Вернулся в Небеса путных, одетый в шелк змеиных слов. Смелей войди к рассвету ветер любви не знает стона стен. Его прозрачный след подобен бесконечности Небес.
Даника пригнула волшебника к земле, и он услышал, как над головой просвистел арбалетный болт. Но Кэддерли продолжал напевать, глубоко уйдя в заклинания.
Ты строишь мост ради всех, кто строит стены, чтобы мы не могли различать, где свет, где тени. И когда твой мост, вознесется в пустыню Неба, я увижу, как все, кто вырос у стен, взойдут на твой мост. Ты строить мост и кладешь, как камни, сердце, как светел твой мост, знаю лишь я и те, кто строит мосты.
Бегущий впереди разбойник внезапно остановился, словно его кто-то дернул за ногу, и упал вниз лицом. И тут же утонул в слякоти, в которую обратился целый пролет моста. Даника и Кэддерли услышали невдалеке всплески: толстый слой грязи, перемешанной с камнями, обрушился в озеро. Еще один убийца добежал до этого места, но увяз до колен в разваливающейся трясине.
Человек, продолжающий погоню, вскрикнул, когда перевернулся через перила, пролетел около двадцати футов и рухнул в воду озера, сомкнувшуюся у него над головой. Целый пролет моста, отмеченный волшебником, соскользнул вниз прямо перед носом врага. Четверо пораженных бандитов стояли на краю пятнадцатифутового разрыва, вдруг отделившего их от почти настигнутой жертвы. Враги уставились на происходящее с изумлением, переходящим в ужас.
– Она сказала, что Денир призовет меня, – поведал Кэддерли девушке, потирая свои пульсирующие виски. – И я знаю, что это повторится, когда мы попадем в гостиницу.
– Неужели ты стал во что-то верить? – спросила Даника, оставляя позади остолбеневших убийц и цоканье копыт лошадей приближавшихся городских стражников.
Кэддерли строго посмотрел на любимую, будто она его ударила. Он успокоился и пожал плечами, не зная, что ей ответить. Волшебник и девушка услышали перестрелку стражников с Ночными Масками. Пойманные в ловушку сообщники один за другим ныряли в воду. Впереди лежал путь, безопасный на всем протяжении: дорога в «Чешую дракона», ведущая к поверженным врагам и погибшим друзьям.

ДУША НАСТАВНИКА

Звуки выстрелов продолжали преследовать Кэддерли с Даникой и после того, как они покинули мост и вышли на Озерную улицу. Туман быстро рассеивался, гонимый щедрыми лучами восходящего солнца. Кэррадун пробудился для нового дня.
Озерную улицу заполняли любопытные жители и городская стража. Множество голов повернулось в сторону молодого жреца и его спутницы. Широкополая шляпа Кэддерли обвисла, словно впитав в себя эти тяжелые взгляды. На всем пути на волшебника и воительницу показывали пальцами. Наконец всадник городской стражи проложил себе путь сквозь толпу, чтобы перерезать им дорогу.
– Вы священнослужитель Библиотеки Назиданий? – раздался резкий и грубый голос.
– Мое имя Кэддерли, я вхожу в орден Денира, – с достоинством ответил юноша.
Он повернулся к Данике и пожал плечами, смущенно и словно извиняясь, когда произносил последние несколько слов.
– Мы возвращаемся обратно в «Чешую дракона», гостиницу, принадлежащую Фредегару Торопыге, – объяснила Даника, бросая косой взгляд на любимого. – Нам нужно проведать друзей, которых пришлось там оставить.
– Так уж и пришлось?
Волшебник и девушка знали, что стражник задает этот вопрос неспроста. Прищуренными глазами он испытующе рассматривал спутников.
– Вы знаете, что произошло, – ответил Кэддерли без колебаний.
Стражник угрюмо кивнул, по всем признакам, удовлетворенный этим объяснением.
– Ступайте, да побыстрее, – бросил он им и направил лошадь на тех, кто загораживал влюбленным дорогу.
Им очень не нравилась эта толпа зевак, запрудившая улицу и пожирающая их глазами. Среди любопытных вполне могли затесаться убийцы. Еще больше напугала их мысль, подкрепленная грустным тоном вояки, что победа в гостинице обошлась слишком дорого и среди их знакомых тоже есть жертвы.
Их страх не уменьшился, когда они прошли мимо соседней гостиницы, той, где нашли кров Айвен и Пайкел. Их взорам предстали руины на месте входной двери и когда-то нависавшего над ней козырька. Хозяин гостиницы, пыхтя, вытаскивал осколки стекла и щепки, застрявшие в щелях крыльца. Он проводил спутников многозначительным немигающим взглядом.
