Я больше была смущена, чем злилась, и это значило, что дело плохо. Я очень не любила смущаться и обычно прятала смущение под гневом. Но даже зная это, я все равно продолжала смущаться. Оставалось только выяснить, почему я еще и злюсь.
Я дождалась, пока мы вышли на стоянку, чтобы высказаться:
–Никки? Это и есть супер сексуальное имя?
–Ну его бы я запомнил, - прокомментировал он. Я резко отодвинулась от него так, что он перехватил коробку.
–Никогда и ни за что я больше не выйду на сцену, так что в псевдониме я не нуждаюсь!
–Ты вроде не хотела называть им свое настоящее имя?
Я нахмурилась, глядя на него.
–Я достаточно часто мелькаю в новостях. Рано или поздно они меня заметят.
–Возможно, но если ты скажешь им свой псевдоним, они будут думать о тебе только, как о стриптизерше, и не сопоставят тебя с образом федерального маршала. Ты очень смутилась, когда детектив Арнет увидела нас на сцене той ночью.
–Да, и я все еще жду момента, чтобы с ней объясниться, ведь мы обе работаем на полицию.
–Но она этого и не ждет, - возразил он.
Я покачала головой.
–Она не сможет рассказать, что видела нас, не раскрыв, что сама была там и, не признавшись, почему, - уточнил он.
–Полицейские ходят по клубам, чтобы нарыть что-нибудь разоблачающее, - сказала я.
–Но она была там не ради поиска улик, она пришла, чтобы увидеть меня.
Последнее заявление заставило меня остановиться. Я резко повернулась и уставилась на него.
–Что ты хочешь этим сказать?
–Она приехала в клуб вечером, еще до тебя. Поскольку мы достаточно далеко от клуба, дорога может занять много времени. Может продолжим в машине? - предложил он. Я открыла дверцу, и мы сели внутрь.
–А где твоя машина?
–Я попросил Мику меня подвезти, так он смог оставить машину у себя на случай, если она ему понадобится. Я знал, что домой поеду с тобой.
В этом был смысл. Я включила двигатель, одновременно включив обогрев. Только тут я поняла, что мне было просто холодно. Мой гнев подогревал меня даже в моем весьма сомнительном пальто.
–Что ты хочешь сказать, говоря, что Арнет была в клубе раньше?
–Она заплатила за приватный танец.
Я уставилась на него.
–Что она сделала?
Детектив Джессика Арнет работала на Региональную Группу Расследования Противоестественных Событий, РГРПС если короче. Это был отдел местной полиции, с которым работала и я. А еще я знала, что она без памяти влюбилась в Натаниэла, но я была настолько занята тем, чтобы не признаваться, что живу со стриптизером, что держала наши с ним отношения в тайне. Пока я не привела его на свадьбу, на которой была Арнет. Когда тайна была раскрыта, она очень обозлилась на меня за то, что я не известила ее о том, что мы пара. Она, казалось, думала, что я нарочно позволила ей обманывать саму себя. Она не выставила себя дурой, но потом она оказалась в Запретном плоде в тот самый вечер, когда Натаниэл вытащил меня на сцену. Теперь она была уверена, что я обижаю Натаниэла. Прикуйте кого-то на сцене и отходите плеткой, и люди уже считают, что вы глумитесь над несчастным. Конечно, идея плетки принадлежала Жан-Клоду и Натаниэлу. Часть постоянной программы Натаниэла по всей видимости. Я сделала, что от меня хотели, и осталась с Натаниэлом. Потом я его отметила, укусила достаточно сильно, чтобы остался след, прямо на сцене. Это был первый раз, когда я сама его так отметила, не потому что была под властью ardeur, не потому что он сам этого так хотела, а потому что я его любила и обещала отметить.
Арнет была убеждена, что я этакая мадам де Сад, а Натаниэл - моя жертва. Я пыталась объяснить, что быть жертвой - выбор Натаниэла и его самое горячее желание, но она не купилась. Я была уверена, что она расскажет обо всем своим коллегам-полицейским, и была в ужасе от одной мысли об этом. Жить с двадцатилетним стриптизером, которого в еще юном возрасте арестовывали за проституцию, это еще пол беды, но оказаться с ним на сцене и выделывать такое… о черт, это просто ужасно.
–Она получила свой приватный танец?
–Ты и вправду ревнуешь? - усмехнулся он. Я задумалась на минуту, а потом ответила:
–Да, я думаю, да.
