Джеймс открыл дверь библиотеки и вошел. Тишина. Стоявшая рядом Селина вздрогнула и потерла руки.
— Здесь всегда так холодно. Я не люблю эту комнату.
— Тогда тебе лучше не задерживаться здесь, моя любимая. Мы явно опоздали, они сбежали.
— Джеймс, взгляни на это, — произнес Вонтел, указывая на каминную полку.
Там стояли три бокала и открытая бутылка грога.
— Они были здесь. — Взгляд Джеймса тут же переместился на каменный пол. — Селина, пожалуйста, вернись вместе с Летти в Блэкберн и подожди меня там.
Он положил руку на плечо Вонтсла.
— Останься со мной.
Селина ухватилась за рукав Джеймса.
— Мое место рядом с тобой, Джеймс, — тревожно произнесла она.
— Я скоро вернусь к тебе, даю тебе слово. — Он заметил цепочку, сверкнувшую на шее девушки. — Оставь мне свой медальон на счастье.
Она хотела было возразить, но потом расстегнула цепочку, положила ему на ладонь и быстро вышла вместе с Летти. Джеймс подождал, пока их шаги затихнут, а потом повернулся к Вонтелу.
— Приготовься, мой друг. Это может оказаться не слишком приятным. — Он достал из кармана часы. Три часа дня. Много времени прошло с тех пор, как Мэри Годвин покинула Блэкберн, открыв ему» правду «.
— Пришло время рассказать тебе остальную часть того, что передал мне отец.
Вонтел удивленно приподнял брови:
— Остальную? А было еще что-то?
— Да. — Джеймс пересек комнату и наклонился возле блестящего предмета, лежавшего на каменном полу. Перстень!
— Что это? — Вонтел наклонился рядом с Джеймсом. — Это… Это же перстень твоего отца, который он всегда носил.
— Он самый. И именно для этой цели он сделан. — Джеймс повернул его. — Это ключ, Вонтел. Ключ, который открывает этот замок. Принеси мне свечу. — Пока он говорил, каменная плита бесшумно отодвинулась, открыв черный провал. Джеймс посмотрел на медальон, потом взял у Вонтела свечу и прислушался.
— Как ты узнал об этом, Джеймс?
— Отец рассказал мне. Ты ничего не слышишь?
— Нет.
Джеймс заглянул вниз и прошептал:
— Годвины были здесь. Я в этом уверен. Возможно, если они спустились вниз, то так и остались там. Этот медальон — еще один ключ, которым можно открыть камень снизу. Если я быстро не вернусь, то воспользуйся перстнем.
— Лучше я заблокирую камень, — сказал Вонтел, когда плита двинулась на место. — Тебе не надо спускаться одному.
— Я должен. Не забудь, что ты сам научил меня пользоваться ножом. Так что мне нечего бояться.
Он снова открыл плиту и шагнул вниз. Не успел Джеймс сделать второй шаг, как Вонтел засунул мраморную собаку в дыру, чтобы не дать ей закрыться.
Джеймс сделал еще шаг и остановился. Свеча в его руке заколебалась. Он вдруг ощутил тошнотворный запах смерти. Вглядевшись в темноту, он заметил темно-красные полосы на каменной стене. Кровь! Кровавые полосы тянулись вдоль стены.
Закрыв глаза, Джеймс сделал еще шаг и отшатнулся. Его нога наступила на что-то мягкое. Прикрыв пламя свечи рукой, Джеймс наклонился и заглянул в мертвые глаза Мэри Годвин. Оказывается, он стоял на ее руке. Рука была вся в крови, с ободранными ногтями. Возле нее валялись драгоценности: зеленые изумруды и сверкающие бриллианты.
Преодолев желание вернуться, Джеймс двинулся дальше. Сердце его сильно колотилось. Тоннель резко поворачивал направо. Он был таким узким, что там мог пройти только один человек. Возле этого поворота лежал сам Год — , вин, прижавшись к ногам Мэри, а чуть поодаль были Леч-виты. Видно, они пытались изо всех сил выбраться из этой могилы, пока не обессилели. А вокруг было разбросано столько драгоценностей, что у Джеймса зарябило в глазах.
Он повернулся и стал подниматься назад. Вонтел подхватил его под руки.
— Джеймс, ты такой бледный. Что с тобой?
— Мне дурно, только и всего. Они там, внизу. Мертвые.
Вонтел посмотрел в сторону отверстия.
— Как это?
