Он думал о том, что ее речь больше к лицу адмиралу, а не капитану. Но с другой стороны, она уже два года была адмиралом. Да и раньше она никогда не стеснялась принимать на себя дополнительные обязанности.
– Может, вы и правы, – сказал он наконец. – А что, этому учат на высших офицерских курсах?
– Конечно. В учебной программе это называется «конструктивная паранойя один ноль один», – невозмутимо ответила Хонор.
Кардонес рассмеялся. А капитан сняла ноги со стола и привела спинку кресла в вертикальное положение.
– Ладно. До нашего убытия я запущу основную идею в обсуждении с Гутиэресом – никакого давления, только прощупывание. С учетом того, что мы оставляем отряд ЛАКов и кассеты, как скоро мы можем отправиться отсюда?
– Я полагаю, примерно через день, – задумчиво ответил Кардонес. – Мы хотя бы должны обеспечить Джекки запасами, и наши морпехи рассеяны по всей планете.
– Один день – это хорошо, тогда у нас не будет большой спешки.
– Вы помните, что мы сильно потеряем в премиальных, если Джекки в самом деле сумеет захватить суда в целости и передаст их местным властям, шкипер? – сказал Кардонес.
– Верно. С другой стороны, если Адмиралтейство откажется от идеи основать здесь станцию, то местные власти могут принять решение расплатиться с нами каким-нибудь образом. Мне деньги не нужны, но я, конечно, настоятельно порекомендую им, чтобы они приняли правильное решение относительно наших людей. Они это заслужили.
– Определенно заслужили, – согласился Кардонес.
– Вот и отлично! – Хонор встала и с Нимицем на руках направилась к выходу. – Пойдем посмотрим, как все это получится на практике.
Глава 36
Коммандер Ашер пребывал в довольно скверном настроении. Ему с самого начала не нравилась новая задача, а как только «Ястребиное крыло» и «Артемида» достигли Нового Берлина, ситуация стала много хуже.
Он бы с удовольствием сорвал зло на капитане Фушьен, но эта женщина была профессионалом до мозга костей – никого другого и нельзя было ожидать увидеть на капитанском мостике одного из самых шикарных лайнеров Звездного Королевства. Капитаны для судов такого уровня берутся не с улицы, и Фушьен отлично знала, как успокоить сердитых и вспыльчивых офицеров флота, выделенных для охраны ее судна. Она дала понять, что в случае любых неприятностей она будет считаться с мнением Ашера, несмотря на его относительно юный возраст и младший ранг, – и вообще никто не смог бы превзойти ее в учтивости. В результате настроение Ашера только ухудшилось, потому что он не нашел повода поскандалить.
Проблема заключалась в том, думал он по дороге к своему командирскому креслу, что он не мог отыграться на человеке, который на самом деле заслуживал скандала. Сознание того, что Клаус и Стейси Гауптман являются такими важными персонами, что ради них королевский корабль отозвали от выполнения прямых обязанностей, с самого начала действовало капитану на нервы. Более того, выдумка Адмиралтейства о том, что «Ястребиное крыло» «чисто случайно» идет именно в Силезию – куда направлялась «Артемида», – стала выглядеть совсем неубедительно в системе Слайго.
Как и все пассажирские билеты военного времени, билеты пассажиров данного рейса «Артемиды» продавались с условием, что капитан по своему усмотрению может делать любые изменения в маршруте по пути следования до обозначенного в их билетах конечного пункта, если сочтет это необходимым. Условие позволяло шкиперу защитить судно, избегая опасных мест и не боясь судебного иска от сердитого пассажира. Но на этот раз оно использовалось в совершенно иных целях.
Клаус Гауптман решил, что ему нужно еще три дня для переговоров с его главным андерманским торговым представителем в Слайго. Этот надменный человек попросту приказал Фушьен, чтобы она держала судно на месте, пока он решает свои деловые вопросы. Ашер сомневался, что он даже задумался о том, насколько это могло обеспокоить всех остальных пассажиров, хотя он все-таки по-своему разрядил ситуацию, предоставив свободный шаттл для полетов туда и обратно на известные лыжные курорты планеты Ирландия.
