Всегда треп. Треп, и никаких действий.
- Клянусь всем святым и человеческим, теперь ты увидишь действия!
Эд снял с плеча мешок.
- Ты поможешь мне зарыть этого?
Он вытащил из мешка лопату с короткой ручкой и штыком из недавно
изобретенного прочного стекла. При виде лопаты Джек ужаснулся не меньше,
чем при виде мертвого тела: лопата свидетельствовала о хладнокровно
задуманном и исполненном замысле.
Ванг начал срезать дерн и откладывать его в сторону, не переставая
говорить. Говорил он все время, пока копал неглубокую могилу.
- Ты еще не член Общества, но ты замешан в этом не меньше меня. И я
рад, что именно ты, а не кто-нибудь другой. Я знаю сколько угодно
мерзавцев, готовых лизаться с гривастыми, которые сейчас с криком побежали
бы к шерифу. Разумеется, так будет продолжаться недолго. Не одним
гривастым можно разукрасить щеки. Человеческую шкуру так же легко резать!
Тем более шкуру предателя. Ты понял, Джек?
Джек оцепенело кивал головой. Он понял. Сейчас решалось: или он
считает себя заодно с Эдом, который отождествляет себя со всей
человеческой расой, либо против. Решиться он не мог. Его мутило от
происшедшего. Он искренне сожалел о том, что Самсон учуял запах смерти,
что он сам заметил блеск ножа в просвете между кустами, что он появился на
этой прогалине. Кейджу хотелось броситься бежать со всех ног и навсегда
забыть об увиденном. Если бы он мог убедить себя, что ничего не произошло,
а если и произошло, то он здесь совершенно ни при чем! А теперь...
- Вот, бери его за ногу, - скомандовал Эд. - Я возьму за другую, и
оттащим его к яме.
Джек вложил саблю в ножны. Они вместе потащили тело. Руки сатира
волочились, как брошенные весла гонимой течением лодки. На примятой траве
остался кровавый след.
- Надо прикрыть яму дерном, - сказал Эд, потный от напряжения.
Кейдж кивнул. Сперва он не понял, почему Эд, хотя и невысокий, но
достаточно сильный, требовал от него помощи. Теперь стало ясно - Эду нужно
было сделать Джека соучастником. И хуже всего то, что он не мог
отказаться.
Джек пытался убедить себя, что помогает Эду совсем не потому, что
боится его. Страха действительно не было. Ни перед Эдом, ни перед могучей,
но неясной тенью тайного Общества убийц. Ведь, в конце концов, гривастые -
не люди. У них нет души. Что с того, что кроме волос на теле, они похожи
на людей во всем остальном? Они - не люди. Прикончить гривастого - не
убийство. Хотя... Закон называет это преступлением. Но ведь убить собаку -
не преступление. Почему же это не относится к вийрам?
Конечно, есть ряд причин, по которым суды рассматривают это как
убийство. Во первых, они просто вынуждены так поступать. Правительство
Дионисии заключило соглашение, которое устанавливает определенный образ
действий при возникновении конфликтов между людьми и гривастыми.
Но с другой стороны, ни один человек не испытывал бы угрызений
совести от того, что он убил вийра. Человеческую веру это не оскорбляло.
Так для чего же себя мучить?
- Тебе не кажется, что хорошо бы зарыть его поглубже? - машинально
произнес Кейдж. - Дикие собаки или оборотни легко могут до него добраться.
- А для чего нам головы, Джек? Да, собаки могли бы добраться до него.
Но они этого не сделают. Вот, гляди. - Эд запустил руку в мешок и извлек
бутылочку с прозрачной жидкостью. - Эта штука уничтожает любой запах на
сутки. За это время секстоны управятся с телом, останутся одни кости.
Он обрызгал труп. Жидкость растеклась и покрыла тело тончайшей
пленкой. Затем пленка исчезла. Эд обошел всю поляну, капая из бутылочки
везде, где замечал кровь или примятую траву. Удовлетворенный, он поднял
длинный светлый хвост сатира с земли, обрызгал его и запихнул в мешок.
Потом небрежно спросил:
- Ты не собираешься прикрыть тело?
Джек стиснул зубы и почти минуту стоял неподвижно. Ему хотелось
завопить: "Убийца!", и броситься прочь. Но рассудок удерживал его. Или он
сейчас последует за Эдом, надеясь отколоться позже, или же - разум
подсказывал и такую возможность, хотя нутро сопротивлялось - он мог бы
убить Эда и сбросить его в ту же яму. Да, выбор небольшой: либо стать
соучастником убийства, либо самому убийцей, либо умереть!
