Кавалеры Иланы все как на подбор были богатые, лысые мужчины средних лет, которых она встречала на республиканских мероприятиях по сбору средств на благотворительные цели. Из-за того, как Илана ими хвасталась, Джастин сомневалась, что в этих связях было хоть сколько-нибудь физической страсти.
– У Ноя Клермана минимум четыре лицензионных соглашения с компанией, которую он покупает, – твердо сказала Джастин. – И некоторые другие члены совета тоже являются заинтересованными лицами.
– Да? И? – Илана иронично подняла подведенную карандашом бровь.
– Ты не удивлена?
Илана взглянула на нее из-под полуприкрытых век.
– Почему это должно меня удивлять?
– Мы не можем этого допустить. – Если бы Джастин не вытащила это на свет, Илана все замяла бы?
– Пожалуй. Скажи ему сама.
– Прямо сейчас.
– Улыбайся побольше, – посоветовала Илана, открывая в ослепительной улыбке все свои отреставрированные зубы. Пластические операции на ее лице были совершенно незаметны. Она их явно делала, но никаких следов не осталось.
– По телефону?
– Хорошо. Ты его разозлишь, а я все улажу. Позвони мне, как только закончишь с ним.
Барри сидел на краю ванны, заинтересованно наблюдая, как Джастин накладывает тональный крем на скулы.
– Я жду не дождусь, когда мы наконец окажемся в Вермонте, – сказал он.
– Я тоже, милый, но не говори так громко. – Стелла попыталась напиться из унитаза. – Прекрати! – шлепнула ее Джастин.
Зазвонил телефон, оно подождала, пока включится автоответчик.
– Что за дела? – послышался голос Голсуорси. – Как там поживает моя маленькая птичка?
– Это что за хрен?
– Клиент из Атланты, – объяснила Джастин, накладывая помаду. – Бешеный тип, и скорее всего еще и налакался.
Она проигнорировала сообщение и вышла – настоящее свидание в субботу вечером.
Пожилая пара, за которой они стояли в очереди в кинотеатр «Бикман», обсуждала, как одного конгрессмена обвинили в приставании к двенадцатилетней дочери делового партнера его жены.
– А что, двенадцать лет – уже возраст, – громко заявил Барри.
– Прекрати, – тихо предупредила Джастин. Женщина оскорбленно промолчала и спросила мужа:
– А как он вообще с ней встречался?
– Говорят, забирал ее из школы, – ответил муж.
– Эй, мужик, – запел Барри, – если поле поросло травой, я говорю: пора играть в мяч.
Пенсионерка обернулась посмотреть, кто это говорит. Джастин хотелось провалиться сквозь землю. Женщина внимательно ее разглядывала: что она делает с этим придурком.
Хороший вопрос. Пока он ходил за попкорном, она выбирала места и думала, откуда берутся эти отталкивающие пробелы в воспитании и вопиющие нарушения хорошего тона. Как может человек, который так чудесно целуется, быть таким вульгарным? Сегодня утром, например, когда она проснулась, он стоял на коленях около кровати в огненно-красном халате, как кинозвезда в летах. Он целовал ее руку и смотрел на нее так, будто не знал, что бы такого для нее хорошего сделать, да побольше. Достаточно ли этой нежности наедине, чтобы можно было забыть о его выходках на публике?
И вот она уже думает о смерти и разводе. Смерть все-таки лучше всего, не в чем упрекнуть ни одну из сторон, и наступающее одиночество скрашивается прекрасными воспоминаниями. Она выйдет за Барри Кантора, и он умрет молодым. Достаточно молодым, чтобы она смогла найти второго мужа на счет раз. Она почему-то не сомневалась, что найдет второго мужа. Проблема в том, чтобы найти первого. К тому времени, когда он вернулся с попкорном, люди уже расселись. И все-таки: надо что-то сказать.
– Больше не говори так. Ты поставил меня в неловкое положение.
– Ой, не начинай! – сказал он, передавая ей газировку.
– Ты поставил в неловкое положение себя.
– Ну, вот это уже мое дело. – Это будет очень скандальный развод.
Фильм был замечательный. Сложная любовная история в Лондоне времен короля Эдуарда, с интерьерами, костюмами и фарфором. Барри страдал и жаловался до самого ужина. Когда принесли мисо – японский суп, Барри схватил официанта за руку и провозгласил:
– Официант, кто-то чихнул в мой суп!
Все в ресторане обернулись и посмотрели на них.
Зачем он это делает?
– Все хорошо, – успокоила она официанта.
– НЕ хорошо! – закричал Барри, подцепив кубик тофу. – Кто-то чихнул, вы посмотрите на эти большие белые штуки!
