Сраженная усталостью, она снова закрыла глаза. – Что бы ты ни говорил, – добавила Кортни и замолчала. Она не видела нежной улыбки, которая появилась на лице Рио.
Слушая разговор между Рио и Клитом, но уже ничего не понимая, Кортни боролась со сном еще несколько минут, но затем уютно свернулась калачиком в углу дивана и уснула. Она беспокойно зашевелилась, когда ее подняли и куда-то унесли, а затем сняли с нее одежду. Но так и не проснулась окончательно, а лишь снова погрузилась в глубокий сон в тот момент, когда ее бережно уложили в кровать.
К счастью, Кортни не слышала ругательств своего мужа, когда он вышел из спальни.
– Ну и угораздило меня так провести свою первую брачную ночь!
Как всегда, Рио быстро проснулся. Что-то его беспокоило. Он лежал и вглядывался в темноту. Еще была ночь, однако что-то разбудило его. Что же это могло быть? Он ждал, боясь пошевелиться, как вдруг почувствовал теплое дыхание Кортни, и дрожь пробежала по его телу.
Кортни прижалась к нему. Чувствуя тепло, он наслаждался ее близостью. Кортни нуждалась в покое, ей нужен был сон, но, черт побери, он тоже нуждался в ней! Следуя зову своего тела, Рио осторожно повернулся и заключил ее в свои объятия.
– Рио? – сонно спросила Кортни, инстинктивно прижимаясь к нему.
– Да.
Рио протянул руку и стал ласкать ее шелковистую кожу.
– Кортни, – настойчиво позвал он, требуя ее теплых сонных губ.
– О, да, – прошептала она.
Страсть пронзила тело Рио, едва он прикоснулся к ее губам, а затем впился в них, проталкивая внутрь язык. Огненная волна прокатилась по его телу. Кортни всецело отдала себя его жадным губам и ласкающим рукам.
Рио потерял над собой контроль. Он покрывал поцелуями ее губы, шею, плечи, грудь. Затем, втянув губами ее шершавый сосок, он привел ее в крайнее возбуждение. Кортни прижималась к нему, молча требуя новых и новых ласк.
Восхваляя ее красоту на английском и испанском, Рио ласкал каждую частичку ее тела. Его напряжение возросло, когда он кончиком языка прикоснулся к пупку, скользя горячими губами по ее животу. Внезапно вспомнив, что внутри ее прекрасного тела зарождается новая жизнь, он прижался открытым ртом к животу и прошептал:
– Успокойся, малыш, я тебе и твоей маме не причиню никакого вреда.
В этот момент Рио ощутил такое сильное чувство ответственности за будущее своего ребенка, что его пылкая страсть стала угасать. Однако легкое движение бедер Кортни с новой силой разожгло его страсть.
Кортни была живым пламенем, пламенем, пожирающим огонь внутри его. Поцелуями и дрожащим языком Рио любил ее до тех пор, пока не почувствовал, как все ее тело напряглось. Затем, крепко прижав ее к себе, он поглощал ту дрожь, что пробегала по ее телу.
Теперь была его очередь. Страсть бушевала в нем. Рио с новой силой целовал губы Кортни. Желание возросло, когда она стала производить ритмичные движения телом. Лаская ее грудь, он поднес раскрытые губы к ее губам, держа ее губы на расстоянии, а свои раскрывая все шире.
Дрожь пронзила его тело, когда Кортни, сильно возбужденная, требовала его тихими стонами и горячими влажными поцелуями. Устроившись между ее бедер, он устремил к ней свои губы. Он застонал от удовольствия, когда ее нежные пальцы обхватили его пульсирующий орган.
– Да, – простонал он. – Веди меня к себе, Кортни.
Он взял ее за бедра и легким движением приподнял. Затем медленно вошел в нее, следуя зову ее рук. Закрыв глаза, Рио приостановился, блаженствуя. Охваченный жаром страсти, он начал ритмично двигаться, наращивая темп до тех пор, пока подобно содержимому разбивающегося стакана его чувства не вышли из-под контроля. И он прокричал ее имя.
Забрезжил рассвет, когда Рио опять проснулся. Он проснулся из-за того, что у него онемела рука. Осторожным движением он освободил ее. Пододвинув Кортни к себе, он спокойно наслаждался чувством собственности.
Кортни принадлежала ему. Он выстрадал ее. Теперь он желал видеть ее около себя всегда.
Рио и прежде увлекался женщинами, но никогда не любил их. Сейчас, на рассвете в начале июля, он задумался: любит ли он свою жену?
