«Моя мама устраивает летнюю вечеринку в загородном доме на Луаре и приглашает нас. Она уже прислала билеты – все оплачено… и она говорит, что если ты очень занят, то можешь приехать только на выходные… но, конечно, ты можешь побыть и подольше… э… она пригласила членов семьи и много друзей… и если ты можешь взять отпуск… не то чтобы ты должен ехать, если не хочешь… хм… ну?»«То есть?» – Макс посмотрел на Тэш поверх газеты несколько озадаченный.«Э… ты хотел бы провести отпуск во Франции?»«Что-то вроде съездить познакомиться с семьей?» – по синим глазам Макса ничего нельзя было понять, но его темные брови удивленно приподнялись.«Видишь ли… Моя семья не совсем обычная». Не объяснять же ему, что даже отпуск с семейством Борджия и то был бы более заманчивым.«У меня никогда не было возможности узнать твою семью», – пробормотал Макс и вернулся к своей газете.«Ну, теперь у тебя есть шанс». На самом деле Тэш не хотела, чтобы Макс поехал, поэтому говорила все таким тоном, как будто предлагала ему провести неделю в нудистской колонии.Она догадывалась, что скажет Макс, но тем не менее это причиняло боль.«Тэш, я думаю, нам пора поговорить… Мне уже давно нужно тебе кое-что сказать».«Ох», – прошептала она.Почему ее голос звучал так, как будто она только что опустошила весь контейнер пылесоса себе в рот? Она остановилась и повалилась на диван, прямо на возмущенную кошку.«Да, – Макс вздохнул и подогнул под себя ногу. – Видишь ли, у меня сложилось впечатление, что в последнее время ты избегаешь разговоров со старым добрым Максимилианом. И я уже начал подумывать, не изучить ли мне азбуку Морзе».«Неужели?»«Тэш, посмотри на меня».Тэш ненавидела, когда ее об этом просили. У нее глаза были разного цвета – один серый, второй зеленый. Из-за этого у нее всегда был такой вид, как будто она потеряла одну контактную линзу.Повернувшись к Максу, она некоторое время смотрела ему в глаза, а потом перевела взгляд на его губы.«Тэш, ты меня любишь?»«Да… думаю… да», – ее голос задрожал.«Не слышу уверенности». «О, давай закончим этот разговор. Просто скажи, что ты меня бросаешь». «Но я уверена, уверена».Она смотрела на его великолепный рот, и ей хотелось плакать. И тут Тэш заметила герпес на его губе и быстро отвернулась.«Тебя устраивают наши отношения?»Макс придвинулся к ней. «Нет, нет – ты меня больше не любишь. И я не уверена в себе, когда тебя нет со мной». «Вроде да… я хочу сказать, что мне немного некомфортно с Грэхемом и Майки и все остальное, ну ты же знаешь…» «Почему, ну почему я не могу сказать, что думаю?» «Видишь ли, а меня не устраивают».Она прикусила губу и сдержала слезы.Теперь – ее время, Тэш это понимала. Ей предоставляется возможность выйти вперед и изящно раскланяться. Она могла с достоинством сказать свою реплику и предложить расстаться друзьями.Вместо этого она просто выдавила: «Не устраивают?» – и мрачно уставилась на его ботинки и стала ждать, пока Макс не выскажется.«Все не так, Тэш, дело не только в нас. Работа, Лондон, приятели – тут много всего. – Он взял ее руку, посмотрел на следы лака и обкусанные ногти. – Генри – банкрот», – изрек он.Его босс! Тэш в ужасе уставилась на Макса. Однажды Макс сказал ей, что единственный человек, которым он восхищается, – это его начальник.«В конце недели придут из налоговой».«Боже, мне так жаль… – Тэш сжала руку любовника. – Что он собирается делать?»«Ему придется найти работу и работать на других людей. Его дом заложен, – печально продолжил Макс, – а у Сары будет третий ребенок в августе».Наступила тишина.«А что ты будешь делать?» – наконец выдавила Тэш.Макс отпустил ее руку и уставился в окно.«Я… э… подумываю о том, чтобы поехать в Штаты».Тэш не шевельнулась, ее сердце громко билось.«Ненадолго. Просто посмотреть, что к чему. Наверное, найду работу на время… или просто отдохну. С отцом повидаюсь».Отец Макса жил в Нью-Йорке. И Тэш всегда казалось, что отец с сыном друг друга не переносят.«Мне была очень нужна твоя поддержка, Тэш. – Макс тщательно рассчитал силу голоса для последнего удара. – Но ты была слишком занята, чтобы это заметить. Как будто у тебя было время для всех, кроме меня. Я не понимаю, зачем ты до сих пор приходишь ночевать сюда».