– Вот только я советовал бы тебе написать Френсису обо всем, что произошло. До него наверняка дойдут слухи, но, думаю, тебе следует самой обо всем рассказать ему.
– Пожалуй, так я и сделаю, – согласилась Морган.
Том ласково тронул ее подбородок и нежно поцеловал.
– Я люблю тебя, Морган.
ЧАСТЬ 3
1540–1549
Глава 19
Неделей позже во дворе замка Белфорд появился Френсис Синклер. Он уже и не надеялся еще раз увидеть эти могучие стены, ворота, изящный балкон, выходящий во двор, витражные окна часовни. Он помедлил, не выпуская поводья коня. Все по-прежнему, подумал он, но многие из живущих здесь изменились.
– Мастер Френсис! – Из дверей вылетела Полли, подбежала к Френсису, рухнула перед ним на колени, схватила за руку. – О, мастер Френсис, какое счастье видеть вас снова!
Он поднял ее, не обращая внимания на восторженный прием.
– Ты такая же толстая и круглая, как всегда, Полли. Где твоя госпожа?
– В винном погребе, проверяет припасы. Она успевает следить за всем, вникает до самых тонкостей. Вот вчера, к примеру, нашла в счетах несколько ошибок, которые его милость допустили из-за своей… болезни. Она распорядилась все стены в замке отскоблить внутри и снаружи, все окна вымыть и…
Френсис вполуха слушал болтовню Полли, спускаясь в подвал. В дверях Полли радостно крикнула:
– Мастер Френсис вернулся!
Морган распахнула дверь, появляясь на пороге с полосой грязи на щеке и в запыленной одежде. Прическа растрепалась, в волосах застряло несколько соломинок.
Морган шагнула вперед, словно намереваясь обнять Френсиса, но вместо этого протянула ему руку.
– Не думала, что ты приедешь! – улыбнулась Морган. Какой он высокий, подумала она, а волосы у него, кажется, потемнели. – Ой, я такая чумазая! Пойдем наверх, я переоденусь, пока Полли приготовит что-нибудь перекусить.
Френсис направился прямо в библиотеку, Морган скоро присоединилась к нему.
– Ну как он, Морган? – начал Френсис без долгих предисловий.
– Так же, как сообщала в письме. Он не двигается и не говорит. Доктор Уимбл сказал, что положение безнадежно.
– В противном случае я бы не приехал. Он понимает что-нибудь?
Морган покачала головой:
– Он ест, спит, а все остальное время смотрит в одну точку. Я не люблю его, не испытываю ненависти, но все это так печально, Френсис.
– Если бы он узнал, что я здесь…
Вошла Полли с подносом еды и бутылкой бренди. Бросив еще один восхищенный взгляд на Френсиса, она вышла.
– Я много слышал о том, что с тобой случилось, – проговорил Френсис с набитым ртом. – Тебе здорово досталось.
Морган пожала плечами:
– Всем приходится страдать, так или иначе.
Она рассказала ему о том, чего он пока не знал, особенно о подробностях того дня, когда она вернулась в Белфорд. Френсис слушал, не перебивая.
– И все-таки ты остаешься при нем, – подвел он итог.
– Я уже сказала, мне жаль его. Кроме того… – поколебавшись, она все же продолжила: – Я была неверной женой.
Френсис взглянул на нее:
– Ну и что? А я был плохим братом. Возмездие постигло тебя, а меня нет. Но я вовсе не чувствую потребности каяться перед ним; я раскаиваюсь и прошу милости лишь у Господа.
– Это верно, – медленно проговорила Морган, отодвигая тарелку. – Но дело в том, что я согрешила не только с тобой.
– Вот как? – Лицо Френсиса напряглось. – Как ни странно, я удивлен.
– Пожалуйста, пойми правильно, – с жаром заговорила Морган. – Я вовсе не была… распутной и неразборчивой. Все произошло уже после того, как Джеймс арестовал меня.
Она заметила скептический взгляд.
– Я влюбилась, – решительно заявила Морган.
– Ах, вот как! – торжественно заметил Френсис. – Мои поздравления. Тебе и сэру Томасу.
Морган всплеснула руками:
– Откуда ты знаешь?
Френсис неторопливо вытирал губы и пальцы салфеткой.
– Ну а кто же еще, если не твой галантный и распутный спаситель? Раздвинуть ноги для Сеймура в знак благодарности очень благородно и достойно. И как кстати пришлось внезапное осознание истинной любви. А теперь ты должна отказаться от его услуг и посвятить себя беспомощному мужу. Бога ради, Морган, я сейчас расплачусь!
