. Если бы не амбициозные планы и непомерная жажда власти Наполеона, пыл которого Англия вознамерилась остудить любой ценой, разве нам с вами пришлось бы исполнять такую скверную работу?
Тесс не стала ему возражать, но задалась вопросом: часто ли Уитону приходится увещевать и воодушевлять других своих помощников?
Он вздохнул и продолжал:
– Мы просто делаем все необходимое, чтобы защитить свою страну и своих сограждан от злодеев, подобных Наполеону и его подручным! Таким, к примеру, как его верный пес Северин, готовый перегрызть любому из нас глотку. Французы – негодяи! Они не знают жалости к англичанам и прибегают в своей коварной разведывательной игре против нас к самым грязным трюкам. Так, недавно они попытались внедрить в высшее лондонское общество благородную даму! Это вам уже не игра в крокет, это полный ход, моя дорогая. И на него мы должны дать им адекватный ответ! Скоро мы нанесем по заклятому врагу сокрушительный удар!
Тесс была немало озадачена этой пылкой тирадой. К чему клонит ее куратор? Лишний раз напоминает ей, что ее задание – детская забава по сравнению со смертельно опасной миссией французской шпионки? Возможно, что это и так, но только на первый взгляд. Ему следовало бы принять во внимание ее риск испортить свою репутацию в свете в случае разоблачения. Никто не подаст руки доносчице, даже если всем будет известно, что она действует из благородных патриотических побуждений. Самому Уитону наплевать на неписаные законы аристократов, Тесс же их мнение о ней было далеко не безразлично, поскольку она сама носила титул вдовствующей баронессы.
Уитон поскреб ногтями подбородок и спросил:
– Вы можете представить себе, как поступил бы Северин, если бы он узнал, что вы сотрудничаете с министерством иностранных дел? Вряд ли он счел бы вашу деятельность безобидной.
В том, что добытая ею информация абсолютно безобидна, Тесс и сама была не уверена. Даже такие пустяковые факты, как наличие у кого-то из членов женского общества неоплаченного долга или же родственника во Франции, могли послужить причиной серьезной озабоченности контрразведки и привлечь к этому человеку ее пристальное внимание. Но говорить об этом вслух Тесс не стала.
Уитон вскинул свои густые брови и произнес:
– Вы можете представить себе, как поступил бы этот изверг с вашей милой ассистенткой? Напомните, пожалуйста, мне имя этого очаровательного создания с прелестными темными локонами на головке!
По спине Тесс пробежал холодок.
– Не беспокойтесь, ей пока еще ничто не угрожает. Я сказал это всего лишь для примера.
Сердце Тесс гулко застучало, она почувствовала себя неуютно, хотя и пыталась скрыть охватившее ее волнение. Так к чему же все-таки клонит Уитон?
– Вы чего-то опасаетесь? – спросила без обиняков она.
– Опасаюсь? Чего же именно? – Куратор вновь вскинул брови.
– Моего разоблачения как секретного агента!
– Моя служебная обязанность – предвидеть и вовремя предотвратить любое вражеское поползновение. Враг хитер и коварен! Мы должны постоянно быть начеку. – Он по-отечески улыбнулся своей собеседнице. – Все это только общие рассуждения. Я не усматриваю пока никакой угрозы ни для вас, ни для вашей юной помощницы.
Тесс и бровью не повела, стоически выдержав невинный взгляд его ледяных глаз. Одно лишь она поняла наверняка – что Уитон всегда остается хладнокровным хищником и не надо рисовать его в иных тонах. Лучше всегда быть с ним начеку, чем почувствовать всю силу его карающей длани, которая пока еще только ласкает и кормит ее.
Он крякнул и сказал:
– Я решил еще раз напомнить вам о важности вашей работы для Англии.
– Если бы я не понимала этого, то не взялась бы за нее, – спокойно ответила Тесс.
– Я позволю себе напомнить вам еще и о том, что вы согласились сотрудничать с нами в первую очередь из финансовых соображений, а вовсе не из бескорыстных патриотических побуждений!
