— Луиза вздохнула. — А теперь у меня есть ты, Джемма. Я благодарна судьбе за то, что она послала мне тебя, и очень дорожу нашей дружбой.
Луиза заметила слезы в глазах подруги.
— Я тоже, — отозвалась Джемма. — Лишь благодаря тебе я смогла выдержать известие о смерти мамы.
Они снова обнялись, затем Луиза поправила шляпку.
— Давай завернем к Гантеру и поедим мороженого, — предложила она. Ее больше не пугало посещение кондитерской и собиравшаяся там привилегированная публика. — В ознаменование нашей дружбы!
На бледном, слегка опухшем от слез лице Джеммы промелькнула улыбка.
— Прекрасная мысль, — согласилась она.
Луиза постучала в оконце на передней стенке кареты, чтобы предупредить кучера, и вскоре карета уже выезжала на Беркли-сквер. Насладившись самыми изысканными сортами мороженого — на этот раз им никто не помешал, — девушки сели в экипаж и отправились домой.
Джемма не без удовольствия отметила, как у ее подруги прибавилось решительности: Луиза не должна заискивать перед высокомерными светскими леди.
Джемма этого не допустит. В своем стремлении поддержать подругу Джемма почувствовала, что терзавшая ее боль немного поутихла. Войдя в дом, они задержались в прихожей, чтобы снять свои шляпки и шали, и только Луиза обратилась с вопросом к лакею, как раздался стук в дверь.
Неужели вернулся сэр Лукас?
Джемма, понимавшая, как много понадобилось Луизе душевных сил, чтобы совершить прогулку в парк, втайне надеялась, что возвращение жениха поднимет настроение у Луизы.
Она уже намеревалась подняться к себе наверх, с тем, чтобы оставить их наедине, как вдруг Луиза жестом указала ей на гостиную.
— Посмотрите, Смелтерс, кто там? — попросила она лакея.
Джемма последовала за подругой в гостиную, где, не спеша, усевшись, они приготовились встретить любого, кто бы ни пожаловал к ним в гости.
Они спокойно ждали, пока не вошел лакей. Выражение его лица было совершенно бесстрастным и невозмутимым, хотя Смелтерс стоял, выпрямившись во весь свой рост. Джемма знала, что таким образом Смелтерс пытался скрывать свои чувства.
— Мисс Крукшенк, к вам с визитом леди Гейбриел Синклер, — громко, отчеканивая каждое слово, объявил лакей.
Все замерли. Повисла гнетущая тишина. Джемма затаила дыхание, но, увидев, что Луиза, придя в себя, поднялась, тоже встала.
Леди Гейбриел двигалась легко и грациозно. О Боже, как она красива, подумала Джемма. Прекрасные волосы жены лорда Гейбриела были убраны назад, синие глаза холодно поблескивали, на лице застыло безмятежное выражение. Ее наряд был великолепен. Держалась она в высшей степени достойно.
Джемма и Луиза присели в глубоком реверансе. Леди Гейбриел тоже присела.
— Пожалуйста, присаживайтесь, леди Гейбриел, — предложила Луиза. Она учащенно дышала от волнения, однако сохраняла самообладание, чем вызвала у Джеммы восхищение. — Как приятно, что вы соблаговолили навестить нас. Смелтерс, пожалуйста, принесите нам чаю, — обратилась к лакею Луиза, едва леди Гейбриел опустилась в кресло. Гостья скользнула быстрым взглядом по лицу Джеммы.
Джемма вспыхнула, однако надеялась, что покраснела не настолько сильно, чтобы это бросалось в глаза; к тому же она рассчитывала, что после прогулки в парке следы слез уже не так сильно заметны.
Луиза присела, но тут спохватилась, что не представила друг другу присутствующих.
— Прошу извинить меня, леди Гейбриел., это моя подруга, мисс Джемма… Смит. Джемма, это леди Гейбриел Синклер.
Джемма пришла в замешательство и что-то пробормотала.
Леди Гейбриел улыбнулась ей, затем снова повернулась к Луизе:
— Я опасалась, что моя записка может показаться чересчур краткой, поэтому решила приехать сама и все объяснить. Надеюсь, вы не против.
— Конечно, нет, — отозвалась Луиза. — Я не ожидала, если это не слишком самонадеянно с моей стороны… — Тут она окончательно запуталась и умолкла.
— Ни в коей мере, — ответила леди Гейбриел, ее выдержка поражала. Она опять улыбнулась, чтобы приободрить Луизу. Джемма заметила, как ее подруга перевела дух.