Кэддерли помедлил и глубоко вдохнул, когда перед ним предстало здание «Чешуи дракона». Он увидел, что осталось от балкона его комнаты, где в последние недели жрец находил самое уединенное место для размышлений, позволяющее отвлечься от мирской суеты. Оторванная планка перил лежала на улице, еще одна доска, которая помогла Данике спружинить в падении, висела под углом. На земле, к счастью, не валялось ни одного трупа. Но волшебник увидел темно-красное пятно на булыжниках напротив своей комнаты и еще большее – посреди широкой мостовой.
Даника, почувствовав, как потрясен ее друг этим зрелищем, взяла жреца под руку, мягко поддерживая его. К удивлению девушки, Кэддерли вырвался. Она посмотрела на волшебника, пытаясь понять, не сделала ли что-то лишнее, но его неподвижный взгляд не был обвиняющим. Молодой человек глубоко вдохнул и распрямил плечи.
Девушка поняла, что на этот раз волшебник не уклонится от борьбы, не убежит прочь, как он однажды уже сделал это в Шилмисте. Наоборот, он встретит угрозу лицом к лицу, с гордо поднятой головой, нанося ответный удар тем, кто осмелился бросить ему вызов. Но найдет ли он силы на это, спрашивала испуганно Даника, не обрекая себя на то, чтобы призраки вроде Барджина до конца дней крались за ним?
Кэддерли прошел мимо нее, затем улыбнулся и помахал рукой, услышав знакомое «ой-ой-ой» из-за дверей «Чешуи дракона».
На уцелевшее крыльцо вышел Пайкел Валуноплечий. Дворф держал утерянный жрецом посох высоко над головой и с трудом помахивал сильно поврежденной ладонью.
Даника, заметив ощутимую перемену в поведении Кэддерли, осталась стоять на месте и позволила любимому уйти вперед. Продолжавшийся безостановочно поток убийств заставил волшебника, защищаясь, окрепнуть в своем решении воевать. Постепенно насилие перестает удивлять, знала по себе девушка, но ни одна битва не дается так тяжело, как первая в жизни. Ни один удар не наносится с таким отвращением, как первый. Глядя, как ее любимый уверенно делает большие шаги навстречу Пайкелу, молодая воительница испугалась.
К тому времени, как Даника настигла волшебника, он неподвижно стоял внутри гостиницы с двумя дворфами (к ее облегчению) и Фредегаром Торопыгой, глаза которого опухли от слез. Девушка испытала воодушевление при виде боевого настроения братьев. Однако потом она проследила за взглядом Кэддерли, заметив стол в каминном зале, на котором распростерлось бездыханное тело жреца-наставника. Его грудная клетка, жестоко раскромсанная, зияла страшной дырой на том месте, где должно было находиться сердце.
– Мой Бреннан! – стонал измученный Фредегар. – Они убили моего бедного сына!
Волшебник позволил своему взгляду бродить по комнате, отметив сломанную лестницу, сорванный канделябр поверх ее остатков, прожженный пол позади длинной стойки. На одном из столов лежало неопознанное, накрытое простыней тело. Еще шесть трупов валялось между стойкой и лестницей, и обуглившаяся одежда одного из них еще продолжала дымиться.
– Но, по меньшей мере, четверо скрылись, – сообщил Айвен.
– Ты забыл про того, кто лежит на крыше, – заметила Даника.
– О-хо-хо, – вздохнул Пайкел, потирая мозолистые ладони одна о другую и жестом предлагая одному из стражников подняться, чтобы это проверить.
– Выходит, только трое убежали? – поправился дворф.
– Семеро, – с отсутствующим видом сказал Кэддерли, вспоминая троих, напавших на них с Даникой из-под воды, и еще четверых в преследовавшей лодке.
Айвен покачал головой, почесывая рыжую бороду, и затем проворчал:
– Видимо, скучать тебе не пришлось.
Волшебник его почти не услышал. Молодой жрец медленно брел по покореженному полу к телу человека, который заменял ему отца все время, сколько юноша себя помнил. Прежде чем он подошел вплотную, высокий стражник остановил его.
– Надо кое-что обсудить, – резко бросил он. Кэддерли посмотрел сквозь воина.
– Я вижу тучи, – сказал служитель Денира. – А может, я вижу дым. Пока было солнце, я думал, что пел, я думал, что жил. Но разве это настолько важно? Что ты хочешь еще?
