Когда они пересекали дорожку при въезде в гараж, их очень сильно подбрасывало. И еще. При въезде в гараж они почти касались крышами потолка над пандусом.
Абрамс молчал.
— Вы хотите узнать что-нибудь еще? — спросила Линдер.
— Нет, достаточно, спасибо, — мягко проговорил Тони.
— Пожалуйста.
Телефон щелкнул.
— Ну? — спросил Спинелли у Абрамса.
— Ты же все слышал.
— Ага. Слышал. И что? Может, руководителю русской миссии все надоели, и он отправил их на дачу еще на денек.
— Вполне возможно, — сказал Абрамс. — Если уж они отдыхали три дня, отчего бы не отдохнуть и четвертый? Но вот почему все-таки автобусы пришли пустые?
— Мы не знаем, пустые они были или нет, Абрамс.
— Так сказала Линдер.
— Ну, хорошо. Может быть, русские и спрятались у себя, в Глен-Коуве. Так когда же рванет бомба?
— Я очень похож на параноика? — спросил Абрамс.
Спинелли ответил через несколько секунд:
— Нет, все это действительно очень странно. Какие еще новости?
— Пока никаких. А у тебя?
— Кое-что есть. Правда, не знаю, представляет ли это для тебя интерес по-прежнему.
Абрамсу показалось, что в голосе Спинелли зазвучала тревога.
— Выкладывай.
Спинелли откашлялся.
— Этот парень, Уэст, как в воду канул. Двадцать моих ребят отправились на поиски, сбились с ног, а его и след простыл. Не нашли пока и О'Брайена. Вскрытие пилота показало, что смерть наступила оттого, что кто-то проломил ему основание черепа, судя по всему, резиновой дубинкой. Да, и дело Арнольда Брина. При повторной экспертизе выяснилось, что это все-таки убийство. А ты еще жив.
— Точно. — Абрамс покосился на Кэтрин. Она даже и не пыталась делать вид, что не слушает. Слишком серьезной была ситуация.
— Мне стало известно, что ты тут наведывался в библиотеку, — добавил Спинелли. — Брал «Одиссея». Я не знал, что ты читаешь по-гречески. Может, пояснишь, о чем идет речь?
— Я просто люблю Гомера.
— Серьезно? — Было слышно, как Спинелли достает сигару. — Послушай, это дело начинает действовать мне на нервы. Все задают мне уйму вопросов и ничего не сообщают взамен. Если это дело ФБР или ЦРУ, то зачем пудрить мне мозги? — Спинелли вздохнул. — Но как бы то ни было, если что-то будет нужно лично тебе, Абрамс, то звони.
— Спасибо, — сказал Тони. — Может статься, ситуация не такая уж и плохая.
Абрамс повесил трубку и повернулся к Кэтрин.
— Я поняла, — задумчиво произнесла она, — они все сегодня в Глен-Коуве. Дело серьезное.
— Вероятно, не все, но большинство. В Манхэттен отправили для прикрытия нескольких человек, которыми они жертвуют.
— Боже! — Кэтрин порывисто встала, подошла к Абрамсу и положила руки ему на плечи. — Как нам не хватает О'Брайена!
— Думаю, он первый бы сказал, что мы сделали все возможное, — ответил Абрамс.
— Хватит планировать, уточнять и прикидывать. Наступило время действовать. Не исключаю, что пришла очередь Марка Пемброука. Нам пора наведаться к нашим соседям.
52
Как Энн Кимберли и ожидала, найти в выходной такси от аэропорта Кеннеди до Лонг-Айленда оказалось непросто. И все же она сидела сейчас в машине, да еще рядом с русским, направлявшимся на Дозорис-лейн, только в ту ее часть, что была расположена за железным занавесом. Энн положила ногу на ногу и открыто рассматривала молодого парня. Он был очень привлекательным: вьющиеся каштановые волосы, длинные ресницы, карие глаза и хорошо очерченный рот.
Она заметила его еще в самолете (они летели «Люфтганзой» из Франкфурта), затем столкнулась с ним у стойки спецконтроля, потом последовала за ним на стоянку такси. С любопытством Энн наблюдала, как парень пытался найти машину. Это ему никак не удавалось. Наконец он приблизился к группе таксистов-эмигрантов из Советского Союза. Евреи почему-то так набросились на бедного русского, что, казалось, собирались его побить.
Энн пришла парню на помощь. После короткого разговора выяснилось, что им еще и по пути. Она все-таки нашла машину и пригласила в нее нерешительного русского. Сейчас она наблюдала за ним, по привычке отмечая всякие детали. У него не было багажа, только виниловая сумка и кожаный портфель.
Судя по всему, он в краткосрочной служебной командировке.
