Ему нужно было выспаться. Сон освежит его. Так говорил себе Фрай. В это он хотел верить.
— Фрай обыскал снизу доверху весь дом и сейчас находился под самой крышей в комнате с покатым потолком. Здесь он провел большую часть жизни.
Белый сноп света от фонаря высветил кровать, на которой Фрай спал все годы. Он лежал в постели. Лежал с закрытыми глазами, точно спал. Еще бы, ведь глаза были зашиты. И белая одежда была не обычная одежда, а похоронный костюм, в который его облачил Эврил Таннертон. Потому что он мертв. Его зарезала сука, и он умер. С прошлой недели он холоден, как камень. Он подошел к большой кровати и вытянулся рядом с ним. Бруно слишком обессилел, чтобы взорваться в приступе ярости.
От него воняло чем-то омерзительным. Едкий запах. Простыни вокруг намокли и потемнели от черной жидкости, вытекающей из тела.
Бруно не обращал на это внимания. Его половина кровати была суха. И хотя он умер и больше никогда не заговорит и не засмеется, все равно Фраю рядом с ним стало спокойнее.
Бруно протянул руку и коснулся его. Он коснулся холодной жесткой руки и сжал ее пальцами. Боль одиночества немного утихла.
Конечно, Бруно не чувствовал прежней цельности. И никогда не почувствует ее, потому что половина его существа умерла. Но, лежа рядом с трупом, он все-таки не ощущал себя одиноким.
Оставив фонарик включенным, Фрай уснул.
* * *
Доктор Николас Радж занимал помещение на двенадцатом этаже большого небоскреба в самом сердце Фриско. Очевидно, подумала Хилари, архитектор либо никогда не слышал о такой неприятной мелочи, как землетрясение, либо состоял в сговоре с самим Сатаной. Одна стена была полностью из стекла. Это огромное окно разделяли на три секции две тоненькие стальные стойки.
Отсюда открывался живописный вид на залив и великолепный мост «Золотые врата». Усиливающийся с Тихого океана ветер разорвал черную пелену туч, и в провалы выглянуло глубокое голубое небо. В дальнем от стеклянной стены углу стоял круглый стол в окружении шести стульев, очевидно, здесь проводил лечение больных доктор Радж. Сейчас доктор пригласил гостей за этот стол.
Радж держался приветливо и, как опытный психолог, умел сделать так, чтобы люди, приходящие к нему, чувствовали себя естественно. Он был лыс, как... бильярдный шар, как попка ребенка, как золотой доллар, но имел аккуратно подстриженные усы и бороду. Костюм-тройка и галстук, по-видимому, вовсе его не стесняли. Доктор вел себя легко и непринужденно, точно на нем была футболка и теннисные трусы.
Джошуа кратко изложил доктору все, что тот хотел услышать, а затем прочитал короткую лекцию, которая понравилась Раджу, о том, что обязанностью психиатра является защита общества от тех пациентов, которые проявляют склонности криминального характера. Через пятнадцать минут доктор Радж вполне убедился в том, что дальнейшее сохранение тайны будет неразумным и даже опасным для его гостей.
— Признаюсь, — сказал Радж, — что если бы кто-нибудь из вас пришел и все это рассказал раньше, я бы не поверил и принял бы рассказчика за потенциального пациента.
— Мы уже думали о том, что не сошли ли мы все трое с ума, — улыбнулся Джошуа.
— И решили, что нет, — добавил Тони.
— Да, если вы... того, — сказал Радж, — то я из вашей компании, так как поверил вам.
Последние полтора года, так сказал Радж, Фрай приходил раз в месяц на пятиминутные частные сеансы. После первого приема Радж, поняв, что человек этот чем-то очень напуган, предложил ему появляться каждую неделю, так как счел столь редкие сеансы малоэффективными в данном случае. Однако Фрай не согласился с предложением доктора.
— Что у него было? — спросил Тони.
— Причина заболевания коренилась глубоко в подсознании человека. Если бы мистер Фрай согласился на более частые посещения, то, возможно, я узнал бы ее и смог ему помочь. Однако этого не произошло. И я даже точно не знаю, что у него было. Но вы, вероятно, интересуетесь, что привело Фрая ко мне? Что заставило его обратиться за помощью к психологу?
— Да, — сказала Хилари. — В конце концов, отсюда и следует начать. Каковы были симптомы?
— Больше всего его беспокоил, как признался мистер Фрай, один и тот же, из ночи в ночь повторявшийся кошмар.
На столе стоял магнитофон, рядом лежали две стопки кассет, в одной — четырнадцать, в другой — четыре. Радж потянулся и взял одну из четырех. Все наши беседы записаны здесь. Вчера, после разговора с мистером Райнхартом, я решил еще раз прослушать записи и выбрать из них самые существенные.