Кто-то нервно засмеялся. Джастин мечтала, чтобы он провалился сквозь землю. Что с ним такое? Официант ушел, ухмыляясь. Она пила горячий, ароматный суп из чашки, прикрыв глаза. От теплого, влажного воздуха у лица она почувствовала себя сонным младенцем. Она допила суп и поставила чашку на стол.
Сцена окончена, и вот он опять перед ней. Смуглый и мужественный. Так трогательно, что он надел пиджак, чтобы отвести ее в кино. Барри смотрел на нее, прикрыв глаза. Ей нравился этот утомленный, ленивый взгляд, когда от долгого тяжелого дня и вина у него слегка опухали веки. За последние четыре года ни с кем ее отношения не выдерживали полутора месяцев.
И потому она больше об этом происшествии ничего не сказала.
Когда они вернулись домой, обнаружилось, что собаку вырвало на угол ковра, а Голсуорси оставил еще одно сообщение:
– Джастин, ты где? За городом? Нужно поговорить. Срочное дело.
Барри гневно воскликнул:
– Что ему надо, черт побери!
– Хочешь, повеселю тебя? – Джастин сложила брюки и повесила на вешалку. – Он спросил меня, к какой церкви я принадлежу.
– А, это южные повадки, – заявил он авторитетно. – Чтобы выказать дружелюбие. Точно так же спрашивают, в какой спортзал ты ходишь или сколько платишь за квартиру.
– Ну, я ему не сказала.
– Боишься, что он появится у тебя на пороге в простынях? Хочешь, я его вздую? Спорим, я выше.
Она разгладила его насупленные брови.
– Выше и намного сильнее.
Чтобы слишком долго не раздумывать, она позвонила. Голсуорси ответил влажным, чувственным баском.
– Джастин?
Я волновался.
– У меня все в порядке. Работа идет по графику. Я была в городе со своим женихом.
– Ты…
– Проспись лучше, – коротко сказала она. – Поговорим завтра. – Она повесила трубку и пошла на кухню за инструментами для уборки.
– Жених? – переспросил Барри с тихим изумлением, но догадался не делать из этого события.
– Ага, – Джастин, слегка покраснела. – Это ведь южные повадки. На любую женщину разрешена охота, если она не помолвлена.
Барри пристегнул Стеллу на поводок.
– Я ее прогуляю.
– Ты такой милый, – сказала она, ей было совестно, что мысленно она уже развелась с ним, а потом похоронила. Собака была от него без ума. Джастин протянула ему стаканчики и перчатки.
– Не надо, – он открыл бумажник, – у меня тут кое-что есть.
– Что? Чеки из банкомата? Ты с ума сошел? – Она сунула ему в руки совок и стаканчики.
Пока они гуляли, Джастин почистила ковер и позвонила в офис, Никки сказал, что ей там делать нечего, пока они с Митчем не закончат, – скорее всего, завтра к обеду. Она поставила «Звуки музыки», перемотав до «Sixteen Going on Seventeen».
Барри вернулся, подпрыгивая вместе с собакой.
– Глазам не верю, – с досадой проворчал он, присаживаясь. – Опять?
– Ну, пожалуйста, это первый фильм в моей жизни, и мне от него всегда так хорошо.
– Вот если бы твоим первым фильмом был «Вспомнить все», у нас с тобой даже могли бы оказаться общие темы для беседы.
– Заткнись. Лисл влюблена.
– В нациста, – уточнил Барри и выключил, едва песня закончилась. Потянул ее за руку. – Ложись.
Они легли в постель. Зазвонил телефон. Включился автоответчик.
– Привет. – Это опять был клиент. – Мне нужно с тобой поговорить.
Барри отбросил одеяло.
– Можно я скажу ему, что я о нем думаю?
– Нет, я разберусь. – Джастин взяла трубку. – Крикет, я выключаю телефон. Спокойной ночи.
Она выдернула вилку из розетки. Телефон зазвонил в гостиной. Она отключила аппарат и там. Барри, конечно, хам, но хорошо, что он рядом. Если бы его здесь не было, она бы всю ночь беспокоилась из-за этого звонка.
Джастин вернулась в постель. Ее не мучили ни тревога, ни чересчур полный желудок, ни разочарование или гнев. Нет, она чувствовала себя в нужном месте, в нужное время и в самой правильной компании.
__________
Они проснулись рано и отправились в ее спортивный клуб. Барри был настроен общаться, и Джастин боялась, что он опять поставит ее в неловкое положение. Но остальные мужчины были в похабных растянутых спортивных костюмах, кряхтели, как свиньи, и гримасничали. Барри же – нет. Он переходил от тренажера к тренажеру в шортах в обтяжку, сдержанный и спокойный. Это Барри, который ни к чему никогда не относился сдержано. Он еще способен ее удивить.
