- Родственники были счастливы, узнав, что кому-то этот мальчик нужен и они могут избавиться от пятна на своей чистой горной биографии. Выкуп назначили - пять тысяч. Еще пять - вознаграждение посредникам и расходы на "транспортировку".
- Как тебе это удалось? - изумленно спросил Олег.
- Не будь придурком, Марк. Ты давно догадался, чем мы занимаемся. И наш товар нужен всем - и бандитам, и федералам.
Еще через неделю Олег позвонил и сказал, чтобы Марк был в семь часов вечера на девятом километре Ярославского шоссе по направлению к Москве, его там найдут.
Марк приехал чуть раньше, он поставил свою машину на обочину. И тут же засек "Ладу", тормознувшую метрах в двадцати от него. Рядом со знакомым братаном сидел Олег.
Ровно в семь впереди машины Марка остановился тяжело груженный многоосный рефрижератор. Его водитель стал озабоченно обстукивать колеса. Через некоторое время из кабины выбрался смуглый, черноволосый парень с беленьким мальчиком на руках. Это был знакомый Марку двоюродный брат Лены-чеченки.
- Возьми, - протянул он мальчика Марку. И озадаченно произнес: Сказал бы раньше, на каких больших людей работаешь, давно бы сговорились, капитан. Да, вот его свидетельство о рождении.
Марк отвез сына к матери. Он назвал его Олегом - в честь своего друга. В "Свидетельстве о рождении", выданном какой-то "администрацией" на чеченском и русском языках в графе "отец" значилось "Марк Константинович Пашков".
Тоненькая девушка-чеченка была мужественной женщиной, она не отреклась от любимого мужчины. Потому и погибла.
В первый же свободный вечер, когда Марк убедился, что его сын в надежных руках матери, он приехал к Олегу и Елене. Они с Олегом напились до зеленых человечков в углах его уютной, заботливо обставленной Еленой квартиры.
- Спасибо тебе... братан, - растроганно бормотал Марк.
- Я тебе был должен.. Теперь долг отдал... - Олег не очень контролировал себя. - Мы с тобой квиты, братан. Ты мне - жену, я тебе сына...
У Елены на лице не дрогнул ни один мускул. Она сидела за столом воплощение интеллигентной сдержанности. "Арийская кровь, - лезли в голову Марку обрывки пьяных мыслей. - Недаром её отец, Яков Лазаревич, был интеллигентом в нескольких поколениях... А я - русский Ванька, Иванушка-интернешл, русский дурачок..."
- Лена, - сказал он, - дай мне, как предлагала, телефон твоей подруги... Одинокой и сексуальной...
Марк решил, что если тугой узел не развязывается - его разрубают.
Елена облегченно вздохнула и протянула ему заранее приготовленный листик бумаги с цифрами, именем и отчеством: Маргарита Викторовна.
Часть III. Стрельба по движущимся целям
Авторитетный совет на Шаболовке
- Во, бля! - возмущенно сказал один из шести джентльменов, расположившихся за большим круглым столом. Точнее, за столом сиДело девять человек: шесть джентльменов - Алексей смутно припоминал, что вроде бы видел их на давнем дне рождения у Андрея Ивановича, сам Андрей Иванович, Алексей и, в качестве эксперта, Яков Михайлович Свердлин.
- Сука малосольная! - поддержал джентльмена его сосед, такой же респектабельный, с благородной сединой, упакованный в костюм из "тропической" хлопковой ткани цвета маренго и в итальянскую голубую сорочку. Почему "сука" - это Алексею было понятно. Но "малосольная"?
Вчера Тая предупредила его, что ужинать они будут у родителей. Она неукоснительно следила за тем, чтобы раз в неделю ездили к родителям в гости - на обеды или ужины. Обычно визиты приходились на субботы, иногда воскресенья, и Тая не позволяла Алексею от них отлынивать. "Ты не представляешь, как рады они нас видеть!" - говорила она, если замечала, что Алексей пытается найти благовидный предлог, чтобы остаться дома, поваляться с книжкой на диване, или посмотреть по ТВ очередной американский боевичок.
Но вчера была среда, неурочный день для родственных объятий. "Что-то случилось?" - спросил Таю Алексей. "Нет, ничего особенного. Папа хочет с тобой поговорить".
Марина Степановна встретила их поцелуями, Андрей Иванович крепко пожал Алексею руку и обнял зятя. Стол был уже накрыт, радовал глаз обилием домашних закусок, графинчиком с лимонными корочками и граненой бутылкой с наливкой для женщин.
