Это значит, что их продажная цена составляет примерно восемь шиллингов. Они никогда не выставлялись к продаже и никогда не попадут в котировку. Я не думаю, что у Джоэ Брая они имелись, но все же наведу справки. — Он позвонил и приказал Перкинсу:
— Принесите мне устав Юньнаньской компании. Через несколько минут секретарь вернулся и подал толстую синюю папку.
Мистер Нарз открыл ее и погрузился в чтение. Прочтя первые же строки, он воскликнул:
— Это очень странно. Я и не знал, что Лайн директор. — Он нахмурился. — Но я полагаю, что это только должность, — сказал он и продолжил чтение.
Наступило пятиминутное молчание, нарушаемое лишь шелестом переворачиваемых страниц.
— Черт побери! — прохрипел неожиданно Нарз. — Ты послушай: «Управление делами компании и ее капиталами находится в руках наблюдательного совета, избираемого тайным голосованием. Правом голоса пользуются только обладатели основных акций. Вне зависимости от нижеследующих параграфов наблюдательный совет является представителем большинства». Он был ошеломлен:
— Это означает, что обладатели обыкновенных акций не имеют никакого влияния, и что из сорока девяти выпущенных основных акций двадцать четыре у Фэн Су.
Он взглянул на удивленную Джоан.
— Я слышал, что капитал Юньнаньской компании равен восьми миллионам фунтов стерлингов, — продолжал он. — Эта сумма образовалась из того, что дали все их прииски и россыпи; сюда входят также суммы, депонированные после русской революции…
Речь его утратила связность.
— Честное слово, я не желал бы иметь ничего общего с этим делом, — сказал он хриплым голосом, и впервые его страх передался девушке.
— Большинство акций находится в руках Клиффорда Лайна, — продолжал он медленно. Впервые он понял, какой жестокий, беспощадный бой велся за обладание этими несметными сокровищами.
Джоан поехала на машине Нарза в Суннингдель. По дороге она обогнала извозчика — в экипаже сидел Клиффорд Лайн. Он кивнул ей, и она остановила машину.
Он соскочил на землю и подбежал к ней. Не проронив ни слова, он отворил дверцы автомобиля и пересел к ней.
— Я хочу поехать вместе с вами. Мой извозчик везет уйму пакетов, так что для меня почти нет места. Я собираюсь переехать на новую квартиру.
Он пристально посмотрел на нее:
— Вы были в городе. Так как мы еще не женаты, я не имею права спрашивать вас, чего ради вы разъезжаете в такой элегантной машине. Я догадываюсь о том, что вы навещали нашего приятеля Нарза. — Неожиданно он добавил: — Вы видели Фэн Су?
Она кивнула.
— Да, сегодня утром я беседовала с ним, — сказала она.
— Черт побери, что такое!
Клиффорд Лайн не умел скрывать своего гнева.
— И что же сказало вам это наивное и благородное дитя природы? — осведомился он с нескрываемой иронией. — Будь я проклят, если он вам не предложил что-либо бесстыдное. Все китайцы, соприкоснувшиеся с европейской цивилизацией, мнят себя великими дипломатами.
Следовало ли ей рассказать о том, о чем говорил Фэн Су? Ведь она ничего не обещала китайцу, хоть он и попросил ее сохранить их разговор в тайне.
Он заметил ее колебания:
— Не хотел ли он приобрести акции Юньнаньской компании?
Заметив, что она покраснела, он хлопнул себя по коленям и расхохотался во все горло.
— Бедный маленький Макиавелли, — сказал он наконец и вытер глаза. — Впрочем, я всегда полагал, что он не удовлетворится своей скромной долей.
— Скромной долей? Клиффорд кивнул:
— Да. Фэн Су располагает одной десятой акций. Вы об этом не знали? Столько же имел старик Джоэ Брай.
— А в чьем владении находятся остальные акции? — спросила она изумленно.
— Во владении вашего будущего мужа, — заметил он. — Наш китайский друг многократный миллионер, но этого ему мало. В припадке сумасбродства Джоэ отдал отцу Фэн Су несколько акций, а затем присоединил к их числу и остальные, принадлежавшие ему акции. Хвала и честь Джоэ Браю, но я сомневаюсь, был ли он, совершая это, в своем уме. Но самое безумное, что он когда-либо сделал… — Он не закончил своей мысли. — Возможно, что он этого не сделал, и я ошибаюсь… Сегодня вечером я доподлинно это выясню.
