Почувствовав, что сейчас случится что-то необыкновенное, она забилась в объятиях Реда, словно птичка в охотничьих силках. С ее губ слетел жалобный стон, тело напряглось и мгновенно занялось жарким огнем.
– Все будет хорошо, любимая, – прошептал Ред. – Не нужно ничего бояться, все будет хорошо.
Виктория тихо вскрикнула, когда он развел ее бедра и прижался лицом к темным завиткам. Его горячий язык легонько коснулся сокровенного места Виктории, заставив ее вздрогнуть всем телом. Чуть помедлив, словно давая ей привыкнуть к новым ощущениям, Ред начал осторожно ласкать бутон ее плоти. Это было настолько прекрасно, что на минуту Виктория оцепенела. А затем ее тело начали сотрясать волны такого сильного наслаждения, что она снова заметалась в мужских объятиях, не сдерживая громких стонов, вся растворяясь в ласках Реда.
Внезапно он прервал чудесную пытку. Затем быстро оказался сверху Виктории, раздвинув ногами ее бедра. Чуть приподнявшись, Ред пристально посмотрел в испуганные, затуманенные негой глаза Виктории. Его руки, гладившие ее плечи, почему-то слегка дрожали, на губах застыла напряженная улыбка, словно он сам боялся того, к чему стремился.
– Боже, Виктория, тебя люблю, – прошептал он, нежно целуя ее пересохшие от волнения губы.
Не отрывая взгляда от лица девушки, Ред осторожно подался вперед. Виктория вскрикнула, судорожно впившись руками в его плечи: он входил в нее! В это было немыслимо поверить! И в то же время она сама так сильно хотела этого, что невольно подалась ему навстречу.
Вдруг тело Виктории пронзила такая острая боль, что она вся выгнулась в объятиях Реда, пытаясь освободиться от источника этого мучения. Она почувствовала себя обманутой, и от обиды из ее глаз брызнули слезы. Замерев внутри нее, Ред нежно целовал ее лицо, шепча успокаивающие слова. И боль утихала, словно он заговорил ее, оставляя за собой лишь ощущение странной, непривычной наполненности.
– Это несправедливо, – пробормотала Виктория с жалобным всхлипом. – Все начиналось так хорошо…
Ред ласково рассмеялся, снимая губами остатки слез с ее ресниц.
– Обещаю, что больше никогда не причиню тебе боли, – ответил он так убедительно, что она сразу поверила ему.
Он осторожно возобновил движения, прислушиваясь к ее ощущениям. Его руки восхитительно ласкали ее тело, заставляя девушку забыть о пережитом. Виктория радостно вскрикнула, с удивлением почувствовав нарастание собственного жгучего желания. Обняв Реда за плечи, она начала осторожно двигаться в такт ему, незаметно для себя ускоряя темп. Страстная дрожь охватила ее всю, волны наслаждения стали накатывать одна за другой… И вдруг ее тело словно взорвалось изнутри. Белый свет померк в глазах, с губ сорвался счастливый вскрик. И в следующий миг Ред с глухим стоном застыл внутри нее, так крепко прижавшись к ее телу, словно стремился слиться с ней воедино.
Отдышавшись, он перекатился на бок, продолжая прижимать Викторию к себе. Придя в себя, она чуть отодвинулась и с опаской заглянула в его глаза, подернутые дымкой синего тумана. Он улыбнулся, потом вдруг порывисто притянул ее к себе и осыпал ее лицо жаркими, благодарными поцелуями. Из его горла вырвался отрывистый, хрипловатый смех. Он крепко зажмурил глаза и слегка помотал головой, словно никак не мог прийти в себя.
– Никогда не думал, что это может быть так прекрасно, – пробормотал он изумленным, почти растерянным голосом.
Его слова окончательно привели Викторию в чувство. Блаженно расслабленное состояние вдруг сняло как рукой. Порывисто вскочив, Виктория спрыгнула с кровати, путаясь в смятых простынях, и затравленно уставилась на Шарпа. Ее взгляд, скользнувший по постели, наткнулся на багровое пятно, и она со стоном закусила губу.
– Ты все-таки сделал это, – сдавленно процедила она, сверля Реда взглядом, полным неистовой ярости. – Умудрился запудрить мне мозги своими льстивыми речами, одурманить этими проклятыми поцелуями… О, как же я ненавижу тебя, Ред! Проклятый развратник, похотливая…
– Довольно!
