Я не могу ее простить.
Даниэла была очень недовольна этим разговором. Ей нравился мальчик, и – как знать – раньше она, возможно, и поддалась бы на уловку Алехандро, но теперь, когда у нее был внук, это не сработало. Вся ее любовь была отдана сыну Моники. Да и Хуан Антонио все еще жил в ее сердце. О нем она думала в последнее время все чаще. И неуместная настойчивость Алехандро раздражала ее.
Тем временем Иренэ не находила себе места от отчаяния, бессилия и бешенства. Она все время рыдала и почти не вставала с постели.
– Куда делся Альберто? – спрашивала она и била рукой по кровати.
Матильдэ, не расстававшаяся с хозяйкой, сердито отвечала:
– Хм, куда? Со всеми деньгами, которые он у вас украл, уж, наверное, уехал куда-нибудь далеко!
– Если бы он мне попался… Если бы он мне попался… – твердила Иренэ.
– Ну, это вряд ли случится, – ворчала служанка.
– Он поступил со мной так же, как когда-то с Даниэлой, – и Иренэ застонала от ярости. – Она была права, когда называла его бесстыдным мошенником!
Услышав имя Даниэлы, Матильдэ решила высказать свое мнение:
– Я все же не верю, что сеньора Даниэла как-то связана с гибелью вашего ребенка. Она не из тех, кто на это способен. Достаточно хоть раз увидеть эту сеньору…
Но Иренэ не слушала ее:
– Проклятый Альберто! Почему мне так не везет? Впервые в жизни я полюбила, – всхлипнула она, – и надо же было влюбиться в такого подлеца!
Матильдэ не могла с ней не согласиться.
Фелипе и Херардо работали над документами. Эдуардо помогал им. Моника, в последнее время почти не расстававшаяся с Лало, была тут же. За сына она не беспокоилась – с ним были Даниэла и Мария. Профессиональная беседа адвокатов, в которой она ничего не понимала, быстро наскучила ей, и это заметил Херардо:
– Мы скоро закончим, Моника, потерпи чуть-чуть, – сказал он.
– Отлично! – искренне воскликнула она.
С улицы донеслись звуки музыки. Мужчины подняли головы от бумаг и недоуменно переглянулись.
– Что это? – спросил Херардо.
– Это на улице. Где-то близко, – пожал плечами Фелипе.
– Похоже, там кому-то поют серенаду, – догадалась Моника. – Только странно, что в это время.
– Ну-ка, ну-ка, – произнес Эдуардо и высунулся в окно. – Идите сюда! – воскликнул он.
– Что там? – одновременно спросили Фелипе и Эдуардо.
– Там марьячи и какая-то женщина. Бог мой, да это же Джина! Она пришла спеть серенаду Фелипе.
Херардо и Лало расхохотались. Моника подбежала к окну и тоже засмеялась.
– Да успокойтесь же вы, – раздраженно сказал Фелипе. – Только этого мне не хватало.
– Послушаем марьячи на улице, – предложил лукаво Эдуардо.
– Пошли, пошли, – радостно подхватили Херардо и Моника.
– Вставай, Фелипе, – позвал друга Херардо.
– Нет, нет, мне не до глупостей!
Но друзья подхватили его под руки и потащили с собой.
Увидев Фелипе, Джина запела с удвоенной страстью, напропалую стреляя глазами в его сторону. Музыканты рьяно наигрывали страстный мотив. Необычная ситуация смешила их, но они от души помогали веселой женщине.
Когда стихли последние аккорды, все радостно захлопали в ладоши.
– Браво! – крикнула Моника.
Джина игриво подошла к Фелипе:
– Ну как тебе понравилась моя серенада?
Она обняла и поцеловала его.
Фелипе недовольно отстранился от нее.
– Хватит валять дурака. Что за глупости ты вытворяешь? – сердито сказал он.
Херардо приблизился к нему:
– Фелипе, ну что ты…
– Джина, как здорово! – воскликнула Моника. – Это просто гениально! Я даже не знала, что ты так поешь!
– Я еще много чего умею, – подбоченясь сказала Джина. – Но этого никто не ценит!
Херардо поцеловал ее в щеку:
– Ты прелесть, Джина, и твоя записка – чудо!
Они оба рассмеялись.
– Вот видишь, я даже поэтом заделалась, а меня все равно не любят. Что мне делать? – спросила Джина.
– Давай поднимемся к нам, – предложил Эдуардо.
– Пойдем, Джина, – поддержал его Херардо.
– Нет, – сказала она. – Но передай своему другу, что пока он не обратит на меня внимания, я буду приходить с марьячи каждый день.
– Ну, Джина! – весело произнес Херардо.
– А мы с вами, мальчики, пойдем отсюда с музыкой, – обратилась Джина к марьячи. Она снова запела, и шумная компания удалилась.
– Вот сумасшедшая, – пробормотал Фелипе, глядя им вслед.
