— Но вот и наши дамы! — воскликнул доктор.В докторе было что-то отталкивающее. Впоследствии Манфред укрепился в этом мнении.После обеда доктор Уиглоу неожиданно обратился к девушке:— Ты меня сегодня еще не поцеловала, Маргарет.Мисс Спэттер сначала зарделась, а затем побледнела.Пальцы ее дрожали.— Я… не помню, Феликс… — пролепетала она.Лицо доктора побагровело от злости.— Честное слово, это… изумительно! — вскричал он. — Я помолвлен с тобой, я выплачиваю твоей матери тысячу фунтов, а ты даже не помнишь, целовала ли меня?!— Доктор! — неожиданно перебил его Гонзалес, протягивая небольшой лист бумаги.Леон говорил мягко, но Манфред почувствовал в его голосе опасный металл.— Вы не просветите меня, какое химическое соединение обозначается этой формулой?Доктор Уиглоу медленно повернул голову и пристально оглядел говорившего.— Хлористый ангидрид, — бросил он.Беседа перешла на научные темы.Маленькая самодовольная дама была единственным лицом, не придавшим особого значения поведению доктора.— Феликс порой бывает довольно эксцентричным, но, как правило, он спокоен, приветлив и мил… Ах, главное для нас — счастье детей. Вы согласны со мной? — произнесла она на исковерканном испанском.Манфред нехотя кивнул.— Я глубоко убеждена в том, что Маргарет будет счастлива с ним, — продолжала почтенная мамаша, — во всяком случае, гораздо счастливее, чем с этим невыносимым человеком…Она не расшифровала понятие «невыносимый человек», но Манфред почувствовал, что за этим кроется целая трагедия. Менее всего он увлекался романтическими сюжетами, но одного взгляда на бледную, съежившуюся Маргарет было достаточно, чтобы понять, что в этой помолвке таится что-то неладное.Через полчаса оба друга стояли в дверях и следили за удаляющимся сигнальным фонариком автомобиля доктора Уиглоу.Возвратившись в столовую, Манфред подбросил дров в камин.— Ну, каково впечатление? — спросил Гонзалес.— Ужас, — ответил Манфред.Леон закурил.— Девушку можно только пожалеть.— Он производит впечатление совершенно невменяемого человека, — заметил Манфред.— Он сошел с ума, — спокойно произнес Леон. — Один из признаков — провалы памяти. Разве ты не обратил внимания на то, что он совершенно забыл о нашей с ним утренней беседе в клубе?— О, это я заметил!— Он не может не чувствовать, что эти провалы памяти — порог безумия, но, в то же время, пошатнувшийся разум убеждает его в исключительной гениальности, а следовательно, и во вседозволенности. А это уже опасно… Завтра мы навестим его и посмотрим, чем он занимается в своей лаборатории и что его заставляет тратить уйму денег на стенотиписток. А теперь — спать, спать, дорогой Джордж! Не вижу иного способа избавиться от этого мрака.
Лаборатория доктора Уиглоу располагалась в большом кирпичном строении с примыкавшем к нему деревянным павильоном.— За три недели это уже вторая лаборатория. Хозяин первой, правда, к нашему приходу был мертв…— Ты имеешь в виду теорию серийности? — спросил Леон.— Нет, просто… — пробормотал Манфред.У дверей лаборатории стоял почтовый автомобиль. Несколько девиц-ассистенток загружали машину огромным количеством пухлых конвертов. По-видимому, у доктора Уиглоу была обширная переписка.Доктор в белом халате вышел навстречу гостям.— У вас весьма значительная переписка, — заметил Леон.Доктор оживился.— Пока что я отправляю эти письма на почту в Торкуей. Они будут там лежать до… — он сделал паузу, — до того момента, когда я буду полностью уверен в результате своего открытия. Деятель науки должен быть очень осторожен в выводах, да-да! Но я убежден в том, что мое открытие непогрешимо!Он повел гостей в лабораторию.Манфред равнодушно осматривал помещение, мало чем отличающееся от лаборатории покойного профессора Тоблемона.— Я сейчас посвящу вас, — говорил доктор, — я посвящу вас в то, о чем пока не знает ни одна живая душа! Никто, никто даже не догадывается о подлинном величии моего открытия!Доктор выдвинул один из ящиков письменного стола, вынул из него фарфоровую пластинку и положил ее на стол. Из шкафа он извлек металлическую шкатулку. Содержимое шкатулки он пересыпал на пластинку. Это была обыкновенная садовая почва. К своему изумлению, Манфред заметил в груде земли копошащегося дождевого червя. Проворный червячок пытался снова зарыться поглубже в землю.