Я мрачно кивнул:— Вот именно. И ты не одна такая умная. Кто бы мне объяснил, почему власти до сих пор не вмешались и не конфисковали злосчастное насекомое? Уокер обыкновенно не одобряет столь очевидных угроз его драгоценному статус-кво.— Уокер может сколько угодно тешить себя мыслью, что он здесь самый главный, — возразила Деливеранс, — но власти всегда понимали: свободное предпринимательство превыше всего!— Филистеры! — отрезала Лукреция Грейв, свирепо полируя монокль.— Или, возможно, власти не уверены в подлинности бабочки? — рассудил я.— Не бери в голову, дорогой, — промурлыкала Деливеранс и выпустила безупречное кольцо табачного дыма.Тем временем покупатели начали просачиваться в зал, и кто-то уже ссорился из-за мест в первом ряду. Я вежливо откланялся, решив прогуляться по периметру помещения. Публика бурлила. Лица в основном ничем не примечательные: агенты — представители серьёзных людей — и обычные зеваки, думающие перехватить чего-нибудь по дешёвке. Некоторые явно пришли посмотреть, как делается история, кто из сильных мира сего купит бабочку. Мест на всех не хватило, народ подпирал стенки и толпился в проходах. Медведи, ворча, стали вносить дополнительные стулья. (Раздачей глянцевых буклетов занимались люди — похоже, звери считали, что такое занятие ниже их достоинства) Толпа шумела пока ещё дружелюбно; многие тянули шеи, пытаясь разглядеть бабочку или оценить расклад сил в зале. Лукреция Грейв заняла своё место и взмахом молотка призвала к тишине. Деливеранс Уайлд гордо выпрямилась подле своей витрины, а я поудобнее устроился в дальнем углу, внимательно наблюдая за публикой.Все замерли, когда в зал ввалился гигантский снежный человек восьми футов росту. Под косматой грязно-белой шерстью переливались стальные мускулы. Чудовище угрожающе оглядело толпу, схватило подставку для зонтиков (из ноги такого же снежного человека, если вы помните) и, громко топая, удалилось. Никто не стал вмешиваться. Когда стало ясно, что этому существу ничего больше не надо, аукцион наконец начался.Предметы попроще ушли с молотка довольно быстро: всем не терпелось добраться до самого главного. Я сосредоточился на более или менее выдающихся лицах. Джеки Шейденфрейд, разумеется, был здесь. Вот он, в самой середине зала, — толстая потная свинья с кривой улыбкой и слезящимися глазами. Джеки — наркоман, подсевший на чужие эмоции; он смакует и впитывает бурлящие вокруг чувства. Сразу по приходе он представился и долго — слишком долго — жал мне руку. Одет он был замечательно: гестаповская форма, чёрная кожа и серебряные знаки отличия, а на шее же сверкает звезда Давида. Отличная находка; конфликтующие символы порождают желанные эмоции. Чтобы защитить себя от физического их выражения, Джеки нигде не появлялся без гигантского добермана, выкрашенного в розовый цвет.А вот и Сандра Шанс — консультирующий некромант. Эта вошла как к себе домой, согнала какого-то бедолагу с места в первом ряду, и никто не посмел возражать. Впрочем, она всегда так. Сандра довела высокомерие до степени искусства. Высокая, стройная, с нездорово бледным угловатым лицом под копной рыжих волос, в качестве одежды она обходилась лишь кляксами алого латекса, посаженными как попало на её тело. (К жидкому латексу, говорят, подмешивали святую воду и другие средства защиты.) В проколотых бровях, губах и других местах блестит сталь — в таком количестве, что во время грозы я бы поостерёгся подходить к ней слишком близко. В кармашках на широком кожаном поясе, украшенном символами друидов, принадлежности её ремесла: могильная земля, высушенная кровь, глаза тритонов и лягушачьи лапки — обычный набор. В холодных глазах светится быстрый ум, на губах играет ядовитая улыбка… Моя старая знакомая, Сандра специализируется на случаях внезапной смерти — как правило, насильственной. Она может получить ответы на запоздалые вопросы прямо с той стороны, если, конечно, клиент не возражает против решительных методов. Мы когда-то, пытались сотрудничать, но так и не сработались, Сандру интересовал только результат, и под руку ей лучше было не попадаться. Я действовал точно так же, но тёшу себя мыслью, что с тех пор изменился и вырос. Её присутствие напоминает мне о тяжёлых временах — и о двух людях, о которых я не люблю думать.