Вспышка ярости Морган обрела вполне материальную силу: тарелки и столовые приборы полетели прямо во Френсиса.
– Сукин сын! Как ты смеешь разговаривать со мной подобным образом! Ты! Да кто ты такой?!
Морган схватила бутылку, но Френсис живо вскочил и успел перехватить ее руку.
– Успокойся, – сказал он. – Возможно, я был несколько груб. Но ты вечно попадаешь в ситуации, о которых не имеешь ни малейшего представления, и не задумываешься над их последствиями. Я тоже человек импульсивный и понимаю, насколько это опасно.
Сердце Морган все еще бешено колотилось, но она постепенно успокаивалась, поскольку в словах Френсиса был здравый смысл.
– Мы любим друг друга, – решительно заявила она. – И нашли бы возможность добиться развода и пожениться, если бы Джеймс не заболел.
Френсис молча потягивал бренди и одну за другой клал в рот спелые крупные ягоды малины. Покончив с едой, Френсис отодвинул вазочку, и Морган уставилась на его крупные руки. И вдруг ощутила дрожь в коленях. «О, Матерь Божья, – в панике подумала она, – я все еще не свободна от него. А как же Том?»
Френсис, казалось, не обращал на нее никакого внимания. И Морган решила перевести разговор в более нейтральное русло. Она принялась расспрашивать Френсиса о детях, о доме в Карлайле, о соседях. Напоследок задала вопрос, интересовавший ее больше всего:
– Ты собираешься вторично жениться?
Он ответил, не глядя на Морган:
– Нет. Слишком мало времени прошло.
Наконец он встал.
– Пойдем – я хочу повидаться с Робби и остальными детишками.
Френсис провел в Белфорде четыре дня: помогал Мэтью, беседовал с арендаторами, изучал нововведения Морган, объехал окрестные поля и фермы. Он ни разу не зашел к Джеймсу. Несмотря на то, что Морган и доктор Уимбл в один голос уверяли его, что Джеймс никого не узнает.
Двадцать восьмого июля Нэн родила дочь, о чем написала Морган подробнейшее письмо. Малышку собирались назвать Маргарет в честь матери Нэн. В эти же дни произошли и более значительные события. Томас Кромвель был обезглавлен, а Екатерина Говард стала пятой женой короля.
Ни кончина дяди, ни молодая супруга Генриха не слишком интересовали Морган. Она была поглощена хлопотами по хозяйству, раз в неделю в сопровождении Мэтью объезжала арендаторов. Ежедневно проверяла состояние кладовых и счета. Она в строгости держала слуг в замке, пожалуй, строже, чем сам Джеймс.
Морган заходила к Джеймсу каждый день во время обеда. Иногда кормила его сама, но чаще его обслуживал Седрик, камердинер. Джеймс похудел и выглядел как минимум на десять лет старше. Морган велела Седрику ежедневно умывать и брить хозяина и следила за тем, чтобы тому был обеспечен наилучший уход.
По четвергам приезжал доктор Уимбл. В конце августа он обратил внимание на бледность Морган.
– Состояние вашего мужа ухудшилось, – констатировал он, – но, как я уже говорил, это неизбежно. По правде говоря, я гораздо больше тревожусь о вас. Вы похудели и выглядите утомленной. Не стоит так много работать, и постарайтесь питаться получше.
Морган пообещала следить за собой, но после этого разговора вынуждена была признать то, о чем не хотела думать: она снова беременна, от Тома. Сначала она говорила себе, что просто потеряла счет дням, потом объясняла свое состояние тяжелой работой и постоянным нервным напряжением. Но видимо, пришло время посмотреть правде в глаза.
Морган размышляла, сообщать ли Тому о своей беременности. Она получила письмо от Нэн, та писала, что Том уехал на несколько месяцев в Вену искать союзников для предстоящей войны Англии против Франции. Вряд ли кто-нибудь, кроме обитателей Белфорда, догадается, что ребенок, которого она носит под сердцем, вовсе не от мужа. Морган представила лицо Полли, задумалась, будет ли Мэтью по-прежнему уважать ее. Затем вспомнила о Френсисе, но его реакцию вообще не могла себе представить.
В середине сентября в Белфорде появилась гостья. Пег доложила о ней как раз в тот момент, когда Морган и Агнес в детской наблюдали за первыми попытками Анны встать на ножки.