— Вы бывали в Глен-Коуве раньше? — спросила его Энн по-русски с сильным акцентом.
Он вздрогнул, нервно улыбнулся и кивнул.
— Вы надолго в Америку? — спросила Энн.
Он, похоже, тщательно обдумывал свой ответ, словно этот вопрос был для него крайне важен. Он ответил на ученическом английском:
— Я приехал сюда работать.
— А я работаю в Мюнхене.
— Вот как…
«Интересно, почему его не встретили?» — подумала она. — Хотя это, может быть, и не так удивительно. Ведь за русскими машинами все время следит ФБР, поэтому если они не хотят привлекать к кому-то внимание, то отправляют без сопровождения. Разумеется, чиновник на паспортном контроле в аэропорту сообщит ФБР о прибытии русского с дипломатическим паспортом, но пока никакого «хвоста» Энн не замечала.
Она бросила взгляд на портфель, лежавший у него на коленях. Она была уверена, что в нем какие-то документы. В последнее время русские стали меньше пользоваться шифрованной радиосвязью, больше полагаясь на курьеров. Энн Кимберли считала, что в этом есть и ее заслуга. Ведь она занималась раскрытием их шифров. Шифры у русских были неплохие, но отнюдь не идеальные.
— Здесь так жарко, — вновь заговорила Энн.
— Влажно, — отозвался русский.
— Это еще ничего, в Вашингтоне хуже. А в Мюнхене хорошо.
Энн подумала, что его зажатость происходит от свойственной русским подозрительности, от необходимости следовать бюрократическим инструкциям и, видимо, частично оттого, что он находился в компании с иностранкой, которая вдобавок еще и старше.
— Я была в Москве один раз, а в Ленинграде — два. Вы сами откуда?
Лицо у русского исказилось от переживаний. Видимо, он считал, что эта якобы случайная встреча на самом деле не случайна. Но Энн никаких специальных целей в общении с ним не преследовала.
— Я из Саратова, — ответил русский.
— Я знаю, это на Волге, — кивнула Энн. Она заметила, что глаза у него на секунду расширились. Затем он отвернулся к окну.
Энн Кимберли посмотрела вперед. В небо взлетали ракеты. Энн потянулась и похлопала русского по плечу. Он машинально схватился за портфель. Энн указала ему на лобовое стекло и пояснила:
— Праздник. День поминовения всех погибших. Как у вас День Победы, 9 Мая.
Похоже было, что он не столько рад таким познаниям о его стране, сколько насторожен этим.
— Да, праздник, — пробормотал русский.
— Меня зовут Энн Кимберли. А вас?
Он немного помедлил, но все-таки ответил:
— Николай Васильевич.
— Моего жениха тоже зовут Николай, по-английски — Николас.
Это совпадение, похоже, не произвело на русского впечатления.
«Интересно, — подумала Энн, — почему он едет в Глен-Коув, а не на Шестьдесят седьмую улицу?»
— Вы будете работать в советской миссии при ООН?
— Да. — На этот раз он не отвел взгляд, а как-то стеснительно посмотрел на Энн. — Вы надолго сюда?
— Возможно, — ответила она.
Она вспомнила, что раньше читала о советской миссии. Половина ее сотрудников были «чистыми» дипломатами, четверть — агентами КГБ, а еще четверть — оперативниками КГБ и ГРУ. Кто же этот Николай Васильевич? На сотрудника КГБ не похож, нет достаточной утонченности. Да, скорее всего, он из ГРУ. Такой серьезный и дисциплинированный. Видимо, в портфеле какие-нибудь документы. Портфель, разумеется, снабжен специальным защитным устройством. В голове у русского тоже полно информации. Здесь защита проще — таблетка цианистого калия. Не исключено, что этот русский вооружен, и вряд ли обычным пистолетом. Какой-нибудь хитрой штукой из 14-го управления.
Машина остановилась.
— Этот фейерверк собрал впереди целую толпу, — сказал таксист.
— Я пойду пешком, — заметила Энн. Она посмотрела на русского. — Так будет быстрее, Николай. Я покажу вам дорогу.
Он нерешительно посмотрел на часы.
— Вот увидите, мы дойдем быстрее, — настаивала Энн. — До дачи советской миссии всего минут пять ходьбы. Вы же туда направляетесь?
Николай кивнул, но не двинулся с места. Энн улыбнулась и пожала плечами, затем достала из кошелька двадцатидолларовую купюру и положила ее на портфель.
Он недоуменно уставился на деньги. Энн взяла свою сумку, открыла дверцу и уже собиралась выходить, но повернулась к Николаю и после некоторых колебаний сказала:
— Вы очень красивы, Николай. Вам надо остаться в Америке. Американские девушки будут сходить по вас с ума. И еще. Передайте привет Виктору Андрову. — Энн подмигнула русскому и выбралась из машины.
