И хотя со стороны могло показаться, что девушка пытается поддержать Ив, на самом деле она черпала в прикосновении к ней утешение и силу. Ощущение хрупких косточек под ладонью и сознание, что именно отец виноват во всех несчастьях Ив, еще больше подогревали ярость Джулии.– Да как ты посмела переступить порог этого дома! – взорвался отец.– Поверь, исключительно из желания увидеть маму!– Так вы сговорились против меня, – завопил лорд Харгейт.Джулия молча смотрела на отца, отмечая, как он изменился. Жаль, конечно, зато ему в голову не придет заметить, что и она потеряла за это время девическую застенчивость и наивность и превратилась во взрослую женщину. Почему он не может дать ей отцовскую нежность, о которой Джулия всегда мечтала? Несколько добрых слов, похвала, ободрение могли бы необратимо изменить жизнь девушки. Как ей хотелось избавиться от потребности в отцовской любви, окончательно забыть о нем… Но что-то в душе упорно сопротивлялось, мешая навсегда похоронить последние надежды.Унизительные слезы обожгли глаза, но Джулия собрала всю волю, чтобы не заплакать перед этим почти чужим человеком.– Мне никогда не удавалось угодить тебе, – бросила она, глядя на отца. – Неудивительно, что в конце концов я оставила всякие попытки! В твоих глазах никто вовек не будет достоин уважения и доверия!– Хочешь сказать, что я слишком многого ожидал от тебя? – спросил отец, слегка приподняв густые брови. – Но я всего-навсего требовал послушания. По-моему, это ничтожно малая плата! Взамен я окружил тебя роскошью, дал образование, и. Господь свидетель, титулованного мужа.– А знаешь, почему я стала актрисой? Потому что все детство провела, мечтая, как ты когда-нибудь полюбишь меня, хотя бы немного проникнешься сочувствием! И постепенно притворство стало моей второй натурой, и я больше не смогла без него жить.– Не обвиняй меня в своих пороках! – прошипел Эдвард, обжигая Дамона уничтожающим взглядом. – Какая великолепная ирония судьбы в том, что вы двое так идеально подходите друг другу – неблагодарные, непочтительные дети! Ну так вот – отныне меня не интересует твоя судьба, а ты не смей вмешиваться в мою жизнь. Запрещаю и тебе, и твоему муженьку являться сюда!Дамон инстинктивно шагнул вперед, чтобы вмешаться в спор. Но едва он оказался рядом с Джулией, та, испуганно вскрикнув, отшатнулась. Беспомощная мольба в ее взгляде потрясла Дамона. В эту минуту он осознал, как хорошо понимает ее. Быть может, лучше, чем кто-либо иной. Джулия обладала тем же губительным сочетанием гордости и бесплодного желания, всегда терзавшим и его. Она хотела быть любимой, но боялась отдать сердце какому-нибудь обольстителю.Руки Дамона судорожно дернулись, В это мгновение он страстно жаждал обнять ее, увести отсюда, защитить. С губ рвались слова, которых он еще никогда не говорил пи одной женщине.«Пойдем со мной… Я позабочусь обо всем… Помогу тебе…»Но прежде чем он успел пошевелиться, Джулия повернулась и, сжав кулаки, выбежала прочь. После ее ухода в комнате повисло неестественное молчание. По виду лорда Харгейта можно было заключить, что происходящее ничуть его не тронуло.– При всех своих недостатках, – хладнокровно заметил он, – я не заслужил такой дочери!– Согласен, – ощерясь, процедил Дамон. – Она слишком хороша для вас.– Будьте любезны немедленно покинуть мой дом, – презрительно фыркнул Харгейт, и, взглядом предупредив жену, что еще разделается с ней устремился к двери.Савидж подошел к готовой вот-вот потерять сознание леди Харгейт и присел на корточки у eу кресла.– Может, позвать горничную? Или послать за врачом?Ив чуть заметно качнула головой.– Пожалуйста, – простонала она, – помогите Джулии. Девочка кажется такой непоколебимой, но в душе…– Знаю, – кивнул Дамон. – Даю слово, что не покину ее.– Как все это грустно, – вздохнула Ив. – Я всегда надеялась, что однажды вы обретете друг друга и тогда…– И что тогда? – переспросил маркиз, насупившись.Женщина печально улыбнулась.– И тогда поймете, что созданы быть вместе.Дамон едва сдержал сардоническую усмешку.– Идеальное решение, ничего не скажешь. Но боюсь, все не так-то просто.– Вы правы, – измученно прошептала Ив.