Рио думал, что ему было бы легче разобраться в своих чувствах, если бы он хорошо знал, что она за человек. Он вздохнул. Единственно, в чем он был уверен, это в том, что женщина, с которой он делил ложе, была темпераментной и чувственной.
Приподнявшись на локте, Рио взглянул на свою спящую жену.
Он вновь захотел ее такой, какой она была с ним этой ночью, горячей, страстной и желающей только его одного.
Черт, может быть, он любит ее? Рио задумался. Время покажет. Тем не менее он будет содержать ее, заботиться о ней, и, возможно, когда-нибудь и она полюбит его.
На смену этим раздумьям пришли другие, разбередившие ему душу. Что же будет тогда, когда Кортни полюбит его? Что же будет, когда он узнает, что вся ее надменность и горячность, огонь и любовь были предназначены только ему? Ответ пришел в голову тотчас. Это будет так, как он втайне надеется. И тут же подумал, что хорошо бы то, что он, черт возьми, узнал в Азии и Южной Америке, он нашел бы в Кортни.
– Рио? – Прошептав его имя, Кортни крепче прижалась к нему.
Рио, затаив дыхание, посмотрел на ее распухшие от поцелуев губы и растрепанные его руками волосы.
– Который час?
– Еще слишком рано. Спи.
– Я не хочу больше спать, – непреклонно сказала Кортни.
– Ты голодна? – спросил Рио, вспомнив, как мало она ела вчера. – Попросить Марию принести тебе завтрак?
– Да, я голодна, – лукаво ответила Кортни. Рио почувствовал волнение. – Но тебе не придется беспокоить Марию, – продолжила она. Возбужденно мурлыкая, Кортни подняла руки и обвила их вокруг его шеи. – Ты сделаешь это лучше ее.
От прикосновения ее губ Рио вновь загорелся страстью. Однако далеко, в глубине своего сердца, он услышал голос своего отца:
– Люби ее крепко, сынок. Мы никогда не знаем, сколько нам отпущено.
Чувство страха подтолкнуло его. И Рио любил Кортни со страстью, близкой к отчаянию.
8
Кортни проснулась. Ее разбудило ослепительно яркое полуденное солнце. Хорошо выспавшись, со свежей головой, она почувствовала, что хочет есть. Под одеялом было тепло. Она медленно и грациозно потянулась, сделала глубокий и довольный вдох, открыла глаза – и замерла.
Рио стоял у широкого окна и курил. Дым, поднимавшийся от сигареты, зажатой в зубах, не позволял различить выражения его лица.
Через минуту сказочный сон прошлой ночи растаял, и Кортни вернулась на землю. Она была женой человека, которого заставили заключить с ней брак. Он был связан по рукам и ногам.
Внезапно Кортни очень захотелось все вернуть, зарыться лицом в подушку и оказаться рядом с мужем под одеялом.
– Хочешь курить? – спросил он, как всегда, невозмутимо.
Кортни кивнула. «Под покровом ночи Рио не жалел слов любви», – с тоской подумала она.
Кому еще до нее он говорил такие же слова? Она ревнует его к прошлому?
Потрясенная этим открытием, Кортни сразу села и тотчас же пожалела о том, что не была одета. Ее обнаженное тело купалось в солнечных лучах и было выставлено напоказ жадному взгляду Рио. Ее щеки залились краской.
– Я все это видел, – спокойно напомнил он ей, подавая халат. – Кажется, ты нисколько не возражала против этого прошлой ночью.
– Я… я…
Надо ли ей отвечать на его насмешки? Сомневаясь, Кортни быстро оделась. И что же, кроме правды, она смогла бы ему сказать? Она отнюдь не была против ощущать его восхищенный взгляд на своем теле! Она наслаждалась им! Молча Кортни направилась в ванную, бросив через плечо:
– Через несколько минут я буду готова к завтраку.
– Не позволяй себе спать так долго, Кортни. В большинстве случаев меня не будет рядом к тому времени, как ты проснешься.
Стоя в центре большой ванны, Кортни задумалась. Неужели Рио принял ее за лентяйку и соню? Или за изнеженную аристократку, коротающую дни в пустых развлечениях? Конечно, он так и подумал! Разочарование, кажется, одержало верх над ее чувствами.
Кортни в раздумье стояла под горячим душем. Ради Бога, чего она хотела? Рио знает ее только с одной стороны – как племянницу английского лорда. Какая печаль! Рио принимает ее за британскую аристократку. Понятно, какие выводы он сделал. И это было оскорбительно.
Хорошо, быстро решила она, заворачивая кран. Ей придется убедить своего мужа в том, что она еще и просто человеческое существо. Неужели он не знает, что большинство британских девушек даже из высших слоев общества сейчас работают. Многие молодые женщины, которых она знала, имели свое дело.
