Челнок продолжал снижаться, и в поле ее видимости вплыл небольшой город, приткнувшийся к основанию горы.
– Я потрясена, - обратилась Календа к своей соседке по пассажирскому отделению челнока - Я представляла себе, что Новый Нистао - не более чем деревушка.
Стройная и смуглая, с широко посаженными глазами и сиплым голосом, она работала в РУНР всего двенадцать лет, но ее успехи в раскрытии опасного заговора в системе Корел способствовали ее быстрому продвижению по служебной лестнице.
Ксенобиолог Джои Эйкрот также подалась поближе к иллюминатору, чтобы выглянуть наружу.
– С этого все начиналось. А теперь здесь нашли себе кров порядка десяти тысяч жителей. Минейрши, псаданы, люди и вдобавок около пяти сотен ногри, которые и основали это место.
– И все уживаются?
– На данный момент да.
Календа рассмеялась, главным образом над собственными мыслями.
– Ногри презирают все, что так или иначе связано с Палпатином, и тем не менее прекрасно существуют в мире, которому он самолично дал название.
– Нет никаких достоверных свидетельств тому, что Вейланд получил свое кодовое имя именно от Палпатина, - раздался голос доктора Йинтала, сидевшего в кресле позади двух женщин. - Я допускаю, что это название было придумано колонистами еще задолго до того, как Император Палпатин решил использовать гору Тантисс как склеп с сокровищами.
Йинтал, аналитик флотской разведки, был маленьким, в меру спокойным человечком, и его неожиданная вспышка эмоций позабавила Календу и Эйкрот, побудив их тайно обменяться изумленными улыбками.
– А на какой еще планете ногри могли с таким удовлетворением сровнять с землей то, что когда-то принадлежало Палпатину, правильно, док? - бросила Эйкрот через плечо.
– Этот фактор также, несомненно, оказал благотворное влияние, - спокойно заметил тот.
Челнок сделал круг, после чего приземлился прямо на посадочную платформу в самом центре Нового Нистао. Трое пассажиров собрали свои нехитрые пожитки и застыли в ожидании у выходного люка. Вейланд приветствовал их ослепительным солнечным светом и душистым, бодрящим ароматом, витающим в воздухе.
Пестрое скопление плетеных хибарок, деревянных построек и каменных особняков отражало все многообразие культур, укоренившихся в этом городе. При этом слегка озадачивало изобилие гостиниц и экзотических ресторанов, наводнивших площадь вокруг посадочной платформы. Календа уже намеревалась выпытать истину у Эйкрот, когда в поле зрения возник майор Шоволтер, возвышавшийся на водительском сидении старого потрепанного ландспидера «СороСууб Корвайр». Из пассажирского отделения машины, в котором недоставало обычных складных панелей доступа, выкарабкались двое ногри.
На Шоволтере красовались защитные водительские очки и пончо, купленное в одной из местных лавок. Он отдал честь Календе и пожал руки Эйкрот и Йинталу. Затем он представил гостей Мобвехару и Хакраиму из клана Хак'хар, которые были приписаны к местному отделению РУНР. Ласкающий солнечный свет почти ничем не способствовал смягчению диких черт лица и вампирической стати похожих на гномов серокожих созданий.
Календа бросила нерешительный взгляд на пассажирское отделение обветшалого флаера.
– А здесь разве хватит места на всех?
– Я думал, что отправимся пешком, - слова Шоволтера прозвучали почти как вопрос. - Здесь недалеко.
Календа сделала приглашающий жест рукой.
– Ведите, майор.
Ногри настояли на том, чтобы нести поклажу. Узкие улочки были наводнены толпами веретенообразных минейрши, армированных псаданов, людей, ногри, но тут и там встречались небольшие группки биммов, фаллиенов, ботанов и представителей других народов, неторопливо слонявшихся у фасадов отелей или потягивавших напитки за столиками в уличных кантинах.
Озадаченная Календа наконец решила не мучиться и спросить.
– Непредсказуемое следствие Соглашения Деббла, - пустился в объяснения Шоволтер, пока они прогуливались по городу. - Согласно условиям соглашения, любой народ может потребовать возвращения найденных в горе Тантисс или неподалеку произведений искусства, если будет доказано, что до Палпатина они принадлежали именно данным культурам. Но даже с тех пор, как это соглашение вступило в силу, всевозможные кураторы музеев и антиквары из сотен миров попрежнему скапливаются в Новом Нистао, надеясь добыть артефакты, которые пережили взрыв и были откопаны по мере расширения города. А гостям, понятное дело, надо где-то жить и чем-то питаться, вот почему стала разрастаться сеть гостиниц и ресторанов, что в свою очередь привело к еще большему росту самого города.
