Звонил именно он.— Мэвис...Господин с французской фамилией говорил полушепотом, как придушенный. Я ответила:— Слушаю вас.— Мэвис, может быть... вам нетрудно приехать ко мне? Кажется, я нахожусь под наблюдением. За мной следят. Кто-то ходит под моим окном уже больше часа.— Мистер де Шен, а вы не преувеличиваете?— Моя интуиция подсказывает, что дела плохи. Приезжайте, Мэвис.— Хорошо, говорите адрес.— Ваш приезд напугает убийцу... если там убийца, — мой клиент, судя по голосу, сильно струсил. — Тот, кто охотится за мной, услышит ваши шаги и уйдет.Он был в панике, если нес такую околесицу.— Я приеду. Сообщите, где вы находитесь.— Здесь неподалеку... Но лучше возьмите такси. И побыстрее, Мэвис. Я очень надеюсь на вас.Он продиктовал мне адрес и положил трубку.Беспокойная ночь постепенно перешла в бесконечное предутреннее ожидание, время фантомов и миражей.Но если здесь и водились призраки, сегодня они остались без работы: улицы города были все так же многолюдны. То пробежит ватага пьяных матросов, то начнет куролесить компания веселых масок, то затянет нестройную, но разудалую песню сборище студентов.Такси ехало медленно, останавливаясь и пропуская участников карнавала, для которых правил уличного движения уже не существовало. Я пожалела, что послушалась де Шена и не пошла пешком.Наконец мы подъехали к дому, где был мой клиент. Он сказал, что его апартаменты находятся на первом этаже.Постучавшись в дверь апартаментов, я вдруг заметила, что она приоткрыта.Я вошла и громко позвала:— Мистер де Шен!Тишина.Что же могло случиться?— Мистер де Шен! Здесь Мэвис! Ответьте мне!Не уснул ли он? Я начала обходить просторную комнату, заглядывая во все углы. Мои шаги путали меня. Зачем я приехала сюда? Вместо того, чтобы видеть третий сон и отдыхать, я занимаюсь совсем не женским делом! В незнакомом месте ищу человека, которого, возможно, уже нет в живых.И тут я увидела его.Комната рядом была спальней Рауля де Шена. Я шла в спальню и едва не наступила на его руку.Тело было распростерто на ковре. Глаза широко распахнуты, руки раскинуты. Рауль лежал, глядя на меня, а его лоб был отмечен черной дырой — воронкой, втянувшей в себя всю мою храбрость.Я не могла оторвать взгляда от этой дыры.— Рауль...Я тихо позвала красавчика, но щеточка его усов не дрогнула и рот не расплылся в великолепной улыбке.Убийца где-то рядом. Я оглянулась: никого.Он мог спрятаться и следить за мной, держа палец на спусковом крючке.Надо уходить! Убегать! Пока тот, кто убил Рауля де Шена, не прикончил и неугомонную Мэвис Зейдлиц. Возможно, это Питер, а я знаю, какой любовью он ко мне пылает.Я выскочила на улицу и почти бегом направилась к своему отелю. Никто не обратил внимания на спешащую девушку, никто не остановил меня.В номере я налила стакан воды и начала пить мелкими глотками, стараясь не расплескать. Руки мои дрожали, зубы стучали о стекло стакана.Случилось то, чего я больше всего опасалась. Мой клиент убит. Я как детектив оказалась несостоятельна. На агентство Рио легло несмываемое пятно. Хуже некуда.Вы видели, как плачет Мэвис Зейдлиц? Это очень некрасивое зрелище.Наплакавшись, я решила, что завтра, то есть сегодня, я должна уйти из агентства Рио и подыскать себе работу поскромнее. Буду секретаршей, буду домохозяйкой, буду агентом по продаже косметики... Я перебирала всевозможные варианты своего никчемного применения, пока не поняла, что в этом мире нет для меня другой работы, кроме как сыскной, и нет другой роли в жизни, кроме как роли детектива в юбке.Ладно, пока у меня есть дело: покинуть Новый Орлеан. А это значит: купить билет, сесть на самолет, вернуться к Джонни. А там... посмотрим.Раздевшись, я легла в постель, закрыла глаза и стала ждать утра.Перед моими глазами стоял Питер с розовой гвоздикой в петлице. Потом — приподнимающийся из кресла его тучный шеф. Большое Пузо сменил сухопарый Леопольд с деньгами, зажатыми в кулаке, как колода карт... Выплыло лицо де Шена с дырой во лбу.Я прогоняла эти видения, но они возвращались вновь и вновь, как будто кто-то крутил и крутил в моем мозгу эту страшную карусель.Вдруг я услышала негромкие шаги за дверью.Там определенно кто-то был!