Неужели ее работа в качестве модельера высокой моды изменит мнение Рио о ней? Возможно, нет, решила Кортни, вытираясь полотенцем. Поверит ли человек, который занимается сельским хозяйством, работой на земле, в то, что ее работа по созданию дорогой одежды для состоятельных женщин очень нужна? «Конечно, нет, тем более такой человек, как Рио», – подумала Кортни, надевая халат.
«Кортни, девочка моя, – размышляла она. – Боюсь, что ты превратишься в осла: столько упрямства тебе потребуется, чтобы этот брак не стал фиктивным».
Она поворачивала дверную ручку, когда до нее донесся голос Рио:
– Завтрак, Кортни.
Закрыв на мгновение глаза, она уткнулась лбом в дубовую панель, пытаясь вспомнить, как он зовет ее по-испански «любимая», тем именем, полным страсти, которым звал ее ночью.
– Кортни!
В его голосе она услышала лишь нетерпение. И ни малейшего намека на страсть.
Кортни посмеялась над собой. Ночью Рио был одним человеком, а сейчас, днем, совершенно другим. Честно говоря, ее предупреждали, рассказывали о нем как о человеке, который охотится за преступниками по ночам.
Внезапно Кортни вспомнила о записке. При одной этой мысли она содрогнулась от ужаса. Как же она забыла об этом? Кортни рванула на себя дверь и бросилась в спальню, где прямо у окна за столом сидел Рио. На столе ее ждал завтрак.
– Рио, а та записка? – задыхаясь, спросила Кортни. – Что ответили наши родители?
От одного его вида у нее захватило дух.
Рио в одних поношенных джинсах лениво расположился в кресле. Медальончик у него на груди, переливающийся в полуденных лучах солнца, привлек ее внимание к завиткам темных волос на его загорелой коже. Кортни пришлось быстро сесть в кресло напротив, чтобы не растаять и не превратиться в лужицу возле его ног. Совершенно неожиданно Кортни почувствовала, что голодна. Но она испытывала чувство голода не к содержимому тарелок, аккуратно расставленных на столе.
Рио недовольно посмотрел на нее, когда она устроилась в кресле.
– У тебя все в порядке? – спросил он.
– Да, все хорошо, – спокойно ответила Кортни. – Я вспомнила сейчас ту отвратительную записку. Я не могу себе представить, как я забыла о ней!
– Ты не можешь? – проворчал он. – А я могу.
– Боже мой! – тихо простонала Кортни, ощутив внутреннюю боль от его спокойного, даже равнодушного тона. С трудом подбирая слова, она начала говорить: – Так что наши отцы сказали? И… сообщил ли ты властям?
– Наши родители сказали много интересного.
– Так что же все-таки? – спросила она, с любопытством поднимая крышку тарелки, стоящей перед ней. У нее потекли слюнки от запаха жареного бифштекса с яйцом.
– То, что от них и ждали, – ответил Рио, поднимая термос и разливая черный кофе в чашки. – Пэт тут же решил позвонить в ФБР в Вашингтон. А твой отец сразу захотел посадить тебя на ближайший самолет, следующий в Англию.
– И что дальше? – в полном отчаянии спросила Кортни, когда Рио замолчал. – Что ты ответил им?
Отрезая от бифштекса кусочек, Рио взглянул на нее и усмехнулся:
– Я попросил их не вмешиваться.
И, не обращая внимания на ее удивленный взгляд, он положил кусочек мяса в рот.
– Рио, в самом деле?!
– Кортни, в самом деле, – передразнил он ее. – Я не хочу и, главное, не нуждаюсь в том, чтобы мой отец задавался, будь он здесь, в Техасе, или в Вашингтоне. И я определенно не хочу выслушивать советы твоего отца на тему, как защитить мою жену.
Ох уж эти мужчины, эти проклятые эгоисты! Кортни внезапно разозлилась на него. Над жизнью Рио нависла угроза, а у него на уме лишь пустое мужское самолюбие. Пряча свой гнев, она с милым спокойствием пережевывала кусок вкусного домашнего пирога. Когда с пирогом было покончено, Кортни решила попробовать другой способ, чтобы все выведать:
– Возможно, разумнее было бы разрешить твоему отцу действовать так, как он считает нужным.
– Нет, – категорично ответил Рио, – органы безопасности в курсе дела, Кортни. Клит уехал сегодня утром, чтобы передать им эту записку. – Сделав вид, что его ничего не волнует, Рио продолжил свой завтрак.
– А что, если вдруг Бен явится сюда? – осторожно, затаив дыхание, спросила Кортни.