Она зашагала вдоль дороги, по которой медленно ползли машины, с помощью полицейского перешла Дозорис-лейн, прошла мимо ворот русской дачи и вскоре оказалась на территории поместья ван Дорна. На дорожке у входа она показала паспорт охраннику. Хотя ее имени не было в списках гостей, охранник кивнул, потому что помнил Энн и знал ее сестру, Кэтрин.
— Вас подвезти, мисс Кимберли?
— Нет, я сама доберусь. — Она задумалась на секунду. — А Николас Уэст еще не приехал?
Охранник просмотрел список.
— Нет, мэм.
Николаса не было ни в клубе, ни на работе, ни дома. Дежурный в Лэнгли сказал что-то неопределенное. У Энн появились кое-какие подозрения, но к любовным делам это отношения не имело.
Она глубоко вздохнула и стала подниматься к дому. Вот он и показался, сияющий огнями, за очередным поворотом. В этот раз было несколько причин, заставивших Энн приехать: она хотела увидеться с Ником, ей часто звонила Кэтрин, в шифрованном послании О'Брайен просил ее предоставить некую важную информацию. Но, помимо того, ее вела интуиция. Ее работа в АНБ заключалась в том, чтобы перехватывать в эфире закодированные донесения и расшифровывать их. С годами Энн приобрела такой опыт, что ей иногда казалось, будто у нее появилась способность к телепатии. Сейчас она чувствовала в воздухе нечто, и, хотя это нечто не было каким-нибудь секретным сообщением, над ним стоило поломать голову.
53
Двустворчатые двери, ведущие в сад, открылись, и в кабинет вошел Джордж ван Дорн. Он посмотрел на Абрамса и, казалось, был больше удивлен его белым сафари, чем перевязанной ногой, царапинами на лице и самим фактом того, что Тони жив.
Ван Дорн поздоровался с Кэтрин и спросил Абрамса:
— Вы хотели меня видеть?
— Вполне возможно, — ответил Тони. Джордж ван Дорн был достаточно опытным человеком для того, чтобы понять психологическое состояние агента, только что вернувшегося с опасного задания. В таком состоянии у людей обычно появлялись злость, сарказм, неуважение к старшим.
— Присядьте, Абрамс. И давайте ваш стакан, — предложил ван Дорн.
— Я постою. А пить я не хочу.
Ван Дорн сел за свой стол.
— С чего начнем?
— Я хотел бы вас спросить, кто еще должен был бы присутствовать при нашей беседе?
— Есть один человек, но в данный момент он исчез.
— Я знаю про О'Брайена, — вставила Кэтрин.
Ван Дорн молча посмотрел на нее. Абрамс продолжил:
— Я обнаружил нечто очень важное и хочу, чтобы эта информация дошла до официальных властей.
— Если будет такая необходимость, она дойдет и до самых верхов.
— Где гарантии, что вы не предатель? — спросил Абрамс.
— По некоторым признакам меня можно было принять за «Талбота», так что ваши опасения оправданны.
— Я не сказал, что вы «Талбот». Его я уже встретил.
— Вот как? — улыбнулся ван Дорн.
— Тони, ты можешь говорить открыто, — вмешалась Кэтрин.
— Хорошо, у меня нет другого выбора.
Ван Дорн заметил:
— Пемброук рассказал мне о том, что произошло на станции. С их стороны это был отчаянный ход. Как вам удалось от них отбиться, Абрамс?
Тони пожал плечами.
— Об этом потом. А сейчас я покажу вам то, о чем просил Эванс. — Абрамс достал из кармана свернутый платок и расстелил его на столе перед ван Дорном. — Похоже на золото.
Ван Дорн осторожно взял крупинку металла.
— Да, хорошая работа. Дверь или окно?
— Двустворчатые двери. Что это означает?
Ван Дорн пропустил вопрос мимо ушей.
— Они видели, что вы соскребали металл?
— Думаю, нет.
— А как же они вас раскусили? Полиграф?
— Нет, видимо, они поняли, что я прогулялся по дому.
— Хорошо. Что еще вы обнаружили?
— Мне поручили посмотреть предохранительные коробки, обратить внимание на телевизоры и приемники, а также на большую наружную антенну.
Ван Дорн задал Тони несколько вопросов, делая пометки в блокноте.
— Отличная работа, Абрамс, — наконец сказал он. — Но убить вас в туннеле они решили не из-за этого. Так что же вы такого сделали или могли увидеть, что толкнуло их на столь серьезный шаг?
