– Я думал, что ты умерла…– Меня сбросила Дымка.– Знаю. К счастью, я видел, как это случилось. Я просто не мог поверить своим глазам. После того, что было сегодня утром, как ты могла поехать одна?У Беллы при падении с лошади упала шляпа, и волосы растрепались. Она прекрасно осознавала, какой у нее вид, и постаралась сесть, но у нее закружилась голова, и она опустилась прямо ему на руки.Роберт смотрел на нее со смешанным чувством: то ли ругать ее, то ли утешать.– Ты ушиблась? Ничего не сломала?Странно, как тепло, уютно и безопасно находиться в его объятиях, несмотря на то, что над ними все еще раздаются крики и их вполне могут растоптать.– Нет, вряд ли. Но голова болит.Роберт осторожно подложил руку ей под затылок.– Неудивительно. У тебя там шишка величиной с яйцо и идет кровь.Он огляделся вокруг в поисках безопасного места. Через дорогу находился трактир, в котором мятежники уже побывали и, выпив все, что там было, двинулись дальше. Это заведение мало подходило для нежной юной леди, но другого выхода не было. Роберт поднялся на ноги, нашел шляпу Беллы и сунул ей в руки, затем, нагнувшись, поднял ее на руки, словно ребенка. Распахнув ногой дверь трактира, он внес ее внутрь, усадил на скамью и сам сел рядом.– Лучше подождать здесь, пока все не утихнет. В закоптелой, с низким потолком комнате, где пахло прокисшим пивом, никто к ним не подошел, что было неудивительно. Но стоящий на пороге задней комнаты мальчик лет одиннадцати-двенадцати уставился на них с любопытством.– Получишь шесть пенсов, если поймаешь серую лошадь и приведешь ее сюда, – сказал ему Роберт. – И еще один шестипенсовик, если приведешь черного жеребца, привязанного на постоялом дворе «Корона».Мальчик мгновенно исчез.– Он может привести с собой мятежников, – прошептала Белла.– Нет. Они заняты своим делом. – Роберт отошел от нее, вернулся со стаканом воды и помог ей напиться. Затем принес миску с водой. – Чистого полотенца нет, – сказал он, вынимая льняной носовой платок из кармана сюртука и смачивая его в миске. – Дай-ка я взгляну на твою рану. – Пальцы Роберта очень нежно касались ее затылка, когда он смывал кровь с волос. – Все не так страшно, как я сначала подумал, – сказал он и, переместив руку с затылка, погладил Беллу по щеке указательным пальцем. – Бедняжка моя, ты бледная, словно призрак.От его ласкового прикосновения ее бросило сначала в жар, потом в холод. А может, это просто последствия падения с лошади?– Я немного перепугана, – сказала она. – Но скоро приду в себя.– Буду очень рад. – Он улыбался, отчего багровая опухоль у него под глазом стала еще более заметной.– Роберт, что ты здесь делаешь?– Забочусь о тебе.– Да нет, я не об этом. Я имею в виду Истмер.– Приехал узнать, могу ли я чем-нибудь помочь Джеймсу. Они говорили о нем в «Короне», где я обедал. Они, кажется, считают, что он, скорее всего, даст им денег без особого сопротивления – из-за детей.– Ты думаешь, ему грозит опасность?– Трудно сказать, но лучше отдать им то, что они требуют.– А иначе они поступят с ним так же, как с тобой.Роберт дотронулся до синяка на щеке и печально улыбнулся.– Наверное.– Это произошло в Илае после того, как я уехала?– Илай, Истмер… Какое это имеет значение? – загадочно ответил он. – Брожение происходит по всей стране.– Как ты думаешь, графиня права? Я хочу сказать – насчет революции.– Нет, не думаю. Но как только доставлю тебя домой, поеду к Джеймсу. Возможно, я смогу ему помочь.– Я не собираюсь ехать домой.– Нет? А куда ты направлялась?– Я ехала в Даунем-Маркет к мисс Баттерзби.– К старушке Баттерзби? Зачем?– Мне необходим ее совет.– А, понятно. – Он ехидно ухмыльнулся. – Попасть в разгар бунта и быть сбитой с лошади предпочтительнее, чем выбрать себе мужа, да?– Это дело нешуточное.– Что именно: бунт или муж?– И то, и другое. – Белла помолчала – у нее продолжала кружиться голова. – Просто не знаю, что делать. Дедушка не так уж хорошо себя чувствует, и, если я его ослушаюсь, с ним может случиться удар. Я ведь его очень люблю.– Конечно любишь, моя милая, но он поступил с тобой на редкость не по-доброму. В то время, как других леди твоего возраста отправляют в Лондон, в свет, где они танцуют на балах, посещают званые вечера и пикники, ты сидишь в деревне со старым скрягой, который думает больше о сохранении своих земель и поместья, чем о чувствах внучки.