– Как шафер моего брата я хочу поднять тост за него и его молодую жену, – начал Ник. – Когда мой брат чего-то хочет, он всегда добивается желаемого с непреклонной решимостью. Он понял, что хочет, чтобы Лайза Коллинз стала его женой, едва только увидел ее. Она тогда этого не знала, но у нее не было никаких шансов устоять перед его целеустремленностью. Я наблюдал за тем, как он действует – с абсолютной уверенностью. Это меня изумляло, и, признаюсь, я ему завидовал. Как всегда, я восхищаюсь братом. Он обрел счастье с прекрасной женщиной, и я за него очень рад. – Ник поднял бокал. – За Луи и Лайзу Аллегрецца. Ongi-etorri, Лайза.
– За Луи и Лайзу.
Делейни выпила за молодых вместе с другими гостями. Взглянув вверх, она увидела, как Ник запрокидывает голову и выпивает бокал до дна. Потом он снова сел, расслабился и сунул руки в карманы шерстяных брюк. Свою ногу он по всей длине прижал к ноге Делейни, как будто это было непреднамеренно и естественно, как дыхание. Но Делейни-то знала, как все обстоит на самом деле.
– Ongi-etorri, – повторил Джосу и издал клич басков, который начинается как смех, но быстро переходит в нечто среднее между уханьем совы и криком осла. Другие родственники мужского пола присоединились к Джосу, и зал задрожал от воплей. Пока все члены семьи Аллегрецца старались перекричать друг друга, Ник наклонился над столом и взял бокал Делейни. В типичной для него манере, то есть не спросив Делейни, он налил вино в ее бокал и в свой. На короткое мгновение Делейни обволок аромат его кожи и одеколона, и когда она вдохнула эту смесь, ее сердце забилось быстрее, а голова закружилась. Но потом Ник сел ровно и она смогла немного успокоиться.
Отец Лайзы попросил внимания, и зал стих.
– Сегодня моя девочка… – начал он.
Делейни отодвинула от себя тарелку и положила на стол скрещенные руки. Если сосредоточить все внимание на мистере Коллинзе, то можно почти не замечать Ника. Если смотреть на волосы мистера Коллинза, которые были гораздо белее, чем Делейни помнилось, и его…
Ник скользнул кончиками пальцев по ноге Делейни, и она замерла. Пальцы Ника продвинулись от колена до подола платья. Увы, платье было коротким. Делейни под столом схватила Ника за руку, чтобы помешать ему положить руку на ее бедро под платьем, и взглянула ему в лицо, но Ник не смотрел на нее. Он внимательно смотрел на отца Лайзы.
– …за мою дочь и за моего нового сына, Луи, – закончил мистер Коллинз.
Свободной рукой Ник поднял бокал, присоединяясь к тосту за новобрачных. Он сделал два больших глотка и одновременно погладил большим пальцем бедро Делейни. Она плотно сжала ноги, борясь с ощущениями, игнорировать которые было невозможно.
– А ты разве не выпьешь за счастливую пару? – спросил Ник.
Делейни как можно рсторожнее попыталась оттолкнуть его руку, но у нее ничего не вышло. Она нажала сильнее и нечаянно толкнула тетю Ника.
– Что такое? – забеспокоилась Нарциса. – Почему вы ерзаете?
«Потому что ваш распутный племянник лапает меня под столом».
– Так просто.
Ник наклонился к Делейни и прошептал:
– Сиди спокойно, а то люди подумают, что я тебя лапаю под столом.
– Но так оно и есть!
– Я знаю. – Ник улыбнулся и обратился к дяде: – Джосу, сколько у тебя в этом году овец?
– Двадцать тысяч. Хочешь поработать у меня, как в детстве?
– Ну уж нет! – Ник покосился краем глаза на Делейни и тихо усмехнулся. – Я сейчас так занят, что рук не хватает.
Его ладонь жгла кожу Делейни сквозь тонкие колготки. Делейни сидела совершенно неподвижно, стараясь не показать, что тепло от ладони Ника разливается по всему ее телу и от этого у нее начинает покалывать в груди, а между ног разгорается желание. Она крепче схватила его запястье, но теперь уже и сама не знала, держит ли его руку, чтобы та не передвинулась выше или чтобы Ник ее не убрал.
– Ник!
Он наклонил голову в ее сторону:
– Что?
– Перестань. – Делейни изобразила улыбку, чтобы со стороны казалось, будто они с Ником ведут светскую беседу, и обвела взглядом гостей. – Кто-нибудь может тебя увидеть.
– Не увидит, скатерть достаточно длинная, я проверял.
– Как вообще получилось, что ты сидишь рядом со мной?