Тесс притворилась, что рассматривает ногти, и ответила, выдержав паузу:
– Тогда и я позволю себе напомнить вам, что вы пригрозили мне, что раскроете псевдоним, которым я подписала свою статью о деле Бринкли в газете «Глашатай с Гирард-стрит», и вынудили меня принять ваши условия.
– Почему вас так беспокоит, что читатели бульварной газетенки узнают подлинное имя автора этой статьи? – спросил Уитон.
– Теперь это меня совершенно не волнует, – ответила Тесс, передернув плечами. – Но тогда разоблачение могло обернуться для меня крупными неприятностями.
– Зачем ворошить прошлое? – мягко сказал Уитон. – Лучше поговорим о вашей деятельности в женском обществе. По-моему, вы недостаточно активны, миледи. Нам надо получать от вас больше полезной для разведки информации. Вы же пока снабжаете нас одними светскими сплетнями.
Тесс облизнула внезапно пересохшие губы. По самодовольному виду Уитона было нетрудно догадаться, что он что-то пронюхал о ее новых подругах. Куратор вздохнул и продолжил:
– Графиня ди Нотари вчера подала заявление с просьбой принять ее в члены этого общества. К сожалению, этот факт остался вами незамеченным. Вы тратите свои силы и время совсем не на то, на что следовало бы! Вот зачем вы посещаете женскую тюрьму на Маркс-Кросс-стрит? Что полезного вы можете там узнать?
– Но это же часть благотворительной деятельности нашей организации! Я бываю там не одна, а вместе с другими дамами. Впрочем, это не важно. Объясните, почему вас так заинтересовало невинное желание только что упомянутой вами графини вступить в наше общество?
– Потому что я должен быть в курсе всего, что его касается! Зачем, по-вашему, графине потребовалось в него вступать?
Уитон насупил брови и пронзил Тесс пытливым взглядом.
– Возможно, таким образом она хочет ускорить и облегчить свое проникновение в высшее общество, – предположила Тесс. – А может быть, ей просто вздумалось заняться благотворительностью.
– Прошу вас немедленно выяснить истинные мотивы ее странного поступка и собрать как можно больше информации о ее знакомствах.
– Когда именно она прибыла в Лондон?
– На прошлой неделе.
– И уже успела подать заявление в наше женское общество! Можно подумать, что более срочных дел у нее нет! Хотя очевидно, что в первую очередь ей следовало заняться своим обустройством на новом месте.
– Вот теперь я вас узнаю, Тесс! У вас отменный нюх! – похвалил ее куратор.
Сравнение ее с охотничьей собакой слегка покоробило Тесс, однако она любезно улыбнулась в ответ на этот сомнительный комплимент и заверила Уитона, что немедленно приступит к исполнению его поручения.
– Кстати, у вас может появиться прекрасная возможность войти в руководство этого общества, – с таинственной улыбкой промолвил Уитон. – Леди Эдвина Дивейн, президент этой организации, изъявила желание иметь помощницу, которая присматривала бы за новичками и составляла бы о них свое мнение. Этим готова заняться леди Жанелль Бланкетт, однако скорее всего предпочтение будет отдано вам. Я за вас уже похлопотал, у меня имеются там свои влиятельные люди.
– Если так, тогда зачем вам нужна я? – с удивлением спросила Тесс. – Ведь у вас уже есть надежный источник информации.
– Позвольте решать мне, сколько агентов следует внедрять в интересующую меня организацию, миледи. Просто выполните это поручение и побольше разузнайте о графине ди Нотари. Меня интересует о ней все: где она бывает с визитами, с кем ужинает, с кем переписывается, с кем спит. Одновременно с этим вам надлежит сблизиться с руководством общества и перезнакомиться со всеми его членами без исключения. Вам все понятно, дорогая Тесс?
– Да, – сдавленно произнесла она. – Но я выполняю еще и другую работу – по деловым договорам со своими клиентами. У меня совсем нет свободного времени.