Шаги были неуверенные. Я вспомнила, о чем говорил де Шен за час до своей смерти: он говорил, что кто-то ходит под его окном.Кто-то ходил под окном де Шена, а потом де Шена убили. Теперь настала моя очередь. Но за что? Я не обладаю даже той крупицей информации, за которую следует наказывать смертью!Шаги.Я была на грани истерики. Мысль о том, что за дверью может находиться подвыпивший гуляка, даже не приходила мне в голову.Надо что-то делать. Я зажгла ночник и потянулась за одеждой.Вдруг ручка двери стала медленно поворачиваться.Бог мой, я забыла запереть дверь! Или я ее запирала? Не помню.На пороге стоял мужчина.Может, он пьян? Почему его шатает из стороны в сторону? Свет ночника не давал разглядеть лицо. Я не видела, что находится в руке посетителя: бутылка с виски, букет или револьвер.— Как вы посмели сюда войти? Кретин!Я хотела кричать, визжать, топать ногами, но голос мой предательски охрип и уже еле слышно я добавила:— Уходите, пожалуйста.Он не послушался и двинулся ко мне. Его походка выдавала в нем не убийцу, а, скорее, ожившего мертвеца.В ужасе я зажмурилась. Сейчас костлявые пальцы сдавят мое горло, и я услышу зловонное дыхание...Нет, лучше встретить смерть лицом к лицу.Я открыла глаза. Передо мной действительно был оживший мертвец. Он смотрел на меня в упор.— Это вы, мистер де Шен?!Привидение качнулось, и рука Рауля де Шена схватилась за спинку кровати.Наверное, я потеряла сознание, а когда очнулась, то увидела, что мой убитый клиент нависает надо мной, как туча.— Мэвис, очнитесь.Я заслонилась руками, замахала, чтобы отпугнуть нечистую силу. Но голос Рауля де Шена продолжал монотонно бубнеть:— Мэвис, очнитесь, это я... я пришел...— Вы мертвы! Я видела вас мертвым, у вас прострелена голова! Уходите!Мои нервы были истощены.— Да, — сказал де Шен голосом, лишенным всех красок и оттенков. — Я умер.Глаза его не мигали, они светились изнутри каким-то нечеловеческим светом. Веки не дрожали, губы почти не двигались. Мистер де Шен был ни жив, ни мертв — в буквальном смысле. Скорее, мертв, ибо во лбу его по-прежнему зияла дыра.— Зачем вы пришли? — закричала я. — Чтобы убить меня? Может, в этой ситуации мне надо было осенить себя крестом? Я ничего не соображала.— Я умер, но я существую, — опять начал вещать мистер де Шен. — Вуду оживили меня. Я могу передвигаться среди людей и общаться с ними. Я зомби. Я ничего не чувствую. Слушайте меня, Мэвис.— Но чего вы хотите? Я скончаюсь от этого кошмара! Я выпрыгну из окна! Я позову полицию!Мои стенания отскакивали от полутрупа, как горошины от стены.— Мэвис, вы должны знать. Я пришел, чтобы вы знали.В это мгновение он коснулся моей руки. Я дико вскрикнула: рука покойника была, как лед.— Мэвис, мы оба оказались бессильны перед могуществом вуду. Буду наказали меня за то, что я поделился с вами своим секретом. Теперь такая же участь ждет вас. Исчезните. Возвращайтесь, Мэвис, в Нью-Йорк и забудьте Новый Орлеан. Если вы хоть кому-нибудь расскажете о вуду, как я рассказал вам, то станете мертвой. Все будут мертвы... Забудьте меня и все, что вы здесь видели. Прощайте, Мэвис.Дергаясь и шатаясь, он пошел к выходу.Я сидела на постели, сцепив зубы и обхватив себя руками. Я была, как кролик, загипнотизированный удавом.Де Шен вышел, тихо закрыл дверь. Его шаги еще слышались какое-то время и пропали.Полная тишина.И вдруг за окном резко закричала какая-то птица. Возможно, петух. Глава 4 Надо ли говорить, что я была на аэродроме задолго до отлета моего авиалайнера. Наконец я услышала долгожданные слова:— Рейс на Нью-Йорк. Приглашаем пассажиров на посадку. Пожалуйста, займите свои места в самолете.Кто-то тоже ждал этих слов. Не успела я сделать и трех шагов в направлении к самолету, как почувствовала что-то жесткое, упирающееся в живот.Передо мной стояла молодая рыжеволосая наглая девица. Одета она была прилично, и никто бы не заподозрил, что в кармане этого элегантного пальто прячется пистолет, дуло которого направлено на меня.Мило улыбнувшись, девица произнесла:— Вы — мисс Зейдлиц? Я ничего не напутала? По глазам вижу, что не напутала. Ну и чудесно. Вы чувствуете, какая игрушка упирается в ваш бок? А, вот опять по глазам вижу, что чувствуете. Как приятно с вами разговаривать. Теперь, надеюсь, вы понимаете, как опасно было бы с вашей стороны поднимать шум.