Волосы на его лобке и заднице становятся ярко-синими и на них потрескивают искры…Я смотрел на книги сверху, с космического корабля, заходящего на посадку.Пурпурные сумерки ложатся на томный печальный город. Нас отвезли на виллу на окраине Лимы. Дом окружен обычной высокой стеной, увенчанной битым стеклом, словно кристаллами сахара на макушке пирога. Два этажа, балкон на втором, бугенвилия карабкается по фасаду.Шофер поднес наш багаж и выдал ключи. Он также дал мне путеводитель, где были отмечены кое-какие магазины и деловые адреса.Мы осмотрелись по сторонам. Мебель словно в витрине: крепкая, дорогая, заурядная. Застекленные книжные шкафы полны переплетенных в кожу энциклопедий, собраний Диккенса, Теккерея, Киплинга, книг по флоре и фауне Южной Америки, книг о птицах и о навигации. Нигде не видно никаких признаков того, что здесь кто-то когда-либо жил.Сверяясь с картой Лимы на стеклянном кофейном столике, заваленном номерами «Нэйшнл Джиографик», я просмотрел адреса. Все – на Меркадо Майориста или рядом с ней. По одному из них располагался художественный салон… Гм… Я уже принял решение сфабриковать полные версии книг самостоятельно, если смогу найти подходящую бумагу. Сказать по правде, я все тверже был уверен, что именно за это мне и платили. Против одного из адресов на Меркадо было написано «Блюм & Круп Импорт-Экспорт». Это мои связные.Лимская Меркадо Майориста занимает около четырех кварталов. Овощи, фрукты, свиньи, цыплята и другие продукты свозят сюда на грузовиках со всего Перу, чтобы здесь их разгрузили и продали. Лавки, киоски, бары и рестораны открыты двадцать четыре часа в сутки. Единственное, что можно сравнить с Меркадо Майориста – это Джемальфнаа в Марракеше. Джемальфнаа, однако, так долго служила аттракционом для туристов, что миллионы камер высосали из нее всю жизненную силу и заставили ее цвета потускнеть.Меркадо редко посещают туристы, ее не считают этнографической достопримечательностью. У нее имеются определенные функции, и фольклор здесь присутствует чисто случайно. Уличные артисты собираются здесь потому, что всегда найдутся зрители с деньгами.Мы шли и шли, минуя маленькие ресторанчики, торгующие горячим рыбным супом, мясом на вертеле, бурым хлебом… бары с музыкальными автоматами и танцующими парнями, китайские рестораны, заклинатели змей, акробат-велосипедист, дрессированные обезьянки. Очень смутно я расслышал флейту Пана.Немного поодаль стоял небольшой кружок зрителей. Мальчик играл на бамбуковой флейте. Ему было около пятнадцати лет, у него были русые волосы, голубые глаза и запорошенное веснушками широкое лицо. Взглянув мальчику в глаза, я вдруг испытал шок узнавания. Его глаза были чисты и пусты, как синее небо над базаром, лишены всякого человеческого выражения: Пан, Козий Бог. Музыка продолжала играть у меня в голове, струилась вниз по склонам гор в синих сумерках, шелестела в траве лугов, мерцала на освещенных звездами ручьях, неслась вслед за осенними листьями по улицам, продуваемым ветром.Я решил посетить художественный салон один. То, что мне нужно, будет под прилавком. Всякий, кто держит такого рода бумагу и чернила, наверняка занимается подделкой произведений искусства, а также, без сомнения, паспортов, и прочих документов. Двое посетителей запорют всю сделку. Все равно Кики хотел прогуляться по городу, а Джиму нужны были фотографические принадлежности.Салон находился на грязной узенькой улочке рядом с базаром. В окне было выставлено несколько пыльных холстов, мольбертов и тюбиков с краской, что напомнило мне о резиновых бутербродах, которые подают в шведских барах, чтобы узаконить продажу спиртного. Толкнув дверь, я обнаружил, что она заперта. Я стал стучать. Наконец, дверь открыл мужчина средних лет в тяжелых очках без оправы и подозрительно взглянул на меня.– Vous voulez?– Du papier, monsieur!– Entrez [ – Что нужно?