Такое «великодушие», возможно, уменьшало недовольство пассажиров «Артемиды», но только не Джина Ашера. И уж тем более не помогало ему поддерживать иллюзию того, что его корабль лишь по случайному совпадению тащится следом за «Артемидой». Слайго была второй по численности населения системой империи, и здесь кругом было полно кораблей АИФ, способных защитить лайнер. А значит, Ашер с чистой совестью мог следовать своей дорогой… если бы он в самом деле был направлен на действующую станцию флота в Силезии. К сожалению, его настоящая миссия состояла в том, чтобы сопровождать «Артемиду», а значит, он не мог уйти без нее, что в свою очередь означало – провести эти самые три дня вместе с ней на орбите Ирландии.
Гауптман не дурак. То, что «Ястребиное крыло» ждет их, болтаясь на орбите, подтверждало то, о чем он, несомненно, с самого начала догадывался – и, когда они достигли Нового Берлина, решил использовать в своих интересах. Он не стал затягивать стоянку, но вместо этого придумал кое-что похуже.
Когда «Артемида» и «Ястребиное крыло» прибыли на Новый Берлин, там, в ожидании следующего запланированного конвоя, находились три грузовых судна, принадлежавшие картелю Гауптмана. Но, стоя на месте, суда ничего не зарабатывали. Благодаря огромным размерам межзвездные торговые суда в пересчете на тонну были гораздо дешевле в перевозке грузов, чем любая разновидность планетарного транспорта. Одно торговое судно могло легко взять на борт четыре или пять миллионов тонн груза, а антигравитационные установки и импеллеры в достаточной степени облегчали транспортировку груза, что делало выгодным предприятием даже межзвездную транспортировку пищевых продуктов. Но судно дорого обходилось своим владельцам, находясь в ожидании на орбите, а не путешествуя меж звездами, где приносило доход, – и ни одному судовладельцу не нравилось, когда его корабли простаивали без дела.
Конечно, учитывая потери в Силезии, только идиот захотел бы отправить суда без сопровождения. Ожидание на орбите планеты уменьшало размер прибыли, но эти издержки не шли ни в какое сравнение с потерей целого транспорта. К сожалению, Гауптман решил нагло воспользоваться эсминцем, которому «чисто случайно» оказалось с ним по пути, и дал команду своим грузовым судам присоединиться к «Артемиде» на маршруте в Саксонию.
Ашер, пытаясь не слишком громко скрежетать зубами, думал, что ничего другого от старого ублюдка нельзя было и ожидать. Предоставленные сами себе «Ястребиное крыло» и «Артемида» могли легко подняться до зета-полосы, довести субъективную скорость до 0,7 с при объективной скорости две с половиной тысячи с и выполнить переход от Нового Берлина до Саксонии за три стандартные недели, что для них самих составило бы пятнадцать субъективных дней. Однако, обремененные грузовыми судами Гауптмана, они должны были ограничиться дельта-полосой и максимальной скоростью всего лишь 0,5 с … а значит, тот же самый маршрут займет почти сорок восемь стандартных дней, а сжатие времени сократит изнурительное безделье всего на пять дней.
Такое троекратное увеличение времени перехода было опасно и само по себе, но Ашера приводила в неудержимое бешенство мысль о том, что Гауптман использовал в личных корыстных интересах корабль Ее Величества – его корабль.
«Старый ублюдок, должно быть, только радуется», – мрачно подумал Ашер, наблюдая за схемой расположения судов на экране. «Ястребиное крыло» занял позицию по левую сторону от импровизированного конвоя, в наилучшем месте для перехвата любой угрозы, а все остальные монотонно тащились друг за другом на гребне гравитационного потока. «Артемида» шла третьей в колонне, с грузовым судном «Макхэм» за кормой, и вся эта картина предупредительности и услужливости безумно раздражала Ашера. Старый магнат десятки лет враждовал с Адмиралтейством по самым разным поводам, говорил сам себе коммандер, и проигрывал гораздо чаще, чем выигрывал. А теперь сидит в своей каюте и радуется тому, как он «заставил» флот охранять его караван. И ведь самое обидное, ему и слова не пришлось сказать. Он не просил, не умолял, не грозил. Он просто злоупотребил предоставленным по билету условием, и я не могу даже возразить, потому что официально я вообще его не сопровождаю!