Хозяйка дома заботливо, как наседка, ухаживала за молодыми, подкладывала Алексею лучшие кусочки. "Повезло тебе, Алексей, с тещей, благодушно улыбался Андрей Иванович, - любит она тебя". "А что? - не возражала Марина Степановна, - у меня зять отличный, настоящий мужчина в расцвете лет и сил".
Андрей Иванович заговорщически подмигнул Алексею, а Марина Степановна, раскрасневшаяся от рюмки наливки, разоткровенничалась:
- Я все боялась, что Таська, вертихвостка, приведет какого-нибудь шалапута из этих, нынешних. А она сделала правильный выбор на радость родителям.
- Таисия мне сказала, что ты отказался от... ну, скажем, ежемесячного "пособия"? - спросил Алексей Иванович.
- Не обижайтесь, Андрей Иванович, но это лишнее, - подтвердил Алексей. - Деньги на жизнь у нас есть.
- Откуда?
Алексей рассказал, что перед самым отъездом в Анталию Ольга открыла на его имя счет в банке и перевела на него все свои деньги - не маленькую сумму.
- Сколько? - напористо поинтересовался Андрей Иванович. - Со мной можешь не темнить. Это пусть твой Шварцман всем лапшу на уши вешает, что от старика Ставрова ничего не осталось. Он, Шварцман, умный...
- Я знаю о вашем разговоре с Генрихом Иосифовичем, - сказал Алексей. Он прикрылся вашим именем, когда к нему пришли с угрозами.
- Бредихин приходил. Числится директором липовой фирмы "Знамя свободы", а на самом деле - подручный Мамая. Выяснили...
- Буду знать, - принял информацию к сведению Алексей. - А с вами я и не собираюсь темнить. Ольга оставила мне, а теперь уже и моей супруге Таисии Андреевне, - он очень почтительно склонил голову в сторону Таи, где-то полтора миллиона долларов.
- Ты чего? - вытаращила глазенки Тая. - Взаправду?
- Не слабо! - удивился и Андрей Иванович. - Старик Ставров копил всю жизнь, но и Ольга, царство ей небесное, кое-чему научилась у папаши. Обвела вокруг пальчика всех: и шакалье, что набрасывается на большие деньги, и законы, которые налогами половинят наследство.
Он задумчиво что-то прикинул, спросил:
- Кто об этом ещё знает?
- Знал я и Генрих Иосифович. Теперь ещё вы трое...
- Женщины! - грозно сказал Андрей Иванович. - То, что услышали забудьте! И за меньшие деньги электрическими утюгами жгут да к батареям приковывают.
Он согнал хмурь с лица, обратился к дочери с неожиданной для него теплотой:
- Таисия! А для тебя Ольга должна быть святой женщиной. И не потому, что наследство оставила - и у нас кое-что имеется, не нищие. А потому, что была необыкновенно чистой и безгрешной. Только таким будущее открывается, и ей оно открылось: чувствовала, что скоро умрет, погибнет. Готовилась к этому...
- Да нет, - возразил Алексей. - Она улетала веселой, в хорошем настроении.
- Это Оля тебя огорчать не хотеЛа и стараласЬ остаться в твоей памяти привлекательной, с улыбкой.
Алексей подумал, что может так и было. Он в аэропорту, на посадке, обратил мимоходом внимание, что улыбается его Ольга как-то слишком уж весело и беззаботно.
- Ты, Таисия, - продолжал Андрей Юрьевич, - должна заботиться о могилке Ольги, чаще бывать на кладбище, ей будет приятно это, - Юрась говорил об Ольге, как о живой. - Заказывай службы в церкви за упокой - в дни её рождения и смерти и по соответственным церковным датам... И следи, чтобы служба велась в память именно Оле, а не чохом...
Он рассказал, что недавно был в храме, заказывал молитву за упокой души своего безвременно погибшего приятеля. Дали ему листик бумаги, попросили написать фамилию, имя, отчество усопшего раба божьего. И заплатить в кассу сто рублей. Все он сделал и приехал в названную субботу послушать службу. И что вы думаете? Помянули его друга в списке из полусотни других ушедших с миром.
Юрась с гневом блеснул глазами:
- Дождался я окончания службы, подошел к священнику и говорю: "Вы что же делаете, твари Господни, коллективисты хреновы?" Что за поминовение такое устроили? Это только в зонах людей губили пачками, но и там каждый возносился к Господу поодиночке!"
Алексей представил мысленно "беседу" Юрася со священником, в душе усмехнулся и вспомнил с тоской, как отпевали его Ольгу вместе с незнакомой женщиной.
Он сказал:
- Я ценю, что Тая проявляет уважение к памяти об Ольге. Но хватит об этом, не будем с ран срывать повязки...
