— Очевидно, они пользуются большим расположением своих хозяев, — заметила предводительница. Я промолчала. Во мне закипало раздражение.— Говорят, вино ка-ла-на уже через час превращает каждую женщину в покорную рабыню, — насмешливо произнесла Вьерна. — Это правда?Я не ответила. Я со стыдом вспоминала, как сама положила руку охранника себе на тело, признавая тем самым удовлетворение своим положением рабыни. Вспоминала, как стояла рядом с ним на коленях, как мои волосы упали ему на лицо, а губы потянулись к его губам.Я знала, что сама спровоцировала поведение молодого охранника, пусть даже потом оказала ему сопротивление.— Я сопротивлялась! — воскликнула я. Девушки рассмеялись.— Спасибо вам, что спасли меня от него, — пробормотала я.Последовал новый взрыв хохота.— Я не рабыня! — воскликнула я.— На тебе была невольничья туника, привели тебя из невольничьих бараков. И мужчинам ты прислуживала, как самая настоящая рабыня! — возразила одна из девушек.— Ты сама напрашивалась на то, чтобы он тебя обнял! — воскликнула вторая.— Мы хорошо знаем язык тела рабыни, — добавила третья. — Твое тело выдает переполняющие тебя мысли и желания, выдает их непроизвольными, независимыми от сознания движениями. “Я — рабыня”, — говорит твое тело!— Ты хотела принадлежать мужчине! — воскликнула Вьерна.— Нет! — закричала я — Нет! Это неправда! Я не рабыня! Не рабыня!К горлу у меня подступали едва сдерживаемые рыдания, однако постепенно мы все успокоились.— Вы видели, как я сопротивлялась, — пробормотана я.— Да, очень грациозно, — подтвердила Вьерна.— Я хочу быть вместе с вами, — сказала я. Наступило молчание.— Лесные женщины не принимают в свои ряды рабынь, — с гордостью произнесла Вьерна.— Я не рабыня! — воскликнула я.— Сколько нас ты насчитала? — спросила она.— Пятнадцать человек, — ответила я.— Верно. Моя банда состоит из пятнадцати девушек. Мне кажется, это вполне достаточное количество и для защиты, и для нападения, и для скрытного перемещения по лесу. Есть банды побольше, есть меньше. В моей — ровно пятнадцать человек. Так я решила!Я промолчала.— Значит, ты хочешь быть одной из нас? — уточнила предводительница.— Да! — воскликнула я.— Развяжите ее, — приказала Вьерна. Руки мне развязали тоже, с шеи сняли веревочную петлю.— Встань! — распорядилась Вьерна.Я поднялась на ноги, растирая затекшие запястья.Остальные девушки тоже встали с земли и сняли с плеч луки и колчаны со стрелами.Вьерна вытащила из-за пояса длинный охотничий нож и протянула его мне.Я повертела его в руках, не понимая, зачем она это делает.Остальные девушки также вытащили ножи и пригнулись, словно готовясь отразить нападение.— Место которой из них ты хочешь занять? — спросила Вьерна.— Я не понимаю, — призналась я.— Одна из девушек или я сама будем драться с тобой насмерть, — пояснила предводительница. — Если ты победишь — останешься в банде.Я оторопело покачала головой: нет, ни за что!— Если хочешь, я буду драться с тобой без ножа, — предложила Вьерна.— Нет, — пробормотала я.— Сразись со мной, кейджера! — процедила сквозь зубы ведшая меня через лес разбойница; она держала свой нож наготове.— Со мной! — воскликнула другая.— Со мной! — закричала третья.— Чье место ты хочешь занять в нашей банде? — спросила Вьерна.Ко мне подскочила одна из разбойниц. В руке у нее сверкнул охотничий нож.Я вскрикнула, отбросила свой нож и упала на колени, закрыв лицо руками.— Нет! — закричала я. — Нет! Я не могу!— Связать ее! — приказала Вьерна.Мне заломили руки и крепко связали их за спиной. Я снова почувствовала на шее удушающее давление веревочной петли.— Мы отдохнули. Пойдем дальше, — распорядилась предводительница.Высокая, плотного сложения разбойница — та, что вела меня сюда, а теперь снова связала мне руки, одетая, как все остальные девушки, в плотно облегающие тело шкуры лесных пантер, — подтянула веревку и приподняла мое лицо.— Кейджера! — с презрением процедила она сквозь зубы.Я едва не задохнулась.Вьерна окинула меня внимательным взглядом. Она подняла с земли брошенный мной нож и тщательно вытерла его о свое короткое одеяние. После этого она снова перекинула через плечо лук с колчаном и взяла в руку копье. Остальные девушки также готовились тронуться в путь. Две собрали тыквенные бутыли с питьевой водой и оставшееся после ужина мясо.