Затем он продолжал:
— До того как я не объединил свое состояние с состоянием Джоэ Брая. Юньнаньской компании как таковой не существовало. Он занимался тем, что добывал уголь и владел концессиями, которые ему исхлопотал отец Фэн Су. Но этот старый сумасброд заключил с китайцем договор, по которому последний получал одну десятую прибылей. Мне обо всем этом не было известно, а когда я об этом узнал, то расторжение договора было сопряжено с такими юридическими трудностями, что предпринять что-либо не было возможным. Затем мы расширили общество, вложив в него новые капиталы. Вы меня понимаете?
Она покачала головой.
— Не совсем, — сказала она. — Но я постараюсь понять.
Снова испытующе он поглядел по сторонам:
— И тогда я провел пункт, предоставляющий все права владельцам основных акций. Я это сделал для того, чтобы предотвратить дальнейшие сумасбродства Джоэ, приносящие ему ущерб. Ваш уважаемый родственник особой сметливостью не отличался, но обладал самым добрым и великодушным сердцем в мире. Заметив, что основные акции не приносят ему дивиденда, он утратил к ним интерес. Из сорока девяти акций девять получил отец Фэн Су, а я и Джоэ — по двадцать.
— Что, собственно, означает запасной капитал? — спросила она.
Он неодобрительно посмотрел на нее и продолжал:
— Мы располагаем огромным резервным фондом, но большая его часть принадлежит не нам. Видите ли, мы вели банковские операции в Маньчжурии, и когда разразилась революция, то нам сдали на хранение множество ценностей. Мы перевезли их в Шанхай. Многие из наших клиентов, особенно из числа наиболее богатых, погибли. При существующем положении вещей невозможно установить, кто является их законным наследником. И эти ценности мы зачислили в резервный фонд, а вот Фэн Су не прочь был бы наложить на них руку.
И, заметив ее удивление, он продолжал:
— Несколько месяцев назад я узнал о том, что Джоэ подарил большую часть своих акций этому скользкому китайцу. Он отдал бы ему все, но, к счастью, пять акций он ухитрился заложить неизвестно куда. Я нашел их и оставил у себя. Теперь у меня большинство акций, и Фэн Су лишен возможности что-либо предпринять с резервным фондом. Но если он ухитрится раздобыть хотя бы одну акцию, то все суды Китая не смогут ему помешать сделать с непринадлежащими ему деньгами то, что ему будет угодно. О, Джоэ! Тебе еще придется отвечать за содеянные тобой глупости!
Джоан не удержалась от замечания:
— Мистер Клиффорд Лайн, я должна вам сказать… Как вы можете так дурно отзываться о вашем покойном друге?
Он ничего не ответил.
— Мир прекрасен, и жить — это наслаждение, — вдруг сказал он. — Единственное, что меня ужасает, это необходимость когда-либо уехать отсюда. Но в один из ближайших дней я сверну голову Фэн Су.
16
Джоан Брай занимала большую комнату в верхнем этаже, постепенно ставшую самой уютной комнатой в доме. Комната эта, когда она поселилась в ней, была обставлена самым скромным образом, но постепенно она сумела придать ей уют. Ныне эта комната была ей особенно мила потому, что в окно были видны трубы и крыша Слаттерс-коттеджа. Глядя на Слаттерс-коттедж, она снова ощущала незримую связь с этим, вставшим на ее пути, своеобразным человеком.
Мабель и Летти не оказалось дома. Она поднялась к себе наверх, заперла за собой дверь и опустилась на старомодный диван. Затем она опустила голову на руки и попыталась овладеть собой. С самого начала она подозревала, что Клиффорд Лайн не был служащим ее родственника. Теперь ей стало известно, что он владел огромным состоянием и был значительно богаче даже этого легендарного Джоэ Брая. Как бы отреагировал Нарз, если бы это стало ему известно? Если бы Клиффорд Лайн появился в их доме не в качестве обтрепанного и бородатого дикаря, а как светский человек, обладающий, к тому же, огромным состоянием, то все пошло бы иначе. И все же сообщение об огромном богатстве Клиффорда не радовало ее. Она не знала, почему. В свое время она подчинилась чужой воле и дала согласие на брак с этим странным человеком. То, что казалось ей жертвой, обратилось в нежданно свалившееся счастье. Она покачала головой. Обманывать себя она не хотела. С первого же момента ее согласие не было вынужденным, потому что незнакомец сразу приковал ее внимание. В нем было столько необычного, он настолько стоял выше всего житейского, что она, не колеблясь, отбросила все сомнения.