Он еще некоторое время смотрел с негодованием на монитор, и вдруг выражение его лица изменилось. На смену сердитому взгляду пришла злая усмешка, и он нажал кнопку связи.
– Старпом слушает, – почти тотчас ответил голос лейтенант-коммандера Алисии Маркос.
Ашер откинулся на спинку кресла, обратив злорадную усмешку к потолку.
– Простите, что беспокою вас во время отдыха, Алисия, но мне в голову только что пришла одна мысль.
– Одна мысль, шкипер? – Маркос служила с ним достаточно долго и умела распознавать по тону его настроение, так что сама она сразу заговорила осторожнее.
Ну да! – ответил Ашер, довольно улыбаясь в потолок каюты. – Поскольку у нас… гм! неожиданно появилось время, не кажется ли вам, что мы должны найти ему лучшее применение?
– Каким образом, капитан? – еще более осторожно спросила Маркос.
– Я рад, что вы спросили, – еле сдерживаясь, сказал Ашер. – Почему бы вам с Эдом не зайти в мою каюту чтобы обсудить это?
* * *
– Капитана – на мостик! Капитана – на мостик!
От неожиданности Маргарет Фушьен так дернула головой, что кофе выплеснулся из чашки на ее потрепанные форменные брюки. Коричневая жидкость была обжигающе горячей, но капитан едва ли заметила это, потому что взвилась со своего стула во главе стола, накрытого к завтраку, и помчалась к лифту.
– Капитана – на мостик! – повторял настойчивый голос.
Войдя в лифт, Фушьен выругалась, потому что действующие на «Артемиде» приказы были кристально ясны. В отсутствие настоящей необходимости (аварии или другой критической ситуации) пассажиров нельзя вводить в панику сообщениями по общей трансляции. На корабле полно стюардов, которые могли незаметно шепнуть все, что надо, ей на ухо.
Она нажала кнопку аварийного блока управления, с шумом закрыла двери лифта и бросилась к панели селекторной связи.
– Капитана – на…
– Говорит капитан! Заткните это проклятое радио! – прорычала она, и записанный на пленку голос замер на полуслове. – Вот так! Ну а теперь скажите, что за дьявольская срочность?
– Нас атакуют, мэм! – в некоторой панике ответил второй помощник капитана.
– Атаку… – Фушьен оторопело уставилась на динамик, но тут же опомнилась. – Кто и сколько их? – спросила она.
– Мы пока не знаем.
Голос лейтенанта Даневского стал чуть более спокойным, и она поняла, что он глубоко дышит, пытаясь взять себя в руки.
– Все что нам известно: «Ястребиное крыло» передал предупреждение о нападении, приказал нам изменить курс и, покинув общий строй, начал разворот вправо.
– Проклятье.
Мысли Фушьен неслись с бешеной скоростью. Было бы очень любезно со стороны Ашера сообщить ей, что происходит! В конце концов, «Артемида» имеет на борту ракетные пусковые установки от тяжелого крейсера и неплохих артиллеристов. Эти ракеты как нельзя больше пригодились бы сейчас, если бы Фушьен имела хоть какое-то представление о размерах угрозы.
Но Ашер был боевым офицером, а порядок есть порядок. При любой атаке решения присутствующего старшего офицера флота имеют абсолютный приоритет.
– Следуйте в указанном направлении. Я буду в рубке через две минуты.
– Слушаюсь, мэм!
Фушьен отпустила кнопку «связь» и отступила с кислым выражением лица, пытаясь убедить себя, что она не боится.
Лифт остановился ровно две минуты спустя, и Фушьен стрелой влетела на мостик. На лице Даневского проявилось явное облегчение, и она, махнув ему рукой, быстро прошла к голосфере.
Капитанский мостик «Артемиды» был своеобразным гибридом. Гражданские суда требовали меньшего количества вахтенных офицеров, однако капитанские рубки гражданских кораблей обычно строили просторнее, чем у военных, где каждый кубометр был слишком ценен, чтобы расходовать его без явно выраженной пользы. Поэтому обширное пространство рубки торгового судна флотскому офицеру казалось претенциозным, хотя по стандартам пассажирского флота командный отсек «Артемиды» был довольно тесен. Тактический пульт флотского образца под управлением лейтенанта Аннабель Вард размещался тут же.