– И к обнаружению еще большего количества культурологических артефактов, - подытожил Йинтал.
Шоволтер кивнул.
– Охотники за сокровищами стали такой же обыденностью, как лианные змеи.


***

Когда команда из РУНР приблизилась к ногрийскому кварталу поселения, примитивные лачужки минейрши и каменные крепости псаданов отступили перед обычными, но ладно скроенными домиками из дерева и камня. Деревня была переселена прямо с Хоногра после того, как началось официальное срытие горы Тантисс.
Короткий, но довольно крутой подъем в гору привел их к неприметному строению в стиле ногри, расположенному на склоне и затененному древесной листвой. Мобвехар и Хакраим остались на посту снаружи, в то время как Шоволтер провел остальных в скупо меблированную фасадную комнату без окон.
– Задняя дверь ведет в один из тоннелей, которые пронизали всю гору Тантисс, - пояснил майор. Он указал на примыкающую комнату. - Наша предполагаемая перебежчица здесь. Вторую - ее домашнее животное - мы держим внизу.
– Это обозначение дали вы или она сама? - поинтересовалась Эйкрот.
Шоволтер повернулся к ней.
– Она сама употребляла термин «любимица».
Все четыре оперативника вошли в примыкающую комнату, где на подушке, позаимствованной с выделенной ей койки, в медитативной позе сидела женщина юужань-вонг. Вместо того пышного экзотического одеяния, которое было на ней на тех двумерных изображениях, что довелось разглядывать Календе, сейчас Элан была одета в мешковатые штаны и верхнюю со-; рочку с капюшоном. Несмотря на диковинные татуировки, она выглядела еще более поразительной и величественной, чем на фотографиях.
Ее раскосые глаза ярко-голубого цвета распахнулись и заметались от одного лица к другому.
– Элан, это мои коллеги, - мято произнес Шоволтер.
Она уставилась на него.
– А где Вержер?
– Внизу… ест… по крайней мере ела, когда я видел ее в последний раз.
– Вы намеренно разлучили нас.
– Это ненадолго.
– А кто для тебя Вержер, Элан? - поинтересовалась Эйкрот, подойдя к койке и присев.
– Она - моя любимица.
Календа и Эйкрот обменялись короткими взглядами.
– Мы понимаем термин, но, вероятно, в другом контексте. Ты хочешь сказать, что Вержер для тебя - нечто большее, чем просто попутчица? - уточнила Календа.
– Ее можно назвать и так.
– То есть помощница и подруга.
– Она не подруга, она любимица, - Элан поудобнее устроилась на подушке. - Вы пришли, чтобы и далее проверять меня?
Календа присела сбоку от Эйкрот.
– Всего лишь несколько вопросов.
– Вопросов, на которые не смогли дать ответ ваши презренные сканеры и анализаторы? - на лицо Элан наползла злобная улыбка. - Как можно ожидать от машин, что они смогут разговаривать с живыми существами?
Календа выдавила из себя улыбку.
– Считай это нашим средством наладить знакомство.
– У нас, юужань-вонгов, нет подобных правил и средств. Мы легко разбираемся в других. А кто мы сами, написано на наших лицах, - она провела пальцами по своим узорчатым щекам. - То, что снаружи, отражает то, что внутри. Вы глупцы, если подозреваете, что внутри я не соответствую тому, о чем говорит мое лицо и мое тело. Почему вы отказываетесь предоставить мне политическое убежище?
– А юужань-вонги приняли бы одного из нас без лишних вопросов? - возразил Йинтал.
Элан одарила его суровым взглядом.
– Если у нас появляются сомнения или подозрения, мы применяем ломку.
– А что это - ломка? - поинтересовался явно заинтригованный Йинтал.
– Подходящее средство выяснить правду.
Эйкрот ждала, что Элан пустится в объяснения, но та вместо этого примолкла.
– Ты говоришь, что у тебя на лице написано, кто ты такая. Ты имеешь в виду свои лицевые отметины?
– Отметины? - повторила Элан с нескрываемым отвращением. - Я - жрица ЮнХарлы, - она коснулась сначала своего широкого лба, затем расщепленного подбородка. - Это лоб Юн-Харлы; это ее подбородок. Это не отметины. Я - элита.