Шарп резко поднялся, со злостью отшвырнув покрывало. Обмотав простыню вокруг талии, он прошел к комоду и судорожно раскурил сигару. Его лицо стало таким холодным и отчужденным, что Виктория испугалась. Сделав несколько глубоких затяжек, он повернулся к ней и смерил жестким, ледяным взглядом, от которого по ее спине побежали мурашки.
– Виктория, я по горло сыт твоей ненавистью, – произнес он с глухим раздражением. – Сколько можно изображать из меня подлеца? Я не сделал ничего, что бы не отвечало твоим собственным желаниям. И отрицая это, ты ведешь себя как малодушная, лицемерная и лживая ханжа.
– Как… как ты смеешь?! – Виктория попыталась надеть пеньюар, но от возмущения не смогла попасть в рукава. – Ты лишил меня выгодного замужества, отнял у меня невинность…
– Отнял? – На губах Реда проступила циничная улыбка, заставившая девушку заскрипеть зубами от унижения. – О чем ты говоришь, Виктория? Ты отдалась мне сама, потому что хотела этого. Имей же хоть немного мужества признать это!
Бросив на пол пеньюар, который она так и не смогла надеть, Виктория гневно топнула ногой.
– Я не хотела, чтобы это случилось! Ты застал меня врасплох… Но это больше не повторится. Клянусь тебе, Ред, – если ты еще когда-нибудь возжелаешь моей близости, тебе придется брать меня силой! Иначе ты ничего не получишь.
Затушив сигару, Шарп оперся ладонью на комод и хмуро посмотрел на Викторию. Она стояла перед ним, надменно вздернув подбородок, даже не пытаясь прикрыться, намеренно дразня его своей восхитительной наготой. Он судорожно сглотнул, пытаясь отвести взгляд. Затем невесело усмехнулся, философски пожал плечами и направился к кровати.
– Как хочешь, – сказал он с деланным равнодушием, за которым Виктория не сумела разглядеть его глубокого отчаяния и душевной боли. – Если тебе так нравится роль несчастной жертвы, что ж, продолжай и дальше эту нелепую игру.
Накрывшись одеялом, Ред отвернулся к стене и затих. Виктория растерянно мяла руки, не зная, что ей теперь делать. В этот раз поле битвы осталось за ней, но она почему-то не чувствовала себя победительницей. Какое-то чувство подсказывало ей, что Ред не станет принуждать ее к близости. Однако вместо ожидаемой радости Виктория ощутила странную пустоту.
Постояв в нерешительности посредине каюты, она осторожно забралась в постель и пристроилась рядом с Шарпом, стараясь не соприкасаться с ним телом. В ее мыслях царил полный разброд, она уже и сама не знала, чего хочет. Погрузившись в невеселые думы, девушка постепенно забылась тяжелым сном. Ей снилось, как Ред целует ее, шепча ласковые слова.
Глава 16
Оставшиеся две недели плавания прошли без приключений. Океан был на редкость спокойным, так что Виктория даже не страдала морской болезнью. Единственным, что доставляло ей постоянные мучения, была невыносимая жара, от которой не удавалось укрыться даже в каюте с опущенными шторами. На палубу же девушка отваживалась выходить только после захода солнца или рано утром, когда оно еще не взошло. Из-за непомерной духоты платья Виктории постоянно выглядели грязными, хотя она и меняла их по два раза на день. Стирать ей приходилось самой – в соленой морской воде, от которой болели и чесались руки. Да и вся ее кожа, лишенная нормального ухода и пресной воды, стала неприятно сухой и выглядела ужасно. Но Виктория стойко переносила свои мучения, не желая доставить Шарпу удовольствие утешать ее в страданиях.
Он так и не ушел из ее каюты, и Виктории пришлось призвать себе на помощь все свое самообладание, чтобы спокойно выносить его присутствие. Но, к счастью, Ред быстро поправился и проводил большую часть дня на палубе либо в капитанской каюте. Около полуночи он возвращался и с самым невозмутимым видом укладывался рядом с Викторией. Он ничего не требовал и даже не пытался соблазнить ее.
Но где-то в середине ночи Ред поворачивался к Виктории и с недовольным сопением притягивал ее к себе. В полусне она чувствовала, как его руки сжимают ее стан, ненавязчиво гладят, ласкают, подразнивают. Она ощущала жар его возбужденной плоти и с трудом сдерживалась, чтобы не застонать, когда Ред плотно прижимал свои бедра к ее ягодицам.