«Чтобы убить тебя и заездить меня», – добавила она сама себе.
– Сюда? В этот дом? – рассмеялся Рио. – Если он это сделает, то окажется еще более глупым, чем я думал. Я вполне серьезно сказал тебе, что здесь ты в безопасности. Мои люди проинформированы об опасности, и все меры предосторожности предприняты. И даже если меня по какой-то причине не будет всю ночь дома, ты…
– Не будет! – Из всего сказанного Кортни услышала только эти два слова. – Что это значит, не будет? – воскликнула она.
– Это моя работа, Кортни, – терпеливо пояснил Рио. – У меня есть кое-какие дела, за которыми нужно присматривать. Бывает, я отсутствую на ранчо почти неделю.
– Но…
– Но, – настойчиво продолжал он, – ты будешь здесь в полной безопасности, даже когда меня нет. Саль Альварес присмотрит за этим.
Саль Альварес? Кортни удивленно заморгала глазами, когда Рио в качестве аргумента привел незнакомое имя. Кто такой, черт возьми, этот Саль Альварес? Рио дал ответ на вопрос, который был у нее на уме, прежде чем она смогла его задать.
– Саль – лучший наездник и второй человек в команде после Клита.
Кортни задумалась. Она не могла припомнить, чтобы ее знакомили с кем-либо по имени Саль.
– Я его знаю?
– Нет. – Рио покачал головой. – В обычной ситуации ты бы познакомилась с ним во время вчерашнего застолья, но должна была ожеребиться одна из кобыл, и он остался на конюшне. – Рио засмеялся. – Как я уже сказал, тебе нечего бояться, если мне придется уехать. Саль – наполовину итальянец, наполовину мексиканец. А это что-нибудь да значит, когда он рассердится. Он – любовник Марии и поэтому всегда ночью в доме.
Кортни удивленно посмотрела на него. Мария? Такая тихая и скромная женщина имела любовника? Конечно, ей было чуть за пятьдесят, и она была все еще привлекательна, однако… Кортни посмотрела на Рио, который наблюдал за ее реакцией.
– Мария – теплая, любящая, богобоязненная, добрая женщина. Более десяти лет назад она потеряла мужа и единственного ребенка, когда один из скакунов вдруг взбесился. Саль заменил ей и мужа и ребенка.
– Рио, я не осуждаю ее!
– Это хорошо. – Кортни заметила, как напряжение отпустило его. Затем он заулыбался: – Со мной тоже трудно справиться, когда я рассержусь.
Кортни вдруг спросила:
– Что ты с ним сделал?
Рио не стал притворяться, что не понял вопроса. Налив еще чашку кофе, он уселся поудобнее в кресле.
– Я выслеживал жеребца в течение двух недель, и когда нашел, то кастрировал его своим охотничьим ножом. – Он пожал плечами. – Конечно же, он издох.
Кортни побледнела, ее едва не стошнило от услышанного. Не веря ему, она молча широко раскрытыми глазами смотрела на Рио.
– Я же сказал тебе, что становлюсь неуправляемым, когда злюсь, – наблюдал за ней из-за чашки Рио. Его глаза дьявольски заблестели. – Возможно, тебе лучше быть поосторожнее, чтобы не разозлить меня… а?
Несомненно, он ее дразнит! Черт возьми, кто он такой, чтобы угрожать ей? Страх Кортни проходил, в то время как ее боевой дух поднимался. Как он смеет так насмехаться над ней? Анализируя его действия, она взяла чашку и откинулась в кресле. Негодяй!
– Однажды, – начала Кортни, – когда мы были с отцом на охоте, я хотела сфотографироваться. Меня разозлил несущийся прямо на меня носорог. Я застрелила животное. Ты знаешь, я опытный стрелок, – сказала она и рассмеялась. – Твоя кожа будет потоньше, чем у носорога, правда?
Рио расхохотался.
– Неужели ты умеешь стрелять? – наконец спросил он.
– Да. – Кортни поставила чашку на стол. – Ты удивлен?
– Вообще-то нет, – усмехнулся Рио.
Он резко встал, перегнулся через маленький стол, взял ее за подбородок и посмотрел в глаза.
– Ты знаешь, я начинаю думать, что мы с тобой очень похожи, Кортни. – И он приблизил свои губы к ее губам.
Стоило Рио прикоснуться к ней, как Кортни мгновенно оказалась во власти чувств. В этот момент тревожные мысли рассеялись, и она даже не вспомнила о завтраке, к которому едва притронулась. Сейчас она испытывала совсем иной голод. Обхватив его мускулистую шею, она прижалась к его губам, охотно раскрывая свои губы навстречу его языку.