Джоан смотрела на жизнь совсем под иным углом зрения. Ей было ясно, какие перемены повлечет за собой этот брак. В одном Мабель была права: что могла знать девушка о своем женихе, с которым собиралась связать свою жизнь? Но все же ей многое стало известным — она знала о Клиффорде гораздо больше того, что знают о своих суженых многие невесты.
Она подошла к окну и посмотрела на Слаттерс-коттедж, точнее, на дымящуюся трубу — остальная часть дома была скрыта от ее глаз. Она вспомнила о том, что Клиффорд вез на извозчике огромное количество съестных припасов, и это ее заинтересовало.
Она увидела дровосеков, спиливавших деревья вокруг дома. Высокая стройная сосна медленно накренилась и рухнула на землю. Она услышала треск ломающихся ветвей. «Завтра дом будет виден целиком», — подумала она. За дверью послышались шаги, и она круто повернулась.
— Это Летти, — услышала она голос. Джоан отперла дверь и впустила Летти в комнату.
— Почему ты запираешься?
Летти давно не была в комнате Джоан и с изумлением огляделась.
— Ты очень мило устроилась, — сказала она. — Только что звонил отец. Он сегодня не вернется домой. Он хочет, чтобы мы приехали поужинать к нему в город. Ты не возражаешь остаться дома одна?
Вопрос был лишним. Как часто оставалась она по вечерам наедине с собой и была рада своему одиночеству.
— Возможно, мы вернемся поздно, потому что после театра пойдем потанцевать в Савой-отель.
Летти уже была в дверях, когда вдруг вспомнила:
— Сегодня я видела мистера Лайна. Он прелестно выглядит. Почему он явился к нам в первый раз в таком неприглядном виде?
Наконец-то наступило неизбежное объяснение, которое предвидела Джоан. По-видимому, все обитатели дома думали только об одном.
— Это, разумеется, не меняет моего отношения к нему, — продолжала Летти, гордо вскинув голову.
Джоан любила иногда подтрунивать. К тому же ей хотелось выяснить, как отреагирует Летти на остальные новости.
— Клиффорд Лэйн далеко не бедный человек: он несметно богат, — сказала она. — Мистер Брай обладал всего лишь одной десятой всех богатств, а восемь десятых находятся в руках Клиффорда Лайна.
— Кто это тебе сказал? — быстро спросила Летти.
— Клиффорд. И я знаю, что он сказал правду.
Летти хотела что-то возразить, но передумала и захлопнула за собой дверь. Она сбежала вниз по лестнице, и через пять минут за дверью снова раздались голоса. В комнату, не постучав, вошла Мабель в сопровождении Летти.
— Это правда, что она рассказывает о Лайне? — спросила она недоверчиво. — Странно, что нам об этом ничего не известно.
Джоан веселила эта сцена. Она хотела рассмеяться, но сдержалась.
— Ты имеешь в виду состояние мистера Лайна? Он очень богат — вот все, что мне известно.
— А отец знает об этом? — спросила Мабель, тщетно пытаясь скрыть огорчение.
Джоан покачала головой:
— Не думаю.
Сестры поглядели друг на друга.
— Это меняет дело, — внушительно заметила Мабель. — Прежде всего, мы не могли согласиться на брак с каким-то огородным пугалом, а во-вторых, мы не могли выйти замуж за служащего нашего отца.
— Совершенно верно, — поддакнула Летти.
— Но ведь мистер Брай выразил желание, чтобы одна из нас вышла замуж за мистера Лайна, — продолжала Мабель. — Не думаю, что ему было известно о твоем существовании, Джоан.
— Полагаю, что он не знал обо мне, — ответила Джоан. Мабель опустилась в кресло и удовлетворенно продолжала:
— В таком случае мы должны поступить самым разумным образом, — сказала она как можно любезнее. — Если ты говоришь правду, а я в этом не сомневаюсь, то в таком случае воля дяди Джоэ должна быть немедленно…
— Выполнена, — закончила за нее Летти.
— Совершенно верно! Выполнена. Для тебя это, быть может, несколько и неприятно, но, впрочем, ты же совершенно не знаешь его. К тому же я убеждена, что тебя тяготила мысль об этом браке. Я уже тогда сказала, что ты приносишь себя в жертву ради нас. Мы не хотим ее, мы не хотим, выражаясь фигурально, превращать тебя в мученицу. И в то же время мы должны признать, что были не совсем корректны по отношению к тебе. Еще сегодня утром я сказала папе, что я сильно сомневаюсь в целесообразности этой свадьбы и что нам следует все еще раз обдумать, прежде чем позволить тебе вступить в брак с человеком, которого ты совершенно не знаешь.
