Артия схватила его за шиворот, напрягла последние силы и вытолкнула на поверхность.
В тот миг, когда воздух ударил ему в лицо, Феликс перестал походить на красивую безжизненную статую. Вода фонтаном хлынула из его легких. Артия перевернулась на спину и потащила Феликса к чужому кораблю.
Она уже видела, что он изменил курс, движется к ним, приближается — чтобы спасти.
— Это ты?.. — прохрипел Феликс.
— Не болтай!
— Это ты продырявила днище нашей лодки?
— Корабля. Нет. Заткнись. Лежи смирно. Я тебя вытащу.
Больше Феликс Феникс ничего не сказал. «Пиратский кофе» исчез в морских глубинах.
Люди барахтались в ледяной воде, пока злые, преисполненные презрения матросы не затащили их в шлюпку и не доставили на борт «Слона».
* * *
Набычившийся толстяк с аккуратно подстриженной бородкой, стоящий на квартердеке, был облачен в нарядный темно-красный мундир капитана торгового флота. Среди складок кружевного воротника на яркой ленточке пламенела медаль, полученная то ли за подвиги, то ли за удачно провернутые торговые операции. Благородные седины венчала треуголка с щегольским золотым галуном.
Он ничем не похож на отца, подумала Артия, и в то же время взгляд у него точно такой же — презрительный и недовольный. И такой же мерзкий запах изо рта…
Нелепо переступая затянутыми в лосины толстыми ножками, капитан спустился по трапу и засеменил по широким доскам идеально чистой палубы.
Все, кто был на палубе из его команды, — человек двадцать — почтительно расступились. Среди роскошных снежно-белых парусов то тут, то там мелькали любопытные лица.
— Кто здесь главный? — потребовал ответа капитан клипера «Слон».
Артия выступила вперед.
— Я.
— Ты?! Ты же мальчишка. Даже голос еще ломаться не начал! С какой стати ты тут главный?! — Капитан разглядывал Артию так, будто выловил ее не из холодного моря, а из собственной чашки чая. — Знаешь что, парень, из-за твоего глупого лихачества я потерял массу времени. Можешь взять шлюпку и убраться на берег, когда будем проходить мимо Острова Белого Льва, но никак не раньше. И я позабочусь, господа, чтобы вы все были примерно наказаны за то, что я потратил на вас столько времени. Что на вас нашло? Чего ради вы взгромоздились на эту посудину?
— Это был наш корабль, сэр! — возмущенно взревел Вускери. — И этот проклятый корабль пошел ко дну!
— Разрази меня гром, — рассвирепел капитан. — Я не потерплю вашего поросячьего визга! Вы все — сброд, вместе с вашим банановым суденышком!
Артия сделала шаг вперед и остановилась перед капитаном. С ее одежды и волос ручьями стекала вода, но пистолет, который она извлекла неведомо откуда, был сухим. В следующее мгновение она прижала дуло к губам капитана. Толстяк закрыл рот и свел глаза к переносице, глядя на ствол.
По команде «Слона» прокатился сдавленный ропот.
— Прощу вас, сэр, — сказала Артия, — прекратите шуметь. Я хочу лишь от всего сердца поблагодарить вас…
Капитан откинул голову назад и прохрипел.
— Убери пистолет, или я закую тебя в кандалы.
— Поблагодарить вас, сэр, — продолжала Артия, как ни в чём не бывало, — но не за то, что вы снизошли до нашего спасения, а за великолепнейший корабль, который вы передали нам на попечение вместе со всем его грузом.
Капитан взревел и кинулся на нее. Артия изо всех сил лягнула его в ногу, и он упал на одно колено. За спиной у нее послышалась короткая возня, два или три вскрика, несколько глухих ударов. Она даже не обернулась.
— Не слушайте его! — зарычал капитан. — Они не могут стрелять — у них порох намок. Не поддавайтесь!
Артия приставила пистолет к его виску.
— Мы держим порох сухим, сэр, в кисетах из акульей кожи, — соврала она. — Хотите, докажу это, прострелив вам ухо?
В тот же миг прогремел выстрел. Капитан взвизгнул и ухватился за ухо — оно было на месте. Стреляла не Артия, а Эбад. Словно забавляясь, он целился в морскую даль над фальшбортом. Естественно, пистолет его был бутафорским, и пуль в нём не было и быть не могло. Но никто из команды «Слона» этого не знал. Эбад наглядно продемонстрировал, что порох у них действительно сухой.
