– Вот, значит, как это теперь называется – дружбой! – многозначительно произнес рыжий полицейский и ухмыльнулся.
– Леди Голдинг нужно одеться, – сказал Хит, пропустив его намек мимо ушей. – Покиньте помещение! Здесь всего один выход.
– А вдруг она выберется отсюда через окно? – сказал рыжий, кивнув на штору.
– Вряд ли она рискнет сломать себе шею, спрыгнув с такой высоты, – сказал Келли. – Хорошо, сэр, мы подождем ее в коридоре. В вашем распоряжении двадцать минут.
– Благодарю вас, офицер! – сказал Хит.
Когда полицейские вышли за дверь, он взглянул на Тесс.
Лицо ее поблекло, в глазах застыла печаль.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– Скверно, – ответила она и сказала дворецкому: – Фергюсон, пожалуйста, пригласите сюда Анну!
– Слушаюсь, мадам!
– И благодарю вас за преданность! – добавила Тесс. Глаза дворецкого увлажнились.
– Не стоит меня благодарить, мадам, это мой долг. Я попрошу повара приготовить для вас вашу любимую жареную утку на ужин. Уверен, что к вечеру вы непременно вернетесь домой.
– Дай-то Бог, – сказала Тесс и прикусила губу.
– Мне понадобятся письменные принадлежности, Фергюсон, – сказал Хит. – Я напишу записку лучшему в городе адвокату Дэвиду Бернарду. Надеюсь, что он возьмется за это дело.
– Меня объявили уголовной преступницей. Какой позор! – воскликнула Тесс.
Фергюсон содрогнулся и поспешил покинуть комнату.
– Спасибо тебе за все, Хит, – сказала Тесс. – Мне жаль, что я втянула тебя в эту грязную историю…
В ее голубых глазах читалась грусть.
– Не говори глупостей! Это недоразумение! Я помогу тебе выпутаться из этой странной ситуации.
– Я рада, что ты рядом, – пожав ему руку, сказала она. – Ты же не веришь, что это я убила бедняжку Фиону?
– Разумеется! Ты не способна никого убить.
– Но все равно разразится неслыханный скандал! – сказала Тесс. – Может быть, тебе лучше не впутываться в это дело?
– Я не из тех, кто бросает друзей в беде, – сказал Хит. – Можешь рассчитывать на мою поддержку.
– Надеюсь, что ты не пожалеешь об этом, – сказала Тесс.
Их разговор прервала Анна, заглянувшая в комнату.
– Полицейский говорит, что у нас осталось только пятнадцать минут, мадам! – сказала она.
– Упакуй пять моих рабочих платьев, – распорядилась Тесс.
– Вы полагаете, что вам придется там задержаться? – испуганно спросила Анна.
– Не знаю. Мне наверняка понадобится нижнее белье и другая одежда. Пожалуйста, поторопись, Анна!
Служанка ушла в гардеробную, и Тесс обратилась к Хиту:
– Я хочу попросить тебя об одном одолжении.
– Я целиком в твоем распоряжении!
– Прошу тебя найти в банке Ньюкастла мистера Лоури и рассказать ему о случившемся со мной. Он знает, что ему нужно сделать.
– Ты ожидала чего-то подобного? – нахмурившись, спросил Хит.
– Нет, – ответила Тесс, покачав головой. – Ничего подобного я, разумеется, не ожидала. Пожалуйста, ни о чем не расспрашивай меня сейчас и немедленно отправляйся в банк. В тюрьме мне понадобятся деньги. Начальник тюрьмы Ньюман – неглупый человек, но и не филантроп. Надеюсь, ты все понял?
Хит кивнул и тотчас же отправился выполнять ее поручение.
Глава 26
Камера для аристократов, куда поместили в тюрьме Тесс, оказалась маленькой и скудно обставленной: у стены стояла узкая кровать, рядом с ней – столик, на котором стояли фарфоровый кувшин и тазик для умывания, чуть поодаль располагались тумбочка, несколько стульев и печка.
В помещении было пыльно и душно, однако в целом более-менее сносно, и Тесс, ожидавшая худших условий содержания, вздохнула с облегчением. Начальник тюрьмы Джон Ньюман взимал с заключенных арендную плату за подобные апартаменты. Тесс ее комната обошлась в тридцать гиней за неделю. Но она не роптала, предпочитая заплатить, а не мучиться в переполненной общей камере.
Курьер доставил ей деньги из банка вскоре после того, как ее ввели в кабинет Ньюмана. Получив их, она воспрянула духом и бодрым голосом поблагодарила начальника тюрьмы за «теплый» прием.
