— Видишь ли, нужно сказать, что я не часто встречаюсь с мистером Найтингейлом, — признался Улыбчивый Джек, огибая широкий письменный стол и втискивая свои массивные телеса в широкое кресло. — Он покупает и продает украденные древности, драгоценности и предметы искусства. Только лучшие и самые дорогие вещи. Хвастается, что обзавелся неплохой клиентурой, в число которой входят люди не только знатные, но и баснословно богатые. Словом, мне, с моим скромным бизнесом, до него далеко.
— Чушь! — отмахнулся Тобиас, пригубив бренди. — По моему мнению, нет особой разницы между контрабандой, содержанием трактира и торговлей краденым. И когда дело дойдет до сравнения, готов поклясться, что твоя клиентура не менее эксклюзивна, чем у Найтингейла.
— Я ценю твои доброту и снисхождение, друг мой. Так вот, Найтингейл заключает сделки между теми клиентами, которые по разным причинам предпочитают не встречаться лицом к лицу. Для таких особ он устраивает и проводит аукционы.
— И каким же образом это происходит? — нахмурился Энтони.
Улыбчивый Джек поерзал в кресле и чуть свысока объяснил:
— Найтингейл выступает в роли посредника. Уведомляет заинтересованные стороны о предмете торга и принимает ставки. При этом он гарантирует всем участникам полную анонимность. Берет солидные комиссионные и неплохо на этом наживается.
Тобиас задумчиво побарабанил пальцами по спинке стула.
— Может, он сам устраивает грабежи?
Джек сложил руки на выпирающем брюхе и пожал плечами:
— Трудно сказать. Но думаю, он не упустит возможности поживиться, если таковая представится.
— Ты упомянул избранную клиентуру, — заметил Тобиас. — А можешь назвать какие-нибудь имена?
— Нет. Я ведь уже сказал, что они платят так много отчасти еще и за полную секретность. Найтингейл ни разу их в этом не обманул. В конце концов, на карту поставлена его репутация, и он старается любой ценой ее сохранить.
Тобиас вспомнил о том, что напечатано на карточке Лавинии: «ТАЙНА ГАРАНТИРУЕТСЯ».
— Похоже, мой партнер, миссис Лейк, — не единственная, кто пытается заманить выгодных заказчиков обещанием сохранить тайну.
— Что же, — согласился Джек, — всякий деловой человек должен делать все возможное, чтобы обеспечить достойную прибыль. Так вот, я по твоей просьбе сообщил Найтингейлу, что ты хочешь с ним встретиться. Он ответил почти сразу, из чего можно заключить, что он так же рьяно стремится обсудить пропажу браслета, как ты сам.
— Где и когда?
— Боюсь, это зависит от Найтингейла. Можешь не трудиться его отыскивать. Он сам тебя найдет.
— У меня не слишком много времени.
Джек чуть поморщился.
— У меня создалось впечатление, что ты скоро его увидишь. Очень скоро.
Тобиас глотнул бренди и опустил стакан.
— Что еще ты можешь сказать о Найтингейле? Описать его сумеешь?
— Мы пару раз встречались, но, по правде говоря, я не узнал бы его на улице, подойди он ко мне и поздоровайся. Найтингейл делает все, чтобы его клиенты и деловые партнеры не видели его при свете дня.
Энтони заинтересованно встрепенулся.
— Как же в таком случае он… договаривается о сделках?
— Работает только по ночам и старается оставаться в тени. Нанимает уличных мальчишек относить записки, — объяснял Джек, перекатывая стакан в широких ладонях. — Из того, что я видел, можно с уверенностью заключить только, что он невысок ростом. Судя по голосу, я сказал бы, что он немолод. Но и не дряхлый старик. Однажды я случайно наблюдал, как он идет по улице. Стоял сильный туман, почти ничего нельзя было разглядеть, но походка его показалась мне донельзя странной.
— Как это? — удивился Тобиас.
— Он как-то нелепо раскачивался из стороны в сторону и с трудом ковылял по тротуару. Готов побиться об заклад, что когда-то он попал в беду, сломал ноги, а потом кости не правильно срослись.
— Неудивительно, учитывая, чем он занимается. Возможно, не поладил с недовольным клиентом.
— Это точно.
Энтони взглянул на Тобиаса, словно прося разрешения высказать свое мнение.
— Ну что тебе? — рявкнул Тобиас.
— Мне вдруг пришло в голову, что мистер Найтингейл может нарочно хромать. Для маскировки.
— Неплохая, догадка! — усмехнулся Тобиас. — Что же, вполне возможно.