В эти минуты она боялась даже пошевелиться, чтобы ненароком не спровоцировать его на более решительные действия. С сильно бьющимся сердцем Виктория прислушивалась к отрывистому дыханию Реда, ожидая, что он вот-вот перестанет сдерживаться. Однако через какое-то время он разжимал объятия и поворачивался на другой бок, спиной к ней. И тогда вместо ожидаемого облегчения Виктория чувствовала непонятное разочарование. И долго не могла уснуть, злясь и на Реда, и на саму себя неизвестно за что.
Наконец «Леди Виктория» бросила якорь в Джорджтауне. Это случилось ночью, когда Виктория еще крепко спала. А утром ее разбудил Шарп.
– Вставай, а не то проспишь все на свете, – оживленно проговорил он, тормоша ее за плечи. – Смотри, уже вовсю идет разгрузка! Через час за нами приедет экипаж, и мы переберемся в гостиницу.
– Мы – это кто? – спросила Виктория, неохотно выбираясь из постели.
Ред галантно набросил ей на плечи пеньюар и подвинул тазик для умывания.
– Мы – это ты и я, иными словами – мистер и миссис Шарп. Извини, что тебе придется умываться соленой водой, в этой суматохе я совсем забыл заказать пресную. Но это в последний раз, дорогая. Как только мы окажемся в гостинице, ты сможешь принять нормальную ванну и воспользоваться услугами лучшего парикмахера Джорджтауна.
– Надеюсь, у нас будут отдельные комнаты? – Виктория недовольно скривила губы.
– Даже не надейся, – весело парировал Ред. – Ты ведь находишься здесь в качестве моей жены, а в колониях не приняты все эти нелепые лондонские церемонии с отдельными спальнями и так далее. Так что перестань капризничать и побыстрее собирайся. Когда будешь готова, поднимайся наверх.
Чмокнув ее в щеку, Ред ушел. Наспех приведя себя в порядок, Виктория уложила вещи в просторный сундук и в задумчивости остановилась у окна. Она видела, как по трапу то и дело снуют люди, стаскивая на землю какие-то тюки, которые тут же грузили в повозки. Внезапно девушка поймала себя на мысли, что даже не знает, какие товары привезла «Леди Виктория» в Гвиану. Все эти дни ее ничего не интересовало, кроме собственных переживаний, и теперь она сильно жалела, что не расспросила капитана Картни о колониальных нравах.
Она увидела, как на пристань въехала коляска и из нее вышел представительный мужчина в форме английского офицера. Шарп приблизился к нему, и они пожали друг другу руки, а затем вместе поднялись на бригантину. «Да это же представитель местных властей!» – догадалась Виктория, и у нее мгновенно возник план. Быстро оправив перед зеркалом платье и прическу, она неслышно выскользнула из каюты и устремилась к лесенке на палубу.
Оказавшись на палубе, Виктория внимательно огляделась. И едва не подпрыгнула от радости, увидев, что офицер стоит один. Очевидно, Реда отвлекли какие-то дела и он на время оставил гостя. «Что ж, все складывается просто замечательно!» – довольно подумала Виктория и, не теряя времени, направилась к офицеру.
Он заметил ее, и сам двинулся навстречу. Склонившись перед девушкой в почтительном поклоне, мужчина выпрямился и поспешил представиться:
– Джозеф Селби, комендант порта, к вашим услугам, мэм. Я только что беседовал с мистером Шарпом и теперь рад засвидетельствовать почтение его супруге.
Виктория окинула офицера быстрым взглядом, прикидывая, насколько можно положиться на его порядочность и добросовестное служение закону.
– Очень приятно, мистер Селби, – промолвила она с самой обаятельной улыбкой. – Я также рада познакомиться с вами. Но с чего вы взяли, что я жена мистера Шарпа? Кто вам такое сказал? Он сам?
Лицо коменданта вытянулось от удивления, и он неловко откашлялся.
– Мистер Шарп действительно сообщил мне, что прибыл в Гвиану вместе с женой. А так как другой женщины на бригантине, по всей видимости, нет, я и решил, что это вы. Да и ваши безукоризненные манеры английской леди говорят сами за себя.
– Вот мы и подошли к ответу на вопрос, мистер Селби! – Виктория торжествующе улыбнулась. – Видите, вы сразу отметили, что я произвожу впечатление настоящей леди, даже в таком удручающем состоянии. – Она иронично оглядела свой потертый наряд. – Но разве из этого следует, что я должна оказаться супругой мистера Шарпа? По-моему, совсем наоборот! Как вы считаете, господин офицер?