Абрамс подошел к стене, снял с нее одну из фотографий и положил на стол перед ван Дорном. Это был снимок Генри Кимберли.
Ван Дорн встал и с силой потер свой тяжелый подбородок. Он взглянул на Кэтрин и понял, что она все знает. Джордж ван Дорн несколько раз встряхнул головой, затем протянул руку, взял со стола стакан Абрамса и осушил его в два глотка. После этого тяжело опустился в кресло.
— Боже мой!
Абрамс подождал, пока ван Дорн придет в себя.
— У меня есть кое-что еще. Но прежде я хотел бы получить ответы на несколько вопросов.
Ван Дорн вновь поднялся.
— Послушайте, Абрамс: я ценю ваши усилия, но я обычно не делюсь конфиденциальной информацией со своими агентами.
— Я и не считаю себя таковым. Просто я оказал услугу человеку, которого уважал. Я обнаружил нечто важное и готов сообщить вам это, но прежде должен узнать, ради чего я рисковал своей жизнью?
Ван Дорн явно колебался.
Кэтрин воскликнула:
— Джордж, ради Бога, расскажи нам, что здесь происходит? Мой отец рядом… Гибнут люди… Ради всего святого!
Ван Дорн прикрыл глаза рукой и задумался. Наконец он сказал:
— Хорошо, я расскажу.
— И, пожалуйста, побыстрее, — заметил Абрамс, — у нас не так много времени.
Ван Дорн внимательно посмотрел на него:
— Я знаю. Несколько недель или, может быть, дней.
— Нет, несколько часов.
— Что?
— Вы можете позвонить кому-то из администрации или из военного руководства? — спросил Абрамс.
— Так вы говорите, несколько часов? Откуда вы знаете? — Ван Дорн внимательно посмотрел на Тони. — Понимаете, я не могу просто так крикнуть: «Волк!» Привести страну и вооруженные силы в повышенную мобилизационную готовность стоит десятки миллионов долларов. Я не хочу быть посмешищем… Мне нужны железные факты. И не только то, что вы видели Генри Кимберли, этого мало. Нужно что-то, что убедило бы всех в реальности и неотвратимости угрозы. Предоставьте мне такие факты, Абрамс, и я позвоню. А потом я расскажу вам все, что знаю.
— Хорошо, — согласился Абрамс. — Как насчет такого факта: в подвале русской дачи сидят взрослые и дети, и собрались они там не на кинопросмотр.
Ван Дорн бросил быстрый взгляд на Кэтрин, затем порывисто вышел из-за стола.
— Вы уверены в этом, Абрамс? Вы их видели?
Тони покачал головой:
— Нет, сам я их не видел, мне сказала об этом одна девочка, а затем я получил подтверждение от офицера полиции. — Он кратко все объяснил ван Дорну.
Когда Абрамс закончил, ван Дорн опустил голову, и Тони понял, что он потрясен. «А почему, собственно, ему не быть потрясенным, — подумал Абрамс, — ведь сейчас он услышал, по сути, сигнал воздушной тревоги».
Ван Дорн протянул руку к стоявшему на столе телефонному аппарату и набрал номер.
— Это Джордж ван Дорн, — сказал он в трубку, — пароль: «Мы прошли сквозь огонь и воду», соедините меня с «Пегасом», пожалуйста. — Он помолчал. — Хорошо, найдите его и попросите позвонить мне домой. Условие — «Омега»… Да. — Ван Дорн положил трубку и взглянул на часы. — Они найдут «Пегаса» в течение десяти минут.
Тони было интересно, кто такой «Пегас», но он понимал, что этот вопрос неуместен.
— О'Брайен как-то намекнул мне, — сказал он, — что подстерегающая нас опасность кроется не в атомной, химической или биологической войне. Это меня поначалу успокоило, но, зная о том, какую изобретательность проявляет человек, придумывая новые способы разрушения, я вновь занервничал.
— Да, это необычный способ, — подтвердил ван Дорн. — Вы слышали что-нибудь об ЭМИ — электромагнитном импульсе?
— Некоторые журналисты называют его страшным оружием.
— Это как-то связано с ядерным взрывом в космосе, — добавила Кэтрин.
— Да, ты права, — проговорил ван Дорн, — но дело не в самом взрыве. Эти русские прячутся в подвале не от бомбы, а от нас. Взрыв, если он будет произведен, произойдет где-то над Омахой на высоте примерно трехсот миль. Не будет никакого облака, ударной волны, светового излучения и тому подобного. Только далекая вспышка высоко в небе. Потом…
— Что потом? — подхватила Кэтрин.
— Потом по всей Америке погаснет свет, и больше мы его в своей жизни не увидим.
Все замолчали. Наконец Абрамс спросил:
— Это как-то связано с законами электричества?