— Но ты ведь знаешь его еще меньше, — сочла нужным заметить Джоан.
— Но зато мы имеем больший опыт, чем ты, и умеем разбираться в мужчинах, — возразила Мабель. — Не воображай, пожалуйста, что его богатство производит на нас какое-нибудь впечатление. Отец достаточно богат, и нам нечего беспокоиться о том, выйду ли я замуж за Клиффорда Лайна или нет.
— Или, вернее, выйдет ли одна из нас за него замуж, — поправила ее Летти. — И…
В дверь постучали, и Летти, стоявшая ближе других к дверям, впустила в комнату слугу.
— Внизу ждет господин, желающий видеть мисс Джоан, — доложил он.
Летти взглянула на визитную карточку и воскликнула:
— Клиффорд Лайн! Джоан расхохоталась:
— Вот вам прекрасная возможность поступить самым разумным образом, — заметила она иронически. — Я полагаю, что все же не мешает узнать и его мнение.
Летти покраснела.
— Только посмей, — воскликнула она. — Мы никогда не простим тебе этого. Только посмей заикнуться об этом.
Но Джоан не слышала — она была уже на лестнице.
Она вошла в приемную, не потрудившись выслушать наставления кузин. Больше всего ей хотелось расхохотаться. Неожиданно она подумала, что была Золушкой, а Мабель и Летти — двумя старшими и уродливыми сестрами.
Клиффорд стоял у окна. Он смотрел в сад, но, услышав скрип двери, обернулся. Без всякого вступления он спросил:
— Могу я видеть вас сегодня вечером?
— Да, — ответила она удивленно и добавила: — Я остаюсь одна, кузины уезжают в город.
Услышав это, Клиффорд потер подбородок.
— Так. Значит, они уезжают в город? — И он высоко поднял брови. — Это ничего не значит. Я хочу видеть вас у себя, в Слаттерс-коттедже. Вы придете, если я вас позову?
Джоан обращала мало внимания на правила приличия. Она настолько была уверена в своих поступках, что считала возможным не прислушиваться к мнению других. Но все же его желание немного расходилось с ее представлениями о приличии.
— А это необходимо? — спросила она. — Я готова подчиниться, потому что вы не позвали бы меня, если бы это не было необходимо.
— Да. У меня есть веские причины, — подтвердил он. — Я рассчитываю, что вы у меня встретите кое-кого. — И нервным движением он провел по волосам. — Моего друга или, вернее, нашего общего друга.
Его возбуждение поразило ее, стало любопытно, что именно привело его в такое состояние.
— Я приду за вами в десять часов вечера, — сказал он. — Джоан, я все обдумал и очень обеспокоен.
Она поняла, что он беспокоится о ней:
— Вы передумали? Он покачал головой.
— Вы о нашей свадьбе? Нет. Я не знаю, чем кончится наше приключение. Мы должны все обсудить сегодня вечером. Многое изменилось. И мне пришлось многое пережить.
— Пережить? Он кивнул:
— Когда я жил в Сянтане, мне не мешала моя борода. Я мог с ней примириться даже на пути в Европу. Но затем, когда я соприкоснулся с цивилизацией… Представляете ли вы себе, как неприятно, когда одеваешься к обеду, пытаешься продеть запонку в воротник и при этом захватываешь клочок бороды? К счастью, все это позади. — Он помолчал. — И сейчас я больше не печалюсь.
— О своей бороде? — невинно спросила она. Он взглянул на нее:
— Вы знаете, что я собирался говорить с вами не о бороде, а о вас. Я предпочел бы иметь больше времени, чтобы узнать вас. Возможно, у вас отвратительный характер…
— Ужасный… — поддакнула она.
— Возможно, вы пустая и тщеславная девушка, — продолжал он спокойным тоном. — Все красивые девушки пусты и тщеславны. Это сообщила мне воспитавшая меня тетка, оставшаяся в старых девах. Но, несмотря ни на что, я все же расположен к вам. Вы не находите это странным?
— Странно было бы, если бы это было не так, — ответила она.
И он расхохотался.
— Вы уже осуществили задуманное вами убийство? — спросила она.
Он обомлел.