С некоторой задумчивостью во взоре Джемма снова переключила все внимание на гостью. Будучи немного старше, чем Луиза и Джемма, леди Гейбриел являла собой образец леди, какой со временем мечтала стать Джемма, если, конечно, имела на это право. Она подозревала, что и Луиза была в восхищении от их гостьи. Интересно, была ли мама Джеммы в молодости такой же — грациозной, великодушной, с умным проницательным взглядом и безукоризненными манерами? Но теперь Джемма никогда этого не узнает. Ей снова стало невыносимо больно и горько, но она прогнала прочь печальные мысли.
— Признаться, я была не в настроении, — продолжала леди Гейбриел. — В прошлом году я с такой радостью ждала ребенка. Это был бы мой, то есть наш, первый ребенок. Но так получилось, что его не стало. Эта утрата до сих пор болью отзывается в моем сердце, особенно… — Она запнулась, впервые ей изменило спокойствие, глубокие синие глаза наполнились страданием и тревогой.
Неужели она не может снова забеременеть? Это действительно тяжелый удар для нее, подумала Джемма. Луиза залилась краской.
— О, я знала об этом. Я была там, когда вы, ну, вы, наверное, не помните, тяжело болели. Я понимаю, насколько мучительным было перенесенное вами разочарование. Прошу извинить меня, леди Гейбриел, за то, что докучала вам своей легкомысленной просьбой.
Сказанное Луизой прозвучало искренне, выраженное ею соболезнование было непритворным, так, во всяком случае, показалось Джемме. Ей было также приятно видеть, что Луиза в своем сострадании, по всей видимости, отказалась от прежних честолюбивых намерений. Это характеризовало ее подругу с самой лучшей стороны, и Джемма молча воздала ей должное.
Когда лакей принес на подносе чай, пирожные и печенье, разговор на время прекратился. После того как лакей удалился, Луиза налила чашку чая и подала гостье.
— Спасибо, мисс Крукшенк, — поблагодарила ее леди Гейбриел. — Можно мне звать вас Луизой? Я благодарна вам за поддержку, которую вы только что оказали мне. Я немного пришла в себя. А то ведь все время думаю только о себе. Кстати, в этом виноват мой муж, который всячески балует меня. Я должна вернуться к прежнему образу жизни и прогнать прочь печальные воспоминания.
Выражение лица у Луизы изменилось, в глазах у нее вспыхнула надежда.
— О, пожалуйста, зовите меня просто Луизой, я буду рада. Но вы действительно хотите…
— Знаю по собственному опыту, насколько важен для начинающего первый сезон, — улыбнулась леди Гейбриел, причем Луиза, как успела заметить Джемма, покраснела от удовольствия. Но тут же спохватилась и сказала:
— Миледи, я должна сообщить вам кое-что, чтобы вы не оказались в неловком положении. — Ее голос дрогнул, Луиза перевела дух и продолжила: — Уверяю вас, у меня очень респектабельная семья. Но дело в том, что мой отец владел несколькими шерстяными фабриками на севере, а также множеством магазинов. Если вы находите это неприемлемым, я не стану злоупотреблять вашей добротой.
Леди Гейбриел окинула Луизу задумчивым взглядом.
— Я ценю вашу откровенность, Луиза, но вам нечего опасаться. Мой собственный отец, родом из очень почтенной и уважаемой семьи, обожал машины и даже изобрел некоторые из них. В основу его состояния, а также моего наследства, как и моей сестры, легли полученные им патенты и изобретения; он усовершенствовал ткацкие станки, которые наверняка применялись на фабриках вашего покойного отца. Разве я могу относиться неуважительно к тем, кто зарабатывает деньги честным трудом и своими талантами?
Луиза широко раскрыла глаза.
— И вам, никто не выказывал неуважения? О, прошу извинить меня.
— Если и случалось нечто подобное, я не обращала внимания на такие глупости, — сообщила леди Гейбриел. — Я знаю, насколько порой бывают щепетильны некоторые представители высшего света, но не придаю этому никакого значения. Я даже представить себе не могу, чтобы кто-нибудь осмелился пренебрежительно относиться к Хиллам или Синклерам. — Отмахнувшись от столь нелепого предположения, леди Гейбриел продолжила: — Один из моих близких друзей, мистер Эндрю Форсайт, устраивает на следующей неделе бал. Это небольшой и блестящий вечер, но Салли на редкость любезная хозяйка, и, кроме того, это неплохая возможность для вступления в высшее общество. Она просила меня приехать, однако я колебалась. Но теперь решила поехать — кроме того, я прослежу, чтобы она пригласила вас и вашего жениха, а также вашу подругу.