— Проклятое животное! — гневно произнес доктор. Лицо его нервно подергивалось. — Как я ненавижу эту тварь!Глаза его горели бешеной злобой.Джордж Манфред глубоко перевел дыхание и стиснул зубы.— С детства для меня не существовало ничего более ужасного, чем эти проклятые твари, — сбивчиво говорил доктор. — У меня была гувернантка — злое, противное существо… Вы представляете, как это было ужасно?!Леон ничего не ответил.Для него дождевой червь был самым обыкновенным существом, ничем не отличавшимся от многих представителей животного мира. Он не мог понять, почему этот выдающийся естествоиспытатель воспылал такой жгучей ненавистью к этому виду живых существ.— Я создал теорию, — продолжал доктор, вытирая потный лоб, — согласно которой в разные периоды на Земле владычествуют различные представители животного царства. В нашу эпоху мир принадлежит человечеству. Пройдет миллион лет, и человек выродится, станет мелким, как муравей, а владыкой мира будет дождевой червь. Его способности и свойства разовьются с невероятной силой… Эта мысль всегда терзала меня…Заметив, что Гонзалес и Манфред хранят молчание, доктор продолжал:— Она терзает меня и сейчас. Я задался целью избавить человечество от этой ужасной перспективы. — Он перевел дыхание. — Пока дождевые черви еще не развили свои способности, у нас имеется реальная возможность победить их. Да, победить!Он достал из шкафа широкогорлую склянку, наполненную каким-то серым порошком.— Здесь результат двенадцатилетней работы, — сказал он. — Яд найти нетрудно, но мой состав… о!Он взял щепотку порошка и бросил ее в стакан с водой. Порошок медленно растворился в воде. Затем доктор взял пипетку и капнул несколько капель на кучку земли. Прошло несколько секунд. В земле что-то задергалось и замерло.Все было кончено.— Он мертв! — торжествующе воскликнул доктор Уиглоу. — Мертв не только червяк, но и почва. Стоит какому-нибудь червеообразному существу коснуться этой пригоршни земли, как он тут же подохнет. Подохнет!Он позвонил. Вошла одна из ассистенток.— Выбросьте это, — процедил он с перекошенным от омерзения лицом.
Весь обратный путь Леон молчал, забившись в угол автомобиля, и напряженно хмурил лоб.Молчал он и за обедом.Когда Манфред предложил ему прогуляться в сумерках, Леон только покачал головой.Так же молча он ушел из дома с наступлением темноты.Около десяти часов вечера он подошел к дому доктора Уиглоу.Одной из странностей доктора было то, что, имея в своем распоряжении огромный дом, он предпочитал спать в небольшом деревянном павильоне, выселив оттуда садовника. В последнее время ему мерещились всякие страхи, и он проводил ночи в полной изоляции от своей многочисленной прислуги.Гонзалес слышал о причудах доктора и поэтому подходил к павильону, приняв необходимые меры предосторожности. Он хорошо знал, что трусливый человек порой бывает гораздо опаснее смелого, но злонамеренного.Постучав в дверь, он вскоре услышал осторожные шаги и голос:— Кто там?Гонзалес назвался.Прошло несколько долгих минут, прежде чем доктор решился открыть дверь.— Прошу вас, — сказал он и тщательно запер за посетителем дверь. — Вы, должно быть, пришли поздравить меня. Спасибо! Вы обязательно должны быть на моей свадьбе! Это будет великолепное торжество! Я произнесу речь о значении моего открытия. Хотите выпить? Я позвоню в главный корпус и…Гонзалес покачал головой.— Я много думал о вашем открытии, доктор, — сказал он, — и установил некоторую связь между ним и теми пакетами, которые были отправлены в почтовом автомобиле…Лицо доктора посветлело.— А вы проницательны, мой друг! Да, так и есть: я поддерживаю переписку с самыми различными сельскохозяйственными обществами и объединениями во всем мире. Я ведь мировая величина! Не кто иной, как я, нашел средство против филоксеры и спас множество виноградников от гибели!Леон кивнул — это было правдой.