Вздохнув, Джек принялся забрасывать тело землей.
- Эй, Джек, взгляни-ка!
Под опавшими листьями притаился секстон. Он был не больше фаланги
пальца, длинный тонкий нос непрерывно подрагивал. Маленький могильщик
исчез быстрее, чем мог уловить человеческий глаз.
- Спорим - за ночь он и его родня сожрут все мясо с костей? На что
хочешь спорим!
- Сожрут, - угрюмо ответил Джек, - но когда эти падальщики сделают
свое дело, земля над скелетом просядет и останется впадина. Если вийры
заметят и выроют труп, они сразу поймут, что Вав был убит. Ты поступил бы
умнее, оставив тело на поляне: по костям не определишь, что с ним
стряслось. Мало ли - несчастный случай или другая какая-то причина... А
так любому ясно - убийство.
- Ты прав, Джек, - согласился Эд. Умный ты парень, Джек Кейдж! Ценное
приобретение для Общества!
Кейдж хмыкнул:
- С другой стороны, его поза все равно выдает убийство. Так что,
может и к лучшему, что его зарыли.
- Вот-вот, я и говорю! У тебя достаточно ума, чтобы сделать все как
надо. Попомни мои слова, Джек: ты станешь великим убийцей!
Кейдж не знал - смеяться ему или плакать.
Эд не спускал глаз со своего рослого кузена, пока заравнивал место
захоронения, при этом торопливо говорил:
- Джек, хочешь кое-что узнать? Ты мне нравишься, и не потому, что мы
родня. А ведь сегодня могло выйти так, что мне пришлось бы прикончить
тебя. Но ты держался молодцом, Джек. Ты настоящий Человек.
- Да, я - Человек, - ответил Джек, - не прекращая работы: в то время
как Эд обрывал окровавленную траву, он аккуратно прикрыл дерном
потревоженную землю. Потом, разогнувшись, оценил результат. Опытные в
лесной жизни вийры могли заметить нарушенный покров. Если присмотрятся. А
они непременно присмотрятся - Джек знал обстоятельность аборигенов и
испытывал тяжелые предчувствия. - Эд, это ваше первое убийство? Я хочу
сказать - твое и твоих... твоего Общества?
- Это не убийство! Это война. Война, Джек! Да, у меня это первое. У
других - нет. Мы тайком прикончили пару гривастых возле Слашларка: сатира
и сирену.
- А среди членов Общества не было таинственных исчезновений?
Эд вздрогнул, как от пощечины:
- Почему ты спросил об этом?
- Гривастые очень умны, Эд. Неужели вы думаете, что они не поймут,
откуда дует ветер и не попробуют повернуть его вспять?
Эд Ванг сглотнул:
- Они этого не сделают! У нас же Соглашение. Даже если нас поймают,
мы подлежим человеческому суду. Гривастые обязаны нас выдать. Они связаны
словом.
- А много правительственных чиновников в УГ... в Организации?
- Джек, а тебе не кажется, что ты слишком умный?
- Не кажется, Эд. Просто вийры - реалисты. Они знают, что человек,
убивший гривастого, по закону подлежит смерти. И знают, что невозможно
осудить человека по такому обвинению в наших судах. Да, они крепко держат
слово. Но есть оговорка, что если другая сторона судит неправедно,
Соглашение нарушается автоматически.
- Но они должны предупредить другую сторону.
- Верно. А напряженность все нагнетается, вот-вот наступит разрыв, и
гривастые понимают это. Как знать, не захотят ли они создать свою
Организацию - УЛ, "Убийцы Людей"?
- Ты спятил! Нет, они не сделают ничего подобного!.. И потом: никто
из УГ пока не исчез.
Джек понял, что разговор зашел в тупик.
- Здесь неподалеку ручей, - сказал он. - Нам не мешало бы вымыться. А
потом и на себя побрызгать твоим снадобьем. Ты же знаешь, какой нюх у
гривастых.
- Звериный. Они дикие звери, Джек, просто дикие звери.
Помывшись постарались не оставить никаких следов. Затем решили
разойтись.
- Я позову тебя на следующее собрание, - пообещал Эд.
- Было бы не плохо, чтобы ты прихватил туда свой меч. Ведь если не
считать Лорда Хоу, у тебя единственное стальное оружие во всей округе. Оно
может стать великолепной эмблемой Организации, символом нашей
сплоченности.