Тэш знала, что слова Макса – чистая правда, тут нечего возражать, и ей было слишком стыдно, чтобы впустую попросить «посмертного» прощения.Воспоминание об этом напряженном разговоре, где главное так и осталось невысказанным – молчание было таким тяжелым и многозначительным; что какой-нибудь телепат мог бы написать роман, – наполнило слезами глаза Тэш. Она отвернулась, чтобы миссис Чим не увидела, громко высморкалась в одеяло и непреднамеренно предоставила возможность всему самолету любоваться на ее трагедию.Тэш сама удивилась, как тогда спокойно приняла новость и спросила Макса, когда он улетает, хватит ли ему денег и что будет с Деррин-роуд. Она даже не забыла спросить о крикете. Что угодно, лишь бы отвлечься от раздумий о том, что она сама виновата.С этого дня Макс сменил раздраженное выражение лица на лицо мученика. Из чувства вины Тэш помогала ему собираться, случайно так постирала все его рубашки, что они стали грязно-серыми, как тюремные робы, растеряла его носки и прожгла дыру на брюках. Она даже одолжила Максу свой фотоаппарат, после его неоднократных намеков.И вплоть до момента его отъезда, десять дней назад, об их отношениях не было сказано ни слова. Макс стал более внимательным, чем был на протяжении последних месяцев, но казалось, что мыслями он витает где-то далеко, как будто их отправили с багажом заранее. Как будто он на какое-то время остановил жизнь, чтобы хоть чуть-чуть побыть вне ее. И у Тэш возникло ужасное чувство, что, когда Макс вернется, для нее в его жизни места уже не будет.Майки и Грэхем были возмущены в равной степени.«Он должен мне тысячу фунтов», – сказал Майки в ярости.«Кем же заменить его в команде?» – ныл Грэхем.Тэш пряталась от них обоих, чувствуя свою вину в происходящем. Побег во Францию мог бы стать облегчением, но при мысли о непомерно самоуверенных родственниках и насмешливом красавчике Хуго, ожидающих ее там, тоска по Максу лишь усиливалась. Такой теплый, нежный Макс, которого она подвела и теперь потеряла.За десять минут до приземления Тэш предприняла отчаянные попытки привести себя в приличный вид, не важно, кто из членов семьи ее встречает, – а вдруг, каким-то непостижимым и таинственным образом, с ними окажется и Хуго Бошомп.Втиснувшись в полуметровое пространство туалетной кабинки, Тэш увидела, что содержимым ее походной косметички не обойтись. На самом деле она не была уверена, что даже весь ассортимент универмага был бы в состоянии ей сейчас помочь. Мешки и черные круги под глазами, сальные, торчащие во все стороны волосы и два гигантских прыща, возникшие строго симметрично по обеим сторонам ее подбородка. Тут нужны темные очки, шляпа и чадра. Вместо этого Тэш нанесла немного тонального крема и пару капель «Коко» и вернулась обратно к миссис Чим, которая немедленно начала что-то тараторить, так как стюардесса обвинила ее в попытке стащить журнал.При посадке в ушах загудело. Тэш пожалела, что не осталось времени на еще один джин с тоником. Глава вторая А в это время на ферме при усадьбе Холдэм в Ворчес-тершире, в своей кухне, София Мередит была занята тем, что заталкивала трехдневной давности букет в измельчитель для мусора.Хоть бы Джош снова не срыгнул детское питание «Хайнц», курицу по-провансальски. София с сомнением посмотрела на длинные ресницы и светлые волосы сына. Кто бы мог подумать, что ребенок с такой ангельской внешностью может создавать столько проблем? Он набирал вес хуже, чем его сестра Лотти в свое время.София разбирала холодильник, необходимо было выбросить продукты, которые все равно испортятся за время их отсутствия. В мусорное ведро полетели упаковки с деликатесами. Она уже заполнила черный мешок для мусора, когда поняла, что могла бы отдать продукты Джоанне, домработнице, которая должна была зайти сегодня за ключами.– К черту, – решила София и завязала мешок.Она посмотрела на часы. Полвторого. Где же Бен? Она ведь предупреждала, что он должен быть дома задолго до приезда Хуго и Аманды. И еще муж должен был отвезти собак к родителям. Честно говоря, в списке неотложных дел бьшо только два вычеркнутых пункта – оба поручения выполнил садовник Рон еще утром.Раздраженно ворча, София вычеркнула из списка наведение порядка в холодильнике.