— Прекрасно, — одобрил его Джошуа.
— Вот здесь записан самый первый сеанс. Первые сорок минут мистер Фрай почти ничего не говорил. Это было странно. Он казался спокойным и уверенным в себе, но я-то видел, какого труда ему стоило скрывать истинные чувства. Он просто боялся со мной разговаривать. Но я продолжал работать. Наконец, мистер Фрай объяснил цель своего прихода, хотя и это пришлось вытягивать из него клещами. Вот часть нашей беседы.
Радж вставил кассету и нажал кнопку. Хилари похолодела, услышав знакомый низкий голос. Первая фраза принадлежала Фраю.
— У меня проблемы.
— Какие проблемы?
— По ночам.
— Да?
— Каждую ночь.
— Что, во сне?
— Почти так.
— Можете подробнее объяснить?
— О, этот сон.
— Какой сон?
— Кошмары.
— Одни и те же каждую ночь?
— Да.
— И сколько это продолжается?
— Сколько я помню себя.
— И сколько же?
— Лет тридцать. Может, больше.
— У вас одни и те же кошмары уже тридцать лет?
— Совершенно верно.
— О чем же сон?
— Не знаю.
— Ничего не скрывайте.
— А я ничего и не скрываю.
— Вы хотите рассказать все?
— Да.
— Вы за этим и пришли сюда. Говорите.
— Я сам хочу этого. Но я не знаю, о чем сон.
— Разве это возможно: мучиться одним и тем же кошмаром и не помнить его?
— Я постоянно вскакиваю с криками. Я знаю, что это страшный сон, но никогда не могу запомнить его.
— Откуда же вы взяли, что это один и тот же сон?
— Знаю.
— Но этого недостаточно.
— Недостаточно для чего?
— Для того, чтобы убедить меня, что это один и тот же сон.
— Если я скажу вам...
— Да?
— Вы решите, что я ненормальный.
— Правда?
— Да.
— Каждый раз я просыпаюсь, чувствуя, что по мне кто-то ползает.
— Кто именно?
— Не знаю. Просыпаясь, я все забываю. Но кто-то пытается залезть мне в нос, забиться в рот. Что-то отвратительное. Оно лезет мне в глаза, пытаясь открыть веки. Чувствую, как оно ползает под одеждой. В волосах. Повсюду.
Все напряженно слушали запись. В голосе Фрая слышались нотки ужаса. Хилари представила себе искаженное страхом лицо: расширившиеся глаза, бледную кожу, холодный пот, покрывающий лоб.
— По вас ползает одно существо?
— Не знаю.
— Или их много?
— Не знаю.
— На что оно похоже?
— Мерзкое.
— Зачем оно хочет влезть в вас?
— Не знаю.
— И это происходит всякий раз, когда вы просыпаетесь?
— Да. Примерно через минуту.
— Какие еще ощущения вы испытываете?
— Это не ощущения. Это звук.
— Какой звук?
— Шепот.
— То есть вы просыпаетесь и слышите шепот людей?
— Да. Шепот, шепот, шепот. Вокруг меня.
— Кто эти люди?
— Не знаю.
— О чем они шепчутся?
— Не знаю.
— Может, они хотят вам что-то сказать?
— Да. Но я не могу их понять.
— Но хотя бы какой-нибудь намек? Предположение?
— Я не могу расслышать слова, но знаю что они злые.
— Злые? В каком смысле?
— Они угрожают мне. Они ненавидят меня.
— Зловещий шепот?
— Да.
— Сколько он длится?
— Столько же... сколько оно ползает по мне.
— Минуту или больше?
— Да. Правда, я сумасшедший?
— Поверьте, мистер Фрай, я слышал и более странные вещи.
— Мне кажется, если я пойму этот шепот, если я узнаю, что по мне ползает, я вспомню сон. А вспомнив его, возможно, я от него избавлюсь.
— Этим мы и займемся.
— Вы мне сможете помочь?
— Это будет в основном зависеть от вас.
— О, как я хочу избавиться от этого.
— Тогда все получится.
— Это так долго продолжается, но к этому невозможно привыкнуть. Мне страшно ложиться в постель. Каждую ночь.
— Вы раньше лечились?
— Нет.
— Почему?
— Боялся.
— Чего?
— Того... о чем вы скоро узнаете.
Доктор Радж вынул кассету и сказал:
— Постоянный ночной кошмар. Это довольно часто встречается в моей практике. Но то, что он сопровождается слуховыми галлюцинациями, — сравнительно редкий случай.
— Вам не показалось странным его появление? — спросил Джошуа.
— Конечно, нет. Он был очень напуган галлюцинациями. И его состояние вполне объяснимо. А то, что неприятные ощущения продолжались и после пробуждения, значит, причина заболевания коренится в подсознании больного. Знаете, кошмары могут быть и полезны. Они как бы выпускают пар нервного напряжения. Он мне не показался сумасшедшим, так как пациент вполне различал сон и действительность. Это было ясно из нашего разговора.