Сандра резко повернула голову и глянула мне в глаза. Чутьё, как у собаки. Холодно кивнув, она отвернулась. Я успел кивнуть в ответ.Сандра сейчас работала с одной из самых зловещих фигур Тёмной Стороны: древним чудовищем по имени Плакальщик, известным также как демон самоубийства и ангел страдания. Иногда люди, имевшие неосторожность произнести его имя вслух, немедленно исчезали там, откуда не возвращаются. Никто в точности не знал, что за отношения связывают Сандру с Плакальщиком, а люди с воображением предпочитали не строить догадок. Некоторые вещи считаются нездоровыми даже на Тёмной Стороне. Насколько мне известно, Сандра никогда не интересовалась аукционами; что, если она представляет здесь своего партнёра? Весьма возможно. Но за каким чёртом демону самоубийства могла понадобиться бабочка Хаоса? Вряд ли для чего-то хорошего. Не пора ли мне наконец вынуть руки из карманов и заняться делом? Думаешь, кто-нибудь посмеет перебить цену, предложенную агентом Плакальщика?Оглядевшись, я слегка расслабился. Среди публики хватало игроков достаточно крупных, чтобы побороться с Сандрой, особенно когда вступит в игру охотничий азарт.Если же она всех перебьёт, у меня останется последний козырь: можно выхватить бабочку у них из-под носа и сбежать куда подальше.Недалеко от меня сидели Властелин Танца и Танцующая Королева. Они подчёркнуто не разговаривали друг с другом. Едва ли кому-нибудь из них действительно была нужна бабочка: скорее, каждый хотел проследить, чтобы она не досталась другому. В разводе они демонстративно придерживались различных хореографических школ: Властелин Танца предстал сегодня в облике кельта, в ритуальных шрамах и вайде, а Королева осталась верна любимому стилю диско. Оба, как всегда, радовали глаз своими изысканными и грациозными движениями, будто танцевали под музыку, слышную только им одним.В числе последних появился Раскрашенный Упырь, не скрывавший, что представляет здесь Коллекционера. (Этот последний считал ниже своего достоинства появляться на торгах лично — после того, как трижды попался на воровстве.) Упырь был клоуном — только таким, какого не дай бог встретить в тёмном переулке. Мешковатый костюм представлял собой непристойную фантасмагорию цветов, а глумливое разрисованное лицо несло отпечатки пороков, которые не имели названия. Он вошёл в зал развинченным шагом, словно на школьный двор — сутенёр, и оскалил острые как иглы зубы в ухмылке кроваво-красного рта:— Привет, привет, привет, мальчики и девочки! Всем привет! Я только что с самолёта прямо из Содома! Работал, работал, хорошо — не руками. Ха-ха-ха! Кто хочет угадать, где прячется толстая леди? Пока я ещё помню, где её похоронил?..Раскрашенный Упырь, он же — всем известный Полуночный Клоун: улыбка на лице убийцы, смех с кровавой пеной на губах. Но несмотря на эти ужимки, он всего лишь мальчик на побегушках...Я отвлёкся. Дело наконец дошло до бабочки. Все словно обезумели и наперебой спешили объявить свою цену. Лукреция Грейв отчаянно старалась поддерживать порядок и не отставать, но даже её опытный глаз не успевал за взлетающими руками. Звучали ругательства, а кое-где дошло и до оскорблений действием. Я бегал по рядам, гася конфликты грозным взглядом, но не всегда успевал. Сандра Шанс поднимала и поднимала ставку, но никто, похоже, не собирался уступать. В очередной раз перебив цену, Упырь самодовольно откинулся на спинку стула и гадко улыбался. Народ помельче роптал; отдельные потасовки начали перерастать в массовую драку. Да, бабочка Хаоса — это вам не гамбургер из единорога…Ситуация мне решительно не нравилась. Ждать, когда оскорблённые чувства хлынут через край и случится что-нибудь непоправимое, оставалось недолго. Конечно, защитные заклинания остановят магическую атаку, но как насчёт простого ножа или обычной пули? А победитель? Тоже проблема, едва ли не самая тяжёлая. Кажется, пора что-нибудь предпринять. Обычно я обхожусь негромким словом и красноречивым взглядом, но сегодня этого явно мало.