В конце концов Софии пришлось отвезти собак самой. Ей бы хотелось пройтись пешком по усадьбе и проветриться, но, принимая во внимание четырех собак плюс их корзины и собранные вещи, пришлось взять автомобиль.Подъезжая на машине к задним воротам, София в который раз уже поразилась размерам и красоте усадьбы. Одновременно ее пронзило острое чувство гордости. «В один прекрасный день все это будет принадлежать Бену и мне», – подумала она с триумфом. Холдэм с его средневековым великолепием и приусадебным парком выделялись на фоне голубого неба Кэмбриджа, ничто более ярко не воплощало детскую мечту Софии. Словно вокруг ожили романы Барбары Картланд.София повернула на мощенный гравием двор усадьбы. И почему это ее мать решила устроить эту глупую вечеринку во Франции? Почему ее семье совсем не интересен тот факт, что Бен является виконтом Гуалфордом и скоро станет двенадцатым графом Малвернским. Почему им не интересно, что все местные преклоняются перед ней. Великолепная леди Гуалфорд, бывшая модель, идеальная мать, светская львица – ее фотографию опубликовали в «Хеллоу!» в прошлом месяце. Просто великолепно. Интересно, мама видела?Папочка был так доволен ею, вспомнила София. Он даже продал свои бесценные картины, чтобы оплатить свадебную церемонию. Великолепный прием в трех огромных шатрах в саду Бенедикт-хаус, доме ее детства. Папочка и его замечательная вторая жена, Генриетта, все замечательно организовали, у них все шло по плану. Число родных со стороны матери было сведено к минимуму, и этих гостей спрятали за огромными букетами цветов во главе стола. Всех, за исключением Касс. София восхищалась своей тетей, младшей сестрой Александры. Честно говоря, присутствие Касс было единственным положительным моментом во всей этой затее с вечеринкой.София припарковала автомобиль рядом с многоцветной цветочной клумбой и выпустила собак.Беа, мать Бена, вышла из дома, чтобы поприветствовать невестку.– Добрый день, София, – отрывисто сказала она. – Давай, помогу.Беатрис Мередит была тучной женщиной – с широкими костями, широким задом и низким голосом. До замужества она уже имела титул и поэтому не одобряла выбор старшего сына. Как можно? Всегда следует помнить о доме. Наследник не должен жениться просто на симпатичной мордашке.Однако Беа пришлось, хоть и неохотно, признать, что за последние четыре года ее невестка доказала свою состоятельность. Престиж Холдэма вырос в глазах общественности. В этом году у них было больше посетителей, чем когда-либо, все приезжали в надежде хоть мельком увидеть элегантную и знаменитую молодую виконтессу. А посетители означали деньги, столь необходимые для иссякающих фондов усадьбы.Также Софии удалось произвести на свет здоровых, симпатичных детей, этого у нее не отнимешь. Беа ненавидела признавать, что ее собственные потомки – за исключением Бена, пожалуй – получились довольно неудачные. Тем не менее, Беа никогда полностью не смирится с выбором старшего сына: в конце концов только происхождение имеет значение.София со своей стороны наслаждалась жизнью в Холдэме. Она была сыта по горло буднями фотомодели. Правда, сначала жизнь в столь консервативной семье показалась ей настоящим кошмаром: все ее новые родственнички источали бесконечную самоуверенность, высокомерие и явное презрение к ней. Но София была женщина волевая. Поняв, что внешность не может, как обычно, продвинуть ее к цели в этом эксцентричном изолированном обществе, она применила новую тактику, чтобы воплотить в жизнь свои мечты и стать настоящей леди, или виконтессой с непогрешимыми манерами. Она внимательно изучила светскую хронику и с головой ушла в жизнь английского дворянства.Через несколько недель после вступления в брак София уже заседала в Комитете по защите окружающей среды и в Комитете по подготовке собак-поводырей для слепых. Она помогала Беа организовывать пикники для Общества британских и иностранных школ и утренние посиделки с кофе для Национального треста, выбирала место для спортивных состязаний местных охотников и устраивала балы для Консервативной партии. И все это время София пребывала в блаженном неведении относительно того, насколько «она все делает не так». Например, когда она появилась на балу Королевской ассоциации яхтсменов, то своими манерами чуть не довела своего свекра до второго инфаркта.