– Какая-то леди хочет видеть вас, госпожа, – сообщила Пег, появляясь в дверях. – Судя по ее словам, она важная леди, но одета бедно.
Морган была крайне удивлена. В силу религиозных воззрений Джеймса они не были дружны с соседями. В библиотеке ее ожидал сюрприз – с растерянным лицом, утратившим обаяние юной свежести, у камина стояла Мэри Перси, вдовствующая графиня Нортумберленд.
– Добрый день, мадам, – обратилась к ней Морган. – Мы не виделись много лет.
Мэри двинулась к ней навстречу:
– Я не решалась приехать в Белфорд. Вы знаете, что мой муж скончался?
– Мои соболезнования, мадам. – Морган была несколько озадачена, поскольку знала, что граф довольно долго болел, и ничего неожиданного в его смерти не было. – Не желаете ли выпить чего-нибудь или перекусить с дороги?
К немалому удивлению Морган, графиня быстрыми шагами пересекла комнату и рухнула перед Морган на колени:
– О, леди, умоляю вас! Я одинока, бездомна, без единого пенни! Я знаю, вы никогда не испытывали теплых чувств к моему мужу, но все же молю вас позволить мне остаться в Белфорде.
Морган взглянула на склоненную перед ней голову, заметила пробивающуюся седину. Что же произошло с вдовой одного из могущественнейших лордов севера? Джеймс, кажется, говорил, что Перси рассчитывал на пенсию, удача отвернулась от него…
– Прошу вас, встаньте, мадам, – сдержанно сказала Морган. – Расскажите, почему вы оказались в столь бедственном положении.
Мэри объяснила, что после смерти Перси почти все его имущество было конфисковано казной за долги. Последние три месяца Мэри жила в домишке у бывших слуг неподалеку от замка Элнвик. Она голодала. Разумеется, Мэри обратилась за помощью к родственникам, но они посоветовали терпеть и ждать лучших времен.
– Но скоро стало ясно, что лучшие времена не наступят, и я не в силах была больше терпеть, – с горечью проговорила Мэри, – я слышала, что ваш супруг тяжко болен, а вы единственный человек, который мог бы проявить сострадание. Все остальные ненавидели моего мужа за его взгляды и участие в преследовании лорда Дейкра. Вот почему я и решила обратиться за помощью к вам.
Морган молча рассматривала женщину, стоявшую перед ней со склоненной головой. Не было оснований отказать ей. По крайней мере будет с кем перемолвиться словом.
– С вами прибыли слуги?
Глаза Мэри прояснились.
– О, мадам, значит ли это, что я могу остаться?
Морган невольно улыбнулась:
– Ну конечно. Мы с вами будем простыми домохозяйками, но, может, это и к лучшему.
Мэри вновь хотела броситься на колени, но Морган удержала ее. На глаза графини навернулись слезы.
– Вы так добры и благородны!
С Мэри остались только ее горничная и двое старых слуг. Все остальные либо разбежались, либо получили расчет. Морган поселила Мэри в комнатах, где прежде жили Люси и Френсис.
Спустя две недели Мэри заметно похорошела и повеселела. Полли с помощницами перешили несколько платьев Морган для графини. Морган наблюдала за их работой, размышляя, что скоро ей придется засадить девушек за шитье новых платьев и для нее, старые ей уже стали тесны.
Но в начале октября, проснувшись как-то утром, она обнаружила на простынях кровь. Испугавшись, она хотела было позвать Полли, но передумала. Она провела все утро в постели, жалуясь на легкое недомогание.
Когда к обеду она попыталась подняться, то едва не упала в обморок. Испуганная Пег настояла на том, чтобы госпожа не вставала с постели.
Морган проспала большую часть дня и ночь, но на рассвете проснулась от резкой боли. И поняла, что потеряла ребенка.
Только Полли и доктор Уимбл знали, что произошло на самом деле. Остальным обитателям замка сообщили, что Морган нездоровится. Когда Морган слегка оправилась, она попыталась поговорить с Полли.
– Не думай обо мне слишком дурно, Полли, – начала она.
– Никогда, мадам, – успокаивающе похлопала ее по руке Полли. – Вы столько выстрадали, что грех вас осуждать.
Оставшись одна, Морган попыталась расслабиться и заснуть. Итак, она потеряла ребенка, дитя Тома. Теперь уже нет смысла писать ему об этом. Если когда-нибудь они встретятся, она расскажет ему. И Морган испытала прилив невероятной тоски и печали, не столько из-за утраты младенца, сколько от того, что порвалась последняя тоненькая ниточка, связывавшая ее с Томом.