Артия быстро оглянулась и увидела, что на помощь капитану бегут два человека. С ними играючи справились Честный Лжец, Уолтер и Питер. Честный с улыбкой уселся на поверженного противника — младшего офицера с весьма гнусной физиономией.
— Можете забрать свои личные вещи, — сказала Артия капитану, — и сесть в одну из ваших шлюпок. Гребите к Портовому Устью. Мы вас отпускаем.
У нее за спиной — это она тоже успела заметить — все актеры повытаскивали пистолеты и кортики. Дирк, размахивая ножом, подскочил к двум офицерам, застывшим с разинутыми ртами. Черный Хват и Вускери дружно развернулись и столкнули лбами подкрадывающихся к ним матросов. Остальные моряки со «Слона» застыли, как громом пораженные.
— Только шелохнитесь — и вы покойники, — пригрозил им Черный Хват.
— Клянусь щучьим хвостом, — воскликнул капитан, всё еще стоя перед Артией на одном колене, будто рыцарь, предлагающий своей даме руку и сердце. — Да вы переодетая женщина!
— Разумеется, — подтвердила Артия. — А эти джентльмены — мои спутники. Позвольте кое-что объяснить вам, сэр, поскольку вы, по моим наблюдениям, тугодум. Мы, как бы это лучше сказать, пираты… Мы крадем разные вещи. У кого корабль… а у кого и жизнь… Так что поднимайтесь на ноги и проваливайте. Пока я не передумала насчет вашего недоотстреленного уха.
Над головой Артии раздался угрожающий шорох. Она выхватила из рукава нож (похищенный накануне в «Портовом пудинге») и метнула его ярко и стремительно, как молнию. Матрос, спускавшийся по мачте, взвыл и повис на рее: метко брошенный нож пригвоздил к мачте седалищную часть его штанов. Его собственный кинжал упал на палубу, не причинив никому вреда.
Соленый Уолтер дал еще один выстрел в воздух. Актеры приняли угрожающие позы, крутя в воздухе сверкающими клинками.
— А ну, вырвем у них кишки и печенки! — вскричал рыжеволосый, красный, как кровь, Уолтер, размахивая сразу двумя кортиками.
— Протянем их под килем!
— Нашпигуем их свинцом, клянусь креслом Господним!
Боевой дух экипажа «Слона» резко пошел на убыль.
Моряки стремглав бросились к шлюпкам. Повсюду кишели пираты, они выкрикивали страшные угрозы, размахивали оружием, живописные пиратские костюмы с яркими заплатами пламенели в лучах зимнего солнца.
Даже Феликс, лежавший на палубе в глубоком обмороке, умудрился внести свой вклад. Он очнулся, приподнялся на локте, и его вырвало прямо на начищенные до блеска сапоги четвертого помощника.
Капитан осторожно встал, не сводя глаз с Артии.
— Надеюсь увидеть вас на виселице, мисс.
— Надеюсь никогда вас больше не увидеть, сэр, — в тон ему ответила Артия с учтивейшим поклоном.
Даже кок торопливо выскочил из камбуза, прихватив свой любимый половник, и устремился к шлюпкам. Жаль. Потому что он, скорее всего (вернее, без сомнения), выполнял бы поварскую работу гораздо лучше, чем Вускери.
В холодное синее море была спущена шлюпка. Моряки, отталкивая друг друга, в спешке карабкались на борт.
Только капитан замешкался у поручней, под дулами пиратских пистолетов всё еще пытаясь произнести свое последнее слово.
— Дьявол вас разрази! — только и сумел выдавить он. Но последнее слово осталось за неожиданно вернувшимся с морской прогулки Планкветтом.
Со своей божественной высоты он оросил капитанскую шляпу щедрой порцией изумрудно-белого помета.
* * *
— Что мы натворили?! О, песни матери у моей невинной колыбели — что?!
— Мы защищали Артию. Нельзя же было допустить, чтобы они на нее напали.
— А почему бы и нет?! — в отчаянии взвыл Эйри — Посмотрите, во что она нас втравила!
Пираты-актеры в замешательстве стояли на покачивающейся палубе «Слона». Их пиратский запал улетучился, и теперь они поникли, как мокрые курицы.
— На нас нашла театральная лихорадка, — предположил Вускери. — Сила привычки. Мы миллион раз проделывали это на сцене.
— Сыграли и сейчас, вошли в азарт, и вот чем всё кончилось…
Эбад хранил молчание. Феликс, прислонившись к стене палубной рубки, тоже молчал.