Пока Бен, в соответствии с многовековой традицией, изучал в Сиренчестере курс управления поместьем в две тысячи акров, София помогала Беа спланировать летние праздники на открытом воздухе в Холдэме. Никогда, даже в самых романтичных снах, ей и привидеться не могло, что она будет готовить к открытию для публики старинный дом. Картины и мебель должны быть отреставрированы, в садах следует навести порядок. Посетителям потребуются чайные комнаты, туалеты, магазины сувениров и экскурсоводы. Как ни крути, нужны деньги, необходимые мероприятию по сбору средств.Тут-то София себя и проявила. За свою карьеру модели она познакомилась и подружилась с большим количеством знаменитых людей. Задействовала старые связи, ей удалось организовать удачные мероприятия по привлечению посетителей и денег в имение: развлекательные игры, гонки на воздушных шарах и показы мод, представления пьес Шекспира на свежем воздухе и незабываемые выходные с рыцарским поединком, когда главный герой потерял свой парик перед несколькими сотнями зрителей.Родственникам мужа все это не слишком-то нравилось. Четырехсотлетние деревья были поломаны перевозбужденными поп-звездами, скачущими на конях и размахивающими деревянными палками. Но, с другой стороны, – такие деньги! Можно заменить гобелены и крыши конюшен, и Беа не придется продавать свой экипаж, чтобы свести концы с концами.Так что в результате, София все-таки попала в то закрытое общество, в которое так стремилась, – хотя ее и считали «выскочкой». И все же успех Софии ничего не значил для ее семьи. Единственные титулы, которые уважала Александра, были выгравированы золотом на истрепанных кожаных переплетах книг, ими были заставлены все стены их запущенного дома на Луаре.София всегда считалась самой неспособной в семье: ей не хватало усидчивости брата, и у нее не было художественного таланта, как у младшей сестры. Так было в детстве, да и сейчас, в двадцать шесть лет, хотя фотографии украшали обложки всех глянцевых журналов и в нее были влюблены несколько самых знаменитых мужчин в мире, и все это к своим двадцати шести годам, София понимала, что в глазах своей образованной, воспитанной семьи она ничего не достигла.София с горечью вспомнила, что одна только Тэш смотрела на нее снизу вверх. Но бедняжка Тэш была такой неряшливой и бестолковой. Эх, до чего же Софии хотелось ослепить свою мать и всю эту яркую, образованную и разношерстную толпу на вечеринке своими новыми достижениями. Если ей удалось покорить клан Мередитов, то, конечно же, ей удастся завоевать восхищение своей родной семьи.Внезапно София застонала. Вдали, по липовой аллее быстро двигался красный «БМВ». Свет сквозь арки деревьев пятнами падал на машину. Он подъехал к воротам парка. Повернет направо или налево? София задержала дыхание. Черт! Автомобиль повернул налево и направлялся к ферме. Без сомнения, это Хуго и Аманда.– Мне пора домой. Надо встречать гостей.– Хочешь, я поеду с тобой и помогу? – спросила Камилла, сестра Бена, и круглое лицо покраснело. Эта девушка всегда была по уши влюблена в Хуго.– Нет, Милли, не надо.Как хорошо, что она успела переодеться из джинсов в хорошенький брючный костюм от Каролин Чарльз. Ведь хотя Аманда и не могла соперничать с Софией в вопросе внешности, но зато она всегда одевалась со вкусом.По дороге к ферме София достала из бардачка солнцезащитные очки мужа. Темные очки всегда помогали ей чувствовать себя уверенней. Добавляли изюминку. К тому же за последние четыре часа она ни разу не поправляла макияж.– Дорогие! – произнесла София, выходя из автомобиля навстречу Хуго и Аманде. – Мне так жаль, что я вас не встретила. Мать Бена предложила немного посидеть у нее.Боже, Хуго выглядел потрясающе, восхитилась София, лучше, чем всегда. Высокий, с четко очерченными скулами, копной густых русых волос, к которым так хотелось прикоснуться, а уж эти озорные темно-синие глаза…– Хуго, у тебя усталый вид, – непринужденно произнесла она, взяв себя в руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57