– Увидимся, – сказала она, целуя его на прощание.
Это прозвучало умиротворяюще. Она и забыла, какое удовлетворение приносят обычные семейные радости.
На работе все было именно так, как бывает по воскресеньям. Никки и Митч ввалились в ее кабинет. Больные, подавленные, одетые почти по-домашнему, они походили на скучающих, но послушных старшеклассников на внеочередном сборе клуба риторики. Они оглядели ее с ног до головы: Джастин не успела принять душ и была в трико. Да, да, теперь у нее есть собственная жизнь. И пусть привыкают. У некоторых людей бывает жизнь и помимо работы.
Она принялась просматривать дополнения, составленные Митчем. «Увидимся» подразумевало, что есть некое условленное место, где можно увидеться, и будто бы заранее обговорено, что обе стороны склонны увидеться, и незачем планировать, просить, беспокоиться или волноваться. В этом было что-то очень успокаивающее.
Ее охватывало теплое чувство к Барри. Не восхищенное волнение, не страсть. Было просто… приятно. Как будто она переехала в квартиру побольше и все вещи можно спокойно разложить, не создавая тесноты, и даже найдется место для чего-нибудь новенького.
Когда Джастин добралась в понедельник утром до «Пэкер Брибис», ей вдруг захотелось с кем-то от души поболтать. Она зашла в кабинет к Харриет, но Харриет там не было. Она сидела в комнатке перед женским туалетом и ела шоколад.
Джастин устроилась на диванчике напротив.
– Давай я расскажу тебе последние известия.
– Ты идешь со мной в «Сакс» за ретином-А? – перебила Харриет.
– Нет, слушай. Он решительный, – начала Джастин, радуясь этому факту. – Мы едем в Вермонт. У него есть путеводитель. Он заказал столики и прочее.
– Это то, что тебе нужно, – заявила Харриет, вставая с расческой к зеркалу. Теперь ее талия говорила сама за себя, ошибиться было невозможно. – Человек, который пойдет тебе навстречу.
Барри не просто шел ей навстречу. Барри заботился обо всем: переездах, столике, разговорах. Винс, например, просто появлялся и ждал, что за него все сделают.
– Он очаровательный. – У Джастин были наготове примеры, но Харриет была уже почти за дверью.
– Лови момент, пока все не кончилось, – пожелала она.
__________
Вечером, на ужине в честь свеженабранного персонала, к Джастин при первой же возможности подскочила Роберта и оттащила ее в сторону.
– Ладно, выкладывай. Кто он?
Джастин улыбнулась и понизила голос.
– Хороший человек!
Роберта с щелканьем дергала себя за пальцы.
– Хорош в постели?
– Да.
– Наконец-то. Достаточно взрослый, чтобы голосовать и покупать сигареты?
– Ему тридцать четыре.
– Великолепно! Работает?
– Менеджер в «Мейплвуд Акрс Фуд».
– Чудесно! Еврей?
– Да.
– Потрясающе. Бывшая девушка маячит на горизонте?
– Нет!
Роберта разинула рот.
– Невероятно.
– Долго был одинок и несчастен. Насмотреться на меня не может! Веришь?
– Ух ты! Когда меня с ним познакомишь?
Джастин так и представила, как Барри вытаскивает из чашки кусок тофу при всем честном народе.
– Э, скоро.
– Проблемы?
– Иногда… он не очень хорошо ведет себя на публике.
– Ну и что, – Роберта взяла с подноса пару рулетиков. – Часто ли вы будете появляться на публике?
На следующее утро Джастин, Никки, Митч и экономисты из «Фосдейл Клит» обсуждали список условий в комнате для переговоров. Крикет, вальсируя, вошел в комнату, опоздав на час, большой и раскрасневшийся.
– Хорошие новости! – с порога объявил он. – Я позвонил Бучу Фитцсиммонсу и предложил ему двести двадцать. Мои люди говорят, я мог бы обойтись и меньшим, но я хочу, чтобы все наконец уладилось, тогда я смогу считать это предприятие моим.
Последовала напряженная тишина. Все ошарашенно уставились на него.
Крикет продолжал, радостно и целеустремленно:
– Мы продадим пластик и пестициды и оставим только химию для обработки бумаги.
На этом интересном месте погас свет.
– Да мы просто галерея восковых фигур, – пошутил Митч и помахал рукой над головой, чтобы свет загорелся.
Все три банкира лежали на полу, прикрыв головы руками.