— Ах, вот оно что! Вы имеете в виду Фэн Су? Нет, боюсь, что сегодня вечером мне придется заняться другими вещами. Разумеется, я покончу с ним, — продолжал он. Несмотря на то, что слова эти были сказаны шутливым тоном, она затрепетала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
— Принесите мне устав Юньнаньской компании. Через несколько минут секретарь вернулся и подал толстую синюю папку.
Мистер Нарз открыл ее и погрузился в чтение. Прочтя первые же строки, он воскликнул:
— Это очень странно. Я и не знал, что Лайн директор. — Он нахмурился. — Но я полагаю, что это только должность, — сказал он и продолжил чтение.
Наступило пятиминутное молчание, нарушаемое лишь шелестом переворачиваемых страниц.
— Черт побери! — прохрипел неожиданно Нарз. — Ты послушай: «Управление делами компании и ее капиталами находится в руках наблюдательного совета, избираемого тайным голосованием. Правом голоса пользуются только обладатели основных акций. Вне зависимости от нижеследующих параграфов наблюдательный совет является представителем большинства». Он был ошеломлен:
— Это означает, что обладатели обыкновенных акций не имеют никакого влияния, и что из сорока девяти выпущенных основных акций двадцать четыре у Фэн Су.
Он взглянул на удивленную Джоан.
— Я слышал, что капитал Юньнаньской компании равен восьми миллионам фунтов стерлингов, — продолжал он. — Эта сумма образовалась из того, что дали все их прииски и россыпи; сюда входят также суммы, депонированные после русской революции…
Речь его утратила связность.
— Честное слово, я не желал бы иметь ничего общего с этим делом, — сказал он хриплым голосом, и впервые его страх передался девушке.
— Большинство акций находится в руках Клиффорда Лайна, — продолжал он медленно. Впервые он понял, какой жестокий, беспощадный бой велся за обладание этими несметными сокровищами.
Джоан поехала на машине Нарза в Суннингдель. По дороге она обогнала извозчика — в экипаже сидел Клиффорд Лайн. Он кивнул ей, и она остановила машину.
Он соскочил на землю и подбежал к ней. Не проронив ни слова, он отворил дверцы автомобиля и пересел к ней.
— Я хочу поехать вместе с вами. Мой извозчик везет уйму пакетов, так что для меня почти нет места. Я собираюсь переехать на новую квартиру.
Он пристально посмотрел на нее:
— Вы были в городе. Так как мы еще не женаты, я не имею права спрашивать вас, чего ради вы разъезжаете в такой элегантной машине. Я догадываюсь о том, что вы навещали нашего приятеля Нарза. — Неожиданно он добавил: — Вы видели Фэн Су?
Она кивнула.
— Да, сегодня утром я беседовала с ним, — сказала она.
— Черт побери, что такое!
Клиффорд Лайн не умел скрывать своего гнева.
— И что же сказало вам это наивное и благородное дитя природы? — осведомился он с нескрываемой иронией. — Будь я проклят, если он вам не предложил что-либо бесстыдное. Все китайцы, соприкоснувшиеся с европейской цивилизацией, мнят себя великими дипломатами.
Следовало ли ей рассказать о том, о чем говорил Фэн Су? Ведь она ничего не обещала китайцу, хоть он и попросил ее сохранить их разговор в тайне.
Он заметил ее колебания:
— Не хотел ли он приобрести акции Юньнаньской компании?
Заметив, что она покраснела, он хлопнул себя по коленям и расхохотался во все горло.
— Бедный маленький Макиавелли, — сказал он наконец и вытер глаза. — Впрочем, я всегда полагал, что он не удовлетворится своей скромной долей.
— Скромной долей? Клиффорд кивнул:
— Да. Фэн Су располагает одной десятой акций. Вы об этом не знали? Столько же имел старик Джоэ Брай.
— А в чьем владении находятся остальные акции? — спросила она изумленно.
— Во владении вашего будущего мужа, — заметил он. — Наш китайский друг многократный миллионер, но этого ему мало. В припадке сумасбродства Джоэ отдал отцу Фэн Су несколько акций, а затем присоединил к их числу и остальные, принадлежавшие ему акции. Хвала и честь Джоэ Браю, но я сомневаюсь, был ли он, совершая это, в своем уме. Но самое безумное, что он когда-либо сделал… — Он не закончил своей мысли. — Возможно, что он этого не сделал, и я ошибаюсь… Сегодня вечером я доподлинно это выясню.