Вьерна подошла ко мне. Я опустила голову.— Итак, кто ты? — требовательным голосом спросила она.— Кейджера, госпожа, — пробормотала я. Она одобрительно кивнула. Я подняла на нее глаза.— Могу я говорить? — спросила я.— Говори, — разрешила она.Я знала, что я не похожа на этих женщин. И не понимала, что им от меня нужно,— Зачем вы взяли меня с собой? — спросила я. Вьерна посмотрела на меня долгим изучающим взглядом.— Тобой интересуется один человек, — наконец сказала она.Это было для меня неожиданностью.— Он заплатил за тебя, — ударили по сознанию брошенные разбойницей слова.Девушки потянулись вслед за ведущей их по ночному лесу предводительницей.Снова я побрела за ними — обнаженная, со связанными за спиной руками. Я шла не так, как они — гордые, свободные женщины диких северных лесов. Меня вели за наброшенную на шею веревку, как самую обычную подневольную кейджеру.Мы продолжали идти еще, наверное, час. Один раз Вьерна подняла руку, и мы остановились.Все замерли.— Слин, — сообщила Вьерна. Девушки настороженно оглянулись. Вьерна почуяла доносящийся откуда-то запах животного.— Да, — подтвердила одна из разбойниц.Девушки внимательно смотрели по сторонам, держа копья наготове. Очевидно, немногие из них способны были уловить запах животного. Лично я ничего не чувствовала.Через некоторое время разбойница, подтвердившая слова Вьерны, сказала:— Он ушел.Вьерна кивнула.Мы тронулись дальше.Луны поднимались над головой все выше, и, несмотря на густую листву, стало еще светлее.Девушки становились, казалось, чем-то все более обеспокоенными. Они то и дело посматривали на серебрящиеся в небе полные диски лун.— Вьерна, — не выдержала одна из них.— Успокойся, — остановила ее предводительница. Девушки продолжали прокладывать себе путь среди темнеющих ветвей кустарника.— Мы видели сегодня мужчин, — настойчиво повторила девушка.— Замолчи, — сдержанно ответила Вьерна.— Нам нужно было взять их с собой в качестве рабов, — поддержала подругу вторая разбойница.— Нет, — решительно возразила предводительница.— На поляну! — включилась в разговор третья. — Мы должны идти на поляну, в круг!Вьерна остановилась и посмотрела на своих подруг.— Это как раз по пути, — настаивали девушки.— Пожалуйста, Вьерна! — просили они.— Хорошо, — согласилась предводительница.Девушки вздохнули с видимым облегчением.Вьерна раздраженно отвернулась и зашагала быстрее.Я ничего не могла понять из их разговора. Чувствовала я себя совершенно беспомощной и несчастной.Внезапно толстая ветка дерева больно хлестнула меня по лицу, и я, не сдержавшись, вскрикнула. Ведущая меня разбойница резко дернула веревку, сбивая меня с ног, и затянула веревку у меня на шее так, что я начала задыхаться.— Молчи, кейджера! — с ненавистью пробормотала она.Меня снова поставили на ноги и потащили за собой. Ветки больно хлестали меня по лицу, по груди, но я шла стиснув зубы. Ноги у меня были разбиты в кровь, все тело измучено. Порезы и царапины кровоточили.Я была ничем, пустым местом в глазах этих гордых, свободных, смелых и опасных женщин, с кошачьей грацией пробирающихся сквозь чащу дикого горианского леса. Они были такими же ловкими, красивыми и сильными, как и их предводительница. Они были вооружены, могли постоять за себя и не нуждались в защите мужчин. Они сами, когда им заблагорассудится, захватывали мужчин и превращали их в своих рабов. Они умели драться на ножах и знали все тропинки в этих лесах, где чувствовали себя уверенно и спокойно, как дома. Они ничего не боялись и не нуждались ни в чьей опеке.Они во всем отличались от меня.Они были сильными и бесстрашными, я же — слабой и до смерти напуганной.Они казались мне бесполыми, высоко стоящими над сексуальностью, свойственной каждому живому существу. Они держали себя так, словно были выше этого и, уж конечно, выше меня, женщины-рабыни!Находясь среди них, я могла служить только объектом для насмешек и презрения. Я могла быть только кейджерой, достойной лишь шагать на коротком поводке, наброшенном мне на шею.— Пошевеливайся, кейджера! — рявкнула тащившая меня за веревку разбойница.