– Отставить! – рявкнул стражник. – Хорош заговаривать зубы. Отвечать только на мои вопросы. Причем подробно.
– Когда гроза, – продолжал жрец, – мне легче дышать, это так. Не бойся грома, он всегда попадает в такт. Цветы, что я подарил тебе, смогут стоять до утра.
Простые слова волшебника звучали мягко и ласково, но стражник воспринял их как удар по шлему. Он встал навытяжку, ошарашенно вращая глазами, затем развернулся и молча направился к выходу.
– Любой дом непрочен, – говорил Кэддерли, – если в небе сталь. Я хотел бы успеть допеть, но если нет, то не жаль. Я строил так много стен и столько хотел сберечь…
Младшие чины, сопровождавшие пораженного стражника, обменялись удивленными взглядами и, ничего не говоря, покинули комнату вслед за начальником. Айвен попытался что-то сказать молодому жрецу, но Даника положила руку на плечо дворфу, жестом заставив его замолчать.
Впрочем, волшебник и так не услышал бы друга. Маг подошел к растерзанному телу Эйвери и отер слезу с серых глаз. Наставник явно перешел в то место, где его ничто уже не могло опечалить. Осознание этого добавило тяжести к тому грузу вины, который камнем лежал на сердце юноши.
Но теперь Кэддерли испытывал уже не только угрызения совести. Это чувство походило скорей на сожаление или горе, возвышенное и светлое, никогда не испытанное им раньше. Множество образов, связанных с жизнью Эйвери, прошли вдруг перед глазами жреца. Он увидел дородного наставника на тропинке, ведущей в Библиотеку Назиданий, наслаждающегося солнечным весенним днем. Учителю мешал идти Персиваль, белая белка, бросавшаяся в него сухими веточками. Юноша увидел Эйвери на полуденных песнопениях у брата Чонтиклира, где лицо наставника стало задумчивым и безмятежным от мелодичной песни заботящегося о нем Покровителя.
Как отличалось это отеческое лицо от нынешнего, чей рот застыл в последнем вскрике, оставшемся без ответа призыве о помощи, которого так и не последовала.
Лучше всего Кэддерли помнил частое ворчание, которым одаривал его наставник. Покрытое пятнами лицо Эйвери становилось красным от негодования и изумления из-за явственного равнодушия и безответственности ученика. Наставнику оказалось не так-то просто разобраться в себе и решиться проявить свои подлинные чувства к юноше, признать, что любит его как сына. Впрочем, по правде говоря, Кэддерли ощущал это все время. Его поступки не огорчали бы наставника так сильно, если бы он не принимал поведение юноши так близко к сердцу.
Только теперь, стоя рядом с мертвым учителем, молодой человек осознал, как сильно он любил Эйвери, заменившего ему отца.
Внезапно ему в голову пришла мысль о том, что вообще-то наставник не просто так спустился вниз в каминный зал в столь ранний час, легкомысленно одетый и абсолютно беззащитный. Кэддерли понял это как-то безотчетно, принимая новое знание к сведению вместе со многими другими наблюдениями, которые он пытался собрать воедино с тех самых пор, как скрылся от банды убийц.
– И мой Бреннан тоже, – прорыдал Фредегар, подходя со стороны Кэддерли и ободряюще похлопав молодого служителя по плечу.
Жрец искренне желал ответить своему участливому другу так необходимой ему сейчас поддержкой и проследил взглядом за хозяином гостиницы, устремившим взор куда-то за стойку. Разница между телами Бреннана и Эйвери просто ошеломляла. Лицо паренька не выражало ни ужаса, ни каких-либо признаков отчаяния. Его кожа также казалась неповрежденной, без ран и ушибов. Казалось, он просто внезапно и тихо умер. Единственное, что приходило в голову, так это что его отравили.
– Никто не смог сказать мне, – продолжал Фредегар, – как это произошло. Стражники говорят, что он не мучился перед смертью, да и крови нигде не видно. Ни одного пятнышка на всем теле! – Хозяин отчаянно всхлипывал, пытаясь восстановить дыхание. – Но мой сын мертв! – горестно воскликнул он. – Бреннан умер!
Кэддерли пошатнулся, когда грузный хозяин гостиницы всем телом оперся на него. Несмотря на искреннее горе, жрец не мог не заметить, что смерть несчастного выглядела загадочной. Кэддерли вспомнил ужасные тени, которые видел танцующими на плечах парня недавним вечером. Затем оживил в памяти историю Даники и ее странный сон. И понял, уже не сомневаясь: что-то или кто-то завладел Бреннаном, а потом за ненадобностью выбросил его.