— Да, — кивнул ван Дорн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Абрамс молчал.
— Вы хотите узнать что-нибудь еще? — спросила Линдер.
— Нет, достаточно, спасибо, — мягко проговорил Тони.
— Пожалуйста.
Телефон щелкнул.
— Ну? — спросил Спинелли у Абрамса.
— Ты же все слышал.
— Ага. Слышал. И что? Может, руководителю русской миссии все надоели, и он отправил их на дачу еще на денек.
— Вполне возможно, — сказал Абрамс. — Если уж они отдыхали три дня, отчего бы не отдохнуть и четвертый? Но вот почему все-таки автобусы пришли пустые?
— Мы не знаем, пустые они были или нет, Абрамс.
— Так сказала Линдер.
— Ну, хорошо. Может быть, русские и спрятались у себя, в Глен-Коуве. Так когда же рванет бомба?
— Я очень похож на параноика? — спросил Абрамс.
Спинелли ответил через несколько секунд:
— Нет, все это действительно очень странно. Какие еще новости?
— Пока никаких. А у тебя?
— Кое-что есть. Правда, не знаю, представляет ли это для тебя интерес по-прежнему.
Абрамсу показалось, что в голосе Спинелли зазвучала тревога.
— Выкладывай.
Спинелли откашлялся.
— Этот парень, Уэст, как в воду канул. Двадцать моих ребят отправились на поиски, сбились с ног, а его и след простыл. Не нашли пока и О'Брайена. Вскрытие пилота показало, что смерть наступила оттого, что кто-то проломил ему основание черепа, судя по всему, резиновой дубинкой. Да, и дело Арнольда Брина. При повторной экспертизе выяснилось, что это все-таки убийство. А ты еще жив.
— Точно. — Абрамс покосился на Кэтрин. Она даже и не пыталась делать вид, что не слушает. Слишком серьезной была ситуация.
— Мне стало известно, что ты тут наведывался в библиотеку, — добавил Спинелли. — Брал «Одиссея». Я не знал, что ты читаешь по-гречески. Может, пояснишь, о чем идет речь?
— Я просто люблю Гомера.
— Серьезно? — Было слышно, как Спинелли достает сигару. — Послушай, это дело начинает действовать мне на нервы. Все задают мне уйму вопросов и ничего не сообщают взамен. Если это дело ФБР или ЦРУ, то зачем пудрить мне мозги? — Спинелли вздохнул. — Но как бы то ни было, если что-то будет нужно лично тебе, Абрамс, то звони.
— Спасибо, — сказал Тони. — Может статься, ситуация не такая уж и плохая.
Абрамс повесил трубку и повернулся к Кэтрин.
— Я поняла, — задумчиво произнесла она, — они все сегодня в Глен-Коуве. Дело серьезное.
— Вероятно, не все, но большинство. В Манхэттен отправили для прикрытия нескольких человек, которыми они жертвуют.
— Боже! — Кэтрин порывисто встала, подошла к Абрамсу и положила руки ему на плечи. — Как нам не хватает О'Брайена!
— Думаю, он первый бы сказал, что мы сделали все возможное, — ответил Абрамс.
— Хватит планировать, уточнять и прикидывать. Наступило время действовать. Не исключаю, что пришла очередь Марка Пемброука. Нам пора наведаться к нашим соседям.
52
Как Энн Кимберли и ожидала, найти в выходной такси от аэропорта Кеннеди до Лонг-Айленда оказалось непросто. И все же она сидела сейчас в машине, да еще рядом с русским, направлявшимся на Дозорис-лейн, только в ту ее часть, что была расположена за железным занавесом. Энн положила ногу на ногу и открыто рассматривала молодого парня. Он был очень привлекательным: вьющиеся каштановые волосы, длинные ресницы, карие глаза и хорошо очерченный рот.
Она заметила его еще в самолете (они летели «Люфтганзой» из Франкфурта), затем столкнулась с ним у стойки спецконтроля, потом последовала за ним на стоянку такси. С любопытством Энн наблюдала, как парень пытался найти машину. Это ему никак не удавалось. Наконец он приблизился к группе таксистов-эмигрантов из Советского Союза. Евреи почему-то так набросились на бедного русского, что, казалось, собирались его побить.
Энн пришла парню на помощь. После короткого разговора выяснилось, что им еще и по пути. Она все-таки нашла машину и пригласила в нее нерешительного русского. Сейчас она наблюдала за ним, по привычке отмечая всякие детали. У него не было багажа, только виниловая сумка и кожаный портфель.
Судя по всему, он в краткосрочной служебной командировке.
— Вы бывали в Глен-Коуве раньше? — спросила его Энн по-русски с сильным акцентом.