Фушьен подошла и встала рядом с Вард, впившись глазами в схему. Грузовые суда и ее собственный корабль – больше ничего постороннего. Все шли на оптимальном ускорении (почти две тысячи g , благодаря гравитационной волне) под прямым углом к прежнему курсу. «Ястребиное крыло» тоже был виден: он шел в совершенно противоположном направлении с ускорением более пяти тысяч двухсот g . Расстояние между ними увеличивалось с ускорением более 51 км/с 2 , и эсминец находился уже в 3,75 световых секунды (более миллиона километров) от кормы грузового судна.
– Кого он, черт возьми, преследует? – вслух недоумевала Фушьен.
– Будь я проклята, если знаю, шкипер, – ответила Вард с сильным сфинксианским акцентом. – Он только что рванул туда, как ошпаренный древесный кот, и приказал, чтобы мы изменили курс. Но я ни черта не вижу в том направлении…
Фушьен еще несколько секунд изучала ничего не говорящую ей голосферу, потом бросила сверкающий гневом взгляд на экраны с видеоинформацией. В этой волне плотность частиц была выше обычного уровня даже для гиперпространства, и великолепное холодное свечение разрядов было красивее, чем всегда. Но эта же самая красота значительно сокращала эффективность датчиков, и Маргарет Фушьен не хотелось думать о том, что может двигаться в ее сторону за пределами радиуса действия приборов. Но, черт возьми, что же там могло быть? Ее датчики были такими же мощными, как и у «Ястребиного крыла», так как же он мог разглядеть то, что не могли засечь они?
– Есть что-нибудь еще от «Крыла»? – спросила она, повернувшись к Даневскому.
– Никак нет, мэм.
– Прокрутите еще раз первоначальное сообщение, – приказала она.
Даневский кивнул офицеру связи, и через пять секунд в динамиках рубки раздался голос коммандера Ашера.
«Всем кораблям! Говорит «Ястребиное крыло»! Красная тревога! Немедленно следуйте курсом двести семьдесят, на максимальном для конвоя ускорении! Держитесь данного направления до следующего приказа! «Ястребиное крыло», конец связи.»
– Это все? – недоверчиво спросила Фушьен.
– Да, мэм, – сказал Даневский. – Мы записали его сообщение, но, прежде чем смогли ответить, он понесся так, будто за ним черти гнались, и Анна уловила, что он поднял защитные стены и включил систему контроля ведения огня.
Фушьен, удивленно изогнув брови, повернулась к лейтенанту Вард, и та утвердительно кивнула.
– Я не знаю, что засек Ашер, шкипер, но не думаю, что он дурит нас, – сказала тактический офицер. – Его боевые системы заработали почти через двенадцать секунд с того момента, когда он начал передавать сообщение, и, даже не закончив говорить, он уже следовал новым курсом.
Фушьен кивнула и перевела взгляд на экран лейтенанта Вард. Эсминец находился теперь в целых тридцати световых секундах позади них, двигаясь с относительной скоростью более тридцати тысяч километров в секунду, и уже развертывал модули системы РЭБ. Это был зловещий признак, и Фушьен проглотила внезапный комок страха, перекрывший горло. Зачем Ашер это делает? В гравитационном потоке бесполезны ракеты, и ничто не может находиться в радиусе действия энергетического оружия, если этого не видят сканеры «Артемиды», какими бы ни были местные условия!
– Почему так срочно развертываются ловушки? – напряженно спросила она у Вард.
– Я не знаю, шкипер. – Тактик хорошо контролировала себя, но в ее быстром ответе чувствовалась легкая неуверенность.
– Может, там кто-то замаскировался?
– Возможно, но если они уже находятся в радиусе действия ракеты, мы должны к этому времени засечь их на гравитационных датчиках, как бы хороши ни были системы маскировки. – Вард набрала запрос на пульте и, откинувшись на стуле, с несчастным видом покачала головой. – Ничего, шкипер. Ни черта я там не вижу, что…
Ее голос резко оборвался, поскольку Ашер круто положил «Ястребиное крыло» на левый борт. Эсминец развернулся ведя беглый огонь лазерами правого борта, и Вард побледнела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
– Может, вы и правы, – сказал он наконец. – А что, этому учат на высших офицерских курсах?