О своей благотворительной деятельности в сиротском приюте Тесс ему напоминать не стала, поскольку он уже неодобрительно отозвался о ее бескорыстной помощи заключенным.
– Ваши коммерческие партнеры могут немного потерпеть, – с легким раздражением сказал Уитон. – Сосредоточьтесь на графине. Я жду отчета на следующей неделе.
– Будет исполнено, мистер Уитон, – сказала Тесс, уже не в силах дискутировать с ним. Его служебное рвение в последнее время все чаще повергало ее в отчаяние. Разумеется, она готова была и впредь отдавать все свои силы тайной войне с коварным противником, но предпочла бы сотрудничать на этом благородном поприще с людьми менее фанатичными и рьяными, чем ее куратор и его подручный.
И, словно бы в пику ее тайному желанию, Уитон добавил:
– Доклад представьте мистеру Рейнольдсу!
– Отныне я всегда должна буду отчитываться о своей работе не вам, а ему? – упавшим голосом спросила Тесс.
– В нашем деле нет ничего постоянного, миледи! – с ухмылкой ответил Уитон. – За исключением необходимости соблюдать конспирацию и всегда быть начеку! Не забывайте, что враг не дремлет! Прошу вас отчитываться перед Рейнольдсом каждые три дня. Таковы его требования.
– Какая нелепая прихоть! – воскликнула она. – Но ведь может статься, что за три дня я не сумею добыть интересных новых данных. И что тогда? Зачем же попусту тратить время на ненужные конспиративные свидания? – Она натянула перчатки, тряхнула рыжими волосами и заявила: – Нет, я не стану ему потакать, мистер Уитон! Я свяжусь с ним не раньше, чем добуду действительно значимую информацию.
– Вряд ли ему это понравится, – пробурчал Уитон.
– В таком случае я предоставлю отчет лично вам.
– Видите ли, дорогая Тесс, я уезжаю в маленькое путешествие, – склонив голову, многозначительно произнес ее куратор.
– Но вы же, вероятно, возвратитесь в Лондон из своего вояжа!
– Не будем загадывать, моя дорогая. Я стану бывать в Лондоне наездами. Поэтому мои обязанности временно будет исполнять мой секретарь.
– Вы находите, что он справится с ними? – с явным сомнением в голосе спросила Тесс. – Ведь он поднаторел больше в практической работе, а здесь необходим аналитический склад ума. По-моему, тактик из него никудышный, как, впрочем, и стратег.
– Мы скоро узнаем, на что он способен, – с мягкой улыбкой промолвил Уитон. – А вам я желаю успехов.
Глава 5
– Добрый день, Джо! – приветствовал Хит хозяина, войдя в таверну «У Типтона». – Как идет торговля? Надеюсь, успешно?
Джо – долговязый тщедушный малый, абсолютно лысый и прихрамывающий на одну ногу – с идиотской улыбкой ответил:
– Сегодня гораздо лучше, чем вчера, сэр! Вот только моя проклятая больная нога разнылась из-за дождя.
Выждав, пока его глаза привыкнут к полумраку, Хит снял шляпу и сказал:
– К счастью, погода, кажется, налаживается. Нас ожидают солнечные деньки.
Джо плюнул в кружку, протер ее грязной тряпкой и сказал, обнажив в улыбке щербатые зубы:
– До этого еще надо дожить, сэр. Пока что лондонское небо плотно затянуто проклятыми тучами. Биллс ожидает вас за своим обычным столиком. Я велю Урсуле немедленно подать вам пиво. Приятного аппетита!
– Спасибо, дружище, – сказал Хит и направился к своему старинному приятелю.
С Уильямом Лоусоном Смитом, известным в кругу своих друзей больше как Биллс, они подружились еще во время совместной учебы в юридической школе. Хит в ту пору старался не привлекать к своей персоне особого внимания и усердно грыз гранит науки. В отличие от него Биллс выделялся из серой массы студентов как своей модной одеждой, так и задиристым характером. Всегда одетый как лондонский денди, этот громкоголосый юноша постоянно ввязывался в скандальные истории и был непременным участником всех жарких политических диспутов. При этом он проявил себя и как способный студент, всегда готовый помочь своему товарищу в учебе. Именно он позже помог Хиту получить перспективное место в юридическом совете, за что тот чувствовал себя его вечным должником.
