– Как это могло случиться, что ты действительно ничего не слышала? Почему-то я думала, что вы с Брентом были гораздо ближе. Мне он сказал в числе первых.– Что сказал?– Что они с Карлоттой разошлись, что же еще. Они подали на развод. Все должно закончиться через три месяца.Алекс застыла на месте, не имея сил даже, чтобы дышать. Она ничего не чувствовала – ни удивления, ни ужаса, ни гнева. Одну только пустоту. Потом, как будто жизнь ее превратилась в сценарий для вечерней «мыльной оперы», дверь отворилась, и вошел Брент. Прошла целая вечность с тех пор, как он заходил в ее кабинет. Он избегал ее точно так же, как она избегала его, передавая указания через секретаршу и записки, что напоминало Алекс детские ссоры, которые частенько бывали у них с Меган. Взглянув на него, Алекс заметила, что морщины вокруг глаз и рта стали гораздо заметнее, хотя в целом он выглядел загоревшим и здоровым. Точно так же, когда он оставил ее в лондонской квартире, чувства неожиданным потоком нахлынули на Алекс. Она все еще любила его. Как могла она после всего, все-таки любить его? Какое невероятно идиотское чувство. Голова кружилась как пластинка на высокой скорости. Он и Карлотта разошлись. Разошлись. Разошлись.– Вот ты где, – сказал Брент, – обращаясь не к ней, а к Максин.Он улыбнулся ей так, как когда-то улыбался Алекс, и кровь застыла у нее в жилах. Нет. Пожалуйста, не надо.– Готова обедать? – спросил Брент.– Конечно, Брент, – ответила Максин. – Я только пожелала Алекс счастливого пути.– Хорошо, – заметил Брент. – Я почти забыл. Но опять же, Алекс настолько квалифицированный работник, что едва ли мне надо волноваться о чем-то, если она поблизости.Он улыбнулся на мгновение Алекс, без всякого намека на интимность, потом они вдвоем с Максин направились к выходу.– Брент! – окликнула Алекс.Она должна была его остановить, должна была что-то сказать. Он обернулся, и их глаза встретились. В тот же момент Алекс поняла, что сильное влечение, которое он когда-то чувствовал к ней, исчезло навсегда. Глаза его были спокойными и холодными. Они опустошили ее больше, чем могло бы сделать оскорбление. Так долго она обманывала себя мыслью, что с ним все покончено. А сейчас, меньше, чем за пять минут, все вспыхнуло с новой силой.– Да?Алекс обрела смелость.– Максин сказала, что вы с Карлоттой затеяли развод. Я хотела сказать, что мне очень жаль.Она не могла сказать с уверенностью, но ей показалось, что на мгновение самообладание покинуло Брента, плечи ссутулились. Но когда он заговорил, голос звучал точно так же, как и всегда.– Спасибо, это было нелегко.– Полагаю, особенно для Питера.Максин тянула его за руку, но Брент не отрывал глаз от Алекс. Ей стало ясно, сколько невысказанных слов осталось между ними. У них было столько неоконченных дел, и Алекс сомневалась, что они когда-нибудь разберутся в них. Как несправедливо, что жизнь именно такая, что нет ничего прочного и вечного, рвутся связи, и оборванные концы повисают в воздухе, не так как мечталось.Алекс подумала, что он может разозлиться на нее за то, что она сует нос не в свои дела, но он вместо этого мягко произнес:– Я понял совсем недавно, что не могу прожить свою жизнь для сына. Ему сейчас двадцать, он учится в университете, и хотя я знаю, что развод огорчит его, он не разрушит его жизнь. А вот моя жизнь разрушится, если я останусь с женщиной, которую не люблю.– Ну, я уже умираю, с голоду, – сказала Максин, открывая дверь и разбивая все в дребезги!Брент кивнул и вышел вслед за ней. Однако он обернулся еще раз, когда Максин была вне пределов слышимости.– Тогда я не мог уйти, – сказал он, глаза его искали глаза Алекс. – Я думал, что я обязан Питеру, я…Алекс покачала головой, стараясь унять дрожь. Она ненавидела его и любила так сильно, что на мгновение эти два чувства слились в одно.– Тебе не надо ничего объяснять мне, – сказала она, и голос ее прервался. – Не ради меня ты оставляешь жену.Собрав воедино всю силу воли, Алекс повернулась к нему спиной. Через минуту дверь захлопнулась. Алекс наклонилась вперед, обхватив руками живот, как будто Брент нанес свой лучший выстрел и попал точно в цель.