Ник взял бокал и сказал, глядя на нее сквозь стекло:
– Я поменял местами твою карточку с карточкой тети Анджелы. Это та дама злобного вида, которая все время держится за свою сумочку, как будто боится, что ее украдут. Она не женщина, а ротвейлер. – Он отпил из бокала. – С тобой сидеть веселее.
Анджела выделялась среди гостей, как грозовая туча на ясном небе в солнечный день. Она все время хмурила черные брови, ее черные волосы были уложены в узел на макушке. Женщине явно не нравилось, что ее посадили среди родственников Лайзы. Делейни перевела взгляд на мать жениха. Темные глаза Бениты смотрели прямо на нее. Делейни хорошо помнила этот взгляд – в детстве он часто повергал ее в трепет. «Я знаю, что от тебя не стоит ждать ничего хорошего», – говорил этот взгляд.
Делейни повернулась к Нику и прошептала:
– Перестань, за нами наблюдает твоя мать. Мне кажется, она знает.
Ник посмотрел на Делейни, потом перевел взгляд на мать.
– Что знает?
– Она смотрит на меня очень сурово. По-моему, она знает, где сейчас твоя рука.
Делейни покосилась через плечо на Нарцису, но пожилая женщина разговаривала с кем-то из гостей. Казалось, никто, кроме Бениты, не обращал внимания на них с Ником.
– Расслабься.
Его рука переместилась еще на полдюйма выше, пальцы скользнули вдоль эластичной резинки по краю ее трусиков.
«Расслабься». Делейни хотелось закрыть глаза и застонать.
– Ничего она не знает. – Ник помолчал и добавил: – Разве только то, что у тебя затвердели соски, а здесь не холодно.
Делейни посмотрела на свою грудь и ужаснулась: сквозь красный бархат отчетливо проступали две точки.
– Мерзавец!
Она оттолкнула руку Ника и одновременно отодвинула стул. Схватив маленькую сумочку из красного бархата, она встала из-за стола и быстро вышла из зала. Ей пришлось пройти по двум узким коридорам, прежде чем она наконец нашла туалет. Делейни перевела дух и посмотрела на себя в зеркало. В свете люминесцентных ламп ее щеки казались неестественно румяными, глаза горели слишком ярко. Делейни с досадой думала, что с ней что-то не так. Когда дело касается Ника, мозги ей просто отказывают. Только поэтому она позволила ему ласкать ее в зале, полном гостей.
Делейни намочила холодной водой бумажное полотенце и приложила к щекам. Возможно, все дело в том, что у нее слишком долго не было секса.
За спиной у Делейни зашумел слив туалета, и из кабинки вышла работница отеля. Пока женщина мыла руки, Делейни достала из сумочки помаду и стала подкрашивать губы.
– Если вы одна из гостей свадьбы, – сказала женщина, – то имейте в виду: как раз сейчас там режут торт.
Делейни посмотрела на женщину и нечаянно смазала помаду.
– Спасибо, тогда мне надо вернуться.
Дождавшись, когда женщина выйдет, Делейни убрала помаду в сумочку, потом намочила пальцы и пригладила волосы спереди, а сзади, наоборот, взбила. Если Лайза и Луи разрезают свадебный торт, значит, обед официально закончился и она больше не обязана сидеть рядом с Ником.
Делейни взяла сумочку и распахнула дверь. В узком коридоре, прислонившись к противоположной стене, стоял Ник. Полы его смокинга были распахнуты, руки он засунул в карманы брюк. Увидев Делейни, он оттолкнулся от стены и выпрямился. Делейни вытянула руку вперед и предупредила:
– Держись от меня подальше!
Ник схватил ее за руку, привлек к себе и тихо сказал:
– Не могу.
Он впился в ее губы обжигающим поцелуем, от которого Делейни потеряла дар речи. Его рот имел вкус вина и неконтролируемой страсти. Его язык ласкал и жалил. Когда Ник прервал поцелуй и отстранился, он дышал так, словно только что пробежал милю. Делейни прижала руку к груди, к бешено бьющемуся сердцу, и облизнула губы.
– Мы не можем заниматься этим здесь.
– Ты права.
Ник схватил Делейни за руку и потащил куда-то по коридору, пока не нашел открытую дверь – как оказалось, в бельевую кладовку. Как только они очутились внутри, он прижал Делейни к двери кладовки. Делейни успела только заметить белые полотенца и ведро с тряпкой, и вот уже Ник снова целовал ее, жадно ласкал ее тело. Делейни провела ладонями снизу вверх вдоль складок его рубашки, обхватила его теплую шею, погрузила пальцы в его волосы. Поцелуй превратился в жадное пиршество ртов, языков, губ. Бархатная сумочка упала на пол, Делейни сбросила красные лодочки, привстала на цыпочки и стала лихорадочно стягивать с Ника куртку. Потом, отбросив всякую сдержанность, обвила одной ногой его бедра и прижалась к нему, чувствуя его эрекцию.
