На том и порешили.

Глава 8


– Вы шашлык есть собираетесь? – спросила, без стука вплывая в комнату, где мы сидели в полном молчании, администратор Лена.
– Какой еще шашлык? – вытаращил на нее глаза Андрей.
– Обыкновенный, я его разогрела.
Про шашлык мы, признаюсь, забыли, как и о том, что так и не обедали.
– Ты что, взяла его с собой? – удивился я.
– Ну, прикол. Ты же сам велел ничего не оставлять. Стала бы я бросать столько мяса. Так будете есть?
– Будем, – дружно ответили мы,
– Тогда пошли ко мне.
Мы тут же отправились вслед за хозяйственной женщиной. Ее комната находилась в первом домике у ворот. Мы расселись за покрытым старенькой скатертью столом. Лена расставила разнокалиберные тарелки, разложила алюминиевые вилки. После чего она села на стул и вперила взгляд в пространство. Возникла длинная, непонятная пауза. Мы с Ольгой недоуменно переглянулись.
– Выпивать будем? – не дождавшись нашей реакции, поставила вопрос ребром вдова.
– Можно, – без долгих раздумий, согласился я. После сегодняшних приключений водка должна быть в самый раз.
– Тогда давай деньги, а то у меня остались последние два рубля.
– Сколько нужно? – поинтересовался я.
– Ну, рублей шестьдесят. На две бутылки хватит.
– Это что же у вас за водка такая, по тридцать рублей? – подозрительно поинтересовался Андрей.
– Водка, как водка. Все пьют, и пока никто не умер.
– Это супер! А не фальшивой ты можешь достать? – спросил участковый, к моему удивлению, добровольно засовывая руку в карман.
– Могу, только она очень дорогая.
– Купи две, нет, лучше три бутылки самой лучшей, – небрежно сказал милиционер, протягивая Лене пятисотку.
– Самой лучшей на эти деньги не купить, – вмешался я. – Купи четыре бутылки приличной, чтобы потом опять не бежать.
…О том, чтобы нам сегодня ночью вновь идти в лесной коттедж, не могло быть и речи. Я на такой подвиг просто не был способен.
Несмотря на то, что дневные приключения кончились для нас благополучно, впечатлений на сегодня мне хватило с избытком.
Слава богу, что после встречи с бандитами больше ничего не случилось. Просидев в «засаде» около получаса и не дождавшись «карательной экспедиции», мы занялись трупами. Общими усилиями удалось отыскать подходящую яму метрах в двухстах от места происшествия, и мы с Андреем отнесли туда тела. После чего, обнажив головы, постояли над импровизированной могилой и завалили убитых опавшей листвой. Потом елико возможно уничтожили следы преступления, а перед уходом набрались наглости подойти к воротам резиденции. Они оказались запертыми. Видимо, это и объяснило отсутствие реакции обитателей дома на стрельбу. Охранники оказались единственными обитателями кирпичного монстра.
– А где ключи? Ты проверил у них карманы? – набросился на меня Андрей с истерическими нотками в голосе.
Я отрицательно покачал головой.
– Ну, ты и чайник! Это же тупо! – возмутился милиционер. – Разве так делают!
– Мне и в голову не пришло, – начал оправдываться я, тем самым как бы принимая вину на себя, – да и противно шарить по чужим карманам…
– Вот всегда так, ничего без меня не можете сделать. Почему обо всем должен думать я один!
Участковый начал входить в штопор и наливаться ненавистью, типичная реакция после перенесенного стресса. Я попытался примирительным тоном разрядить обстановку:
– Если хочешь сейчас попасть в дом, давай полезем через забор или через подземный ход.
– Зачем куда-то лезть, когда можно было спокойно войти в ворота. Никуда я лезть не собираюсь! – начал срываться на крик «подельник». – Я вам жизни спас, а ты даже карманы не смог проверить!
У парня начиналась истерика. Чтобы не доводить дело до конфликта и не завести его окончательно, мне осталось молча слушать упреки. Выплеснув эмоции, Андрей немного успокоился.
– Может быть, на сегодня хватит искать приключений, – миролюбиво сказал я. – Давай немного оставим на завтра.
Ни лезть через забор, ни через подземный ход мне очень не хотелось, хотя это было бы самым разумным и безопасным, учитывая то, что в доме, скорее всего, сейчас не было обитателей. Похоже, что убраться отсюда поскорее хотел не я один. Постояв около ворот ещё несколько минут, мы все, не сговариваясь, пошли к машине…
…С этого момента прошло всего два часа, и вот мы, как ни в чем ни бывало, сидим за почти праздничным столом и собираемся пить водку и есть шашлыки.
