При этом на душе у Илиаса было такое чувство, словно его окунули глубоко в воду. Его поведение было не совсем честным по отношению к Чарити, но ему очень хотелось проверить, как она поведет себя при таком повороте событий.
— Кто вы такой, Илиас Уинтерс, и какую игру вы ведете? — напрямик спросила его Чарити.
Увидев рассерженную женщину, Илиас понял, что сначала ему необходимо как-то отвлечь Чарити. Взглянуть на свое запястье, как бы проверяя, который час, он не мог, поскольку уже давно не носил часов, с шестнадцати лет научившись прислушиваться к чувству времени у себя внутри. Поэтому Илиас с трудом отвел свой взгляд от ее великолепных каштановых волос, заплетенных в тяжелую и длинную косу, и посмотрел на старые часы с кукушкой, висевшие на стене, которые и решил использовать для этой цели.
— Я полагаю, путь ко мне занял у вас около одной минуты сорока пяти секунд плюс-минус две секунды — вы быстро бегаете, мисс Трут, очень быстро. Вам, разумеется, пришлось пробежать через всю пристань?
— А вы что, засекали время?
Чокнутый Отис, который грыз большой орех на своем насесте, начал беспокойно кудахтать.
— Спокойно, Отис, — мягко приказал Илиас. Попугай сразу замолчал, но в его глазах остался злокозненный блеск. Он продолжал грызть орех, держа его одной лапой, с вызывающе громким хрустом.
Илиас обратил внимание на огоньки в живых карих глазах Чарити, которые, однако, не были ни веселыми, ни злыми. Она была гораздо ниже его ростом, но тем не менее каким-то непонятным образом ухитрялась смотреть на Илиаса сверху вниз. Полный, мягкий рот был непреклонно сжат, и только напряженные скулы выдавали крайнюю степень ее возмущения. Илиас почувствовал, как внутри у него закипает раздражение, хотя и не мог понять, чем оно вызвано. Что-то загадочное в облике Чарити целиком завладело его вниманием.
— Мистер Уинтерс… — начала Чарити.
— Илиас.
— Мистер Уинтерс, я жду от вас объяснений, и немедленно! Вы что-то замышляете! Это для меня совершенно очевидно.
— Да? И что же?
— Не пытайтесь отвечать вопросами на вопросы, это так же нечестно и трусливо, как нападать исподтишка.
— Пожалуйста, запомните одну вещь, Чарити: уж если мне придется на кого-то нападать, то я буду это делать в открытую.
— Что ж, если вы в этом так уверены, то я тоже поверю вам. Но все равно это трусливо и нечестно, а я' предупреждаю вас, мистер Уинтерс, что знаю все об уловках подобного сорта, поскольку выросла в мире бизнеса.
— Я обязательно приму ваши словах сведению, — мягко ответил Илиас.
Ему нравилось, как края прозрачного белого хлопкового платья Чарити вздымались и обвивали ее мягкие округлые икры. Совсем еще недавно, во время ее первого визита, эти же края сдержанно, можно сказать, даже покровительственно, касались ее ног. Теперь же она была рассерженной, и края платья, как и она сама, бросали вызов ветрам.
Сильное возбуждение, возникшее где-то в подсознании, встревожило Илиаса. Конечно, он всегда обратил бы внимание на привлекательную, энергичную женщину в летнем платье и легких плетеных сандалиях, но сегодня Илиас почувствовал нечто большее, чем простое любопытство. Что же произошло с ним?
Возможно, он был не слишком строг к себе сегодня, подумал мрачно Илиас, или, возможно, слишком долго не обращал внимания на женщин вообще. Месть, планы которой он так долго вынашивал, стала для Илиаса всепоглощающей страстью в течение нескольких прошлых месяцев, когда вся ее грандиозная схема вступила в свою завершающую фазу. Желание отомстить было настолько сильным, что оно на какое-то время затмило даже естественное влечение к противоположному полу.
После смерти Хейдена Стоуна все изменилось, и Илиас чувствовал себя брошенным на волю волн темного, бушующего моря. Он словно осиротел, не узнавал сам себя, он потерял даже чувство своего внутреннего равновесия. Резкий разговор с Чарити Трут подтверждал это со всей очевидностью.