– Я… хм… даже не знаю, что и сказать, мэм! – Мистер Селби сосредоточенно наморщил лоб, явно не понимая, чего от него добиваются. – Простите, я человек простой, не привык разгадывать всякие замысловатые шарады. Изложите яснее свои мысли. Что вы хотите мне сказать? Что вы – неподходящая партия для мистера Шарпа? Но, простите, каким боком это касается меня?
– Но ведь вы – представитель закона?
– Да. Ну так что же?
Виктория уже открыла рот, собираясь ошарашить коменданта сообщением о том, что Редьярд Шарп похитил ее, как вдруг случайно подняла голову и столкнулась взглядом с самим Редом. Он стоял за спиной мистера Селби, сцепив руки за спиной, и неотрывно смотрел на нее. В его синих глазах застыли напряженное ожидание и такая безысходная боль, что сердце девушки болезненно сжалось от невольного сочувствия к нему. Но вслед за тем она почувствовала, как в ней закипает гнев. Она вдруг ясно поняла, что не сможет разоблачить его. И так сильно ненавидела его за свою слабость, что была готова убить.
Черт бы его побрал! Уж лучше бы он действительно держал ее взаперти. В этом случае ей не пришлось бы стоять перед мучительным выбором – рассказать во всеуслышание о его преступлении и отправить в тюрьму или молчать, обрекая себя на унизительное положение пленницы без цепей. Он разрушил ее жизнь, и у нее есть полное моральное право так же жестоко обойтись с ним самим. Так почему же она не находит в себе сил сделать это?
Дав себе слово рассчитаться с Шарпом, за то, что он снова воспользовался ее слабостью, Виктория с невинной улыбкой повернулась к коменданту.
– А вот и мой супруг, мистер Селби, – как ни в чем не бывало сказала она, кивнув в сторону Реда. – Извините, но я должна вас покинуть. Эта ужасная жара плохо действует на меня.
Комендант вежливо поклонился и заговорил с Шарпом о делах. На Викторию он больше не обращал внимания, из чего следовало, что ее туманные намеки ничуть его не заинтересовали. Обреченно вздохнув, она отвернулась и медленно побрела в свою каюту, ругая себя последними словами за предательское снисхождение к Реду.
Спустя полчаса она услышала в коридоре его шаги. Войдя в каюту, Ред подошел к Виктории и, остановившись напротив нее, посмотрел на нее очень долгим, проникновенным и каким-то изучающим взглядом, словно видел впервые. Потом взял ее руку, поднес к губам и трепетно поцеловал.
– Спасибо, любимая, – тихо произнес он. И тут же начал поторапливать ее со сборами, не давая времени опомниться и ответить на его слова каким-нибудь колким выпадом.
Шум портового города на время опьянил девушку. Повсюду кипела чужая, незнакомая ей жизнь. Темнокожие рабы в грязных набедренных повязках таскали тюки с грузами. Временами где-то поблизости свистел кнут надсмотрщика, заставляя Викторию вздрагивать и испуганно оборачиваться. Воздух казался раскаленным и каким-то тяжелым, словно перед грозой, и был наполнен дурманящими запахами пряностей и кофейных зерен. Сходя по трапу, Виктория заметила россыпь невысоких белых строений, окаймляющих береговую линию. Повсюду цвела буйная растительность, в воздухе порхали удивительные яркие бабочки и нудно жужжали насекомые.
Стоя на пристани, Виктория терпеливо ожидала, когда вещи погрузят в экипаж. Внезапно рядом послышались грозные окрики и звон цепей. Обернувшись на звуки, девушка увидела, как мимо экипажа проходит колонна каторжников, закованных в кандалы. Их вели к повозкам с решетчатыми перекрытиями, стоявшим чуть поодаль. Одежда каторжников представляла собой жалкие лохмотья, сквозь которые просвечивали грязные, мокрые от пота тела, обросшие лица были хмурыми, из-под насупленных бровей мрачно поблескивали глаза.
В какой-то момент впереди, возле повозок, случилась небольшая заминка с размещением заключенных, и колонна остановилась. Вполголоса переговариваясь, каторжники диковато поглядывали вокруг. Один из них, маленький черноволосый человечек с неприятными масляными глазами, похожий на жука, остановил свой взгляд на Виктории. Его глаза скользнули по всей ее фигуре, и он восхищенно присвистнул, оскалившись в мерзкой похотливой улыбке.