- Это меч моего отца, Эд. Я взял его без спросу, когда уходил на
охоту. Не знаю, что скажет отец, когда я вернусь. Но готов поспорить: он
запрет меч так, что мне его больше не взять.
Эд пожал плечами, многозначительно хмыкнул и ушел.
Джек проводил его взглядом, встряхнул головой, как после тяжелого
сна, и побрел в другую сторону.

2
Уолт Кейдж вышел из амбара и большими шагами пересек двор. Его
тяжелые сапоги глубоко впечатывались в размокшую грязь, чавкая при каждом
шаге. Гоготуны разбегались с пути с невыносимым шумом и криками.
Оказавшись в безопасности, подальше от грязных сапог Уолта, они
разглядывали его своими большими синими глазами из-под двойных век.
Некоторые ковыляли по двору на голенастых ногах, хлопали недоразвитыми
крыльями-перепонками и высоко задирали перемазанные грязью клювы.
Кормилицы высоко вздымали головы, повизгивали, созывая малышей к отвисшим
почти до земли набухшим сосцам. Несушки ревниво кусали кормилиц мелкими
острыми зубами и убегали к своим гнездам и петухам. Самцы то и дело
сшибались, кусая друг друга за бока - без особого, впрочем, ущерба: за
несколько столетий одомашнивания их природная ярость заметно поутихла.
Все вокруг было пропитано вонью, соединившей в себе ароматы летней
помойки и мокрой псины, вонью, почти непереносимой для самого
невзыскательного носа. Но обитатели фермы жили в самой гуще этой вони и не
замечали ее.
Уолт Кейдж поморщился и сплюнул, сразу же ощутив нечто вроде стыда:
неразумные твари не виноваты, что так мерзко воняют. Зато их мясо и яйца
хороши на вкус и приносят немалый доход.
Уолт направлялся к переднему крыльцу своего дома, но вовремя вспомнил
о грязи, налипшей на сапоги: Кейт убьет его, если он снова наследит в
сенях! Он свернул к конторе. - Билл Камел, управляющий Кейджа, наверняка
ждет его там.
Билл сидел на хозяйском стуле, забросив ноги в грязных сапогах на
письменный стол Уолта, и раскуривал трубку. Увидев входящего хозяина, он
вскочил так поспешно, что с грохотом опрокинул стул.
- Продолжай! - рявкнул Уолт. - Не обращай на меня внимания!
Камел поднял стул и нерешительно собрался усесться, но Уолт обошел
его и тяжело опустился на стул.
- Что за день! - простонал он. - За что ни возьмусь, ничего не
выходит. До чего противно стричь единорогов! Да еще эти гривастые...
Каждую минуту останавливаются, чтобы хлебнуть вина. Новый сорт пробуют,
видите ли.
Билл деликатно закашлялся и попытался выпускать дым в сторону.
- Не беспокойся о запахе, - проворчал Уолт, - я и сам хватил пару
стаканов. - Билл покраснел, а Уолт наклонился и достал карандаш. - Ладно.
Начали.
Билл закатил глаза и начал отчитываться:
- Все плуги уже с новыми ножами медного дерева. Агент из Слашларка
говорит, что можно по дешевке достать одно из этих лезвий прочного стекла,
на пробу. Обещает доставить через неделю, потому что везут водой. Говорят,
эти лезвия вдвое долговечнее деревянных. Я сказал агенту, что в случае
удачной пробы будет большой заказ, правильно? Он обещал скостить десять
процентов, если мы порекомендуем эти лезвия своим соседям.
Гуртовщик говорит, что из тридцати жеребят, с которыми он начал
работу, стоит оставить только пять. Он говорит, может, они станут хорошо
пахать, а может, и нет. Вы же знаете, какие беспокойные и ненадежные твари
единороги...
- Разумеется, знаю! - нетерпеливо сказал Уолт Кейдж. - Мог же я хоть
чему-то научиться за двадцать лет работы на ферме! Святой Дионис, до чего
же я ненавижу весеннюю пахоту и до чего надоело возиться с единорогами!..
Неужели не может быть животного, которое бы ровно тянуло плуг, не пытаясь
пуститься вскачь каждый раз, как на него упадет тень пролетевшего ларка?!
- ...пасечник сообщает, что в ульях очень шумно. По его оценке у нас
около пятнадцати тысяч пчел. Они должны вылететь на следующей неделе.
Зимнего меда в этом году будет меньше, потому что пришлось выкармливать
больше молодняка...
- Значит, и денег будет меньше. В чем дело, Билл? Что-то не так?
- Ну почему же? Следующей весной меда будет больше, потому что к зиме
молодняк подрастет...