Она не принадлежала к тому типу спокойных, уравновешенных женщин, которые нравились Илиасу. Его привлекали высокоинтеллектуальные, умные и деловые дамы, как правило, облаченные в официальные черные одежды. Они открыто или тайно занимали ключевые позиции в мире большой торговли на побережье Тихого океана. Одни из них обращались к Илиасу за помощью в установлении торговых связей и знакомств, другие просто хотели познакомиться с мужчиной, стоящим на той же ступеньке в обществе, что и они. Находились и такие, которых просто забавляло само ощущение опасности подобной связи. Независимо от того, как складывались их личные отношения, Илиас всегда был уверен в том, что обе стороны получат одинаковую пользу от такого союза.
Но Чарити не относилась ни к тем, ни к другим, ни к третьим, и он интуитивно чувствовал, что установить дружеские отношения с ней будет далеко не просто. К ней нужно искать какой-то другой подход, чего Илиас тщательно избегал в своей жизни.
— Итак вы связаны с корпорацией «Дальние моря»? — гневно спросила Чарити.
Илиас положил руки на стеклянный прилавок перед собой и ответил:
— Я сам и есть корпорация «Дальние моря».
— Это ваша очередная шутка?
— Нет, — коротко ответил Илиас. — Я сейчас совсем не склонен шутить.
— Но где же тогда остальная часть компании?
— Что вы понимаете под остальной частью? Она беспомощно развела руками:
— Секретари, клерки, менеджеры и другие служащие.
— Моя секретарша нашла себе другую работу несколько месяцев назад, а я еще не подыскал никого, кто бы смог ее заменить. У меня также нет никаких клерков и менеджеров. Ко всему прочему я никогда не мог подобрать себе достаточно надежных служащих, которым можно было бы довериться полностью.
— Это даже не смешно.
— Я уже сказал вам, что не шучу.
— Предположим, сейчас вы говорите правду. Почему же тогда вы скрыли от меня, что являетесь владельцем пристани?
— Еще много лет назад я научился никогда не начинать деловые переговоры первым. Чистые весенние воды бесхитростного ведения дел и откровенных разговоров слишком часто приводят к ошибкам и свидетельствуют скорее о слабости, поэтому меня учили побуждать других обращаться ко мне.
Чарити остановилась перед прилавком.
— Если я правильно поняла вас, сказанное означает, что вы привыкли иметь одностороннее преимущество при ведении дел. Однако я в отличие от вас никогда не посещала никаких дорогих семинаров, на которых учат, как правильно заключать и разрывать сделки или как вести дела по законам Дао. Я предпочитаю заниматься бизнесом проверенными, старыми методами, мистер винтере. Значит, вы владеете пристанью Чокнутого Отиса?
— Да. — Илиас смотрел в ее огромные карие глаза и удивлялся той предельной осторожности, которая скрывалась под маской гнева. Он вспомнил слухи о хаосе, который был вызван несостоявшимся объединением корпорации Трута и компании по производству атлетических тренажеров Лофтуса. Причиной этой неразберихи послужила внезапная отставка президента корпорации в связи с ее нервным расстройством, Но тогда Илиас не проявил большого интереса к этому событию, поскольку ни корпорация Трута, ни компания Лофтуса не вели торговых операций на побережье.
— Это точно?
— Хейден Стоун оставил мне не только «Обаяние и достоинство», — проговорил Илиас. — Он оставил мне и всю пристань.
— И вдобавок коттедж на утесе. — Чарити прищурилась. — Но это же целое состояние! Что подвигло его на такой поступок?
Немного помолчав, Илиас ответил, тщательно подбирая слова:
— Как я уже говорил, Хейден был моим другом и учителем, именно он помог мне создать корпорацию «Дальние моря».
— Понимаю. А чем же занимается ваша корпорация?
— Это консалтинговая фирма.
Чарити скрестила руки на груди и спросила:
— Какие же услуги вы предлагаете?
— Я обеспечиваю знакомства, связи и просто даю советы деловым людям, которые торгуют на побережье океана, — ответил он, подумав при этом, что ответ нужно было бы давать уже в прошедшем времени. Илиас сам бы очень удивился, если бы когда-нибудь снова занялся прежней работой. «Дальние моря», да и не только они, остались для него в прошлой жизни, с которой его уже ничего не связывало.
— Но Бухта Шепчущих Вод не является маяком бизнеса на побережье.
Илиас чуть заметно улыбнулся:
— Нет, разумеется.