– Бумаги, мсье.
– Заходите.
].Он отошел в сторону и запер за мной дверь. Полная женщина с завитыми волосами и крупными брильянтами на жирных пальцах села за древний кассовый аппарат. До того она читала «Ле Фигаро», который остался лежать на прилавке. Она казалась напуганной. Как и он. Военные преступники, решил я, не колеблясь. Французские коллаборационисты.– J’ai besoin de papier pour une tache speciale… Des livres qui devraient paraitre anciens [ Мне нужна бумаги для особенной цели… Для книг, которые должны выглядеть, как старые.
].Он кивнул, и что-то вроде улыбки тронуло его тонкие губы.– Par ici, monsieur [ Здесь, мсье.
].Он повел меня в заднюю комнату, где стояли длинный дубовый стол и несколько стульев. Железные сейфы с цилиндровыми замками занимали одну из стен. Он испытующе посмотрел на меня.– Ah oui. – Он жестом указал на сейфы. – L’histoire, monsieur, a votre disposition… quelle epoque? Vous cherchez peut-etre un codex mayan? Un papirus d’Egypte? Quelque chose du Moyen Age?– Plus recent… Dix-huitieme… environ 1702. [ – Ах, Да. История, мсье, к вашим услугам. Какая эпоха вас интересует? Может быть, вы ищете майянский кодекс? Египетский папирус? Что-нибудь средневековое?
– Нет, гораздо новее. Восемнадцатый век… год так 1702-ой.
]– Et l’auteur, monsieur? Gentilhomme, courtisane, voleur? А автор? Джентльмен, куртизанка, вор?– Pirate americain.– Parfaitment. [ – Американский пират.
– Великолепно.
]Он открыл небольшую шкатулку, достав ключ из жилетного кармана, и выбрал из шкатулки еще один ключ. Им он открыл один из сейфов, в укромных углах которого я увидел свертки; он вытащил несколько пакетов, завязанных и запечатанных красным воском.– De Boston.– Parfaitment [ – Из Бостона.
– Великолепно.
].Я внимательно осмотрел пергамент, подняв его к свету и изучив в лупу. Я кивнул и улыбнулся.– Tres bien.– De l’encre?– Oui.Он открыл другой сейф, полный бутылок, кувшинов и банок…– Ca.Я вытащил свою дорожную аптечку и произвел несколько тестов.– Ca marche… ca marche… j’ai besoin aussi de couleurs… C’est un livre illustre.– De couleurs parfumees, monsieur?– Mais bien entendu… d’hachissh, d’opium, du sang, du rhum, encens d’eglise, de latrines, du pourriture [ – Отлично, подойдет. Но мне нужны еще и краски. Это книга с иллюстрациями.
– Краски с запахом, мсье?
– Разумеется… гашиш, опиум, кровь, ром, ладан, моча, фекалии.
]…Пакет потянул на десять тысяч долларов, плюс на триста долларов обычных художественных принадлежностей.– Alors, monsieur, vous avez le temps pour un cognac?– J’ai toujour le temps pour ca [ – Кстати, мсье, у вас найдется время выпить со мной по бокалу коньяка?
– На это время у меня всегда найдется.