Он вздрогнул, нервно улыбнулся и кивнул.
— Вы надолго в Америку? — спросила Энн.
Он, похоже, тщательно обдумывал свой ответ, словно этот вопрос был для него крайне важен. Он ответил на ученическом английском:
— Я приехал сюда работать.
— А я работаю в Мюнхене.
— Вот как…
«Интересно, почему его не встретили?» — подумала она. — Хотя это, может быть, и не так удивительно. Ведь за русскими машинами все время следит ФБР, поэтому если они не хотят привлекать к кому-то внимание, то отправляют без сопровождения. Разумеется, чиновник на паспортном контроле в аэропорту сообщит ФБР о прибытии русского с дипломатическим паспортом, но пока никакого «хвоста» Энн не замечала.
Она бросила взгляд на портфель, лежавший у него на коленях. Она была уверена, что в нем какие-то документы. В последнее время русские стали меньше пользоваться шифрованной радиосвязью, больше полагаясь на курьеров. Энн Кимберли считала, что в этом есть и ее заслуга. Ведь она занималась раскрытием их шифров. Шифры у русских были неплохие, но отнюдь не идеальные.
— Здесь так жарко, — вновь заговорила Энн.
— Влажно, — отозвался русский.
— Это еще ничего, в Вашингтоне хуже. А в Мюнхене хорошо.
Энн подумала, что его зажатость происходит от свойственной русским подозрительности, от необходимости следовать бюрократическим инструкциям и, видимо, частично оттого, что он находился в компании с иностранкой, которая вдобавок еще и старше.
— Я была в Москве один раз, а в Ленинграде — два. Вы сами откуда?
Лицо у русского исказилось от переживаний. Видимо, он считал, что эта якобы случайная встреча на самом деле не случайна. Но Энн никаких специальных целей в общении с ним не преследовала.
— Я из Саратова, — ответил русский.
— Я знаю, это на Волге, — кивнула Энн. Она заметила, что глаза у него на секунду расширились. Затем он отвернулся к окну.
Энн Кимберли посмотрела вперед. В небо взлетали ракеты. Энн потянулась и похлопала русского по плечу. Он машинально схватился за портфель. Энн указала ему на лобовое стекло и пояснила:
— Праздник. День поминовения всех погибших. Как у вас День Победы, 9 Мая.
Похоже было, что он не столько рад таким познаниям о его стране, сколько насторожен этим.
— Да, праздник, — пробормотал русский.
— Меня зовут Энн Кимберли. А вас?
Он немного помедлил, но все-таки ответил:
— Николай Васильевич.
— Моего жениха тоже зовут Николай, по-английски — Николас.
Это совпадение, похоже, не произвело на русского впечатления.
«Интересно, — подумала Энн, — почему он едет в Глен-Коув, а не на Шестьдесят седьмую улицу?»
— Вы будете работать в советской миссии при ООН?
— Да. — На этот раз он не отвел взгляд, а как-то стеснительно посмотрел на Энн. — Вы надолго сюда?
— Возможно, — ответила она.
Она вспомнила, что раньше читала о советской миссии. Половина ее сотрудников были «чистыми» дипломатами, четверть — агентами КГБ, а еще четверть — оперативниками КГБ и ГРУ. Кто же этот Николай Васильевич? На сотрудника КГБ не похож, нет достаточной утонченности. Да, скорее всего, он из ГРУ. Такой серьезный и дисциплинированный. Видимо, в портфеле какие-нибудь документы. Портфель, разумеется, снабжен специальным защитным устройством. В голове у русского тоже полно информации. Здесь защита проще — таблетка цианистого калия. Не исключено, что этот русский вооружен, и вряд ли обычным пистолетом. Какой-нибудь хитрой штукой из 14-го управления.
Машина остановилась.
— Этот фейерверк собрал впереди целую толпу, — сказал таксист.
— Я пойду пешком, — заметила Энн. Она посмотрела на русского. — Так будет быстрее, Николай. Я покажу вам дорогу.
Он нерешительно посмотрел на часы.
— Вот увидите, мы дойдем быстрее, — настаивала Энн. — До дачи советской миссии всего минут пять ходьбы. Вы же туда направляетесь?
Николай кивнул, но не двинулся с места. Энн улыбнулась и пожала плечами, затем достала из кошелька двадцатидолларовую купюру и положила ее на портфель.
Он недоуменно уставился на деньги. Энн взяла свою сумку, открыла дверцу и уже собиралась выходить, но повернулась к Николаю и после некоторых колебаний сказала:
— Вы очень красивы, Николай. Вам надо остаться в Америке. Американские девушки будут сходить по вас с ума. И еще. Передайте привет Виктору Андрову. — Энн подмигнула русскому и выбралась из машины.