— Что же вы тогда здесь делаете?
— Вы слишком подозрительная женщина, Чарити.
— Думаю, я вправе подозревать вас. Совсем недавно я сделала ошибку, предположив, что вы из нашего круга здесь, на пристани, и мы все вместе будем бороться против «Дальних морей».
— Я предупреждал вас, говоря, что когда кто-то пытается изучить своего врага по отражению в воде, он должен позаботиться о ее кристальной чистоте.
— Да-да, я это уже слышала, поэтому перестаньте, пожалуйста, говорить шарадами. Если я захочу познакомиться с философией, то обращусь к Теду.
— К какому Теду?
— Теду Дженнеру. Он содержит небольшой магазинчик около карусели под названием «Философия футболок Теда». Вы, наверное, его уже заметили?
Илиас вспомнил лавчонку на семи ветрах в самом конце пристани, где висело множество футболок, украшенных всевозможными призывами и лозунгами, от довольно остроумных до откровенно грубых. Футболки постоянно раздувались легким бризом с бухты.
— Да, я обратил внимание на этот магазин.
— Надеюсь, что хотя бы это соответствует действительности, ведь вы проходите мимо него каждый день. При желании вы могли бы по пути завернуть туда и познакомиться с вашими соседями и коллегами.
— Но я уже познакомился с вами, — возразил Илиас.
Чарити брезгливо взглянула на потолок.
— Впрочем, это не важно. Вернемся к насущным делам. Что вы скажете в свое оправдание относительно вашего отказа сообщить мне правду о себе, прежде чем я начала рассказывать вам о положении дел с арендой на пристани?
— Но вы об этом меня и не спрашивали.
Она раздраженно махнула рукой:
— А как, по-вашему, я могла догадаться, что вы владелец корпорации «Дальние моря»?
— Увидев свое отражение в воде, никто никогда не задается вопросом, чиста ли эта вода.
Чарити окинула его уничтожающим взглядом.
— Не лучше ли оставить вашу философию мумбо-юмбо и разобраться в этом вопросе окончательно? Если вы тот, за кого себя выдаете, то скажите мне наконец, что вы собираетесь предпринять по поводу аренды пристани?
— Возобновить контракты в сентябре на старых условиях.
От неожиданности Чарити даже открыла рот, показывая свои очаровательные, белые зубы. Впрочем, она быстро пришла в себя.
— Но почему вы собираетесь сделать это, после того как я сообщила вам о планах городского совета использовать пристань Чокнутого Отиса в качестве основной достопримечательности обновленной и улучшенной Бухты Шепчущих Вод?
— Право, не знаю.
— Прошу прощения, но я ничего не понимаю.
Илиас пожал плечами:
— Просто сейчас у меня нет ответа на ваш вопрос. Одной из причин, по которой я поселился здесь, в Бухте Шепчущих Вод, является желание найти ответы на некоторые интересующие меня вопросы.
Чтобы получить ясный ответ, человек должен правильно поставить вопрос, а он в большинстве случаев этого сделать не может. Поэтому когда смотрят в воду и пытаются увидеть свое собственное лицо, то часто видят всего лишь его искаженное отражение.
Илиас тренировался с помощью последней серии древних упражнений, которым обучил его Хейден Стоун. Из обманчиво легких перемещений формировался тонкий узор системы под названием Тэл Кик Чара. Она заключала в себе физическое выражение той старинной философии, которая стала основой жизни Хейдена. Система Тэл Кик Чары — это состояние организма, когда ум и тело человека соединены в едином потоке энергии, который для более простого понимания мысленно заменяется водой.
Скрученный кожаный ремень на запястье Илиаса олицетворял собой философию этой системы, принципы которой можно было использовать и как оружие, и как основу для своего жизненного пути.
Когда Илиас заканчивал последнее упражнение, кожаный ремень резко раскрутился и стал как бы продолжением его руки. Он мгновенно обернулся вокруг ветки соседнего дерева с точно рассчитанным усилием, достаточным для прочного зацепления, но в то же время не таким мощным, чтобы разломить сук пополам. Способность управлять силой рассчитанного удара заключалась в принципах Тэл Кик Чары.