- Пошевели-ка мозгами, Билл: от этого молодняка появится еще больше
молодых пчел и они сожрут весь зимний запас меда. Не рассказывай мне байки
о следующем урожае!
- Пасечник говорит другое. Он говорит, что каждый третий год матки
съедают излишек молодняка, чтобы урожай был больше. Следующий год как раз
третий...
- Прекрасно! - рявкнул Уолт. - Хоть что-нибудь, может статься, выйдет
неплохо. Правда, налоги растут, а ведь придется платить с большего
урожая... Вспомни прошлый год!
Билл смущенно поглядел на хозяина и продолжал:
- Ларколов говорит, что сбор яиц будет примерно прошлогодний, около
десяти тысяч... Если, конечно, не расплодятся оборотни и мордашники. Иначе
нам сильно повезет, если удастся собрать хотя бы половину...
- Знаю, - простонал Кейдж, - а ведь от дохода с яиц зависит покупка
новых лемехов... И новой повозки!
- К сожалению, мы не знаем пока, каким будет сбор этого года...
- Вот-вот. А эти сатиры, похоже, трахают матушку Природу. Во всяком
случае, знают ее, как мужчина собственную жену. Даже лучше. - Уолт добавил
это, вспомнив о некоторых своих сомнениях относительно Кейт. - Если ловчий
считает, что поголовье оборотней увеличится, то, верно, придется нанять
сторожей и, может быть, раскошелиться на большую охоту...
Камел поднял брови и стал сердито пыхтеть, сдерживаясь, чтобы не
показать хозяину, что тот противоречит сам себе относительно надежности
суждений гривастых.
Глаза Кейджа сузились, он вырвал несколько волосков из своей густой
черной бороды - так, как если бы это были зрелые мысли, которым нельзя
позволить застаиваться на корню:
- У Лорда Хоу есть кол для оборотней. Если бы подбросить ему эту
мыслишку так, чтоб он вообразил, будто она - его собственная, Лорд мог бы
сам организовать эту охоту. Если мне хотя бы не придется кормить охотников
и собак, то... - Уолт облизал губы, улыбнулся и потер ладони. - Ну, ладно,
поглядим. Давай дальше.
- ...садовник говорит, что фруктов ожидается больше обычного. В
прошлом году собрали шестьдесят тысяч плодов. В этом году он предполагает
не меньше семидесяти. При условии, что поголовье слашларков не
увеличится...
- Что еще? Почему-то всегда в твоих докладах я после первой затяжки
богач, а после второй - нищий! Ну, ты так и будешь сидеть и курить? Что
говорит ларколов?
Билл пожал плечами:
- Он говорит что число ларков увеличится примерно на треть...
- Новые убытки!
- Не обязательно. Слепой Король вчера вечером намекнул мне, что мог
позвать своих кочевых родичей, только за еду и вино. И часть счета он
оплатит сам... - Билл умолк, не зная, стоит ли выкладывать плохие новости,
которые он до сих пор придерживал. Кейдж оборвал его мысли вопросом:
- А ты проверял расчеты садовника?
- Я не думал, что это нужно. Вийры не лгут. - Лицо его покраснело.
- Разумеется! - взревел Уолт, - покуда знают, что мы всегда проверяем
их!
Камел был готов ответить хозяину резкостью, но передумал и только
пожал плечами.
- Ты слишком легкомысленный, Билл, - проговорил Уолт более мягко, -
доверие к гривастым когда-нибудь подведет тебя. - Билл уставился в
невидимую точку чуть повыше наметившейся лысины Кейджа и задумчиво
выпустил дым. - И Бога ради, Билл, перестань пожимать плечами и пыхтеть
всякий раз, как я что-нибудь говорю! Ты сводишь меня с ума!
- Нет. Мне это ни к чему.
- Ладно! Временами я вспыльчив, но ведь не один же я, верно? Когда
все натянуто, как струна... Хватит. Что с этой ночной засадой на дракона?
- Гривастые говорят, что дракон возьмет несколько единорогов и потом
его не будет до следующего года. Он не сделает вреда, если на него не
нападать. Может, оставим его в покое?
Кейдж грохнул кулаком по столу:
- Значит, будем сидеть, не поднимая задницы, пока эта тварь ворует
мой скот?! Пошли Джоба и Эла вырыть западню.
- А Джек? Может, он убьет дракона?
- Джек - дурак! Я велел ему ждать, пока можно будет собрать
охотников. После стрижки единорогов и весенней пахоты, разумеется:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21