Тогда Артия обратилась к спутникам тихим, убежденным тоном:
— Джентльмены, друзья мои, скажите честно, вы предпочитаете и дальше рекламировать кофе? Если да, можете сесть в шлюпку и идти на веслах к Острову Белого Льва. Но подумайте хорошенько. Вы актеры. И сейчас перед вами лежит самая большая сцена на свете — океан. И во всех уголках земли люди сидят и ждут вашего появления. Они станут вашими зрителями.
Люди зашевелились, прислушались к ее словам, невольно подняли глаза. И увидели, несмотря ни на что, Молли на полубаке сценического корабля. Услышали, как оживает их давняя мечта — или ночной кошмар. Даже у Черного Хвата на долю секунды перед глазами вспыхнули звезды, хотя один его глаз был скрыт черной повязкой.
Потом Дирк угрюмо проворчал:
— Если океан — наша сцена, а земля — зрительный зал, то где же гардеробная?
* * *
Феликс Феникс смотрел, как актеры важно расхаживают по палубе. Они переоделись в сухое платье, натаскав его из многочисленных корабельных сундуков. Питер принес Феликсу одежду, одеяла, а чуть позже Вускери угостил его кружкой самого отвратительного супа, какой Феликсу доводилось есть. А во всём остальном о Феликсе словно позабыли.
И когда слева по борту показались белые утесы острова, а затем и очертания земли, напоминающие силуэт лежащего льва, забывшегося в удивлении перед собственной храбростью, никто не стал усаживать Феликса в шлюпку.
«Актеры? — думал Феликс. — Нет, теперь они пираты». Стали пиратами в ту самую минуту, когда к ним вернулась Артия. И хотя она — уже дважды — спасла ему жизнь, всё равно она стала его смертельным врагом. Поэтому он хотел от нее уйти. И — по той же самой причине — решил остаться.

3. Смена обличья
Времени терять было нельзя. Пока они оставались в ангелийских водах, существовала опасность быть атакованными республиканским военным флотом, наверняка предупрежденным озлобленным капитаном «Слона». Однако к бегству им было не привыкать. Они его много раз играли в театре. Даже Эйри успокаивал себя, приговаривая:
— Когда я играл роль на сцене, то верил в каждое слово, в каждый жест. Теперь всё происходит на самом деле, а я ни во что не верю.
Побережье Ангелии скрылось в туманной дымке, вечерние сумерки сгладили очертания Острова Белого Льва, и он исчез за кормой.
Наступила ночь, и при свете масляных фонарей они поужинали отвратительной похлебкой, состряпанной по оригинальному рецепту Вускери.
Все хранили молчание (даже насчет стряпни), Артия тоже говорила мало. И держалась большей частью на палубе.
Она распределила ночные вахты, поставив Эбада дежурить в то самое время, которое отвела себе для сна. Загадочный Эбад, кажется, желал ей успеха и искренне пытался помочь, хотя ей почему-то казалось, что, спроси она его о причине столь странного поведения, он вряд ли найдется что ответить…
«Слон» был невелик по размерам, но на его борту имелось всё необходимое. Припасы, пушки, сухой порох, пистолеты… Запасы продовольствия, даже принимая во внимание таланты Вускери, были впечатляющими. Большие банки фруктового варенья, консервов, маринованных овощей, бруски сухого мясного бульона, бочонки с яблоками, огромные бочки с пресной водой… Живые куры деловито откладывали яйца в курятнике под квартердеком — Планкветт скоро повадился туда захаживать и с презрительным видом прогуливался вдоль стены. Что же касается каюты капитана, то она являла собой образец чистоты и порядка. Но Артия разворошила до хруста накрахмаленные простыни, разбросала по полу одежду и книги из личной капитанской библиотеки, распахнула стеклянный иллюминатор, так что морские брызги намочили карты, развешанные по стенам. Карты, надо сказать, были отменные. На них умещался весь земной шар, все страны, воспоминания о которых Артия обнаруживала в своей воскрешающейся памяти: Африкания, Персис, Занзибария, Берег Золота и Слоновой Кости, Амер-Рика, настоящие Острова Пряностей, Синяя Индея… Материки были раскрашены в медовые и коричневые цвета, а между ними плескалось изумрудно-синее море, в котором плавали нарисованные чудовища — дельфины, морские драконы, осьминоги, киты, извергавшие воду по углам карты, а также демоны и херувимы, из уст которых вырывался белый кучерявый ветер. На материках тоже были нарисованы ориентиры — башни и тигры, медведи и маяки. Вокруг Антарктического берега дрейфовали целые эскадры зеленоватых айсбергов. К африканийской луне вздымались высокие горы.