– А почему тогда элита бросает свой народ и перебегает к нам? - напрямик спросил Йинтал.
Элан прищурила глаза, очевидно обдумывая вопрос.
– Среди нас есть разногласия. Не все юужань-вонги считают, что нам следовало пересекать пустоту, чтобы явиться в вашу Галактику. Точно так же, как многие не верят, что эта война является волей богов. Поскольку я жрица, причем высокого положения, я должна была дать вам возможность увидеть всю ситуацию целиком.
– Вы не можете смириться с массовыми убийствами и жертвоприношениями, которые до сих пор сопровождали всю вашу наступательную кампанию? - спросила Календа.
Элан повернулась к ней.
– Жертва - неотъемлемая часть всего существования. Мы, юужань-вонги, приносим в жертву себя так же часто, как и неверных. Является или нет ваша Галактика землей обетованной, она все равно должна быть очищена, чтобы сделать ее годной для жизни, - она сделала короткую паузу. - Но смерть - это не то, что мы желаем для вас. Мы желаем только, чтобы вы приняли правду.
– Правду, которую открыли для вас боги, - поддержала беседу Эйкрот.
– Истинные боги, - поправила ее Элан.
Когда заговорил Йинтал, в его голосе читалось презрение.
– Ты не жрица. Ты шпионка, притворщица. Корабль, с которого ты спаслась, был уничтожен слишком легко.
Глаза Элан сверкнули.
– Мы с Вержер уже спрятались в спасательной капсуле, когда началась битва. Мы не предполагали, что корабль может быть уничтожен. Мы стартовали… случайно.
– Даже если это так, почему ваши военные лидеры выставили против наших боевых судов такой маленький корабль, когда неподалеку находился более крупный?
Элан презрительно усмехнулась.
– А должна ли я судить о тебе по твоим размерам, человечек? Меньший корабль из двух был гораздо лучше вооружен. А почему, по-вашему, более крупный корабль сбежал с поля битвы сразу после уничтожения его отпрыска?
Йинтал посмотрел на Календу и Эйкрот.
– Она лжет.
Элан устало вздохнула.
– Вы - подозрительный народ. Я пришла, чтобы сделать вам добро.
– Каким образом, Элан? - полюбопытствовала Календа.
– Вы должны отвезти меня к джедаям. Я смогу предоставить им информацию о заражении.
Йинтал подошел к ней почти вплотную и стал открыто оценивающе ее разглядывать.
– А что жрица может знать о болезнях?
Она мотнула головой.
– Это не болезнь. Это реакция на споры кумб. Джедаи поймут.
– А почему ты не можешь просто рассказать обо всем нам? - спросила Календа, - Почему так важно встретиться именно с джедаями?
Элан обострила взгляд.
– Расскажите им обо всем, что я сообщила вам, и они все поймут.
Йинтал отошел от нее на шаг, после чего круто развернулся.
– Нам нужно доказательство, что ты явилась к нам как благодетель, а не как шпион.
Элан развела руки в стороны.
– Вы видите меня. Какое еще доказательство я могу предоставить?
Йинтал сомкнул губы и присел перед ней на корточки.
– Разведданные.
Лицо Элан было скрыто облаком недоумения.
– Это все, что вам нужно?
– Дай нам что-то, с чем мы сможем прийти к начальству, - настаивала Календа. - Если то, что ты сообщишь нам, подтвердится фактами, быть может, мы удовлетворим твой запрос и позволим тебе встретиться с джедаями.
Элан несколько секунд обдумывала это.
– Мой орден тесно сотрудничает с воинами, чтобы убедиться, что божественные предзнаменования выполняются и приносят плоды. Мы предвидим, какую тактику следует применить…
– Скажи нам, куда будет нанесен следующий удар, - потребовал Йинтал. - Назови планету.
Элан уже открыла рот для ответной реплики, когда из холла донесся жуткий грохот, сопровождаемый приглушенными воплями на общегалактическом и ногрийском.
Пока Календа и Эйкрот вскакивали с койки, высокий, крепко сбитый мужчина прорвался сквозь дверной проем и, споткнувшись, повалился на пол, но тут же мгновенно вскочил. Облаченный в традиционное одеяние космолетчиков, он несколько секунд стоял в дверях, покачиваясь и изучая обстановку. Кровь сочилась сквозь прорехи в его комбинезоне, а также из порезов, расчертивших его лицо. Остановив взор на Элан, он запустил указательный палец правой руки в небольшую складку рядом со своей правой ноздрей и издал чудовищный юужаньвонгский клич:
– До-ро'ик вот пратте! (Горе нашим врагам! (вонг.) - традиционный боевой клич юужань-вонгов.)