Выздоровев, Морган вернулась к своим ежедневным заботам, в которых незаметно миновал еще один год. Свободное время она проводила с детьми, стараясь заменить им отца. Робби рос крепким и смышленым мальчуганом. Эдмунд несколько отставал от него, предпочитая держаться за мамину юбку. О маленькой Анне трудно было пока сказать что-то определенное, но она была веселым, озорным ребенком и уже начинала говорить длинными фразами.
В один из дней Мэтью собрался в Ньюкасл закупать провизию на зиму. Еще одна зима, подумала Морган. Предыдущая была довольно безрадостной, снег валил большую часть января и февраль. Даже Рождество не принесло особого веселья. Подавленное состояние Морган, казалось, передалось окружающим.
Спустившись вниз, чтобы дать Мэтью последние напутствия, Морган увидела, что тот беседует с гонцом в бело-зеленой ливрее Тюдоров.
– В чем дело, Мэтью? – окликнула она его. – Что привело в Белфорд королевского посланца?
Оказалось, что король со свитой сейчас совершают поездку по северным землям. И перед возвращением в Лондон хотели бы завернуть в замок Белфорд. Гонец протянул Морган официальное послание. Перечитав его трижды, Морган сказала:
– Нам оказана большая честь.
Она была уверена, что среди придворных обязательно окажется Том. Радость охватила ее, но ни Мэри, ни слуги не догадывались об истинной причине этой радости.
Морган тут же распорядилась готовить гостевые комнаты, приводить в порядок весь замок, чистить столовое серебро. Мэтью было приказано немедленно направиться в Ньюкасл и закупить достаточное количество продовольствия не только на зиму, но и для приема короля.
Морган придумала множество развлечений. Она может устроить бал, охоту, даже небольшой рыцарский турнир во дворе замка. Она достала свои лучшие наряды, которые не надевала по крайней мере два года. Они безнадежно устарели с точки зрения моды, но все еще выглядели вполне прилично. Впрочем, критически оглядев свой и Мэри гардероб, Морган приказала Мэтью прикупить еще и ткани для новой одежды.
Король со свитой прибыл двадцать третьего сентября, и во дворе замка стало тесно от людей.
Морган глазами поискала Тома, но его не было. Морган попыталась подавить разочарование, успокаивая себя, что Том, должно быть, задержался в деревне, устраивая своих людей, и скоро появится, как обычно, блистая белозубой улыбкой и прося прощения за опоздание.
Морган заставила себя широко улыбнуться, приветствуя королевскую чету. К ее удивлению, король не мог спешиться без посторонней помощи. Он казался гораздо толще, чем в последний раз, когда она его видела.
– Я счастливейшая из женщин, – сказала она, приседая перед королем в глубоком реверансе.
– Слишком худая, – ответил он, приветственно взмахнув рукой. – Я бы предпочел, чтобы вы нарастили побольше мяса на костях. Как вот эта крошка. – И он одной рукой привлек к себе Екатерину Говард, которая хихикнула в ответ.
Морган вновь присела, рассматривая новую королеву. Она выглядела точно так, как ее описывали Том и Нэн, – пухленькая, маленькая и шустрая.
– Какие дикие места здесь на севере! – воскликнула Екатерина.
Морган выдавила вежливую улыбку:
– Мы попытались привнести немного цивилизации в эти края, ваше величество. Надеюсь, вы оцените наши усилия.
Она пригласила короля и королеву в замок, за ними последовали остальные придворные. Морган разглядела среди них Ричарда Гриффина с Маргарет и любезно приветствовала их.
В течение следующего часа она разместила в замке около четырехсот гостей. Те, кому не хватило места, отправились в деревню. Свои комнаты Морган предоставила королю, а Екатерине – покои Френсиса и Люси.
Ужин был роскошным, со множеством блюд и даже запеченным оленем, добытым накануне. В качестве десерта среди прочего был подан торт в форме замка Белфорд. Все прошло великолепно, но Морган про себя подсчитала, во что обойдется это гостеприимство.
Как хозяйка, она сидела по левую руку от короля. Рядом с ней расположился Суррей, он вновь обрел влияние при дворе, после того как его родственница стала королевой. Морган тщетно продолжала искать Тома. Нед со своей супругой был среди гостей.
