– Да ну? - трандошан посмотрел на оружие; индикатор показывал, что заряда более чем достаточно, чтобы спалить дотла заведение целиком, если понадобится. - Это как это?
– Да примерно вот так.
Что-то неправильное было в этих словах. Произнес их, вроде бы, Трин Восс'он'т, но прозвучали они гораздо ближе и совсем с другой стороны, как будто экс-штурмовик ухитрился пробраться Босску за спину. Трандошан оглянулся на безработного землекопа - как раз успел увидеть огромный кулак, который через долю секунды врезался ему между глаз.
Бластер улетел куда-то в угол, Босск ушиб плечо об опрокинутый стол. Едва не потерявший от удара сознание ящер смутно ощущал, как ему в спину врезаются обломки. Зрение понемногу прояснилось, и хотя по периферии еще клубился кровавый туман, трандошан разглядел фигуры стоящих над ним - Трин Восс'он'т и безымянный старатель.
– Теперь понял? - штурмовик улыбнулся.
Одной рукой он направлял бластер в поверженного охотника, второй снимал миниатюрный комлинк, который свисал из-под сморщенный, напоминающей розовый мох дыхательной маски шахтера. Глаза землекопа, спрятанные за выпуклыми круглыми линзами, вживленными под надбровные дуги, тупо смотрели вперед.
– Обожаю выкидывать деньги на полезные вещи, - имперец нажал на кнопку, и его голос зазвучал из комлинка, - И это не единственный житель колонии, которому я плачу. Они все у меня на довольствии. Мне так нравится.
Он выключил микрофон и снова заговорил своим собственным голосом.
– Им хватает сообразительности работать на меня, а вот чтобы справиться со сложным коммуникационным оборудованием, мозгов все-таки маловато, - он похлопал старателя по черепу, напоминающему шлем. - Приходиться выкручиваться и отдавать приказания лично. Люблю, знаешь ли, порой пошутить.
Старшие офицеры штурмотрядов пользуются репутацией утонченных садистов; теперь Босск понимал - почему. Трандошан приподнялся, сумрачно меряя взглядом стоявшего над ним человека.
– Что ты собираешь со мной сделать?
– Да то же самое, что и с другими гостями, - Восс'-он'т опустил руку с бластером. - И то, что я сделаю с другими самодовольными дураками, которым помнилось, будто они разберутся со мной.
Штурмовик махнул топчущемуся на месте старателю.
– Подними этого дурака.
Две уродливые руки скользнули Босску под мышки и грубо дернули вверх; волей-неволей пришлось встать на ноги. Последствия удара по голове еще не прошли, и когда рудокоп шагнул в сторону, трандошан пошатнулся, но устоял.
Теперь он смотрел прямо в черный зрачок бластера.
– Ладно, охотник за головами, - Восс'он'т криво усмехнулся, улыбка его не украсила. - Не считай, будто я не обдумал твое предложение. Будь уверен, я всерьез его обмозговал… но уже слышал подобные разглагольствования от двоих твоих коллег, которые приходили незадолго до тебя.
Палец беглого штурмовика приласкал спусковой крючок.
– Я уже решил, что ваши услуги мне не понадобятся.
– Обожди минутку! Мы могли бы работать на пару…
В голове еще шумело, Босск с трудом соображал.
– Могли бы, - согласился верзила. - Но поскольку ты нас покидаешь, с кем же мне договариваться?
Палец нежно стал нажимать на спуск.
– Попробуй договориться со мной.
Босск сокрушенно подумал, что стукнули его, видать, чересчур сильно, но последнюю фразу не произносил ни он, ни штурмовик.
Голос был сипловатый и очень знакомый. И принадлежал Бобе Фетту.
Сконцентрировавшись, Босск увидел, что Восс'он'т изумленно разглядывает миниатюрный комлинк у себя в кулаке.
– Не может быть… - пробормотал штурмовик. - Не может…
– Верно.
Одно слово, холодное, лишенное окраски, и вовсе не из микрофона. Оно было произнесено в живую, и говоривший стоял у Босска за спиной. Штурмовик удивленно взглянул мимо своей жертвы. Кто-то взял трандошана за шиворот; один крепкий толчок - и ящер опять чуть было не полетел кубарем. Наверное, он все-таки очень здорово ударился, может быть, даже контузию небольшую заработал, потому что то, что он дальше увидел, едва ли могло приключиться в действительности. Пальцы вытянутой руки землекопа вдруг удлинились, превращаясь в жутковатый букет экзотических древних клинков, и сомкнулись вокруг предплечья Воес'он'та. Захваченный в плен бластер все же выстрелил, вспышка озарила открытые швы протеза. Затем исчерканное шрамами лицо дезертира исказилось от ярости и боли, потому что старатель легким движением чуть было не вывернул ему руку из сустава, Имперец обрушился на кучу сломанных стульев.