Иренэ сняла трубку:
– Алло?
В ответ она услышала грубый мужской голос:
– Передай Альберто, что я хочу с ним поговорить. Я не собираюсь больше играть в игрушки.
У Иренэ в голове появилась неожиданная мысль:
– Вы ведь Черт, правда?
– А ты, должно быть, та красотка, которую он подставил вместо себя, когда я стрелял в него? – с любопытством спросил тот.
– Альберто исчез. Он украл у меня кучу денег. Разыщите его. Помогите мне отомстить. Я готова дать вам все, что вы захотите, – лихорадочно проговорила Иренэ.
В трубке раздались гудки. Иренэ со вздохом повесила ее. «Чего он испугался? Наверное, просто не ожидал такого поворота. А может быть, решил, что это ловушка? Надо надеяться, он еще позвонит», – думала она.
Из задумчивости ее вывел новый звонок. «Может, это он?» – Иренэ поспешно схватила трубку.
– Слушаю? – сказала она.
Но это был не Черт.
– Здравствуй, моя лапочка!
– Альберто? Где ты? – от неожиданности Иренэ растерялась.
– Очень далеко от тебя, – засмеялся он. – И как ни жестоко признаваться в этом, я совсем не скучаю по тебе.
– Мерзавец! – простонала Иренэ. – Негодяй!
– Ах ты моя прелесть, – довольным голосом сказал Альберто. – Огромное тебе спасибо за то, что ты мне подарила.
И он с хохотом положил трубку.
Иренэ, глотая слезы, погрозила кулаком невидимому обидчику.
Хуан Антонио не собирался сдаваться. Он снова приехал в дом, где когда-то жил с Даниэлой. Войдя, он увидел Марию, улыбнулся ей и попросил передать хозяйке, что хочет ее видеть. Когда служанка ушла, Хуан Антонио осмотрел до боли знакомую ему гостиную. Его взгляд упал на два букета цветов, стоявших в красивых вазах. В одном он сразу признал тот, что накануне послал Даниэле. А вот второй… «Судя по всему, я не единственный, кто присылает сюда цветы, очевидно, это розы от того типа», – подумал он. Любовь к Даниэле, страстное желание вернуться в свой дом и зажить прежней счастливой жизнью охватили его…
Услышав от Марии, что пришел Хуан Антонио, Даниэла вздрогнула и поднялась.
– Полагаю, мне надо с ним поговорить.
Моника кивнула. Джина, толкнув подругу в бок, предложила:
– Может быть, позвать марьячи, а?
Даниэла засмеялась и вышла.
– Бедный сеньор такой печальный, – сказала Мария. – Мне его очень жаль…
– Как дела? – спросила, входя в гостиную, Даниэла.
Вместо ответа Хуан Антонио указал на розы.
– Я вижу, ты получила мои цветы. И не только мои.
– Прошу тебя… – устало сказала Даниэла.
– Надеюсь, теперь нам никто не помешает, – нахмурившись, произнес Хуан Антонио.
– Какое это имеет значение, – пожала плечами Даниэла.
– Имеет. И очень большое, – сказал Хуан Антонио, подошел к ней, обнял за талию и поцеловал.
Она обвила обеими руками его шею и заплакала, уткнувшись лицом ему в грудь.
– Почему ты плачешь, любимая? – нежно спросил он.
– Хуан Антонио, – всхлипывая произнесла она. – На меня столько всего свалилось. Не знаю, как я все выдержу…
– Я помогу тебе. Я буду во всем помогать тебе. Мы преодолеем все препятствия. Самое главное – что мы любим друг друга, Даниэла. Ты нужна мне, а я – тебе.
Даниэла вытерла слезы и прислонилась к стене. В душе ее снова закипела обида на Хуана Антонио.
– Как ты мог забыть обо мне и связаться с Летисией? Что я тебе сделала? – горько спросила она.
– Ничего, – печально произнес он. – Ты ни в чем не виновата. Вся вина на мне.
– Хоть я люблю тебя, но не знаю, сможем ли мы жить, как прежде.
– Вот увидишь, сможем, – тихо сказал Хуан Антонио.
– У меня столько проблем в Доме моделей…
– Да, я знаю, что натворила Роса.
Даниэле хотелось объяснить ему, что заботило ее сейчас. Ей нужно было с кем-то поделиться своими горестями и опасениями.
– Мне придется очень много работать. Необходимо бороться за свое дело.
– Я помогу тебе, – говорил Хуан Антонио.
– Мне сейчас не до любовных переживаний, пойми, – объяснила Даниэла. – Мне необходимо иметь время для работы.
– Ты же знаешь, я не могу ни в чем тебе отказать, – вздохнул Хуан Антонио.
– Когда я представлю свою коллекцию, мы обо всем поговорим с тобой. А пока… – она провела рукой по лицу и закрыла глаза. – Пока не звони мне. Не настаивай на своем. Ты только будешь мне мешать.