Как это ни странно, сам Биллс не стремился занять высокий пост, предпочитая вести спокойную жизнь консультанта в адвокатской конторе, учредителем которой он являлся.
Сегодня на нем был ярко-желтый сюртук и зеленый жилет, потому Хит без труда разглядел его на фоне грязных стен и потемневших столов этого злачного заведения.
Завидев своего приятеля, Биллс отложил в сторону газету и с радостной улыбкой воскликнул:
– Привет, дружище! Присаживайся за мой столик! Рад тебя видеть! Ты чувствуешь дразнящий аромат рагу из барашка? Сейчас мы его отведаем с жареным картофелем!
Он шумно втянул воздух, пропитанный кухонными запахами, и пригладил ладонями свои курчавые бакенбарды, лоснящиеся от помады, как и его гладко зачесанные назад светлые волосы.
Хит сел за стол напротив него и произнес:
– С удовольствием, дружище! Здесь отлично готовят тушеную баранину. Признаться, у меня уже текут слюнки.
Подавальщица Урсула, принесшая Хиту кружку пенного пива, с кокетливой улыбкой проворковала:
– Что-то вы давно не бывали у нас, мистер Бартлетт! Как поживаете? – Она наклонилась над столом так низко, что ее женские прелести едва не вывалились наружу.
– Урсула! Не болтай с клиентами! Ты нужна мне на кухне! – крикнул ей Джо от стойки.
– Отстань, старый дурак! – не оборачиваясь, огрызнулась бойкая девица.
Джо не спускал со своей любвеобильной дочери глаз, однако проку от этого было мало. Ничто не могло охладить ее пылкий темперамент и помешать кокетничать с завсегдатаями.
Урсула еще ниже наклонилась над столом и, многообещающе улыбнувшись Хиту, снимающему перчатки, спросила грудным голосом:
– Надеюсь, вы сегодня никуда не торопитесь?
– Урсула! – вновь окликнул ее Джо, упершись ладонями в стойку. – Сколько можно тебя звать?
– Он больше не вольная птица, малышка, – выпив пива, сказал Биллс. – Парень положил глаз на мисс Пенелопу Уилом. Она сущий ангелочек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
– Эти продажные твари нужны нам живыми, – произнес шеф, покосившись на своего помощника. – Смотри не переусердствуй! От мертвецов нам мало проку.
Тесс вздрогнула, вдруг вспомнив кошмар, преследовавший ее прошлой ночью. Ей приснились Уитон и Рейнольдс, тянущие руки к ее горлу и гнусно ухмыляющиеся при этом.
Порой и наяву ей в голову приходила мысль, что подозрение в измене может случайно пасть и на кого-то из ее знакомых. Удастся ли тогда ей хотя бы немного смягчить участь несчастных людей? Вряд ли. Эти двое были склонны подозревать в предательстве любого и никому не делали снисхождения.
– Я приму ваши пожелания к сведению, шеф, – промолвил Рейнольдс, пожевав губами.
– Вы уж постарайтесь, – холодно сказал Уитон, глядя почему-то своими проницательными глазами на Тесс.
Она сглотнула ком и натянуто улыбнулась, пытаясь внушить себе, что ее коллеги – истинные патриоты, исполняющие трудную работу ради обеспечения безопасности их родины. Честным соотечественникам они никогда не принесут вреда. Они служат во имя торжества добра и не обидят никого из ее близких.
– Только не смотрите на меня так, Тесс! – услышала она раздраженный голос Уитона. – Вы же знаете, что эти люди – предатели Англии, подвергающие смертельной опасности все, что вам так дорого. Они не заслуживают пощады!
– А если вы ошиблись и арестовали невинных? – спросила она, прочистив горло.