Тони подался вперед:
— Вы в этом уверены?
— Вы хотите сказать, что он обманул меня?
— А разве это невозможно?
Радж кивнул:
— Конечно, психология не очень точная наука. Вполне я допускаю обман, так как мистер Фрай посещал меня всего лишь раз в месяц.
Он взял следующую кассету и вставил ее в магнитофон:
— Вы никогда не упоминали свою мать.
— А что?
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Вы слишком много задаете вопросов.
— Не всем. Многие посетители сами стремятся все рассказать.
— Правда? И о чем же они говорят?
— Например, о своих родителях.
— Должно быть, это скучно.
— Нет. Расскажите мне о своей матери.
— Ее звали Кэтрин.
— И...
— Мне нечего о ней сказать.
— Обычно людям есть что рассказать о своих родителях.
Целую минуту длилось молчание. Было слышно, как вертится пленка и из динамика доносится шум.
— Доктор Радж.
— Да?
— Вы думаете?..
— О том, что это...
— Вы верите, что мертвые остаются мертвыми?
— Вы интересуетесь моими религиозными убеждениями?
— Нет. Как вы думаете... тот, кто умер... может вернуться из могилы?
— Как привидение?
— Да. Вы верите в привидения?
— а вы?
— Я первым задал вопрос.
— Нет. Я не верю в них, Бруно. А вы?
— Никогда не думал об этом.
— Вы когда-нибудь видели привидения?
— Не знаю.
— Какое отношение это имеет к вашей матери?
— Она сказала, что... вернется из могилы.
— Когда она это сказала?
— О, тысячу раз. Постоянно. Она сказала, что знает, как это делается. Она сказала, что будет следить за мной и после смерти. И если я буду жить не так, как ей хочется, она вернется и сделает мне больно.
— Вы поверили ей?
— Вы поверили ей?
— Бруно!
— Давайте поговорим о чем-то другом.
— Господи! — воскликнул Тони. Вот откуда он узнал, что Кэтрин оживает. Она вбивала в него эту мысль годами.
Джошуа спросил у Раджа:
— Какие отношения существовали между матерью и сыном?
— В это-то все и дело, — сказал Радж. Но их отношения так и остались загадкой. Я вытягивал из него информацию, но он упрямо молчал.
— Вы еще говорили о привидениях? — спросила Хилари.
— Да, — ответил доктор. Когда он пришел в следующий раз, то именно с них он и начал. Он сказал, что мертвые остаются мертвыми, и только дети и дураки могут думать иначе. Привидений и зомби не существует. Он хотел убедить меня, что сам никогда не верил словам Кэтрин.
— Он лгал вам, — сказала Хилари.
— Очевидно, да, — вздохнул Радж.
Он вставил третью кассету.
— Доктор, какого вы вероисповедания?
— Я по крещению католик.
— Вы до сих пор верите?
— Да.
— Ходите в церковь?
— Да. А вы?"
— Нет. Посещаете мессу каждую неделю?
— Почти каждую.
— Вы верите в рай?
— Да. А вы?
— Да. А в ад?
— Что вы хотите, Бруно?
— Значит, если есть рай, должен быть ад.
— Многие думают, что ад — это наша Земля.
— Нет. Есть такое место, с пламенем, и всяким таким. А если есть ангелы...
— Так.
— Должны быть демоны. Об этом говорит библия. Вы не знаете, как можно отличить демонов от людей?
— Отличить?
— Да. Дьявол метит тех людей, которые общаются с ним.
— Неужели вы верите в общение с дьяволом?
— Я?! Конечно, нет. Но есть люди, которые верят. Много людей. Я читал о них. Мне хочется понять этих людей.
— Но ведь вас интересуют знаки дьявола?
— Да. Я недавно читал об этом. Чушь какая-то.
— Расскажите.
— Видите ли, говорят, что в аду сотни и сотни демонов и у каждого из них собственное клеймо, которым они метят людей. Так, в средние века верили, что родимое пятно — знак дьявола. Так же, как и косоглазие... Номер 666 — это знак Сатаны. Его люди носят, это число, выжженным на коже, там, где видно... а также двойняшки... Вот еще один знак дьявола.
— Близнецы?!
— Конечно, сам я в это не верю. Я только рассказываю то, о чем читал. Но ведь кто-то верит в это.
— Понимаю.
— Если я вам надоел...
— Нет. Мне очень интересно.
Радж выключил магнитофон.
— Мне хотелось, чтобы он подробнее рассказал об оккультизме. Признаюсь, я поверил ему. Я чувствовал, что ему сложно начать с самого главного и хотел дать ему возможность высказаться. Мне казалось, что так будет лучше.