Увидев деньги, администратор встрепенулась и заспешила, теряя обычную сонливость.
– Я мигом! – заверила она. – Магазин здесь рядышком!
Не знаю, где в пансионате находился магазин, но, судя по тому, что вдова вернулась ровно через три минуты с бутылками «Флагмана», он был не иначе, как в соседней комнате. Сдачу Андрею она не вернула. Он, к его чести, мелочиться не стал, хотя, было заметно, этот факт про себя отметил.
Водка оказалась из холодильника, так что можно было не тянуть с началом потребления. Лена торопливо разлила напиток, и мы дружно сдвинули стенки граненых стаканов и молча, без тоста, выпили. То ли за упокой душ недавно преставившихся бандитов, то ли торопясь залить зельем тягостные воспоминания.
Почему-то близкая смерть у многих людей вызывает взрыв жизнелюбия.
Скорее всего, в основе этого лежит напоминание живым о бренности всего сущего, заставляя сильнее ощутить собственную недолговечность, и намекает, что нужно торопиться жить.
Второй стакан сопровождался тостом: «За нас», после чего Андрей начал «тревожить», как поется в популярной песне, благосклонные Олины коленки. Я и сам занялся теми же манипуляциями с коленями безутешной вдовы, хотя до этого никаких чувств она у меня не вызывала. Однако, дойти до чего-нибудь существенного нам не удалось. Неожиданно заявился Ленин «братан» Жека с двумя приятелями.
Пришли они, кажется, просто так, без определенной цели, если не считать целью желание выпить. Во всяком случае, вид бутылок их не удивил. Начались обычные в таком случае шутки и намеки. Пришлось приглашать незваных гостей за стол. Судя по всему, он был не первым, за который они попали в этот вечер, и после того, как всей компанией мы прикончили наличную водку, парней порядком развезло. Начались общие пьяные разговоры, в которых я принимал исключительно пассивное участие: на все дурацкие реплики и рассказы согласно кивал головой.
Как часто бывает в таких разношерстных компаниях, вскоре начались напряги. Один из гостей был явно не в духе и стал цепляться к Андрею. От нервного напряжения после выпитого я почти не опьянел, контролировал ситуацию, и явная агрессия, исходящая от этого парня, мне не понравилась. Делить нам с ним было нечего, как и ввязываться в конфликт, поэтому я постарался замкнуть агрессора на себя, но он упорно продолжал приставать к Андрею с двусмысленными намеками.
Участковый поначалу не обращал на него внимания, но когда тот начал хамить впрямую, разозлился. Я, пытаясь предотвратить ссору, отозвал в сторонку Жеку и попросил унять приятеля. Однако, Ленин брат только странно посмотрел на меня и, отвернувшись, небрежно кивнул головой. Я начал понимать, что все не так просто, и за провокацией ссоры есть что-то другое, кроме пьяного куража. Кажется, у собутыльников были на наш счет какие-то свои планы. Между тем Андрей, тоже, кстати, как и я, почти трезвый, завелся. Я поймал его свирепый взгляд и знаком попросил выйти наружу.
– Он сейчас у меня достукается! – возмущенно заявил старший лейтенант, когда мы вышли на крыльцо. – Я ему морду набью!
– Мне кажется, они за этим и пришли, – порадовал я его своими наблюдениями. – Ленин брат тоже ведет себя очень странно…
– Думаешь? Так у нас с ними никаких завязок нет, с чего бы им выступать…
– Не знаю, может быть, их кто-нибудь нанял?
– Ну, етишь ты в корень! Вот прикол! – полувыругался Андрей. – Только этого не хватало! Тогда давай с ними разберемся.
– Зачем они нам нужны? – риторически поинтересовался я. – Ты лучше иди заводи машину. Я пойду за Ольгой, а там что Бог даст.
Нарываться на скандал с дракой, мне не хотелось ни в коем случае. Неизвестно, кто стоит за нашими гостями, и чем все это кончится. Ребята они были здоровые, возможно, вооружены, так что финал разборки был неизвестен. Если это провокация, то не им, а нам придется париться в местном обезьяннике, что совсем не входило в мои планы.
Андрей, видимо, тоже прикинул, что к чему, молча повернулся и пошел к своему «Фольксвагену». Я же вернулся в дом. Нам сегодня определенно везло Не успел я войти в прихожую, мне навстречу попалась Ольга.