Джек понимающе подмигнул приятелю.
— Я знал, что у твоего нового помощника большие способности к этому делу.
— Этого я и боялся, — вздохнул Тобиас.
Энтони улыбнулся, явно довольный собой.
Джек снова обратился к Тобиасу:
— Значит, ты взялся за очередное дело вместе со своим временным партнером?
— Наш клиент считает, что его жена убита тем, кто убедил ее украсть браслет, — спокойно ответил Тобиас.
— Ах да, супруга гипнотизера.
Энтони резко выпрямился:
— Вы слышали об этом преступлении?
— Да, — кивнул Джек, отхлебнув бренди. — Раньше или позже, но такие вести обязательно доходят до «Грифона». Так ты, друг мой Тобиас, снова ищешь убийцу там, где его нет?
— Похоже, что так.
Энтони удивленно поднял брови.
— Что вы хотите этим сказать? Нет ни малейшего сомнения, что миссис Хадсон задушена.
— Леди в самом деле мертва, — подтвердил Тобиас. — Но я совсем не уверен, что убийца остался неизвестным.
— Не понимаю, — выдохнул Энтони.
— В ночь своей гибели леди назначила своему любовнику свидание, — терпеливо пояснил Тобиас. — Муж знал и об измене, и о тайном рандеву. В тот вечер он отправился на демонстрацию опытов по животному магнетизму. Наутро даму нашли мертвой. Пока что это все факты, которыми мы располагаем.
Энтони все еще недоуменно хмурился, но изуродованное лицо Джека озарилось понимающей усмешкой.
— Значит, думаешь, что Хадсон последовал за ней и убил в припадке ревности, — кивнул он.
— Думаю, что это единственное вполне разумное объяснение, — ответил Тобиас.
— А потом он слишком поздно обнаружил, что она разжилась бесценной вещицей, и эта самая вещица неизвестно где затерялась, — фыркнул Джек. — Вот и говори после этого о справедливости.
— Постойте, — вмешался Энтони, — я окончательно запутался. Тобиас, по-твоему, Хадсон нанял тебя и миссис Лейк, чтобы найти любовника миссис Хадсон, не потому что желает обличить убийцу, а лишь с целью вернуть браслет?
— Ну, в каком-то смысле да.
— Но если ты считаешь, что клиент лжет, почему взялся за дело? — выпалил Энтони.
— А что мне было делать? — проворчал Тобиас, приканчивая бренди. — Мой партнер ясно дал понять, что полон решимости взяться за расследование в одиночку.
— И ты не мог позволить ей подвергать себя такой опасности, — заключил Энтони.
— В самую точку, — согласился Тобиас. — Ну а ты, Джек? У тебя есть что сказать?
— Только один совет: будьте поосторожнее. Уже одно то, что в этом замешан Найтингейл, вызывает некоторые опасения. Ходят слухи, что некоторые из его клиентов не только очень богаты, но и готовы на все, если речь идет о новом приобретении для их коллекции.
— Как ни странно, я и сам пришел к тому же выводу. — Тобиас встал и поставил на стол пустой стакан. — Пойдем, Тони. Пора идти, если мы хотим приехать на бал у Стиллуортов до полуночи. Остается надеяться, что Найтингейл не заставит нас долго ждать.
— На это счет не волнуйся, — заверил Джек. — Но можно с уверенностью сказать одно: встреча состоится ночью.
Глава 12
Незадолго до полуночи Лавиния вместе с Тобиасом стояли в углу роскошного бального зала леди Стиллуотер и наблюдали, как Энтони кружит Эмелин в вальсе. Ощущение неизбежности постепенно снисходило на нее.
— Прекрасная пара, не так ли? — спросила она.
— Совершенно верно, — без особого энтузиазма подтвердил Тобиас. — Я знаю, что ты намереваешься выдать Эмелин за богатого жениха, но иногда любовь становится на пути самых продуманных планов.
— А если это всего лишь мимолетное увлечение? — возразила Лавиния.
— Я бы на твоем месте на это не надеялся, потому что боюсь худшего, Лавиния зябко повела плечами.
— Худшее — это если они влюбятся друг в друга?
— Но это же твоя точка зрения, не так ли? — продолжал он тем же самым, чересчур ровным тоном.
По какой-то непонятной причине небрежность, с которой он согласился, что истинная любовь между молодыми людьми была бы худшим исходом, испортила ей настроение. Из этого напрашивался вполне логический вывод, что Тобиас, возможно, сам как огня боится подобных чувств.