Андрей Иванович был согласен с Алексеем, мужчины чокнулись рюмками и выпили. Женщины ушли на кухню готовить чай, и Андрей Иванович приступил к разговору о том, ради чего и был затеян ужин.
- Алексей, завтра за тобой к вечеру заедет Яков Михайлович и привезет тебя в один дом, где тебе предстоит встретиться с моими друзьями. Ну, не совсем уж друзьями, но мы вместе решаем сложные проблемы.
"Так, - подумал Алексей, - Юрась устраивает мне свиданку с "коллегами". Для чего?" Он прямо спросил об этом Андрея Ивановича.
- Это люди очень авторитетные...
- Авторитетные или авторитеты? - не совсем вежливо переспросил Алексей тестя.
- Не играй словами, молодой! - прикрикнул Юрась. - Говорю тебе, это очень авторитетные люди. Если они решат кого-либо на уши поставить поставят. Ты думаешь, в этом районе города власть у начальника управы или милиции? Видимость у них сплошная, а не власть! А вот если эти люди решат перевернуть вверх дном весь этот не маленький райончик Москвы перевернут... Понял?
- Проникся уважением к неизвестным мне геркулесам, - мрачновато пошутил Алексей. Его совсем не прельщала встреча с "неформальными вождями".
- А ты не ерничай! - похоже, Юрась обозлился от того, что его зять не понимает очевидного, к чему он сам привык относиться с большим уважением. Я уговорил собраться ради тебя, твоих проблем. И если они сочтут нужным помочь тебе - помогут.
Он, чтобы не услышали женщины, - с угрюмой озабоченностью спросил:
- Ты помнишь, что к Ольге чьи-то лапы дотянулись даже в Турции? И я не хочу, чтобы такая же участь выпала моей Тайке, да и тебя, зять дорогой, не хотел бы видеть покойником. Понял?
В том, что говорил Юрась, был большой резон, это Алексей вынужден был признать. Как и то, что его самодеятельное расследование зашло в тупик, он ни на шаг не продвинулся в поисках убийц Ставрова и Брагина, а потом и Ольги. Ну, поужинал с Благасовым в компании покойников на его кладбище, помотался по кладбищам, переспал ещё раньше, до Ольги, с двумя "похоронными" дамами... А взамен что получил? Его и Ольгу пытались взорвать - чудом спас "сталинский орел". Его и Таю хотели расстрелять в машине выручил телохранитель Юрася. Он - под прицелом, это ясно...
- Если не себя, то Таю пожалей, - проговорил Юрась.
- Что я должен делать? - сдался Алексей.
Юрась немного повеселел:
- Яков Михайлович привезет тебя в нужное место. Я там тоже буду, хотя и не я решаю... От тебя требуется, чтобы отнесся к людям, которые согласились с тобой встретиться, с большим уважением. - Юрась усмехнулся. веди себя так, словно тебя, рядового следака, пригласиЛи, допустим, на коллегию прокУратуры. Понял? И расскажи все, что накопал и что думаешь по поводу этих убийств. Тебя выслушают и попросят подождать решения в соседней комнате. Сиди и жди, тебя пригласят и сообщат...
- Они собираются ради тебя, по твоей просьбе? - спросил Алексей.
- По моей просьбе - да, но не ради меня...
Юрась заговорил очень доверительно:
- Видишь ли, конечно, мужики знают, что произошли убийства, кто-то балуется со взрывчаткой и стволами. Это их беспокоит, потому что каждый из них может стать жертвой наезда, если кто-то решит отнять то, что он собрал по крохам, потом и кровью, хитростью и умом... Беспредел следует выкорчевывать, ибо он не только не нужен, но и опасен для каждого из нас...
- Это называется "сходняк"? - брякнул Алексей.
- Дурак ты, Алексей, - процедил сквозь зубы Андрей Иванович. - Не твоего ума, как это называется...
Яков Михайлович привез Алексея в неприметный двухэтажный домик на Донской улице. Алексей ожидал, учитывая ранг "высокого" собрания, увидеть у подъезда иномарки, но было тихо и пустынно. Он сообразил: "тачки", чтобы не привлекать внимание, рассредоточены на близлежащих улицах и в любую минуту могут быть вызваны по мобильным телефонам.
Свердлин и Алексей вошли в подъезд, из него попали в большой холл, где в креслах расположились крепкие бритоголовые ребята. Они без особого оживления встретили пришедших - предупреждены, знают.
- Стволы есть? - спросил один из них.
Свердлин развел руками: мол, нет. Его небрежно, но вполне профессионально похлопали по поясу брюк, пиджаку, штанинам.
