А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Сидящий рядом человек оказался его советником по имени Глин. Когда тирин снова уселся, его стул пугающе заскрипел.
- Я встретил двоих ваших людей в дубовой роще, ваша милость. Они рассказали мне о вашей междоусобице.
- Да, с Инисом, этим ублюдочным слизняком! - Браэд уныло глотнул пива. - Действительно, я бы хотел нанять тебя, но, к сожалению, моя казна в таком же плачевном состоянии, как и стены крепости. - Он посмотрел на Глина. - Может, мы наскребем еще хоть что-нибудь?
- Разве что коня. Он всегда сможет продать его в городе.
- Верно, - заухмылялся Браэд. - Или... как насчет капусты? У меня ее полным-полно. Ну же, серебряный кинжал, подумай только, какая это полезная вещь - капуста. Если оставить ее сгнить, то ею можно потом забросать врагов на улице. Если ты ухаживаешь за девушкой, то можно подарить ей свежий кочан, это будет так неожиданно для нее, или...
- Ваша милость! - прервал его Глин.
- Ну ладно, я увлекся, - Браэд сделал еще глоток эля, - но если ты согласен, то мы дадим тебе лошадь, а также поставим на довольствие и тебя, и твоего оруженосца.
- Я согласен, - сказал Каллин, - но это не оруженосец, это моя дочь.
- И правда. - Браэд наклонился поближе. - Ты чтишь своего отца, дитя.
- Больше всех на свете, - ответила Джилл, - кроме короля, конечно, но я его никогда не встречала.
- Прекрасно сказано, - Браэд громко рыгнул. - Какая жалость, что этот гнойный прыщ по имени Инис не имеет такого почтения к королю, как это невинное дитя.
Каллин повернулся, адресуя свой вопрос советнику Глину:
- А в чем причина вражды, любезный господин? Ваши люди сказали мне только, что спор возник из-за леса.
- В общем-то, да, - сказал Глин, задумчиво поглаживая свою бороду. - Вражда длится уже давно, еще с тех пор, когда дед лорда Иниса объявил войну деду их милости. В те дни они сражались за титул тирина и по прочим серьезным поводам, но понемногу все улеглось. Однако, видите ли, лес расположен как раз на границе двух поместий. Это последнее, что осталось решить.
- Инис так думает! - Браэд ударил рукой по столу. - Советник самого верховного короля лично рассматривал это дело и принял мою сторону.
- Ну, ваша милость, - примирительно сказал Глин, - Инис оспаривает только часть решения суда. Он уступил вам деревья.
- Да, но каков мерзавец! Утверждает, будто его свиные права древнее наших!
- Свиные права? - изумленно переспросил Каллин.
- Свиные права, - подтвердил Глин. - Понимаете, по осени крестьяне выпускают в лес свиней, чтобы те лакомились желудями. Но на всех свиней желудей не хватает...
- Так вот, этот высохший ослиный хвост утверждает, что желуди - его, - вмешался Браэд. - Его люди убили одного из моих парней, когда прошлой осенью мы гнали их свиней из леса.
Каллин вздохнул и сделал очень большой глоток эля.
- Папа, мне непонятно, - сказала Джилл. - Неужели человека можно убить из-за свинячьей еды?
- Это вопрос чести! - Браэд стукнул об стол своей кружкой с такой силой, что пиво расплескалось. - Я ни одному человеку не позволю лишить меня того, что мое по праву. Честь клана взывает к мести! Мы будем драться до последнего человека!
- Жаль, что мы не можем вооружить свиней! - заметил Каллин. - Каждый должен сам сражаться за себе пропитание.
- Вот было бы здорово! - воскликнул Браэд, радостно осклабившись. - Надеть на них маленькие шлемы, вместо мечей - клыки, а мы обучили бы их идти в атаку под звуки рога.
- Ваша милость! - взвыл Глин.
- Ну хорошо, действительно, я снова увлекся.
Глин с Абрином, который оказался сыном пожилого советника, отвели Джилл и Каллина в казарму, расположенную во дворе позади всех построек. Как это и было принято, стражники спали прямо над конюшнями. Зимой тепло от лошадиных тел помогало людям согреться. Но сейчас, в эти знойные летние дни, здесь стоял невыносимый запах. Глин показал Каллину пару свободных коек, потом помедлил, наблюдая, как Каллин разбирает свои принадлежности.
- Ты знаешь, серебряный кинжал, - сказал Глин, - я не стесняюсь признать, что очень рад твоему появлению. Нам очень нужен человек с твоим опытом.
- Спасибо, - ответил Каллин. - Вы давно служите у тирина, добрый господин?