].Мы приступаем к изготовлению книг. Я пишу сценарий. Джим делает рисунки. У нас есть адрес одного модельного агентства, которое связано с кинематографическим андеграундом. Мы находимся в нужном месте.Лима – всемирная киностудия самой передовой порнографии и психоделики; фильмы, в основном, снимаются по заказам коллекционеров и правительственных агентствами. Только третьеразрядный материал находит дорогу на открытый рынок. Здесь за определенную цену можно найти лучших операторов, технологов, мастеров спецэффектов и актеров всех национальностей.Джим начерно набрасывает ту или иную сцену. Мы ставим ее с живыми актерами, а затем фотографируем. Потом Джим проецирует цветные снимки на нашу бумагу, которая представляет собой нечто среднее между фотографией и живописью и весьма напоминает «хохмочки» Игуан.Мсье Латур торгует качественным товаром. Книгам можно с лихвой дать не менее двухсот лет. Я в основном работаю над сюжетом моей пиратской истории, но, поскольку я уверен в качестве товара, я вложу еще немного денег в египетские бумаги и краски и бумаги и краски майя и сделаю два психоделических фильма: фильм майя будет называться «Дитя Икс Таб», а египетский – «Проклятие Фараонов».Икс Таб была покровительницей висельников-самоубийц, коих она транспортировала прямехонько в Рай. В этом фильме Икс Таб вешает молодого аристократа и затем порождает обладающее сверхъестественными способностями Дитя Смерти. У парня, играющего молодого аристократа, классический профиль майя, а Икс Таб, всю в пятнах тления, играет очень способная профессиональная актриса, которая также играет и в моем египетском фильме в роли злобной сестры Тутанхамона – она его душит и порождает на свет Богиню-Скорпиониху.Тем временем от миллиона долларов остаются только карманные деньги. Я растратил уже сто тысяч долларов из тех двухсот. Полагаю, пора заглянуть к Блюму и Крупу, прежде чем они примутся сами меня искать. Городишко здесь маленький, и слухи распространяются стремительно Ковбой, дерущийся семь дней в неделю. Тамагис – город, окруженный стенами из красного необожженного кирпича. Город начинает шевелиться на закате, ведь днем в это время года невыносимо жарко, и люди живут по ночам. Когда садится солнце, северное небо зажигается гибельным красным жаром, купая город в оттенках света, которые меняются от розового, как у морских раковин, до темно-пурпурного в теневых омутах.Стоит летняя ночь, воздух горяч и наэлектризован ароматами благовоний, озона и мускусным, сладким, гнилостным красным запахом лихорадки. Джерри, Одри, Дальфар, Йон, Джо и Джон Келли проходят через квартал массажных залов, турецких бань, комнат для секса, висельных студий, спален-ресторанов, лавок, торгующих благовониями, афродизиаками и ароматическими травами. Из ночных клубов льется музыка, иногда веет опиумным дымом – это курят Обезболенные, которые управляют здесь многими концессиями.Парни приостанавливаются у одной из лавок, и Одри покупает у Обезболенного немного Красной Гари. Этот афродизиак вызывает эрогенную сыпь на гениталиях, в анусе и вокруг сосков. Принятый орально, он действует в течение нескольких секунд. Можно ввести его и внутривенно – но это опасно, поскольку удовольствие зачастую настолько сильно, что сердце останавливается. Подростки города играют в обжигающе-опасную игру, известные под названием «Гарь и Чпок».Парни одеты в красные шелковые туники, распахнутые на их худых телах, красные шелковые штаны и магнитные сандалии. На поясах у них искрометы и длинные ножи, заточенные с обеих сторон, с слегка загнутыми остриями. Драки на ножах здесь не редкость, поскольку от Красной Гари часто развивается жгучая красная Убойная Лихорадка.Вирус, подобно гигантскому осьминогу, полетает все тело города, мутируя и проявляясь в изменчивых формах: Смертельная Лихорадка, Летучая Лихорадка, Лихорадка Черной Ненависти. Во всех случаях вся энергия больного фокусируется на одном виде деятельности или на одном объекте. Есть Игорная Лихорадка и Денежная Лихорадка, они иногда поражают Обезболенных, и они с горящими глазами набрасываются на деньги, подобно голодным стервам, с ужасающей страстью. Еще есть Деятельная Лихорадка: жертвы ее носятся повсюду, отчаянно что-то организуя, берутся быть агентами чего угодно и кого угодно, рыщут по улицам, отчаянно ища контактов.