– Держи, - произнес голос Фетта, когда дюрасти-ловая ладонь раскрылась и поднесла конфискованное оружие Босску. - Не давай ему шевелиться.
Трандошан цапнул бластер и прицелился в штурмовика, краем глаза наблюдая за дальнейшими метаморфозами землекопа. Первыми отстегнулись чудовищные протезы и с лязгом упали на пол. Оказавшиеся по ними поцарапанные красно-коричневые наручи, нашпигованные электроникой и орудиями смерти, были более чем знакомы. Следующим в сторону полетел фальшивый горб, пригибающий шахтера к земле; «старатель» выпрямился во весь рост, сбросив остатки маскарада. Потрепанный боевой мандалорский доспех и глухой шлем с узким визором (последней развернулась небольшая антенна аудиосенсора) подтвердили личность не хуже идентификационной карты. Боба Фетт брезгливо отодвинул тряпье и куски металла ногой.
– Эй, что происходит? Я думал, ты у себя, на «Рабе-1»…
Босск все-таки пришел в себя; ярость смыла последние следы потрясения, хотя при виде напарника тран-дошан все-таки почувствовал некоторое облегчение.
– Добыча тоже, - откликнулся Боба Фетт. - Он прослушивал разговор. Хорошая аппаратура, никакого шанса закодировать или замаскировать сигнал. Я записал помехи, наложил на передачу, ты и Восс'он'т подумали одно и то же. Я был здесь.
– Это-то я уже понял, - Босск цыкнул зубом. - Что лучше всего ослабляет позицию? Чувство, что ты уже взял верх над врагом.
Он знал это чувство - тепло, которое разливается по всему телу после победы. Лучше бывает, только когда противник гибнет, а его труп становится источником очередного трофея в кумирне.
– А другие рудокопы? Ты их тоже перекупил?
– Конечно. Не люблю, когда посторонние мешают работе.
Боба Фетт проверил, прочно ли держится наплечник с непонятной эмблемой.
– Если верность один раз продали, - философски заметил охотник, - во второй раз она обойдется дешевле.
– Хороший план, - кисло одобрил трандошан. - Только одно в нем плохо, напарник\ Меня могли убить!!!
– В каждом плане есть недостатки, - охотно признал Боба Фетт; извиниться он и не подумал. - Как будто не знаешь.
– Угу… вот только почему все упущения приходятся на мою долю?
– Что ты ноешь? - Фетт вынул бластер, ткнул дулом бывшему штурмовику в бок. - Мы получили, за чем пришли.
– Ты так думаешь? - поинтересовался Восс'он'т. Лицо дюжего дезертира было испачкано в крови, бровь рассекло от удара, но выглядел бравый солдат не так, как положено пойманной добыче. Он мерил охотников яростным, почти триумфальным взглядом. Прежде чем его успели остановить, имперец рванул рукав куртки, под которым обнаружилась портативная контрольная панель, закрепленная на предплечье. Панель была совсем простенькая, с одной-единственной кнопкой, которую Восс'он'т не замедлил нажать.
Заведение - стойка бара, то, что осталось от мебели, стены и потолок, грязный пол - пришло в движение с такой легкостью, будто было выстроено из дешевого пластика. Босск сообразил, что валится ничком, тщетно скребя воздух когтями в безнадежной попытке зацепиться хоть за что-нибудь в неожиданно развалившемся мире. Сквозь прорехи в крыше, которая всего миг назад надежно смыкалась над его головой, просочился желтушный дневной свет.
Приземлился Босск крайне неудачно и, судя по занывшим костям, на дюрастил. пробирающая до кишок вибрация наводила на мысль о сейсмической катастрофе. Молодой трандошан не успел выяснить, на какой такой агрегат он совершил аварийную посадку, тот вознамерился удрать из-под него. Босск ухватился за головки болтов, благо те были крупного размера. По спине и плечам весело барабанили куски дерева. Осторожный взгляд по сторонам показал уходящий вниз горизонт; Босск сделал вывод, что возносится к небесам, оседлав неведомого механического скакуна.
– Не пытайся спрыгнуть, - прозвучал в голове безучастный голос напарника. - Костей не соберешь. Перемелет в муку.