– Конечно. В учебной программе это называется «конструктивная паранойя один ноль один», – невозмутимо ответила Хонор.
Кардонес рассмеялся. А капитан сняла ноги со стола и привела спинку кресла в вертикальное положение.
– Ладно. До нашего убытия я запущу основную идею в обсуждении с Гутиэресом – никакого давления, только прощупывание. С учетом того, что мы оставляем отряд ЛАКов и кассеты, как скоро мы можем отправиться отсюда?
– Я полагаю, примерно через день, – задумчиво ответил Кардонес. – Мы хотя бы должны обеспечить Джекки запасами, и наши морпехи рассеяны по всей планете.
– Один день – это хорошо, тогда у нас не будет большой спешки.
– Вы помните, что мы сильно потеряем в премиальных, если Джекки в самом деле сумеет захватить суда в целости и передаст их местным властям, шкипер? – сказал Кардонес.
– Верно. С другой стороны, если Адмиралтейство откажется от идеи основать здесь станцию, то местные власти могут принять решение расплатиться с нами каким-нибудь образом. Мне деньги не нужны, но я, конечно, настоятельно порекомендую им, чтобы они приняли правильное решение относительно наших людей. Они это заслужили.
– Определенно заслужили, – согласился Кардонес.
– Вот и отлично! – Хонор встала и с Нимицем на руках направилась к выходу. – Пойдем посмотрим, как все это получится на практике.
Глава 36
Коммандер Ашер пребывал в довольно скверном настроении. Ему с самого начала не нравилась новая задача, а как только «Ястребиное крыло» и «Артемида» достигли Нового Берлина, ситуация стала много хуже.
Он бы с удовольствием сорвал зло на капитане Фушьен, но эта женщина была профессионалом до мозга костей – никого другого и нельзя было ожидать увидеть на капитанском мостике одного из самых шикарных лайнеров Звездного Королевства. Капитаны для судов такого уровня берутся не с улицы, и Фушьен отлично знала, как успокоить сердитых и вспыльчивых офицеров флота, выделенных для охраны ее судна. Она дала понять, что в случае любых неприятностей она будет считаться с мнением Ашера, несмотря на его относительно юный возраст и младший ранг, – и вообще никто не смог бы превзойти ее в учтивости. В результате настроение Ашера только ухудшилось, потому что он не нашел повода поскандалить.
Проблема заключалась в том, думал он по дороге к своему командирскому креслу, что он не мог отыграться на человеке, который на самом деле заслуживал скандала. Сознание того, что Клаус и Стейси Гауптман являются такими важными персонами, что ради них королевский корабль отозвали от выполнения прямых обязанностей, с самого начала действовало капитану на нервы. Более того, выдумка Адмиралтейства о том, что «Ястребиное крыло» «чисто случайно» идет именно в Силезию – куда направлялась «Артемида», – стала выглядеть совсем неубедительно в системе Слайго.
Как и все пассажирские билеты военного времени, билеты пассажиров данного рейса «Артемиды» продавались с условием, что капитан по своему усмотрению может делать любые изменения в маршруте по пути следования до обозначенного в их билетах конечного пункта, если сочтет это необходимым. Условие позволяло шкиперу защитить судно, избегая опасных мест и не боясь судебного иска от сердитого пассажира. Но на этот раз оно использовалось в совершенно иных целях.
Клаус Гауптман решил, что ему нужно еще три дня для переговоров с его главным андерманским торговым представителем в Слайго. Этот надменный человек попросту приказал Фушьен, чтобы она держала судно на месте, пока он решает свои деловые вопросы. Ашер сомневался, что он даже задумался о том, насколько это могло обеспокоить всех остальных пассажиров, хотя он все-таки по-своему разрядил ситуацию, предоставив свободный шаттл для полетов туда и обратно на известные лыжные курорты планеты Ирландия.