– Ах, Даниэла, – сказал Хуан Антонио. – Это неправильно.
Даниэла снова заплакала.
– Мне нужно быть собранной. Все свое время я должна посвящать Дому моделей. А если будут выдаваться свободные минуты, я хочу подарить их внуку.
– Хорошо, – загрустил Хуан Антонио. – Надеюсь, что твоя коллекция будет скоро готова.
– Я тоже на это надеюсь, – с трудом улыбаясь, сказала Даниэла.
Хуан Антонио посмотрел ей в глаза и сказал на прощание:
– Пока суд да дело, я переезжаю к Сонии. Если тебе будет нужно что-нибудь, звони туда, Даниэла. Звони, не раздумывая.
Мануэль опять был сердит. Долорес выводила его из себя разговорами о Сонии и нескрываемым стремлением ввести ее в дом.
– Ни мне, ни Сонии не до любви, мама, – раздраженно говорил он.
Долорес подняла брови.
– Ты ее об этом уже спросил?
Мануэль Хустино, игравший на полу, засмеялся. Он во всем поддерживал бабушку.
– Надо все-таки узнать у нее! – лукаво сказал он.
– О Господи, я с вами с ума сойду, – в отчаянии произнес Мануэль.
– Ладно, поговорим о другом, – махнула рукой его мать. – Знаешь, мой кубинец Рафаэль еще не признался мне в любви, но вот-вот сделает это. Когда ты с ним познакомишься?
– Никогда, – с досадой произнес Мануэль. Он знал, что у Долорес опять появился престарелый поклонник по имени Рафаэль, и это казалось ему безумием.
От Даниэлы Хуан. Антонио поехал на работу. К его неудовольствию, в приемной сидела Летисия. Он про себя чертыхнулся.
– Ты обещала не досаждать мне, – неприветливо сказал он.
– Я и не собираюсь это делать, – пожала плечами она. – Просто мне нужны деньги.
– Возьми у моей секретарши.
– Спасибо, – сказала Летисия.
– Врач у тебя был? – спросил Хуан Антонио.
– Да. Доктор Карранса часто приходит ко мне, как ты и хотел. Надо сказать, правда, что он не слишком любезен.
– Ясное дело, он ведь очень хорошо относится к Даниэле, – сухо ответил Хуан Антонио.
Летисия молча поднялась и вышла.
Убедившись, что Хуан Антонио остался один, к нему зашел Мануэль. Он знал, что его друг ездил к Даниэле и внимательно выслушал рассказ.
– Если она тебя простила, зачем же ждать так долго? – в недоумении спросил он.
– Даниэла говорит, что в нынешней ситуации ей необходимо полностью посвятить себя Дому моделей, – объяснил Хуан Антонио.
– Честно, говоря, я этого не понимаю.
– Я тоже. Женщины – странный народ, ты же знаешь, но все это неважно, – махнул рукой Хуан Антонио. – Главное, что она меня любит.
Мануэль кивнул.
– Я рад, Хуан Антонио, всем сердцем рад.
Он встал и отвернулся. На глаза его навернулись слезы, он не хотел, чтобы друг заметил их. Но тот думал о своем.
– Я полагаю, она боится поверить мне из-за Летисии, подозреваю, что она хочет выждать, пока родится ребенок.
Хуан Антонио тяжело вздохнул. Мысль о Летисии отравляла ему существование. Мануэль выжидающе смотрел на его.
– Но если Даниэла думает, что я вернусь к Летисии, то она сильно ошибается.
Альберто, которого искали Иренэ, Черт и Херардо (да, да, адвокат не считал, что с этим делом кончено) находился в Нью-Йорке, откуда он и звонил своей бывшей любовнице. Но и его грызли сомнения. Мысль о том, что Моника со своим (с его!) сыном живет припеваючи, не давала ему покоя. Жажда мести, ставшая главным содержанием его жизни после тюрьмы, все еще не была утолена. Он решил вернуться в Мексику. Но там его, безусловно, сразу же схватила бы полиция. И он придумал, как быть. За солидную сумму Альберто приобрел фальшивые документы и стал готовиться к отъезду. Возвращение на родину должно было стать шумным!
Херардо, Эдуардо, Каролина и Аманда заехали к Мендесам.
– Похоже, Альберто ограбил Иренэ и скрылся, – сообщил Херардо.
– Я так и думала, – сказала Даниэла. – Рано или поздно это должно было произойти.
– Но где он – в Мексике или за границей? – тревожно спросила Моника.
– Не знаю, – ответил Херардо. – Завтра мы с Фелипе займемся выяснением этого.
– Лучше всего, если бы он отправился прямиком в ад! – заявила Джина.
– Не могу с вами не согласиться, – воскликнула Аманда.