– Черт побери, – сказал один, отряхивая костюм и пытаясь отдышаться. – Это было почти так же страшно, как ваше предложение Фитцсиммонсу.
– Толпа трусливых неженок, – весело заорал Крикет.
Джастин прервала совещание для переговоров один на один. Клиент согласился, но настоял, что проводиться они должны за обедом.
Они оставили экономистов и юристов сплетничать в комнате для переговоров, и Голсуорси отвез ее в нелепом белом лимузине в абсурдно дорогой ресторан плотно пообедать с несколькими переменами блюд. То, что все сейчас бездельничают в комнате для совещаний, тоже оплатит он.
Когда они сели за столик, Джастин увидела в другом конце зала Роду Вайзенблатт и Конни Тичлер, подруг ее матери, с которыми та играла в гольф. Она молила Бога, чтобы они не вздумали подойти.
– Мне, пожалуйста, моего друга «Джека Дэниелса» со льдом, – важно изрек Голсуорси официанту-французу, на которого это не произвело никакого впечатления. – А леди?
– Леди предпочтет своего друга чай со льдом, – твердо сказала она.
– Ну же, хоть полчаса поживи полной жизнью.
– Ваша заявка была необдуманным поступком.
– Мне нравится «Фосдейл Клит», – сказал он, отмахиваясь от ее слов с видом умудренного опытом бизнесмена. – Они и раньше работали с химией. – Когда принесли напитки, он размешал лед указательным пальцем и с намеком его облизал. Этот человек совершенно взбесился.
– Заявка слишком высока, и вы подали ее преждевременно, – настаивала она. – Ваши акционеры могут подать на вас в суд.
– Моя жена без ума от Билли Рэя Сайруса.
– От кого?
Он в ответ издал радостный возглас.
– Так чем же вы с женихом занимаетесь вместе? Позвольте спросить. Со всей учтивостью и уважением.
Стал бы Фарло сидеть здесь и терпеть такое?
– Я ваш адвокат, и моя работа – давать вам советы. Вы ведете себя неразумно. Мы еще не успели провести всесторонней проверки этой компании. Я хочу, чтобы сначала под этим делом подписались партнеры по налогам, антимонопольной политике и окружающей среде.
– Ох, ну к чему эта бесконечная чепуха, Джастин, – сказал он, отрывая большими зубами кусок креветки. – Я знаю эту компанию. Я веду с ними дела. Кто-нибудь другой придет и выхватит ее у меня из-под носа.
Она услышала, как ее громко и пронзительно зовут по имени. У нее сжалось сердце.
– Мы подумали, что это ты! – провозгласила Конни, подбегая к ним.
– Дорогая, – крикнула Рода через весь зал, – у тебя потрясающе красивая кожа!
Кто-нибудь, отшлепайте наконец эту женщину!
– Рада тебя видеть, – чопорно сказала Джастин. – Я бы с удовольствием поболтала, но я сейчас на работе. – Она снова повернулась к своему клиенту, злая на весь свет.
– Ну ладно, не будем тебя беспокоить! – пропела Конни и притворилась, что подталкивает Роду к выходу. Но Рода не двигалась. Она внимательно оглядывала Крикета, который наслаждался ситуацией. Тот встал, вытащил из-за воротника салфетку и представился, беззаботно и естественно. Он прекрасно понимал этих женщин.
– Мы как раз обсуждали жениха этой дамы, – беспечно поведал он им.
– Жениха? – Конни задрожала от возбуждения. – Какого жениха?
Рода смотрела недоверчиво.
– Кэрол и словом не обмолвилась.
– Неужели! – отозвался Крикет с громким, глубоким, раскатистым смехом.
– Джастин? – потребовала Рода. Джастин сложила руки на коленях и ждала, пока все это закончится. Все остальные давно сбежали из своих деревень, где соседи считают своим долгом знать о тебе всю подноготную, – почему ей это никак не удается? Давно пора переселиться отсюда подальше.
– Рада была вас повидать, – сухо отчеканила она, попивая чай со льдом.
Женщины, семеня, направились к выходу, полные любопытства и огорченные невозможностью его удовлетворить. Голсуорси смотрел им вслед.
– Да, – он допил одним глотком остаток виски и пожевал льдинку. – Но у тебя действительно потрясающе красивая кожа.
В три Джастин сидела у Фарло в кабинете и смотрела, как он поедает принесенный из дома обед: тунец с луком, диетический хлебец и помидоры Когда она рассказала ему о заявке, он перестал есть.
– Он отвез тебя в «Ла Каск», – возмутился он, – поговорить о Билли Рэе? – Он дожевал, закрыв лицо руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39