Тут я осознал одно странное обстоятельство. Оказывается, я давно уже напевал старую песенку «Bridget the Midget the Queen of the Blues» Рэя Стивенса. Несмотря на крайнее напряжение, беспорядок и угрозу со всех сторон. Несмотря на то, что не вспоминал эту песенку много лет. Удивительное дело, но и мои соседи мурлыкали себе под нос, и вот совпадение — ту же самую мелодию. Кое-кто, судя по безмятежному выражению лица, даже не помнил, где находится и зачем сюда пришёл. Песня неудержимо распространялась по рядам; у меня побежали по спине мурашки. Расслабился, идиот! Подобное единомыслие обычно объясняется вмешательством Оттуда и ничего хорошего не сулит…Лукреция Грейв тоже призадумалась, отложив в сторону молоток и потирая лоб. Сандра Шанс и Упырь вскочили, оглядываясь в недоумении. Песня как-то затихла, а толпа вновь зашумела: теперь уже все ощутили нарастающее давление извне. Люди вставали со стульев и беспомощно осматривались, ничего не обнаруживая. Мы чувствовали, что здесь не одни.— Вот оно, — сказала Сандра — Сейчас начнётся.Те немногие, кто ещё не проникся происходящим, потребовали было продолжения торгов, но их сразу поставили на место. Люди стали доставать оружие. Медведи сбились в кучу; на мягких лапах появились зачатки когтей. Наступила предгрозовая тишина, какая бывает до первого удара молнии, который и не замедлил обрушиться. Вдоль стен огромного зала, как негодная электропроводка, вспыхнули и рассыпались искрами обереги, составлявшие систему магической защиты, которая охраняла Дворец аукционов в течение столетий. Она не была рассчитана на вторжение Оттуда.Я уже догадывался, что это такое. Психонавт — пришелец из другого слоя реальности, сверху или снизу. Все признаки налицо. Такого гостя не остановить и не сбить с пути: он либо слишком плотный, либо слишком бестелесный для наших средств. Я уже встречался с психонавтом, когда был подмастерьем у старого Карнаки Духознатца. Так несправедливо — уже дважды за мою короткую жизнь! Хорошо бы сбежать, да не успею…По мере проявления знаков присутствия психонавта началась паника. Никому не пожелаю увидеть такого. Метелью закружились энергетические вихри и засверкали чёрные радуги. Вспыхнули ауры призраков из другого мира — и тут же вошли в неодушевлённые предметы, которые немедленно обрели отвратительное подобие жизни. Стены, пол и потолок складывались в жуткие рожи, толстые губы раздвигались в щербатых улыбках, чёрные глаза вращались в провалах глазниц, а хор нечеловеческих голосов распевал прямо в наших головах: «Мы идём! Мы идём!» Гигантские деревянные пальцы пробили пол и поднялись в воздух между рядами стульев; все бросились врассыпную, выкрикивая заклинания, бесполезные против сил, просочившихся из-под самых основ мироздания.Дешёвые деревянные стулья ожили: ножки и спинки превратились в хищные щупальца, тут же вцепившиеся в тех, кто не успел увернуться. Через мгновение затрещали хрупкие кости; уши заложило от криков боли. Довольно похрюкивая, деревянные рожи слизывали пролитую кровь деревянными языками. Стены дышали, выгибаясь и втягиваясь. Огромный зал раскачивался и содрогался, как корабль в штормовом море.Появились полтергейсты, и их число увеличивалось с каждой минутой. Отслеживать вихрь событий стало невозможно. Незакреплённые предметы беспорядочно летали по всем направлениям, иногда самостоятельно загораясь. Одежда то становилась на несколько номеров больше, то лопалась прямо на теле, внезапно усохнув. Прямо в воздухе полыхали невидимые факелы, вверх по стенам лениво ползли не то слезы, не то капли пота, падал каменный, град и дождь из рыб, а люди разговаривали на неизвестных языках.Я с трудом пробился к Лукреции Грейв, которая стояла на коленях, отчаянно вцепившись в ножки своего стола. Я поднял её и поддержал; она вцепилась в меня, как заблудившийся ребёнок. Я-то надеялся, что у неё на крайний случай припасён какой-нибудь туз в рукаве, и, похоже, ошибся. Медведи героически пытались помочь обезумевшим людям, но могли разве только прикрыть их своими мягкими телами.