– Надеюсь, он уехал из Мексики. По крайней мере, тогда он перестал бы беспокоить нас.
– На какое-то время, – невесело повторила Даниэла.
Хуан Антонио сдержал слово и переехал из отеля, где он провел последние месяцы, к сестре.
– Я не буду повторять тебе, что это твой дом, – сказала Сония.
– Я знаю, спасибо.
Он прилег на диван с книгой в руках. Сония примостилась рядом.
– Мне очень приятно, что ты здесь.
– Мне тоже, – отозвался Хуан Антонио. – Хотя, конечно, я был бы больше доволен, если бы сейчас находился в своем доме с Даниэлой.
Сестра вздохнула и погладила его по руке:
– Потерпи еще немного. Скоро так и будет. Я поговорю с ней и постараюсь ее убедить, что глупо ждать столько времени.
– Так думают все, но ты ведь знаешь Даниэлу, – с сомнением произнес он.
Брат с сестрой надолго замолчали. Хуан Антонио отложил книгу и смотрел в сторону. Сония опустила голову, перебирая складки своей юбки.
– Скоро ты снова станешь отцом, – задумчиво сказала она.
Хуан Антонио привстал:
– Если бы не Летисия, я мог бы быть совсем счастлив.
– Не говори так, это будет твой ребенок, и ты должен любить его.
Сония повернулась и посмотрела на брата.
– Да, я буду его любить, – нахмурился тот. Он понимал, что будущий ребенок не должен страдать из-за пороков своей матери и роковых ошибок отца. Его мысли, естественно, перешли на сестру, судьба которой беспокоила Хуана Антонио. Он стал расспрашивать о сыне Мануэля.
– Тино – такой славный мальчуган! – мечтательно произнесла Сония. – И очень умный.
– Ты его уже полюбила, да? – понимающе улыбнулся брат.
– Да. Мне все время хочется тискать его, целовать…
– Одним словом, стать ему матерью, – заключил Хуан Антонио.
Сония улыбнулась.
– Он говорит, что и сам хочет этого.
Хуан Антонио поднял брови:
– Я смотрю, у вас дела движутся.
Сестра нахмурилась:
– Ты же знаешь, это невозможно.
– Невозможно? – переспросил он. – Но почему?
– Потому что! – сердито ответила она.
Хуан Антонио поднялся и, поцеловав Сонию в лоб, отправился спать. Он очень устал за день.
Сония осталась сидеть в задумчивости. Слова брата звучали в ее ушах, как музыка.
Иренэ, не привыкшую ощущать собственное бессилие, трясло от злости. От ярости ей пришла в голову дикая мысль: а что, если позвонить Даниэле? Та имела большой зуб на Альберто. Ненависть была для Иренэ таким естественным состоянием, что она не сомневалась: Даниэла тоже не откажется от возможности отомстить.
И она набрала номер своего злейшего врага.
– Это Иренэ, – сказала она, услышав в трубке женский голос.
– Что тебе надо?
– Ты была права относительно Альберто. Он бросил меня и украл все, что у меня было. Я теперь нищая, – произнесла Иренэ.
– Я это знаю и ничуть не удивляюсь. Ты это заслужила, – спокойно ответила Даниэла.
– Мы должны стать союзницами, – неожиданно предложила авантюристка. – Впервые в жизни нам с тобой надо объединиться, чтобы уничтожить его.
Даниэла опешила. Этого она ожидала меньше всего. Но, несмотря на всю ненависть к Альберто, она не собиралась иметь дело с такой женщиной, как Иренэ.
– У нас с тобой не может быть ничего общего, – сказала она. – Оставь меня в покое.
– Дура! – крикнула Иренэ. Все ее планы рушились.
– Сама ты дура, – усмехнулась Даниэла. – Что ты можешь сделать, раз у тебя не осталось денег? Впрочем, ясно: ты найдешь себе очередного богатого старика. На большее ты не способна.
И она бросила трубку.
Иренэ закусила губу. Ей и самой было ясно, что другого выхода у нее нет.
Даниэла задумалась. Цепь ассоциаций привела ее от Иренэ к Летисии и ее ребенку: «Что произойдет, когда он родится? Боюсь, Хуан Антонио обо мне и думать забудет».
Прошло несколько дней. Даниэла с головой погрузилась в работу. Время от времени она ловила себя на мысли, что это хорошо – создание новой коллекции так поглотило ее, что она на время отвлеклась от переживаний. Но судьба словно нарочно подстраивала ей встречи, переворачивающие всю ее жизнь…
Даниэла рассеянно позволила секретарше впустить посетительницу. Дверь в кабинет открылась, Даниэла подняла голову и остолбенела: на пороге стояла Летисия.
– Я пришла не для того, чтобы устраивать скандал, – тихо сказала она.