Ник издал низкий стон и, немного отстранившись, посмотрел на Делейни взглядом, тяжелым от желания.
– Делейни. Делейни. – Он хрипло повторил ее имя несколько раз, словно не мог поверить, что она с ним. Он целовал ее лицо, шею. – Скажи, что ты меня хочешь.
– Да, – прошептала она, пытаясь снять с него смокинг.
– Скажи это.
Ник стряхнул смокинг и отбросил его в сторону. Затем накрыл рукой грудь Делейни и потер пальцем сосок через ткань платья и кружево бюстгальтера.
– Произнеси мое имя.
– Ник. – Делейни осыпала поцелуями его шею. – Ник, я тебя хочу.
– Здесь?
Он положил руки на ее ягодицы, прижал Делейни к себе.
– Да.
– Сейчас? Когда кто угодно может войти и увидеть нас?
– Да.
Делейни было уже все равно. Она ощущала внутри болезненную пустоту, и ей было необходимо, чтобы Ник ее заполнил.
– Скажи, что ты тоже меня хочешь.
– Я всегда тебя хочу, – выдохнул Ник в ее волосы. – Всегда.
Напряжение внутри у Делейни все нарастало, для нее все перестало существовать – все, кроме Ника. Ей хотелось слиться с ним навсегда. Ник потерся своими бедрами о ее, давая почувствовать свое возбуждение. Делейни освободилась от трусиков и колготок. Ник протянул руку и коснулся чувствительной плоти между ее ног. Делейни задрожала, чувствуя, как он каждой лаской приближает ее оргазм. С ее губ сорвался стон, хриплый звук желания.
– Я хочу тебя.
Неотрывно глядя Делейни в глаза, Ник движением плеч сбросил подтяжки, так что они повисли по бокам, и рванул пояс брюк, расстегивая пуговицу и молнию. Делейни сдвинула его хлопковые трусы и почувствовала, как в ладонь ей упирается его пенис, гладкий и твердый, как тиковое дерево. Она крепко обхватила его.
– Я тебя хочу. Сейчас! – сказал он.
Ник поднял ее, она обняла его за шею и обхватила ногами его талию. Ник толчком вошел в Делейни, опуская ее на себя. Делейни испытала боль от слишком сильного растяжения, но он отпрянул и снова вошел глубже, и боль прошла, осталось только острое наслаждение. Проникновение было таким мощным и полным, что у Ника дрогнули колени. На какое-то мгновение Делейни испугалась, что он ее уронит. Но он крепче схватил ее за бедра, отступил и снова вошел глубже.
– Господи Иисусе! – прошептал Ник, прижимая Делейни к двери своим мощным телом.
Она крепче обхватила его ногами и стала двигаться вместе с ним, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, по мере того как нарастало напряжение. Ник снова и снова погружался в нее, с каждым движением своих бедер приближая ее к оргазму. В наслаждении, которое охватило Делейни, не было ничего медленного или легкого. От наступившего оргазма содрогнулось все ее тело, спазм накатывал за спазмом, у нее захватило дух. Она почувствовала себя невесомой, а в голове у нее гудело, как в эпицентре урагана. Делейни выгнула спину и вцепилась в рубашку Ника. Рот ее открылся, но ей не удалось даже вскрикнуть. Ник прижал ее к своей груди, его широкие плечи содрогнулись, и пока на Делейни накатывали одна за другой волны оргазма, он продолжал крепко держать ее. Ее спазмы едва стихли, когда начались его. С низким стоном он сделал мощный толчок, его мускулы стали твердыми, как камень, и он в последний раз прошептал ее имя.
Когда все кончилось, Делейни чувствовала себя так, словно побывала в драке. Ник прижался лбом к двери, о которую она опиралась. Когда его дыхание немного успокоилось, он чуть отстранился и заглянул в лицо Делейни. Он был все еще глубоко в ней, их одежда пребывала в полном беспорядке. Ник осторожно вышел из нее, и Делейни встала на пол. Подол ее платья опустился. Ник оглядел ее, но не произнес ни слова. Некоторое время он всматривался в ее глаза, и с каждой секундой выражение его лица становилось все более замкнутым. Наконец он подтянул брюки и стал их застегивать.
– Ты ничего не хочешь сказать?
Ник взглянул на Делейни и снова перевел взгляд на брюки.
– Надеюсь, ты не из тех женщин, которые любят поговорить после?