–Это так приятно, - ответил он.
–Только расскажи мне про Арнет.
–Она не хотела самого танца. Она хотела поговорить, - он казалось задумался на секунду, а потом добавил. - Хорошо, она хотела не просто танца, она хотела гораздо больше, но настолько стеснялась своих мыслей, что так и не решилась их высказать. Так что мы просто поговорили.
–О чем же? - спросила я.
–Она попыталась заставить меня подтвердить, что ты меня унизила своими действиями. Она хотела, чтобы я порвал с тобой ради собственной безопасности.
–Почему ты не рассказывал мне об этом?
–Ты уже переживала из-за того, что Арнет может рассказать Зебровски и остальной команде, что она видела. К тому же ты была занята расследованием убийства. Я подумал, что личные стычки на месте преступления тебе не нужны, потому и не рассказал.
–Она еще приходила?
Он отрицательно покачал головой.
–Скажи мне, если она снова придет, хорошо.
–Ну, если ты хочешь.
–Да, я хочу.
–Она не станет распространяться насчет увиденного, потому что боится, что ты расскажешь всем о ее увлечении мною. Она никак не может для себя определить, что ее больше смутило, то, что мы с тобой делали на сцене, или то, что ей это понравилось.
–Я не уверена, что Арнет это понравилось, - сказала я.
–Она тоже в этом не уверена.
Я смотрела на него, внимательно изучая его лицо. Его взгляд стал другим.
–Только скажи это вслух. Я вижу все в твоих глазах.
–Ты больше всего ненавидишь в других то, что не можешь объяснить самой себе.
–Хм…
–Что?
–Мне похожая мысль в голову сегодня уже приходила.
–И чего же она касалась?
Я покачала головой.
–Ты и правда считаешь, что сказав Грэгу мой псевдоним, ты не дал ему связать мой образ с именем Аниты Блейк?
–Да, я думаю именно так. Они будут воспринимать тебя, как танцовщицу по имени Никки и все. Ты не будешь в их глазах кем-то еще.
–Странное мнение, но почему именно Никки?
–Потому что для меня оно запоминающееся.
–И чем оно так памятно для тебя?
–Потому что этим именем звался я, когда снимался в порно.
Я закрыла глаза.
–Как оно звучит?
–Никки Брендон - псевдоним, которым я пользовался, пока снимался в порнофильмах.
Я быстро заморгала, что означало, что мне очень сложно думать, так я удивлена.
–Ты назвал меня своим порно-псевдонимом?
–Его половиной, - ответил он. Я не знала, что сказать. Никак не могла решить, возгордиться или оскорбиться?
–Давай оставим эту тему, пока мы не разберемся, что нам угрожает.
–Нам ничего не угрожает.
–Тогда откуда у меня такое тревожное чувство?
–Итак, посмотрим: в городе какие-то скверные вампы, которые сегодня впервые замутили нам мозги, чего ты очень не любишь, пока мы общались с фанатами Брендона, узнавшими тебя после всего донного выхода на сцену. Если уж тебя смущает моя работа, то уж точно смутило то, что тебя тоже приписали к клану стриптизеров.
–Меня твоя работа не смущает.
–Смущает, - поддразнил он. Я завела машину.
–Вовсе нет.
–Тогда, представляя меня своим друзьям в следующий раз, не называй меня танцовщиком, скажи просто стриптизер.
Я открыла рот, закрыла его и не стала продолжать эту тему. Я так не сделаю. Он был прав. Я продолжала представлять его танцором.
–Ты хочешь, чтобы я представляла тебя именно так?
–Нет, но я не хочу, чтобы ты стыдилась того, что я делаю.
–Я не стыжусь тебя или твоей работы.
–Хорошо, это твой выбор, - но его тон ясно говорил, что он мне уступил, хоть я и была не права. Я терпеть не могу, когда он так делает. Только он мог остановиться посреди боя не потому что выиграл, а потому что ему надоело бороться. Так как же можно сражаться с тем, кто не намерен бороться с вам? Правильный ответ: никак.