– Что тебе надо? У меня очень много работы, – неприветливо ответила хозяйка кабинета и стала рассматривать лежавшие перед ней бумаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Даниэла была очень недовольна этим разговором. Ей нравился мальчик, и – как знать – раньше она, возможно, и поддалась бы на уловку Алехандро, но теперь, когда у нее был внук, это не сработало. Вся ее любовь была отдана сыну Моники. Да и Хуан Антонио все еще жил в ее сердце. О нем она думала в последнее время все чаще. И неуместная настойчивость Алехандро раздражала ее.
Тем временем Иренэ не находила себе места от отчаяния, бессилия и бешенства. Она все время рыдала и почти не вставала с постели.
– Куда делся Альберто? – спрашивала она и била рукой по кровати.
Матильдэ, не расстававшаяся с хозяйкой, сердито отвечала:
– Хм, куда? Со всеми деньгами, которые он у вас украл, уж, наверное, уехал куда-нибудь далеко!
– Если бы он мне попался… Если бы он мне попался… – твердила Иренэ.
– Ну, это вряд ли случится, – ворчала служанка.
– Он поступил со мной так же, как когда-то с Даниэлой, – и Иренэ застонала от ярости. – Она была права, когда называла его бесстыдным мошенником!
Услышав имя Даниэлы, Матильдэ решила высказать свое мнение:
– Я все же не верю, что сеньора Даниэла как-то связана с гибелью вашего ребенка. Она не из тех, кто на это способен. Достаточно хоть раз увидеть эту сеньору…
Но Иренэ не слушала ее:
– Проклятый Альберто! Почему мне так не везет? Впервые в жизни я полюбила, – всхлипнула она, – и надо же было влюбиться в такого подлеца!
Матильдэ не могла с ней не согласиться.
Фелипе и Херардо работали над документами. Эдуардо помогал им. Моника, в последнее время почти не расстававшаяся с Лало, была тут же. За сына она не беспокоилась – с ним были Даниэла и Мария. Профессиональная беседа адвокатов, в которой она ничего не понимала, быстро наскучила ей, и это заметил Херардо:
– Мы скоро закончим, Моника, потерпи чуть-чуть, – сказал он.
– Отлично! – искренне воскликнула она.
С улицы донеслись звуки музыки. Мужчины подняли головы от бумаг и недоуменно переглянулись.
– Что это? – спросил Херардо.
– Это на улице. Где-то близко, – пожал плечами Фелипе.
– Похоже, там кому-то поют серенаду, – догадалась Моника. – Только странно, что в это время.
– Ну-ка, ну-ка, – произнес Эдуардо и высунулся в окно. – Идите сюда! – воскликнул он.
– Что там? – одновременно спросили Фелипе и Эдуардо.
– Там марьячи и какая-то женщина. Бог мой, да это же Джина! Она пришла спеть серенаду Фелипе.
Херардо и Лало расхохотались. Моника подбежала к окну и тоже засмеялась.
– Да успокойтесь же вы, – раздраженно сказал Фелипе. – Только этого мне не хватало.
– Послушаем марьячи на улице, – предложил лукаво Эдуардо.
– Пошли, пошли, – радостно подхватили Херардо и Моника.
– Вставай, Фелипе, – позвал друга Херардо.
– Нет, нет, мне не до глупостей!
Но друзья подхватили его под руки и потащили с собой.
Увидев Фелипе, Джина запела с удвоенной страстью, напропалую стреляя глазами в его сторону. Музыканты рьяно наигрывали страстный мотив. Необычная ситуация смешила их, но они от души помогали веселой женщине.
Когда стихли последние аккорды, все радостно захлопали в ладоши.
– Браво! – крикнула Моника.
Джина игриво подошла к Фелипе:
– Ну как тебе понравилась моя серенада?
Она обняла и поцеловала его.
Фелипе недовольно отстранился от нее.
– Хватит валять дурака. Что за глупости ты вытворяешь? – сердито сказал он.
Херардо приблизился к нему:
– Фелипе, ну что ты…
– Джина, как здорово! – воскликнула Моника. – Это просто гениально! Я даже не знала, что ты так поешь!
– Я еще много чего умею, – подбоченясь сказала Джина. – Но этого никто не ценит!
Херардо поцеловал ее в щеку:
– Ты прелесть, Джина, и твоя записка – чудо!
Они оба рассмеялись.
– Вот видишь, я даже поэтом заделалась, а меня все равно не любят. Что мне делать? – спросила Джина.
– Давай поднимемся к нам, – предложил Эдуардо.
– Пойдем, Джина, – поддержал его Херардо.
– Нет, – сказала она. – Но передай своему другу, что пока он не обратит на меня внимания, я буду приходить с марьячи каждый день.
– Ну, Джина! – весело произнес Херардо.
– А мы с вами, мальчики, пойдем отсюда с музыкой, – обратилась Джина к марьячи. Она снова запела, и шумная компания удалилась.
– Вот сумасшедшая, – пробормотал Фелипе, глядя им вслед.