– Куда вы делись? – спросила она, увидев, что я один.
– Быстро за мной, – сказал я и потащил слегка упирающуюся удивленную девушку на улицу.
– Что случилось? – тревожно спрашивала она, пытаясь упираться.
Я, не отвечая, жестом указал на машину Андрея, а сам заметался, ища, чем бы запереть входную дверь. Как назло, во дворе было убрано, и ничего подходящего не попадалось. Тогда я оторвал штакетину от заборчика, огораживающего цветочную клумбу, и засунул ее в дверную ручку. Дверь в домик открывалась внутрь, но была старая и вряд ли могла долго выдержать напор трех бугаев. Но ничего другого сделать не оставалось.
В это время тихо заурчал двигатель «Фольксвагена». Около машины мелькнула Ольга. Я бросился к воротам, запертым изнутри на засов. Когда я их открыл и начал распахивать первую створу, в дверь дома изнутри забухали тяжелые удары, и раздалась истерическая ругань. Я, что есть силы, толкнул вторую неподатливую часть ворот, и мимо меня, чуть не зацепив, проскочила машина. В этот момент послышался звон разбитого стекла, вслед за этим выстрел и истошный женский крик. Я выбежал за машиной на дорогу. Андрей сгоряча проскочил далеко вперед, и у меня ушло несколько драгоценных секунд, чтобы добежать до нее. Сзади опять выстрелили, и меня что-то ударило по руке в районе предплечья. То, что плечо зацепило пулей, я сообразил, уже сидя в мчащейся по дороге машине.
– Что происходит? – растерянно спросила Ольга.
– Меня ранили, – сказал я, чувствуя, что по руке течет кровь.
– Остановись, а то запачкаю салон.
– Ничего, потом почистим, – не оборачиваясь, отреагировал Андрей. – Ты прав, они там были явно не одни…
Однако, бежали мы так неожиданно и стремительно, что если у троицы и были помощники, то они вряд ли сумели среагировать на наше внезапное исчезновение. К тому же дорога была пустой, и Андрей смог на скорости проскочить весь городок и два его услужливых зеленых светофора.
Отъехав километра на три, машина съехала на проселочную дорогу и остановилась. Пока участковый доставал аптечку, Ольга помогла мне раздеться. Рубаха и свитер уже промокли насквозь, и кровь все продолжала сочиться из простреленного предплечья.. Рану начало саднить, но не очень сильно.
Пуля пробила трицепс, но кость, судя по тому, что рука не очень болела, не задела. Меня как могли, перевязали.
– Ты же экстрасенс! – бодрым голосом бормотал Андрей, как я понял, пытаясь ободрить. – Сможешь сам вылечиться!
Мне идея понравилась. Я приблизил ладонь здоровой руки к ране и попытался сосредоточиться. В голове слегка шумело, то ли от выпитой водки, то ли от потери крови.
– Может быть, вы хоть теперь объясните, что произошло? – испуганным голосом спросила Ольга.
– Если бы мы сами знали, – ответил я.
– Но почему они в нас стреляли? Ведь тебя могли убить!
– Нас уже давно пытаются убить, – задумчиво произнес Андрей. – Пора бы уже привыкнуть.
– Нет, правда, скажите, почему? – не отставала Ольга.
– Ты видела, как тот козел до меня доматывался? – спросил девушку милиционер. – Я сразу не просек, думал, что просто пьяный дурак, это Леша врубился, что они нарываются на драку.
– Но что мы им плохого сделали! – не сдавалась Оля, – Мы же их первый раз в жизни видим!
– Вариантов, собственно, три, – поделился своими мыслями участковый. – Самый невероятный, это то, что нас смогли вычислить люди Поэта. Но это тупо, мне кажется, что так четко ни одна спецслужба не работает. Второй, самый прикольный, это Лешина подружка Ленка позвала братика с друзьями подоить залетных лохов. Ну и третий, сговор с местной милицией. Жека с друзьями провоцируют и начинают драку, кто-нибудь из них получает травму, нас арестовывают и обувают по полной программе.
