- не удержался от вопроса начальник милиции. - Совершенно очевидно, что она сообщница Аркадия Козакова и изобличить ее можно только одновременно с ее мужем, которого нам еще только предстоит изловить. Без этого браться за Ляхову несколько преждевременно, она заняла жесткую оборону и даже пыталась шантажировать нас тем, что мы проникли к ней в квартиру обманом и незаконно. Изобличить их с мужем можно будет только на противоречиях в показаниях и других мелких, но важных для следствия фактах. Хотя, судя по сегодняшнее повелению Ирины Владимировны и преступной активности самого Аркадия Козакова, сделать это будет совсем не просто. Но нам не впервой преодолевать такие или подобные им трудности. Николай Федорович хотел добавить еще что-то, но именно в этот момент раздался стук в дверь. После разрешения войти в кабинете появился секретарь с подносом, на котором были чашки, кофейник и все остальное да того, чтобы нормально испить кофе. Оставив все на столике, она, получив благодарность своего начальника, тотчас удалилась из кабинета. - Присаживайтесь, Николай Федорович, поближе, попьем кофейку с печеньем, а то ведь нам отобедать так и не удалось. Мошкин уже уловил аромат хорошего бразильского кофе и принял приглашение Олега Борисовича. Кофе был обжигающе горяч, быстро согрел душу и взбодрил сознание, несколько омраченное беседой с Ириной Владимировной. После этого оба, как по команде, дружно закурили и какое-то время, расслабившись, наслаждались выдавшимся коротким перерывом в работе. Зазвонивший телефон прервал импровизированный обед и вновь вернул обоих офицеров к реальной и такой неспокойной жизни. На правах хозяина кабинета Привалов снял трубку звонившего телефона. Несколько минут он выслушивал какое-то важное сообщение. Мошкин по выражению лица начальника милиции понял, что опять произошло какое-то ЧП. Когда Привалов вернул телефонную трубку на аппарат и посмотрел на своего коллегу, тот спросил: - Что еще произошло, Олег Борисович? - Только что нашли машину капитана Найденова, вернее то, что от нее осталось. - Где она? - В десяти километры, по трассе на юг. - Поехали туда немедленно. - Поехали,- согласился начальник милиции и первым направился к двери. - Где обнаружили машину? - В трех километрах от трассы, на опушке лесной полосы. Оперативники и криминалист уже выехали на место происшествия. Поедем и мы, нам нужно все увидеть своими глазами. - Поехали, а то время не терпит,- согласился Николай Федорович. Они вышли из здания райотдела и поспешно направились к машине. Через несколько минут они, уже миновав последние строения райцентра, выезжали на автотрассу, ведущую на юг. Через минут десять они доехали до перекрестка, на котором стоял ГАИшник, который и указал направление дальнейшего движения. Еще несколько километров по грунтовой дороге, и вот они уже увидели милицейские машины и снующих людей в форме. - Андрей, останови "Волгу" поодаль так, чтобы не мешать всем остальным. Когда они приблизилась к обгоревшей машине, их взору предстала жуткая картина. Напрочь обгоревший остов, на котором не осталось ничего, что только было подвластно огню. Криминалист и другие сотрудники оперативно-следственной бригады уже заканчивали осмотр, фиксируя на бумаге все, что им пришлось обнаружить. Подойдя поближе и заглянув в полностью выгоревший салон, Мошкин увидел обуглившийся до неузнаваемости труп, вернее то, что от него осталось. Жуткая картина просто потрясла Мошкина. Несмотря на то, что за свою долгую жизнь ему пришлось видеть немало чужих смертей, он почувствовал себя плохо. Боясь, что его может вывернуть вернуть наизнанку от всего увиденного, он отошел в сторонку и торопливо закурил. Минутой позже к нему подошел не менее взволнованный начальник милиции. - Ты посмотри, что гад делает!- воскликнул Привалов, и в его глазах навернулись слезы. - Жаль мне Вячеслава Федоровича, хороший следователь был, ничего не скажешь,- с искренним сожалением в голосе печально произнес Мошкин. - Уж слишком неосторожно повел себя, и это его погубило. Нужно было к этому подонку не одному ехать на беседу, а с оперативниками. Почему его не подстраховал капитан Елисеев? Почему ничего не сообщили мне? - Ладно, Олег Борисович, не казнись, все равно случившегося не вернуть и капитана Найденова с того света не вызволить. - А может, это в машине сгорел вовсе не Найденов?