Затем он продолжал:
— До того как я не объединил свое состояние с состоянием Джоэ Брая. Юньнаньской компании как таковой не существовало. Он занимался тем, что добывал уголь и владел концессиями, которые ему исхлопотал отец Фэн Су. Но этот старый сумасброд заключил с китайцем договор, по которому последний получал одну десятую прибылей. Мне обо всем этом не было известно, а когда я об этом узнал, то расторжение договора было сопряжено с такими юридическими трудностями, что предпринять что-либо не было возможным. Затем мы расширили общество, вложив в него новые капиталы. Вы меня понимаете?
Она покачала головой.
— Не совсем, — сказала она. — Но я постараюсь понять.
Снова испытующе он поглядел по сторонам:
— И тогда я провел пункт, предоставляющий все права владельцам основных акций. Я это сделал для того, чтобы предотвратить дальнейшие сумасбродства Джоэ, приносящие ему ущерб. Ваш уважаемый родственник особой сметливостью не отличался, но обладал самым добрым и великодушным сердцем в мире. Заметив, что основные акции не приносят ему дивиденда, он утратил к ним интерес. Из сорока девяти акций девять получил отец Фэн Су, а я и Джоэ — по двадцать.
— Что, собственно, означает запасной капитал? — спросила она.
Он неодобрительно посмотрел на нее и продолжал:
— Мы располагаем огромным резервным фондом, но большая его часть принадлежит не нам. Видите ли, мы вели банковские операции в Маньчжурии, и когда разразилась революция, то нам сдали на хранение множество ценностей. Мы перевезли их в Шанхай. Многие из наших клиентов, особенно из числа наиболее богатых, погибли. При существующем положении вещей невозможно установить, кто является их законным наследником. И эти ценности мы зачислили в резервный фонд, а вот Фэн Су не прочь был бы наложить на них руку.
И, заметив ее удивление, он продолжал:
— Несколько месяцев назад я узнал о том, что Джоэ подарил большую часть своих акций этому скользкому китайцу. Он отдал бы ему все, но, к счастью, пять акций он ухитрился заложить неизвестно куда. Я нашел их и оставил у себя. Теперь у меня большинство акций, и Фэн Су лишен возможности что-либо предпринять с резервным фондом. Но если он ухитрится раздобыть хотя бы одну акцию, то все суды Китая не смогут ему помешать сделать с непринадлежащими ему деньгами то, что ему будет угодно. О, Джоэ! Тебе еще придется отвечать за содеянные тобой глупости!
Джоан не удержалась от замечания:
— Мистер Клиффорд Лайн, я должна вам сказать… Как вы можете так дурно отзываться о вашем покойном друге?
Он ничего не ответил.
— Мир прекрасен, и жить — это наслаждение, — вдруг сказал он. — Единственное, что меня ужасает, это необходимость когда-либо уехать отсюда. Но в один из ближайших дней я сверну голову Фэн Су.
16
Джоан Брай занимала большую комнату в верхнем этаже, постепенно ставшую самой уютной комнатой в доме. Комната эта, когда она поселилась в ней, была обставлена самым скромным образом, но постепенно она сумела придать ей уют. Ныне эта комната была ей особенно мила потому, что в окно были видны трубы и крыша Слаттерс-коттеджа. Глядя на Слаттерс-коттедж, она снова ощущала незримую связь с этим, вставшим на ее пути, своеобразным человеком.
Мабель и Летти не оказалось дома. Она поднялась к себе наверх, заперла за собой дверь и опустилась на старомодный диван. Затем она опустила голову на руки и попыталась овладеть собой. С самого начала она подозревала, что Клиффорд Лайн не был служащим ее родственника. Теперь ей стало известно, что он владел огромным состоянием и был значительно богаче даже этого легендарного Джоэ Брая. Как бы отреагировал Нарз, если бы это стало ему известно? Если бы Клиффорд Лайн появился в их доме не в качестве обтрепанного и бородатого дикаря, а как светский человек, обладающий, к тому же, огромным состоянием, то все пошло бы иначе. И все же сообщение об огромном богатстве Клиффорда не радовало ее. Она не знала, почему. В свое время она подчинилась чужой воле и дала согласие на брак с этим странным человеком. То, что казалось ей жертвой, обратилось в нежданно свалившееся счастье. Она покачала головой. Обманывать себя она не хотела. С первого же момента ее согласие не было вынужденным, потому что незнакомец сразу приковал ее внимание. В нем было столько необычного, он настолько стоял выше всего житейского, что она, не колеблясь, отбросила все сомнения.