– Это исключено! – Уитон рубанул ладонью воздух. – Без веских оснований мы никого к ответственности не привлекаем. В поле нашего зрения оказываются только предатели и диверсанты, уже причинившие либо явно намеревающиеся причинить вред Англии.
Тесс очень хотелось бы в это поверить. Однако в последнее время ее все чаще одолевали тяжкие сомнения в законности методов деятельности министерства иностранных дел на разведывательном поприще. Слава Богу, пока это не мешало ей ревностно относиться к выполнению своих заданий.
Уитон посмотрел на своего «секретаря» и сказал:
– Оставьте нас вдвоем!
Рейнольдс встревоженно покосился на Тесс и неохотно покинул кабинет. Всякий раз после встречи с этим одиозным типом у нее на душе оставался тяжелый осадок. Будь ее воля, она бы вообще с ним не встречалась. Словно бы почувствовав ее неприязнь на расстоянии, Рейнольдс хлопнул дверью, закрывая ее за собой.
Тесс с облегчением вздохнула и расслабилась. И напрасно.
Уитон подался всем корпусом вперед, сжал ее руки своими большими теплыми ладонями и произнес:
– Вы умная женщина, Тесс! И должны понимать, что такие люди, как Рейнольдс, тоже имеют право на существование. Каждый из нас приносит какую-то пользу Англии в меру своих возможностей. Уверяю вас, что он истинный патриот!
– Да, конечно. Я только…
– Не надо оправдываться, моя дорогая! – радушно улыбнувшись, перебил ее куратор. – Ради торжества правого дела нам иногда приходится слегка запачкаться грязью. Это неизбежное зло, которое не зависит от нашей воли. Если бы не амбициозные планы и непомерная жажда власти Наполеона, пыл которого Англия вознамерилась остудить любой ценой, разве нам с вами пришлось бы исполнять такую скверную работу?
Тесс не стала ему возражать, но задалась вопросом: часто ли Уитону приходится увещевать и воодушевлять других своих помощников?
Он вздохнул и продолжал:
– Мы просто делаем все необходимое, чтобы защитить свою страну и своих сограждан от злодеев, подобных Наполеону и его подручным! Таким, к примеру, как его верный пес Северин, готовый перегрызть любому из нас глотку. Французы – негодяи! Они не знают жалости к англичанам и прибегают в своей коварной разведывательной игре против нас к самым грязным трюкам. Так, недавно они попытались внедрить в высшее лондонское общество благородную даму! Это вам уже не игра в крокет, это полный ход, моя дорогая. И на него мы должны дать им адекватный ответ! Скоро мы нанесем по заклятому врагу сокрушительный удар!
Тесс была немало озадачена этой пылкой тирадой. К чему клонит ее куратор? Лишний раз напоминает ей, что ее задание – детская забава по сравнению со смертельно опасной миссией французской шпионки? Возможно, что это и так, но только на первый взгляд. Ему следовало бы принять во внимание ее риск испортить свою репутацию в свете в случае разоблачения. Никто не подаст руки доносчице, даже если всем будет известно, что она действует из благородных патриотических побуждений. Самому Уитону наплевать на неписаные законы аристократов, Тесс же их мнение о ней было далеко не безразлично, поскольку она сама носила титул вдовствующей баронессы.
Уитон поскреб ногтями подбородок и спросил:
– Вы можете представить себе, как поступил бы Северин, если бы он узнал, что вы сотрудничаете с министерством иностранных дел? Вряд ли он счел бы вашу деятельность безобидной.
В том, что добытая ею информация абсолютно безобидна, Тесс и сама была не уверена. Даже такие пустяковые факты, как наличие у кого-то из членов женского общества неоплаченного долга или же родственника во Франции, могли послужить причиной серьезной озабоченности контрразведки и привлечь к этому человеку ее пристальное внимание. Но говорить об этом вслух Тесс не стала.
Уитон вскинул свои густые брови и произнес:
– Вы можете представить себе, как поступил бы этот изверг с вашей милой ассистенткой? Напомните, пожалуйста, мне имя этого очаровательного создания с прелестными темными локонами на головке!