- Всю его жизнь. Сначала я служил у его отца. И, надо сказать, он был великим человеком, одним из тех, кто пытался разрешить конфликт с помощью закона, а не меча. Боюсь, что лорд Браэд пошел в своего деда. - Глин замолчал, повернувшись к Абрину. - Джилл - наша гостья, Абрин, поэтому будь с ней вежлив. Идите, поиграйте на улице.
- Это означает, что разговор обещает быть интересным, - усмехнулся Абрин.
- Джилл, - сказал Каллин. - Кыш отсюда.
Джилл взяла Абрина за руку и повела его из казармы.
Они задержались возле конюшни, наблюдая, как гуси ходят среди камней, переваливаясь из стороны в сторону.
- Эти гуси щиплются? - спросила Джилл.
- Еще как. Держу пари, что ты их боишься.
- С чего ты взял?
- Ты девчонка. А девчонки всегда боятся.
- Неправда.
- Правда. И имя у тебя тоже странное. Джилл - это не настоящее имя. Так зовут только крестьянок.
- И что?
- Как что? Быть крестьянином - это хуже всего. И еще ты носишь штаны!
- Я никакая не крестьянка. А штаны купил мне папа.
- Твой отец - серебряный кинжал, а они все - отребье.
Джилл размахнулась и что было силы съездила ему прямо по лицу.
Абрин закричал от неожиданности, а затем ударил ее в ответ, но Джилл увернулась и стукнула его кулаком по уху. С воплем он прыгнул на нее и повалил на землю, но она била его локтем в живот до тех пор, пока он не освободил ее. Они боролись, пинали друг друга ногами, дрались кулаками, пока наконец Джилл не услышала, как Каллин и Глин кричат им, чтобы они прекратили. В следующий момент Каллин схватил Джилл за плечи и оттащил ее от беспомощного Абрина.
- И что все это значит? - спросил он раздраженно.
- Он сказал, что все серебряные кинжалы - отребье. И я его стукнула.
Абрин поднялся с земли и сел, хныкая и вытирая окровавленный нос. Каллин было широко улыбнулся Джилл, а потом поспешил снова сделать строгое лицо.
- Послушай, Абрин, - сказал сыну Глин, - так нельзя обращаться с гостями. Если ты не обучишься вежливости, то как же ты сможешь потом служить знатному лорду?
Глин повел Абрина в башню, нещадно ругаясь. Каллин начал счищать грязь с одежды Джилл, приговаривая:
- Во имя всех богов, моя дорогая, где ты научилась так драться?
- В Бобире, где же еще! Дети постоянно обзывали меня незаконорожденной, и я дралась с ними, а потом научилась побеждать.
- Что верно, то верно. Ты и впрямь дочь Каллина из Кермора.
До конца дня Джилл и Абрин старались избегать друг друга, но на следующее утро Абрин не выдержал. Он присел на землю около ее ног и пнул кусок дерна носком башмака.
- Извини меня за то, что я назвал твоего отца отребьем. Мой папа говорит, что у тебя может быть какое хочешь имя, и ты можешь ходить в штанах сколько угодно, и все такое. Извини.
- Спасибо. Я тоже сожалею, что разбила тебе нос до крови. Я не хотела так сильно ударить.
Абрин посмотрел на нее и улыбнулся.
- Хочешь, поиграем в войну? - предложил он. - У меня есть пара деревянных мечей.
Следующие несколько дней жизнь в крепости верховного лорда Браэда текла спокойно. По утрам Каллин в сопровождении двух всадников отправлялся патрулировать дубовую рощу.
После обеда Браэд с другими двумя всадниками приезжал ему на смену. Джилл помогла Абрину выполнить его обязанности по дому, после чего у них оставалась еще уйма времени, чтобы поиграть с мечами или кожаным мячом.
Единственной проблемой для Джилл была мать Абрина, которая считала, что девочке надлежит учиться шитью, а не бегать вокруг крепости. Но Джилл была настолько сообразительной, что наловчилась избегать ее. За обедом отряд ел за одним столом, а семьи лорда и Глина - за другим.
Иногда советник возвращался в свои комнаты сразу после обеда, а Браэд подходил выпить вместе со своими воинами. Он, как всегда, заводил разговор о семейной вражде, подробности которой обсуждались из года в год. Он знал наизусть обо всем, что случилось задолго до его рождения, но припоминал и все свежие обиды.
Так прошла неделя размеренной спокойной жизни. Однажды вечером к столу, за которым ужинали бойцы отряда, торопливо подошел Браэд; его светлые глаза блестели, выдавая возбуждение.
У него были новости: один из слуг был в деревне и слышал сплетни о планах Иниса.