Иренэ сняла трубку:
– Алло?
В ответ она услышала грубый мужской голос:
– Передай Альберто, что я хочу с ним поговорить. Я не собираюсь больше играть в игрушки.
У Иренэ в голове появилась неожиданная мысль:
– Вы ведь Черт, правда?
– А ты, должно быть, та красотка, которую он подставил вместо себя, когда я стрелял в него? – с любопытством спросил тот.
– Альберто исчез. Он украл у меня кучу денег. Разыщите его. Помогите мне отомстить. Я готова дать вам все, что вы захотите, – лихорадочно проговорила Иренэ.
В трубке раздались гудки. Иренэ со вздохом повесила ее. «Чего он испугался? Наверное, просто не ожидал такого поворота. А может быть, решил, что это ловушка? Надо надеяться, он еще позвонит», – думала она.
Из задумчивости ее вывел новый звонок. «Может, это он?» – Иренэ поспешно схватила трубку.
– Слушаю? – сказала она.
Но это был не Черт.
– Здравствуй, моя лапочка!
– Альберто? Где ты? – от неожиданности Иренэ растерялась.
– Очень далеко от тебя, – засмеялся он. – И как ни жестоко признаваться в этом, я совсем не скучаю по тебе.
– Мерзавец! – простонала Иренэ. – Негодяй!
– Ах ты моя прелесть, – довольным голосом сказал Альберто. – Огромное тебе спасибо за то, что ты мне подарила.
И он с хохотом положил трубку.
Иренэ, глотая слезы, погрозила кулаком невидимому обидчику.
Хуан Антонио не собирался сдаваться. Он снова приехал в дом, где когда-то жил с Даниэлой. Войдя, он увидел Марию, улыбнулся ей и попросил передать хозяйке, что хочет ее видеть. Когда служанка ушла, Хуан Антонио осмотрел до боли знакомую ему гостиную. Его взгляд упал на два букета цветов, стоявших в красивых вазах. В одном он сразу признал тот, что накануне послал Даниэле. А вот второй… «Судя по всему, я не единственный, кто присылает сюда цветы, очевидно, это розы от того типа», – подумал он. Любовь к Даниэле, страстное желание вернуться в свой дом и зажить прежней счастливой жизнью охватили его…
Услышав от Марии, что пришел Хуан Антонио, Даниэла вздрогнула и поднялась.
– Полагаю, мне надо с ним поговорить.
Моника кивнула. Джина, толкнув подругу в бок, предложила:
– Может быть, позвать марьячи, а?
Даниэла засмеялась и вышла.
– Бедный сеньор такой печальный, – сказала Мария. – Мне его очень жаль…
– Как дела? – спросила, входя в гостиную, Даниэла.
Вместо ответа Хуан Антонио указал на розы.
– Я вижу, ты получила мои цветы. И не только мои.
– Прошу тебя… – устало сказала Даниэла.
– Надеюсь, теперь нам никто не помешает, – нахмурившись, произнес Хуан Антонио.
– Какое это имеет значение, – пожала плечами Даниэла.
– Имеет. И очень большое, – сказал Хуан Антонио, подошел к ней, обнял за талию и поцеловал.
Она обвила обеими руками его шею и заплакала, уткнувшись лицом ему в грудь.
– Почему ты плачешь, любимая? – нежно спросил он.
– Хуан Антонио, – всхлипывая произнесла она. – На меня столько всего свалилось. Не знаю, как я все выдержу…
– Я помогу тебе. Я буду во всем помогать тебе. Мы преодолеем все препятствия. Самое главное – что мы любим друг друга, Даниэла. Ты нужна мне, а я – тебе.
Даниэла вытерла слезы и прислонилась к стене. В душе ее снова закипела обида на Хуана Антонио.
– Как ты мог забыть обо мне и связаться с Летисией? Что я тебе сделала? – горько спросила она.
– Ничего, – печально произнес он. – Ты ни в чем не виновата. Вся вина на мне.
– Хоть я люблю тебя, но не знаю, сможем ли мы жить, как прежде.
– Вот увидишь, сможем, – тихо сказал Хуан Антонио.
– У меня столько проблем в Доме моделей…
– Да, я знаю, что натворила Роса.
Даниэле хотелось объяснить ему, что заботило ее сейчас. Ей нужно было с кем-то поделиться своими горестями и опасениями.
– Мне придется очень много работать. Необходимо бороться за свое дело.
– Я помогу тебе, – говорил Хуан Антонио.
– Мне сейчас не до любовных переживаний, пойми, – объяснила Даниэла. – Мне необходимо иметь время для работы.
– Ты же знаешь, я не могу ни в чем тебе отказать, – вздохнул Хуан Антонио.
– Когда я представлю свою коллекцию, мы обо всем поговорим с тобой. А пока… – она провела рукой по лицу и закрыла глаза. – Пока не звони мне. Не настаивай на своем. Ты только будешь мне мешать.