– Он не скряга. – Преданная Белла стала защищать графа. – Просто он стареет и мучается от подагры и от этого делается таким своенравным. И его беспокоит, что станет со мной, когда… – Она не смогла заставить себя закончить фразу.– Ты, как всегда, верна ему, моя дорогая. Я не стал бы тебя винить, если бы ты послала всех нас к черту.– Ты ни в чем не виноват.– И Эдуард тоже. Тебе ведь нравится старина Тедди, правда?Ее удивил его тон.– Да, конечно, но ты мне тоже нравишься…– Очень приятно это слышать, – сказал Роберт. – Но разница существует. Он – законный наследник, и я уверен, что его светлость просто решил повеселиться.– Мне от этого совсем не весело.– Нет, конечно. Но само собой разумеется, чего он ждет – что ты выберешь Эдуарда. Кого же еще?– Эдуард помолвлен.– Но он не сделал предложения.– Не хочешь же ты сказать, что он разорвет помолвку? Ох, Роберт, я не могу так плохо о нем думать – он честный человек.– Титул и богатство – веские аргументы. Я рад, что передо мной не стоит подобный выбор. – Она молчала, и это убедило Роберта в том, что он прав: Беллу удерживает от того, чтобы выбрать Эдуарда, только его помолвка. – Подумай о себе, – продолжал он. – Почему бы тебе не попросить его светлость, чтобы у тебя был светский сезон в Лондоне, как это полагается? Ты можешь встретить кого-нибудь, кто тебе понравится и подойдет в женихи.– О, это было бы чудесно! Но как же я смогу поехать? Меня некому вывести в свет.– Моя мама могла бы это сделать, – сказал Роберт. – Она снимает дом в городе на время светского сезона.– Дедушка меня не отпустит. Он не позволит мне никуда уехать, пока я не скажу, за кого из вас выйду замуж.– Тогда мы зашли в тупик.Вдруг ее осенила мысль, но такая дерзкая и в то же время простая, что Белла удивилась, как же не додумалась до этого раньше.– Ты мог бы кое-что для меня сделать, – медленно произнесла она.– Что угодно, милая Белла. Все, что в моих силах.– Если дедушку удастся убедить в том, что я сделала выбор, он больше не вернется к этому вопросу.– Конечно.– Тогда, пожалуйста, сделай мне предложение.– Я? – Роберт не мог поверить своим ушам.– Ой, не пугайся так. Я не имею в виду, что это будет настоящая помолвка, но если бы мы могли притвориться…Он был поражен и заинтригован.– И что это даст?– Мне необходимо время и… немного свободы на несколько недель. Если мы скажем его светлости, что пришли к согласию, он позволит мне нанести визит твоей маме. Конечно, если кузина Генриетта будет так добра, что пригласит меня. Я на самом деле не в состоянии ничего сообразить, пока нахожусь в Уэстмере. Возможно, когда я уеду, мне что-нибудь придет в голову.– Белла, по-моему, удар по голове отразился на твоих мозгах. Ты подумала, чем это кончится, даже если я соглашусь? Я не тот человек, который разрывает помолвки. Ничего не получится. Высший свет вынесет мне смертный приговор, как только это станет известно. Меня не примут ни в одном приличном доме. А лорд Уэстмер придет в бешенство, не говоря уже об Эдуарде.– А почему он будет возражать?– Белла, ты только подумай. Он знает, что наследник – он, и мы оба договорились, что не играем в игры, затеянные его светлостью.– Пожалуйста, Роберт. Нам не нужно официальное объявление о помолвке, и твоя гордость не пострадает, когда все закончится.– Тогда для чего все это?– Чтобы ублажить дедушку.– Ты хочешь сказать – одурачить его.– Мне некого больше попросить. Джеймс уж точно не повезет меня в Лондон. Ему нужна экономка и мать для девочек, больше ничего. А если я появлюсь в Лондоне в обществе Луи…– Да, понятно, – Роберт улыбнулся. – Тебя примут за одну из его «подружек».– Значит, ты мне поможешь?– Белла, ты милая девочка, но… – Он замолк. Искушение рискнуть и попытать счастья было велико, но он не может себе это позволить, так как уверен в том, что граф хочет, чтобы Белла вышла за Эдуарда, а это законно и справедливо. Эдуард сможет дать ей намного больше, чем он, Роберт, и обеспечит ей жизнь в ее любимом Уэстмере. Просто граф избрал своеобразный способ соединить их, а мисс Меллиш препятствием он не считает. – Как ты думаешь, мы можем уже ехать? – спросил он.