По спине Тесс пробежал холодок.
– Не беспокойтесь, ей пока еще ничто не угрожает. Я сказал это всего лишь для примера.
Сердце Тесс гулко застучало, она почувствовала себя неуютно, хотя и пыталась скрыть охватившее ее волнение. Так к чему же все-таки клонит Уитон?
– Вы чего-то опасаетесь? – спросила без обиняков она.
– Опасаюсь? Чего же именно? – Куратор вновь вскинул брови.
– Моего разоблачения как секретного агента!
– Моя служебная обязанность – предвидеть и вовремя предотвратить любое вражеское поползновение. Враг хитер и коварен! Мы должны постоянно быть начеку. – Он по-отечески улыбнулся своей собеседнице. – Все это только общие рассуждения. Я не усматриваю пока никакой угрозы ни для вас, ни для вашей юной помощницы.
Тесс и бровью не повела, стоически выдержав невинный взгляд его ледяных глаз. Одно лишь она поняла наверняка – что Уитон всегда остается хладнокровным хищником и не надо рисовать его в иных тонах. Лучше всегда быть с ним начеку, чем почувствовать всю силу его карающей длани, которая пока еще только ласкает и кормит ее.
Он крякнул и сказал:
– Я решил еще раз напомнить вам о важности вашей работы для Англии.
– Если бы я не понимала этого, то не взялась бы за нее, – спокойно ответила Тесс.
– Я позволю себе напомнить вам еще и о том, что вы согласились сотрудничать с нами в первую очередь из финансовых соображений, а вовсе не из бескорыстных патриотических побуждений!
Тесс притворилась, что рассматривает ногти, и ответила, выдержав паузу:
– Тогда и я позволю себе напомнить вам, что вы пригрозили мне, что раскроете псевдоним, которым я подписала свою статью о деле Бринкли в газете «Глашатай с Гирард-стрит», и вынудили меня принять ваши условия.
– Почему вас так беспокоит, что читатели бульварной газетенки узнают подлинное имя автора этой статьи? – спросил Уитон.
– Теперь это меня совершенно не волнует, – ответила Тесс, передернув плечами. – Но тогда разоблачение могло обернуться для меня крупными неприятностями.
– Зачем ворошить прошлое? – мягко сказал Уитон. – Лучше поговорим о вашей деятельности в женском обществе. По-моему, вы недостаточно активны, миледи. Нам надо получать от вас больше полезной для разведки информации. Вы же пока снабжаете нас одними светскими сплетнями.
Тесс облизнула внезапно пересохшие губы. По самодовольному виду Уитона было нетрудно догадаться, что он что-то пронюхал о ее новых подругах. Куратор вздохнул и продолжил:
– Графиня ди Нотари вчера подала заявление с просьбой принять ее в члены этого общества. К сожалению, этот факт остался вами незамеченным. Вы тратите свои силы и время совсем не на то, на что следовало бы! Вот зачем вы посещаете женскую тюрьму на Маркс-Кросс-стрит? Что полезного вы можете там узнать?
– Но это же часть благотворительной деятельности нашей организации! Я бываю там не одна, а вместе с другими дамами. Впрочем, это не важно. Объясните, почему вас так заинтересовало невинное желание только что упомянутой вами графини вступить в наше общество?
– Потому что я должен быть в курсе всего, что его касается! Зачем, по-вашему, графине потребовалось в него вступать?
Уитон насупил брови и пронзил Тесс пытливым взглядом.
– Возможно, таким образом она хочет ускорить и облегчить свое проникновение в высшее общество, – предположила Тесс. – А может быть, ей просто вздумалось заняться благотворительностью.
– Прошу вас немедленно выяснить истинные мотивы ее странного поступка и собрать как можно больше информации о ее знакомствах.
– Когда именно она прибыла в Лондон?
– На прошлой неделе.
– И уже успела подать заявление в наше женское общество! Можно подумать, что более срочных дел у нее нет! Хотя очевидно, что в первую очередь ей следовало заняться своим обустройством на новом месте.