Красная Ночь в Тамагисе: Собаколовы, Спермеры, Сирены, а также Спецполиция, проникающая в Тамагис из Йасс-Ваддаха. Собаколовы схватят всякого юношу, замеченного в районах Честной Игры, и продадут висельным студиям и сперм-брокерам. Спермеры – это пираты, засевшие за городскими стенами; они нападают на караваны и обозы с продовольствием, роют туннели под стенами, чтобы рыскать по булыжным окраинам города. Они – вне закона, любой горожанин может убивать их, как скотокрадов.Два мальчика – их лица горят тревогой – скользят из одного тенистого омута в другой. Проходит патруль Собаколовов. Мальчики ползут в темноте у разрушенной стены, их зубы обнажены, руки – на рукоятках ножей. Собаколовы – мускулистые юноши с тяжелыми бедрами и широкими грудями бегунов. Голые по пояс, они несут на плечах целую коллекцию сетей, и наручников, и лассо, которыми они могут заарканить кого хочешь с двадцати ярдов. На поводках – безволосые красные собаки-ищейки, дрожат, скулят, сопят и пытаются трахнуть ноги Собаколовов. Губы Одри расползаются в медленной улыбке. Это один из его диверсионных методов: собаки обучены обвиться вокруг ног Собаколова и подрезать его.Одри и Купидон Везувий находятся в густонаселенном районе с широкими каменными улицами. Мимо проплывает цветочный плот Сирен. В раковинных скорлупах роз они выводят трели: «Я чпокну тебя голым, дорогой, и подою тебя, покуда ты подвешен…»Идиоты-самцы спешат навстречу, прыгают в висельный поток, чтобы быть повешенными Сиренами, многие из которых – трансвеститы из Йасс-Ваддаха. Потоки струятся дальше, направляясь к Висельным Садам, где собирается золотая молодежь со справками о Висельной Непригодности. Как составные части шарады, они позируют и отплясывают в красном зареве, что освещает деревья, бассейны и больные лица, полыхающие жуткой похотью лихорадки.Одри решает сделать крюк. На их пути встают четверо Спецполицейских из Совета Избранных. Это стриженные ежиком мужчины в синих костюмах, похожие на набожных эфбеэровцев с мускулистыми христианскими улыбками.– Чем мы можем вам помочь?– Сдохните на месте, – выкрикивает Одри. Он выхватывает свой искромет и выпускает в них всю обойму. Полицейские падают, дергаясь и дымясь. Официально СП не имеют права действовать в Тамагисе, но они подкупают местную полицию и похищают мальчиков для трансплантационных лабораторий Йасс-Ваддаха.Мальчики перепрыгивают через трупы и сворачивают в аллею, полиция свистит им вслед спинами. Ношение искромета – уголовное преступление, оно карается смертной казнью. Кружа и петляя в лабиринте узких улочек, туннелей и сквозных проходов, они отрываются от патруля.Вот они уже на окраине, возле стен, идут по крутой каменистой дорожке. Дорога – над ними, к ней ведет крутой травянистый склон. Внезапно на верхней дороге тормозит санитарный фургон времен I Мировой войны, и из него выпрыгивают шестеро мужчин в пиратских нарядах, с бородами и с кольцами в ушах. Они бегут вниз по склону, глаза их сияют алчностью.– Спермеры!Одри припадает на одно колено, обстреливая весь склон из искромета. Спермеры визжат, катясь вниз по склону, одежда на них горит, поджигая траву. Фургон пылает. Одри и Купидон бегут со всех ног, а за их спинами взрывается бензобак. Бессознательное в представлении творожного пудинга «Двойная Виселица» – самая поздняя забегаловка в Тамагисе. В 11:30 она еще почти пуста. Бармен проверяет бутылки и протирает стаканы. Некий тип буянит у стойки бара.– Мы все – шайка грязных тухлых вампиров! – вопит он.Вышибала вышвыривает его вон.– Мы здесь этого не любим. В натуре.Волнами вплывает сирена и трелями предлагает услуги.– Видите эту табличку, леди? – Бармен указывает на картинку с изображением Сирены с петлей. – …:здесь не обслуживаются.