Когда ужин закончился и столы отодвинули, освобождая место для танцев, двери в обеденный зал отворились и на пороге появился Френсис Синклер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Пожалуй, так я и сделаю, – согласилась Морган.
Том ласково тронул ее подбородок и нежно поцеловал.
– Я люблю тебя, Морган.
ЧАСТЬ 3
1540–1549
Глава 19
Неделей позже во дворе замка Белфорд появился Френсис Синклер. Он уже и не надеялся еще раз увидеть эти могучие стены, ворота, изящный балкон, выходящий во двор, витражные окна часовни. Он помедлил, не выпуская поводья коня. Все по-прежнему, подумал он, но многие из живущих здесь изменились.
– Мастер Френсис! – Из дверей вылетела Полли, подбежала к Френсису, рухнула перед ним на колени, схватила за руку. – О, мастер Френсис, какое счастье видеть вас снова!
Он поднял ее, не обращая внимания на восторженный прием.
– Ты такая же толстая и круглая, как всегда, Полли. Где твоя госпожа?
– В винном погребе, проверяет припасы. Она успевает следить за всем, вникает до самых тонкостей. Вот вчера, к примеру, нашла в счетах несколько ошибок, которые его милость допустили из-за своей… болезни. Она распорядилась все стены в замке отскоблить внутри и снаружи, все окна вымыть и…
Френсис вполуха слушал болтовню Полли, спускаясь в подвал. В дверях Полли радостно крикнула:
– Мастер Френсис вернулся!
Морган распахнула дверь, появляясь на пороге с полосой грязи на щеке и в запыленной одежде. Прическа растрепалась, в волосах застряло несколько соломинок.
Морган шагнула вперед, словно намереваясь обнять Френсиса, но вместо этого протянула ему руку.
– Не думала, что ты приедешь! – улыбнулась Морган. Какой он высокий, подумала она, а волосы у него, кажется, потемнели. – Ой, я такая чумазая! Пойдем наверх, я переоденусь, пока Полли приготовит что-нибудь перекусить.
Френсис направился прямо в библиотеку, Морган скоро присоединилась к нему.
– Ну как он, Морган? – начал Френсис без долгих предисловий.
– Так же, как сообщала в письме. Он не двигается и не говорит. Доктор Уимбл сказал, что положение безнадежно.
– В противном случае я бы не приехал. Он понимает что-нибудь?
Морган покачала головой:
– Он ест, спит, а все остальное время смотрит в одну точку. Я не люблю его, не испытываю ненависти, но все это так печально, Френсис.
– Если бы он узнал, что я здесь…
Вошла Полли с подносом еды и бутылкой бренди. Бросив еще один восхищенный взгляд на Френсиса, она вышла.
– Я много слышал о том, что с тобой случилось, – проговорил Френсис с набитым ртом. – Тебе здорово досталось.
Морган пожала плечами:
– Всем приходится страдать, так или иначе.
Она рассказала ему о том, чего он пока не знал, особенно о подробностях того дня, когда она вернулась в Белфорд. Френсис слушал, не перебивая.
– И все-таки ты остаешься при нем, – подвел он итог.
– Я уже сказала, мне жаль его. Кроме того… – поколебавшись, она все же продолжила: – Я была неверной женой.
Френсис взглянул на нее:
– Ну и что? А я был плохим братом. Возмездие постигло тебя, а меня нет. Но я вовсе не чувствую потребности каяться перед ним; я раскаиваюсь и прошу милости лишь у Господа.
– Это верно, – медленно проговорила Морган, отодвигая тарелку. – Но дело в том, что я согрешила не только с тобой.
– Вот как? – Лицо Френсиса напряглось. – Как ни странно, я удивлен.
– Пожалуйста, пойми правильно, – с жаром заговорила Морган. – Я вовсе не была… распутной и неразборчивой. Все произошло уже после того, как Джеймс арестовал меня.
Она заметила скептический взгляд.
– Я влюбилась, – решительно заявила Морган.
– Ах, вот как! – торжественно заметил Френсис. – Мои поздравления. Тебе и сэру Томасу.
Морган всплеснула руками:
– Откуда ты знаешь?
Френсис неторопливо вытирал губы и пальцы салфеткой.
– Ну а кто же еще, если не твой галантный и распутный спаситель? Раздвинуть ноги для Сеймура в знак благодарности очень благородно и достойно. И как кстати пришлось внезапное осознание истинной любви. А теперь ты должна отказаться от его услуг и посвятить себя беспомощному мужу. Бога ради, Морган, я сейчас расплачусь!