Такое «великодушие», возможно, уменьшало недовольство пассажиров «Артемиды», но только не Джина Ашера. И уж тем более не помогало ему поддерживать иллюзию того, что его корабль лишь по случайному совпадению тащится следом за «Артемидой». Слайго была второй по численности населения системой империи, и здесь кругом было полно кораблей АИФ, способных защитить лайнер. А значит, Ашер с чистой совестью мог следовать своей дорогой… если бы он в самом деле был направлен на действующую станцию флота в Силезии. К сожалению, его настоящая миссия состояла в том, чтобы сопровождать «Артемиду», а значит, он не мог уйти без нее, что в свою очередь означало – провести эти самые три дня вместе с ней на орбите Ирландии.
Гауптман не дурак. То, что «Ястребиное крыло» ждет их, болтаясь на орбите, подтверждало то, о чем он, несомненно, с самого начала догадывался – и, когда они достигли Нового Берлина, решил использовать в своих интересах. Он не стал затягивать стоянку, но вместо этого придумал кое-что похуже.
Когда «Артемида» и «Ястребиное крыло» прибыли на Новый Берлин, там, в ожидании следующего запланированного конвоя, находились три грузовых судна, принадлежавшие картелю Гауптмана. Но, стоя на месте, суда ничего не зарабатывали. Благодаря огромным размерам межзвездные торговые суда в пересчете на тонну были гораздо дешевле в перевозке грузов, чем любая разновидность планетарного транспорта. Одно торговое судно могло легко взять на борт четыре или пять миллионов тонн груза, а антигравитационные установки и импеллеры в достаточной степени облегчали транспортировку груза, что делало выгодным предприятием даже межзвездную транспортировку пищевых продуктов. Но судно дорого обходилось своим владельцам, находясь в ожидании на орбите, а не путешествуя меж звездами, где приносило доход, – и ни одному судовладельцу не нравилось, когда его корабли простаивали без дела.
Конечно, учитывая потери в Силезии, только идиот захотел бы отправить суда без сопровождения. Ожидание на орбите планеты уменьшало размер прибыли, но эти издержки не шли ни в какое сравнение с потерей целого транспорта. К сожалению, Гауптман решил нагло воспользоваться эсминцем, которому «чисто случайно» оказалось с ним по пути, и дал команду своим грузовым судам присоединиться к «Артемиде» на маршруте в Саксонию.
Ашер, пытаясь не слишком громко скрежетать зубами, думал, что ничего другого от старого ублюдка нельзя было и ожидать. Предоставленные сами себе «Ястребиное крыло» и «Артемида» могли легко подняться до зета-полосы, довести субъективную скорость до 0,7 с при объективной скорости две с половиной тысячи с и выполнить переход от Нового Берлина до Саксонии за три стандартные недели, что для них самих составило бы пятнадцать субъективных дней. Однако, обремененные грузовыми судами Гауптмана, они должны были ограничиться дельта-полосой и максимальной скоростью всего лишь 0,5 с … а значит, тот же самый маршрут займет почти сорок восемь стандартных дней, а сжатие времени сократит изнурительное безделье всего на пять дней.
Такое троекратное увеличение времени перехода было опасно и само по себе, но Ашера приводила в неудержимое бешенство мысль о том, что Гауптман использовал в личных корыстных интересах корабль Ее Величества – его корабль.
«Старый ублюдок, должно быть, только радуется», – мрачно подумал Ашер, наблюдая за схемой расположения судов на экране. «Ястребиное крыло» занял позицию по левую сторону от импровизированного конвоя, в наилучшем месте для перехвата любой угрозы, а все остальные монотонно тащились друг за другом на гребне гравитационного потока. «Артемида» шла третьей в колонне, с грузовым судном «Макхэм» за кормой, и вся эта картина предупредительности и услужливости безумно раздражала Ашера. Старый магнат десятки лет враждовал с Адмиралтейством по самым разным поводам, говорил сам себе коммандер, и проигрывал гораздо чаще, чем выигрывал. А теперь сидит в своей каюте и радуется тому, как он «заставил» флот охранять его караван. И ведь самое обидное, ему и слова не пришлось сказать. Он не просил, не умолял, не грозил. Он просто злоупотребил предоставленным по билету условием, и я не могу даже возразить, потому что официально я вообще его не сопровождаю!