Рио поднял ее и отнес на незастеленную постель. Оторвавшись от нее, он отошел и начал расстегивать джинсы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Слушая разговор между Рио и Клитом, но уже ничего не понимая, Кортни боролась со сном еще несколько минут, но затем уютно свернулась калачиком в углу дивана и уснула. Она беспокойно зашевелилась, когда ее подняли и куда-то унесли, а затем сняли с нее одежду. Но так и не проснулась окончательно, а лишь снова погрузилась в глубокий сон в тот момент, когда ее бережно уложили в кровать.
К счастью, Кортни не слышала ругательств своего мужа, когда он вышел из спальни.
– Ну и угораздило меня так провести свою первую брачную ночь!
Как всегда, Рио быстро проснулся. Что-то его беспокоило. Он лежал и вглядывался в темноту. Еще была ночь, однако что-то разбудило его. Что же это могло быть? Он ждал, боясь пошевелиться, как вдруг почувствовал теплое дыхание Кортни, и дрожь пробежала по его телу.
Кортни прижалась к нему. Чувствуя тепло, он наслаждался ее близостью. Кортни нуждалась в покое, ей нужен был сон, но, черт побери, он тоже нуждался в ней! Следуя зову своего тела, Рио осторожно повернулся и заключил ее в свои объятия.
– Рио? – сонно спросила Кортни, инстинктивно прижимаясь к нему.
– Да.
Рио протянул руку и стал ласкать ее шелковистую кожу.
– Кортни, – настойчиво позвал он, требуя ее теплых сонных губ.
– О, да, – прошептала она.
Страсть пронзила тело Рио, едва он прикоснулся к ее губам, а затем впился в них, проталкивая внутрь язык. Огненная волна прокатилась по его телу. Кортни всецело отдала себя его жадным губам и ласкающим рукам.
Рио потерял над собой контроль. Он покрывал поцелуями ее губы, шею, плечи, грудь. Затем, втянув губами ее шершавый сосок, он привел ее в крайнее возбуждение. Кортни прижималась к нему, молча требуя новых и новых ласк.
Восхваляя ее красоту на английском и испанском, Рио ласкал каждую частичку ее тела. Его напряжение возросло, когда он кончиком языка прикоснулся к пупку, скользя горячими губами по ее животу. Внезапно вспомнив, что внутри ее прекрасного тела зарождается новая жизнь, он прижался открытым ртом к животу и прошептал:
– Успокойся, малыш, я тебе и твоей маме не причиню никакого вреда.
В этот момент Рио ощутил такое сильное чувство ответственности за будущее своего ребенка, что его пылкая страсть стала угасать. Однако легкое движение бедер Кортни с новой силой разожгло его страсть.
Кортни была живым пламенем, пламенем, пожирающим огонь внутри его. Поцелуями и дрожащим языком Рио любил ее до тех пор, пока не почувствовал, как все ее тело напряглось. Затем, крепко прижав ее к себе, он поглощал ту дрожь, что пробегала по ее телу.
Теперь была его очередь. Страсть бушевала в нем. Рио с новой силой целовал губы Кортни. Желание возросло, когда она стала производить ритмичные движения телом. Лаская ее грудь, он поднес раскрытые губы к ее губам, держа ее губы на расстоянии, а свои раскрывая все шире.
Дрожь пронзила его тело, когда Кортни, сильно возбужденная, требовала его тихими стонами и горячими влажными поцелуями. Устроившись между ее бедер, он устремил к ней свои губы. Он застонал от удовольствия, когда ее нежные пальцы обхватили его пульсирующий орган.
– Да, – простонал он. – Веди меня к себе, Кортни.
Он взял ее за бедра и легким движением приподнял. Затем медленно вошел в нее, следуя зову ее рук. Закрыв глаза, Рио приостановился, блаженствуя. Охваченный жаром страсти, он начал ритмично двигаться, наращивая темп до тех пор, пока подобно содержимому разбивающегося стакана его чувства не вышли из-под контроля. И он прокричал ее имя.
Забрезжил рассвет, когда Рио опять проснулся. Он проснулся из-за того, что у него онемела рука. Осторожным движением он освободил ее. Пододвинув Кортни к себе, он спокойно наслаждался чувством собственности.
Кортни принадлежала ему. Он выстрадал ее. Теперь он желал видеть ее около себя всегда.
Рио и прежде увлекался женщинами, но никогда не любил их. Сейчас, на рассвете в начале июля, он задумался: любит ли он свою жену?
Рио думал, что ему было бы легче разобраться в своих чувствах, если бы он хорошо знал, что она за человек. Он вздохнул. Единственно, в чем он был уверен, это в том, что женщина, с которой он делил ложе, была темпераментной и чувственной.