Джемма глубоко вздохнула. Неужели ее тоже приглашают на бал?
Едва Луиза, запинаясь, поблагодарила ее, как леди Гейбриел повернулась к Джемме, застывшей в безмолвном удивлении:
— А теперь, дорогая, надеюсь, вы извините меня за мой вопрос, вызванный отнюдь не праздным любопытством. Полагаю, сегодня утром вы нанесли визит моему мужу, чтобы рассказать весьма загадочную историю? Лакей услышал, какой адрес вы дали вознице кеба, а я не могла не заметить, что это был тот же самый адрес, который стоял на письме, написанном мне мисс Крукшенк.
Джемма приподняла голову и посмотрела прямо в лицо леди Гейбриел.
— История действительно неправдоподобная… — начала она.
— Но это вовсе не значит, что она только кажется неправдоподобной, — вежливо вставила леди Гейбриел.
Ожидая встретить скорее скептичное, чем участливое отношение, Джемма смутилась.
— Гейбриел говорит, что у вас имеется письмо, которое, как вы полагаете, написано женщиной, которая, возможно, была не только вашей матерью, но и матерью моего мужа? Вы не позволите мне взглянуть на него?
У Джеммы от волнения перехватило дыхание.
— Конечно, — с волнением вымолвила она, видя, с каким беспокойством смотрит на нее Луиза. Никто из них не хотел разочаровать леди Гейбриел, и если бы та помогла Джемме… Не обольщая себя надеждой, Джемма достала из ридикюля письмо и бережно развернула.
Словно поняв, насколько драгоценен для Джеммы этот потертый листок бумаги, леди Гейбриел поставила на столик чашку с чаем, подошла к Джемме и присела совсем рядом с ней, чтобы взглянуть на письмо.
Все хранили молчание. Наконец леди Гейбриел подняла голову и сказала:
— Я не совсем уверена, понимаете, но муж уже отправил записку в наше загородное имение, распорядившись прислать ему книгу по домоводству, в которой сохранились записи, сделанные рукой его матери. Хотя почерк очень похож. Надо сравнить эту запись с другими.
Последние фразы Джемма слушала затаив дыхание, затем, вздохнув, сказала:
— Благодарю вас. Я нисколько не виню вашего мужа в том, что он с недоверием отнесся к моему рассказу. Но я так хотела узнать побольше о моей маме, и почему…
— Почему она отослала от себя свою дочь? — подхватила ее слова леди Гейбриел сочувствующим тоном. — И ничего не сообщила об этом своим сыновьям?
Джемма не отводила глаз от ее лица, но леди Гейбриел почему-то медлила. — Полагаю, — в раздумье проговорила она, — возможно, ваша мать родила вас не от мужа. — Последние слова леди Гейбриел произнесла мягко, ни в ее интонации, ни в ее взгляде не было и тени осуждения. — Это иногда случается, вы знаете. Однако такие дети редко отсылаются прочь из семьи, ведь шила в мешке не утаишь. Слухи о подобном в светском обществе… хотя это не относится к делу. Но вот что важно, я должна сообщить, что незадолго до своей смерти отец моего мужа нанес нам визит. Это был очень тяжелый, бессердечный человек. Если за какую-то мнимую провинность он порвал отношения со своим сыном, то, по-видимому, умерший маркиз мог совершить такой же дурной и столь же ошибочный поступок против ребенка, которого не признавал своим.
Жадно ловя сведения о своем прошлом, Джемма энергично закивала.
— Это как бы подтверждает вашу правоту. Здесь есть над чем подумать. — Леди Гейбриел похлопала Джемму по руке. Только сейчас Джемма заметила, как сильно, почти до боли, она переплела пальцы рук. Она вздохнула и разжала пальцы.
— Все-таки это как-то улучшает мое социальное положение, — заметила Джемма, словно пытаясь утешить себя. — Тогда какой-нибудь достойный человек согласится взять меня в жены.
— Не надо так говорить! — возразила гостья, и глаза ее заблестели. — Для того, кто по-настоящему любит вас, это не будет иметь никакого значения.
Тем не менее Арнольд думал иначе, однако Джемма не собиралась говорить об этом гостье.
— Вы очень великодушны. Спасибо за то, что вы дали надежду на благоприятный ответ, который я могу получить.