— Следовательно, мое слово кое-что да значит для сельских хозяев! Но после ряда переговоров с местными фермерами я пришел к выводу, что эти люди по своему невежеству неодобрительно относятся к моему проекту уничтожения этих… тварей… Но теперь, когда я совершенно убежден в безотказности моего препарата, я могу со спокойной совестью дать почте распоряжение разослать пакеты. Перед вашим приходом я как раз собирался телефонировать начальнику почтового отделения…— И кому, вы собираетесь разослать их?— Всем сельским хозяевам. Всей Европе! Всей Азии! Всей Америке! В каждом пакете есть инструкция на нескольких языках о способе применения моего средства… А для того, чтобы они действительно выполнили мои предписания, я сообщаю, что мой порошок — эффективнейшее средство для удобрения почвы! Остроумно, вы не находите?— И что будет дальше?— Они растворят порошок в воде и окропят свои поля. Достаточно будет окропить только часть полей. Эти проклятые твари сами позаботятся о том, чтобы разнести заразу на остальной почве! Не пройдет и полгода, как…— Значит, вы не сообщаете людям об истинном назначении порошка?— Нет, я ведь уже объяснил вам, — сказал доктор раздраженно. — Подождите минутку, я позвоню на почту.Он направился к телефону, но Леон преградил ему путь.— Мой дорогой друг, — произнес он твердо. — Вам не следует этого делать.— Вы хотите мне помешать?— Да, — сказал Леон, беря его за руку.— Но почему? Отпустите меня!Но Леон зажал его руку мертвой хваткой.Ему без труда удалось бы удержать обычного человека, но сумасшедшие обладают непомерной силой. Доктору удалось отбросить Леона на пол. Прежде, чем он успел подняться, хозяин лаборатории бросился к двери и запер ее за собой на ключ.Павильон разделяла перегородка с небольшим оконцем над дверью. Леон придвинул к двери стол и высадил стекло.— Не смейте прикасаться к телефону! — крикнул он. — Вы слышите?!Доктор расхохотался в ответ.— Вы тоже продались этим тварям! — бросил он и потянулся за трубкой.Леон нажал спуск револьвера.
Когда Манфред на следующее утро возвратился со своей обычной прогулки, он застал Гонзалеса в саду. Тот расхаживал по дорожке и сосредоточенно курил сигару.— Дорогой Леон, почему же ты мне не рассказал? — спросил Манфред, положив руку на плечо друга.Леон промолчал.— Все говорят об этой истории… Будто бы к доктору в павильон забрался вор и застрелил его, когда тот попытался вызвать полицию. Исчезло все столовое серебро, золотые часы и бумажник…— Они покоятся на дне бухты, — спокойно ответил Леон. — Я рано утром занимался рыбной ловлей. Ты еще спал.Некоторое время друзья молчали.— Неужели это было так необходимо? — спросил Манфред.— Да, — твердо ответил Леон. — Этот человек готовил миру неслыханные бедствия.— Из-за дождевых червей?..— Их существование гораздо дороже и ценнее жизни этого маньяка. Все величайшие знатоки сельского хозяйства единогласно утверждают, что если бы не было этих невзрачных созданий, почва давно бы оскудела. Не прошло бы и семи лет, как человечество вымерло бы с голоду.Манфред изумленно взглянул на своего друга.— Не может быть!— Однако, это так. Черви — величайшие друзья человечества. Все. Лекция окончена. Мне пора на почту — нужно перехватить эти проклятые пакеты.— Что ж, все, что ни делается, — все к лучшему, — задумчиво произнес Манфред. — Девушка произвела на меня прекрасное впечатление, и я убежден, что тот «невыносимый человек», о котором говорила ее чопорная мамаша, вовсе не так уж невыносим! Глава 4.Человек, которого дважды настигала смерть Антракт между вторым и третьим актами несколько затянулся.Трое элегантных мужчин, сидевшие в одной из лож, молчали, думая, по-видимому, каждый о своем. Сегодня на сцене шла шаблонная детективная пьеса, и каждый из троих уже после первого акта разгадал «тайну» совершенного по ходу пьесы преступления.Мистер Фейр отужинал в обществе Гонзалеса и Манфреда, а затем все трое решили посетить театр.Неожиданно мистер Фейр нахмурился, будто вспомнив нечто неприятное. Заметив улыбку Леона, он спросил:— Чему вы улыбаетесь?— Вашим мыслям, — ответил тот.— Моим мыслям?— Да. Вы только что подумали о «Четырех Справедливых».— Потрясающе! Я действительно подумал о них. Что это, чтение мыслей на расстоянии?— Нет, это не телепатия, — ответил Леон. — Я определил это по выражению вашего лица.— Фантастика!