— К несчастью, должен уведомить тебя, что Энтони и в самом деле обладает талантом сыщика, — добавил Тобиас. — Теперь, когда он отведал вкус настоящего дела, весьма сомневаюсь, что смогу убедить его найти себе более спокойное занятие.
Мрачная обреченность в его голосе яснее любых слов говорила об отчаянии. Тобиас так старался заменить отца молодому человеку! И сейчас был вне себя от тревоги, совсем как она, когда речь шла об Эмелин.
— По-твоему, мы потерпели неудачу с ними? — тихо спросила она.
— Не знаю, — вздохнул Тобиас. — Но, видя, как они счастливы вместе, трудно посчитать, что мы позволяем им окончательно погубить себе жизнь.
Лицо Лавинии немного просветлело.
— Нужно же что-то сказать и в защиту любви, верно?
— Иногда. Только вот не совсем понимаю, что именно.
Не зная, что ответить на эту загадочную фразу, она решила сменить тему.
— Должна сказать, что Энтони не единственный, кто показал себя с наилучшей стороны! Методы допроса Эмелин поистине поразительны!
— Вы двое необычайно ловко добыли информацию о хозяине браслета, ничего не скажешь!
— Спасибо, — рассеянно кивнула Лавиния, упорно возвращаясь к предмету своей похвалы:
— Дело в том, что Тредлоу растаял, как лед на солнышке, стоило Эмелин улыбнуться ему и уверить, что лучшего антиквара не сыскать во всем Лондоне. Клянусь, она вытянула бы из него все, даже если бы я не обещала заплатить за услугу.
— Обаяние — всегда действенное средство, а у мисс Эмелин его хоть отбавляй.
Лавиния кивнула.
— Я всегда знала: она при желании кого хочешь покорит, но до сегодняшнего дня мне в голову не приходило, что способность чаровать мужчин может оказаться полезной для дела.
— Угу.
— Говоря по правде, сегодняшнее блестящее представление Эмелин дало мне блестящую идею.
Ответом Лавинии было короткое напряженное молчание.
— Какую именно? — осторожно осведомился наконец Тобиас.
— Я подумываю попросить ее наставить меня в способах получать информацию от джентльменов не силой, не допросами, а улыбками и нежными словами.
Тобиас поперхнулся шампанским и, судорожно глотнув воздух, закашлялся.
— Боже мой, сэр, с вами все в порядке? — встревожилась Лавиния, сунув руку в крохотный, расшитый бисером ридикюль, который, по настоянию мадам Франчески, приобрела вместе с платьем. Пришлось долго рыться, прежде чем она нашла платок и сунула в руку Тобиасу:
— Возьмите.
— Спасибо, — промямлил он в квадратик изящно вышитого батиста. — Но думаю, что лучше всего мне поможет большой бокал кларета.
За неимением такового он схватил другой бокал шампанского с подноса проходившего мимо официанта.
— К сожалению, придется довольствоваться этим.
Лавиния мрачно наблюдала, как жадно он глотает пенящийся напиток.
— Нога снова вас беспокоит?
— В данный момент меня тревожит совсем другое.
Ей отчего-то не понравился блеск его глаз.
— Что же в таком случае?
— Сердечко мое, вы наделены от природы многими талантами и несомненными способностями. Но как ваш верный временный партнер по бизнесу должен признаться, что, по моему мнению, все попытки изучить искусство обольщения джентльменов с целью выудить их секреты и тайны будут бесплодной тратой времени.
Безжалостные слова поразили Лавинию в самое сердце. Такого удара она не ожидала.
— Кажется, вы намекаете, сэр, — холодно обронила она, — что от моей улыбки джентльмены и не подумают таять, как лед на солнце?
Зубы Тобиаса блеснули в лукавой улыбке.
— По крайней мереe не все. Вот на меня ты действуешь поистине неотразимо.
Лавиния едва не задохнулась от бешенства.
— Так вы находите мое стремление научиться пленять мужчин смешным?
— К моему величайшему сожалению, вряд ли кто-то из нас двоих наделен столь сильным обаянием, как твоя племянница. Я знаю это по себе, поскольку Энтони уже пытался научить меня тонкостям этого искусства.
Лавиния ошеломленно уставилась на него.
— Правда?!
— Даю вам слово. Я лично — и совсем недавно — провел пару экспериментов на вас, и могу честно сказать, что они не возымели ни малейшего действия.
— Вы пытались очаровать меня?!
— И много мне это дало? Ты даже не заметила моих жалких усилий!
— И когда это, спрашивается… — начала Лавиния, но тут же осеклась, вспомнив его неуклюжие комплименты за завтраком. — Ах да. Та история с воплощением Венеры.