– Вот теперь я вас узнаю, Тесс! У вас отменный нюх! – похвалил ее куратор.
Сравнение ее с охотничьей собакой слегка покоробило Тесс, однако она любезно улыбнулась в ответ на этот сомнительный комплимент и заверила Уитона, что немедленно приступит к исполнению его поручения.
– Кстати, у вас может появиться прекрасная возможность войти в руководство этого общества, – с таинственной улыбкой промолвил Уитон. – Леди Эдвина Дивейн, президент этой организации, изъявила желание иметь помощницу, которая присматривала бы за новичками и составляла бы о них свое мнение. Этим готова заняться леди Жанелль Бланкетт, однако скорее всего предпочтение будет отдано вам. Я за вас уже похлопотал, у меня имеются там свои влиятельные люди.
– Если так, тогда зачем вам нужна я? – с удивлением спросила Тесс. – Ведь у вас уже есть надежный источник информации.
– Позвольте решать мне, сколько агентов следует внедрять в интересующую меня организацию, миледи. Просто выполните это поручение и побольше разузнайте о графине ди Нотари. Меня интересует о ней все: где она бывает с визитами, с кем ужинает, с кем переписывается, с кем спит. Одновременно с этим вам надлежит сблизиться с руководством общества и перезнакомиться со всеми его членами без исключения. Вам все понятно, дорогая Тесс?
– Да, – сдавленно произнесла она. – Но я выполняю еще и другую работу – по деловым договорам со своими клиентами. У меня совсем нет свободного времени.
О своей благотворительной деятельности в сиротском приюте Тесс ему напоминать не стала, поскольку он уже неодобрительно отозвался о ее бескорыстной помощи заключенным.
– Ваши коммерческие партнеры могут немного потерпеть, – с легким раздражением сказал Уитон. – Сосредоточьтесь на графине. Я жду отчета на следующей неделе.
– Будет исполнено, мистер Уитон, – сказала Тесс, уже не в силах дискутировать с ним. Его служебное рвение в последнее время все чаще повергало ее в отчаяние. Разумеется, она готова была и впредь отдавать все свои силы тайной войне с коварным противником, но предпочла бы сотрудничать на этом благородном поприще с людьми менее фанатичными и рьяными, чем ее куратор и его подручный.
И, словно бы в пику ее тайному желанию, Уитон добавил:
– Доклад представьте мистеру Рейнольдсу!
– Отныне я всегда должна буду отчитываться о своей работе не вам, а ему? – упавшим голосом спросила Тесс.
– В нашем деле нет ничего постоянного, миледи! – с ухмылкой ответил Уитон. – За исключением необходимости соблюдать конспирацию и всегда быть начеку! Не забывайте, что враг не дремлет! Прошу вас отчитываться перед Рейнольдсом каждые три дня. Таковы его требования.
– Какая нелепая прихоть! – воскликнула она. – Но ведь может статься, что за три дня я не сумею добыть интересных новых данных. И что тогда? Зачем же попусту тратить время на ненужные конспиративные свидания? – Она натянула перчатки, тряхнула рыжими волосами и заявила: – Нет, я не стану ему потакать, мистер Уитон! Я свяжусь с ним не раньше, чем добуду действительно значимую информацию.
– Вряд ли ему это понравится, – пробурчал Уитон.
– В таком случае я предоставлю отчет лично вам.
– Видите ли, дорогая Тесс, я уезжаю в маленькое путешествие, – склонив голову, многозначительно произнес ее куратор.
– Но вы же, вероятно, возвратитесь в Лондон из своего вояжа!
– Не будем загадывать, моя дорогая. Я стану бывать в Лондоне наездами. Поэтому мои обязанности временно будет исполнять мой секретарь.
– Вы находите, что он справится с ними? – с явным сомнением в голосе спросила Тесс. – Ведь он поднаторел больше в практической работе, а здесь необходим аналитический склад ума. По-моему, тактик из него никудышный, как, впрочем, и стратег.