Возможно, след происшедшего еще не исчез окончательно. Вероятно, эти о многом свидетельствующие тени все еще роятся на плечах паренька. Молодой жрец открыл свое сознание, позволив Песни Денира снова проникнуть туда, несмотря на продолжающуюся пульсирующую боль в висках. Волшебник увидел дух Бреннана: он сидел на стойке, выглядя несчастным и потерянным, уставясь с сожалением на обезумевшего отца и с недоверием – на свое покинутое тело. Дух поднял взгляд на Кэддерли, и почти прозрачные черты его наполнились удивлением.
Весь мир предметов вокруг духа стал неясным, когда Кэддерли позволил себе заговорить с Бреннаном.
Отравление? – спросило потерянную душу сознание волшебника, хотя жрец знал, что не произнес ни слова.
Дух помотал головой:
Мне некуда идти.
Ответ казался Кэддерли очевидным:
Ступай обратно в своё прибежище. Бреннан смущенно взглянул на служителя Денира. Песнь вновь зазвучала в полыхающей от боли голове волшебника, немилосердно оглушая его. Впрочем, Кэддерли не пытался держать ее под контролем. Он увидел, как душа Бреннана осторожно приближается к телу, с испугом, но в то же, время и с надеждой. В глазах волшебника вся комната вокруг погрузилась в темноту. Во мраке, утонуло все.
– Ради всего святого! – услышал Кэддерли шепот, Даники.
– О-хо-хо, – простонал Пайкел.
Глухой стук на полу поблизости заставил молодого человека вернуться к действительности. Он ползал на коленях по жесткому полу, но Фредегару уже было не до этого. Потому что перед хозяином, недоверчиво мигая, сидел его сын Бреннан.
– Кэддерли! – вздохнула Даника. Ее нежные любящие руки обняли дрожащие плечи жреца.
– Как ты… себя чувствуешь? – пробормотал Кэддерли, обращаясь к Бреннану.
Паренек не смог издать ничего членораздельного, лишь всхлипывания, близкие к истерике. Прерывающимся голосом Бреннан пытался объяснить, что он и вправду не знает, что ответить на этот вопрос. Как он чувствует себя? Живым!
Сын хозяина гостиницы посмотрел на свои руки, радуясь, что они вновь подчиняются его приказаниям. Он внезапно сжал кулаки и ударил ими в воздух, причем с губ его впервые сорвался крик. Усилие стоило парню его вновь обретенных возможностей, так что он качнулся и упал в обморок. Айвен и Пайкел подбежали, чтобы поймать его. Кэддерли внезапно выпрямился, и взгляд его был направлен на жреца-наставника Эйвери. Собравшись с силами, служитель Денира поднялся, отстранил Данику и неуверенной походкой подошел к мертвому телу.
– Враги вырезали его сердце, – мягко напомнила девушка. Волшебник непонимающе повернулся к ней. – Они так поступают всегда, – сказала воительница, знакомая не понаслышке с мрачными обычаями злобных убийц. – Чтобы вернуть душу в тело оказалось непросто.
Кэддерли рявкнул и снова повернулся к наставнику, возвращаясь к заданию, которое он не должен провалить. Волшебник призвал Песнь, сделав усилие, поскольку та уже неохотно возвращалась в его утомленное сознание. Возможно, ему следовало отдохнуть, прежде чем продолжать, подумал молодой жрец, в то время как буквы и слова стали снова проплывать перед его мысленным взором. Вероятно, сегодня он слишком щедро расходовал Силу и нуждается в передышке перед погружением в царство тети.
– Нет уж! – громко воскликнул Кэддерли. Он закрыл глаза и приказал Песни литься. Комнату заволокло туманом.
Призрак Эйвери отсутствовал. Хотя тело волшебника оставалось неподвижным, его дух настойчиво осматривал каминный зал. Служитель Денира различил сгустки злой энергии, неразборчивые тени, клубящиеся на полу рядом с мертвыми разбойниками, и чувствовал там опасность, висящую в воздухе. Духи злодеев вскоре исчезли, и волшебнику показалось, что их словно бы подтолкнули, заставив скрыться. Какая кара ждет несчастных в их последнем походе?
Эта мысль не принесла Кэддерли облегчения. Он уставился в рассеивающуюся темноту. Подумал, не стоит ли ему позвать обратно одну из этих потерянных душ, чтобы спросить об Эйвери, но тут же отбросил это предположение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31