- с надеждой спросил начальник милиции, - Давай вначале выслушаем криминалиста, а уж потом будем делать окончательные выводы,ушел от прямого ответа Мошкин, хотя был уверен почти на все сто, что погиб Найденов и никто другой. Совершенно очевидно, что он повел себя с Аркадием немного не так, и, когда о подозрениях стало известно убийце, тот как-то ухитрился и отправил чересчур ретивого следователя на тот свет. Прохаживаясь, они еще минут двадцать ожидали, пока оперативно-следственная бригада закончит свою работу. Наконец уже знакомый Мошкину, лейтенант Зубков подошел к ним для доклада. - Неужели в машине останки погибшего Вячеслава Найденова? Может, это кто-то другой? Что ты на это нам скажешь?- сразу засыпал его вопросами начальник милиции, - Товарищ подполковник, как мне ни прискорбно это говорить, но в машине погиб капитан Найденов и никто другой. - На чем основана твоя уверенность? - задал свой первый вопрос Мошкин. - Во-первых, найден офицерский жетон, принадлежащий лично ему, это по рации подтвердил начальник спецчасти. Во-вторых, на руке убитого сохранились остатки браслета и корпус часов, на тыльной стороне которого имеется дарственная надпись от начальника УВД. Адресована она Найденову за многолетнюю добросовестную службу. В-третьих, на погибшем была подмышечная кобура, правда, пистолет убийца забрал. От кобуры сохранилась застежка и несколько заклепок, но это подтверждает, что погиб именно Вячеслав Федорович. В-четвертых, машина принадлежит Найденову, что подтверждено номерами двигателя, кузова, государственными номерами. В замке зажигания оказались ключи с брелком, который постоянно видели в руках капитана Найденова. - Есть какие-нибудь доказательства того, что Вячеслав Федорович умер насильственной смертью? - Тело обгорело так сильно, что утверждать что-либо до проведения судебно-медицинской экспертизы, я просто не берусь. Температура горения была такой, что у трупа руки до локтей просто сгорели, с ногами положение аналогичное. Но кое-какие соображения есть. Тело Найденова лежало в салоне на полу сзади, а это значит, что машину вел кто-то другой. Он вылил канистру бензина внутри машины и оставил канистру на водительском месте, а после этого поджег "Жигуленка". К этому времени капитан Найденов был или убит или лежал на полу без сознания. - Какие еще улики оставил убийца?- спросил Николай Федорович. - Говорить о каких-то отпечатках и прочих вещах не приходится - все уничтожил огонь, но одну, очень важную улику убийца оставил!- не удержался от восклицания лейтенант. -Более того, он становится опознаваем, так как с этой уликой мне приходилось встречаться ранее. - Что это за улика и где ты встречал ее раньше? - задал вопрос начальник милиции, заставляя своего подчиненного побыстрее сообщить им столь важные сведения. - Убийца оставил отпечатки своей обуви, причем они хорошо сохранили даже фрагменты рисунка подошвы. Мне удалось сделать гипсовые отливки. Обувь, уже знакомая нам по убийству Людмилы Сериковой. - Вы хотите сказать, что это кроссовки сорок третьего размера?- удивился Николай Федорович. - Да, товарищ полковник,- подтвердил криминалист,- это именно те кроссовки и даже рисунок совпадает. На одном сегодняшнем отпечатке можно даже различить товарную марку фирмы изготовившей их. - И что же это за фирма? - Могу стопроцентно гарантировать, что они изготовлены с торговой маркой фирмы "Адидас". - Спасибо, лейтенант, и на этот раз ты сообщил нам достаточно важные факты, которые лишний раз подтверждают, что убийцей капитана Найденова и Людмилы Сериковой является не кто другой, а именно Аркадий Козаков. - И не побоялся, мерзавец, поднять руку на милиционера. Ведь знает же, что за это ему наверняка дадут высшую меру наказания. - Олег Борисович, он эту высшую меру уже заработал за три загубленные жизни, которые он отнял по теперь уже известным нам мотивам. - Я тоже убеждал Найденова, что убийцей Михаила Моисеевича является его сын. Мне это стало понятно, когда я идентифицировал "пальчики" на ножнах и карабине с отпечатками, взятыми у Аркадия Козакова. Вот и убедил на свою