Радж включил магнитофон:
— Значит, близнецы — это творение дьявола?
— Да. Конечно, не все. Есть определенные отличия.
— Например?
— Сиамские близнецы точно исчадие ада. Некоторые рождаются с отметкой. Это очень редкое явление. Считают, что они уж точно дьяволята.
Радж вынул кассету. Как видите, этот намек на близнецов может иметь отношение к двойнику, которого вы упоминали.
Джошуа переглянулся с Тони и Хилари.
— Если у Кэтрин была двойня, то почему она привезла только одного? Зачем она лгала?
Хилари спросила:
— Вы видели его свидетельство о рождении?
— Нет. Я его не обнаружил ни в одном из сейфов.
Радж взял четвертую кассету.
— Здесь запись последнего сеанса. Это случилось три недели назад. Наконец-то он согласился на гипноз. Для того, чтобы вспомнить сон.
— Что ты видишь, Бруно?
— Мать. И себя.
— Дальше.
— Она толкает меня.
— Где вы?
— Не знаю. Я маленький.
— Маленький?
— Да. Мальчик. Она тащит меня за руку.
— Куда?
— К двери. Дверь. Не давайте ей открыть дверь1
— Тише. Тише. Что за дверь? Куда она ведет?
— В ад.
— Откуда вы взяли?
— Она в земле.
— Дверь в земле?!
— Господи! Не дайте ей открыть дверь! Держите меня! Нет! Нет! Я не хочу туда.
— Расслабьтесь. Спокойнее. Бояться нечего. Успокойтесь, Бруно. Вы спокойны?
— Д-да.
— Хорошо. Теперь говорите медленно и не волнуйтесь. Что было дальше? Итак, вы с матерью стоите перед дверью.
— Она... открывает дверь.
— Продолжайте.
— Толкает меня.
— Дальше.
— Толкает меня... за дверь.
— Дальше, Бруно.
— Захлопывает и запирает на ключ.
— Что вы видите?
— Темнота.
— Что еще?
— Кромешная тьма.
— Вы должны еще что-то видеть.
— Нет.
— Что дальше?
— Я пытаюсь выбраться.
— И?
— Дверь не поддается.
— Бруно, это только кажется.
— Это только галлюцинация?
— Да.
— Может, воспоминания?
— В детстве вас мать запирала в темной комнате?
— Д-да.
— В подвале?
— В комнате под землей.
— Как часто?
— Постоянно.
— Это было наказанием?
— Да.
— За что?
— За то... что я вел себя странно.
— Что это значит?
— Во мне было как бы два человека. Нет. Один.
Один. Один.
— Вернемся назад.
— Она заперла вас в комнате. Вы не можете выйти. Что дальше?
— М-мне страшно.
— Нет. Вы расслабились и успокоились. Не так ли?
— Да.
— И так, что же дальше?
— Я стою на верхней ступеньке и смотрю вниз, в темноту.
— Там ступеньки? Куда они ведут?
— В ад.
— Вы идете вниз?
— Нет! Я стою и слушаю.
— Что слышите?
— Голоса.
— О чем они говорят?
— Это шепот. Я ничего не могу разобрать. Они... приближаются... Становятся громче. Громче. Они поднимаются наверх.
— Что вы слышите?
— Они окружают меня.
— Что они говорят?
— Это что-то бессмысленное.
— Слушайте внимательно.
— Это не слова.
— Кто они?
— О, Господи!
— Кто они?
— Не люди. Нет. Нет. Уберите их. Они прыгают на меня.
— Там никого нет.
— Они облепили меня.
— Не поднимайтесь, Бруно.
— О, Господи!
— Бруно, лежите.
— Уберите их! Уберите!
— Бруно, все хорошо.
— Нет!
— Ты ничего не слышишь.
— Они становятся громче. Мне больно!
Хилари поежилась. Ей стало холодно.
Радж сказал:
— Он вскочил с кушетки и забегал по комнате. Его корчило, он закрывал лицо руками.
В динамике послышался пронзительный вой.
— Но вы вывели его из гипноза? — спросил Тони.
Радж был бледен.
— Я не ожидал, что это случится. Раньше ничего подобного не случалось с моими пациентами. Меня считают лучшим гипнотизером. На время я потерял над ним контроль, но потом он продолжил говорить. Скрежет по-прежнему доносился из динамика.
— Вы слышите крики Фрая. Он просто обезумел от ужаса. У него перехватило дыхание.
Джошуа встал и выключил магнитофон. Рука его дрожала.
— Вы верите, что его закрывали в темной комнате?
— Да, — сказал Радж.
— И в то, что там еще кто-то был?
— Да.
Джошуа провел рукой по волосам.
— Но что же это могло быть? В той комнате?