– Эй, Саймон, посмотри-ка, какая цыпочка! – обратился он к своему соседу, бородатому рыжеволосому гиганту. – Готов поручиться, что она из благородных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Все будет хорошо, любимая, – прошептал Ред. – Не нужно ничего бояться, все будет хорошо.
Виктория тихо вскрикнула, когда он развел ее бедра и прижался лицом к темным завиткам. Его горячий язык легонько коснулся сокровенного места Виктории, заставив ее вздрогнуть всем телом. Чуть помедлив, словно давая ей привыкнуть к новым ощущениям, Ред начал осторожно ласкать бутон ее плоти. Это было настолько прекрасно, что на минуту Виктория оцепенела. А затем ее тело начали сотрясать волны такого сильного наслаждения, что она снова заметалась в мужских объятиях, не сдерживая громких стонов, вся растворяясь в ласках Реда.
Внезапно он прервал чудесную пытку. Затем быстро оказался сверху Виктории, раздвинув ногами ее бедра. Чуть приподнявшись, Ред пристально посмотрел в испуганные, затуманенные негой глаза Виктории. Его руки, гладившие ее плечи, почему-то слегка дрожали, на губах застыла напряженная улыбка, словно он сам боялся того, к чему стремился.
– Боже, Виктория, тебя люблю, – прошептал он, нежно целуя ее пересохшие от волнения губы.
Не отрывая взгляда от лица девушки, Ред осторожно подался вперед. Виктория вскрикнула, судорожно впившись руками в его плечи: он входил в нее! В это было немыслимо поверить! И в то же время она сама так сильно хотела этого, что невольно подалась ему навстречу.
Вдруг тело Виктории пронзила такая острая боль, что она вся выгнулась в объятиях Реда, пытаясь освободиться от источника этого мучения. Она почувствовала себя обманутой, и от обиды из ее глаз брызнули слезы. Замерев внутри нее, Ред нежно целовал ее лицо, шепча успокаивающие слова. И боль утихала, словно он заговорил ее, оставляя за собой лишь ощущение странной, непривычной наполненности.
– Это несправедливо, – пробормотала Виктория с жалобным всхлипом. – Все начиналось так хорошо…
Ред ласково рассмеялся, снимая губами остатки слез с ее ресниц.
– Обещаю, что больше никогда не причиню тебе боли, – ответил он так убедительно, что она сразу поверила ему.
Он осторожно возобновил движения, прислушиваясь к ее ощущениям. Его руки восхитительно ласкали ее тело, заставляя девушку забыть о пережитом. Виктория радостно вскрикнула, с удивлением почувствовав нарастание собственного жгучего желания. Обняв Реда за плечи, она начала осторожно двигаться в такт ему, незаметно для себя ускоряя темп. Страстная дрожь охватила ее всю, волны наслаждения стали накатывать одна за другой… И вдруг ее тело словно взорвалось изнутри. Белый свет померк в глазах, с губ сорвался счастливый вскрик. И в следующий миг Ред с глухим стоном застыл внутри нее, так крепко прижавшись к ее телу, словно стремился слиться с ней воедино.
Отдышавшись, он перекатился на бок, продолжая прижимать Викторию к себе. Придя в себя, она чуть отодвинулась и с опаской заглянула в его глаза, подернутые дымкой синего тумана. Он улыбнулся, потом вдруг порывисто притянул ее к себе и осыпал ее лицо жаркими, благодарными поцелуями. Из его горла вырвался отрывистый, хрипловатый смех. Он крепко зажмурил глаза и слегка помотал головой, словно никак не мог прийти в себя.
– Никогда не думал, что это может быть так прекрасно, – пробормотал он изумленным, почти растерянным голосом.
Его слова окончательно привели Викторию в чувство. Блаженно расслабленное состояние вдруг сняло как рукой. Порывисто вскочив, Виктория спрыгнула с кровати, путаясь в смятых простынях, и затравленно уставилась на Шарпа. Ее взгляд, скользнувший по постели, наткнулся на багровое пятно, и она со стоном закусила губу.
– Ты все-таки сделал это, – сдавленно процедила она, сверля Реда взглядом, полным неистовой ярости. – Умудрился запудрить мне мозги своими льстивыми речами, одурманить этими проклятыми поцелуями… О, как же я ненавижу тебя, Ред! Проклятый развратник, похотливая…
– Довольно!