— Да, госпожа, — пробормотала я.Она скривила губы в презрительной усмешке.Я обреченно шла за ними по окутанному ночным сумраком бескрайнему лесу. Вьерна сказала, что есть какой-то человек, заплативший за меня. В глазах этих женщин, настолько отличных от меня, я была всего лишь товаром, который каждый может продать или купить по своему усмотрению. У меня не было другого предназначения в этом суровом, таком безжалостном ко мне мире.Слезы навернулись мне на глаза, и я беззвучно разрыдалась.Еще через час с небольшим мы внезапно вышли на круглую поляну, окруженную высокими тур-деревьями.Место было на удивление красивым.Девушки остановились. Я огляделась.В северном полушарии Гора леса занимают территории в сотни тысяч квадратных пасангов. Здесь представлены самые разные виды растительности, и различные регионы этих бескрайних лесных массивов в значительной мере отличаются один от другого. Наиболее часто встречающимися в этих местах и, пожалуй, самыми впечатляющими являются гигантские тур-деревья с красной древесиной, отдельные экземпляры которых достигают в высоту двух сотен футов и более. Никто не знает, как далеко простираются эти леса. На западе они начинаются от самых берегов Тассы и тянутся на восток на протяжении всей известной части Гора. На севере они доходят до крайних отрогов Тентисского горного массива.Поляна, на которой мы оказались, была окружена стеной могучих тур-деревьев. Их прямые мощные стволы внизу были почти лишены ветвей, и, только возносясь к небу, в полутора сотнях футов у нас над головой, их раскидистая крона закрывала землю густым шатром из листьев. Свет звезд почти не пробивался сквозь их густую листву, и только поляна, открытая ночному небу, была залита ровным серебристым светом горианских лун. Травы отчего-то на поляне почти не было, зато землю покрывал толстый ковер опавших листьев.Девушки как зачарованнее смотрели на плывущие над поляной луны. Губы у них были приоткрыты, руки сжаты в кулаки. В глазах у них, казалось, застыли невыразимые боль и страдание.— Вьерна… — не выдержала одна из них.— Тише! — оборвала ее предводительница. Девушка застонала.— Хорошо, — решилась Вьерна. — Иди в круг! Не дожидаясь приглашения, та бросила на землю лук и выбежала на поляну.— И я, Вьерна! И я! — воскликнула вторая девушка.— Иди, — процедила предводительница сквозь зубы.Обводя глазами разбойниц, Вьерна одну за другой отпускала их на поляну, широким правильным кругом простершуюся между громадных деревьев.Вьерна подошла к разбойнице, державшей наброшенную мне на шею веревку.— Ты тоже иди, — приказала она девушке, забирая веревку у нее из рук.Разбойница опрометью бросилась на поляну.Вьерна проводила девушек взглядом.Мы остались с ней одни: она — свободная, в облегающих тело шкурах лесных пантер, и я — обнаженная, с веревочной петлей на шее. Она пристально посмотрела на меня. Я не могла смотреть ей в глаза и опустила голову.— Да, ты способна порадовать мужчину своей красотой, хорошенькая маленькая кейджера, — сказала Вьерна. Я боялась поднять на нее глаза.— Я тебя презираю, — сказала она.Мне оставалось только проглотить обиду.— Ты послушная рабыня? — поинтересовалась она.— Да, госпожа, — пробормотала я, — послушная. Тогда, к моему изумлению, Вьерна сняла у меня с шеи веревочную петлю и развязала мне руки.— Иди за остальными, — приказала она. — На другом конце поляны есть столб. Жди там. Тебя к нему привяжут.— Да, госпожа, — пролепетала я.Вьерна презрительно рассмеялась. Я хорошо представляла, какими глазами она сейчас смотрит на меня — сильная, свободная, с копьем в руке, обвешанная золотыми украшениями.Каждый шаг под ее пристальным взглядом был для меня пыткой.— Выпрями спину! — не двинувшись с места, скомандовала она.Я расправила плечи и со слезами на глазах направилась к другой стороне поляны.Окруженная кольцом могучих тур-деревьев поляна достигала ярдов тридцати пяти в диаметре. Трава, кое-где пробивавшаяся сквозь устилающий землю толстый ковер опавшей листвы, была удивительно нежной и сочной.Я подняла голову. В проеме между густых ветвей по безоблачному, усыпанному звездами небу величаво плыли три горианские луны. Они висели так низко над землей, что казалось — протяни руку и дотронешься до них.