Леди Гейбриел удивленно приподняла брови:
— Я просто обязана быть внимательной к любому, кто может приходиться родственником любимому мною мужу. Кроме того, все дело в ваших глазах.
— В моих глазах? — растерялась Джемма. Гостья кивнула.
— У многих англичан синие глаза. Это весьма распространенное явление. В действительности у нас всех троих синие глаза. — Леди Гейбриел указала жестом на Луизу, затем на Джемму. — Причем, заметьте, существует много оттенков.
Джемма перевела взгляд с глаз Луизы на глаза их гостьи. Это была сущая правда. У леди Гейбриел глаза были холодные и прозрачные, у Луизы синий оттенок понежнее, что касается глаз самой Джемы — тут она не удержалась и взглянула в зеркало над столиком в углу, — глаза у нее были темно-синие.
— У вас глаза такого же цвета и такой же формы, как у моего мужа, — объяснила леди Гейбриел. И добавила: — Моя младшая сестра талантливая художница. Возможно, природа и меня наградила столь же острой наблюдательностью.
Джемма несколько удивилась, потому что не заметила, что глаза лорда Гейбриела похожи на ее собственные. Возможно, потому, что очень волновалась во время встречи с ним.
— Вы не сочтете дерзостью, если я попрошу вас рассказать поподробнее о своей жизни? — обратилась к Джемме леди Гейбриел мягким, доверительным тоном. Джемма неожиданно для самой себя говорила с ней более откровенно, чем с лордом Гейбриелом, поскольку тот был настроен скептически. Джемма рассказала о женщине, которая растила ее, о приюте для девочек и, наконец, о пансионе в Йоркшире. Она также сообщила о том, как она наведалась в приют в поисках нужных ей сведений и как повстречалась с Мэтью Фаллоном, оказавшимся там по той же причине, утаила лишь похищение приютских гроссбухов, которые, с сожалению, не принесли никакой пользы.
— Не вижу причин, по которым эта приютская матрона не могла бы оказать нам содействие, — заявила леди Гейбриел, помешивая ложечкой уже остывший чай. — Думаю, следует нанести туда еще один визит, мисс Смит. Кстати, могу я называть вас просто Джемма?
У Джеммы снова затеплилась надежда, и она ответила:
— О, пожалуйста! А вы тоже намерены посетить приют?
— Конечно, не исключено, что я склоню эту грозную матрону к большей откровенности, — твердым тоном произнесла леди Гейбриел.
Вряд ли кто-нибудь дерзнул бы устоять перед надменным взглядом леди Гейбриел и ее внушительным видом, подумала Джемма. Вполне возможно, что даже грозная миссис Крэгмор станет более уступчивой, встретившись с леди Гейбриел. Джемма не знала, как и благодарить ее.
— Леди Гейбриел, вы просто ангел! — воскликнула Луиза.
Очаровательная гостья смеясь ответила:
— Пожалуйста, называйте меня Психея. У меня такое чувство, что мы с вами непременно станем друзьями.
Сразу после завтрака Мэтью отправился к поверенному. Он снял номер в довольно скромной гостинице, расположенной на другой стороне города, и, чтобы побыстрее добраться, он взял кеб. Когда Мэтью приехал, то первым делом наведался в контору двуличного мистера Темминга, чьим заботам он поручил свою мать и сестру. Как и в прошлый раз, на его стук никто не вышел.
В свое первое посещение Мэтью взломал дверь и обыскал все внутри, сейчас дверь снова была заперта на замок. Как знать, может, Темминг находится не так уж и далеко, а пока за конторой присматривает кто-то из слуг.
Мэтью уже подумывал о том, не выбить ли ему снова дверь, но подумал, что никаких полезных сведений там не найдет, к тому же его могут задержать и отвести в городской магистрат. Он уже сообщил местным властям об исчезновении поверенного, совершившего преступления, но его заявление осталось без ответа. Если он наймет полицейского сыщика, то должен будет указать ему, откуда следует начинать вести поиски.
Но где же этот негодяй? Темминг должен ответить ему за все. Мэтью был вне себя. Он должен найти Клариссу, если, он молил Бога об этом, она еще жива.
Чувство вины тяжким грузом давило на Фаллона, его лицо посуровело. Он посмотрел на адрес, который дала ему Джемма, и направился в другую адвокатскую контору, имевшую вполне благопристойный вид. На дверях висела начищенная до блеска медная табличка с выгравированным именем — Август Пиви, поверенный. Ручка податливо повернулась, когда он взялся за нее. Мэтью вошел и увидел клерка, восседавшего на высоком стуле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Луиза заметила слезы в глазах подруги.