Он еще некоторое время смотрел с негодованием на монитор, и вдруг выражение его лица изменилось. На смену сердитому взгляду пришла злая усмешка, и он нажал кнопку связи.
– Старпом слушает, – почти тотчас ответил голос лейтенант-коммандера Алисии Маркос.
Ашер откинулся на спинку кресла, обратив злорадную усмешку к потолку.
– Простите, что беспокою вас во время отдыха, Алисия, но мне в голову только что пришла одна мысль.
– Одна мысль, шкипер? – Маркос служила с ним достаточно долго и умела распознавать по тону его настроение, так что сама она сразу заговорила осторожнее.
Ну да! – ответил Ашер, довольно улыбаясь в потолок каюты. – Поскольку у нас… гм! неожиданно появилось время, не кажется ли вам, что мы должны найти ему лучшее применение?
– Каким образом, капитан? – еще более осторожно спросила Маркос.
– Я рад, что вы спросили, – еле сдерживаясь, сказал Ашер. – Почему бы вам с Эдом не зайти в мою каюту чтобы обсудить это?
* * *
– Капитана – на мостик! Капитана – на мостик!
От неожиданности Маргарет Фушьен так дернула головой, что кофе выплеснулся из чашки на ее потрепанные форменные брюки. Коричневая жидкость была обжигающе горячей, но капитан едва ли заметила это, потому что взвилась со своего стула во главе стола, накрытого к завтраку, и помчалась к лифту.
– Капитана – на мостик! – повторял настойчивый голос.
Войдя в лифт, Фушьен выругалась, потому что действующие на «Артемиде» приказы были кристально ясны. В отсутствие настоящей необходимости (аварии или другой критической ситуации) пассажиров нельзя вводить в панику сообщениями по общей трансляции. На корабле полно стюардов, которые могли незаметно шепнуть все, что надо, ей на ухо.
Она нажала кнопку аварийного блока управления, с шумом закрыла двери лифта и бросилась к панели селекторной связи.
– Капитана – на…
– Говорит капитан! Заткните это проклятое радио! – прорычала она, и записанный на пленку голос замер на полуслове. – Вот так! Ну а теперь скажите, что за дьявольская срочность?
– Нас атакуют, мэм! – в некоторой панике ответил второй помощник капитана.
– Атаку… – Фушьен оторопело уставилась на динамик, но тут же опомнилась. – Кто и сколько их? – спросила она.
– Мы пока не знаем.
Голос лейтенанта Даневского стал чуть более спокойным, и она поняла, что он глубоко дышит, пытаясь взять себя в руки.
– Все что нам известно: «Ястребиное крыло» передал предупреждение о нападении, приказал нам изменить курс и, покинув общий строй, начал разворот вправо.
– Проклятье.
Мысли Фушьен неслись с бешеной скоростью. Было бы очень любезно со стороны Ашера сообщить ей, что происходит! В конце концов, «Артемида» имеет на борту ракетные пусковые установки от тяжелого крейсера и неплохих артиллеристов. Эти ракеты как нельзя больше пригодились бы сейчас, если бы Фушьен имела хоть какое-то представление о размерах угрозы.
Но Ашер был боевым офицером, а порядок есть порядок. При любой атаке решения присутствующего старшего офицера флота имеют абсолютный приоритет.
– Следуйте в указанном направлении. Я буду в рубке через две минуты.
– Слушаюсь, мэм!
Фушьен отпустила кнопку «связь» и отступила с кислым выражением лица, пытаясь убедить себя, что она не боится.
Лифт остановился ровно две минуты спустя, и Фушьен стрелой влетела на мостик. На лице Даневского проявилось явное облегчение, и она, махнув ему рукой, быстро прошла к голосфере.
Капитанский мостик «Артемиды» был своеобразным гибридом. Гражданские суда требовали меньшего количества вахтенных офицеров, однако капитанские рубки гражданских кораблей обычно строили просторнее, чем у военных, где каждый кубометр был слишком ценен, чтобы расходовать его без явно выраженной пользы. Поэтому обширное пространство рубки торгового судна флотскому офицеру казалось претенциозным, хотя по стандартам пассажирского флота командный отсек «Артемиды» был довольно тесен. Тактический пульт флотского образца под управлением лейтенанта Аннабель Вард размещался тут же.