голову,- печально произнес криминалист. - Оформите все, как положено, а мы уезжаем в райотдел,- приказал начальник милиции. - Есть, товарищ подполковник,- по-уставному кратко пообещал криминалист. Мошкин и Привалов повернулись и пошли к ожидавшей их машине. * * * В ту роковую пятницу сразу после работы Ирина Владимировна ушла домой и заперлась в своей квартире. Все, главное было сделано. За время своего пребывания в техникуме Михаил Моисеевич не сумел, а может, и не хотел обговорить условия своего вечернего свидания. Теперь у него оставалась одна возможность связаться с Ириной - это позвонить по телефону в двадцать один час. Ляхова даже решила до этого времени никому не открывать дверь своей квартиры и не брать телефонную трубку в случае, если кто-то позвонит ей. Теперь оставалось только ждать. Ирина завела часы на половину девятого и, немного перекусив улеглась спать. Здесь мы ее и оставим на время. * * * Аркадий, отработав положенное время в хирургическом отделении районной больницы, не заезжая домой, сразу направился к родителям в техникум. Дома его встретили мама и сестра Софья. Он уже недели три не навещал их и, поэтому встреча получилась теплой и приятной для всех. Женщины заботливо накормили Аркадия вкусным обедом, при этом не уставая расспрашивать его о работе и житье-бытье. Обжигаясь горячими наваристыми щами, он отвечал на вопросы обоих, стараясь не потерять их хорошее расположение к себе. Отца еще не было с работы. Он появился в доме уже тогда, когда Аркадий покончил с ужином и все трое прошли в гостиную и, продолжая беседу, удобно расположились в креслах. Михаил Моисеевич сухо поздоровался с сыном и, не останавливаясь, прошел к себе в кабинет. - Что-то он сегодня не в духе?- сказала Софья и посмотрела вопросительно на мать. - Он всегда такой напыщенный, когда у него на работе что-нибудь не клеится. - А что там у него может не клеиться? - переспросил Аркадий. - Он директором работает уже много лет, и, зная его характер, вряд ли кто подумает что-либо даже сказать ему напротив,высказал он тут же свое умозаключение, явно несущее личную неприязнь. - Мама, а может, он голоден и ему пора ужинать? Рива Самуиловна посмотрела на дочь удивленными глазами и сказала: - Что ты, Софья, отец ужинает ровно в восемь часов вечера. Так что причиной его плохого настроения является не голод, а что-то другое. Но за долгие годы супружеской жизни я поняла, что лучшее средство от нервов - это как можно меньше знать о каких-то внесемейных делах супруга. Поэтому я уже давно перестала интересоваться причиной плохого настроения своего мужа. Как говорится, время лучший лекарь, и, руководствуясь этим правилом, я даю возможность вашему отцу самому прийти в себя. И главное, я убедилась в том, что это плодотворно на него влияет и утром он опять будет в норме, в полном порядке. Запомните, если кто-то из ваших друзей, а в будущем и членов вашей семьи, хандрит - не мешайте ему это делать. Вот это умение дать человеку возможность побыть наедине с самим собой, со своими мыслями, заботами и есть самое кардинальное средство лечения этого недуга. Монолог Ривы Самуиловны прервал Михаил Моисеевич, внезапно появившийся из кабинета. Он подошел к ним и, заняв свободное место на диване, спросил: - Какие проблемы тут решают без хозяина члены его семьи? - Да вот я спорю с детьми о том, что плохое настроение у тебя не из-за того, что ты голоден, а по какой-то другой причине. - Ты, как всегда, права. Сейчас я прошелся по мужскому общежитию и увидел беспорядок, грязные немытые полы, поломанные двери, и вот все это удручающе на меня подействовало. Сегодня придется до отбоя побывать в общежитии еще раз и спросить с кого следует за все допущенные безобразия. "Вот он уже и нашел причину, по которой может отсутствовать дома до полуночи",- подумал Аркадий, продолжая слушать отца. Увидев, что семья в сборе, Михаил Моисеевич попытался извлечь пользу и из этого. Для этого он перевел разговор совсем в другое русло. - Глупое это дело - обсуждать производственные вопросы в семейном кругу. Давайте, пока мы все собрались вместе, поговорим о другом, более близком для всех нас вопросе. - Интересно будет узнать, что же это за такой волнующий всех нас вопрос? - язвительно