— Я надеялся это выяснить на следующем сеансе. Однако мистера Фрая больше не видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— Фрай обыскал снизу доверху весь дом и сейчас находился под самой крышей в комнате с покатым потолком. Здесь он провел большую часть жизни.
Белый сноп света от фонаря высветил кровать, на которой Фрай спал все годы. Он лежал в постели. Лежал с закрытыми глазами, точно спал. Еще бы, ведь глаза были зашиты. И белая одежда была не обычная одежда, а похоронный костюм, в который его облачил Эврил Таннертон. Потому что он мертв. Его зарезала сука, и он умер. С прошлой недели он холоден, как камень. Он подошел к большой кровати и вытянулся рядом с ним. Бруно слишком обессилел, чтобы взорваться в приступе ярости.
От него воняло чем-то омерзительным. Едкий запах. Простыни вокруг намокли и потемнели от черной жидкости, вытекающей из тела.
Бруно не обращал на это внимания. Его половина кровати была суха. И хотя он умер и больше никогда не заговорит и не засмеется, все равно Фраю рядом с ним стало спокойнее.
Бруно протянул руку и коснулся его. Он коснулся холодной жесткой руки и сжал ее пальцами. Боль одиночества немного утихла.
Конечно, Бруно не чувствовал прежней цельности. И никогда не почувствует ее, потому что половина его существа умерла. Но, лежа рядом с трупом, он все-таки не ощущал себя одиноким.
Оставив фонарик включенным, Фрай уснул.
* * *
Доктор Николас Радж занимал помещение на двенадцатом этаже большого небоскреба в самом сердце Фриско. Очевидно, подумала Хилари, архитектор либо никогда не слышал о такой неприятной мелочи, как землетрясение, либо состоял в сговоре с самим Сатаной. Одна стена была полностью из стекла. Это огромное окно разделяли на три секции две тоненькие стальные стойки.
Отсюда открывался живописный вид на залив и великолепный мост «Золотые врата». Усиливающийся с Тихого океана ветер разорвал черную пелену туч, и в провалы выглянуло глубокое голубое небо. В дальнем от стеклянной стены углу стоял круглый стол в окружении шести стульев, очевидно, здесь проводил лечение больных доктор Радж. Сейчас доктор пригласил гостей за этот стол.
Радж держался приветливо и, как опытный психолог, умел сделать так, чтобы люди, приходящие к нему, чувствовали себя естественно. Он был лыс, как... бильярдный шар, как попка ребенка, как золотой доллар, но имел аккуратно подстриженные усы и бороду. Костюм-тройка и галстук, по-видимому, вовсе его не стесняли. Доктор вел себя легко и непринужденно, точно на нем была футболка и теннисные трусы.
Джошуа кратко изложил доктору все, что тот хотел услышать, а затем прочитал короткую лекцию, которая понравилась Раджу, о том, что обязанностью психиатра является защита общества от тех пациентов, которые проявляют склонности криминального характера. Через пятнадцать минут доктор Радж вполне убедился в том, что дальнейшее сохранение тайны будет неразумным и даже опасным для его гостей.
— Признаюсь, — сказал Радж, — что если бы кто-нибудь из вас пришел и все это рассказал раньше, я бы не поверил и принял бы рассказчика за потенциального пациента.
— Мы уже думали о том, что не сошли ли мы все трое с ума, — улыбнулся Джошуа.
— И решили, что нет, — добавил Тони.
— Да, если вы... того, — сказал Радж, — то я из вашей компании, так как поверил вам.
Последние полтора года, так сказал Радж, Фрай приходил раз в месяц на пятиминутные частные сеансы. После первого приема Радж, поняв, что человек этот чем-то очень напуган, предложил ему появляться каждую неделю, так как счел столь редкие сеансы малоэффективными в данном случае. Однако Фрай не согласился с предложением доктора.
— Что у него было? — спросил Тони.
— Причина заболевания коренилась глубоко в подсознании человека. Если бы мистер Фрай согласился на более частые посещения, то, возможно, я узнал бы ее и смог ему помочь. Однако этого не произошло. И я даже точно не знаю, что у него было. Но вы, вероятно, интересуетесь, что привело Фрая ко мне? Что заставило его обратиться за помощью к психологу?
— Да, — сказала Хилари. — В конце концов, отсюда и следует начать. Каковы были симптомы?
— Больше всего его беспокоил, как признался мистер Фрай, один и тот же, из ночи в ночь повторявшийся кошмар.
На столе стоял магнитофон, рядом лежали две стопки кассет, в одной — четырнадцать, в другой — четыре. Радж потянулся и взял одну из четырех. Все наши беседы записаны здесь. Вчера, после разговора с мистером Райнхартом, я решил еще раз прослушать записи и выбрать из них самые существенные.
— Прекрасно, — одобрил его Джошуа.