Шарп резко поднялся, со злостью отшвырнув покрывало. Обмотав простыню вокруг талии, он прошел к комоду и судорожно раскурил сигару. Его лицо стало таким холодным и отчужденным, что Виктория испугалась. Сделав несколько глубоких затяжек, он повернулся к ней и смерил жестким, ледяным взглядом, от которого по ее спине побежали мурашки.
– Виктория, я по горло сыт твоей ненавистью, – произнес он с глухим раздражением. – Сколько можно изображать из меня подлеца? Я не сделал ничего, что бы не отвечало твоим собственным желаниям. И отрицая это, ты ведешь себя как малодушная, лицемерная и лживая ханжа.
– Как… как ты смеешь?! – Виктория попыталась надеть пеньюар, но от возмущения не смогла попасть в рукава. – Ты лишил меня выгодного замужества, отнял у меня невинность…
– Отнял? – На губах Реда проступила циничная улыбка, заставившая девушку заскрипеть зубами от унижения. – О чем ты говоришь, Виктория? Ты отдалась мне сама, потому что хотела этого. Имей же хоть немного мужества признать это!
Бросив на пол пеньюар, который она так и не смогла надеть, Виктория гневно топнула ногой.
– Я не хотела, чтобы это случилось! Ты застал меня врасплох… Но это больше не повторится. Клянусь тебе, Ред, – если ты еще когда-нибудь возжелаешь моей близости, тебе придется брать меня силой! Иначе ты ничего не получишь.
Затушив сигару, Шарп оперся ладонью на комод и хмуро посмотрел на Викторию. Она стояла перед ним, надменно вздернув подбородок, даже не пытаясь прикрыться, намеренно дразня его своей восхитительной наготой. Он судорожно сглотнул, пытаясь отвести взгляд. Затем невесело усмехнулся, философски пожал плечами и направился к кровати.
– Как хочешь, – сказал он с деланным равнодушием, за которым Виктория не сумела разглядеть его глубокого отчаяния и душевной боли. – Если тебе так нравится роль несчастной жертвы, что ж, продолжай и дальше эту нелепую игру.
Накрывшись одеялом, Ред отвернулся к стене и затих. Виктория растерянно мяла руки, не зная, что ей теперь делать. В этот раз поле битвы осталось за ней, но она почему-то не чувствовала себя победительницей. Какое-то чувство подсказывало ей, что Ред не станет принуждать ее к близости. Однако вместо ожидаемой радости Виктория ощутила странную пустоту.
Постояв в нерешительности посредине каюты, она осторожно забралась в постель и пристроилась рядом с Шарпом, стараясь не соприкасаться с ним телом. В ее мыслях царил полный разброд, она уже и сама не знала, чего хочет. Погрузившись в невеселые думы, девушка постепенно забылась тяжелым сном. Ей снилось, как Ред целует ее, шепча ласковые слова.
Глава 16
Оставшиеся две недели плавания прошли без приключений. Океан был на редкость спокойным, так что Виктория даже не страдала морской болезнью. Единственным, что доставляло ей постоянные мучения, была невыносимая жара, от которой не удавалось укрыться даже в каюте с опущенными шторами. На палубу же девушка отваживалась выходить только после захода солнца или рано утром, когда оно еще не взошло. Из-за непомерной духоты платья Виктории постоянно выглядели грязными, хотя она и меняла их по два раза на день. Стирать ей приходилось самой – в соленой морской воде, от которой болели и чесались руки. Да и вся ее кожа, лишенная нормального ухода и пресной воды, стала неприятно сухой и выглядела ужасно. Но Виктория стойко переносила свои мучения, не желая доставить Шарпу удовольствие утешать ее в страданиях.
Он так и не ушел из ее каюты, и Виктории пришлось призвать себе на помощь все свое самообладание, чтобы спокойно выносить его присутствие. Но, к счастью, Ред быстро поправился и проводил большую часть дня на палубе либо в капитанской каюте. Около полуночи он возвращался и с самым невозмутимым видом укладывался рядом с Викторией. Он ничего не требовал и даже не пытался соблазнить ее.
Но где-то в середине ночи Ред поворачивался к Виктории и с недовольным сопением притягивал ее к себе. В полусне она чувствовала, как его руки сжимают ее стан, ненавязчиво гладят, ласкают, подразнивают. Она ощущала жар его возбужденной плоти и с трудом сдерживалась, чтобы не застонать, когда Ред плотно прижимал свои бедра к ее ягодицам.