Девушки Вьерны стояли у края поляны. Все они молчали. Выглядели они взволнованными. Глаза у многих были закрыты, а пальцы сжаты в кулаки. Здесь же, на земле, лежало их оружие.В нескольких шагах от себя, на краю поляны я увидела врытый в землю столб, выструганный из ствола тур-дерева. Он был пяти футов высотой и не меньше фута в диаметре. На его обращенной к центру поляны стороне виднелись два толстых железных кольца: одно — ввинченное в его поверхность на высоте двух футов от земли и второе — на высоте трех с половиной футов. На верхней части столба ножом было вырезано изображение соединенных цепями наручников. Это был позорный, невольничий столб!Я подошла к нему и остановилась.На какое-то мгновение в моем сознании всплыли воспоминания о моей прежней роскошной жизни, пентхаузе на крыше небоскреба, спортивном “Мазератти”, высоком общественном положении, которое я когда-то занимала… и о ворвавшихся в мой дом людях и моей доставке сюда, в этот грубый, не знающий сострадания мир.— На колени! — скомандовала подошедшая ко мне предводительница.Я опустилась на колени.Вьерна набросила мне на шею веревку, продела ее конец сквозь верхнее кольцо, дважды обмотала его у меня вокруг туловища, пропустила его через нижнее кольцо и связала им мои ноги. Я оказалась скручена так надежно, что едва могла пошевелиться.— Руки над головой! — приказала разбойница.Я послушно подняла руки, и она, сняв с пояса еще один кусок веревки, стянула им мои запястья на задней стороне столба, также пропуская веревку через верхнее металлическое кольцо.— Послушная рабыня, — усмехнулась она.— Вьерна! Вьерна! — донеслись с центра поляны нетерпеливые голоса разбойниц.— Хорошо! — с неожиданной злостью бросила им предводительница. — Сейчас.В образованный девушками круг выскочила первая разбойница — та, что вела меня за собой на веревке.Оказавшись в центре круга, она на мгновение неподвижно застыла, низко опустив голову. Затем с глухим стоном, скорее напоминающим протяжный звериный вой, она запрокинула голову и, растопырив пальцы, потянулась к зависшим над поляной полным горианским лунам, сияющим ярким серебристым светом. Остальные девушки также стояли, прогнув спины и обратив к небу бледные, искаженные гримасой страдания лица. Их скрюченные пальцы судорожно разжимались и снова сжимались в кулаки.Первая девушка издала протяжный крик и, притопывая ногами, двинулась по кругу.Через секунду к ней присоединилась еще одна разбойница, а затем еще одна и еще.Подпрыгивая, яростно отбивая такт ногами, они с дикими воплями и душераздирающими криками пустились в какой-то не поддающийся описанию варварский танец. Их бледные лица и судорожно растопыренные пальцы были обращены к заливающим поляну мертвенным светом горианским лунам.Вскоре на поляне не осталось никого, кто не включился бы в дикий танец, за исключением Вьерны, предводительницы банды, и меня, Элеоноры Бринтон, ее пленницы, рабыни.На мгновение остановившись, первая девушка с воплем сорвала с плеч шкуры лесных пантер, повисшие у нее на поясе, на широком охотничьем ремне. Теперь ее движения мало напоминали танец, каким бы диким вначале он мне ни казался. Она стала исступленно корчиться, словно в каком-то припадочном пароксизме, и больше напоминала душевнобольную.Я отвела от нее глаза и тут впервые заметила вбитые в землю в центре образуемого девушками круга четыре толстых деревянных кола, выступающие из опавшей листвы дюймов на шесть. Они образовывали небольшой, но достаточно широкий квадрат. В верхней части кольев, я заметила, были сделаны глубокие насечки, чтобы с них не могла сползти завязываемая веревка.По телу у меня пробежала холодная дрожь.Первая девушка постепенно приближалась к образованному кольями квадрату.Луны на черном небе сияли в полную силу.Еще одна разбойница с криком сорвала с себя одежду и подставила грудь облившему ее лунному свету. Судорожно пританцовывая, она также приблизилась к широкому квадрату.Затем это массовое безумие охватило остальных, и они принялись с воплями сбрасывать с себя одежду, оставаясь только в унизывающих их тело золотых украшениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47