- У меня есть, - сказал Алексей.
- Доставай рукоятью к нам.
Алексей отдал им своего "макарова".
- Сейчас доложим, а вы пока посидите. - Им указали на свободные кресла.
Ждать заставили недолго, вышел Андрей Иванович и позвал их в просторную комнату с наглухо зашторенными окнами. "Любят они таинственность", - Алексей хотел это подумать насмешливо, но ему было не по себе.
Джентльмены сидели за круглым столом, перед некоторыми стояли чашечки кофе, перед другими - чай в стаканах с мельхиоровыми подстаканниками. Еще на столе были блюдечки и вазочки с сушками, орешками, печеньем, минеральная вода. Водки не было, что свидетельствовало о серьезности намерений.
- Якова Михайловича вы знаете, - сказал Юрась, - а это мой зять, Алексей Георгиевич Костров. - Он это произнес с заметной гордостью, потому что его зять был не замухрышкой и не плюгавым интеллигентиком, а статным, крепким мужиком, пиджак у которого распирали широкие плечи.
Свердлину и Алексею указали на свободные кресла за столом.
- Кто будет вести наш совет? - спросил Андрей Иванович. - Мне вроде не с руки, так как речь идет о моем родственнике, то есть о делах, близко ко мне лежащих.
- Пусть Юрий Игоревич председательствует, - решили единогласно.
Позже Андрей Иванович просветил Алексея, что Юрий Игоревич Штырев, с давних лет известный по кликухе Штырь, "держал" торговлю спиртным и никто не знал истинные размеры его "капиталов".
Юрий Игоревич кратко сообщил, что собрались они посоветоваться, так как возникли непредвиденные и сложные обстоятельства.
- Ты и правда "важняк"? - уточнил один из членов "совета" у Алексея.
- был, сейчас я вроде бы работаю в еженедельнике, но именно вроде бы, так как занят своими делами.
- Был он "важняком", но не паскудой, - весомо заявил Юрий Игоревич.
- Вы знаете, если бы не он, на правду отзывчивый, уже выросла бы на моей могилке березка, - немного драматично сообщил Андрей Иванович.
Алексей, отвечая на вопросы, встал, и Андрей Иванович одобрил это.
- Давай, Алексей Георгиевич, излагай все по порядку, - предложил Юрий Игоревич Штырев-Штырь.
Алексей решил, что раз сюда пришел - нет ему смысла что-то скрывать, недоговаривать. И он подробно рассказал, как наняла его Ольга Ставрова для розыска убийц своего отца и Брагина. Начал искать, но ещё даже на след не вышел, когда ему и Ольге, с которой он "расписался", сунули пластит под машину. Джентльмены при этом немного оживились, но не удивились.
- Я видел и чувствовал, - сообщил Алексей, что мне и Ольге пришили "хвост", но перехватить его не мог, так как в одиночку сильно не повоюешЬ. И я, от греха подальше, отправил её в_Анталию, пытаясь уберечь, но это была моя ошибка...
- Почему?
- Там она оказалась открытой для убийц. Здесь я бы все-таки прикрыл её, а там она была совершенно беззащитной.
Алексей разволновался от этих воспоминаний и неожиданно у него вырвалось:
- Ольга была беременна... Они убили и моего ребенка.
Сидевшие за столом хмуро уставились в свои стаканы, им, много повидавшим в жизни, были понятны чувства человека, у которого замочили беременную жену. На такое в их мире мог быть только один ответ...
Даже Юрась не знал такие подробности из жизни Алексея и смотрел на него с явным сочувствием.
- Из-за чего пожар? - спросил после молчания джентльмен, назвавшийся Виктором Николаевичем.
Алексей много думал над этой проблемой и теперь изложил свои мысли:
- "Харон" и другие фирмы и предприятия, а также шесть ресторанов и три больших кладбища управлялись тремя компаньонами: Брагиным, Ставровым и Благасовым. И была разработана хитроумная комбинация... Брагина и Ставрова каким-то образом убедили подписать завещание о том, что в случае их смерти дочери смогут получать процент от доходов, но в управлении фирмой участия принимать не будут. Думаю, что для успокоения компаньонов такое же завещание подписал и Благасов. Но я его не видел, и уверен, никто не увидит, потому что после гибели Ставрова и Брагина Благасов его аннулировал. Свою жену он ненавидит и вряд ли чего ей завещает.
- А что дочери убитых? - уточнил Виктор Николаевич.
- Ольга подняла бунт, стала искать убийц отца и объявила, что через суд будет добиваться одной трети "Харона".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39