Вспышка ярости Морган обрела вполне материальную силу: тарелки и столовые приборы полетели прямо во Френсиса.
– Сукин сын! Как ты смеешь разговаривать со мной подобным образом! Ты! Да кто ты такой?!
Морган схватила бутылку, но Френсис живо вскочил и успел перехватить ее руку.
– Успокойся, – сказал он. – Возможно, я был несколько груб. Но ты вечно попадаешь в ситуации, о которых не имеешь ни малейшего представления, и не задумываешься над их последствиями. Я тоже человек импульсивный и понимаю, насколько это опасно.
Сердце Морган все еще бешено колотилось, но она постепенно успокаивалась, поскольку в словах Френсиса был здравый смысл.
– Мы любим друг друга, – решительно заявила она. – И нашли бы возможность добиться развода и пожениться, если бы Джеймс не заболел.
Френсис молча потягивал бренди и одну за другой клал в рот спелые крупные ягоды малины. Покончив с едой, Френсис отодвинул вазочку, и Морган уставилась на его крупные руки. И вдруг ощутила дрожь в коленях. «О, Матерь Божья, – в панике подумала она, – я все еще не свободна от него. А как же Том?»
Френсис, казалось, не обращал на нее никакого внимания. И Морган решила перевести разговор в более нейтральное русло. Она принялась расспрашивать Френсиса о детях, о доме в Карлайле, о соседях. Напоследок задала вопрос, интересовавший ее больше всего:
– Ты собираешься вторично жениться?
Он ответил, не глядя на Морган:
– Нет. Слишком мало времени прошло.
Наконец он встал.
– Пойдем – я хочу повидаться с Робби и остальными детишками.
Френсис провел в Белфорде четыре дня: помогал Мэтью, беседовал с арендаторами, изучал нововведения Морган, объехал окрестные поля и фермы. Он ни разу не зашел к Джеймсу. Несмотря на то, что Морган и доктор Уимбл в один голос уверяли его, что Джеймс никого не узнает.
Двадцать восьмого июля Нэн родила дочь, о чем написала Морган подробнейшее письмо. Малышку собирались назвать Маргарет в честь матери Нэн. В эти же дни произошли и более значительные события. Томас Кромвель был обезглавлен, а Екатерина Говард стала пятой женой короля.
Ни кончина дяди, ни молодая супруга Генриха не слишком интересовали Морган. Она была поглощена хлопотами по хозяйству, раз в неделю в сопровождении Мэтью объезжала арендаторов. Ежедневно проверяла состояние кладовых и счета. Она в строгости держала слуг в замке, пожалуй, строже, чем сам Джеймс.
Морган заходила к Джеймсу каждый день во время обеда. Иногда кормила его сама, но чаще его обслуживал Седрик, камердинер. Джеймс похудел и выглядел как минимум на десять лет старше. Морган велела Седрику ежедневно умывать и брить хозяина и следила за тем, чтобы тому был обеспечен наилучший уход.
По четвергам приезжал доктор Уимбл. В конце августа он обратил внимание на бледность Морган.
– Состояние вашего мужа ухудшилось, – констатировал он, – но, как я уже говорил, это неизбежно. По правде говоря, я гораздо больше тревожусь о вас. Вы похудели и выглядите утомленной. Не стоит так много работать, и постарайтесь питаться получше.
Морган пообещала следить за собой, но после этого разговора вынуждена была признать то, о чем не хотела думать: она снова беременна, от Тома. Сначала она говорила себе, что просто потеряла счет дням, потом объясняла свое состояние тяжелой работой и постоянным нервным напряжением. Но видимо, пришло время посмотреть правде в глаза.
Морган размышляла, сообщать ли Тому о своей беременности. Она получила письмо от Нэн, та писала, что Том уехал на несколько месяцев в Вену искать союзников для предстоящей войны Англии против Франции. Вряд ли кто-нибудь, кроме обитателей Белфорда, догадается, что ребенок, которого она носит под сердцем, вовсе не от мужа. Морган представила лицо Полли, задумалась, будет ли Мэтью по-прежнему уважать ее. Затем вспомнила о Френсисе, но его реакцию вообще не могла себе представить.
В середине сентября в Белфорде появилась гостья. Пег доложила о ней как раз в тот момент, когда Морган и Агнес в детской наблюдали за первыми попытками Анны встать на ножки.