– К сожалению, тюрьма сейчас переполнена, – почесав подбородок, сказал он. – Эта комната – лучшая из всех, оставшихся в резерве. Если желаете, можете арендовать комнатку подешевле для своей служанки. Вам также придется оплатить ее питание.
Прибывшая вместе с Тесс в тюрьму служанка Анна от испуга вытаращила глаза. В ее контракте о возможном пребывании в тюрьме ничего не говорилось. Однако она была готова страдать вместе со своей госпожой, поборов страх.
– Она здесь не останется, – сказала Тесс.
– Нет, останусь! – заявила девушка, расправив плечи.
– Будет лучше, если ты станешь навещать меня здесь днем, – вздохнув, промолвила Тесс. – А ночевать дома. Уверяю тебя, со мной все будет хорошо.
Но Анна была с ней не согласна.
– Если моя мама узнает, что я бросила вас в трудное время, мадам, – испуганно сказала она, – то мне не поздоровится.
– Скажешь ей, что я сама отпустила тебя домой на ночь, – промолвила Тесс, тронутая такой преданностью.
Анна помогла ей разобрать вещи и прибралась в комнатке. Вскоре прибыл Хит, раскрасневшийся и растрепанный. Тесс была ему чрезвычайно рада. Она даже пустила слезу, расчувствовавшись. Ее силы были на исходе, но она крепилась, преисполненная решимости с честью преодолеть все напасти, свалившиеся на нее.
Более всего она опасалась, что Хит ее бросит, испугавшись скандала. Его смелый поступок вселил в нее надежду и бодрость. На следующее утро ей предстояло трудное испытание. Но теперь она уже не сомневалась, что выдержит его с достоинством.
Сопровождавший Тесс начальник тюрьмы поздоровался с Хитом за руку и спросил, не ведет ли он следствие по делу леди Голдинг. Хит ответил, что он здесь как частное лицо.
– Не уверен, что чиновнику государственного юридического ведомства позволено оказывать поддержку уголовной преступнице, – помрачнев, пробурчал Джон Ньюман.
– Я намерен только обеспечить соблюдение закона во время следствия, – строго ответил Хит.
– Это совсем другое дело, – понимающе кивнул начальник тюрьмы.
Неожиданно в комнату вошел запыхавшийся Биллс.
– Я чуть было не заблудился в этом проклятом лабиринте! – в сердцах воскликнул он.
– А что ты здесь делаешь? – спросил у него Хит.
– Я получил письмо, подписанное леди Голдинг, и вот я здесь, чтобы оказать ей посильное содействие. Признайся, это ты отправил мне письмо?
– Нет, я ничего тебе не отправлял!
Приятели с удивлением уставились на Тесс.
Она сцепила пальцы рук, лежащих у нее на коленях, и, побледнев, промолвила:
– Благодарю вас, Биллс, за то, что вы пришли.
Начальник тюрьмы отвесил ей поклон и произнес:
– Не буду вам мешать, леди Голдинг. Если ваша служанка пойдет со мной, я покажу ей, где взять некоторые необходимые вам здесь бытовые предметы. Не опасайтесь за ее безопасность, в моем учреждении ей ничто не угрожает.
– Благодарю вас, сэр, – сказала Тесс. – Вы очень любезны.
Когда Анна ушла вместе с Ньюманом, Тесс впервые улыбнулась и склонила голову на плечо Хита. С ним ей было хорошо и спокойно, каждое его прикосновение к ней наполняло ее сердце уверенностью в благополучном исходе своих мытарств. Она мысленно молилась и за то, чтобы этот надежный мужчина оставался с ней как можно дольше, а лучше всего – вечно…
Хит выпустил ее из своих объятий, встал и сказал:
– Нам необходимо многое обсудить.
Тесс молча кивнула, понимая, что он прав. Биллс всплеснул руками и спросил:
– Может быть, мне лучше оставить вас одних?
– Нет, Биллс, нам потребуется ваша помощь, – сказала Тесс. – Присаживайтесь к столу, джентльмены!
Поборов желание обнять Хита, она первой села за стол. Биллс сел напротив и сказал:
– Как я уже однажды говорил, я не веду уголовные процессы.
– Я помню, вы говорили мне это в тюрьме на Маркс-Кросс-стрит, – сказала Тесс. – Однако вы могли бы дать мне дельный совет. И если бы вы заключили со мной соглашение об адвокатской помощи, нам легче было бы встречаться здесь.
– Что ж, это весьма разумно, – согласился Биллс. – Пожалуй, я буду консультировать вас и дальше. Это обойдется вам в одну гинею.
Тронутая скромностью его запросов, Тесс улыбнулась:
– Но вы же пока еще не знаете, какого рода услуги я попрошу вас мне оказывать!
