Она сомневалась, что он вообще думает о ней. Из того, что она слышала от Алекс, она поняла, что жизнь Джексона никогда не была столь счастливой, как теперь.Как только был продан дом в Конкорде и поделен доход, Джексон переехал в артистический район Хент-Эшбере в Сан-Франциско. Четыре дня в неделю он работал в музее с Джо, рисовал каждый вечер, сидел с приятелями до двух часов утра, бродил по побережью до рассвета и водил бездомных бродяг в кафе – «Экспресс». Он делал то, что всегда хотел делать, живя свободной жизнью без обузы и затруднений. У Алекс как-то сорвалось с языка имя женщины, с которой он встречался, но когда Меган захотела узнать подробности, Алекс сказала, что женщина не представляет ничего особенного, так, одна из многих, которых он встречает.При свете дня эти подружки Джексона казались явными вертихвостками. Но в мрачной, грустной темноте Меган рисовала их молодыми, смуглыми, экзотичными. Возможно, они были свободными от предрассудков студентками, художницами, эксцентричными писательницами. Но все они были интересными. Они могли говорить о жизни, текущих событиях, окружавших их, у них были мысли и мнения обо всем на свете. Меган была уверена, что ни одна из них не работала в магазинчике, продавая засушенные цветы и самодельные дверные молотки.Меган вышла из дома и села на ступеньках крыльца. Клементина два часа назад отправилась по магазинам искать себе платье для премьеры. Она приглашала и Меган, но обе они прекрасно знали, что Родео Драйв не по карману для Меган. Она лучше отроет какое-нибудь старое платье в своем шкафу.Зазвонил телефон и Меган поспешила в дом. Голос из далекого прошлого, никогда не забываемый, хранившийся в архиве ее памяти, приветствовал ее.– Меган, это ты?– Неужели это Джой Холмс?– Собственной персоной!– Не могу поверить, – Меган села на тахту и накручивала на палец телефонный провод. – Как дела? Бог мой, как давно я тебя не видела.– С тех пор как вышла замуж.– И развелась.– Извини.– Ничего, – сказала Меган и удивилась, как легко прозвучали ее слова, какой далекой казалась боль и какими яркими остались воспоминания о руках Джо, обнимающих ее, когда они танцевали на выпускном вечере. – Время от времени тяжело. И очень тяжело. Но мне уже лучше.– Рад слышать это.– А как ты? Где ты? Женат?Он рассмеялся чистым искренним смехом, раза в четыре слабее смеха Алекс. Меган забыла, какими разными они были.– Отвечаю. У меня все хорошо. Я живу в Западном Лос-Анджелесе, работаю учителем музыки и даю частные уроки. По выходным даже играю в местном оркестре. И последнее – нет. Я не женат. Полагаю, не нашел еще свою избранницу.– Но судя по голосу, ты счастлив, – сказала Меган. Она вспомнила, какой счастливой почувствовала себя сама, когда он сказал, что нет ничего серьезного с той подружкой, Стаей или Санди. А когда они навечно расстались месяц спустя, она целую неделю находилась в восторженном состоянии. Сейчас возникло такое же чувство – головокружительное счастье, не поддающееся объяснениям, за исключением радости по поводу того, что нет рядом с ним женщины, на которую он смотрит с любовью в глазах.– Я действительно счастлив, – сказал Джо. – У меня есть моя музыка. Хорошие друзья. Я делаю то, чем хотел заниматься.– Я рада за тебя, Джой. Правда. Жаль, что Алекс не сказала мне раньше, что ты живешь в Л. А. Мне хотелось бы встретиться с тобой.– По правде говоря, она сказала мне, что ты здесь, когда ты решила остаться после развода. Я не звонил, потому что… Я не знаю. Я думал, тебе нужно время прийти в себя. А потом, полагаю, я просто не мог собраться с духом.Голос его звучал нервно и робко, совершенно не похоже на голос Джексона, властный и командный. Различие было приятным, оно помогло Меган почувствовать себя сильнее.– Ну что же, я рада, что ты позвонил сейчас, – заметила она, – вообще-то Алекс прилетает сегодня на премьеру Клементины.– Я знаю. Именно потому я и звоню. То есть, это одна из причин. Алекс предложила… Она сказала, ты идешь одна на фильм, и я подумал…– Черт! – вскочив, закричала Меган. – Почему она всегда так поступает? Неужели им не приходит в голову, что я сама могу управлять своей жизнью? Разве они не знают, что мне до смерти надоело выслушивать, что мне делать, что не делать, с кем встречаться?