— Вот здесь записан самый первый сеанс. Первые сорок минут мистер Фрай почти ничего не говорил. Это было странно. Он казался спокойным и уверенным в себе, но я-то видел, какого труда ему стоило скрывать истинные чувства. Он просто боялся со мной разговаривать. Но я продолжал работать. Наконец, мистер Фрай объяснил цель своего прихода, хотя и это пришлось вытягивать из него клещами. Вот часть нашей беседы.
Радж вставил кассету и нажал кнопку. Хилари похолодела, услышав знакомый низкий голос. Первая фраза принадлежала Фраю.
— У меня проблемы.
— Какие проблемы?
— По ночам.
— Да?
— Каждую ночь.
— Что, во сне?
— Почти так.
— Можете подробнее объяснить?
— О, этот сон.
— Какой сон?
— Кошмары.
— Одни и те же каждую ночь?
— Да.
— И сколько это продолжается?
— Сколько я помню себя.
— И сколько же?
— Лет тридцать. Может, больше.
— У вас одни и те же кошмары уже тридцать лет?
— Совершенно верно.
— О чем же сон?
— Не знаю.
— Ничего не скрывайте.
— А я ничего и не скрываю.
— Вы хотите рассказать все?
— Да.
— Вы за этим и пришли сюда. Говорите.
— Я сам хочу этого. Но я не знаю, о чем сон.
— Разве это возможно: мучиться одним и тем же кошмаром и не помнить его?
— Я постоянно вскакиваю с криками. Я знаю, что это страшный сон, но никогда не могу запомнить его.
— Откуда же вы взяли, что это один и тот же сон?
— Знаю.
— Но этого недостаточно.
— Недостаточно для чего?
— Для того, чтобы убедить меня, что это один и тот же сон.
— Если я скажу вам...
— Да?
— Вы решите, что я ненормальный.
— Правда?
— Да.
— Каждый раз я просыпаюсь, чувствуя, что по мне кто-то ползает.
— Кто именно?
— Не знаю. Просыпаясь, я все забываю. Но кто-то пытается залезть мне в нос, забиться в рот. Что-то отвратительное. Оно лезет мне в глаза, пытаясь открыть веки. Чувствую, как оно ползает под одеждой. В волосах. Повсюду.
Все напряженно слушали запись. В голосе Фрая слышались нотки ужаса. Хилари представила себе искаженное страхом лицо: расширившиеся глаза, бледную кожу, холодный пот, покрывающий лоб.
— По вас ползает одно существо?
— Не знаю.
— Или их много?
— Не знаю.
— На что оно похоже?
— Мерзкое.
— Зачем оно хочет влезть в вас?
— Не знаю.
— И это происходит всякий раз, когда вы просыпаетесь?
— Да. Примерно через минуту.
— Какие еще ощущения вы испытываете?
— Это не ощущения. Это звук.
— Какой звук?
— Шепот.
— То есть вы просыпаетесь и слышите шепот людей?
— Да. Шепот, шепот, шепот. Вокруг меня.
— Кто эти люди?
— Не знаю.
— О чем они шепчутся?
— Не знаю.
— Может, они хотят вам что-то сказать?
— Да. Но я не могу их понять.
— Но хотя бы какой-нибудь намек? Предположение?
— Я не могу расслышать слова, но знаю что они злые.
— Злые? В каком смысле?
— Они угрожают мне. Они ненавидят меня.
— Зловещий шепот?
— Да.
— Сколько он длится?
— Столько же... сколько оно ползает по мне.
— Минуту или больше?
— Да. Правда, я сумасшедший?
— Поверьте, мистер Фрай, я слышал и более странные вещи.
— Мне кажется, если я пойму этот шепот, если я узнаю, что по мне ползает, я вспомню сон. А вспомнив его, возможно, я от него избавлюсь.
— Этим мы и займемся.
— Вы мне сможете помочь?
— Это будет в основном зависеть от вас.
— О, как я хочу избавиться от этого.
— Тогда все получится.
— Это так долго продолжается, но к этому невозможно привыкнуть. Мне страшно ложиться в постель. Каждую ночь.
— Вы раньше лечились?
— Нет.
— Почему?
— Боялся.
— Чего?
— Того... о чем вы скоро узнаете.
Доктор Радж вынул кассету и сказал:
— Постоянный ночной кошмар. Это довольно часто встречается в моей практике. Но то, что он сопровождается слуховыми галлюцинациями, — сравнительно редкий случай.
— Вам не показалось странным его появление? — спросил Джошуа.
— Конечно, нет. Он был очень напуган галлюцинациями. И его состояние вполне объяснимо. А то, что неприятные ощущения продолжались и после пробуждения, значит, причина заболевания коренится в подсознании больного. Знаете, кошмары могут быть и полезны. Они как бы выпускают пар нервного напряжения. Он мне не показался сумасшедшим, так как пациент вполне различал сон и действительность. Это было ясно из нашего разговора.