произнесла Рива Самуиловна. - Не шути - дело серьезное. Я хочу спросить Аркадия о том, когда же он наконец будет жениться? - Скоро, вот только девушку подходящую отыщу. - Я вот тебе отыщу! У тебя есть нареченная Ханна Косилова, а значит, другой невесты нет и ее поиск отменяется. - Жену выбирают на всю жизнь, и мне хотелось бы сделать это самому, а не выполнять непонятные обещания, данные вами. - Ты не смеешь так разговаривать со мной! - вскипел Михаил Моисеевич. Дело чести нашей семьи - выполнить взятое на себя обязательство. - Я не брал на себя никаких обязательств и выполнять их не собираюсь. - У тебя нет и понятия о мужской чести и достоинстве. Ты думаешь, что говоришь своему отцу? Как ты смеешь подобным образом вести себя?! - Я совершеннолетний, взрослый человек и хочу сам распоряжаться своей судьбой, а не выполнять давно всеми забытое и потому никому не нужное обещание. Даже и тот, кто взял на себя такое ответственное обязательство, сам имеет довольно смутное представление о мужском достоинстве и чести. - Ты что мелешь, болван! Если ты так непристойно говоришь обо мне, то прошу тебя говорить более ясно и конкретно. - Еще не время говорить, но я обещаю сказать тебе об этом только чуть-чуть позже. - Всем понятно, что ты хочешь незаслуженно оскорбить меня и тем самым улизнуть от женитьбы на Ханне Косиловой. - Можешь мне больше никогда не говорить о ней, потому что я никогда, слышишь никогда, не женюсь на ней. Лицо Михаила Моисеевича покраснело от злости, но он сдержался от потока оскорблений, которые уже готов был обрушить на голову сына. - Чем же она тебе так не пришлась по вкусу? Девушка вся при всем: и молода, и красива, и образованна и, главное, когда же ты, балбес, одумаешься и женишься на ней? - Не тешь себя надеждами, но я не могу на ней жениться. - Интересно будет узнать, почему же ты не можешь на ней жениться? - Не хочу выполнять чужие прихоти и коверкать свою и Ханнину жизнь. Ведь мы не любим друг друга. - Пацан, что ты можешь понимать в любви? - Спасибо, что это чувство дано познать и другим людям, а не только директорам,- съязвил Аркадий, но отец пропустил его слова мимо ушей. - Нет, сынок, тебе обязательно нужно жениться на ней. Вот я был благодарным сыном и поступил так, как мне сказал мой отец. Подобно поступить обязан и ты. - Вот ты женился по воле своего отца, а разве был ты счастлив с моей матерью? - Я был счастлив,- не колеблясь, ответил Михаил Моисеевич. - А мама была счастлива с тобой? - не унимался Аркадий. - У нас с твоей мамой двое детей, а ведь ты знаешь, что дети - это цветы любви. Ну, что еще объяснять тебе, балбесу? - Да не хочу я никаких объяснений и доводов, но и жениться на Ханне Косиловой тоже не хочу и не буду. Вот вам мое последнее слово. И поймите же наконец, что жениться я буду по собственному выбору и воле. - Зря ты мне бросаешь вызов. Советую тебе не злить меня, а выполнять все то, что я тебе говорю. В противном случае ты не будешь счастливым человеком и все люди будут смотреть на тебя с презрением. - И уж конечно, эти люди живут в нашем поселке Широкий? - А разве этого мало?- зло спросил Михаил Моисеевич. - Гораздо больше людей будет меня уважать за мою самостоятельность и за то, что я не стал, по сумасбродной прихоти родителя, ломать свою жизнь и жизнь Ханны Косиловой. - Одумайся, пока не поздно, и давай снимем этот вопрос с повестки дня. Тянуть с женитьбой на Ханне уже больше нельзя, да и выглядеть бесчестным человеком перед уважающими меня людьми из-за тебя балбеса, я не собираюсь. Так что выбора у тебя нет, и тебе придется покориться моей воле. - Никогда! - решительно произнес Аркадий. - Перестань перечить своему отцу и позорить меня перед добропорядочными людьми. В последний раз советую, поступай так, как я тебе говорю, и закончим на этом разговор. Аркадий решил последовать совету и прекратить бесполезный диалог с отцом. По всему чувствовалось, что последний уже никогда не изменит обязательству, данному Матвею Даниловичу Косилову. Аркадий поднялся из кресла и, обращаясь к матери, сказал: - Я пойду в гостевую комнату и немного отдохну. - Иди, сыночек, иди,- обрадовалась такому решению Рива Самуиловна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59