– Какая-то леди хочет видеть вас, госпожа, – сообщила Пег, появляясь в дверях. – Судя по ее словам, она важная леди, но одета бедно.
Морган была крайне удивлена. В силу религиозных воззрений Джеймса они не были дружны с соседями. В библиотеке ее ожидал сюрприз – с растерянным лицом, утратившим обаяние юной свежести, у камина стояла Мэри Перси, вдовствующая графиня Нортумберленд.
– Добрый день, мадам, – обратилась к ней Морган. – Мы не виделись много лет.
Мэри двинулась к ней навстречу:
– Я не решалась приехать в Белфорд. Вы знаете, что мой муж скончался?
– Мои соболезнования, мадам. – Морган была несколько озадачена, поскольку знала, что граф довольно долго болел, и ничего неожиданного в его смерти не было. – Не желаете ли выпить чего-нибудь или перекусить с дороги?
К немалому удивлению Морган, графиня быстрыми шагами пересекла комнату и рухнула перед Морган на колени:
– О, леди, умоляю вас! Я одинока, бездомна, без единого пенни! Я знаю, вы никогда не испытывали теплых чувств к моему мужу, но все же молю вас позволить мне остаться в Белфорде.
Морган взглянула на склоненную перед ней голову, заметила пробивающуюся седину. Что же произошло с вдовой одного из могущественнейших лордов севера? Джеймс, кажется, говорил, что Перси рассчитывал на пенсию, удача отвернулась от него…
– Прошу вас, встаньте, мадам, – сдержанно сказала Морган. – Расскажите, почему вы оказались в столь бедственном положении.
Мэри объяснила, что после смерти Перси почти все его имущество было конфисковано казной за долги. Последние три месяца Мэри жила в домишке у бывших слуг неподалеку от замка Элнвик. Она голодала. Разумеется, Мэри обратилась за помощью к родственникам, но они посоветовали терпеть и ждать лучших времен.
– Но скоро стало ясно, что лучшие времена не наступят, и я не в силах была больше терпеть, – с горечью проговорила Мэри, – я слышала, что ваш супруг тяжко болен, а вы единственный человек, который мог бы проявить сострадание. Все остальные ненавидели моего мужа за его взгляды и участие в преследовании лорда Дейкра. Вот почему я и решила обратиться за помощью к вам.
Морган молча рассматривала женщину, стоявшую перед ней со склоненной головой. Не было оснований отказать ей. По крайней мере будет с кем перемолвиться словом.
– С вами прибыли слуги?
Глаза Мэри прояснились.
– О, мадам, значит ли это, что я могу остаться?
Морган невольно улыбнулась:
– Ну конечно. Мы с вами будем простыми домохозяйками, но, может, это и к лучшему.
Мэри вновь хотела броситься на колени, но Морган удержала ее. На глаза графини навернулись слезы.
– Вы так добры и благородны!
С Мэри остались только ее горничная и двое старых слуг. Все остальные либо разбежались, либо получили расчет. Морган поселила Мэри в комнатах, где прежде жили Люси и Френсис.
Спустя две недели Мэри заметно похорошела и повеселела. Полли с помощницами перешили несколько платьев Морган для графини. Морган наблюдала за их работой, размышляя, что скоро ей придется засадить девушек за шитье новых платьев и для нее, старые ей уже стали тесны.
Но в начале октября, проснувшись как-то утром, она обнаружила на простынях кровь. Испугавшись, она хотела было позвать Полли, но передумала. Она провела все утро в постели, жалуясь на легкое недомогание.
Когда к обеду она попыталась подняться, то едва не упала в обморок. Испуганная Пег настояла на том, чтобы госпожа не вставала с постели.
Морган проспала большую часть дня и ночь, но на рассвете проснулась от резкой боли. И поняла, что потеряла ребенка.
Только Полли и доктор Уимбл знали, что произошло на самом деле. Остальным обитателям замка сообщили, что Морган нездоровится. Когда Морган слегка оправилась, она попыталась поговорить с Полли.
– Не думай обо мне слишком дурно, Полли, – начала она.
– Никогда, мадам, – успокаивающе похлопала ее по руке Полли. – Вы столько выстрадали, что грех вас осуждать.
Оставшись одна, Морган попыталась расслабиться и заснуть. Итак, она потеряла ребенка, дитя Тома. Теперь уже нет смысла писать ему об этом. Если когда-нибудь они встретятся, она расскажет ему. И Морган испытала прилив невероятной тоски и печали, не столько из-за утраты младенца, сколько от того, что порвалась последняя тоненькая ниточка, связывавшая ее с Томом.