Приподнявшись на локте, Рио взглянул на свою спящую жену.
Он вновь захотел ее такой, какой она была с ним этой ночью, горячей, страстной и желающей только его одного.
Черт, может быть, он любит ее? Рио задумался. Время покажет. Тем не менее он будет содержать ее, заботиться о ней, и, возможно, когда-нибудь и она полюбит его.
На смену этим раздумьям пришли другие, разбередившие ему душу. Что же будет тогда, когда Кортни полюбит его? Что же будет, когда он узнает, что вся ее надменность и горячность, огонь и любовь были предназначены только ему? Ответ пришел в голову тотчас. Это будет так, как он втайне надеется. И тут же подумал, что хорошо бы то, что он, черт возьми, узнал в Азии и Южной Америке, он нашел бы в Кортни.
– Рио? – Прошептав его имя, Кортни крепче прижалась к нему.
Рио, затаив дыхание, посмотрел на ее распухшие от поцелуев губы и растрепанные его руками волосы.
– Который час?
– Еще слишком рано. Спи.
– Я не хочу больше спать, – непреклонно сказала Кортни.
– Ты голодна? – спросил Рио, вспомнив, как мало она ела вчера. – Попросить Марию принести тебе завтрак?
– Да, я голодна, – лукаво ответила Кортни. Рио почувствовал волнение. – Но тебе не придется беспокоить Марию, – продолжила она. Возбужденно мурлыкая, Кортни подняла руки и обвила их вокруг его шеи. – Ты сделаешь это лучше ее.
От прикосновения ее губ Рио вновь загорелся страстью. Однако далеко, в глубине своего сердца, он услышал голос своего отца:
– Люби ее крепко, сынок. Мы никогда не знаем, сколько нам отпущено.
Чувство страха подтолкнуло его. И Рио любил Кортни со страстью, близкой к отчаянию.
8
Кортни проснулась. Ее разбудило ослепительно яркое полуденное солнце. Хорошо выспавшись, со свежей головой, она почувствовала, что хочет есть. Под одеялом было тепло. Она медленно и грациозно потянулась, сделала глубокий и довольный вдох, открыла глаза – и замерла.
Рио стоял у широкого окна и курил. Дым, поднимавшийся от сигареты, зажатой в зубах, не позволял различить выражения его лица.
Через минуту сказочный сон прошлой ночи растаял, и Кортни вернулась на землю. Она была женой человека, которого заставили заключить с ней брак. Он был связан по рукам и ногам.
Внезапно Кортни очень захотелось все вернуть, зарыться лицом в подушку и оказаться рядом с мужем под одеялом.
– Хочешь курить? – спросил он, как всегда, невозмутимо.
Кортни кивнула. «Под покровом ночи Рио не жалел слов любви», – с тоской подумала она.
Кому еще до нее он говорил такие же слова? Она ревнует его к прошлому?
Потрясенная этим открытием, Кортни сразу села и тотчас же пожалела о том, что не была одета. Ее обнаженное тело купалось в солнечных лучах и было выставлено напоказ жадному взгляду Рио. Ее щеки залились краской.
– Я все это видел, – спокойно напомнил он ей, подавая халат. – Кажется, ты нисколько не возражала против этого прошлой ночью.
– Я… я…
Надо ли ей отвечать на его насмешки? Сомневаясь, Кортни быстро оделась. И что же, кроме правды, она смогла бы ему сказать? Она отнюдь не была против ощущать его восхищенный взгляд на своем теле! Она наслаждалась им! Молча Кортни направилась в ванную, бросив через плечо:
– Через несколько минут я буду готова к завтраку.
– Не позволяй себе спать так долго, Кортни. В большинстве случаев меня не будет рядом к тому времени, как ты проснешься.
Стоя в центре большой ванны, Кортни задумалась. Неужели Рио принял ее за лентяйку и соню? Или за изнеженную аристократку, коротающую дни в пустых развлечениях? Конечно, он так и подумал! Разочарование, кажется, одержало верх над ее чувствами.
Кортни в раздумье стояла под горячим душем. Ради Бога, чего она хотела? Рио знает ее только с одной стороны – как племянницу английского лорда. Какая печаль! Рио принимает ее за британскую аристократку. Понятно, какие выводы он сделал. И это было оскорбительно.
Хорошо, быстро решила она, заворачивая кран. Ей придется убедить своего мужа в том, что она еще и просто человеческое существо. Неужели он не знает, что большинство британских девушек даже из высших слоев общества сейчас работают. Многие молодые женщины, которых она знала, имели свое дело.