– Ах, Даниэла, – сказал Хуан Антонио. – Это неправильно.
Даниэла снова заплакала.
– Мне нужно быть собранной. Все свое время я должна посвящать Дому моделей. А если будут выдаваться свободные минуты, я хочу подарить их внуку.
– Хорошо, – загрустил Хуан Антонио. – Надеюсь, что твоя коллекция будет скоро готова.
– Я тоже на это надеюсь, – с трудом улыбаясь, сказала Даниэла.
Хуан Антонио посмотрел ей в глаза и сказал на прощание:
– Пока суд да дело, я переезжаю к Сонии. Если тебе будет нужно что-нибудь, звони туда, Даниэла. Звони, не раздумывая.
Мануэль опять был сердит. Долорес выводила его из себя разговорами о Сонии и нескрываемым стремлением ввести ее в дом.
– Ни мне, ни Сонии не до любви, мама, – раздраженно говорил он.
Долорес подняла брови.
– Ты ее об этом уже спросил?
Мануэль Хустино, игравший на полу, засмеялся. Он во всем поддерживал бабушку.
– Надо все-таки узнать у нее! – лукаво сказал он.
– О Господи, я с вами с ума сойду, – в отчаянии произнес Мануэль.
– Ладно, поговорим о другом, – махнула рукой его мать. – Знаешь, мой кубинец Рафаэль еще не признался мне в любви, но вот-вот сделает это. Когда ты с ним познакомишься?
– Никогда, – с досадой произнес Мануэль. Он знал, что у Долорес опять появился престарелый поклонник по имени Рафаэль, и это казалось ему безумием.
От Даниэлы Хуан. Антонио поехал на работу. К его неудовольствию, в приемной сидела Летисия. Он про себя чертыхнулся.
– Ты обещала не досаждать мне, – неприветливо сказал он.
– Я и не собираюсь это делать, – пожала плечами она. – Просто мне нужны деньги.
– Возьми у моей секретарши.
– Спасибо, – сказала Летисия.
– Врач у тебя был? – спросил Хуан Антонио.
– Да. Доктор Карранса часто приходит ко мне, как ты и хотел. Надо сказать, правда, что он не слишком любезен.
– Ясное дело, он ведь очень хорошо относится к Даниэле, – сухо ответил Хуан Антонио.
Летисия молча поднялась и вышла.
Убедившись, что Хуан Антонио остался один, к нему зашел Мануэль. Он знал, что его друг ездил к Даниэле и внимательно выслушал рассказ.
– Если она тебя простила, зачем же ждать так долго? – в недоумении спросил он.
– Даниэла говорит, что в нынешней ситуации ей необходимо полностью посвятить себя Дому моделей, – объяснил Хуан Антонио.
– Честно, говоря, я этого не понимаю.
– Я тоже. Женщины – странный народ, ты же знаешь, но все это неважно, – махнул рукой Хуан Антонио. – Главное, что она меня любит.
Мануэль кивнул.
– Я рад, Хуан Антонио, всем сердцем рад.
Он встал и отвернулся. На глаза его навернулись слезы, он не хотел, чтобы друг заметил их. Но тот думал о своем.
– Я полагаю, она боится поверить мне из-за Летисии, подозреваю, что она хочет выждать, пока родится ребенок.
Хуан Антонио тяжело вздохнул. Мысль о Летисии отравляла ему существование. Мануэль выжидающе смотрел на его.
– Но если Даниэла думает, что я вернусь к Летисии, то она сильно ошибается.
Альберто, которого искали Иренэ, Черт и Херардо (да, да, адвокат не считал, что с этим делом кончено) находился в Нью-Йорке, откуда он и звонил своей бывшей любовнице. Но и его грызли сомнения. Мысль о том, что Моника со своим (с его!) сыном живет припеваючи, не давала ему покоя. Жажда мести, ставшая главным содержанием его жизни после тюрьмы, все еще не была утолена. Он решил вернуться в Мексику. Но там его, безусловно, сразу же схватила бы полиция. И он придумал, как быть. За солидную сумму Альберто приобрел фальшивые документы и стал готовиться к отъезду. Возвращение на родину должно было стать шумным!
Херардо, Эдуардо, Каролина и Аманда заехали к Мендесам.
– Похоже, Альберто ограбил Иренэ и скрылся, – сообщил Херардо.
– Я так и думала, – сказала Даниэла. – Рано или поздно это должно было произойти.
– Но где он – в Мексике или за границей? – тревожно спросила Моника.
– Не знаю, – ответил Херардо. – Завтра мы с Фелипе займемся выяснением этого.
– Лучше всего, если бы он отправился прямиком в ад! – заявила Джина.
– Не могу с вами не согласиться, – воскликнула Аманда.