Выздоровев, Морган вернулась к своим ежедневным заботам, в которых незаметно миновал еще один год. Свободное время она проводила с детьми, стараясь заменить им отца. Робби рос крепким и смышленым мальчуганом. Эдмунд несколько отставал от него, предпочитая держаться за мамину юбку. О маленькой Анне трудно было пока сказать что-то определенное, но она была веселым, озорным ребенком и уже начинала говорить длинными фразами.
В один из дней Мэтью собрался в Ньюкасл закупать провизию на зиму. Еще одна зима, подумала Морган. Предыдущая была довольно безрадостной, снег валил большую часть января и февраль. Даже Рождество не принесло особого веселья. Подавленное состояние Морган, казалось, передалось окружающим.
Спустившись вниз, чтобы дать Мэтью последние напутствия, Морган увидела, что тот беседует с гонцом в бело-зеленой ливрее Тюдоров.
– В чем дело, Мэтью? – окликнула она его. – Что привело в Белфорд королевского посланца?
Оказалось, что король со свитой сейчас совершают поездку по северным землям. И перед возвращением в Лондон хотели бы завернуть в замок Белфорд. Гонец протянул Морган официальное послание. Перечитав его трижды, Морган сказала:
– Нам оказана большая честь.
Она была уверена, что среди придворных обязательно окажется Том. Радость охватила ее, но ни Мэри, ни слуги не догадывались об истинной причине этой радости.
Морган тут же распорядилась готовить гостевые комнаты, приводить в порядок весь замок, чистить столовое серебро. Мэтью было приказано немедленно направиться в Ньюкасл и закупить достаточное количество продовольствия не только на зиму, но и для приема короля.
Морган придумала множество развлечений. Она может устроить бал, охоту, даже небольшой рыцарский турнир во дворе замка. Она достала свои лучшие наряды, которые не надевала по крайней мере два года. Они безнадежно устарели с точки зрения моды, но все еще выглядели вполне прилично. Впрочем, критически оглядев свой и Мэри гардероб, Морган приказала Мэтью прикупить еще и ткани для новой одежды.
Король со свитой прибыл двадцать третьего сентября, и во дворе замка стало тесно от людей.
Морган глазами поискала Тома, но его не было. Морган попыталась подавить разочарование, успокаивая себя, что Том, должно быть, задержался в деревне, устраивая своих людей, и скоро появится, как обычно, блистая белозубой улыбкой и прося прощения за опоздание.
Морган заставила себя широко улыбнуться, приветствуя королевскую чету. К ее удивлению, король не мог спешиться без посторонней помощи. Он казался гораздо толще, чем в последний раз, когда она его видела.
– Я счастливейшая из женщин, – сказала она, приседая перед королем в глубоком реверансе.
– Слишком худая, – ответил он, приветственно взмахнув рукой. – Я бы предпочел, чтобы вы нарастили побольше мяса на костях. Как вот эта крошка. – И он одной рукой привлек к себе Екатерину Говард, которая хихикнула в ответ.
Морган вновь присела, рассматривая новую королеву. Она выглядела точно так, как ее описывали Том и Нэн, – пухленькая, маленькая и шустрая.
– Какие дикие места здесь на севере! – воскликнула Екатерина.
Морган выдавила вежливую улыбку:
– Мы попытались привнести немного цивилизации в эти края, ваше величество. Надеюсь, вы оцените наши усилия.
Она пригласила короля и королеву в замок, за ними последовали остальные придворные. Морган разглядела среди них Ричарда Гриффина с Маргарет и любезно приветствовала их.
В течение следующего часа она разместила в замке около четырехсот гостей. Те, кому не хватило места, отправились в деревню. Свои комнаты Морган предоставила королю, а Екатерине – покои Френсиса и Люси.
Ужин был роскошным, со множеством блюд и даже запеченным оленем, добытым накануне. В качестве десерта среди прочего был подан торт в форме замка Белфорд. Все прошло великолепно, но Морган про себя подсчитала, во что обойдется это гостеприимство.
Как хозяйка, она сидела по левую руку от короля. Рядом с ней расположился Суррей, он вновь обрел влияние при дворе, после того как его родственница стала королевой. Морган тщетно продолжала искать Тома. Нед со своей супругой был среди гостей.
Когда ужин закончился и столы отодвинули, освобождая место для танцев, двери в обеденный зал отворились и на пороге появился Френсис Синклер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39