Вышибала выгоняет ее вон.Это одно из тех псевдоэлитных местечек, куда ходят все. Чем занимаются люди в Тамагисе? Они смотрят Спектакль. Они все приходят сюда и смотрят большой Спектакль. Здесь каждую ночь дают висельное представление. Вот бар заполняется, ведь сегодня Ночь Фишек. Шикарные клиенты спускаются и поднимаются по веревочным лестницам через пол и потолок, и даже сейчас они продираются сквозь зелень пола, визжа, как побеги мандрагоры, проламываясь сквозь потолок на прозрачных парашютах или с петлями на шеях, выкатываясь из зеркал и киноэкранов. Иные раздеты догола, но большинство носит ковбойские пулеметные ленты, или шарфы, или накидки, или маски, или нательную краску, или саронги, или пояса из змеиной кожи, или меркуриевы сандалии с крылышками, или скифские сапоги, или этрусские шлемы, или космические скафандры, прозрачные на заднице и гениталиях.Торговцы петлями крутятся среди клиентов, задерживаясь то тут, то там, ждут, пока застольная компания молодых аристократов примеряет петли разнообразных размеров из разных материалов: шелковые всех цветов, джутовые, вымоченные и размягченные в редких растворах, покалывающие петли, горящие мягким синим пламенем, кожаные петли, сделанные из шкур собак-ищеек.Одри апатично роняет петлю и машет Джиму через весь зал. Джим подходит к Одри и садится за стол. Одри представляет его Пу Булыжной Крови, стройному элегантному юноше в дорогом костюме девятнадцатого века, с красным следом от веревки вокруг шеи, а также капитану Строубу, Спермеру-джентльмену – он в костюме восемнадцатого века, его русые волосы завязаны в поросячий хвостик. У Строуба тоже веревочные следы вокруг шеи. Купидон Везувий, с купидонски искривленным ртом, желтыми козлиными глазами и курчавой шевелюрой, абсолютно голый, за исключением сандалий в форме козлиных копыт. Подслеповатый Белый Англосакс – черные бачки, брови, полностью закрывающие глазницы, тонкие пурпурные губы – выглядит так, как и полагается белому англосаксу: тощая грудь колесом, талия такая тонкая, что Джим может обхватить ее ладонями, длинные тощие ноги. Его кожа мертвенно бледна и светится, его член заострен. Он голый, за исключением черной тюбетейки и ботинок из мягкой кожи с острыми носами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Бумаги, мсье.
– Заходите.
].Он отошел в сторону и запер за мной дверь. Полная женщина с завитыми волосами и крупными брильянтами на жирных пальцах села за древний кассовый аппарат. До того она читала «Ле Фигаро», который остался лежать на прилавке. Она казалась напуганной. Как и он. Военные преступники, решил я, не колеблясь. Французские коллаборационисты.– J’ai besoin de papier pour une tache speciale… Des livres qui devraient paraitre anciens [ Мне нужна бумаги для особенной цели… Для книг, которые должны выглядеть, как старые.
].Он кивнул, и что-то вроде улыбки тронуло его тонкие губы.– Par ici, monsieur [ Здесь, мсье.
].Он повел меня в заднюю комнату, где стояли длинный дубовый стол и несколько стульев. Железные сейфы с цилиндровыми замками занимали одну из стен. Он испытующе посмотрел на меня.– Ah oui. – Он жестом указал на сейфы. – L’histoire, monsieur, a votre disposition… quelle epoque? Vous cherchez peut-etre un codex mayan? Un papirus d’Egypte? Quelque chose du Moyen Age?– Plus recent… Dix-huitieme… environ 1702. [ – Ах, Да. История, мсье, к вашим услугам. Какая эпоха вас интересует? Может быть, вы ищете майянский кодекс? Египетский папирус? Что-нибудь средневековое?
– Нет, гораздо новее. Восемнадцатый век… год так 1702-ой.
]– Et l’auteur, monsieur? Gentilhomme, courtisane, voleur? А автор? Джентльмен, куртизанка, вор?– Pirate americain.– Parfaitment. [ – Американский пират.
– Великолепно.
]Он открыл небольшую шкатулку, достав ключ из жилетного кармана, и выбрал из шкатулки еще один ключ. Им он открыл один из сейфов, в укромных углах которого я увидел свертки; он вытащил несколько пакетов, завязанных и запечатанных красным воском.– De Boston.– Parfaitment [ – Из Бостона.