– Меган, извини.– Они не воспринимают меня такой, какая я есть. Они хотят, чтобы я была похожа на них, что я должна выбираться куда-нибудь каждый вечер. А я не хочу. Мне очень нравится быть дома. Неужели это так ужасно?– Не думаю, – мягко согласился Джо. – Мне тоже нравиться оставаться дома.Меган заставила себя успокоиться, подождала, пока остынет ее гнев.– Я не хотела кричать на тебя, Джо. Я просто хочу, чтобы на этот раз мне позволили быть самой собой. Не все хотят стать кинозвездой или добиться огромного успеха в бизнесе. Я просто хочу быть счастливой.Наступила неловкая пауза, во время которой Меган размышляла; научится ли она хоть когда-нибудь вести себя с мужчинами. С Тони она была слишком наивной; Джексон заставлял ее ощущать себя слабой и незначительной; а сейчас она наорала на Джо, который лишь старался сделать ей приятное. Что же такое было в мужчинах, что так решительно меняло ее характер и индивидуальность. Неужели она настолько неопытна и неразвита, что они могут лепить из нее все, что захотят.– Итак, насколько я понял, ты не хочешь идти со мной, – сказал Джо.Меган представила, как он сидит дома, и ладони его вспотели, как и у нее, в ожидании ответа. Может, это было идеей Алекс, но идея неплохая. С Джо она будет в безопасности. И если ей будет мучительно видеть Джексона, или она захочет уйти пораньше, Джо поймет ее. Она будет дурой, если скажет «нет». А она уже чертовски устала играть роль идиотки.– Мне очень хотелось бы пойти с тобой, Джо.– Великолепно, – ответил он слишком быстро, слишком восторженно, как обычно отвечала Меган.– По-моему, все встречаются у нас в семь, – добавила она. – Давай я расскажу тебе, как добираться.– Алекс уже сказала мне, где это.Они одновременно рассмеялись. Спустя несколько минут Меган повесила трубку, все еще улыбаясь. А ложась спать, она совершенно забыла зачеркнуть день в календаре. * * * Клементина даже не осознавала, как она нервничала, пока, наконец, не стала расслабляться. «Признать виновной» шла на широкоформатном экране уже час, и только к этому моменту она разжала кулаки. Взглянув на ладони, она увидела полукруглые вмятины от ногтей, причем в двух из них показалась кровь.В зрительном зале стояла гробовая тишина, публика сдерживала чихание и шепот. Клементина надеялась, что это – хороший знак. Боже, почему Уилл не подготовил ее к этому. Она понятия не имела, как трудно будет сидеть в зале, наполненном сотнями людей, наблюдающих за каждым ее движением на экране, готовых указать на малейший изъян. Она взглянула поверх золотистой мальчишеской головы Рэнди в конец ряда и увидела, как Мел Робинсон, кинокритик из Лос-Анджелеса, быстро записал пару строк в своем блокноте. Рэнди повернулся к ней и улыбнулся. Когда он сжал ее ладонь, Клементина заметила, что его рука тоже влажная. Это немного помогло.Однако, что явно не помогало, так это мужчина слева. Джексон Холлиэл занял место рядом с ней столь естественно, словно был ее мужем. Хорошо хоть, что Меган сидела в конце ряда за Рэнди и Джо. Возможно, Джексон просто хотел сохранить дистанцию. А может быть, хотел быть рядом с Клементиной. Бросив искоса взгляд, она, к своему разочарованию, поняла, что это не так. Джексон был похож на загнанного в угол преступника, прижавшего руки к телу, чтобы скрыть наличие оружия под одеждой. Боже упаси случайно коснуться ее руки.Клементина снова сосредоточила свое внимание на экране. К несчастью, шла сцена, где она и Рэнди, настолько убедительно игравший роль юриста, что Клементине приходилось постоянно напоминать себе, что он – не настоящий адвокат, целовались в первый раз. У нее не было проблем, целуя его. Давным-давно она научилась проводить грань между реальностью и работой над фильмом. Она просто выключала все эмоции, засовывала все воспоминания о Нем в самый дальний и темный угол сознания и делала, что ей говорили. Если в глазах оставалась определенная холодность, или не хватало страсти, ну что ж, она ничего не могла сделать. До сих пор никто не жаловался, так что она должна сделать все как надо и в этот раз.