Джоан смотрела на жизнь совсем под иным углом зрения. Ей было ясно, какие перемены повлечет за собой этот брак. В одном Мабель была права: что могла знать девушка о своем женихе, с которым собиралась связать свою жизнь? Но все же ей многое стало известным — она знала о Клиффорде гораздо больше того, что знают о своих суженых многие невесты.
Она подошла к окну и посмотрела на Слаттерс-коттедж, точнее, на дымящуюся трубу — остальная часть дома была скрыта от ее глаз. Она вспомнила о том, что Клиффорд вез на извозчике огромное количество съестных припасов, и это ее заинтересовало.
Она увидела дровосеков, спиливавших деревья вокруг дома. Высокая стройная сосна медленно накренилась и рухнула на землю. Она услышала треск ломающихся ветвей. «Завтра дом будет виден целиком», — подумала она. За дверью послышались шаги, и она круто повернулась.
— Это Летти, — услышала она голос. Джоан отперла дверь и впустила Летти в комнату.
— Почему ты запираешься?
Летти давно не была в комнате Джоан и с изумлением огляделась.
— Ты очень мило устроилась, — сказала она. — Только что звонил отец. Он сегодня не вернется домой. Он хочет, чтобы мы приехали поужинать к нему в город. Ты не возражаешь остаться дома одна?
Вопрос был лишним. Как часто оставалась она по вечерам наедине с собой и была рада своему одиночеству.
— Возможно, мы вернемся поздно, потому что после театра пойдем потанцевать в Савой-отель.
Летти уже была в дверях, когда вдруг вспомнила:
— Сегодня я видела мистера Лайна. Он прелестно выглядит. Почему он явился к нам в первый раз в таком неприглядном виде?
Наконец-то наступило неизбежное объяснение, которое предвидела Джоан. По-видимому, все обитатели дома думали только об одном.
— Это, разумеется, не меняет моего отношения к нему, — продолжала Летти, гордо вскинув голову.
Джоан любила иногда подтрунивать. К тому же ей хотелось выяснить, как отреагирует Летти на остальные новости.
— Клиффорд Лэйн далеко не бедный человек: он несметно богат, — сказала она. — Мистер Брай обладал всего лишь одной десятой всех богатств, а восемь десятых находятся в руках Клиффорда Лайна.
— Кто это тебе сказал? — быстро спросила Летти.
— Клиффорд. И я знаю, что он сказал правду.
Летти хотела что-то возразить, но передумала и захлопнула за собой дверь. Она сбежала вниз по лестнице, и через пять минут за дверью снова раздались голоса. В комнату, не постучав, вошла Мабель в сопровождении Летти.
— Это правда, что она рассказывает о Лайне? — спросила она недоверчиво. — Странно, что нам об этом ничего не известно.
Джоан веселила эта сцена. Она хотела рассмеяться, но сдержалась.
— Ты имеешь в виду состояние мистера Лайна? Он очень богат — вот все, что мне известно.
— А отец знает об этом? — спросила Мабель, тщетно пытаясь скрыть огорчение.
Джоан покачала головой:
— Не думаю.
Сестры поглядели друг на друга.
— Это меняет дело, — внушительно заметила Мабель. — Прежде всего, мы не могли согласиться на брак с каким-то огородным пугалом, а во-вторых, мы не могли выйти замуж за служащего нашего отца.
— Совершенно верно, — поддакнула Летти.
— Но ведь мистер Брай выразил желание, чтобы одна из нас вышла замуж за мистера Лайна, — продолжала Мабель. — Не думаю, что ему было известно о твоем существовании, Джоан.
— Полагаю, что он не знал обо мне, — ответила Джоан. Мабель опустилась в кресло и удовлетворенно продолжала:
— В таком случае мы должны поступить самым разумным образом, — сказала она как можно любезнее. — Если ты говоришь правду, а я в этом не сомневаюсь, то в таком случае воля дяди Джоэ должна быть немедленно…
— Выполнена, — закончила за нее Летти.
— Совершенно верно! Выполнена. Для тебя это, быть может, несколько и неприятно, но, впрочем, ты же совершенно не знаешь его. К тому же я убеждена, что тебя тяготила мысль об этом браке. Я уже тогда сказала, что ты приносишь себя в жертву ради нас. Мы не хотим ее, мы не хотим, выражаясь фигурально, превращать тебя в мученицу. И в то же время мы должны признать, что были не совсем корректны по отношению к тебе. Еще сегодня утром я сказала папе, что я сильно сомневаюсь в целесообразности этой свадьбы и что нам следует все еще раз обдумать, прежде чем позволить тебе вступить в брак с человеком, которого ты совершенно не знаешь.