Когда она была с ним в Лондоне, она чувствовала себя молодой и неопытной. Сейчас она ощущала себя невероятно старой. Алекс подошла к окну и выглянула на улицу. Она не могла больше плакать. Она выплакала все слезы за месяцы после его ухода. Хотя сейчас было еще хуже – пустота, отсутствие всякой надежды. Все, что она делала, значило так мало Алекс не могла заставить его вновь полюбить себя. Она не могла повернуть время назад. И она не могла полюбить кого-то еще; Брент избаловал ее, так как был всем, чего она всегда хотела.Через несколько минут Алекс увидела, как машина выехала из подземного гаража, два ее пассажира сидели слишком близко друг к другу, чтобы посчитать их выезд только деловым.В мгновение ока, как будто кто-то легким щелчком включил ее чувства, Алекс круто обернулась. Она схватила ближайшую вещь, до которой могла дотянуться – хрустальный бумагодержатель, именно его касались тонкие руки Максин, и запустила через всю комнату. С чудесным звоном он разбился на мелкие блестящие кусочки. Глава 21 Спустя две недели после окончания бракоразводного процесса Брент попросил Максим выйти за него замуж. Так как Алекс в то время была в Лондоне, она получила приглашение на свадьбу по почте. Слезы, обжегшие глаза, когда она взяла в руки кремово-розовый конверт, удивили ее. Но потрясла ее не печаль, а именно тот факт, что она снова может плакать. Казалось, что она все делает шиворот-навыворот – держится стоически и неуязвимо, когда следует быть растерзанной, и плачет, когда боль должна бы уйти давным-давно.Прежде чем открыть конверт, Алекс долго рассматривала его. Она тянула, растягивала секунды, ведь как только она прочитает слова, они отнимут у нее Брента окончательно и бесповоротно. Ненавидя себя за слабость, Алекс распечатала конверт. «Брент Джиббонс и Максин Уотерделл просят оказать честь своим присутствием на их свадьбе…» Она поедет. В этом Алекс была совершенно уверена. Она возьмет Джексона. Она будет танцевать, пить и докажет всем, включая и саму себя, что может справиться с этим. Она снова станет Александрой Холмс, сильной и уверенной. А если она испытает боль, ну что ж, пусть будет боль. Как говорил Джексон, иногда следует спуститься с небес и окунуться в грязь.Церемония должна была состояться 18 октября в отеле «Фэрмонт» в Сан-Франциско. Через два дня после возвращения Алекс из Лондона. За неделю до того, как откроется вакансия вице-президента. Максин, змея, спланировала все здорово.Алекс подавила желание разорвать приглашение на мелкие кусочки и вместо этого, как от нее и ожидалось, прикрепила его над холодильником.– О, Брент, – нежно произнесла она, вытирая последние слезы. – Ты никогда не дал мне настоящего шанса, не так ли?Потом Кейт Брадшоу постучалась в дверь, и Алекс открыла ей.– Ты готова, дорогая? – спросила Кейт, держа в руках корзинку для пикника.Они решили провести еще один день за городом, на этот раз на побережье графства Норфолк или Эссекса; Кейт еще не решила, куда лучше. Вид Кейт в непромокаемом плаще и с улыбкой на лице рассеял печаль Алекс. Со времени Меган и Клементины у нее не было такой хорошей подруги. Кейт была человеком, которому она может довериться, смеяться, продолжать жить. Она почти заполнила собой пустоту, образовавшуюся с тех пор, как Меган и Клементина отошли вдаль. Почти.Алекс схватила плащ, и они направились к двери.– Брент женится, – сообщила Алекс.Кейт минуту смотрела на нее, потом сжала плечо Алекс.– Пару недель назад ты говорила, что считаешь это вполне возможным.– Да. Но я надеялась, что ошибаюсь.Алекс замкнула входную дверь, и они пошли по коридору.– Ты ведь знаешь, что я здесь, рядом с тобой, – сказала Кейт.Алекс улыбнулась. Да, она знала это. Несмотря на отсутствие удачи с мужчинами, ей необычайно везло на подруг. Ей оставалось только надеяться, что когда-нибудь, когда-нибудь в ближайшем будущем, ей хватит и этого, чтобы снова почувствовать себя счастливой.– Как ты думаешь, жизнь справедлива? – спросила она Кэйт.Та склонила голову набок, лукаво глядя на Алекс.– Ну, мне кажется, я об этом даже никогда не задумывалась раньше.– А я думаю об этом постоянно.Шел сильный дождь, они бегом бросились к машине Кейт и быстро залезли в нее. Как только они устроились поудобнее, Алекс сказала:– Интересно, существует ли какая-нибудь карточка с записью очков так, чтобы в конце все уравнять. Должно быть такое, как ты думаешь?