– Великолепно.
].Я внимательно осмотрел пергамент, подняв его к свету и изучив в лупу. Я кивнул и улыбнулся.– Tres bien.– De l’encre?– Oui.Он открыл другой сейф, полный бутылок, кувшинов и банок…– Ca.Я вытащил свою дорожную аптечку и произвел несколько тестов.– Ca marche… ca marche… j’ai besoin aussi de couleurs… C’est un livre illustre.– De couleurs parfumees, monsieur?– Mais bien entendu… d’hachissh, d’opium, du sang, du rhum, encens d’eglise, de latrines, du pourriture [ – Отлично, подойдет. Но мне нужны еще и краски. Это книга с иллюстрациями.
– Краски с запахом, мсье?
– Разумеется… гашиш, опиум, кровь, ром, ладан, моча, фекалии.
]…Пакет потянул на десять тысяч долларов, плюс на триста долларов обычных художественных принадлежностей.– Alors, monsieur, vous avez le temps pour un cognac?– J’ai toujour le temps pour ca [ – Кстати, мсье, у вас найдется время выпить со мной по бокалу коньяка?
– На это время у меня всегда найдется.
].Мы приступаем к изготовлению книг. Я пишу сценарий. Джим делает рисунки. У нас есть адрес одного модельного агентства, которое связано с кинематографическим андеграундом. Мы находимся в нужном месте.Лима – всемирная киностудия самой передовой порнографии и психоделики; фильмы, в основном, снимаются по заказам коллекционеров и правительственных агентствами. Только третьеразрядный материал находит дорогу на открытый рынок. Здесь за определенную цену можно найти лучших операторов, технологов, мастеров спецэффектов и актеров всех национальностей.Джим начерно набрасывает ту или иную сцену. Мы ставим ее с живыми актерами, а затем фотографируем. Потом Джим проецирует цветные снимки на нашу бумагу, которая представляет собой нечто среднее между фотографией и живописью и весьма напоминает «хохмочки» Игуан.Мсье Латур торгует качественным товаром. Книгам можно с лихвой дать не менее двухсот лет. Я в основном работаю над сюжетом моей пиратской истории, но, поскольку я уверен в качестве товара, я вложу еще немного денег в египетские бумаги и краски и бумаги и краски майя и сделаю два психоделических фильма: фильм майя будет называться «Дитя Икс Таб», а египетский – «Проклятие Фараонов».Икс Таб была покровительницей висельников-самоубийц, коих она транспортировала прямехонько в Рай. В этом фильме Икс Таб вешает молодого аристократа и затем порождает обладающее сверхъестественными способностями Дитя Смерти. У парня, играющего молодого аристократа, классический профиль майя, а Икс Таб, всю в пятнах тления, играет очень способная профессиональная актриса, которая также играет и в моем египетском фильме в роли злобной сестры Тутанхамона – она его душит и порождает на свет Богиню-Скорпиониху.Тем временем от миллиона долларов остаются только карманные деньги. Я растратил уже сто тысяч долларов из тех двухсот. Полагаю, пора заглянуть к Блюму и Крупу, прежде чем они примутся сами меня искать. Городишко здесь маленький, и слухи распространяются стремительно Ковбой, дерущийся семь дней в неделю. Тамагис – город, окруженный стенами из красного необожженного кирпича. Город начинает шевелиться на закате, ведь днем в это время года невыносимо жарко, и люди живут по ночам. Когда садится солнце, северное небо зажигается гибельным красным жаром, купая город в оттенках света, которые меняются от розового, как у морских раковин, до темно-пурпурного в теневых омутах.Стоит летняя ночь, воздух горяч и наэлектризован ароматами благовоний, озона и мускусным, сладким, гнилостным красным запахом лихорадки. Джерри, Одри, Дальфар, Йон, Джо и Джон Келли проходят через квартал массажных залов, турецких бань, комнат для секса, висельных студий, спален-ресторанов, лавок, торгующих благовониями, афродизиаками и ароматическими травами. Из ночных клубов льется музыка, иногда веет опиумным дымом – это курят Обезболенные, которые управляют здесь многими концессиями.