— Но ты ведь знаешь его еще меньше, — сочла нужным заметить Джоан.
— Но зато мы имеем больший опыт, чем ты, и умеем разбираться в мужчинах, — возразила Мабель. — Не воображай, пожалуйста, что его богатство производит на нас какое-нибудь впечатление. Отец достаточно богат, и нам нечего беспокоиться о том, выйду ли я замуж за Клиффорда Лайна или нет.
— Или, вернее, выйдет ли одна из нас за него замуж, — поправила ее Летти. — И…
В дверь постучали, и Летти, стоявшая ближе других к дверям, впустила в комнату слугу.
— Внизу ждет господин, желающий видеть мисс Джоан, — доложил он.
Летти взглянула на визитную карточку и воскликнула:
— Клиффорд Лайн! Джоан расхохоталась:
— Вот вам прекрасная возможность поступить самым разумным образом, — заметила она иронически. — Я полагаю, что все же не мешает узнать и его мнение.
Летти покраснела.
— Только посмей, — воскликнула она. — Мы никогда не простим тебе этого. Только посмей заикнуться об этом.
Но Джоан не слышала — она была уже на лестнице.
Она вошла в приемную, не потрудившись выслушать наставления кузин. Больше всего ей хотелось расхохотаться. Неожиданно она подумала, что была Золушкой, а Мабель и Летти — двумя старшими и уродливыми сестрами.
Клиффорд стоял у окна. Он смотрел в сад, но, услышав скрип двери, обернулся. Без всякого вступления он спросил:
— Могу я видеть вас сегодня вечером?
— Да, — ответила она удивленно и добавила: — Я остаюсь одна, кузины уезжают в город.
Услышав это, Клиффорд потер подбородок.
— Так. Значит, они уезжают в город? — И он высоко поднял брови. — Это ничего не значит. Я хочу видеть вас у себя, в Слаттерс-коттедже. Вы придете, если я вас позову?
Джоан обращала мало внимания на правила приличия. Она настолько была уверена в своих поступках, что считала возможным не прислушиваться к мнению других. Но все же его желание немного расходилось с ее представлениями о приличии.
— А это необходимо? — спросила она. — Я готова подчиниться, потому что вы не позвали бы меня, если бы это не было необходимо.
— Да. У меня есть веские причины, — подтвердил он. — Я рассчитываю, что вы у меня встретите кое-кого. — И нервным движением он провел по волосам. — Моего друга или, вернее, нашего общего друга.
Его возбуждение поразило ее, стало любопытно, что именно привело его в такое состояние.
— Я приду за вами в десять часов вечера, — сказал он. — Джоан, я все обдумал и очень обеспокоен.
Она поняла, что он беспокоится о ней:
— Вы передумали? Он покачал головой.
— Вы о нашей свадьбе? Нет. Я не знаю, чем кончится наше приключение. Мы должны все обсудить сегодня вечером. Многое изменилось. И мне пришлось многое пережить.
— Пережить? Он кивнул:
— Когда я жил в Сянтане, мне не мешала моя борода. Я мог с ней примириться даже на пути в Европу. Но затем, когда я соприкоснулся с цивилизацией… Представляете ли вы себе, как неприятно, когда одеваешься к обеду, пытаешься продеть запонку в воротник и при этом захватываешь клочок бороды? К счастью, все это позади. — Он помолчал. — И сейчас я больше не печалюсь.
— О своей бороде? — невинно спросила она. Он взглянул на нее:
— Вы знаете, что я собирался говорить с вами не о бороде, а о вас. Я предпочел бы иметь больше времени, чтобы узнать вас. Возможно, у вас отвратительный характер…
— Ужасный… — поддакнула она.
— Возможно, вы пустая и тщеславная девушка, — продолжал он спокойным тоном. — Все красивые девушки пусты и тщеславны. Это сообщила мне воспитавшая меня тетка, оставшаяся в старых девах. Но, несмотря ни на что, я все же расположен к вам. Вы не находите это странным?
— Странно было бы, если бы это было не так, — ответила она.
И он расхохотался.
— Вы уже осуществили задуманное вами убийство? — спросила она.
Он обомлел.
— Ах, вот оно что! Вы имеете в виду Фэн Су? Нет, боюсь, что сегодня вечером мне придется заняться другими вещами. Разумеется, я покончу с ним, — продолжал он. Несмотря на то, что слова эти были сказаны шутливым тоном, она затрепетала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19