Подгоняемая паникой (и в то же время испытывая невероятное облегчение), Джулия добралась до своего дома. Ей хотелось забраться в постель, залезть с головой под одеяло и забыться.Сбросив ротонду на руки своей горничной Саре, Джулия велела никого не принимать.– Я не желаю сегодня видеть ни одного человека, даже по самому неотложному делу.– Как будет угодно, миссис Уэнтуорт, – почтительно присела горничная, хорошо зная любовь хозяйки к одиночеству. – Помочь вам раздеться, мэм?– Не стоит. Я сама.Захватив бутылку вина и бокал, девушка поднялась по узкой лестнице в спальню.– Боже, что я натворила, – пробормотала она. Зачем ей понадобилось спорить с отцом? И чего она добилась? Теперь лорду Савиджу все известно. Сердится ли он на нее? Вероятно… Должно быть, посчитал, что она пытается выставить его на посмешище. А что, если маркиз решит мстить?Джулия пригубила вино. Пожалуй, пока им не стоит видеться. Пусть пройдет несколько дней, прежде чем они снова встретятся. К тому времени гнев Савиджа поостынет, и они, возможно, смогут спокойно поговорить.Механически переставляя ноги, как лунатик, Джулия наконец добралась до спальни, оклеенной обоями с зеленовато-розовыми узорами, в тон балдахину цвета весенней травы. Кроме кровати в комнате стояли лишь комод атласного дерева, туалетный столик и позолоченное кресло-качалка с обивкой бледно-палевого бархата. На стенах висели портреты актеров, гравюры с изображением сцен из спектаклей и забранный в рамку отрывок из пьесы Логана Скотта, написанный рукой автора.Девушка медленно обходила комнату, постепенно успокаиваясь при виде знакомых привычных предметов и безделушек. Здесь ничто не напоминало о прошлом. Только о спокойной, размеренной, скромной жизни Джессики Уэнтуорт. Если бы повернуть время вспять! Какой самоубийственный импульс подтолкнул ее предстать перед лордом Савиджем?Джулия вспомнила, как он посмотрел на нее, прежде чем она выбежала из гостиной матери. Его взгляд словно пронзал насквозь, и в ту минуту ей показалось, что Дамон проник в ее самые сокровенные мысли. С ним она беспомощна, как ребенок: все тайны раскрыты, барьеры разрушены.Усевшись за туалетный столик, Джулия несколькими глотками осушила бокал. Больше она не позволит себе думать о Савидже… Лучше постараться заснуть, ведь утром предстоит репетиция новой пьесы Логана! Нельзя, чтобы из-за душевных терзаний страдала работа!Девушка машинально разделась, оставив платье на полу, и накинула простой пеньюар из голубого муслина, завязывавшийся спереди атласными лентами. Слава Богу, наконец-то можно распустить волосы.Она вытащила шпильки, наспех пальцами расчесала растрепанные пепельные локоны и, захватив тетрадку с переписанной ролью, уже хотела лечь в постель, как вдруг тишину нарушил громкий стук. Джулия замерла и прислушалась. Снизу доносились приглушенные голоса, словно кто-то затеял спор в такое неурочное время. Тревожно вскрикнула горничная.Джулия отбросила тетрадь и выбежала из комнаты.– Сара, – взволнованно позвала она, поспешив к лестнице. – Сара, что случи…При виде происходящего девушка осеклась и застыла на верхней площадке. Передняя дверь была широко распахнута. Сара старалась помешать лорду Савиджу войти, по силы, естественно, были неравны. Маркиз уже успел переступить порог.Все связные мысли разом вылетели из головы Джулии. Скованная страхом, девушка зачарованно смотрела вниз, на зловещую темную фигуру незваного гостя. Неожиданно тот поднял голову, и глаза его недобро прищурились.– Миссис Уэнтуорт, – пролепетала растерянная Сара, – он… он сам ворвался… я не смогла его остановить…– Я приехал поговорить со своей женой, – грозно рявкнул Савидж, по-прежнему глядя на Джулию.– Ваша… – растерянно охнула Сара. – Значит, вы и есть мистер Уэнтуорт? Савидж мрачно нахмурился.– Нет, – язвительно заверил он, – я не мистер Уэнтуорт.Джулии каким-то образом удавалось пока сохранять спокойствие.– Немедленно покиньте этот дом, – твердо велела она. – Сегодня я не готова принять вас.– Жаль, но ничего не поделаешь, – бросил Савидж, устремившись наверх. – У меня было целых три года, чтобы подготовиться.Очевидно, он не оставит ее в покое. Значит, схватка неминуема.– Идите спать, Сара, – разрешила она перепуганной горничной. – Все в порядке, не волнуйтесь.