- Безродный гнойник! Утверждает, что раз свиные права за ним, то он может посылать своих хрюшек в лес хоть летом, хоть осенью. И он намерен приставить к своим свиньям вооруженную охрану!
За исключением Каллина, весь отряд начал возмущаться, демонстративно грохая кружками об стол.
- А я говорю, что ни одна свинья и шагу не ступит по моему лесу, - продолжал Браэд. - И с этой минуты весь отряд целиком будет выезжать в дозор.
Все возликовали.
- Ваша милость, - вмешался Каллин, - разрешите дать вам совет?
- Ну конечно, - ответил Браэд. - Я высоко ценю твой опыт в этих делах.
- Спасибо, ваша милость. Раньше мы выезжали одним патрулем, а в это время отряд Иниса мог объявиться на другом конце леса. Будет лучше, если мы разобьемся на два дозора и будем ездить по пересекающимся маршрутам. Мы сможем использовать пажей и прислугу для того, чтобы посылать сообщения, и все такое.
- Правильно мыслишь. Мы так и сделаем. Абрина прихватим с собой.
- А мне можно поехать? - спросила Джилл. - У меня есть пони.
- Джилл, не вмешивайся, - рассердился Каллин.
- Чувствуется отцовская выучка, - ухмыльнулся Браэд, - Я разрешаю, почему бы нет.
Поскольку Браэд был тирином, а Каллин - всего лишь серебряным кинжалом, он не мог ничего возразить, но позже, когда они остались одни, он хорошенько отшлепал дочь.
После двух дней патрулирования вместе с отрядом Джилл уже жалела о том, что настояла на своем, потому что ей быстро наскучило это занятие. С Каллином и еще двумя всадниками они скакали рысью в один конец леса, затем поворачивали и неслись в другой конец навстречу Браэду, а остальная часть отряда наоборот, - и так до самых сумерек. Единственным утешением Джилл было то, что ей доверили возить серебряный красивый горн, который она повесила на плечо на кожаном ремешке. Наконец, на третий день, примерно через час от начала дозора, Джилл услышала странный звук, доносившийся с опушки леса. Она приостановила своего пони и снова прислушалась: стук и хрюканье раздавались в лесу.
- Папа! - крикнула Джилл. - Я слышу хрюканье свиней и топот копыт.
Все трое развернули коней и поскакали назад.
- Вот они, - Каллин выхватил меч. - Скачи к лорду! Мы их задержим!
Переходя на галоп, Джилл несколько раз протрубила в горн. Наконец она услышала ответный сигнал Абрина. Верховный лорд Браэд выехал из-за деревьев ей навстречу.
- Ваша милость! - крикнула Джилл. - Они здесь!
Девочка быстро развернула своего пони и поскакала назад впереди всех: Джилл не хотела ничего пропустить. Когда она пробиралась через лесные заросли, до нее явно доносилось свиное хрюканье. Впереди виднелась тропинка, пересекающая луг, и Каллин вместе с другими всадниками устроили заслон. Вниз по лугу продвигалась странная процессия. Во главе ее был лорд Инис, державший зеленый щит, украшенный золотым гербом. За ним ехали семеро всадников - также вооруженных и готовых к бою. В тылу находилось стадо из десяти свиней и два перепуганных крестьянина, которые толкали животных палками, заставляя их двигаться вперед. Браэд и его люди подъехали к позиции, занятой Каллином и его товарищами. Когда Браэд обнажил меч, воины последовали его примеру, выкрикивая оскорбления в адрес лорда Иниса, те также отвечали бранью. Каллин крикнул Джилл и Абрину, чтобы они оставались на дороге, затем спокойно уселся на своего коня, положив обнаженный меч поверх седла.
- Лорд Инис сам свинья, - проговорил Абрин, - привел всех своих людей только для того, чтобы запугать нас числом.
- Верно, но он нас не запугает. Мой папа стоит троих его бойцов.
Процессия неспешно приближалась. Свиньи держались неровными рядами, хрюкая и выражая беспокойство при виде вооруженных людей, окружавших их. Наконец лорд Инис остановил коня в десяти шагах от тирина Браэда. Пока оба пристально изучали друг друга, свиньи толпились вокруг. Даже издали Джилл чуяла запах больших серых боровов с клочьями темной шерсти на боках и блестящими клыками.
- Итак, - прокричал Инис, - ты намерен лишить меня моих законных прав, Браэд?
- Нет у тебя никаких прав, - небрежно бросил Браэд.
- Нет, есть. Никто не имеет права перегораживать мне дорогу и оскорблять меня.
Свиньи захрюкали так громко, как будто одобряли своего хозяина. Каллин стегнул своего коня, подъехал ближе и поклонился с седла обоим лордам.