Ей стало очень грустно. На мгновение она подумала, что нашла выход, но Роберт прав – это безрассудный план.– Да, можем.– Я выйду и посмотрю, привел ли мальчик наших лошадей.Белла встала и прошлась по комнате. Дойдя до окна, она выглянула на улицу. Там все было спокойно, никакой точны, только Роберт и мальчик вели Дымку и черного жеребца к трактиру. Роберту повезло, что его коня не украли, подумала Белла. Она вдруг осознала, какой Роберт высокий и сильный, какие у него резкие, но красивые черты загорелого лица и смеющиеся карие глаза. Ее это взволновало.– Мятеж закончился? – спросила она.– Мальчик говорит, что все собрались на рыночной площади. Уверен, чем скорее ты уедешь домой, тем лучше.– Но как же мисс Баттерзби и Джеймс…– Я поеду и посмотрю, как они, после того, как провожу тебя в Уэстмер, – сказал он, помогая ей сесть на лошадь.– Спасибо, Роберт, но меня не надо провожать. – Голос прозвучал слишком резко. Она этого совсем не хотела, так как сердилась на себя больше, чем на него Как она могла попросить его сделать ей предложение? Одного этого вполне достаточно, чтобы он стал испытывать к ней отвращение. – Гораздо важнее узнать, что случилось. Привези Эллен домой. И ее сестру тоже, если она пожелает.– Тем не менее я настаиваю. Неизвестно, кого ты встретишь по пути.– Глупости! Я езжу по этим дорогам всю жизнь.Но она сказала это ради приличия, и они молча поехали рядом. Когда они достигли окраины деревни Уэстмер и впереди показалась северная ограда поместья, Белла остановилась у калитки и сказала:– Я почти дома, капитан, и доберусь через лес, срезав часть дороги. Спасибо за то, что спас меня.Она явно прощалась с ним. Роберт хотел было поспорить, но передумал. Белла – прекрасная наездница, и на землях поместья ей ничто не угрожает. А ему не очень-то хотелось возвращаться в гнетущую обстановку Уэстмер-Холла.Он спешился и отворил ей калитку. Белла улыбнулась и слегка поклонилась ему. Когда она скрылась среди деревьев, он закрыл калитку и снова сел в седло. Глава третья Уэстмерский лес был единственным лесом в округе. Здесь графский егерь разводил фазанов и куропаток для охоты, хотя граф давно не охотился. Белла подозревала, что много дичи попадало в руки браконьеров, но если птицы утоляли голод бедняков, что ж… Под деревьями буйно разрослись примулы. Белла решила собрать букет себе в комнату – возможно, сладкий запах цветов улучшит ей настроение.Она спешилась и, нагнувшись, стала собирать нежные цветки Вдруг ей показалось, что за ней следят. Она внимательно огляделась – крохотная старушка в рваном черном плаще, позеленевшем от древности, стояла и смотрела на Беллу. На ее темном морщинистом лице светились на редкость ясные голубые глаза.– Кто вы? – спросила Белла. Она хотела добавить, что женщина вторглась во владения Хантли, но удержалась, решив, что та, наверное, тоже просто собирает цветы.Старушка не ответила на вопрос, зато предложила:– Хотите, я вам погадаю, милочка? – и протянула костлявую руку.– Нет, спасибо, не надо…– Советую узнать свою судьбу – ведь вам предстоит принять решение…– Откуда вам это известно? – изумилась Белла.– Я обладаю даром предвидения. – Голос старухи был на удивление приятным. – Разве вам не хочется узнать, какое будущее вас ждет, если вы сделаете правильный выбор? – Она помолчала. – Или неправильный…– Я не знаю… – Белла колебалась.– Пойдемте со мной. – Старая женщина указала на лачугу, которая когда-то была жилищем лесника.– Вы там живете?– Да. Пойдемте. Вы сможете отдохнуть, прежде чем вернетесь домой. – Не ожидая ответа Беллы, она взяла поводья Дымки, привязала лошадь к дереву и пошла к лачуге, около которой был разбит ухоженный садик.Смущенная Белла последовала за ней. Нагнув голову под низкой притолокой, она вошла в комнату с земляным полом и единственным окном. В комнате были стол, пара стульев и кровать в углу, покрытая лоскутным одеялом. На комоде у стены стояли глиняная посуда, какие-то кувшинчики. Сверху, с потолочной балки, свисали пучки трав для просушки. На малюсеньком подоконнике ничего не стояло, и везде было на удивление чисто.– Садитесь, – приказала хозяйка. – Я дам вам питье из трав, чтобы вы успокоились.