— Женщины в моем роду хорошо умели прятать богатство. Пространство там очень маленькое и почти нет воздуха. В глубине узкий проход. Годвины вместе с Лечвитами забрались туда и нашли сокровища, которые собирались в нашем роду поколениями. Ловушка захлопнулась, и они не смогли выбраться. — Джеймс вздрогнул, представив себе обезображенные руки Мэри Годвин.
— Потому что у них не было медальона, — уточнил Вонтел.
— Да. — Джеймс покачал головой. — Они царапали камни, пытаясь выбраться. Вонтел, они нашли то, что искали двадцать лет, и это убило их.
Эпилог
У подножия холма раскинулась небольшая деревушка. Белая церковь стояла в самом центре.
— Приляг рядом, Селина.
Она повернулась и улыбнулась Джеймсу. Скрестив ноги и запрокинув руки за голову, он лежал в одной рубашке на покрывале, которое они захватили для пикника. Во рту у него была травинка.
— Заманчивое предложение, — вымолвила она. — Но отсюда мне виден весь мир.
— Расскажи, что ты видишь, развлеки меня.
— Ну хорошо. Прямо внизу, чуть к северу, раскинулась маленькая деревушка со знаменитой теперь церковью.
— И чем же знаменита эта церковь?
— Все очень просто, сэр. Это та самая церковь, в которой месяц назад граф Иглтон обвенчался с Селиной Годвин.
— А, ну тогда она и вправду знаменита. А что еще?
— На западе находится поместье Блэкберн, нынешний дом графа и графини. А на юге виднеется пролив. Сегодня над ним туман, вода темно-синяя. А на востоке находится старинный дом, Найтхед, который станет скоро резиденцией Иглтонов. — Селина прикусила губу и прикоснулась к медальону на груди. Ей все еще не верилось, что Годвины вместе с Лечвитами погибли в подвале этого дома. — Сколько всего произошло за этот месяц, Джеймс!
Она закрыла глаза и вдохнула пряный запах сена. В воздухе слышалось мерное жужжание пчел. Лошади Селины и Джеймса мирно паслись чуть поодаль.
— Ради богатства, Джеймс. Они умерли, стремясь завладеть драгоценностями. Мэри… Она сама надела на меня этот медальон. Если бы он был у нее, то она могла бы открыть эту ловушку, как сделал ты. Они изодрали руки о камни… — Селина не видела того, что предстало перед глазами Джеймса, но она могла все представить.
— Постарайся забыть об этом, — сказал Джеймс. — Давай лучше помнить, что именно их жадность свела нас вместе. Хочу сказать, что ни одной женщине не подходят эти украшения так, как тебе. Могу я надеяться, что ты когда-нибудь наденешь их для меня?
— Возможно. — Селина ни разу не прикоснулась к этим драгоценностям с того дня, как Джеймс подарил их ей. — Давай не будем думать об этом сейчас.
Ее беспокоил один вопрос, который она давно собиралась задать ему.
— А как же твой остров, Джеймс?
— А что с ним?
— Ты собираешься туда вернуться?
— Пока у меня нет таких планов. Селина прищурилась. Легкий ветерок играл ее локонами. — Но я думала…
— Нет; Я не собираюсь жить там. Когда-нибудь я поеду туда. И надеюсь, что ты будешь сопровождать меня, хотя мы должны быть уверены, что ты не… Я не решусь отправиться в путешествие, если ты будешь в положении.
Селина прижала руку к животу и улыбнулась.
— И я тоже. — Радость наполнила ее сердце. Он не собирался жить в той далекой стране. — Который час, Джеймс?
— Не знаю, — ответил он и прикрыл глаза рукой. Селина нетерпеливо перегнулась через него, чтобы достать часы из его кармана, и тут же оказалась прижатой к его груди.
— Джеймс! — Она не смогла вырваться, но ухитрилась взглянуть на время. — Дурачок! Ты должен был следить за временем.
— Зачем? — Он крепко обнял ее и поцеловал. — Какое значение имеет для нас время?
— Но я обещала Лиам, что мы будем дома к трем часам. Она хочет обсудить с нами какое-то важное дело. А сейчас уже почти три. Джеймс, отпусти меня!
— Нет. — Он улыбнулся и чмокнул ее в нос.
— Джеймс, я предупреждаю тебя! Он вдруг раскинул руки в стороны, оставив ее на своей груди.
— В самом деле, я извиняюсь перед вами за свою жену. Она просто не может оторваться от меня.
— Что? — Приподнявшись на локтях, Селина подозрительно заглянула ему в глаза. — О чем ты говоришь?
— Я извиняюсь перед Дэвидом и Лиам, моя дорогая. На какое-то мгновение она замерла, а потом неторопливо повернулась и увидела серые ноги лошади Дэвида.