– Я готов рискнуть!
– Благодарю вас! – Она пожала ему руку. Хит сел рядом с Тесс и заявил:
– Ты можешь рассчитывать на помощь каждого из нас.
– Надеюсь, вы понимаете, Тесс, что Хит как государственный служащий не вправе оказывать вам адвокатскую помощь. И даже общаться с вами он может только на общих основаниях.
– Я все понимаю, – сказала Тесс, – и не хочу вынуждать его выбирать между своим служебным долгом и желанием помочь мне. Поэтому-то я и вызвала вас сюда, Биллс.
– Для меня сейчас нет ничего важнее, чем защитить тебя, – сказал Хит, накрыв ее руку своей большой и теплой ладонью.
– Кажется, мне придется высказать свое мнение об этой неприятной ситуации, – сказал Биллс. – Я знаю, что ты самый преданный и лучший друг на свете, Хит. Но нужно взглянуть на вещи трезво и признать, что ты нередко представляешь в суде интересы короны. А вдруг твоя помощь Тесс вступит в противоречие с твоими служебными обязанностями?
– Моя главная задача – обеспечить соблюдение законности, – возразил ему Хит. – Поэтому никаких противоречий быть не может.
– Выходит, ты уверен в моей невиновности! – радостно воскликнула Тесс.
– Конечно! Ты ведь не способна никому навредить, а тем более человеку, которого ты любишь, – уверенно сказал Хит.
– В этом я с ним совершенно согласен, – подтвердил Биллс.
От волнения у Тесс даже перехватило дыхание. Она извлекла платок из кармана и вытерла им увлажнившиеся глаза.
Хит обнял ее за плечи и спросил:
– Кто, по-твоему, мог желать смерти мисс Рид? И кому было выгодно переложить вину за ее убийство на тебя?
– Я бы добавил к этому, – сказал Биллс, – что подлинному убийце девушки вполне могло быть и безразлично, на кого переложить вину за свое злодеяние. Его выбор мог пасть на Тесс просто случайно, в силу стечения обстоятельств. А уж если убийца затаил на нее обиду, то он тем более постарался бы создать у полиции впечатление, что преступление совершила она.
– И пока что его злой замысел удался: она в тюрьме, – подхватил чей-то мелодичный голос.
Все обернулись и увидели в дверях невысокого седоволосого человека с худым бледным лицом. В руках он держал портфель. Своей растрепанной шевелюрой, кустистыми бровями и темными глазами за стеклами больших золотых очков он напоминал сову. Тесс поежилась, почувствовав на себе его сверлящий взгляд.
Хит вскочил и радостно воскликнул:
– Мистер Бернард! Как хорошо, что вы пришли! Позвольте представить вам леди Голдинг. Мистер Дэвид Бернард тот самый барристер, о котором я вам рассказывал, друзья мои.
Биллс встал и поздоровался с адвокатом. Однако, судя по выражению его лица, тот был ему несимпатичен.
Дэвид поклонился Тесс, поправил очки на переносице и сказал:
– Мне остается только сожалеть, что наше знакомство произошло при столь удручающих обстоятельствах. То же относится и к мистеру Смиту.
Он картинно сел за стол и начал доставать из портфеля бумаги. Биллс встал у Тесс за спиной. Она и Хит сели рядом.
– С вашего разрешения, леди Голдинг, я сразу же перейду к сути дела. Против вас выдвинуто весьма серьезное обвинение, подкрепленное достоверными доказательствами.
– Какими доказательствами? – живо спросил Хит. – Тесс не имеет к этому преступлению никакого отношения!
Мистер Бернард вытянул из стопки бумаг лист, испещренный каракулями, поправил на носу очки и сказал:
– У жертвы преступления при себе имелся мешочек с драгоценностями, упомянутыми в данных под присягой письменных показаниях лица, обвинившего леди Голдинг в краже его имущества.
По скулам Хита забегали желваки.
– Джордж Белингтон оклеветал ее! Тесс не крала у него никаких драгоценностей.
Бернард впился пытливым взглядом в лицо Тесс и сказал:
– А давайте спросим об этом у самой леди Голдинг.
Она облизнула пересохшие губы и промолвила:
– Господин Белингтон действительно подарил мне ювелирные украшения. Я дважды пыталась вернуть их ему, но он наотрез отказывался их взять. На третий раз я просто оставила их в его доме, но в тот же день посыльный вновь доставил эти драгоценности мне.
– Ну, что я вам говорил! – воскликнул Хит, ударив по столу кулаком.
Мистер Бернард поправил очки на переносице и спросил:
– А каким образом они очутились у мисс Рид?