Белле даже в голову не пришло ослушаться. Она наблюдала, как эта маленькая женщина порхает по комнате, готовя ей питье: что-то налила из бутылки, что-то добавила из кувшина, затем долила чистой воды и перемешала все тоненькой палочкой. Несмотря на преклонный возраст, от нее исходила живительная сила. Сколько ей лет? Пятьдесят? Шестьдесят? Семьдесят? Возможно и больше. Она была такой худой, словно ни разу в жизни плотно не поела. Но какие у нее глаза!.. Они зачаровывали.– Кто вы? – спросила Белла. – Как давно вы здесь живете?– Как давно? – повторила женщина. – Время ничего для меня не значит, да и для всех тоже. Мы посланы на эту землю на короткий период, чтобы жить, дышать, любить, ненавидеть и произвести потомство, а потом… фьють!– О, как вы циничны! Жизнь, несомненно, нечто большее.– Жизнь – это то, что вы из нее сделаете, – сказала женщина, усаживаясь напротив Беллы. – Радость или горе – выбор есть всегда. Кто-то делает хороший выбор, кто-то – плохой. – Она замолчала и посмотрела на девушку. Это был внимательный взгляд, проникающий внутрь. – Если бы я сделала правильный выбор, то не была бы сейчас здесь, да и вы тоже.– Что вы хотите этим сказать? Женщина засмеялась.– Ну, если бы я не была здесь, вы бы со мной не разговаривали, не так ли? Возможно, это судьба. – Она помолчала и передала Белле стакан. – Выпейте это.– Что это?– Кое-какие успокоительные травы. Я приготовила это питье по рецепту, которому меня научили добрые монахини.Белла маленькими глотками выпила мутную жидкость с горьковато-сладким вкусом.– Вы монахиня?– Нет. Я никогда не чувствовала себя достаточно набожной. Слишком многое подвергала сомнению.– Не понимаю.– Вас это не касается – вы молоды и невинны. Но остерегайтесь других. Вас ждут тяжкие испытания, прежде чем вы обретете счастье.– Но я его обрету? – Белле очень хотелось быть в этом уверенной.– Дайте мне руку.Белла протянула руку. Женщина перевернула ее ладонью вверх и стала изучать.– Разве я не должна сначала позолотить вам ручку?– Нет. Я не гадаю за деньги.– Тогда на что вы живете?– Как я вижу, вам свойственно любопытство.– Вы увидели это на моей руке? Она засмеялась.– Нет, услышала на вашем языке. А теперь давайте-ка посмотрим. Вот это бремя, которое вы вынуждены нести… – Она смотрела не на ладонь Беллы, а прямо ей в глаза.– Вы об этом знаете?– Только то, что оно существует. Если хотите, можете мне рассказать. Дальше этих четырех стен об этом никто не узнает, а я, может быть, дам вам совет.Белле очень хотелось кому-нибудь довериться, но эта любопытная женщина совсем ей незнакома. Как же можно рассказывать ей о своих бедах? С другой стороны, посторонний человек может быть более беспристрастным.– Я должна выбрать себе мужа, – сказала она.– Я не вижу в этом ничего тягостного. Для большинства юных леди это самое лучшее время в жизни – наблюдать, как их обожатели из кожи вон лезут, чтобы их завоевать.– Мой выбор ограничен. – Белла печально улыбнулась.– Сколько же их?– Четверо.– Это больше, чем у большинства молодых дам. – Но это совсем иной случай.– Почему?Белла заколебалась.– Мне никто из них не нужен. Я хочу сказать, что я не уверена… Ой, у меня все мысли перепутались. К тому же я не думаю, что кто-либо из них сделает мне предложение, а если сделает, я буду думать о них еще хуже.– Ну и головоломка. Я люблю головоломки. Как же вы ее разгадаете?– Не знаю.– Будьте осторожны в выборе того, кому доверитесь.– Дело не в доверии. Я всем им доверяю. Это вопрос…– Счастья? – закончила за Беллу женщина и улыбнулась. – Вы считаете, что каждый имеет право на счастье?– А почему нет? Если это никому не наносит вреда.– Вот в чем камень преткновения. Любой эгоистичный поступок вредит кому-нибудь.– Я не хотела бы, чтобы меня упрекнули в эгоизме.– С другой стороны, уступить моральному шантажу было бы бескорыстно, но в высшей степени глупо.– Моральному шантажу? Я не понимаю.– Думаю, понимаете. – Женщина помолчала. – Там замешаны деньги?– Да.– И титул?Белла резко вскинула голову.– Я не верю, что вы увидели это на моей ладони. – Нет.– Значит, вам известно, кто я? – О да.– В таком случае у вас передо мной преимущество.– Да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22