Неужели ее работа в качестве модельера высокой моды изменит мнение Рио о ней? Возможно, нет, решила Кортни, вытираясь полотенцем. Поверит ли человек, который занимается сельским хозяйством, работой на земле, в то, что ее работа по созданию дорогой одежды для состоятельных женщин очень нужна? «Конечно, нет, тем более такой человек, как Рио», – подумала Кортни, надевая халат.
«Кортни, девочка моя, – размышляла она. – Боюсь, что ты превратишься в осла: столько упрямства тебе потребуется, чтобы этот брак не стал фиктивным».
Она поворачивала дверную ручку, когда до нее донесся голос Рио:
– Завтрак, Кортни.
Закрыв на мгновение глаза, она уткнулась лбом в дубовую панель, пытаясь вспомнить, как он зовет ее по-испански «любимая», тем именем, полным страсти, которым звал ее ночью.
– Кортни!
В его голосе она услышала лишь нетерпение. И ни малейшего намека на страсть.
Кортни посмеялась над собой. Ночью Рио был одним человеком, а сейчас, днем, совершенно другим. Честно говоря, ее предупреждали, рассказывали о нем как о человеке, который охотится за преступниками по ночам.
Внезапно Кортни вспомнила о записке. При одной этой мысли она содрогнулась от ужаса. Как же она забыла об этом? Кортни рванула на себя дверь и бросилась в спальню, где прямо у окна за столом сидел Рио. На столе ее ждал завтрак.
– Рио, а та записка? – задыхаясь, спросила Кортни. – Что ответили наши родители?
От одного его вида у нее захватило дух.
Рио в одних поношенных джинсах лениво расположился в кресле. Медальончик у него на груди, переливающийся в полуденных лучах солнца, привлек ее внимание к завиткам темных волос на его загорелой коже. Кортни пришлось быстро сесть в кресло напротив, чтобы не растаять и не превратиться в лужицу возле его ног. Совершенно неожиданно Кортни почувствовала, что голодна. Но она испытывала чувство голода не к содержимому тарелок, аккуратно расставленных на столе.
Рио недовольно посмотрел на нее, когда она устроилась в кресле.
– У тебя все в порядке? – спросил он.
– Да, все хорошо, – спокойно ответила Кортни. – Я вспомнила сейчас ту отвратительную записку. Я не могу себе представить, как я забыла о ней!
– Ты не можешь? – проворчал он. – А я могу.
– Боже мой! – тихо простонала Кортни, ощутив внутреннюю боль от его спокойного, даже равнодушного тона. С трудом подбирая слова, она начала говорить: – Так что наши отцы сказали? И… сообщил ли ты властям?
– Наши родители сказали много интересного.
– Так что же все-таки? – спросила она, с любопытством поднимая крышку тарелки, стоящей перед ней. У нее потекли слюнки от запаха жареного бифштекса с яйцом.
– То, что от них и ждали, – ответил Рио, поднимая термос и разливая черный кофе в чашки. – Пэт тут же решил позвонить в ФБР в Вашингтон. А твой отец сразу захотел посадить тебя на ближайший самолет, следующий в Англию.
– И что дальше? – в полном отчаянии спросила Кортни, когда Рио замолчал. – Что ты ответил им?
Отрезая от бифштекса кусочек, Рио взглянул на нее и усмехнулся:
– Я попросил их не вмешиваться.
И, не обращая внимания на ее удивленный взгляд, он положил кусочек мяса в рот.
– Рио, в самом деле?!
– Кортни, в самом деле, – передразнил он ее. – Я не хочу и, главное, не нуждаюсь в том, чтобы мой отец задавался, будь он здесь, в Техасе, или в Вашингтоне. И я определенно не хочу выслушивать советы твоего отца на тему, как защитить мою жену.
Ох уж эти мужчины, эти проклятые эгоисты! Кортни внезапно разозлилась на него. Над жизнью Рио нависла угроза, а у него на уме лишь пустое мужское самолюбие. Пряча свой гнев, она с милым спокойствием пережевывала кусок вкусного домашнего пирога. Когда с пирогом было покончено, Кортни решила попробовать другой способ, чтобы все выведать:
– Возможно, разумнее было бы разрешить твоему отцу действовать так, как он считает нужным.
– Нет, – категорично ответил Рио, – органы безопасности в курсе дела, Кортни. Клит уехал сегодня утром, чтобы передать им эту записку. – Сделав вид, что его ничего не волнует, Рио продолжил свой завтрак.
– А что, если вдруг Бен явится сюда? – осторожно, затаив дыхание, спросила Кортни.
«Чтобы убить тебя и заездить меня», – добавила она сама себе.