Выпрямившись, Илиас отцепил ремень от дерева, передохнул несколько секунд, чтобы оценить результат только что проделанных упражнений. Его дыхание было глубоким, но не тяжелым; легкий бриз с бухты быстро высушил пот на обнаженной груди. Илиасу эта тренировка далась довольно трудно, но все же он не исчерпал свои силы полностью. Все было так, как и должно было быть. Перенасыщение чем-либо, в том числе и упражнениями, было бы нарушением основного принципа Тэл Кик Чары.
Машинально он обернул ремень вокруг своей талии в том месте, где носил его всегда, поверх петель джинсов. Илиас придерживался старого правила, гласившего, что оружие, которое нельзя быстро применить в случае необходимости, является бесполезным.
Развернувшись, он направился мимо скалы к небольшому, скромному коттеджу, в котором Хейден Стоун прожил три последних года своей жизни. Илиас подошел к воротам сада, открыл их и окунулся в безмятежный, миниатюрный мир, созданный Хейденом. В центре сада, словно в фокусе, раскинулся небольшой спокойный и чистый пруд.
Уинтерс взошел по ступеням на крыльцо и открыл дверь своего нынешнего дома, остановившись, как научил его Хейден, чтобы позволить своим чувствам впитать сущность этого небольшого жилья. Все было хорошо.
Илиас босиком прошел по грубому деревянному полу в полупустую гостиную. Здесь не было почти никакой мебели. В ней, например, совершенно отсутствовали стулья, а всю обстановку составляли только две подушки, низкий стол и ковер из волокон агавы. Тяжелая широкая стеклянная чаша, до половины заполненная водой, красовалась в центре стола, сияя чистотой. Стены гостиной также были идеально чистыми.
Единственным, но весьма существенным украшением комнаты был Чокнутый Отис. Блестящее оперение попугая резко контрастировало с простотой убранства комнаты.
Отис уселся на верхушку своей открытой клетки, наклонил приветственно голову и расправил крылья.
— Сейчас я приму душ, а после приготовлю нам что-нибудь на обед, Отис.
— Кхе-кхе-кхе.
Илиас прошел в единственную в доме спальню, всю обстановку которой составляли только старомодная кушетка да низкий и тяжелый резной деревянный сундучок. Кухня и ванная были вполне современны, правда, без малейших признаков роскоши.
И дизайнеры по интерьеру, и архитекторы настойчиво уговаривали Хейдена Стоуна использовать хороший типовой проект, но он сам сотворил подлинное чудо в этом небольшом, скромном домике. Простые линии жилища содержали в себе много уровней сложности, обнаружить которые мог только приверженец принципов Тэл Кик Чары.
Дом Илиаса в Сиэтле был подобен этому и расположен на краю озера Вашингтон. Он продал его вскоре после встречи с Гарриком Кейвортом. Илиас без сожаления расстался со своим жильем, так как, согласно принципам Тэл Кик Чары, никогда нельзя сильно привязываться ни к вещам, ни к людям. С шестнадцатилетнего возраста Уинтерс видел для себя в Хейдене Стоуне единственное исключение из этого правила.
Илиас вошел в ванную, снял джинсы и стал под душ. Воспоминания о Хейдене с новой силой вспыхнули в его сознании. Непонятно почему он вдруг вспомнил разговор, произошедший несколько месяцев спустя после смерти отца.
— Почему, когда едим, мы должны сидеть на полу? — спросил Илиас, садясь в позе лотоса на подушку перед низеньким столиком.
— Чтобы напоминать себе, что нам не нужны стулья. — Хейден ел скользкие макароны с помощью незнакомого столового предмета ручной работы, который служил одновременно и вилкой, и ножом. При необходимости этот предмет можно было использовать также и в качестве настоящего холодного оружия. — Человек, который поймет, что он может вполне обходиться без стула, должен также понять, что он вполне может обойтись и без массы других вещей.
— Вас научили этому в том монастыре, куда вы попали после ранения?
— Да, как и многому другому.
Илиас не раз слышал эту историю. До тридцати пяти лет Хейден Стоун был наемником, человеком насилия, который продавал свой необычный талант и душу всякому, кто мог за это заплатить. Поскольку , в нашем мире беспрестанно идут небольшие, локальные войны во многих уголках земного шара, то недостатка в покупателях товара, предлагаемого Хейденом, не было никогда.
В ходе одной из таких кампаний, небольшой гражданской войны в забытом Богом уголке Тихого океана, он был тяжело ранен. Товарищи Хейдена посчитали его погибшим.