Фушьен подошла и встала рядом с Вард, впившись глазами в схему. Грузовые суда и ее собственный корабль – больше ничего постороннего. Все шли на оптимальном ускорении (почти две тысячи g , благодаря гравитационной волне) под прямым углом к прежнему курсу. «Ястребиное крыло» тоже был виден: он шел в совершенно противоположном направлении с ускорением более пяти тысяч двухсот g . Расстояние между ними увеличивалось с ускорением более 51 км/с 2 , и эсминец находился уже в 3,75 световых секунды (более миллиона километров) от кормы грузового судна.
– Кого он, черт возьми, преследует? – вслух недоумевала Фушьен.
– Будь я проклята, если знаю, шкипер, – ответила Вард с сильным сфинксианским акцентом. – Он только что рванул туда, как ошпаренный древесный кот, и приказал, чтобы мы изменили курс. Но я ни черта не вижу в том направлении…
Фушьен еще несколько секунд изучала ничего не говорящую ей голосферу, потом бросила сверкающий гневом взгляд на экраны с видеоинформацией. В этой волне плотность частиц была выше обычного уровня даже для гиперпространства, и великолепное холодное свечение разрядов было красивее, чем всегда. Но эта же самая красота значительно сокращала эффективность датчиков, и Маргарет Фушьен не хотелось думать о том, что может двигаться в ее сторону за пределами радиуса действия приборов. Но, черт возьми, что же там могло быть? Ее датчики были такими же мощными, как и у «Ястребиного крыла», так как же он мог разглядеть то, что не могли засечь они?
– Есть что-нибудь еще от «Крыла»? – спросила она, повернувшись к Даневскому.
– Никак нет, мэм.
– Прокрутите еще раз первоначальное сообщение, – приказала она.
Даневский кивнул офицеру связи, и через пять секунд в динамиках рубки раздался голос коммандера Ашера.
«Всем кораблям! Говорит «Ястребиное крыло»! Красная тревога! Немедленно следуйте курсом двести семьдесят, на максимальном для конвоя ускорении! Держитесь данного направления до следующего приказа! «Ястребиное крыло», конец связи.»
– Это все? – недоверчиво спросила Фушьен.
– Да, мэм, – сказал Даневский. – Мы записали его сообщение, но, прежде чем смогли ответить, он понесся так, будто за ним черти гнались, и Анна уловила, что он поднял защитные стены и включил систему контроля ведения огня.
Фушьен, удивленно изогнув брови, повернулась к лейтенанту Вард, и та утвердительно кивнула.
– Я не знаю, что засек Ашер, шкипер, но не думаю, что он дурит нас, – сказала тактический офицер. – Его боевые системы заработали почти через двенадцать секунд с того момента, когда он начал передавать сообщение, и, даже не закончив говорить, он уже следовал новым курсом.
Фушьен кивнула и перевела взгляд на экран лейтенанта Вард. Эсминец находился теперь в целых тридцати световых секундах позади них, двигаясь с относительной скоростью более тридцати тысяч километров в секунду, и уже развертывал модули системы РЭБ. Это был зловещий признак, и Фушьен проглотила внезапный комок страха, перекрывший горло. Зачем Ашер это делает? В гравитационном потоке бесполезны ракеты, и ничто не может находиться в радиусе действия энергетического оружия, если этого не видят сканеры «Артемиды», какими бы ни были местные условия!
– Почему так срочно развертываются ловушки? – напряженно спросила она у Вард.
– Я не знаю, шкипер. – Тактик хорошо контролировала себя, но в ее быстром ответе чувствовалась легкая неуверенность.
– Может, там кто-то замаскировался?
– Возможно, но если они уже находятся в радиусе действия ракеты, мы должны к этому времени засечь их на гравитационных датчиках, как бы хороши ни были системы маскировки. – Вард набрала запрос на пульте и, откинувшись на стуле, с несчастным видом покачала головой. – Ничего, шкипер. Ни черта я там не вижу, что…
Ее голос резко оборвался, поскольку Ашер круто положил «Ястребиное крыло» на левый борт. Эсминец развернулся ведя беглый огонь лазерами правого борта, и Вард побледнела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68