— Я тоже, — отозвалась Джемма. — Лишь благодаря тебе я смогла выдержать известие о смерти мамы.
Они снова обнялись, затем Луиза поправила шляпку.
— Давай завернем к Гантеру и поедим мороженого, — предложила она. Ее больше не пугало посещение кондитерской и собиравшаяся там привилегированная публика. — В ознаменование нашей дружбы!
На бледном, слегка опухшем от слез лице Джеммы промелькнула улыбка.
— Прекрасная мысль, — согласилась она.
Луиза постучала в оконце на передней стенке кареты, чтобы предупредить кучера, и вскоре карета уже выезжала на Беркли-сквер. Насладившись самыми изысканными сортами мороженого — на этот раз им никто не помешал, — девушки сели в экипаж и отправились домой.
Джемма не без удовольствия отметила, как у ее подруги прибавилось решительности: Луиза не должна заискивать перед высокомерными светскими леди.
Джемма этого не допустит. В своем стремлении поддержать подругу Джемма почувствовала, что терзавшая ее боль немного поутихла. Войдя в дом, они задержались в прихожей, чтобы снять свои шляпки и шали, и только Луиза обратилась с вопросом к лакею, как раздался стук в дверь.
Неужели вернулся сэр Лукас?
Джемма, понимавшая, как много понадобилось Луизе душевных сил, чтобы совершить прогулку в парк, втайне надеялась, что возвращение жениха поднимет настроение у Луизы.
Она уже намеревалась подняться к себе наверх, с тем, чтобы оставить их наедине, как вдруг Луиза жестом указала ей на гостиную.
— Посмотрите, Смелтерс, кто там? — попросила она лакея.
Джемма последовала за подругой в гостиную, где, не спеша, усевшись, они приготовились встретить любого, кто бы ни пожаловал к ним в гости.
Они спокойно ждали, пока не вошел лакей. Выражение его лица было совершенно бесстрастным и невозмутимым, хотя Смелтерс стоял, выпрямившись во весь свой рост. Джемма знала, что таким образом Смелтерс пытался скрывать свои чувства.
— Мисс Крукшенк, к вам с визитом леди Гейбриел Синклер, — громко, отчеканивая каждое слово, объявил лакей.
Все замерли. Повисла гнетущая тишина. Джемма затаила дыхание, но, увидев, что Луиза, придя в себя, поднялась, тоже встала.
Леди Гейбриел двигалась легко и грациозно. О Боже, как она красива, подумала Джемма. Прекрасные волосы жены лорда Гейбриела были убраны назад, синие глаза холодно поблескивали, на лице застыло безмятежное выражение. Ее наряд был великолепен. Держалась она в высшей степени достойно.
Джемма и Луиза присели в глубоком реверансе. Леди Гейбриел тоже присела.
— Пожалуйста, присаживайтесь, леди Гейбриел, — предложила Луиза. Она учащенно дышала от волнения, однако сохраняла самообладание, чем вызвала у Джеммы восхищение. — Как приятно, что вы соблаговолили навестить нас. Смелтерс, пожалуйста, принесите нам чаю, — обратилась к лакею Луиза, едва леди Гейбриел опустилась в кресло. Гостья скользнула быстрым взглядом по лицу Джеммы.
Джемма вспыхнула, однако надеялась, что покраснела не настолько сильно, чтобы это бросалось в глаза; к тому же она рассчитывала, что после прогулки в парке следы слез уже не так сильно заметны.
Луиза присела, но тут спохватилась, что не представила друг другу присутствующих.
— Прошу извинить меня, леди Гейбриел., это моя подруга, мисс Джемма… Смит. Джемма, это леди Гейбриел Синклер.
Джемма пришла в замешательство и что-то пробормотала.
Леди Гейбриел улыбнулась ей, затем снова повернулась к Луизе:
— Я опасалась, что моя записка может показаться чересчур краткой, поэтому решила приехать сама и все объяснить. Надеюсь, вы не против.
— Конечно, нет, — отозвалась Луиза. — Я не ожидала, если это не слишком самонадеянно с моей стороны… — Тут она окончательно запуталась и умолкла.
— Ни в коей мере, — ответила леди Гейбриел, ее выдержка поражала. Она опять улыбнулась, чтобы приободрить Луизу. Джемма заметила, как ее подруга перевела дух.