В частности, для этой сцены потребовалось двенадцать дублей. Сначала они были недостаточно страстными, потом слишком страстными. Потом неуклюжими. Потом слишком нервными. В конце концов, когда они получили последние указания режиссера, что это должен быть изучающий, звонкий поцелуй с закрытым ртом, Рэнди изменил план развлечений. Когда их губы встретились, он тут же засунул язык ей в рот. Сначала Клементина подумала, что он охвачен жаром страсти, но потом почувствовала, как жгучий перец переходит из его рта в ее. Она вырвалась и бросилась к водопроводному крану. Когда она вернулась, Рэнди истерически хохотал.– Очень смешно, – простонала она. В шутке принимала участие вся группа, спрятавшись за камерами и реквизитом, чтобы вдоволь нахохотаться. Спустя мгновение, Клементина тоже рассмеялась.– Я тебе припомню это, типчик, – пообещала она.– Надеюсь, что да.Через две недели желе в кармане пиджака Рэнди сравняло счет, а сегодня Клементина, вспомнив об этом, ткнула Рэнди в бок. Он показал ей язык, и она улыбнулась в ответ. Милый старина Рэнди. Прекрасный, почти двухметрового роста, светлоголовый, голубоглазый Рэнди, с умом Альберта Эйнштейна и телосложением Арнольда Шварцнеггера, он был стопроцентным гомосексуалистом. Клементина надеялась, что женщины Америки никогда не узнают об этом. Пусть наслаждаются своими иллюзиями.Фильм продолжался. Он представлял собой прочную смесь тревожного ожидания драмы и даже чуть-чуть комедии. В последние несколько минут Клементина полностью расслабилась. Ей надо предстать спокойной и собранной перед репортерами. В ее поведении не должно быть и намека на неуверенность. Если бы только она могла проскочить побыстрее через интервью, она отправилась бы на обед в «Ма Майсон» с Алекс, Меган и тремя кавалерами, с которыми, как ни хотели бы этого бульварные газетенки, ни у одной из них не было романтической связи.Наконец на экране появился последний кадр. Клементина и Рэнди обнимаются на крыльце тюрьмы, а мимо них стража ведет бывшего мужа Клементины, оказавшегося настоящим убийцей своей любовницы. Обменявшись взглядом, Клементина и Рэнди уходят. На экране пошли титры с перечислением участников постановки.Так как в зрительном зале не раздалось ни звука, спокойствие, охватившее ее за последний час, испарилось. Клементина запаниковала. Годы после Него были сглажены воспоминаниями нормальных лет до Него, когда она могла обратиться к кому-нибудь за утешением, если испытывала страх. Не думая, что она делает, Клементина потянулась, чтобы схватиться за чью-нибудь руку, и не обратила внимания на удивленное выражение на лице Джексона, когда вцепилась именно в него. И вдруг оглушающие аплодисменты разразились вокруг. Публика, среди которой находилось большое число знаменитостей, встала, включая Мела Робинсона, ища глазами ее и Рэнди. Аплодисменты стали громче, когда кончились титры и зажегся свет. Потом аплодисменты перешли в комментарии, и Клементина расслышала «чудесно» и «великолепно», когда толпа хлынула из зала. Пока они вставали, Клементина по-прежнему держала руку Джексона. Она взглянула на переплетенные пальцы без ужаса и отвращения. Как прекрасна рука в ее руке, подумала ока. Если это рука именно та, что нужна. И именно тогда, когда нужна.– Прошу прощения, – сказала Клементина, отнимая, наконец, руку. Она старалась смехом прикрыть свое смущение. – Думаю, я немного нервничала.– Не надо извиняться, – ответил Джексон так тихо, что услышать могла только она. Он поближе подвинулся к ней, пока у них было еще мгновение лишь для них, ожидая в проходе, когда пройдет толпа. Он улыбнулся ей, и Клементину охватило то же чувство, что и на его и Меган свадьбе. Внешне она чувствовала себя неловко, словно стояла обнаженной, но в душе было тепло и уютно, как будто ее укутали в одеяло, укрыв от снега и ветра.– Ты была великолепна, я просто потрясен, – прошептал Джексон.Клементина открыла рот для ответа, но в этот момент Алекс просунула голову со стороны Джексона и просочилась между ними.– Фантастика, Клем, – воскликнула она. – Можно было услышать, как муха пролетит. Ты покорила всех.– А как понравился я? – спросил Рэнди.– О, ты был хорош, – смеясь, ответила Клементина.