– Сюда? В этот дом? – рассмеялся Рио. – Если он это сделает, то окажется еще более глупым, чем я думал. Я вполне серьезно сказал тебе, что здесь ты в безопасности. Мои люди проинформированы об опасности, и все меры предосторожности предприняты. И даже если меня по какой-то причине не будет всю ночь дома, ты…
– Не будет! – Из всего сказанного Кортни услышала только эти два слова. – Что это значит, не будет? – воскликнула она.
– Это моя работа, Кортни, – терпеливо пояснил Рио. – У меня есть кое-какие дела, за которыми нужно присматривать. Бывает, я отсутствую на ранчо почти неделю.
– Но…
– Но, – настойчиво продолжал он, – ты будешь здесь в полной безопасности, даже когда меня нет. Саль Альварес присмотрит за этим.
Саль Альварес? Кортни удивленно заморгала глазами, когда Рио в качестве аргумента привел незнакомое имя. Кто такой, черт возьми, этот Саль Альварес? Рио дал ответ на вопрос, который был у нее на уме, прежде чем она смогла его задать.
– Саль – лучший наездник и второй человек в команде после Клита.
Кортни задумалась. Она не могла припомнить, чтобы ее знакомили с кем-либо по имени Саль.
– Я его знаю?
– Нет. – Рио покачал головой. – В обычной ситуации ты бы познакомилась с ним во время вчерашнего застолья, но должна была ожеребиться одна из кобыл, и он остался на конюшне. – Рио засмеялся. – Как я уже сказал, тебе нечего бояться, если мне придется уехать. Саль – наполовину итальянец, наполовину мексиканец. А это что-нибудь да значит, когда он рассердится. Он – любовник Марии и поэтому всегда ночью в доме.
Кортни удивленно посмотрела на него. Мария? Такая тихая и скромная женщина имела любовника? Конечно, ей было чуть за пятьдесят, и она была все еще привлекательна, однако… Кортни посмотрела на Рио, который наблюдал за ее реакцией.
– Мария – теплая, любящая, богобоязненная, добрая женщина. Более десяти лет назад она потеряла мужа и единственного ребенка, когда один из скакунов вдруг взбесился. Саль заменил ей и мужа и ребенка.
– Рио, я не осуждаю ее!
– Это хорошо. – Кортни заметила, как напряжение отпустило его. Затем он заулыбался: – Со мной тоже трудно справиться, когда я рассержусь.
Кортни вдруг спросила:
– Что ты с ним сделал?
Рио не стал притворяться, что не понял вопроса. Налив еще чашку кофе, он уселся поудобнее в кресле.
– Я выслеживал жеребца в течение двух недель, и когда нашел, то кастрировал его своим охотничьим ножом. – Он пожал плечами. – Конечно же, он издох.
Кортни побледнела, ее едва не стошнило от услышанного. Не веря ему, она молча широко раскрытыми глазами смотрела на Рио.
– Я же сказал тебе, что становлюсь неуправляемым, когда злюсь, – наблюдал за ней из-за чашки Рио. Его глаза дьявольски заблестели. – Возможно, тебе лучше быть поосторожнее, чтобы не разозлить меня… а?
Несомненно, он ее дразнит! Черт возьми, кто он такой, чтобы угрожать ей? Страх Кортни проходил, в то время как ее боевой дух поднимался. Как он смеет так насмехаться над ней? Анализируя его действия, она взяла чашку и откинулась в кресле. Негодяй!
– Однажды, – начала Кортни, – когда мы были с отцом на охоте, я хотела сфотографироваться. Меня разозлил несущийся прямо на меня носорог. Я застрелила животное. Ты знаешь, я опытный стрелок, – сказала она и рассмеялась. – Твоя кожа будет потоньше, чем у носорога, правда?
Рио расхохотался.
– Неужели ты умеешь стрелять? – наконец спросил он.
– Да. – Кортни поставила чашку на стол. – Ты удивлен?
– Вообще-то нет, – усмехнулся Рио.
Он резко встал, перегнулся через маленький стол, взял ее за подбородок и посмотрел в глаза.
– Ты знаешь, я начинаю думать, что мы с тобой очень похожи, Кортни. – И он приблизил свои губы к ее губам.
Стоило Рио прикоснуться к ней, как Кортни мгновенно оказалась во власти чувств. В этот момент тревожные мысли рассеялись, и она даже не вспомнила о завтраке, к которому едва притронулась. Сейчас она испытывала совсем иной голод. Обхватив его мускулистую шею, она прижалась к его губам, охотно раскрывая свои губы навстречу его языку.
Рио поднял ее и отнес на незастеленную постель. Оторвавшись от нее, он отошел и начал расстегивать джинсы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19