Селина медленно подняла взгляд, пока не встретилась с зелеными смеющимися глазами. Он приподнял шляпу и поклонился, что было не так легко, поскольку перед ним в седле сидела Лиам.
Селина села, стряхнув с юбки соломинки.
— Как хорошо, что ты привез Лиам, Дэвид. Мы не следили за временем и наверняка опоздали бы на встречу с ней.
— С ними, — поправил Джеймс.
Селина не обратила внимания на эти слова.
— Присоединяйтесь к нам. У нас еще осталось вино и пирожные.
Дэвид спрыгнул с коня и помог спуститься Лиам, которая так и осталась стоять, прижавшись к нему.
— Надеюсь, мы не опоздали, Джеймс? Селина переводила взгляд с одного на другого.
— Так Джеймс попросил вас прийти сюда? А я думала…
— А как иначе они смогли бы так легко найти нас? — произнес Джеймс. — Я сказал Дэвиду, что это очень подходящее место для важного разговора.
— Да, — ответила Лиам. Она просто сияла в своей золотистой тунике. — Дэвид говорит, что небеса — это кров Господа, а весь мир — его церковь. Разве это не поэтично?
Селина не осмеливалась взглянуть на Джеймса.
— Да, конечно.
— Вот под этими небесами, мы и пришли задать Джеймсу очень важный вопрос. — На какой-то миг на красивом лице Лиам промелькнуло сомнение, и она опустила глаза. — Надеюсь, это не рассердит тебя.
Дэвид прокашлялся, и Селина заметила, как дрогнули мускулы на его щеке, когда он посмотрел на Лиам.
— Я люблю ее, — просто сказал он и прикоснулся к ее губам. — Мы оба знаем, что это будет нелегко, но мы решили пожениться. Селина сжала руки и почувствовала, что на глазаей навернулись слезы.
— Тогда вы должны… — заговорила было она и умолкла.
— Мы с Лиам уже говорили об этом, — продолжил Дэвид, — и мы оба знаем, что вАнглии это будет трудно. Если ты не против, Джеймс, то мы хотели бы вернуться на твой остров. Лиам считает, что там для меня будет много работы.
Селина взглянула на Джеймса и прищурилась. Он улыбался, точно отец, довольный выбором своей любимой дочери.
— Конечно, работы много, — сказал он. — Вы поженитесь здесь и вскоре вернетесь туда. Там нужно заботиться о моем доме, а у Лиам это хорошо получается. А ты, Дэвид, мог бы присматривать за моими делами в добавление к спасению душ. Как вам мое предложение?
— Ты ждал этого, — обидчиво заявила Селина.
— В сердечных делах я эксперт, — парировал он. — Во всех сердечных делах? — спросила Лиам таким тоном, что Селина подозрительно уставилась на нее. — Думаю, что нет. В конце концов, ты всего лишь человек.
Селина прикрыла рот рукой, но Лиам улыбнулась и прижалась к Дэвиду. Тот переглянулся с Джеймсом.
— А вот и они, — объявила Лиам.
— Кто? — Селина оглянулась по сторонам и увидела еще двух всадников. Впереди ехал Вонтел, а вслед за ним — Летти. — Я позже поговорю с тобой, — прошептала Селина. — Ты подстроил все это, нам следовало принести больше еды.
— Присоединяйтесь к нам! — крикнул Джеймс. Вонтел и Летти подъехали.
— Прекрасный день для прогулки, — заметил Вонтел.
Он казался несколько смущенным. — Очень любезно было с вашей стороны пригласить нас.
Пригласить? — тихо повторила Селина. — Что за тайны? Я требую объяснений, милорд.
Летти сняла с лошади небольшую корзину и достала оттуда бутылку шампанского и шесть бокалов, завернутых в белые салфетки.
— Я подумала, что это будет весьма кстати. Селина сердито всплеснула руками:
— Здесь какой-то заговор. Я не потерплю тайн. Джеймс взял шампанское и открыл.
— Иногда благоразумнее не говорить женщине всего сразу.
— Джеймс!
— Ах, ах! — Он схватил Селину за руку. — Ты прольешь шампанское. Держи лучше бокалы. Думаю, Вонтел и Летти хотят что-то сказать нам.
Селина недоверчиво посмотрела на Вонтела и свою мать.
— Да?
— Да, — поспешно ответила Летти. — Мы с Горацием решили обручиться.
— Гораций? — повторила Селина и оглянулась. — А кто это, Гораций?