Парни приостанавливаются у одной из лавок, и Одри покупает у Обезболенного немного Красной Гари. Этот афродизиак вызывает эрогенную сыпь на гениталиях, в анусе и вокруг сосков. Принятый орально, он действует в течение нескольких секунд. Можно ввести его и внутривенно – но это опасно, поскольку удовольствие зачастую настолько сильно, что сердце останавливается. Подростки города играют в обжигающе-опасную игру, известные под названием «Гарь и Чпок».Парни одеты в красные шелковые туники, распахнутые на их худых телах, красные шелковые штаны и магнитные сандалии. На поясах у них искрометы и длинные ножи, заточенные с обеих сторон, с слегка загнутыми остриями. Драки на ножах здесь не редкость, поскольку от Красной Гари часто развивается жгучая красная Убойная Лихорадка.Вирус, подобно гигантскому осьминогу, полетает все тело города, мутируя и проявляясь в изменчивых формах: Смертельная Лихорадка, Летучая Лихорадка, Лихорадка Черной Ненависти. Во всех случаях вся энергия больного фокусируется на одном виде деятельности или на одном объекте. Есть Игорная Лихорадка и Денежная Лихорадка, они иногда поражают Обезболенных, и они с горящими глазами набрасываются на деньги, подобно голодным стервам, с ужасающей страстью. Еще есть Деятельная Лихорадка: жертвы ее носятся повсюду, отчаянно что-то организуя, берутся быть агентами чего угодно и кого угодно, рыщут по улицам, отчаянно ища контактов.Красная Ночь в Тамагисе: Собаколовы, Спермеры, Сирены, а также Спецполиция, проникающая в Тамагис из Йасс-Ваддаха. Собаколовы схватят всякого юношу, замеченного в районах Честной Игры, и продадут висельным студиям и сперм-брокерам. Спермеры – это пираты, засевшие за городскими стенами; они нападают на караваны и обозы с продовольствием, роют туннели под стенами, чтобы рыскать по булыжным окраинам города. Они – вне закона, любой горожанин может убивать их, как скотокрадов.Два мальчика – их лица горят тревогой – скользят из одного тенистого омута в другой. Проходит патруль Собаколовов. Мальчики ползут в темноте у разрушенной стены, их зубы обнажены, руки – на рукоятках ножей. Собаколовы – мускулистые юноши с тяжелыми бедрами и широкими грудями бегунов. Голые по пояс, они несут на плечах целую коллекцию сетей, и наручников, и лассо, которыми они могут заарканить кого хочешь с двадцати ярдов. На поводках – безволосые красные собаки-ищейки, дрожат, скулят, сопят и пытаются трахнуть ноги Собаколовов. Губы Одри расползаются в медленной улыбке. Это один из его диверсионных методов: собаки обучены обвиться вокруг ног Собаколова и подрезать его.Одри и Купидон Везувий находятся в густонаселенном районе с широкими каменными улицами. Мимо проплывает цветочный плот Сирен. В раковинных скорлупах роз они выводят трели: «Я чпокну тебя голым, дорогой, и подою тебя, покуда ты подвешен…»Идиоты-самцы спешат навстречу, прыгают в висельный поток, чтобы быть повешенными Сиренами, многие из которых – трансвеститы из Йасс-Ваддаха. Потоки струятся дальше, направляясь к Висельным Садам, где собирается золотая молодежь со справками о Висельной Непригодности. Как составные части шарады, они позируют и отплясывают в красном зареве, что освещает деревья, бассейны и больные лица, полыхающие жуткой похотью лихорадки.Одри решает сделать крюк. На их пути встают четверо Спецполицейских из Совета Избранных. Это стриженные ежиком мужчины в синих костюмах, похожие на набожных эфбеэровцев с мускулистыми христианскими улыбками.– Чем мы можем вам помочь?– Сдохните на месте, – выкрикивает Одри. Он выхватывает свой искромет и выпускает в них всю обойму. Полицейские падают, дергаясь и дымясь. Официально СП не имеют права действовать в Тамагисе, но они подкупают местную полицию и похищают мальчиков для трансплантационных лабораторий Йасс-Ваддаха.