Кейт отбросила назад мокрые волосы и вставила ключ зажигания.– Нет, не должно. У тебя совершенно ненормальное чувство правильного и неправильного и всеобщей справедливости, так не бывает. Как насчет голодающих детей Эфиопии, людей, которых принуждают вести войны, в которые они не верят, на Ближнем Востоке? Как ты объяснишь справедливость подобных событий?Алекс покачала головой:– Нет, я не могу объяснить.– Мы все должны обходиться тем, что нам дается, – сказала Кейт, – нет никакой справедливости.– Но я ненавижу такой порядок вещей! – воскликнула Алекс, в то время как Кейт заводила машину. Они влились в движение субботнего Лондона. – Я хочу так много. Карьеру, любимого человека, друзей, семейный очаг. Я хочу все.– О, Алекс, – рассмеялась Кейт, – даже ты не можешь иметь все, и ты прекрасно знаешь это. Почему бы не выкинуть Брента из головы и оценить по достоинству то, что у тебя есть?– Как это – выбросить из головы? Я не понимаю, как это произойдет.– Просто пожелай Бренту и его новой жене всего хорошего. А ты больше времени проводи со мной вместо того, чтобы отсиживаться в своей норе во время депрессий. Продолжай жить. Давно пора, знаешь ли.Алекс молчала. Она знала, что Кейт права, но боль в сердце из-за Брента была единственной его частью, которая у нее осталась. Отпустить ее значило отпустить его. Больше всего она боялась, что никогда не сможет полюбить снова, никогда никто не внушит ей такого чувства, как он, не заставит почувствовать то, что дал ей Брент, как хорошее, так и плохое.– Послушай, тебе нравится то, что ты делаешь?– Да.– И у тебя есть хорошие друзья и семья?– Да.– Ты зарабатываешь довольно много денег, верно?– Верно.– И ты не стараешься специально причинять боль людям?– Нет.– Ну что ж, тогда прекрати все это чертово философствование и просто будь счастлива. Жизнь слишком коротка, чтобы волноваться о сделанном выборе, справедливости или несправедливости, ушедшей любви. Ты без толку тратишь время на размышления о жизни, когда вместо этого ты можешь просто счастливо жить. Просто помни, что ты богаче многих, и наслаждайся тем, что имеешь.Алекс пристальным взглядом окинула других людей в уличном движении, их непреклонные решительные лица. Интересно, что они имели и чего не имели. Просто бедствие какое-то, подумала она, человеческая способность думать и анализировать. Она наблюдала, как голубь проплывал над машинами, направляясь к парку, к старику, кормившему его. Ах, быть бы такой птичкой, подумала она. Летать, есть, спать и никогда не узнать, что существует что-то еще.Кейт сжала ей руку, когда они, наконец, выбрались за пределы Лондона.– Делай все, что хочешь, Алекс, – сказала она. – Это все, что любой из нас может сделать.Алекс кивнула и постаралась больше ни о чем не думать. * * * Джексон и Алекс сидели на стороне жениха. Брент стоял перед алтарем, без тени улыбки на лице. Как и всегда он выглядел суровым, но напряженность исчезла. Хотя только немногие могли знать то, что Алекс могла сказать с уверенностью, что он счастлив. По какой-то неизвестной, черт знает какой странной причине Максин сделала его счастливым.Сад отеля выглядел чудесно. Желтые розы и белые орхидеи тянулись вдоль прохода и украшали столы. Навес над танцевальной площадкой и обеденными столами был нежно-желтого цвета, точно такого же, как скатерти и салфетки. Просто шикарно. Явно заслуга Брента.Максин вошла под звуки «Свадебного марша» в желтом длинном шифоновом платье. Единственными штрихами ее утрированной индивидуальности были обведенные черным глаза и толстые золотые браслеты, позванивающие на ее руках. Алекс могла слышать, как они звучали, подобно колокольчикам на шее коровы, пока Максин шла по проходу.Церемония была короткой и обычной, поцелуй – чисто символическим. Алекс не пошатнулась, наблюдая за ними, не заплакала, не закричала, не вцепилась, ища поддержки, в Джексона. Она видела, как Брент улыбнулся новой жене, и мысленно попрощалась с ним. Он сделал свой выбор, а Алекс сделала свой. Она постарается быть счастливой. Она будет работать, ходить на свидания, встречаться с друзьями и добьется, чтобы этого было вполне достаточно для нее. А если встретится человек, который затронет ее сердце, она без страха сделает еще одну попытку.