— Селина, — резко произнесла Летти. — Будь добра, не забывай о манерах. Гораиий — это Вонтел, и он должен гордиться своим именем. Он и так слишком долго скрывал его.
— Гораций? — Джеймс был удивлен не меньше Селины. — Объясни.
— Для тебя я останусь Вонтелом, — поспешно ответил мужчина. — Только Летти будет звать меня иначе.
— Расскажи им все, — посоветовала Летти. Вонтел помялся и дернул себя за бороду.
— Мистер Сент-Джайлс, твой отец, нашел меня, когда я прятался в одном из складов на Пайпани.
— Я слышал, что ты сбежал с корабля. Вонтел пожал плечами.
— Все так. Мне было шестнадцать, и я был вынужден скрываться… Меня обвиняли в убийстве отца, и поэтому я сбежал.
— Это правда? — Джеймс наклонился вперед.
— Тот человек, который издевался надо мной с самого детства, не был моим отцом. Он подобрал меня на улице и использовал меня.
— И ты сбежал, — сказал Джеймс. По его тону Селина поняла, что он больше не собирается расспрашивать об этом Вонтела. — Но это не объясняет твое имя. Тут Вонтел смутился и сильно покраснел.
— Я — шотландец, — объявил он.
— Шотландец? — Все ахнули.
— Да.
— Гораций сбежал из Шотландии, — взволнованно пояснила Летти. — Потом, добравшись до Китая, понял, что ему придется скрыть свое происхождение.
Селина понимающе кивнула.
— Боюсь, я не понял, — произнес Джеймс.
— Позволь, я сам объясню, — сказал Вонтел, когда Летти собралась было продолжить. — Мне нужно было скрыться. И я решил молчать, пока не смогу говорить по-китайски.
Джеймс и Селина недоуменно переглянулись.
— Но как появилось твое имя? — спросил Джеймс.
— Очень просто, — ответил Вонтел. — Твой отец сказал, что, если я не скажу ему свое имя, он сдаст.меня властям. Я был очень упрям и отказывался.
— Да? — в один голос спросили они.
— Мистер Сент-Джайлс настаивал. — Тут Вонтел поднял кверху глаза.
— И вот как это произошло, — снова вмешалась Летти. — Гораций ведь был шотландцем и говорил по-английски с сильным акцентом. Он сказал:» Ай вон тел «, — что должно было означать» Я не скажу «.
Джеймс лег на кровать.
— Поверишь ли, все эти годы я не знал, что его звали Гораций.
— Конечно, — донесся из гардеробной голос Селины. Он подложил под голову подушку и расстегнул рубашку.
— Нет, не можешь.
— Могу, мужчины такие скрытные.
— Ха! — Джеймс снял рубашку и бросил на пол. — Ты еще долго будешь там возиться?
— Нет. — Она вошла в комнату в красивом белом халате, распустив по плечам роскошные волосы. — Я подумала, что сейчас самое время отшлифовать мой талант к… наслаждениям.
Джеймс прикрыл глаза, разглядывая зардевшееся лицо жены, ее улыбающиеся губы, выступающую из-под шелкового халата полную грудь.
— Не могу даже выразить, как я рад это слышать. А то. в последнее время что-то скучно стало.
— Скучно? — Она уперла руки в бока. — Скучно?
— Да, — ответил, улыбаясь, Джеймс. — Значит ли это, что мне тоже позволят участвовать?
— Возможно. — Когда она подошла к кровати, се янтарные глаза таинственно заблестели. — Ты не забыл, что я не люблю напрасно тратить деньги?
— Да, — неуверенно ответил Джеймс.
— И не люблю покупать множество новых платьев? Особенно когда можно менять красивую отделку и надевать одно платье много раз?
— Конечно, — согласился он, не в силах отвести взгляд от ее соблазнительно покачивающихся бедер. — Да, я помню, Селина.
— Хорошо. — Она нежно улыбнулась и принялась развязывать пояс халата. — Очень хорошо, потому что я решила остановиться на такой ценной отделке, которая затмит собой любой наряд.
Селина скинула халат, и у Джеймса захватило дух.
— Тебе нравится?
— Да, — прошептал Джеймс.
— Тогда я всегда буду приходить к тебе в таком виде. Селина встала у кровати, взяла его руку и прижала к своей груди, там, где сверкал самый большой бриллиант ожерелья.
— Прекрасно, — прошептал Джеймс и потянулся к жене. — Я говорю не о бриллиантах.
— Это хорошо, — сказала Селина, припадая к Джеймсу. — Согласись, что я наконец нашла оригинальный способ экономить на нарядах.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25