С некоторой задумчивостью во взоре Джемма снова переключила все внимание на гостью. Будучи немного старше, чем Луиза и Джемма, леди Гейбриел являла собой образец леди, какой со временем мечтала стать Джемма, если, конечно, имела на это право. Она подозревала, что и Луиза была в восхищении от их гостьи. Интересно, была ли мама Джеммы в молодости такой же — грациозной, великодушной, с умным проницательным взглядом и безукоризненными манерами? Но теперь Джемма никогда этого не узнает. Ей снова стало невыносимо больно и горько, но она прогнала прочь печальные мысли.
— Признаться, я была не в настроении, — продолжала леди Гейбриел. — В прошлом году я с такой радостью ждала ребенка. Это был бы мой, то есть наш, первый ребенок. Но так получилось, что его не стало. Эта утрата до сих пор болью отзывается в моем сердце, особенно… — Она запнулась, впервые ей изменило спокойствие, глубокие синие глаза наполнились страданием и тревогой.
Неужели она не может снова забеременеть? Это действительно тяжелый удар для нее, подумала Джемма. Луиза залилась краской.
— О, я знала об этом. Я была там, когда вы, ну, вы, наверное, не помните, тяжело болели. Я понимаю, насколько мучительным было перенесенное вами разочарование. Прошу извинить меня, леди Гейбриел, за то, что докучала вам своей легкомысленной просьбой.
Сказанное Луизой прозвучало искренне, выраженное ею соболезнование было непритворным, так, во всяком случае, показалось Джемме. Ей было также приятно видеть, что Луиза в своем сострадании, по всей видимости, отказалась от прежних честолюбивых намерений. Это характеризовало ее подругу с самой лучшей стороны, и Джемма молча воздала ей должное.
Когда лакей принес на подносе чай, пирожные и печенье, разговор на время прекратился. После того как лакей удалился, Луиза налила чашку чая и подала гостье.
— Спасибо, мисс Крукшенк, — поблагодарила ее леди Гейбриел. — Можно мне звать вас Луизой? Я благодарна вам за поддержку, которую вы только что оказали мне. Я немного пришла в себя. А то ведь все время думаю только о себе. Кстати, в этом виноват мой муж, который всячески балует меня. Я должна вернуться к прежнему образу жизни и прогнать прочь печальные воспоминания.
Выражение лица у Луизы изменилось, в глазах у нее вспыхнула надежда.
— О, пожалуйста, зовите меня просто Луизой, я буду рада. Но вы действительно хотите…
— Знаю по собственному опыту, насколько важен для начинающего первый сезон, — улыбнулась леди Гейбриел, причем Луиза, как успела заметить Джемма, покраснела от удовольствия. Но тут же спохватилась и сказала:
— Миледи, я должна сообщить вам кое-что, чтобы вы не оказались в неловком положении. — Ее голос дрогнул, Луиза перевела дух и продолжила: — Уверяю вас, у меня очень респектабельная семья. Но дело в том, что мой отец владел несколькими шерстяными фабриками на севере, а также множеством магазинов. Если вы находите это неприемлемым, я не стану злоупотреблять вашей добротой.
Леди Гейбриел окинула Луизу задумчивым взглядом.
— Я ценю вашу откровенность, Луиза, но вам нечего опасаться. Мой собственный отец, родом из очень почтенной и уважаемой семьи, обожал машины и даже изобрел некоторые из них. В основу его состояния, а также моего наследства, как и моей сестры, легли полученные им патенты и изобретения; он усовершенствовал ткацкие станки, которые наверняка применялись на фабриках вашего покойного отца. Разве я могу относиться неуважительно к тем, кто зарабатывает деньги честным трудом и своими талантами?
Луиза широко раскрыла глаза.
— И вам, никто не выказывал неуважения? О, прошу извинить меня.
— Если и случалось нечто подобное, я не обращала внимания на такие глупости, — сообщила леди Гейбриел. — Я знаю, насколько порой бывают щепетильны некоторые представители высшего света, но не придаю этому никакого значения. Я даже представить себе не могу, чтобы кто-нибудь осмелился пренебрежительно относиться к Хиллам или Синклерам. — Отмахнувшись от столь нелепого предположения, леди Гейбриел продолжила: — Один из моих близких друзей, мистер Эндрю Форсайт, устраивает на следующей неделе бал. Это небольшой и блестящий вечер, но Салли на редкость любезная хозяйка, и, кроме того, это неплохая возможность для вступления в высшее общество. Она просила меня приехать, однако я колебалась. Но теперь решила поехать — кроме того, я прослежу, чтобы она пригласила вас и вашего жениха, а также вашу подругу.