- Ваша милость, милорд, я обращаюсь к вам обоим. Разве вы не видите как нелепо выглядит наш поединок, в окружении всех этих свиней?!
- Придержи, серебряный кинжал, - свирепо прорычал Инис, - я не потерплю насмешек от человека без чести.
- Никаких насмешек, мой господин. Позвольте узнать, считаете ли вы, что у вас самого есть права доступа в эту рощу, наравне со свиньями?
Бразд самодовольно заулыбался, Инис угрюмо молчал.
- Скажите-ка, господин, - продолжал Каллин, - если бы речь шла не о свиньях, разве вы оспорили бы решение, вынесенное королевским судом?
- Я никогда не поспорил бы с его величеством, - ответил Инис. - Но мои свиньи...
С гиканьем Каллин пустил коня в галоп и, объехав вокруг Иниса и его людей, поскакал прямо на стадо свиней. Воинственно крича, он решительно размахивал лезвием своего меча. Свиньи вместе со своими пастухами пришли в ужас. Они бежали все вместе, хрюкая и визжа, наперегонки через луг, по направлению к дому. Оба отряда хохотали при виде этого зрелища. Только Инис в бешенстве взывал к своим людям, требуя прекратить комедию и исполнить воинский долг. Наконец Каллин оставил погоню и медленно двинулся назад.
- Что скажете, господин? - прокричал Каллин. - Ваши свиньи не желают больше здесь прогуливаться.
Лорд Инис пришпорил коня и сделал выпад в сторону Каллина. Тот отразил удар лезвием меча, слегка отклонившись в сторону. Не удержавшись в седле, Инис упал на землю. В его отряде послышались воинственные крики. Погоня за свиньями - одно дело, оскорбление их лорда - совсем другое. Все семеро всадников развернули лошадей и направились прямо на Каллина и его товарищей. Джилл ухватилась руками за седло и пронзительно закричала. Отец оказался среди противников совершенно один. Она увидела, как Инис вскарабкался на лошадь как раз в тот момент, когда отряды сблизились.
Кони, пришпоренные всадниками, бросались вперед и брыкались, вставая на дыбы. Люди бестолково размахивали лезвиями и ругались, сдерживая натиск. Густая, как туман, пыль поднималась над свалкой. Казалось, никто из мужчин не участвовал раньше в сражениях и не намерен биться всерьез. Наконец Джилл увидела отца, который продвигался к краю схватки.
Каллин действовал молча, его лицо было совершенно спокойным, как будто ему наскучила эта возня. Потом он начал наносить удары. Он не пытался увернуться, как другие. Нанося тяжелые удары, он прокладывал себе путь сквозь толпу, рубя сплеча вокруг снова и снова, пробираясь к лорду Инису. Воины отряда Иниса в панике отступали перед ним. Вот один из всадников зашатался в седле, лицо его было залито кровью. Каллин продвигался вперед во главе клина из людей Бразда. Он был уже почти возле Иниса, когда противник отрезал его от остальных, преградив им путь своей лошадью. Через мгновение мечи сверкнули и скрестились, затем всадник гортанно вскрикнул и полетел через голову своего коня в толпу. Цепь из людей лорда Иниса была разорвана. Каллин вскинул голову, но его лицо по-прежнему ничего не выражало.
С проклятьями Инис развернул своего коня и бросился бежать, его отряд последовал за ним. Браэд и его люди преследовали их со свистом и улюлюканьем. Каллин, оставшийся позади, спешился, встал на колени, наклонился над телом лежавшего на земле воина.
Не раздумывая, Джилл поспешила к отцу.
- Папа, ты как?
- Уходи прочь. - Каллин оттолкнул девочку и ударил по лицу. - Прочь, Джилл.
Но было уже поздно. Она увидела то, от чего Каллин хотел оградить ее: всадник лежал ничком в луже крови. Шея его была странно изогнута: в горле зияла дыра, белокурые волосы залиты кровью, которая казалась теплой, липкой и пахла неожиданно сладко.
- Ты видела? - бросился к ней Абрин; лицо его было мертвенно-бледным.
Джилл упала на колени, и ее выворачивало до тех пор, пока не заболел живот. Абрин тронул ее за плечо и помог подняться. Ее так знобило, как будто на улице был мороз. Они отправились к своим лошадкам и, сидя на пони, наблюдали, как отряд возвращается назад, смеясь и радуясь победе. Джилл так устала, что глаза ее закрывались сами собой, и вновь перед ней возникал образ мертвого юноши, красная кровавая пелена застилала взор. Каллин оставил отряд и приблизился к дочери.
- Я же велел тебе держаться подальше, - недовольно сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50