Они вышли из кино, и наткнулись на ряды репортеров, ожидающих прямо за дверью. В лицо Клементины и Рэнди сразу же уткнулись микрофоны, вопросы оглушили со всех сторон, пока Рэнди не взял дело в свои руки и не ответил репортерам, одному за другим. Мерцали вспышки фотоаппаратов, пока у них не зарябило в глазах и вместо лиц они различали лишь красные пятна. Клементина впитывала в себя эту атмосферу, с лица ее не сходила самая ослепительная улыбка, на какую только она была способна. Она заметила, как Джексон, Алекс, Меган и Джо отошли в сторону, оставляя ее одну в свете рамп. Она хотела закричать: – Вернитесь. Разделите со мной этот успех! Но, конечно, они не могли. Они гордились ею, переживали вместе с ней, но не были частью ее. И как бы сильно она не возражала и не боролась, в ее жизни всегда будут вещи, которые она должна делать одна. * * * Вход в «Ма Майсон» также перекрывала толпа журналистов. Клементина и Рэнди снова улыбались, отвечали на те же вопросы. Да, они очень довольны фильмом. Да, они счастливы, что премьера оказалась столь успешной. Они заливались румянцем и говорили, что еще, конечно, рано думать об «Оскаре».Потом «великолепная шестерка» прошествовала сквозь вспышки фотоаппаратов внутрь изысканно украшенного ресторана. Вслед им поворачивались головы, когда их отводили к заказанным местам. Средний столик в центре основного ряда. Клементине захотелось, чтобы Артур был здесь и насладился вместе с ней этим моментом.Разлили по бокалам две бутылки шампанского. Рэнди, держа в руках бокал, встал и откашлялся.– Я хочу провозгласить тост за мою прекрасную партнершу, Клементину Монтгомери, – сказал он.– Правильно!– И мне хотелось бы добавить, что я и сам был неплох.– Рэнди! – засмеялась Клементина.– Да, неплох. И, наконец, мне хочется сказать, как чудесно, что у Клементины такие хорошие друзья, Алекс и Джексон, прилетевшие издалека, из моего любимого города, Сан-Франциско. Он подмигнул Клементине и рассмеялся: – И, конечно, Меган и Джо, согласившиеся присоединиться к нам за этой до нелепости сверхдорогой трапезой, счет за которую милостиво согласилась оплатить «Ланкольм».Меган, поднося к губам шампанское, повернулась к Джо. Он был немногословен в течение вечера, держась, как и она, на заднем плане. Он рано приехал к ним, до Алекс и Джексона, и Меган приятно удивилась отсутствием каких-либо перемен. Конечно, он стал старше, выглядел настоящим мужчиной и разница в возрасте, которую раньше она чувствовала очень сильно, потеряла свое значение. Его волосы были такого же светло-песочного цвета, глаза по-прежнему нежные и задумчивые, и он не перерос своей склонности к осторожности и предусмотрительности. После того, как он обнял ее и отступил на шаг, чтобы взглянуть в глаза, у Меган появилось чувство, будто она смотрит на собственное отражение.Когда через полчаса приехали Алекс с Джексоном, оба по-царски разнаряженные в черное, Джо потянулся к ее руке. Джексон, ни минуты не колеблясь, подошел к Меган. Он поцеловал ее в щеку, спросил о здоровье, о работе, потом повернулся к Клементине, которая захватила его внимание и не отпускала, как будто была яркой разукрашенной веревочкой, а Джексон котенком, не имеющим сил сопротивляться искушению.Алекс была такой же, как всегда. Жесткость профессии не изменила ее. Одетая в блестящее плотно облегающее платье с разрезом от колен до бедра, она притягивала взоры всех мужчин в кинотеатре. И, конечно, Клементина, как всегда ошеломляющая, захватывающая дыхание. Живя с ней бок о бок, Меган начала забывать, какой эффект производила Клементина на других людей, как сейчас на Джексона. Белое, открывающее плечи платье, подчеркивало чистоту глаз. Меган была уверена, что именно эти глаза станут предметом разговоров после фильма.На этот раз Меган чувствовала себя превосходно, растворяясь на заднем плане за Алекс и Клементиной.Сейчас у нее было с кем разделить положение в тени. Но, сидя в ресторане напротив Джексона, в окружении звезд, шепота и блеска, Меган ощутила неловкость. Она оглянулась вокруг и заметила, что остальные посетители рассматривают их столик. Благодаря последним публикациям в прессе, все узнали Клементину и Рэнди. Поэтому она считала, что большинство присутствующих пытаются определить, кто же остальные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52