Самое неприятное, что он был прав. Я стеснялась его работы. Я не должна была, но я стеснялась. Когда он был еще подростком, он был в бегах, занимался проституцией и сидел на наркотиках. Он не притрагивался к наркотикам в течение четырех лет. Он начал жизнь заново, когда ему было шестнадцать. Он снимался в порно, и я это знала. Но не заостряла на этом внимания. Я предполагала, что он прекратил сниматься тогда же, когда его перестали продавать, но не была в этом уверена. Я ведь его не спрашивала об этом? Он был леопардом-оборотнем, а это означало, что он не сможет заразиться ни одной болезнью, передающейся половым путем. Этот факт помогал мне не обращать внимание на его прошлое. Ликантропия убивала все, что могло повредить телу носителя, что обеспечивало ему абсолютное здоровье. Это очень хорошо помогало мне притворяться, что у него кроме меня нет сексуальных партнеров.
Я была поймана в ловушку красным сигналом светофора, когда мы проезжали мимо здания Сент-Луис Брид Компани, когда сказала:
–Хочешь, расскажу то, что объяснил мне Жан-Клод насчет маски?
–Если ты хочешь мне об этом рассказать, - ответил он почти безразличным тоном.
–Я очень сожалею, что никак не могу смириться с твоей работой, доволен?
–Хорошо, по крайней мере ты сожалеешь.
Свет сменился, и мы поехали дальше. Слой снега был всего в пару дюймов, но все равно затруднял движение.
–Я не смущаться, ты же знаешь.
–Рассказывай, что там такое тебе сказал Жан-Клод.
Я рассказала ему.
–Таким образом они тут из-за Малькома и его паствы.
–Вероятно.
–Я удивлен, что ты не потребовала ответов на все твои вопросы прямо по телефону.
–Я не знала, чего хотела от нас та парочка. И потому, как только Жан-Клод сказал, что мы в безопасности, я повесила трубку.
–Это не моя вина, что они узнали нас.
–Вообще твоя. Они узнали именно тебя.
–Хорошо, они узнали меня, - сказал он и вернулся в свое надутое состояние.
–Мне жаль, Натаниэл, правда жаль. Я была не права.
–Нет, ты права. Если бы мы не были вместе, то они бы не узнали бы тебя.
–Я не стесняюсь, что была на публике с тобой.
–Тебе же не нравится, когда фанаты узнают меня.
–Я думала, что была достаточно спокойна, когда одна из них передала тебе записку с номером своего телефона во время обеда, когда я оставила вас с Микой.
–Она ведь дождалась, пока ты выйдешь в дамскую комнату.
–Ты считаешь, что от этого я спокойнее реагирую?
Я свернула на 44-е шоссе и заскользила в сторону города.
–Она не хотела портить тебе вечер.
–Она думала, что вы с Микой из службы эскорта, и что я вам заплатила за тот вечер.
–В последний раз, когда она видела всех нас, мы направлялись вместе домой, я тогда уже жил с тобой.
–Я знаю, знаю. Она передала тебе свой номер, потому что хотела с тобой увидеться, а старый номер оказался неработающим. Ты прав, она была очень вежлива.
–Я сказал ей, что у нас вообще-то было празднование тогда, и она очень смутилась.
Я все еще помнила ту женщину. Она была стройной и изящной и годилась Натаниэлу в мамочки. Благодаря Жан-Клоду я стала разбираться в одежде, и могу сказать, что одета она была очень дорого. Драгоценности были не столь дорогими, но очень изящными. Она была одной из тех женщин, что возглавляют фонды милосердия и сидят в художественных комитетах при музеях, и она была готова найти себе мальчика на ночь, который годился бы ей в сыновья.
–Я думаю, меня в ней смутило то, что она не была похожа на тех, кто обычно…
–Нанимает эскорт? - закончил он фразу за меня.
–Да.
–У меня были самые разные клиенты, Анита.
–Представляю.
–Представляешь или стараешься не думать об этом?
–Ладно, последнее…
–Я не могу поменять свое прошлое, Анита.
–Я и не прошу тебя об этом.
–Но ты хочешь, чтобы я оставил стриптиз.
–Я так никогда не говорила.
–Но, тем не менее, ты этого стыдишься.
–Ради бога, Натаниэл, давай не будем об этом. Я смущена тем, чтобы самой оказаться на сцене. Я стесняюсь питаться от тебя публично, - я настолько сильно схватилась за руль, что испугалась, что сломаю его.
–Когда я кормила ardeur той ночью от тебя, я кормилась на убой от всей публики. Я не питалась непосредственно от них, я питалась их жаждой. Я чувствовала, насколько они наслаждаются шоу.
–И потом ты могла не кормиться почти двадцать четыре часа.
–Жан-Клод тогда поглотил мой ardeur и разделил его между вами всеми.