Тони подался вперед:
— Вы в этом уверены?
— Вы хотите сказать, что он обманул меня?
— А разве это невозможно?
Радж кивнул:
— Конечно, психология не очень точная наука. Вполне я допускаю обман, так как мистер Фрай посещал меня всего лишь раз в месяц.
Он взял следующую кассету и вставил ее в магнитофон:
— Вы никогда не упоминали свою мать.
— А что?
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Вы слишком много задаете вопросов.
— Не всем. Многие посетители сами стремятся все рассказать.
— Правда? И о чем же они говорят?
— Например, о своих родителях.
— Должно быть, это скучно.
— Нет. Расскажите мне о своей матери.
— Ее звали Кэтрин.
— И...
— Мне нечего о ней сказать.
— Обычно людям есть что рассказать о своих родителях.
Целую минуту длилось молчание. Было слышно, как вертится пленка и из динамика доносится шум.
— Доктор Радж.
— Да?
— Вы думаете?..
— О том, что это...
— Вы верите, что мертвые остаются мертвыми?
— Вы интересуетесь моими религиозными убеждениями?
— Нет. Как вы думаете... тот, кто умер... может вернуться из могилы?
— Как привидение?
— Да. Вы верите в привидения?
— а вы?
— Я первым задал вопрос.
— Нет. Я не верю в них, Бруно. А вы?
— Никогда не думал об этом.
— Вы когда-нибудь видели привидения?
— Не знаю.
— Какое отношение это имеет к вашей матери?
— Она сказала, что... вернется из могилы.
— Когда она это сказала?
— О, тысячу раз. Постоянно. Она сказала, что знает, как это делается. Она сказала, что будет следить за мной и после смерти. И если я буду жить не так, как ей хочется, она вернется и сделает мне больно.
— Вы поверили ей?
— Вы поверили ей?
— Бруно!
— Давайте поговорим о чем-то другом.
— Господи! — воскликнул Тони. Вот откуда он узнал, что Кэтрин оживает. Она вбивала в него эту мысль годами.
Джошуа спросил у Раджа:
— Какие отношения существовали между матерью и сыном?
— В это-то все и дело, — сказал Радж. Но их отношения так и остались загадкой. Я вытягивал из него информацию, но он упрямо молчал.
— Вы еще говорили о привидениях? — спросила Хилари.
— Да, — ответил доктор. Когда он пришел в следующий раз, то именно с них он и начал. Он сказал, что мертвые остаются мертвыми, и только дети и дураки могут думать иначе. Привидений и зомби не существует. Он хотел убедить меня, что сам никогда не верил словам Кэтрин.
— Он лгал вам, — сказала Хилари.
— Очевидно, да, — вздохнул Радж.
Он вставил третью кассету.
— Доктор, какого вы вероисповедания?
— Я по крещению католик.
— Вы до сих пор верите?
— Да.
— Ходите в церковь?
— Да. А вы?"
— Нет. Посещаете мессу каждую неделю?
— Почти каждую.
— Вы верите в рай?
— Да. А вы?
— Да. А в ад?
— Что вы хотите, Бруно?
— Значит, если есть рай, должен быть ад.
— Многие думают, что ад — это наша Земля.
— Нет. Есть такое место, с пламенем, и всяким таким. А если есть ангелы...
— Так.
— Должны быть демоны. Об этом говорит библия. Вы не знаете, как можно отличить демонов от людей?
— Отличить?
— Да. Дьявол метит тех людей, которые общаются с ним.
— Неужели вы верите в общение с дьяволом?
— Я?! Конечно, нет. Но есть люди, которые верят. Много людей. Я читал о них. Мне хочется понять этих людей.
— Но ведь вас интересуют знаки дьявола?
— Да. Я недавно читал об этом. Чушь какая-то.
— Расскажите.
— Видите ли, говорят, что в аду сотни и сотни демонов и у каждого из них собственное клеймо, которым они метят людей. Так, в средние века верили, что родимое пятно — знак дьявола. Так же, как и косоглазие... Номер 666 — это знак Сатаны. Его люди носят, это число, выжженным на коже, там, где видно... а также двойняшки... Вот еще один знак дьявола.
— Близнецы?!
— Конечно, сам я в это не верю. Я только рассказываю то, о чем читал. Но ведь кто-то верит в это.
— Понимаю.
— Если я вам надоел...
— Нет. Мне очень интересно.
Радж выключил магнитофон.
— Мне хотелось, чтобы он подробнее рассказал об оккультизме. Признаюсь, я поверил ему. Я чувствовал, что ему сложно начать с самого главного и хотел дать ему возможность высказаться. Мне казалось, что так будет лучше.