Она зашагала вдоль дороги, по которой медленно ползли машины, с помощью полицейского перешла Дозорис-лейн, прошла мимо ворот русской дачи и вскоре оказалась на территории поместья ван Дорна. На дорожке у входа она показала паспорт охраннику. Хотя ее имени не было в списках гостей, охранник кивнул, потому что помнил Энн и знал ее сестру, Кэтрин.
— Вас подвезти, мисс Кимберли?
— Нет, я сама доберусь. — Она задумалась на секунду. — А Николас Уэст еще не приехал?
Охранник просмотрел список.
— Нет, мэм.
Николаса не было ни в клубе, ни на работе, ни дома. Дежурный в Лэнгли сказал что-то неопределенное. У Энн появились кое-какие подозрения, но к любовным делам это отношения не имело.
Она глубоко вздохнула и стала подниматься к дому. Вот он и показался, сияющий огнями, за очередным поворотом. В этот раз было несколько причин, заставивших Энн приехать: она хотела увидеться с Ником, ей часто звонила Кэтрин, в шифрованном послании О'Брайен просил ее предоставить некую важную информацию. Но, помимо того, ее вела интуиция. Ее работа в АНБ заключалась в том, чтобы перехватывать в эфире закодированные донесения и расшифровывать их. С годами Энн приобрела такой опыт, что ей иногда казалось, будто у нее появилась способность к телепатии. Сейчас она чувствовала в воздухе нечто, и, хотя это нечто не было каким-нибудь секретным сообщением, над ним стоило поломать голову.
53
Двустворчатые двери, ведущие в сад, открылись, и в кабинет вошел Джордж ван Дорн. Он посмотрел на Абрамса и, казалось, был больше удивлен его белым сафари, чем перевязанной ногой, царапинами на лице и самим фактом того, что Тони жив.
Ван Дорн поздоровался с Кэтрин и спросил Абрамса:
— Вы хотели меня видеть?
— Вполне возможно, — ответил Тони. Джордж ван Дорн был достаточно опытным человеком для того, чтобы понять психологическое состояние агента, только что вернувшегося с опасного задания. В таком состоянии у людей обычно появлялись злость, сарказм, неуважение к старшим.
— Присядьте, Абрамс. И давайте ваш стакан, — предложил ван Дорн.
— Я постою. А пить я не хочу.
Ван Дорн сел за свой стол.
— С чего начнем?
— Я хотел бы вас спросить, кто еще должен был бы присутствовать при нашей беседе?
— Есть один человек, но в данный момент он исчез.
— Я знаю про О'Брайена, — вставила Кэтрин.
Ван Дорн молча посмотрел на нее. Абрамс продолжил:
— Я обнаружил нечто очень важное и хочу, чтобы эта информация дошла до официальных властей.
— Если будет такая необходимость, она дойдет и до самых верхов.
— Где гарантии, что вы не предатель? — спросил Абрамс.
— По некоторым признакам меня можно было принять за «Талбота», так что ваши опасения оправданны.
— Я не сказал, что вы «Талбот». Его я уже встретил.
— Вот как? — улыбнулся ван Дорн.
— Тони, ты можешь говорить открыто, — вмешалась Кэтрин.
— Хорошо, у меня нет другого выбора.
Ван Дорн заметил:
— Пемброук рассказал мне о том, что произошло на станции. С их стороны это был отчаянный ход. Как вам удалось от них отбиться, Абрамс?
Тони пожал плечами.
— Об этом потом. А сейчас я покажу вам то, о чем просил Эванс. — Абрамс достал из кармана свернутый платок и расстелил его на столе перед ван Дорном. — Похоже на золото.
Ван Дорн осторожно взял крупинку металла.
— Да, хорошая работа. Дверь или окно?
— Двустворчатые двери. Что это означает?
Ван Дорн пропустил вопрос мимо ушей.
— Они видели, что вы соскребали металл?
— Думаю, нет.
— А как же они вас раскусили? Полиграф?
— Нет, видимо, они поняли, что я прогулялся по дому.
— Хорошо. Что еще вы обнаружили?
— Мне поручили посмотреть предохранительные коробки, обратить внимание на телевизоры и приемники, а также на большую наружную антенну.
Ван Дорн задал Тони несколько вопросов, делая пометки в блокноте.
— Отличная работа, Абрамс, — наконец сказал он. — Но убить вас в туннеле они решили не из-за этого. Так что же вы такого сделали или могли увидеть, что толкнуло их на столь серьезный шаг?
Абрамс подошел к стене, снял с нее одну из фотографий и положил на стол перед ван Дорном. Это был снимок Генри Кимберли.