В эти минуты она боялась даже пошевелиться, чтобы ненароком не спровоцировать его на более решительные действия. С сильно бьющимся сердцем Виктория прислушивалась к отрывистому дыханию Реда, ожидая, что он вот-вот перестанет сдерживаться. Однако через какое-то время он разжимал объятия и поворачивался на другой бок, спиной к ней. И тогда вместо ожидаемого облегчения Виктория чувствовала непонятное разочарование. И долго не могла уснуть, злясь и на Реда, и на саму себя неизвестно за что.
Наконец «Леди Виктория» бросила якорь в Джорджтауне. Это случилось ночью, когда Виктория еще крепко спала. А утром ее разбудил Шарп.
– Вставай, а не то проспишь все на свете, – оживленно проговорил он, тормоша ее за плечи. – Смотри, уже вовсю идет разгрузка! Через час за нами приедет экипаж, и мы переберемся в гостиницу.
– Мы – это кто? – спросила Виктория, неохотно выбираясь из постели.
Ред галантно набросил ей на плечи пеньюар и подвинул тазик для умывания.
– Мы – это ты и я, иными словами – мистер и миссис Шарп. Извини, что тебе придется умываться соленой водой, в этой суматохе я совсем забыл заказать пресную. Но это в последний раз, дорогая. Как только мы окажемся в гостинице, ты сможешь принять нормальную ванну и воспользоваться услугами лучшего парикмахера Джорджтауна.
– Надеюсь, у нас будут отдельные комнаты? – Виктория недовольно скривила губы.
– Даже не надейся, – весело парировал Ред. – Ты ведь находишься здесь в качестве моей жены, а в колониях не приняты все эти нелепые лондонские церемонии с отдельными спальнями и так далее. Так что перестань капризничать и побыстрее собирайся. Когда будешь готова, поднимайся наверх.
Чмокнув ее в щеку, Ред ушел. Наспех приведя себя в порядок, Виктория уложила вещи в просторный сундук и в задумчивости остановилась у окна. Она видела, как по трапу то и дело снуют люди, стаскивая на землю какие-то тюки, которые тут же грузили в повозки. Внезапно девушка поймала себя на мысли, что даже не знает, какие товары привезла «Леди Виктория» в Гвиану. Все эти дни ее ничего не интересовало, кроме собственных переживаний, и теперь она сильно жалела, что не расспросила капитана Картни о колониальных нравах.
Она увидела, как на пристань въехала коляска и из нее вышел представительный мужчина в форме английского офицера. Шарп приблизился к нему, и они пожали друг другу руки, а затем вместе поднялись на бригантину. «Да это же представитель местных властей!» – догадалась Виктория, и у нее мгновенно возник план. Быстро оправив перед зеркалом платье и прическу, она неслышно выскользнула из каюты и устремилась к лесенке на палубу.
Оказавшись на палубе, Виктория внимательно огляделась. И едва не подпрыгнула от радости, увидев, что офицер стоит один. Очевидно, Реда отвлекли какие-то дела и он на время оставил гостя. «Что ж, все складывается просто замечательно!» – довольно подумала Виктория и, не теряя времени, направилась к офицеру.
Он заметил ее, и сам двинулся навстречу. Склонившись перед девушкой в почтительном поклоне, мужчина выпрямился и поспешил представиться:
– Джозеф Селби, комендант порта, к вашим услугам, мэм. Я только что беседовал с мистером Шарпом и теперь рад засвидетельствовать почтение его супруге.
Виктория окинула офицера быстрым взглядом, прикидывая, насколько можно положиться на его порядочность и добросовестное служение закону.
– Очень приятно, мистер Селби, – промолвила она с самой обаятельной улыбкой. – Я также рада познакомиться с вами. Но с чего вы взяли, что я жена мистера Шарпа? Кто вам такое сказал? Он сам?
Лицо коменданта вытянулось от удивления, и он неловко откашлялся.
– Мистер Шарп действительно сообщил мне, что прибыл в Гвиану вместе с женой. А так как другой женщины на бригантине, по всей видимости, нет, я и решил, что это вы. Да и ваши безукоризненные манеры английской леди говорят сами за себя.
– Вот мы и подошли к ответу на вопрос, мистер Селби! – Виктория торжествующе улыбнулась. – Видите, вы сразу отметили, что я произвожу впечатление настоящей леди, даже в таком удручающем состоянии. – Она иронично оглядела свой потертый наряд. – Но разве из этого следует, что я должна оказаться супругой мистера Шарпа? По-моему, совсем наоборот! Как вы считаете, господин офицер?