Мальчики перепрыгивают через трупы и сворачивают в аллею, полиция свистит им вслед спинами. Ношение искромета – уголовное преступление, оно карается смертной казнью. Кружа и петляя в лабиринте узких улочек, туннелей и сквозных проходов, они отрываются от патруля.Вот они уже на окраине, возле стен, идут по крутой каменистой дорожке. Дорога – над ними, к ней ведет крутой травянистый склон. Внезапно на верхней дороге тормозит санитарный фургон времен I Мировой войны, и из него выпрыгивают шестеро мужчин в пиратских нарядах, с бородами и с кольцами в ушах. Они бегут вниз по склону, глаза их сияют алчностью.– Спермеры!Одри припадает на одно колено, обстреливая весь склон из искромета. Спермеры визжат, катясь вниз по склону, одежда на них горит, поджигая траву. Фургон пылает. Одри и Купидон бегут со всех ног, а за их спинами взрывается бензобак. Бессознательное в представлении творожного пудинга «Двойная Виселица» – самая поздняя забегаловка в Тамагисе. В 11:30 она еще почти пуста. Бармен проверяет бутылки и протирает стаканы. Некий тип буянит у стойки бара.– Мы все – шайка грязных тухлых вампиров! – вопит он.Вышибала вышвыривает его вон.– Мы здесь этого не любим. В натуре.Волнами вплывает сирена и трелями предлагает услуги.– Видите эту табличку, леди? – Бармен указывает на картинку с изображением Сирены с петлей. – …:здесь не обслуживаются.Вышибала выгоняет ее вон.Это одно из тех псевдоэлитных местечек, куда ходят все. Чем занимаются люди в Тамагисе? Они смотрят Спектакль. Они все приходят сюда и смотрят большой Спектакль. Здесь каждую ночь дают висельное представление. Вот бар заполняется, ведь сегодня Ночь Фишек. Шикарные клиенты спускаются и поднимаются по веревочным лестницам через пол и потолок, и даже сейчас они продираются сквозь зелень пола, визжа, как побеги мандрагоры, проламываясь сквозь потолок на прозрачных парашютах или с петлями на шеях, выкатываясь из зеркал и киноэкранов. Иные раздеты догола, но большинство носит ковбойские пулеметные ленты, или шарфы, или накидки, или маски, или нательную краску, или саронги, или пояса из змеиной кожи, или меркуриевы сандалии с крылышками, или скифские сапоги, или этрусские шлемы, или космические скафандры, прозрачные на заднице и гениталиях.Торговцы петлями крутятся среди клиентов, задерживаясь то тут, то там, ждут, пока застольная компания молодых аристократов примеряет петли разнообразных размеров из разных материалов: шелковые всех цветов, джутовые, вымоченные и размягченные в редких растворах, покалывающие петли, горящие мягким синим пламенем, кожаные петли, сделанные из шкур собак-ищеек.Одри апатично роняет петлю и машет Джиму через весь зал. Джим подходит к Одри и садится за стол. Одри представляет его Пу Булыжной Крови, стройному элегантному юноше в дорогом костюме девятнадцатого века, с красным следом от веревки вокруг шеи, а также капитану Строубу, Спермеру-джентльмену – он в костюме восемнадцатого века, его русые волосы завязаны в поросячий хвостик. У Строуба тоже веревочные следы вокруг шеи. Купидон Везувий, с купидонски искривленным ртом, желтыми козлиными глазами и курчавой шевелюрой, абсолютно голый, за исключением сандалий в форме козлиных копыт. Подслеповатый Белый Англосакс – черные бачки, брови, полностью закрывающие глазницы, тонкие пурпурные губы – выглядит так, как и полагается белому англосаксу: тощая грудь колесом, талия такая тонкая, что Джим может обхватить ее ладонями, длинные тощие ноги. Его кожа мертвенно бледна и светится, его член заострен. Он голый, за исключением черной тюбетейки и ботинок из мягкой кожи с острыми носами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31