Как ни странно, но именно стоя перед картой Артия впервые ощутила зарождающиеся в душе сомнения. Она восторгалась, глядя на огромный мир, вспоминая его — и при этом чувствуя, что разум каким-то образом искажает воспоминания, что на самом деле она никогда нигде не бывала. И вот тут-то на нее и нахлынуло осознание того, насколько велика поставленная ею перед собой цель. Ибо дело было не в корабле, и не в Моллиной команде, и даже не в ее собственной жизни. Артия стремилась — и прекрасно отдавала себе в этом отчет — ни больше ни меньше, как завоевать весь мир.
Но она изгнала сомнения из своих мыслей. И из сердца тоже. В битве — а теперь вся ее жизнь будет непрерывной битвой — нет времени на размышления.
* * *
Проснулась Артия оттого, что Планкветт топтался у нее на боку, запустив острые когти под ребра.
— Тьфу, глупая птица! А ну, убери когти, а то зашибу!
Попугай слегка изменил позу.
— Остров Сокровищ, — объявил Планкветт. — Карта…
— Да, Планкветт, здесь есть карты. И будь добр, не испачкай их. Они мне нужны.
— Земля! — вскричал Планкветт. Его голос изменился. Он звучал более… по-человечески, что ли. Больше походил… на Моллин? — Пляж коттеджа. Десять миль вверх. Пятнадцать шагов влево.
Артия села, и Планкветт с пронзительным воплем взметнулся в воздух.
— Что?!
— Восемь штурвалов! — выпалил Планкветт.
— Планкветт, ты говоришь о карте Острова Сокровищ?!
При этих словах сомнения снова подкрались к ней, подступили к горлу, как комок горькой желчи. Даже если Планкветт говорит о карте — он всего лишь повторяет строчки из пьесы…
— Иди спать, Планкветт. Через час рассветет.
Планкветт, демонстрируя незаурядные способности к подражанию, уселся на капитанский стол и целый час кудахтал как курица.
* * *
В одуванчиково-желтых лучах рассвета Артия мерила шагами палубу «Слона».
Надо тут многое изменить…
Глубоко в трюме она обнаружила слитки олова и бруски лучшей английской стали, ящики с книгами и бочонки с шортландским виски, мыльное дерево, тюки шерстяной ткани, катайский фарфор. Над ними она долго не задержалась — товары на продажу ее не интересовали. Память (пусть даже и ложная) услужливо воскрешала только сундучки драгоценных камней, сверкающее оружие, блестящие монеты всех стран мира.
Их корабль больше не будет торговым!
Они продадут этот скучный груз в первом же порту, где на него найдется спрос, облегчат трюм, оставят только то, что необходимо для балласта.
Слоновью голову на носу надо будет снять — но всё-таки сохранить, ибо все фигуры на носах кораблей имеют волшебную силу. Рассказывают немало легенд о том, как ростры оживали и отвечали на вопросы. Так что слона нужно сберечь и обращаться с ним со всей любезностью.
Название корабля тоже надо изменить, благо на борту есть все необходимые для этого материалы — известь, краска, лак…
Флаг? Соленый Питер умеет шить, а в трюме Артия нашла несколько отрезов ярко-розовой материи…
Вускери придется снять с должности кока. Иначе он всех рано или поздно отравит. Или просто сведет с ума.
Новоиспеченная команда «Слона» до сих пор не свыклась со свалившейся ей как снег на голову ролью. Большую часть времени горе-пираты ошарашенно бродили по палубе, то и дело принимая героические позы, или же, наоборот, трусливо съеживались, глядя на безбрежное море, где не было видно ни клочка земли, лишь по левому борту маячила крохотная карандашная точка, означавшая, должно быть, Франкоспанию. И ни одного корабля вокруг…
Эбад умел пользоваться судовыми приборами — компасом, секстантом, картами. Этому он научился на рабовладельческом судне, но у Артии не хватало терпения на все эти премудрые тонкости — маршруты, приборы… Ей хотелось только одного — как можно быстрее идти вперед. Она понимала, что в этом ее слабость, и разрешила Эбаду посвятить ее в морскую грамоту.
Однажды утром, часа через два после рассвета, они попали в полосу бурной непогоды. Море заволновалось, сквозь разрывы в тучах пробивались слабые лучи солнца, леденящими порывами налетал ветер.
Изящные верхушки мачт, посеребренные инеем, раскачивались. Артия, бесшабашная и ловкая как обезьянка, вскарабкалась наверх и принялась сновать среди хлопающих парусов, обжигая пальцы колючими иголками изморози.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30