Хейден рассказывал Илиасу, что уже совсем собрался умирать там, в джунглях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Кто вы такой, Илиас Уинтерс, и какую игру вы ведете? — напрямик спросила его Чарити.
Увидев рассерженную женщину, Илиас понял, что сначала ему необходимо как-то отвлечь Чарити. Взглянуть на свое запястье, как бы проверяя, который час, он не мог, поскольку уже давно не носил часов, с шестнадцати лет научившись прислушиваться к чувству времени у себя внутри. Поэтому Илиас с трудом отвел свой взгляд от ее великолепных каштановых волос, заплетенных в тяжелую и длинную косу, и посмотрел на старые часы с кукушкой, висевшие на стене, которые и решил использовать для этой цели.
— Я полагаю, путь ко мне занял у вас около одной минуты сорока пяти секунд плюс-минус две секунды — вы быстро бегаете, мисс Трут, очень быстро. Вам, разумеется, пришлось пробежать через всю пристань?
— А вы что, засекали время?
Чокнутый Отис, который грыз большой орех на своем насесте, начал беспокойно кудахтать.
— Спокойно, Отис, — мягко приказал Илиас. Попугай сразу замолчал, но в его глазах остался злокозненный блеск. Он продолжал грызть орех, держа его одной лапой, с вызывающе громким хрустом.
Илиас обратил внимание на огоньки в живых карих глазах Чарити, которые, однако, не были ни веселыми, ни злыми. Она была гораздо ниже его ростом, но тем не менее каким-то непонятным образом ухитрялась смотреть на Илиаса сверху вниз. Полный, мягкий рот был непреклонно сжат, и только напряженные скулы выдавали крайнюю степень ее возмущения. Илиас почувствовал, как внутри у него закипает раздражение, хотя и не мог понять, чем оно вызвано. Что-то загадочное в облике Чарити целиком завладело его вниманием.
— Мистер Уинтерс… — начала Чарити.
— Илиас.
— Мистер Уинтерс, я жду от вас объяснений, и немедленно! Вы что-то замышляете! Это для меня совершенно очевидно.
— Да? И что же?
— Не пытайтесь отвечать вопросами на вопросы, это так же нечестно и трусливо, как нападать исподтишка.
— Пожалуйста, запомните одну вещь, Чарити: уж если мне придется на кого-то нападать, то я буду это делать в открытую.
— Что ж, если вы в этом так уверены, то я тоже поверю вам. Но все равно это трусливо и нечестно, а я' предупреждаю вас, мистер Уинтерс, что знаю все об уловках подобного сорта, поскольку выросла в мире бизнеса.
— Я обязательно приму ваши словах сведению, — мягко ответил Илиас.
Ему нравилось, как края прозрачного белого хлопкового платья Чарити вздымались и обвивали ее мягкие округлые икры. Совсем еще недавно, во время ее первого визита, эти же края сдержанно, можно сказать, даже покровительственно, касались ее ног. Теперь же она была рассерженной, и края платья, как и она сама, бросали вызов ветрам.
Сильное возбуждение, возникшее где-то в подсознании, встревожило Илиаса. Конечно, он всегда обратил бы внимание на привлекательную, энергичную женщину в летнем платье и легких плетеных сандалиях, но сегодня Илиас почувствовал нечто большее, чем простое любопытство. Что же произошло с ним?
Возможно, он был не слишком строг к себе сегодня, подумал мрачно Илиас, или, возможно, слишком долго не обращал внимания на женщин вообще. Месть, планы которой он так долго вынашивал, стала для Илиаса всепоглощающей страстью в течение нескольких прошлых месяцев, когда вся ее грандиозная схема вступила в свою завершающую фазу. Желание отомстить было настолько сильным, что оно на какое-то время затмило даже естественное влечение к противоположному полу.
После смерти Хейдена Стоуна все изменилось, и Илиас чувствовал себя брошенным на волю волн темного, бушующего моря. Он словно осиротел, не узнавал сам себя, он потерял даже чувство своего внутреннего равновесия. Резкий разговор с Чарити Трут подтверждал это со всей очевидностью.