– Да, мэм, – с сомнением промямлила Сара, глядя вслед грозному незнакомцу, но все же поспешила исчезнуть в своей комнате, по-видимому, решив, что разумнее всего будет не вмешиваться.Стоило Савиджу очутиться рядом, как Джулия надменно вскинула подбородок, отказываясь сдаться без боя.– Как вы смеете врываться сюда? прошипела она, кутаясь в пеньюар.– К чему вся эта ложь? Почему бы с самого начала не открыть правду?– А вы? Кто убеждал меня в том, что не женат?– Я не из тех, кто делится интимными секретами с едва знакомыми женщинами!– Кстати, об интимных секретах… Знает ли леди Аштон, что вы вовсе не холостяк?– Разумеется.– Насколько я понимаю, она требует, чтобы вы избавились от меня и женились на ней хотя бы ради ребенка? – вежливо осведомилась Джулия, с торжеством заметив, что Савидж не ожидал такого удара. Он изумленно вскинул брови, но тут же опомнился.– Откуда вы знаете об этом?– От нее самой. Мы встретились у модистки. Леди Аштон намекнула, чтобы я держалась от вас подальше… Но зря старалась. Вы последний мужчина на земле, с которым я хотела бы связать свою жизнь.– А кого бы предпочли? – издевательски процедил он. – Логана Скотта?– Кого угодно, лишь бы не вас!– Почему? – прошептал он, обдавая ее щеки жарким дыханием. – Потому что пугаю вас? Потому что ничего не можете поделать с собой и, как и я, умираете от желания?Джулия отпрянула, но тяжелые руки легли ей на плечи. Однако она почему-то сознавала, что в любой момент может освободиться, а он не станет удерживать ее. Но что-то останавливало девушку, та же пьянящая сила, которая не позволила ей отстраниться.– Не понимаю, что вы имеете в виду, – неубедительно защищалась она.– Вы, как и я, тоже почувствовали это в первое же мгновение нашей встречи.– Я прошу только об одном – оставьте меня в покое. – произнесла Джулия, но тут же охнула:Дамон рывком привлек ее к себе. Глаза его горели неистовым огнем, превращавшим серо-стальной цвет в расплавленное серебро.– Опять лжешь, Джулия?Девушка испуганно затрепетала, жадно впитывая мужской запах, тепло ладоней, с ужасом ощущая окаменевшее свидетельство его желания, вжимавшееся в живот. Оба тяжело дышали.Джулию часто обнимали мужчины, но всегда на сцене, если это полагалось по роли. Хорошо отрепетированные слова и движения не были ее собственными, а чувства искусно имитировались на потребу зрителям. Теперь же впервые реальность вторглась в мир грез, и Джулия растерялась.Савидж осторожно провел ладонями сверху вниз по тонким рукавам пеньюара, и по спине Джулии пошел колкий озноб.– В ту ночь, в поместье Брендонов, когда ты пришла в мою комнату… я отдал бы все на свете, чтобы коснуться тебя… побыть немного рядом… вот так… – прошептал он, едва дотрагиваясь губами до ее щеки. – И тогда поклялся себе, что никто не помешает мне получить тебя.– Никто и ничто, если не считать жены и беременной любовницы, – насилу выговорила Джулия. Дамон откинул голову, рассматривая девушку из-под полуопущенных ресниц.– – Я не уверен, что Полин носит ребенка, Вполне возможно, это всего лишь очередная уловка… Но не представляю, что сделаю, если она говорит правду. – И поколебавшись, мрачно добавил:– Поверь, одно я знаю твердо: ты – моя.– Я не принадлежу никому, – упрямо возразила Джулия, пытаясь отодвинуться. – Пожалуйста, уходи.Бросив на Дамона отчаянный взгляд, девушка поспешила укрыться в спальне. Но он поймал ее на пороге и повернул лицом к себе:– Подожди! Джулия…Все убедительные, разумные речи, так тщательно заученные, теперь застряли в горле. Дамон страстно хотел заставить ее понять, что он вовсе не тот человек, каким казался до сих пор. Как получилось, что его размеренная, идеально устроенная жизнь так безнадежно запуталась?Он неосознанно потянулся к развившемуся локону, свисавшему с плеча до самой талии. Джулия потрясенно застыла, словно охваченная тем же ощущением неизбежности происходящего, которое владело маркизом. Неужели он всегда отвергал ее и винил в своих бедах… Никогда и ни одну женщину он не хотел с такой силой!Ладони Дамона скользнули под водопад волос, к нежному затылку, погладили шелковистые пряди.Джулия слабо запротестовала, но мужчина неумолимо притягивал ее к себе.