Босск и не собирался никуда слезать; наоборот, он забрался повыше, туда, где бок машины не был таким гладким Попутно ящер разглядел под ногами вращающееся кольцо с металлическими зубьями. Каждый дюрастило-вый треугольник был вдвое выше трандошана, а весь агрегат работал с таким огоньком, что за несколько стандартных секунд зажевал бы «Гончую», попадись та по дороге.
– Ч-ч-т-т-о п-п-происходит-т? - заорал трандошан. - Ч-ч-т-т-о эт-т-то т-ттак-кое?
– Автономный бур, - хмыкнул Фетт. - Для глубокого бурения. Пробивает кору планеты.
Босск прижался к вибрирующему металлу с еще большей решительностью, чем прежде. Ему и раньше не хотелось разжимать лапы, чтобы не соскользнуть на колоссальные фрезы, перемалывающие камень и дерево в нескольких метрах от его нижних конечностей.
– Неплохая ловушка, - одобрительно заметил Фетт. - На самый крайний случай.
– А т-т-ты г-д-де?
Босск огляделся по сторонам; строения брошенной горной колонии сейчас казались одинаковыми пузырями на голой каменистой земле. Видны были фигурки разбегающихся старателей, шахтеры спешили убраться подальше от гигантской машины, которая только что успешно справилась с крышей пивной и пошла осваивать небеса.
– За меня не бойся.
– Д-да я не т-т-то ч-ч-т-тоб-б-бы…
Хорошо, что напарник настоял на импланте; в этом грохоте они не расслышали бы даже крика
– На поверхности, - соизволил проинформировать Боба Фетт трандошана. - Добыча где-то рядом. Должно быть.
Босск уговорил себя чуть-чуть отодвинуться от дю-растила и заглянуть за жадно лязгающие фрезы. Подножье исполинского бура скрывали плотные клубы пыли, Фетта нигде видно не было, зато ящер разглядел другую фигуру, узнаваемую даже на таком расстоянии.
– Вон он! - радостно завопил Босск. - Я его вижу!
Он даже сумел сориентироваться.
Он к-к сев-веру! От-т-т меня к-к северу!.. - Босск понятия не имел, где в пыли затерялся напарник, но полагал, что уж его-то самого видно отлично. - Бближе к-к холмам и в-ворот-т-там к-к-колонии!
Он чуть было не прокусил язык. В руке штурмовика тускло блеснул металлический предмет; где-то в хаосе обрушивающейся земли имперец разжился бластером.
– И он в-в-воружен…
Необходимость в информации отпала, потому что Восс'он'т присел на корточки и принялся обстреливать клубы пыли.
– Ф-фет-т? - опасливо позвал Босск. - Т-ты т-там жив?
Ответа не последовало, имплант молчал.
Вот и хорошо, и не нужно делиться…
Агрегат, невольным наездником которого стал тран-дошан, поднялся уже так высоко, что невозможно было разглядеть, что творится на поверхности. Восс'он'та Босск еще видел, кукольная фигурка сейчас была не больше букашки. Бывший солдат двинулся вперед, не опуская оружия; наверное, хотел исследовать, в кого он попал и попал ли вообще.
А затем случилось разом два события.
Во-первых, из плотной пылевой завесы вылетел утяжеленный грузом шнур и за долю секунды обмотался вокруг штурмовика, прижав руки Восс'он'та к бокам. По крайней мере, физические упражнения в исполнении имперца Босск расценил именно так. Опрокинутый на спину дезертир извивался и норовисто брыкался. Затем из клубов пыли неспешно вышел Боба фетт, ловко подсек спеленатую добычу и смотал шнур, так что разъяренный Восс'он'т отъехал на спине подальше от выроненного бластера
А во-вторых, бур наконец-то вылез из земли целиком и даже приподнялся в воздух. Горняцкий поселок накрыла чудовищная тень. Агрегат пробалансировал на торце, а потом гравитация взяла свое.
Дело плохо, сказал себе Босск, все еще цепляясь за украшенную рядами болтов обшивку. Будет больно…
Он почувствовал, как исполинская конструкция заваливается набок, но несмотря на бедственное положение, думал о том, что целеустремленностью и тупой силой бур напоминает ему имперский «звездный разрушитель». Только в отличие от творений Куата полеты бур не заботили. Перемолотые в гравий булыжники, которые машина прихватила с собой, ссыпались с защитных панелей.