Пока он делился своими дедуктивными выводами и наблюдениями, я подумал, что возможен еще четвертый вариант – наши действия постоянно контролируются и нас подставляют под уголовные статьи, причем вполне серьезные, такие, как убийство и злостное хулиганство. То, что покойные охранники могли заинтересоваться двумя девушками, вполне возможный вариант, но идти на изнасилование и убийство вблизи охраняемого объекта могли только полные дебилы, а они на таковых не походили. К тому же было непонятно, как они смогли нас так быстро засечь – от ограды мы были далеко, к тому же скрыты лесом. Даже если там оказались очень хорошие телекамеры, так сразу нас разглядеть и тут же явиться было не совсем реально. Вот если нас ждали…
Как всегда, зацепившись за парадоксальную, на первый взгляд, мысль, я начал ее раскручивать, находя все больше несоответствий во всем, что с нами последнее время случалось. Однако, из общего разговора не выпал и прокомментировал слова Андрея:
– Вряд ли, нас здесь никто не знает, да и организовать так быстро нападение…
– Хватит гадать на кофейной гуще, – неожиданно вмешалась в разговор Ольга. – Давайте лучше думать, что нам дальше делать, и вообще, Лешу нужно отвезти в больницу.
– В больницу мне не надо. И думать особенно не о чем. Нужно обследовать усадьбу, разобраться, что к чему, и делать отсюда ноги.
– А как ты себе это представляешь? Ты раненый, Олю в это осиное гнездо я не пущу ни под каким видом, мне что, одному туда лезть?
– Олю оставим в машине на стреме, а мы с тобой…
– Я одна в лесу не останусь, – запротестовала девушка.
– Давай все отложим, тем более что у тебя рука не работает, – добавил Андрей.
– Заработает, – успокоил я, – поехали отсюда.
Андрей спорить не стал, пожал плечами и завел двигатель.
Однако, тронуться не успел, у него в кармане зазвенел телефон. Он, не выключая двигателя, вытащил аппарат и ответил. Разговор у него получился короткий и не совсем понятный:
– Да, слушаю, – сказал он, – так получилось.
Потом довольно долго слушал абонента и окончил разговор словами:
– Сейчас я говорить не могу.
– С работы звонили, – сообщил он, пряча телефон в карман. – У нас там свои дела.
Проселочная дорога, на которую мы съехали, была грейдерная, отсыпанная поблескивающим при свете фар светлым гравием и совсем узкая. Разворачиваться на нее было неудобно, и Андрей решил выехать на шоссе задним ходом.
– Что за черт, задняя скорость не включается, – удивленно сказал он.
– У педали сцепления слишком маленький свободный ход, – почти машинально прокомментировал я. Краткость и непонятность его разговора насторожила. При таких сложных обстоятельствах, в которые мы попали, приходилось держать ухо востро. Однако, окончательно забеспокоиться и, тем более, запаниковать я не успел. Пульсирующая боль в руке, нарастающая с того момента, как только я начал самолечение, сделалась нестерпимой. Чтобы не застонать, пришлось прикусить губу. Я хотел уже убрать от раны ладонь, но в последний момент передумал, решил терпеть, сколько смогу.
– Это немецкая машина! – возмущенно сказал Андрей, демонстрируя непроходящее уважение русского человека к германскому качеству. – Такого просто быть не может!
Я промолчал. Открыть рот и не застонать было выше моих сил. Теперь, кроме ударов пульса в самой ране, плечо начало жечь и крутить. Впечатление было такое, что в руку воткнули кол и медленно в ней проворачивают.
– Чего будем делать? – спросил Андрей.
Он повернулся ко мне на заднее сиденье и смотрел прямо в лицо. Я с трудом взял себя в руки и, стараясь, чтобы голос не выдал, но, тем не менее, хрипло и натужно произнес:
– Поезжай вперед, где-нибудь развернемся.
В салоне было темно, моего лица ему было не рассмотреть, но лейтенант, вероятно, и без того понял, что со мной не все ладно, поэтому ничего не сказал, только неопределенно хмыкнул и двинулся в неизвестность.
То ли дорога была так хороша, то ли у машины мягкие амортизаторы, но я начал задремывать под убаюкивающую качку и шелест гравия под колесами. Боль начала притупляться и отступать. Теперь она только иногда при неловких движениях давала о себе знать.
– Долго еще ехать? – неожиданно громко спросил Андрей. – По-моему, ей конца никогда не будет!
Я еле выбрался из дремоты. Вопрос был или риторический, или попросту дурацкий, и я не стал на него отвечать. Об этой дороге я знал ровно столько же, сколько он, то есть ничего. Удивительно было, что грейдер все не кончался, хотя проехали мы уже километров десять.
– Ты уверен, что мы едем правильно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32