Алекс вскинула голову и на мгновение почувствовала себя удивительно хорошо и спокойно, как в старые времена. Потом, когда закончились клятвы, пара обернулась, и в глазах Максин Алекс увидела торжество. Думала ли она о Бренте или захвате вице-президентства, Алекс не знала, но она не смогла встретиться взглядом с Максин.Позже, в то время как молодожены и их окружение фотографировались, Джексон и Алекс сидели за угловым столиком и пили шампанское.– Тебе это причиняет боль? – мягко спросил Джексон.Алекс вздрогнула, и он улыбнулся.– Конечно, ты могла влюбиться только в Брента. Это не мог быть кто-то обычный, и, кроме того, он действительно привлекательный мужчина.Она протянула руку и поправила его прическу. Больше года он носил волосы длиной до плеч, и локоны на затылке были неуправляемы.– Я любила его, – сказала Алекс. Джексон кивнул. Они пригубили шампанское. – Потерять его было самым тяжелым, с чем мне приходилось сталкиваться в жизни. Иногда я все еще чувствую его прикосновения, даже сейчас. – Она на мгновение замолчала. – Так тяжело думать, что все, что было между нами, для Брента ничего не значит, что он оставил Карлотту ради Максин, а не ради меня.– Может быть, ты значишь для него больше, чем думаешь.– Нет. В конце концов, он женился на Максин.– Мужчины женятся по самым разным причинам, Алекс, некоторые из них не имеют ничего общего с любовью.Алекс мгновение колебалась, потом улыбнулась ему:– Со мной все будет хорошо, – заверила она. – Я, правда, так думаю. Я хочу сказать: наблюдать, как он женится на другой женщине, – самое ужасное, что может быть, верно? С этого момента все станет намного легче.Они рассмеялись, Алекс не отрывала взгляда от лица Джексона.– О чем ты думаешь? Ты молчал весь день.Джексон потер щетину на подбородке. Два месяца он носил бороду, потом сбрил ее, а сейчас старался вновь отрастить. Казалось, он не знает, что с собой делать.–. Я думаю о многих вещах, – ответил он. – Я думаю о том, что старею, о свадьбах, брачных клятвах, которые становятся ничем у тебя на глазах.– Мне не следовало просить тебя приходить со мной.– Ерунда, – сказал он, беря ее руку. – Мне всегда нравилось составлять тебе компанию.Алекс улыбнулась:– Меган чувствует себя намного лучше. Я слышала, они с Джо встречаются каждый день.– Я рад. Я всегда хотел, чтобы она была счастлива.– Джо даже звонил мне как-то в Лондон, хотел спросить, что подарить ей на день рождения. Он считает, что дарить обручальное кольцо пока что рано, но хотел выбрать что-то необычное.Джексон отпил немного шампанского и откинулся на спинку стула.– Ей сейчас тридцать один. Боже, я всегда буду помнить ее на десять лет моложе. Молодой и полной надежд.– Она по-прежнему полна их, – заметила Алекс– Просто мечты стали другими.Мрачно просидев еще полчаса, с мыслями, обращенными в прошлое, а не в будущее, Джексон поднял Алекс с места и они протанцевали несколько танцев. Медленные, нежные мелодии сближали их, напоминая о силе и бессмертии дружбы, бесстрашно прошедшей сквозь года и потрясения. Во время быстрых танцев, они, забыв на время о сердечных болях, ноющих ступнях, больных спинах и о том, что никогда не смогут снова стать детьми, резвились вовсю, не обращая внимания на окружающих. Совершенно измученные, друзья опустились на свои места, как только ансамбль ушел на перерыв.– Я не танцевала так уже несколько лет! – воскликнула Алекс. Прическа ее растрепалась, и она пригладила волосы.– Я тоже. Не могу отдышаться.Алекс рассмеялась и принесла еще шампанского. Когда она вернулась, оба дышали помедленнее.– Ты давно не говорила с Клементиной? – спросил Джексон.Алекс покачала головой:– Почему я знала, что ты спросишь меня об этом?– Не знаю, – ответил Джексон, не глядя на нее.– А я знаю. Потому что каждый раз, когда я разговариваю с Клементиной, она спрашивает меня о тебе. И каждый раз, когда я говорю с тобой, ты спрашиваешь о ней. Что с вами обоими?– Она спрашивает тебя обо мне? – удивился Джексон, снова забывая о своем ежедневном решении забыть Клементину, решении, которое с треском проваливалось каждый вечер, когда он в одиночестве отправлялся спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52