– Я попросила мисс Рид передать их директрисе сиротского приюта миссис Кэтрин Данн. После смерти предыдущего директора у приюта возникли финансовые затруднения. Вот я и решила пожертвовать неприятные мне драгоценности на благое дело помощи обездоленным детям.
– Драгоценности не являются доказательством вины леди Голдинг, – заметил Хит.
Бернард невозмутимо кивнул и произнес:
– Возможно. Один мой приятель из офиса судьи полагает, что обвинение, выдвинутое против леди Голдинг, имеет слабую доказательную базу. Слуги Белингтона наверняка подтвердят правдивость всего сказанного леди Голдинг о драгоценностях. Так что их можно не принимать в расчет.
– Белингтон будет посрамлен! – обрадованно воскликнул Хит. – Суд признает Тесс невиновной в убийстве и краже. Если, конечно, дело вообще дойдет до суда. Мне кажется, что Белингтон отзовет свое заявление, поняв бессмысленность своей затеи. Других же доказательств ее вины, насколько мне известно, не имеется.
– К моему величайшему сожалению, вы заблуждаетесь. Имеются и другие, довольно веские и серьезные доказательства, которые нам будет трудно опровергнуть, – взглянув на Хита поверх очков, сказал Бернард.
– Что вы хотите этим сказать? – Хит стукнул кулаком по столу. – Тесс невиновна! Все доказательства ее вины сфабрикованы.
– В распоряжении следствия имеется письмо, в котором леди Голдинг обвиняется в аморальном поведении и ужасном злодеянии. Это серьезное обвинение, должен я вам сказать.
Адвокат потер переносицу.
– Это навет! Лжец будет непременно разоблачен в суде! – воскликнул Хит.
Бернард хмыкнул и стал протирать стекла очков своим батистовым носовым платком с монограммой.
– Беда в том, – наконец промолвил он, – что опровергнуть показания свидетеля вам вряд ли удастся. Потому что он мертв.
В комнате повисла гнетущая тишина.
Глава 27
Обернувшись к Хиту, Тесс сдавленным голосом переспросила:
– Мертв? Человек, обвиняющий меня в ужасных поступках, мертв? Но в таком случае разве можно принимать его обвинения в расчет? Суд рассматривает показания только живых свидетелей!
– Все это бред, господин Бернард! – негодующе воскликнул Хит. – Вы, наверное, пошутили?
Адвокат покачал головой:
– К сожалению, это не шутка. Мисс Рид оставила письмо, из которого следует, что леди Голдинг является главной подозреваемой.
– Здесь какая-то ошибка, – сказала Тесс.
Мужчины повскакивали на ноги. Бернард протянул Тесс лист бумаги, на котором было написано следующее:
«Сэр! Вы предупреждали меня, что леди Голдинг в действительности не такой человек, каким она кажется окружающим. Я вам не верила, поскольку просто не могла поверить в это. Но теперь, после того ужасного происшествия, свидетельницей которого я стала, я изменила свое мнение о ней. Трудно передать словами, насколько аморально она себя вела. Поэтому нам следует встретиться, и даже тогда мне вряд ли достанет мужества и сил посвятить вас во все подробности случившегося. Надеюсь, что вы разъясните мне при встрече, как мне заставить себя смотреть леди Голдинг в глаза после всего того, что я узнала о ней. Обещайте, что эта развратница и лицемерка никогда не узнает, что я ее раскусила. Я боюсь ее мести. Вы должны меня наставить.
Искренне преданная вам, Фиона Рид.
P.S. Действуя в соответствии с вашими указаниями, я сохранила некоторые драгоценности леди Голдинг, от которых она намеревалась избавиться, и непременно передам их при нашей встрече вам».
Тесс недоуменно пожала плечами, прочитав эти строки, и воскликнула:
– Но это написано не Фионой! Это же не ее почерк!
– Верно, потому что это не оригинал письма. Копию с него снял клерк из приемной судьи, – сказал Бернард.
Лицо Тесс исказилось болезненной гримасой.
– И все равно я не верю, что Фиона могла написать такое обо мне.
– А где гарантии того, что оригинал этого письма написан рукой мисс Рид? – спросил Хит, сев на стул.
Наличие в распоряжении полиции письма, в котором жертва преступления собственноручно возлагает вину за некое злодеяние на конкретное лицо и вдобавок пишет, что она боится мести, всерьез обеспокоило его. Такая улика вполне могла быть принята судом во внимание. И хотя он знал, что в этом письме нет ни слова правды, оно таило в себе нешуточную угрозу.
Мистер Бернард отобрал письмо у Тесс и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28