— И я считаю очень удачным сравнение с морской нимфой. Я репетировал всю дорогу от своего дома до твоего!
— Но то, что ты в этом отношении совершенный нуль, еще не означает моей бездарности!
— Не трать зря силы, дорогая. Я пришел к выводу, что обаяние — качество врожденное. Либо оно есть от природы, как у мисс Эмелин и Энтони, либо оно полностью отсутствует и никакими уроками его не приобретешь.
— Чепуха!
— Не могу понять, почему тебе вдруг приспичило пленять джентльменов, — заметил Тобиас. — По-моему, до сих пор ты прекрасно без этого обходилась.
— Я считаю это оскорблением, сэр!
— Но я не хотел тебя обидеть!
Лавиния презрительно сощурилась.
— А может, мне понравится это занятие! Особенно если речь идет об определенных джентльменах.
— Обо мне, например? — добродушно улыбнулся Тобиас. — Очень мило с твоей стороны, но совершенно не обязательно. Мне ты нравишься и такой.
— Ах, Тобиас!
— Нет, это чистая правда! Мне кажется, что между нами существует тонкое понимание и душевное родство, выходящее далеко за пределы неискренних любезностей и бессмысленных комплиментов.
— Ты, вполне возможно, прав. Но тем не менее этот способ кажется мне чрезвычайно эффективным, и я склоняюсь к мысли провести несколько самостоятельных опытов, прежде чем полностью отказаться от своей точки зрения.
— Надеюсь, вы будете осмотрительны, мадам. Я совсем не уверен в крепости моих нервов. Вряд ли они способны устоять под напором вашего обаяния.
Ну нет, с нее довольно издевательств!
— Не волнуйтесь, сэр, я не собираюсь тратить с таким трудом обретенное искусство на человека, подобного вам. Впрочем, вы в любом случае останетесь к нему равнодушны.
— Вне всякого сомнения.
Неожиданно мягкий тон подсказал ей, что время насмешек кончилось.
— Тем не менее, если все же соберетесь проводить эксперименты, позаботьтесь, чтобы они касались исключительно меня.
В глазах Тобиаса блеснуло что-то, одновременно опасное и волнующее, но Лавиния не совсем понимала, как на это реагировать. Похоже, он и сейчас иронизирует, хотя… хотя это именно та ситуация, где больше всего пригодится способность обольщать джентльменов.
— Но почему я должна ограничиваться только вами, сэр? — весело осведомилась она.
— Не могу же я, человек чести, позволить тебе подвергать риску другую невинную душу!
— Сэр, вы далеко не невинны.
— Всего лишь риторический оборот, — заверил он, глядя куда-то через ее плечо. — Кстати, а вот та, кто знает истинную цену обаянию! Миссис Дав.
У Лавинии почему-то упало сердце. Ну почему Джоан выбрала именно этот момент, чтобы найти ее в переполненном зале! Эти перепалки с Тобиасом неизменно вселяли в нее бодрость и наполняли приятным жаром.
Тем не менее дела призывали.
Она взяла себя в руки и обернулась, чтобы приветствовать неотразимо красивую женщину, направлявшуюся к ним.
Джоан Дав было уже за сорок, но светлые волосы скрывали предательское серебро. Высокая, с точеными чертами лица и безупречным вкусом, она казалась намного моложе своих лет. Только вблизи можно было заметить тонкие морщинки в углах глаз и умудренный нелегким опытом взгляд человека, много пережившего и понявшего.
Джоан вдовела чуть больше года, но все еще носила только серое и черное в память о любимом муже. Правда, при всей скромности цветов платья были сшиты по последней моде. Об этом заботилась мадам Франческа.
Вот и сегодня она была в невероятно элегантном туалете из серебряного атласа, отделанного изысканно-черными розочками. Низкий вырез обнажал прекрасные плечи и грудь. Юбки идеальными складками ниспадали к щиколоткам.
— А вот и вы, Лавиния, Тобиас, — улыбнулась Джоан. — Рада видеть вас. А Энтони и Эмелин? Уже танцуют?
— Вы их видели? — оживилась Лавиния. — Для них большая удача — попасть на этот бал! Я и выразить не могу свою признательность! Только благодаря вам они получили приглашения сюда!
— О, мне это ничего не стоило! Теперь, когда я стала чаще выезжать, хочется, чтобы на балах и приемах было с кем поговорить. Я считаю вас и Тобиаса не только добрыми друзьями, но и коллегами.
Лавиния и Тобиас понимающе переглянулись. Коллеги? Мысль о Джоан в качестве коллеги отнюдь не вдохновляла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32