Она не принадлежала к тому типу спокойных, уравновешенных женщин, которые нравились Илиасу. Его привлекали высокоинтеллектуальные, умные и деловые дамы, как правило, облаченные в официальные черные одежды. Они открыто или тайно занимали ключевые позиции в мире большой торговли на побережье Тихого океана. Одни из них обращались к Илиасу за помощью в установлении торговых связей и знакомств, другие просто хотели познакомиться с мужчиной, стоящим на той же ступеньке в обществе, что и они. Находились и такие, которых просто забавляло само ощущение опасности подобной связи. Независимо от того, как складывались их личные отношения, Илиас всегда был уверен в том, что обе стороны получат одинаковую пользу от такого союза.
Но Чарити не относилась ни к тем, ни к другим, ни к третьим, и он интуитивно чувствовал, что установить дружеские отношения с ней будет далеко не просто. К ней нужно искать какой-то другой подход, чего Илиас тщательно избегал в своей жизни.
— Итак вы связаны с корпорацией «Дальние моря»? — гневно спросила Чарити.
Илиас положил руки на стеклянный прилавок перед собой и ответил:
— Я сам и есть корпорация «Дальние моря».
— Это ваша очередная шутка?
— Нет, — коротко ответил Илиас. — Я сейчас совсем не склонен шутить.
— Но где же тогда остальная часть компании?
— Что вы понимаете под остальной частью? Она беспомощно развела руками:
— Секретари, клерки, менеджеры и другие служащие.
— Моя секретарша нашла себе другую работу несколько месяцев назад, а я еще не подыскал никого, кто бы смог ее заменить. У меня также нет никаких клерков и менеджеров. Ко всему прочему я никогда не мог подобрать себе достаточно надежных служащих, которым можно было бы довериться полностью.
— Это даже не смешно.
— Я уже сказал вам, что не шучу.
— Предположим, сейчас вы говорите правду. Почему же тогда вы скрыли от меня, что являетесь владельцем пристани?
— Еще много лет назад я научился никогда не начинать деловые переговоры первым. Чистые весенние воды бесхитростного ведения дел и откровенных разговоров слишком часто приводят к ошибкам и свидетельствуют скорее о слабости, поэтому меня учили побуждать других обращаться ко мне.
Чарити остановилась перед прилавком.
— Если я правильно поняла вас, сказанное означает, что вы привыкли иметь одностороннее преимущество при ведении дел. Однако я в отличие от вас никогда не посещала никаких дорогих семинаров, на которых учат, как правильно заключать и разрывать сделки или как вести дела по законам Дао. Я предпочитаю заниматься бизнесом проверенными, старыми методами, мистер винтере. Значит, вы владеете пристанью Чокнутого Отиса?
— Да. — Илиас смотрел в ее огромные карие глаза и удивлялся той предельной осторожности, которая скрывалась под маской гнева. Он вспомнил слухи о хаосе, который был вызван несостоявшимся объединением корпорации Трута и компании по производству атлетических тренажеров Лофтуса. Причиной этой неразберихи послужила внезапная отставка президента корпорации в связи с ее нервным расстройством, Но тогда Илиас не проявил большого интереса к этому событию, поскольку ни корпорация Трута, ни компания Лофтуса не вели торговых операций на побережье.
— Это точно?
— Хейден Стоун оставил мне не только «Обаяние и достоинство», — проговорил Илиас. — Он оставил мне и всю пристань.
— И вдобавок коттедж на утесе. — Чарити прищурилась. — Но это же целое состояние! Что подвигло его на такой поступок?
Немного помолчав, Илиас ответил, тщательно подбирая слова:
— Как я уже говорил, Хейден был моим другом и учителем, именно он помог мне создать корпорацию «Дальние моря».
— Понимаю. А чем же занимается ваша корпорация?
— Это консалтинговая фирма.
Чарити скрестила руки на груди и спросила:
— Какие же услуги вы предлагаете?
— Я обеспечиваю знакомства, связи и просто даю советы деловым людям, которые торгуют на побережье океана, — ответил он, подумав при этом, что ответ нужно было бы давать уже в прошедшем времени. Илиас сам бы очень удивился, если бы когда-нибудь снова занялся прежней работой. «Дальние моря», да и не только они, остались для него в прошлой жизни, с которой его уже ничего не связывало.
— Но Бухта Шепчущих Вод не является маяком бизнеса на побережье.
Илиас чуть заметно улыбнулся:
— Нет, разумеется.
— Что же вы тогда здесь делаете?
— Вы слишком подозрительная женщина, Чарити.