На аэровокзале, наверное, думали, что беседуют две подруги — так мирно и хорошо мы общались.Нет, мне не удастся покинуть Новый Орлеан. Что-то опять будет, и один из нас взлетит в небеса: или я, или этот город.Как они быстро со мной управляются! Вот уже и эта, рыжая, начала командовать:— Поворачивайте к выходу, мисс Зейдлиц. На улице нас ждет машина.— Какая?Я задала этот вопрос, чтобы не получить случайную пулю, если пойду в неверном направлении. Кто знает, в каком состоянии нервы у этой кошки...— Машина черная.— Не беспокойтесь, я сяду в машину.— Вы сядете за руль.Это был приказ.Перед зданием аэровокзала стояла изумительно красивая черная машина, я села за руль, рыжая устроилась рядом. Руку она по-прежнему держала в кармане. Интересно, а не блефует ли эта особа? А что если у нее в пальто не пистолет, а, уж простите, фига?И все-таки я подчинилась ее указаниям. Мы ехали молча. Потом девица жестом дала понять, что надо свернуть на боковую дорогу. Вскоре она сказала:— Приехали.Машина остановилась перед шикарным особняком.Под конвоем я вошла в дом. Рыжая командовала, куда идти: направо, налево...Ну и кого я увидела в конце концов? Леопольда! Мой Генри Фонда сидел и потягивал виски, а его взгляд кромсал меня на куски.— Вот и она, Леопольд, — вместо приветствия сказала рыжая. — Как ты просил — без царапин.Леопольд удостоил мою конвоиршу жеста, смысл которого сводился к трем словам: «А теперь проваливай». Сам он не спускал с меня глаз.— Вы стерва, мисс Зейдлиц, оторва и пройда.С неподражаемой грацией он забросил нога за ногу.— Я останусь, Лео, и покараулю, — рыжая была явно обеспокоена моим пребыванием в апартаментах. — Эта блондинка мне не нравится.Леопольд цыкнул на нее:— Джейн, оставь нас. Здесь конфиденциальный разговор.— Хорошо, — рыжая не выразила никаких эмоций и повиновалась.Леопольд ждал, пока смолкнут ее каблучки, но даже тогда, когда мы остались наедине, долго молчал. В нем зрело какое-то решение, но что-то мешало оформить мысль до конца.Вздохнув, он встал, прошелся мимо меня и разлепил, наконец, губы:— А мы ведь с вами вчера так хорошо поговорили, мисс Зейдлиц!— Да?— Вам нравится роль глупой куколки? Но только не здесь, моя дорогая.— Объясните получше, зачем меня сюда привезли. Леопольд в два прыжка очутился рядом и зашипел в лицо:— Объяснить? Вам? Той, которая вчера получила тысячу баксов в задаток, а сегодня помчалась, как полоумная, в Нью-Йорк, так что мне пришлось просить Джейн вернуть вас с полдороги. Что вам непонятно? Это ваш стиль — брать деньги и «динамить»?— Извините, Леопольд, когда я собралась в Нью-Йорк, я совсем забыла про ваши деньги...— Вам надо лечить свою память! — закричал Леопольд. — Я знаю, как это делается!— Я вернула бы ваши доллары... По почте, с нарочным, с голубями...Признаюсь, у меня начался нервный тик. Больше всего я боялась сейчас истерически расхохотаться Лео прямо в лицо.— Вернуть? Куда? Вы знали мой адрес?Леопольд после каждого слова делал паузу, чтобы до меня дошло, что я ляпнула. Он был так смешон в своем гневе, что я успокоилась и приняла обычную боевую стойку.Я четко, твердым голосом сказала:— Да, вышла промашка, признаю вину. Давайте все уладим миром.И тут он взбесился окончательно. Завизжал:— Вы хотели обмануть меня!Размахнулся и со всей силы ударил.Совершенно автоматически я нанесла ответный удар — ребром ладони по горлу. Леопольд, в отличие от меня, не ожидал подвоха. Более того, когда он бил меня, голова его откинулась назад — этим я и воспользовалась в полной мере.Клиент замер, глаза его вспучились, дыхание пресеклось. Он бухнулся на колени.Я нанесла следующий удар: ладонью по носу снизу вверх — надо сказать, что этим простым, но очень эффективным приемам меня научил один приятель, «морской волк», — так вот Лео был обречен, он окончательно свалился. В запасе оставался еще удар по ушам, после которого человек какое-то время слышит только голоса ангелов, но в тот момент, когда я уже собиралась сорвать всю свою злость за неудачи на этом костлявом мужичонке, грянул выстрел.Только женщина может так свято блюсти интересы своего мужчины! Стреляла, разумеется, Джейн. И только женщина, стреляя с близкого расстояния, может промахнуться! Джейн промахнулась.