Далее одновременно произошло сразу несколько вещей.
Словно по собственной воле, кожа человека стала сползать с его лица, открывая жуткую, уродливую маску из завитков и волнистых линий. Из-под его одежды стали доноситься лопаюшиеся и щелкающие звуки, поначалу заглушенные его кличем, и в конечном счете из его штанин вылились два желатиновых потока, которые слились в единую массу, после чего метнулись в сторону, как ожившее масляное пятно.
Элан вскочила на ноги и уткнулась спиной в стену, шипя и рыча на незваного гостя и выпуская из своих длинных пальцев острые когти.
– Убийца! - пронзительно вскрикнула она, оскалив зубы. - Меня выследили!
Йинтал крутанулся на месте и встал на пути у убийцы только для того, чтобы получить удар в лицо, от которого его шея хрустнула, словно тонкая веточка. От удара человечек пролетел полкомнаты и у дальней стены столкнулся с Шоволтером, повалив его на пол.
Убийца уже был готов наброситься на Элан, когда был внезапно атакован сзади Мобвехаром и Хакраимом, на жилистых конечностях и бугристых черепах которых уже поблескивали алым порезы и ссадины. Двое ногри пихнули юужаньвонга к боковой стене помещения, где он едва не столкнулся с Элан, которая в последний момент поднырнула и закатилась под койку.
Юужань-вонг и стена встретились лицом к лицу, и от этой встречи затрещали его лицевые кости, - на мгновение показалось, что яростный натиск двух ногри имел успех. Но воин распрямился и могучим взмахом сбросил двух противников со своих плеч, вынудив их совершить полет к дальнему углу комнаты, увенчавшийся смачным столкновением с противоположной стеной.
Юужань-вонг крутанулся на месте, разбрызгивая во все стороны капли крови; взгляд его близко посаженных глаз шарил по комнате. Продравшись мимо Календы и Эйкрот, которых он просто повалил на пол, как тряпичных кукол, он одной рукой опрокинул койку, а другой рванул Элан на себя. Его пальцы сжались вокруг длинной шеи жрицы, и он поднял ее над полом, прижав спиной к стене.
В тот же самый миг Мобвехар пришел в сознание. Оттолкнувшись мощными ногами от пола, он совершил высокий прыжок и, обхватив убийцу за торс, впился зубами в его спину.
Юужань-вонг взвыл. Покрепче прижав к себе вырывающуюся Элан, он принялся свободной рукой молотить прицепившегося к нему ногри. Мобвехар хрипел и стонал, по мере того как воздух выбивался из его легких, но хватку держал цепко, не выпуская добычу из зубов.
В это время на ноги слегка оцепенело поднялась Календа: она встряхнулась, чтобы прояснить рассудок, и тоже подскочила к убийце, повиснув на его свободной руке. Некоторое время она так цеплялась за противника, пока тот не смахнул ее, как назойливое насекомое. Она ударилась головой обо что-то твердое и на миг потеряла сознание. Несколько мгновений в ее глазах была только темнота, лишь изредка перемежающаяся с какими-то яркими образами, затем, лежа в углу комнаты вверх тормашками, она умудрилась разглядеть, как Шоволтер, запутавшийся в собственном пончо, выбрался из-под придавившего его доктора Йинтала и потянулся к наплечной кобуре за небольшим бластером.
Лежа на животе и тщательно прицеливаясь, чтобы не попасть в Мобвехара, который к этому времени уже успел сползти на пол, майор выстрелил, попав юужань-вонгу точнехонько между лопатками. Воздух напитался запахом озона и обгорелой плоти, но убийца даже ухом не повел. Шоволтер выстрелил снова, на этот раз угодив в тыльную сторону шеи и опалив волосы на затылке.
Шоволтер выстрелил в последний раз.
Убийца, чья левая рука по-прежнему сжималась вокруг горла Элан, на мгновение застыл, после чего пылающей грудой повалился на пол. Истекая кровью, сочившейся из ее носа и глаз, жрица с трудом разжала хватку его толстых пальцев и тяжело откинулась к стене, ловя ртом воздух.
Календа неуклюже перекатилась на ноги и уже спешила на помощь Элан, когда дом сотрясся от мощного взрыва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34