— Думаю, я вправе подозревать вас. Совсем недавно я сделала ошибку, предположив, что вы из нашего круга здесь, на пристани, и мы все вместе будем бороться против «Дальних морей».
— Я предупреждал вас, говоря, что когда кто-то пытается изучить своего врага по отражению в воде, он должен позаботиться о ее кристальной чистоте.
— Да-да, я это уже слышала, поэтому перестаньте, пожалуйста, говорить шарадами. Если я захочу познакомиться с философией, то обращусь к Теду.
— К какому Теду?
— Теду Дженнеру. Он содержит небольшой магазинчик около карусели под названием «Философия футболок Теда». Вы, наверное, его уже заметили?
Илиас вспомнил лавчонку на семи ветрах в самом конце пристани, где висело множество футболок, украшенных всевозможными призывами и лозунгами, от довольно остроумных до откровенно грубых. Футболки постоянно раздувались легким бризом с бухты.
— Да, я обратил внимание на этот магазин.
— Надеюсь, что хотя бы это соответствует действительности, ведь вы проходите мимо него каждый день. При желании вы могли бы по пути завернуть туда и познакомиться с вашими соседями и коллегами.
— Но я уже познакомился с вами, — возразил Илиас.
Чарити брезгливо взглянула на потолок.
— Впрочем, это не важно. Вернемся к насущным делам. Что вы скажете в свое оправдание относительно вашего отказа сообщить мне правду о себе, прежде чем я начала рассказывать вам о положении дел с арендой на пристани?
— Но вы об этом меня и не спрашивали.
Она раздраженно махнула рукой:
— А как, по-вашему, я могла догадаться, что вы владелец корпорации «Дальние моря»?
— Увидев свое отражение в воде, никто никогда не задается вопросом, чиста ли эта вода.
Чарити окинула его уничтожающим взглядом.
— Не лучше ли оставить вашу философию мумбо-юмбо и разобраться в этом вопросе окончательно? Если вы тот, за кого себя выдаете, то скажите мне наконец, что вы собираетесь предпринять по поводу аренды пристани?
— Возобновить контракты в сентябре на старых условиях.
От неожиданности Чарити даже открыла рот, показывая свои очаровательные, белые зубы. Впрочем, она быстро пришла в себя.
— Но почему вы собираетесь сделать это, после того как я сообщила вам о планах городского совета использовать пристань Чокнутого Отиса в качестве основной достопримечательности обновленной и улучшенной Бухты Шепчущих Вод?
— Право, не знаю.
— Прошу прощения, но я ничего не понимаю.
Илиас пожал плечами:
— Просто сейчас у меня нет ответа на ваш вопрос. Одной из причин, по которой я поселился здесь, в Бухте Шепчущих Вод, является желание найти ответы на некоторые интересующие меня вопросы.
Чтобы получить ясный ответ, человек должен правильно поставить вопрос, а он в большинстве случаев этого сделать не может. Поэтому когда смотрят в воду и пытаются увидеть свое собственное лицо, то часто видят всего лишь его искаженное отражение.
Илиас тренировался с помощью последней серии древних упражнений, которым обучил его Хейден Стоун. Из обманчиво легких перемещений формировался тонкий узор системы под названием Тэл Кик Чара. Она заключала в себе физическое выражение той старинной философии, которая стала основой жизни Хейдена. Система Тэл Кик Чары — это состояние организма, когда ум и тело человека соединены в едином потоке энергии, который для более простого понимания мысленно заменяется водой.
Скрученный кожаный ремень на запястье Илиаса олицетворял собой философию этой системы, принципы которой можно было использовать и как оружие, и как основу для своего жизненного пути.
Когда Илиас заканчивал последнее упражнение, кожаный ремень резко раскрутился и стал как бы продолжением его руки. Он мгновенно обернулся вокруг ветки соседнего дерева с точно рассчитанным усилием, достаточным для прочного зацепления, но в то же время не таким мощным, чтобы разломить сук пополам. Способность управлять силой рассчитанного удара заключалась в принципах Тэл Кик Чары.
Выпрямившись, Илиас отцепил ремень от дерева, передохнул несколько секунд, чтобы оценить результат только что проделанных упражнений. Его дыхание было глубоким, но не тяжелым; легкий бриз с бухты быстро высушил пот на обнаженной груди. Илиасу эта тренировка далась довольно трудно, но все же он не исчерпал свои силы полностью. Все было так, как и должно было быть. Перенасыщение чем-либо, в том числе и упражнениями, было бы нарушением основного принципа Тэл Кик Чары.