Ван Дорн встал и с силой потер свой тяжелый подбородок. Он взглянул на Кэтрин и понял, что она все знает. Джордж ван Дорн несколько раз встряхнул головой, затем протянул руку, взял со стола стакан Абрамса и осушил его в два глотка. После этого тяжело опустился в кресло.
— Боже мой!
Абрамс подождал, пока ван Дорн придет в себя.
— У меня есть кое-что еще. Но прежде я хотел бы получить ответы на несколько вопросов.
Ван Дорн вновь поднялся.
— Послушайте, Абрамс: я ценю ваши усилия, но я обычно не делюсь конфиденциальной информацией со своими агентами.
— Я и не считаю себя таковым. Просто я оказал услугу человеку, которого уважал. Я обнаружил нечто важное и готов сообщить вам это, но прежде должен узнать, ради чего я рисковал своей жизнью?
Ван Дорн явно колебался.
Кэтрин воскликнула:
— Джордж, ради Бога, расскажи нам, что здесь происходит? Мой отец рядом… Гибнут люди… Ради всего святого!
Ван Дорн прикрыл глаза рукой и задумался. Наконец он сказал:
— Хорошо, я расскажу.
— И, пожалуйста, побыстрее, — заметил Абрамс, — у нас не так много времени.
Ван Дорн внимательно посмотрел на него:
— Я знаю. Несколько недель или, может быть, дней.
— Нет, несколько часов.
— Что?
— Вы можете позвонить кому-то из администрации или из военного руководства? — спросил Абрамс.
— Так вы говорите, несколько часов? Откуда вы знаете? — Ван Дорн внимательно посмотрел на Тони. — Понимаете, я не могу просто так крикнуть: «Волк!» Привести страну и вооруженные силы в повышенную мобилизационную готовность стоит десятки миллионов долларов. Я не хочу быть посмешищем… Мне нужны железные факты. И не только то, что вы видели Генри Кимберли, этого мало. Нужно что-то, что убедило бы всех в реальности и неотвратимости угрозы. Предоставьте мне такие факты, Абрамс, и я позвоню. А потом я расскажу вам все, что знаю.
— Хорошо, — согласился Абрамс. — Как насчет такого факта: в подвале русской дачи сидят взрослые и дети, и собрались они там не на кинопросмотр.
Ван Дорн бросил быстрый взгляд на Кэтрин, затем порывисто вышел из-за стола.
— Вы уверены в этом, Абрамс? Вы их видели?
Тони покачал головой:
— Нет, сам я их не видел, мне сказала об этом одна девочка, а затем я получил подтверждение от офицера полиции. — Он кратко все объяснил ван Дорну.
Когда Абрамс закончил, ван Дорн опустил голову, и Тони понял, что он потрясен. «А почему, собственно, ему не быть потрясенным, — подумал Абрамс, — ведь сейчас он услышал, по сути, сигнал воздушной тревоги».
Ван Дорн протянул руку к стоявшему на столе телефонному аппарату и набрал номер.
— Это Джордж ван Дорн, — сказал он в трубку, — пароль: «Мы прошли сквозь огонь и воду», соедините меня с «Пегасом», пожалуйста. — Он помолчал. — Хорошо, найдите его и попросите позвонить мне домой. Условие — «Омега»… Да. — Ван Дорн положил трубку и взглянул на часы. — Они найдут «Пегаса» в течение десяти минут.
Тони было интересно, кто такой «Пегас», но он понимал, что этот вопрос неуместен.
— О'Брайен как-то намекнул мне, — сказал он, — что подстерегающая нас опасность кроется не в атомной, химической или биологической войне. Это меня поначалу успокоило, но, зная о том, какую изобретательность проявляет человек, придумывая новые способы разрушения, я вновь занервничал.
— Да, это необычный способ, — подтвердил ван Дорн. — Вы слышали что-нибудь об ЭМИ — электромагнитном импульсе?
— Некоторые журналисты называют его страшным оружием.
— Это как-то связано с ядерным взрывом в космосе, — добавила Кэтрин.
— Да, ты права, — проговорил ван Дорн, — но дело не в самом взрыве. Эти русские прячутся в подвале не от бомбы, а от нас. Взрыв, если он будет произведен, произойдет где-то над Омахой на высоте примерно трехсот миль. Не будет никакого облака, ударной волны, светового излучения и тому подобного. Только далекая вспышка высоко в небе. Потом…
— Что потом? — подхватила Кэтрин.
— Потом по всей Америке погаснет свет, и больше мы его в своей жизни не увидим.
Все замолчали. Наконец Абрамс спросил:
— Это как-то связано с законами электричества?
— Да, — кивнул ван Дорн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59