Только что произошло нечто прекрасное и ужасное, и Делейни не вполне понимала что. Это было нечто большее, чем секс. Она за свою жизнь испытала немало оргазмов, некоторые из них были очень хороши, но то, что произошло сейчас, было больше чем просто сексуальная разрядка. Скорее, это было землетрясение или цунами. Ник Аллегрецца вознес ее в некое место, где она никогда раньше не бывала, и из ее груди готовы были вырваться рыдания. Делейни всхлипнула и поспешно прижала палец к губам. Она не хотела плакать. И не хотела, чтобы Ник видел ее плачущей.
Ник взглянул на Делейни, заправляя рубашку в брюки:
– Ты плачешь?
Она мотнула головой, но в глазах блеснули слезы.
– Да-да, плачешь.
Он продел руки в подтяжки и поправил их.
– Нет, не плачу.
Ник только что подарил ей самое острое наслаждение, какое только доводилось испытывать, а теперь спокойно одевается, словно такие вещи происходят с ним постоянно. Невозможно, так оно и есть. Делейни хотелось завизжать, ударить его кулаком. Она-то думала, что между ними произошло нечто особенное, но, судя по всему, это не так. Сейчас она чувствовала себя незащищенной, выставленной напоказ, ее тело все еще горело от ласк Ника. И она боялась, что, если он скажет что-то грязное, она сломается.
– Ник, не поступай так со мной.
– Ущерб уже нанесен, – сказал он, поднимая с полу смокинг. – Надеюсь, ты предохраняешься?
Делейни почувствовала, как от ее лица отхлынула кровь. Она помотала головой. Потом вспомнила, когда у нее были последние месячные, и облегченно вздохнула.
– Сейчас зачатие маловероятно.
– Детка, я же католик. Многие из нас были зачаты именно в такие дни. – Ник надел смокинг и поправил воротник. – Такого, чтобы я забыл про презерватив, со мной не случалось лет десять. А как у тебя?
– Я… – Будучи женщиной девяностых годов, Делейни считала себя в ответе за собственную жизнь и собственное тело, но почему-то ей было неудобно говорить об этом с Ником. – Да.
– Что означает это «я… да»?
– Ты первый после долгого перерыва, а раньше я всегда соблюдала осторожность.
Ник снова всмотрелся в ее лицо.
– Ладно. – Он бросил ей трусы с колготками, и Делейни прижала их к груди. – Где твое пальто?
Неожиданно Делейни смутилась. На редкость запоздалая реакция, если учесть, что она держала в руке несколько минут назад.
– На вешалке у входа, а что?
– Я отвезу тебя домой.
Никогда слово «домой» не звучало для нее так притягательно.
– Одевайся, пока горничная не пришла за полотенцами или еще за чем-нибудь.
Ник стал вытягивать из рукавов манжеты. Он все так же внимательно смотрел на Делейни, но в его взгляде ничего нельзя было прочесть.
– Я скоро вернусь. – Он медленно открыл дверь. – Никуда не уходи.
Оставшись одна, Делейни оглядела комнату. Красная бархатная сумочка валялась у ее левой ноги, одна туфля лежала под стремянкой, другая – за пустым ведром. Теперь, когда не отвлекало присутствие Ника, ее вдруг охватило раскаяние. Делейни не могла поверить в то, что она сделала. Она занималась незащищенным сексом с Ником Аллегреццей в бельевой кладовке отеля «Лейк шор»! С помощью всего лишь одного поцелуя он сумел сделать так, что она напрочь утратила контроль над собой. Если бы не физические доказательства, она бы, пожалуй, даже сейчас не поверила, что все это произошло на самом деле.
Делейни осторожно присела на стремянку и надела трусы и колготки. Всего лишь в прошлом месяце она уверяла Луи, что ни она, ни Ник не сделают на его свадьбе ничего такого, что могло бы вызвать сплетни. И вот, пожалуйста, она занималась с его братом сумасшедшим сексом в кладовке, с незапертой дверью, где их мог застать кто угодно. Делейни подумала, что, если об этом кто-нибудь узнает, она не переживет. Теперь ей просто придется покончить с собой.
Едва она успела подтянуть колготки и надеть туфли, как дверь открылась и в комнатушку вошел Ник. Он принес пальто Делейни. Она не могла заставить себя посмотреть ему в лицо.
– Мне нужно сказать Лайзе, что я ухожу.
– Я ей сказал, что ты плохо себя почувствовала и что я отвезу тебя домой.
– И она поверила?
Делейни быстро взглянула на Ника и сунула руки в рукава пальто, которое он подал ей.
– Нарциса видела, как ты выбежала из-за стола, и сказала всем, что вид у тебя был ужасный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33