Машинально он обернул ремень вокруг своей талии в том месте, где носил его всегда, поверх петель джинсов. Илиас придерживался старого правила, гласившего, что оружие, которое нельзя быстро применить в случае необходимости, является бесполезным.
Развернувшись, он направился мимо скалы к небольшому, скромному коттеджу, в котором Хейден Стоун прожил три последних года своей жизни. Илиас подошел к воротам сада, открыл их и окунулся в безмятежный, миниатюрный мир, созданный Хейденом. В центре сада, словно в фокусе, раскинулся небольшой спокойный и чистый пруд.
Уинтерс взошел по ступеням на крыльцо и открыл дверь своего нынешнего дома, остановившись, как научил его Хейден, чтобы позволить своим чувствам впитать сущность этого небольшого жилья. Все было хорошо.
Илиас босиком прошел по грубому деревянному полу в полупустую гостиную. Здесь не было почти никакой мебели. В ней, например, совершенно отсутствовали стулья, а всю обстановку составляли только две подушки, низкий стол и ковер из волокон агавы. Тяжелая широкая стеклянная чаша, до половины заполненная водой, красовалась в центре стола, сияя чистотой. Стены гостиной также были идеально чистыми.
Единственным, но весьма существенным украшением комнаты был Чокнутый Отис. Блестящее оперение попугая резко контрастировало с простотой убранства комнаты.
Отис уселся на верхушку своей открытой клетки, наклонил приветственно голову и расправил крылья.
— Сейчас я приму душ, а после приготовлю нам что-нибудь на обед, Отис.
— Кхе-кхе-кхе.
Илиас прошел в единственную в доме спальню, всю обстановку которой составляли только старомодная кушетка да низкий и тяжелый резной деревянный сундучок. Кухня и ванная были вполне современны, правда, без малейших признаков роскоши.
И дизайнеры по интерьеру, и архитекторы настойчиво уговаривали Хейдена Стоуна использовать хороший типовой проект, но он сам сотворил подлинное чудо в этом небольшом, скромном домике. Простые линии жилища содержали в себе много уровней сложности, обнаружить которые мог только приверженец принципов Тэл Кик Чары.
Дом Илиаса в Сиэтле был подобен этому и расположен на краю озера Вашингтон. Он продал его вскоре после встречи с Гарриком Кейвортом. Илиас без сожаления расстался со своим жильем, так как, согласно принципам Тэл Кик Чары, никогда нельзя сильно привязываться ни к вещам, ни к людям. С шестнадцатилетнего возраста Уинтерс видел для себя в Хейдене Стоуне единственное исключение из этого правила.
Илиас вошел в ванную, снял джинсы и стал под душ. Воспоминания о Хейдене с новой силой вспыхнули в его сознании. Непонятно почему он вдруг вспомнил разговор, произошедший несколько месяцев спустя после смерти отца.
— Почему, когда едим, мы должны сидеть на полу? — спросил Илиас, садясь в позе лотоса на подушку перед низеньким столиком.
— Чтобы напоминать себе, что нам не нужны стулья. — Хейден ел скользкие макароны с помощью незнакомого столового предмета ручной работы, который служил одновременно и вилкой, и ножом. При необходимости этот предмет можно было использовать также и в качестве настоящего холодного оружия. — Человек, который поймет, что он может вполне обходиться без стула, должен также понять, что он вполне может обойтись и без массы других вещей.
— Вас научили этому в том монастыре, куда вы попали после ранения?
— Да, как и многому другому.
Илиас не раз слышал эту историю. До тридцати пяти лет Хейден Стоун был наемником, человеком насилия, который продавал свой необычный талант и душу всякому, кто мог за это заплатить. Поскольку , в нашем мире беспрестанно идут небольшие, локальные войны во многих уголках земного шара, то недостатка в покупателях товара, предлагаемого Хейденом, не было никогда.
В ходе одной из таких кампаний, небольшой гражданской войны в забытом Богом уголке Тихого океана, он был тяжело ранен. Товарищи Хейдена посчитали его погибшим.
Хейден рассказывал Илиасу, что уже совсем собрался умирать там, в джунглях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40