Старый дух Дворца аукционов был изгнан, и воцарился новый. Наши головы немедленно заполнил вихрь неуправляемых эмоций, непринуждённо сметавший все барьеры на своём пути. Вокруг хохотали, плакали, бились в истерике, как крыса в зубах фокстерьера. Я смеялся так, что кололо в боку, и не мог остановиться. Потом настал черёд первобытных страхов: темноты, высоты и оборотней. Не выдержав пытки бездействием и отчаянием, люди атаковали друг друга за неимением иного врага Мужчины и женщины падали на пол и застывали, парализованные ужасом. Дворец стал незнакомым, чужим местом; те, у кого хватило силы воли добраться до выхода, вместо дверей обнаружили гладкую стену. Пути к спасению не было.Джеки Шейденфрейд раздулся, как рыба фугу; серебряные пуговицы его эсэсовской шинели рассыпались по полу. Он болезненно хихикал, изнемогая под водопадом чужих эмоций, которых уже не мог ни поглотить, ни переварить. Из выпученных глаз лились кровавые слёзы. Розовому доберману было уже всё равно: он выпустил самому себе кишки. Раскрашенный Упырь бежал по стене, как гигантское насекомое, пытаясь укрыться от ужаса, который он обыкновенно внушал сам. Грим на его лице поплыл от пота, а знаменитая улыбка куда-то исчезла.Магия Сандры Шанс, действовавшая на мёртвых, почти не работала против стихийных начал, но Сандра не сдавалась. Гордо выпрямившись внутри магического круга, прекрасная в гневе, она сдерживала атаки усилием воли. Единственным более или менее эффективным оружием в её руках оказалась австралийская кость-указатель: ожившая было мебель, на которую её направляли, ненадолго застывала. Но чудовища каждый раз возвращались обратно.Перед лицом общей угрозы Властелин Танца и Танцующая Королева бились плечом к плечу. Очень интересно: хореографическое оружие действовало там, где отказывала повседневная магия. Грациозные движения излучали ярость и возмущение, отвагу и решимость; человеческое естество бросало вызов нечисти — и побеждало. Я всегда считал, что вместе у них получается лучше.Деливеранс Уайлд в отчаянии глядела по сторонам, стоя внутри магического круга. Эльфы Двора Унсили честно выполняли свои договорные обязательства: ей ничто не угрожало, вот только помочь она никому не могла.Я в очередной раз подумал: пора, пока за меня не взялись всерьёз…Я не люблю демонстрировать собственные таланты. Врагов лучше держать в неведении относительно твоих способностей и твоих слабостей. Это очень помогает сохранять репутацию. Дурная слава, как правило, гораздо эффективнее большинства видов магии. Пускай психонавты ещё поосторожничают — может, их сбивает с толку моё непонятное происхождение. Глупо, однако, надеяться, что кривая вывезет. Если я понимаю, что происходит, и догадываюсь, что нужно делать, — значит, опять придётся бросаться грудью на амбразуру… Умирать, тем более скверной смертью, совсем не хочется, но такова цена ошибки в моём ремесле. Я привык.Однажды на моих глазах Карнаки Духознатец использовал талисман Изгнания, чтобы избавить заезжий луна-парк от психонавта. Вещь показалась мне полезной, и я потихоньку прибрал её, пока мой наставник смотрел в сторону. У него этих бирюлек хватало, а мне могло понадобиться.Порывшись в залежах магического хлама, оттягивавшего мои карманы, я в конце концов отыскал золотую монету из страны Нод. Полустёртая надпись и сейчас вызывала чувство смутной тревоги, хотя её давно уже никто не мог прочитать. Никогда не любил полагаться на такие вещи, но что делать, когда дверь твоего дома выламывают пришельцы Оттуда? Не пойдёшь же к старому Карнаки жаловаться, если не сработает. На магические объекты обычно не дают гарантии.Я поднял монету повыше и произнёс стартовое заклинание. Монета немедленно вспыхнула, залив все вокруг лучами, слишком яркими для человеческих глаз. Пришлось отвернуться. Монета немилосердно жгла руки. Застоявшийся дух талисмана с рёвом затопил собой весь зал и приступил к работе, изрыгая проклятия на языках, которые древнее человеческих наречий. Он выкорчёвывал злокачественных пришельцев из стен, пола и мебели, отправлял их обратно на самое дно мироздания. Кошмар наконец исчез. Утихла буря эмоций, отпустил отупляющий страх. Пол, потолок и стены приняли нормальный облик и затвердели, а сковавшая человеческие тела мебель разлетелась в щепки. Люди начинали надеяться, что ужас остался позади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22