Джемма глубоко вздохнула. Неужели ее тоже приглашают на бал?
Едва Луиза, запинаясь, поблагодарила ее, как леди Гейбриел повернулась к Джемме, застывшей в безмолвном удивлении:
— А теперь, дорогая, надеюсь, вы извините меня за мой вопрос, вызванный отнюдь не праздным любопытством. Полагаю, сегодня утром вы нанесли визит моему мужу, чтобы рассказать весьма загадочную историю? Лакей услышал, какой адрес вы дали вознице кеба, а я не могла не заметить, что это был тот же самый адрес, который стоял на письме, написанном мне мисс Крукшенк.
Джемма приподняла голову и посмотрела прямо в лицо леди Гейбриел.
— История действительно неправдоподобная… — начала она.
— Но это вовсе не значит, что она только кажется неправдоподобной, — вежливо вставила леди Гейбриел.
Ожидая встретить скорее скептичное, чем участливое отношение, Джемма смутилась.
— Гейбриел говорит, что у вас имеется письмо, которое, как вы полагаете, написано женщиной, которая, возможно, была не только вашей матерью, но и матерью моего мужа? Вы не позволите мне взглянуть на него?
У Джеммы от волнения перехватило дыхание.
— Конечно, — с волнением вымолвила она, видя, с каким беспокойством смотрит на нее Луиза. Никто из них не хотел разочаровать леди Гейбриел, и если бы та помогла Джемме… Не обольщая себя надеждой, Джемма достала из ридикюля письмо и бережно развернула.
Словно поняв, насколько драгоценен для Джеммы этот потертый листок бумаги, леди Гейбриел поставила на столик чашку с чаем, подошла к Джемме и присела совсем рядом с ней, чтобы взглянуть на письмо.
Все хранили молчание. Наконец леди Гейбриел подняла голову и сказала:
— Я не совсем уверена, понимаете, но муж уже отправил записку в наше загородное имение, распорядившись прислать ему книгу по домоводству, в которой сохранились записи, сделанные рукой его матери. Хотя почерк очень похож. Надо сравнить эту запись с другими.
Последние фразы Джемма слушала затаив дыхание, затем, вздохнув, сказала:
— Благодарю вас. Я нисколько не виню вашего мужа в том, что он с недоверием отнесся к моему рассказу. Но я так хотела узнать побольше о моей маме, и почему…
— Почему она отослала от себя свою дочь? — подхватила ее слова леди Гейбриел сочувствующим тоном. — И ничего не сообщила об этом своим сыновьям?
Джемма не отводила глаз от ее лица, но леди Гейбриел почему-то медлила. — Полагаю, — в раздумье проговорила она, — возможно, ваша мать родила вас не от мужа. — Последние слова леди Гейбриел произнесла мягко, ни в ее интонации, ни в ее взгляде не было и тени осуждения. — Это иногда случается, вы знаете. Однако такие дети редко отсылаются прочь из семьи, ведь шила в мешке не утаишь. Слухи о подобном в светском обществе… хотя это не относится к делу. Но вот что важно, я должна сообщить, что незадолго до своей смерти отец моего мужа нанес нам визит. Это был очень тяжелый, бессердечный человек. Если за какую-то мнимую провинность он порвал отношения со своим сыном, то, по-видимому, умерший маркиз мог совершить такой же дурной и столь же ошибочный поступок против ребенка, которого не признавал своим.
Жадно ловя сведения о своем прошлом, Джемма энергично закивала.
— Это как бы подтверждает вашу правоту. Здесь есть над чем подумать. — Леди Гейбриел похлопала Джемму по руке. Только сейчас Джемма заметила, как сильно, почти до боли, она переплела пальцы рук. Она вздохнула и разжала пальцы.
— Все-таки это как-то улучшает мое социальное положение, — заметила Джемма, словно пытаясь утешить себя. — Тогда какой-нибудь достойный человек согласится взять меня в жены.
— Не надо так говорить! — возразила гостья, и глаза ее заблестели. — Для того, кто по-настоящему любит вас, это не будет иметь никакого значения.
Тем не менее Арнольд думал иначе, однако Джемма не собиралась говорить об этом гостье.
— Вы очень великодушны. Спасибо за то, что вы дали надежду на благоприятный ответ, который я могу получить.
Леди Гейбриел удивленно приподняла брови:
— Я просто обязана быть внимательной к любому, кто может приходиться родственником любимому мною мужу. Кроме того, все дело в ваших глазах.