–Но он считает, что одна из возможных причин, что у него это получилось, в том, что ты кормилась от публики и от меня. Мне это понравилось, то, как ты отметила меня прямо перед зрителями. Ты не представляешь, как мне это понравилось.
–Ты хочешь сказать, что если бы я не накормила тогда ardeur случайно от тебя и толпы, он бы вышел из-под контроля посреди погони за серийным убийцей?
–Возможно.
Я задумалась над этим, пока мы ехали. Я представила себе вышедший из-под контроля ardeur в фургоне, полном полицейских, Мобильного резерва и сотрудников группы Альфа. Я представила, как он выходит из-под контроля в логове вампов, которые убили более десятка людей.
–Если так, то почему Жан-Клоду не попробовать загнать меня в клуб снова?
–А он предлагал?
–Я бы отказалась.
–Вот-вот, - заметил Натаниэл.
–Но почему ты упомянул об этом сейчас?
–Потому что я схожу с ума, - ответил он. Он опустил голову на крышку коробки, которая стояла у него на коленях. - Я схожу с ума от того, что наша годовщина не удалась. Я расстроен, что какая-то метафизическая дрянь расстроила наши планы.
–Я не планировала все это, - заметила я.
–Нет, но твоя жизнь всегда такая. Ты хоть понимаешь, как тяжело с тобой устроить нормальную годовщину?
–Если тебе не нравится моя жизнь, то зачем тебе в ней оставаться.
Я сразу же пожалела, что сказала это, но забирать слова обратно не стала.
–Ты хочешь этого? - спросил он, тихим, настороженным голосом.
–Нет, - ответила я. - Я не хочу этого. Я только не хочу, чтобы ты копался во мне. Это - работа Ричарда.
–Не сравнивай меня с ним. Я этого не заслужил.
–Нет, не заслужил.
Ричард Зееман когда-то был моим женихом, но это не продлилось долго. Я порвала с ним, когда увидела, как он кого-то съел. Он был главой местного клана оборотней. Он порвал со мной, когда понял, что больше не может общаться с человеком, которому с монстрами уютнее, чем ему самому. На данный момент мы были любовниками, и он даже позволял мне кормить от него ardeur. Я была его подругой в стае, Лупой его Ульфрика, и он больше не пытался найти мне замену. Зато он пытался найти мне замену в обычной жизни, ища женщину, с которой мог бы встречаться учитель естествознания младших классов. Он хотел детей и жизнь, независящую от полнолуний и полчищ зомби. Я не могла его в этом винить. Если бы у меня был выбор, я бы тоже выбрала нормальную жизнь. Конечно, у Ричарда тоже не было выбора. От ликантропии нет лекарства. Но он собирался разделить свою жизнь на части и по возможности сделать так, чтобы они друг о друге не знали. Похоже, черт возьми, на лекарство от всего. Но это была не моя жизнь, и пока что он просто назначал свидания простым девушкам. Вот если бы он достаточно близко подобрался бы к серьезным отношениям с кем-то, тогда бы я заволновалась, как это, когда он встречается с другой.
–Ты пропустила поворот, Анита, - заметил Натаниэл. Я ругнулась и притормозила, что очень трудно сделать на припорошенной снегом дороге. Наконец, я смогла справиться с джипом, и мы вырулили в нужную полосу. Я повернулась к нему. Мы всегда могли обернуться и посмотреть друг на друга.
–Прости, - сказала я.
–Задумалась о Ричарде? - он пытался казаться нейтральным, но у него не получилось.
–Да.
–Это я виноват, я думаю. Я заговорил о нем.
–Что за тон? - спросила я. Я пересекала ту часть города, которая должна была бы считаться элитной, но таковой не была. Мы свернули на набережную.
–Если бы Ричард был стриптизером, тебя бы это смутило?
–Оставь это, Натаниэл.
–Или что? - первый импульс его энергии оборотня прошелся по моей коже. Он был настолько зол, что его зверь начал проглядывать сквозь него.
–Ты пригласил меня сегодня, Натаниэл. Но вот это все мне не нужно.
–Я думал, ты меня любишь, Анита, но ты любишь меня, прячась от меня настоящего. Ты нужна мне, чтобы принимать себя таким, каков я есть.
–Что делаю и я.
–Ты сказала Арнет, что я тебе не жертва, что ты не станешь меня связывать во время секса. Не станешь унижать меня.
–Не начинай это опять, - попросила я.
–Анита, подчинение - часть меня. Оно заставляет меня чувствовать себя в безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8