– Я… хм… даже не знаю, что и сказать, мэм! – Мистер Селби сосредоточенно наморщил лоб, явно не понимая, чего от него добиваются. – Простите, я человек простой, не привык разгадывать всякие замысловатые шарады. Изложите яснее свои мысли. Что вы хотите мне сказать? Что вы – неподходящая партия для мистера Шарпа? Но, простите, каким боком это касается меня?
– Но ведь вы – представитель закона?
– Да. Ну так что же?
Виктория уже открыла рот, собираясь ошарашить коменданта сообщением о том, что Редьярд Шарп похитил ее, как вдруг случайно подняла голову и столкнулась взглядом с самим Редом. Он стоял за спиной мистера Селби, сцепив руки за спиной, и неотрывно смотрел на нее. В его синих глазах застыли напряженное ожидание и такая безысходная боль, что сердце девушки болезненно сжалось от невольного сочувствия к нему. Но вслед за тем она почувствовала, как в ней закипает гнев. Она вдруг ясно поняла, что не сможет разоблачить его. И так сильно ненавидела его за свою слабость, что была готова убить.
Черт бы его побрал! Уж лучше бы он действительно держал ее взаперти. В этом случае ей не пришлось бы стоять перед мучительным выбором – рассказать во всеуслышание о его преступлении и отправить в тюрьму или молчать, обрекая себя на унизительное положение пленницы без цепей. Он разрушил ее жизнь, и у нее есть полное моральное право так же жестоко обойтись с ним самим. Так почему же она не находит в себе сил сделать это?
Дав себе слово рассчитаться с Шарпом, за то, что он снова воспользовался ее слабостью, Виктория с невинной улыбкой повернулась к коменданту.
– А вот и мой супруг, мистер Селби, – как ни в чем не бывало сказала она, кивнув в сторону Реда. – Извините, но я должна вас покинуть. Эта ужасная жара плохо действует на меня.
Комендант вежливо поклонился и заговорил с Шарпом о делах. На Викторию он больше не обращал внимания, из чего следовало, что ее туманные намеки ничуть его не заинтересовали. Обреченно вздохнув, она отвернулась и медленно побрела в свою каюту, ругая себя последними словами за предательское снисхождение к Реду.
Спустя полчаса она услышала в коридоре его шаги. Войдя в каюту, Ред подошел к Виктории и, остановившись напротив нее, посмотрел на нее очень долгим, проникновенным и каким-то изучающим взглядом, словно видел впервые. Потом взял ее руку, поднес к губам и трепетно поцеловал.
– Спасибо, любимая, – тихо произнес он. И тут же начал поторапливать ее со сборами, не давая времени опомниться и ответить на его слова каким-нибудь колким выпадом.
Шум портового города на время опьянил девушку. Повсюду кипела чужая, незнакомая ей жизнь. Темнокожие рабы в грязных набедренных повязках таскали тюки с грузами. Временами где-то поблизости свистел кнут надсмотрщика, заставляя Викторию вздрагивать и испуганно оборачиваться. Воздух казался раскаленным и каким-то тяжелым, словно перед грозой, и был наполнен дурманящими запахами пряностей и кофейных зерен. Сходя по трапу, Виктория заметила россыпь невысоких белых строений, окаймляющих береговую линию. Повсюду цвела буйная растительность, в воздухе порхали удивительные яркие бабочки и нудно жужжали насекомые.
Стоя на пристани, Виктория терпеливо ожидала, когда вещи погрузят в экипаж. Внезапно рядом послышались грозные окрики и звон цепей. Обернувшись на звуки, девушка увидела, как мимо экипажа проходит колонна каторжников, закованных в кандалы. Их вели к повозкам с решетчатыми перекрытиями, стоявшим чуть поодаль. Одежда каторжников представляла собой жалкие лохмотья, сквозь которые просвечивали грязные, мокрые от пота тела, обросшие лица были хмурыми, из-под насупленных бровей мрачно поблескивали глаза.
В какой-то момент впереди, возле повозок, случилась небольшая заминка с размещением заключенных, и колонна остановилась. Вполголоса переговариваясь, каторжники диковато поглядывали вокруг. Один из них, маленький черноволосый человечек с неприятными масляными глазами, похожий на жука, остановил свой взгляд на Виктории. Его глаза скользнули по всей ее фигуре, и он восхищенно присвистнул, оскалившись в мерзкой похотливой улыбке.
– Эй, Саймон, посмотри-ка, какая цыпочка! – обратился он к своему соседу, бородатому рыжеволосому гиганту. – Готов поручиться, что она из благородных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37