– Это нехорошо… нельзя… – шептала девушка.– Мне все равно.В сей миг ничто за пределами этой комнаты не имело для Дамона ни малейшего смысла – богатство, титул, семья… Все, за что он боролся столько лет, казалось таким ничтожным, не стоившим труда и забот…Он прижимал ее к себе все сильнее, пока Джулия не задрожала. С губ девушки сорвался стон, Дамон замер, боясь и надеясь. Руки Джулии, словно обретя собственную волю, медленно поднялись, зарылись в его густых волосах. И этого легчайшего прикосновения было достаточно, чтобы Дамон припал к ее губам, как умирающий от жажды – к источнику. Небывалое наслаждение захлестнуло его, кружа голову хмельной радостью. Боже, как она прекрасна! Как восхитительно ощущать ее упругую грудь и стройные бедра! Шелковистый поток волос омыл его руки, и Дамон оторвался от ее: губ, чтобы снова захватить в пригоршню блестящие локоны и потереться о них щекой. Девушка тихо всхлипнула и сжалась.– Я старалась ненавидеть тебя, – шепотом призналась онаДамон приподнял ее подбородок и обвел кончиком пальца контур лица.– Ах, Джулия, и я не святой. Лгал всем, включая себя, так что мы оба виноваты. И подобно мне ты сделала все, чтобы выжить.Из глаз девушки брызнули слезы, но Дамон немедленно стер теплые капельки. Огромное облегчение – сознавать, что наконец-то можешь говорить с ним откровенно.– Я не знала, что ты искал меня.– Почему же не открылась еще там, в поместье Брендонов?– Боялась. И хотела защититься.– Скорее взять надо мной верх.– Вовсе нет, – возразила девушка, предательски краснея.Дамон невесело улыбнулся:– Ты так и не сказала бы правды, верно? Пристыженное молчание было ему ответом.– Ты не избавишься от меня так просто, Джулия, – пробормотал мужчина, властно лаская ее. Девушка попыталась вырваться, но он держал ее крепко. На сей раз поцелуй был откровенно чувственным: его язык скользнул между ее губами. Дамон жадно упивался влагой этого соблазнительного рта. Джулия тихо застонала, не понимая, что с ней происходит, и едва нашла в себе силы резкоПовернуть голову и прижаться лбом к его плечу. Она играет с огнем, и несчастье не заставит себя ждать!– Между нами ничего не может быть, – умоляюще прошептала она. – Я никогда не стану той женщиной, которая тебе нужна. А у тебя долг перед семьей, ответственность… обязательства…– И мне ни на минуту не дают о них забыть, – резко оборвал Дамон. – Каждый раз, вступая в очередную связь, я знал, что это ненадолго. Ведь я не имею права предложить женщине ни своего имени, ни постоянного союза. Теперь, когда я нашел тебя, не говори, что наша встреча была ошибкой.– О чем ты? – спросила девушка, жалко улыбаясь. – Неужели не хочешь, чтобы наш брак признали недействительным? Но что у нас общего? Я больше не Джулия Харгейт, а совершенно неподходящее для тебя создание. Актриса и маркиз! Что нас связывает?!– Это не важно.– Сейчас да, но потом? – настаивала Джулия, отталкивая Дамона. – Ты потребуешь поступиться всем, что мне дорого, приносит счастье и радость, – тем, ради чего я так упорно трудилась. Разве маркиз Савидж позволит жене выступать на сцене, где ее целуют и обнимают посторонние мужчины, пусть все это лишь игра? Да ты просто не переживешь такого позора.– Черт бы тебя побрал, – осторожно выдохнул мужчина, – я уже теряю терпение.Он вновь запечатлел на ее устах поцелуй; язык настойчиво искал входа, губы жадно вбирали в себя мягкую плоть, не давая дышать, думать, оставляя лишь единственную мучительную потребность принять его в себя.Пальцы Дамона нетерпеливо тянули за атласные ленты, до тех пор пока пеньюар не распахнулся, обнажив высокую грудь. Он благоговейно погладил белоснежный холмик, обжигая кожу, будто огнем. Крошечные бусинки сосков томительно заныли. Джулия бессознательно выгнулась, вдавливая грудь в ладонь Дамона, и задохнулась, когда он чуть сдавил затвердевшую вершинку.Девушка потеряла голову. Что такого, если она позволит ему взять себя? В конце концов это ее муж. Неужели она не заслужила права поступать как пожелает? До этого дня она всегда играла чью-то роль – Джулии Харгейт, Джессики Уэнтуорт, трагической или комической героини в десятках пьес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30