Радж включил магнитофон:
— Значит, близнецы — это творение дьявола?
— Да. Конечно, не все. Есть определенные отличия.
— Например?
— Сиамские близнецы точно исчадие ада. Некоторые рождаются с отметкой. Это очень редкое явление. Считают, что они уж точно дьяволята.
Радж вынул кассету. Как видите, этот намек на близнецов может иметь отношение к двойнику, которого вы упоминали.
Джошуа переглянулся с Тони и Хилари.
— Если у Кэтрин была двойня, то почему она привезла только одного? Зачем она лгала?
Хилари спросила:
— Вы видели его свидетельство о рождении?
— Нет. Я его не обнаружил ни в одном из сейфов.
Радж взял четвертую кассету.
— Здесь запись последнего сеанса. Это случилось три недели назад. Наконец-то он согласился на гипноз. Для того, чтобы вспомнить сон.
— Что ты видишь, Бруно?
— Мать. И себя.
— Дальше.
— Она толкает меня.
— Где вы?
— Не знаю. Я маленький.
— Маленький?
— Да. Мальчик. Она тащит меня за руку.
— Куда?
— К двери. Дверь. Не давайте ей открыть дверь1
— Тише. Тише. Что за дверь? Куда она ведет?
— В ад.
— Откуда вы взяли?
— Она в земле.
— Дверь в земле?!
— Господи! Не дайте ей открыть дверь! Держите меня! Нет! Нет! Я не хочу туда.
— Расслабьтесь. Спокойнее. Бояться нечего. Успокойтесь, Бруно. Вы спокойны?
— Д-да.
— Хорошо. Теперь говорите медленно и не волнуйтесь. Что было дальше? Итак, вы с матерью стоите перед дверью.
— Она... открывает дверь.
— Продолжайте.
— Толкает меня.
— Дальше.
— Толкает меня... за дверь.
— Дальше, Бруно.
— Захлопывает и запирает на ключ.
— Что вы видите?
— Темнота.
— Что еще?
— Кромешная тьма.
— Вы должны еще что-то видеть.
— Нет.
— Что дальше?
— Я пытаюсь выбраться.
— И?
— Дверь не поддается.
— Бруно, это только кажется.
— Это только галлюцинация?
— Да.
— Может, воспоминания?
— В детстве вас мать запирала в темной комнате?
— Д-да.
— В подвале?
— В комнате под землей.
— Как часто?
— Постоянно.
— Это было наказанием?
— Да.
— За что?
— За то... что я вел себя странно.
— Что это значит?
— Во мне было как бы два человека. Нет. Один.
Один. Один.
— Вернемся назад.
— Она заперла вас в комнате. Вы не можете выйти. Что дальше?
— М-мне страшно.
— Нет. Вы расслабились и успокоились. Не так ли?
— Да.
— И так, что же дальше?
— Я стою на верхней ступеньке и смотрю вниз, в темноту.
— Там ступеньки? Куда они ведут?
— В ад.
— Вы идете вниз?
— Нет! Я стою и слушаю.
— Что слышите?
— Голоса.
— О чем они говорят?
— Это шепот. Я ничего не могу разобрать. Они... приближаются... Становятся громче. Громче. Они поднимаются наверх.
— Что вы слышите?
— Они окружают меня.
— Что они говорят?
— Это что-то бессмысленное.
— Слушайте внимательно.
— Это не слова.
— Кто они?
— О, Господи!
— Кто они?
— Не люди. Нет. Нет. Уберите их. Они прыгают на меня.
— Там никого нет.
— Они облепили меня.
— Не поднимайтесь, Бруно.
— О, Господи!
— Бруно, лежите.
— Уберите их! Уберите!
— Бруно, все хорошо.
— Нет!
— Ты ничего не слышишь.
— Они становятся громче. Мне больно!
Хилари поежилась. Ей стало холодно.
Радж сказал:
— Он вскочил с кушетки и забегал по комнате. Его корчило, он закрывал лицо руками.
В динамике послышался пронзительный вой.
— Но вы вывели его из гипноза? — спросил Тони.
Радж был бледен.
— Я не ожидал, что это случится. Раньше ничего подобного не случалось с моими пациентами. Меня считают лучшим гипнотизером. На время я потерял над ним контроль, но потом он продолжил говорить. Скрежет по-прежнему доносился из динамика.
— Вы слышите крики Фрая. Он просто обезумел от ужаса. У него перехватило дыхание.
Джошуа встал и выключил магнитофон. Рука его дрожала.
— Вы верите, что его закрывали в темной комнате?
— Да, — сказал Радж.
— И в то, что там еще кто-то был?
— Да.
Джошуа провел рукой по волосам.
— Но что же это могло быть? В той комнате?
— Я надеялся это выяснить на следующем сеансе. Однако мистера Фрая больше не видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39