— Что вы сделали с ним? — заорала она срывающимся голосом.И снова выстрелила.Но эмоции опять помешали, и пуля, не задев меня, скользнула по мрамору стены.Я попыталась остановить разбушевавшуюся стихию:— Джейн, спокойствие! Ничего не случилось, Лео жив и будет жить еще долго!Кажется, она выстрелила еще раз.Крики Джейн, стоны Лео, падающие вещи, выстрелы — это был сущий ад. Я одна в этом аду дышала ровно и ощупывала глазами пространство в поисках спасительного выхода.Леопольд, слава господу, застонав, сел на пол, и его рыжеволосая телохранительница, не выпуская из рук пистолет, кинулась осматривать свое сокровище.— Дорогой, что она сделала?— Он ударил меня, и я применила один приемчик, — я ответила вместо Леопольда. — Странные манеры у вашего друга.Леопольд справился с дыханием и прохрипел:— Вы хотели убить меня?— Проучить! У вас болевой шок всего лишь.— Да, я ударил вас первым... Но вы же стащили тысячу баксов!— Нет, это вы любезно оставили их у меня на столе в номере отеля.При этих словах Джейн ревниво дернулась.— Я дал вам деньги, — сказал Леопольд, — чтобы вы поставляли мне информацию. И вчера мы договорились обо всем.Информация, информация... Что я могла сообщить этому идиоту такого, чего бы он не знал? Был только один факт, который занимал меня и мучил. Если это та информация, за которую Лео готов платить, что ж, он ее получит.— Умер Рауль де Шен.— Что?!— Вчера ночью я видела мертвого Рауля де Шена.Леопольд оживился, глаза заблестели. Похоже, я пролила бальзам на его синяки.— Ну вот, мисс Зейдлиц, именно о таком сотрудничестве мы и договорились вчера. И больше не пытайтесь скрыться от меня. Из Нового Орлеана вы можете уехать только в катафалке. Поняли?— Поняла...— Джейн, отвези, пожалуйста, мисс Зейдлиц в отель.Джейн с большим удовольствием отвезла бы меня на кладбище, но уже тот факт, что я буду вдали от Леопольда, ее обрадовал. Подталкивая в спину, она вывела меня из дома. Мы вновь сели в черный автомобиль. На этот раз за рулем оказалась Джейн — она не боялась, что я сбегу.Начался обмен любезностями.— Если ты еще раз посмеешь ударить Леопольда, я изрешечу тебя, как сито, — прошипела Джейн.— Если Леопольд распускает руки, то привяжи их покрепче к своему бледному телу, — сказала я.— Белобрысая тварь!— Рыжая уродина!Джейн рванула с места на такой скорости, что я чуть не расшибла себе голову. Всю дорогу она гнала машину и молчала.Я поняла только одно: путь домой пока закрыт. На моем отступлении из Нового Орлеана горит красный свет. Сколько ему гореть — я не знаю.Единственный человек, который сейчас помог бы мне, был Джонни Рио. Мой славный компаньон. Вдали от него я наделяла Джонни всеми замечательными качествами и забывала о них напрочь, едва мы сходились на одном поле.Подумав, я решила послать в Нью-Йорк телеграмму. Зная Джонни как скареду, телеграмму я составила предельно лаконично, и она обошлась мне совсем недорого.Там было всего-навсего два слова:«ЗОМБИ ВЕЩАЕТ».Несмотря на бурную ночь и веселенькое утро, я чувствовала себя неплохо. Карнавал опять подхватил меня и закружил в своих объятиях. Меня опять целовали на улицах незнакомые парни, а с одним из них мы даже разговорились. Он оказался приятным собеседником, неназойливым кавалером, и я уже прикидывала, как славно отдохну от своих передряг за его широкой спиной. Но мои надежды рухнули, как гнилые опоры моста под тяжестью танка. Функцию танка выполнила жена, невесть откуда выползшая в момент задушевной беседы и уведшая своего мужа и моего избранника в неизвестном направлении.Я потащилась в отель.Подойдя к двери своего номера, я услышала, как надрывается телефон. Скорее всего, звонил Леопольд. Но какую информацию я ему сообщу?Я не пошла к себе, а спустилась в бар. В конце концов, кроме вчерашних сандвичей, скормленных мне великодушными спасителями, в моем желудке ничего не было.Я сделала заказ и с терпением овечки стала ожидать приема пищи и напитков.Внезапно я ощутила, что мой локоть во что-то уперся. Я повернула голову: рядом со мной пристраивался какой-то парень.Не красив, не уродлив, серединка наполовинку.— Не помешаю? — спросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12