Тень увеличилась в размерах; бур приступил к величественному падению. Босск, который обнимал его нос, словно букашка, неизвестно зачем усевшаяся на детскую игрушку, зажмурился и приготовился к столкновению с землей,
И он получил весь спектр переживаний в полной мере, ощутил каждой косточкой, каждой клеточкой своего тела. Когти соскользнули, но свободный Боссков полет прервало выступающее из корпуса сопло системы охлаждения двигателя. У ящера перехватило дыхание, громко клацнули зубы. Грохочущий дюрастило-вый монстр не успокаивался, продолжая разрушать все и вся.
Секундой позже Босск пришел в себя, вытер с морды кровь. Небо пачкали черные полотнища, из разбитого бура выползали струи пара и дыма. Что-то приглушенно взорвалось, трандошан инстинктивно пригнулся; из корпуса вырвало порядочный кусок обшивки.
В дыру вытекло пламя. Еще несколько листов дюрасти-ла взлетели к небу, возомнив себя кометами.
На границе оглушенного сознания образовалась свежая мысль. Эта дрянь сейчас как шарахнет…
Ободранные лапы кровоточили. Схватившись за погнутую панель, Босск невольно сморщился. Металл был скользкий от смазки и очень горячий, он шипел и потрескивал, краска шла пузырями. Босск перевалился через край и полетел вниз; ему уже было все равно, с какой высоты падать.
Оказалось - всего пару метров. Трандошан лежал на спине и разглядывал фрезы и собственно механизм бура, на три четверти зарывшегося в почву. Заброшенная горняцкая колония превратилась в широкую воронку, все вокруг было засыпано песком и мелкой щебенкой. Несколько зданий уцелело, они торчали по краю ямы, словно недавно прорезавшиеся молочные зубы. Вот оно как… Босск наконец-то понял, как была устроена ловушка. Почву под поселком выбрали, слой за слоем изымая руду, и в конце концов образовалась огромная каверна, отделенная от поверхности лишь тонкой перегородкой внешнего слоя земли. Иначе Босск убился бы при падении.
Он поднялся на ноги и нетвердой походкой побрел к носовой части бура, подальше от огня и не прекращающихся мелких взрывов в машинном и силовом отсеках. Фрезы больше не вращались, а острый конус указывал в небо, будто исполинский палец.
Босск постоял, успокаивая дыхание и вытряхивая застрявшие между чешуйками мелкие камешки. Ноздри разъедал неприятный запах горящего машинного масла, безостановочно хотелось чихать. В развалинах горняцкой колонии трандошан был один, уцелевшие шахтеры, наверное, до сих пор еще бежали по окрестным холмам. Да и кто мог уцелеть, когда с неба на голову рушится несколько тонн дюрастила?..
Из кучи камней под зубьями фрезы выкатился булыжник. Грязь и щебень зашевелились, осыпались внутрь возникшей дыры.
Из-под завала показалась рука в серой грязной перчатке, пошарила, отыскивая опору ненадежнее, чем струящийся вниз песок. Затем показалось предплечье, закованное в боевую наручь, затем - поцарапанный желтый наплечник со странной эмблемой. Потрепанный глухой шлем носил теперь больше отметин, чем прежде, а узкий затемненный визор треснул.
Словно мертвец, которого чем-то не устроила собственная могила, из дымящихся обломков поднялся Боба Фетт.
Босск стряхнул оцепенение, ухватил напарника за запястье и помог выкарабкаться из ямы.
– Ты в порядке? - трандошан попытался разглядеть лицо за темным пластиком визора.
На вопрос Боба Фетт, как всегда, не ответил.
– Пошли, - он указал на дыру, из которой только что вылез. - Там Восс'он'т. Надо его вытащить.
Справились они быстро, никто им не мешал, так как добыча лежала неподвижно, все еще связанная по рукам тонким и очень прочным шнуром. Босск слазил за ней и выволок на поверхность, где уложил на землю подальше от бура.
Фетт неспешно опустился рядом с добычей на колено, проверил у штурмовика пульс, дыхание и зрачки, так же неторопливо выпрямился.
– Еще жив, - сообщил охотник в мандалорском доспехе, не оглядываясь на напарника. - Мы его поймали.
Измученный Босск, отдуваясь, присел на корточки и стал с завистью наблюдать, как перепачканный с головы до ног, но все такой же невозмутимый напарник активирует встроенную деку и посылает сигнал своему кораблю. Скоро «Раб-1» спустится с орбиты и подберет их.
– Знаешь… - произнес трандошан, по инерции продолжая лязгать зубами. - Не хочу я больше работать с тобой… вот что.


12

Когда новости идут издалека, за время путешествия они аккумулируют энергию. Словно приливная волна на поверхности водного мира, они наливаются мощью и, прокатываясь по клочку суши, на свою беду попавшемуся на дороге, сметают все живое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31