— В моих глазах? — растерялась Джемма. Гостья кивнула.
— У многих англичан синие глаза. Это весьма распространенное явление. В действительности у нас всех троих синие глаза. — Леди Гейбриел указала жестом на Луизу, затем на Джемму. — Причем, заметьте, существует много оттенков.
Джемма перевела взгляд с глаз Луизы на глаза их гостьи. Это была сущая правда. У леди Гейбриел глаза были холодные и прозрачные, у Луизы синий оттенок понежнее, что касается глаз самой Джемы — тут она не удержалась и взглянула в зеркало над столиком в углу, — глаза у нее были темно-синие.
— У вас глаза такого же цвета и такой же формы, как у моего мужа, — объяснила леди Гейбриел. И добавила: — Моя младшая сестра талантливая художница. Возможно, природа и меня наградила столь же острой наблюдательностью.
Джемма несколько удивилась, потому что не заметила, что глаза лорда Гейбриела похожи на ее собственные. Возможно, потому, что очень волновалась во время встречи с ним.
— Вы не сочтете дерзостью, если я попрошу вас рассказать поподробнее о своей жизни? — обратилась к Джемме леди Гейбриел мягким, доверительным тоном. Джемма неожиданно для самой себя говорила с ней более откровенно, чем с лордом Гейбриелом, поскольку тот был настроен скептически. Джемма рассказала о женщине, которая растила ее, о приюте для девочек и, наконец, о пансионе в Йоркшире. Она также сообщила о том, как она наведалась в приют в поисках нужных ей сведений и как повстречалась с Мэтью Фаллоном, оказавшимся там по той же причине, утаила лишь похищение приютских гроссбухов, которые, с сожалению, не принесли никакой пользы.
— Не вижу причин, по которым эта приютская матрона не могла бы оказать нам содействие, — заявила леди Гейбриел, помешивая ложечкой уже остывший чай. — Думаю, следует нанести туда еще один визит, мисс Смит. Кстати, могу я называть вас просто Джемма?
У Джеммы снова затеплилась надежда, и она ответила:
— О, пожалуйста! А вы тоже намерены посетить приют?
— Конечно, не исключено, что я склоню эту грозную матрону к большей откровенности, — твердым тоном произнесла леди Гейбриел.
Вряд ли кто-нибудь дерзнул бы устоять перед надменным взглядом леди Гейбриел и ее внушительным видом, подумала Джемма. Вполне возможно, что даже грозная миссис Крэгмор станет более уступчивой, встретившись с леди Гейбриел. Джемма не знала, как и благодарить ее.
— Леди Гейбриел, вы просто ангел! — воскликнула Луиза.
Очаровательная гостья смеясь ответила:
— Пожалуйста, называйте меня Психея. У меня такое чувство, что мы с вами непременно станем друзьями.
Сразу после завтрака Мэтью отправился к поверенному. Он снял номер в довольно скромной гостинице, расположенной на другой стороне города, и, чтобы побыстрее добраться, он взял кеб. Когда Мэтью приехал, то первым делом наведался в контору двуличного мистера Темминга, чьим заботам он поручил свою мать и сестру. Как и в прошлый раз, на его стук никто не вышел.
В свое первое посещение Мэтью взломал дверь и обыскал все внутри, сейчас дверь снова была заперта на замок. Как знать, может, Темминг находится не так уж и далеко, а пока за конторой присматривает кто-то из слуг.
Мэтью уже подумывал о том, не выбить ли ему снова дверь, но подумал, что никаких полезных сведений там не найдет, к тому же его могут задержать и отвести в городской магистрат. Он уже сообщил местным властям об исчезновении поверенного, совершившего преступления, но его заявление осталось без ответа. Если он наймет полицейского сыщика, то должен будет указать ему, откуда следует начинать вести поиски.
Но где же этот негодяй? Темминг должен ответить ему за все. Мэтью был вне себя. Он должен найти Клариссу, если, он молил Бога об этом, она еще жива.
Чувство вины тяжким грузом давило на Фаллона, его лицо посуровело. Он посмотрел на адрес, который дала ему Джемма, и направился в другую адвокатскую контору, имевшую вполне благопристойный вид. На дверях висела начищенная до блеска медная табличка с выгравированным именем — Август Пиви, поверенный. Ручка податливо повернулась, когда он взялся за нее. Мэтью вошел и увидел клерка, восседавшего на высоком стуле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33