– Мы скоро узнаем, на что он способен, – с мягкой улыбкой промолвил Уитон. – А вам я желаю успехов.
Глава 5
– Добрый день, Джо! – приветствовал Хит хозяина, войдя в таверну «У Типтона». – Как идет торговля? Надеюсь, успешно?
Джо – долговязый тщедушный малый, абсолютно лысый и прихрамывающий на одну ногу – с идиотской улыбкой ответил:
– Сегодня гораздо лучше, чем вчера, сэр! Вот только моя проклятая больная нога разнылась из-за дождя.
Выждав, пока его глаза привыкнут к полумраку, Хит снял шляпу и сказал:
– К счастью, погода, кажется, налаживается. Нас ожидают солнечные деньки.
Джо плюнул в кружку, протер ее грязной тряпкой и сказал, обнажив в улыбке щербатые зубы:
– До этого еще надо дожить, сэр. Пока что лондонское небо плотно затянуто проклятыми тучами. Биллс ожидает вас за своим обычным столиком. Я велю Урсуле немедленно подать вам пиво. Приятного аппетита!
– Спасибо, дружище, – сказал Хит и направился к своему старинному приятелю.
С Уильямом Лоусоном Смитом, известным в кругу своих друзей больше как Биллс, они подружились еще во время совместной учебы в юридической школе. Хит в ту пору старался не привлекать к своей персоне особого внимания и усердно грыз гранит науки. В отличие от него Биллс выделялся из серой массы студентов как своей модной одеждой, так и задиристым характером. Всегда одетый как лондонский денди, этот громкоголосый юноша постоянно ввязывался в скандальные истории и был непременным участником всех жарких политических диспутов. При этом он проявил себя и как способный студент, всегда готовый помочь своему товарищу в учебе. Именно он позже помог Хиту получить перспективное место в юридическом совете, за что тот чувствовал себя его вечным должником.
Как это ни странно, сам Биллс не стремился занять высокий пост, предпочитая вести спокойную жизнь консультанта в адвокатской конторе, учредителем которой он являлся.
Сегодня на нем был ярко-желтый сюртук и зеленый жилет, потому Хит без труда разглядел его на фоне грязных стен и потемневших столов этого злачного заведения.
Завидев своего приятеля, Биллс отложил в сторону газету и с радостной улыбкой воскликнул:
– Привет, дружище! Присаживайся за мой столик! Рад тебя видеть! Ты чувствуешь дразнящий аромат рагу из барашка? Сейчас мы его отведаем с жареным картофелем!
Он шумно втянул воздух, пропитанный кухонными запахами, и пригладил ладонями свои курчавые бакенбарды, лоснящиеся от помады, как и его гладко зачесанные назад светлые волосы.
Хит сел за стол напротив него и произнес:
– С удовольствием, дружище! Здесь отлично готовят тушеную баранину. Признаться, у меня уже текут слюнки.
Подавальщица Урсула, принесшая Хиту кружку пенного пива, с кокетливой улыбкой проворковала:
– Что-то вы давно не бывали у нас, мистер Бартлетт! Как поживаете? – Она наклонилась над столом так низко, что ее женские прелести едва не вывалились наружу.
– Урсула! Не болтай с клиентами! Ты нужна мне на кухне! – крикнул ей Джо от стойки.
– Отстань, старый дурак! – не оборачиваясь, огрызнулась бойкая девица.
Джо не спускал со своей любвеобильной дочери глаз, однако проку от этого было мало. Ничто не могло охладить ее пылкий темперамент и помешать кокетничать с завсегдатаями.
Урсула еще ниже наклонилась над столом и, многообещающе улыбнувшись Хиту, снимающему перчатки, спросила грудным голосом:
– Надеюсь, вы сегодня никуда не торопитесь?
– Урсула! – вновь окликнул ее Джо, упершись ладонями в стойку. – Сколько можно тебя звать?
– Он больше не вольная птица, малышка, – выпив пива, сказал Биллс. – Парень положил глаз на мисс Пенелопу Уилом. Она сущий ангелочек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28