– Надеюсь, он уехал из Мексики. По крайней мере, тогда он перестал бы беспокоить нас.
– На какое-то время, – невесело повторила Даниэла.
Хуан Антонио сдержал слово и переехал из отеля, где он провел последние месяцы, к сестре.
– Я не буду повторять тебе, что это твой дом, – сказала Сония.
– Я знаю, спасибо.
Он прилег на диван с книгой в руках. Сония примостилась рядом.
– Мне очень приятно, что ты здесь.
– Мне тоже, – отозвался Хуан Антонио. – Хотя, конечно, я был бы больше доволен, если бы сейчас находился в своем доме с Даниэлой.
Сестра вздохнула и погладила его по руке:
– Потерпи еще немного. Скоро так и будет. Я поговорю с ней и постараюсь ее убедить, что глупо ждать столько времени.
– Так думают все, но ты ведь знаешь Даниэлу, – с сомнением произнес он.
Брат с сестрой надолго замолчали. Хуан Антонио отложил книгу и смотрел в сторону. Сония опустила голову, перебирая складки своей юбки.
– Скоро ты снова станешь отцом, – задумчиво сказала она.
Хуан Антонио привстал:
– Если бы не Летисия, я мог бы быть совсем счастлив.
– Не говори так, это будет твой ребенок, и ты должен любить его.
Сония повернулась и посмотрела на брата.
– Да, я буду его любить, – нахмурился тот. Он понимал, что будущий ребенок не должен страдать из-за пороков своей матери и роковых ошибок отца. Его мысли, естественно, перешли на сестру, судьба которой беспокоила Хуана Антонио. Он стал расспрашивать о сыне Мануэля.
– Тино – такой славный мальчуган! – мечтательно произнесла Сония. – И очень умный.
– Ты его уже полюбила, да? – понимающе улыбнулся брат.
– Да. Мне все время хочется тискать его, целовать…
– Одним словом, стать ему матерью, – заключил Хуан Антонио.
Сония улыбнулась.
– Он говорит, что и сам хочет этого.
Хуан Антонио поднял брови:
– Я смотрю, у вас дела движутся.
Сестра нахмурилась:
– Ты же знаешь, это невозможно.
– Невозможно? – переспросил он. – Но почему?
– Потому что! – сердито ответила она.
Хуан Антонио поднялся и, поцеловав Сонию в лоб, отправился спать. Он очень устал за день.
Сония осталась сидеть в задумчивости. Слова брата звучали в ее ушах, как музыка.
Иренэ, не привыкшую ощущать собственное бессилие, трясло от злости. От ярости ей пришла в голову дикая мысль: а что, если позвонить Даниэле? Та имела большой зуб на Альберто. Ненависть была для Иренэ таким естественным состоянием, что она не сомневалась: Даниэла тоже не откажется от возможности отомстить.
И она набрала номер своего злейшего врага.
– Это Иренэ, – сказала она, услышав в трубке женский голос.
– Что тебе надо?
– Ты была права относительно Альберто. Он бросил меня и украл все, что у меня было. Я теперь нищая, – произнесла Иренэ.
– Я это знаю и ничуть не удивляюсь. Ты это заслужила, – спокойно ответила Даниэла.
– Мы должны стать союзницами, – неожиданно предложила авантюристка. – Впервые в жизни нам с тобой надо объединиться, чтобы уничтожить его.
Даниэла опешила. Этого она ожидала меньше всего. Но, несмотря на всю ненависть к Альберто, она не собиралась иметь дело с такой женщиной, как Иренэ.
– У нас с тобой не может быть ничего общего, – сказала она. – Оставь меня в покое.
– Дура! – крикнула Иренэ. Все ее планы рушились.
– Сама ты дура, – усмехнулась Даниэла. – Что ты можешь сделать, раз у тебя не осталось денег? Впрочем, ясно: ты найдешь себе очередного богатого старика. На большее ты не способна.
И она бросила трубку.
Иренэ закусила губу. Ей и самой было ясно, что другого выхода у нее нет.
Даниэла задумалась. Цепь ассоциаций привела ее от Иренэ к Летисии и ее ребенку: «Что произойдет, когда он родится? Боюсь, Хуан Антонио обо мне и думать забудет».
Прошло несколько дней. Даниэла с головой погрузилась в работу. Время от времени она ловила себя на мысли, что это хорошо – создание новой коллекции так поглотило ее, что она на время отвлеклась от переживаний. Но судьба словно нарочно подстраивала ей встречи, переворачивающие всю ее жизнь…
Даниэла рассеянно позволила секретарше впустить посетительницу. Дверь в кабинет открылась, Даниэла подняла голову и остолбенела: на пороге стояла Летисия.
– Я пришла не для того, чтобы устраивать скандал, – тихо сказала она.
– Что тебе надо? У меня очень много работы, – неприветливо ответила хозяйка кабинета и стала рассматривать лежавшие перед ней бумаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51