— Отнюдь. Лицо человека всегда является зеркалом его чувств или действий. Человек, разрезающий ножницами сукно, при этом непроизвольно жует губами. То же самое делает и гребец в такт ударам весел…— Но какое выражение лица может соответствовать воспоминаниям о «Четырех Справедливых» — спросил мистер Фейр с улыбкой.— Последняя реплика второго акта звучала примерно так: «Справедливости! Справедливости! Существует справедливость, которая выше требований закона!» Услышав эти крамольные слова, вы нахмурились и переглянулись с редактором «Мегафона», сидевшим в последней ложе. На основании этого я сделал вывод, что вы написали для его газеты материал о «Четырех Справедливых»…— Если иметь в виду некролог бедняге Фольмоузу, то… да, вы правы. Я как раз подумал об этих людях, взявших на себя обязанности судей и палачей в тех случаях, когда закон бессилен…Манфред неожиданно прервал их беседу.— Леон, взгляни-ка вон на того субъекта в партере, вон, с брильянтовой заколкой в галстуке! Видишь? Что ты о нем скажешь?Леон навел бинокль на указанный объект.— Я охотно послушал бы его голос, — сказал он. — Мягкое лицо, но слишком развита нижняя челюсть… Ты заметил, какие у него глаза?— Сильно выкачены, веки припухли…— Что еще?— Губы тоже припухли…Леон обратился к мистеру Фейру:— Я никогда не бьюсь об заклад, но сейчас готов поспорить на тысячу пезет, что у этого человека грубый и хриплый голос.— Вы правы, — сказал начальник полиции, — голос мистера Беллема резкий и хриплый… И какой же вы из этого делаете вывод?— Он зол и… опасен.Мистер Фейр озабоченно потер кончик носа.— Если бы я не знал вас так хорошо, то решил бы, что вы мистифицируете меня. Но после того, как вы столь блестящим образом доказали свои способности…Мистер Фейр имел в виду недавний визит Гонзалеса и Манфреда в регистрационное бюро Скотленд-Ярда.Чиновники разложили перед Гонзалесом четыре десятка фотографий, и он подробно рассказал об особенностях характеров преступников и о совершенных ими преступлениях, лишь в четырех случаях допустив небольшие погрешности.— Да, Грегори Беллем — скверный человек, — задумчиво проговорил начальник полиции. — Он никогда не попадал в наши лапы, но это, в конце концов, вопрос случая. Он хитер и коварен… Жаль только, что этого не хочет замечать такая прелестная женщина, как Джейн Паркер…— Вы имеете в виду даму, сидящую рядом с ним? — спросил Манфред.— Да. Она артистка, причем, довольно известная.— Чем занимается этот Беллем?— Вы ведь читали нашего Диккенса? — вместо ответа осведомился мистер Фейр, полагая, что Манфред — испанец. — Так вот, род занятий мистера Беллема, как и героев Диккенса, весьма расплывчат. Он занимается кредитными операциями и прочими делами, приносящими доход…— Например?— У нас есть основания предполагать, что он содержит тайный притон курильщиков опиума… Вот, на прошлой неделе в газетах было сообщение о том, что некий Джон Лизуорт застрелил свою сиделку, а затем покончил с собой… До этого он посетил притон курильщиков опиума…— Притон Беллема? — живо спросил Манфред.— А вот этого установить не удалось. По крайней мере, надзор за ним мы…В эту минуту раскрылся занавес, и Манфреду пришлось прекратить дальнейшие расспросы.
За утренним кофе Гонзалес неожиданно спросил:— Собственно говоря, что такое преступление?— Дорогой профессор, — торжественно произнес Манфред, — если желаете, я, так и быть, просвещу вас. Преступление есть нарушение закона, установленного обществом.— Ответ поверхностный и, я бы сказал, примитивный. разъясняю: преступлением является любое деяние, совершаемое в ущерб своему ближнему… Да-да. Человек, разрушающий силы и способности молодых людей, разбивающий их судьбы, толкающий на путь порока…— Ты говоришь о…— Да-да. О мистере Беллеме, живущем на Джермен-стрит 87!— О, ты не на шутку заинтересовался им!— Разумеется, — ответил Гонзалес. — И поэтому я сегодня вечером выйду из дома в образе иностранного артиста с карманами, набитыми деньгами. Я буду развлекаться напропалую и, без сомнения, столкнусь при этом с нашим мистером Беллемом. Что скажешь?— Вы гениальны, господин профессор!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11