А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


- Мы обследуем его с головы до пят, - сказал он, сидя за своим столом. - Мы просветим его и сделаем снимки спящего и бодрствующего, соберем мочу за сутки, и ты сможешь получить его обратно через семьдесят два часа. К этому моменту мы будем знать о нем все, что нам необходимо. Иначе, если делать анализы по частям, это затянется до бесконечности.
- Я понимаю, - согласилась она, держа на коленях Джеффи и крепко обнимая его. - Просто он уже много лет не покидал дом на ночь. А что, если я понадоблюсь ему?
- Сильвия, дорогая, - произнес Чарльз, и она услышала нотку снисходительности в его голосе, - если он позовет тебя ночью, я лично отправлю вертолет Фонда, чтобы он доставил тебя сюда. Это будет беспрецедентный случай.
Сильвия ничего не ответила. Чарльз был прав. Теперь Джеффи уже не реагировал ни на кого. Его не интересовали игрушки; он не осознавал и самого себя. Она не знала даже, заметит ли он, что она ушла.
- В чем еще дело? - спросил Чарльз. - Я никогда еще не видел тебя в таком угнетенном настроении.
- А, много всякого. Незначительные неприятности, но все же неприятности - у моего любимого дерева "бонсай" подгнил корень, а тут еще Алан - его временно отстранили от практики, и очень возможно, что он вообще потеряет лицензию. Долгое время все было хорошо, а теперь вдруг сразу пошло наперекос.
- Проблемы Балмера тебя не касаются.
- Я знаю. - Она мало встречалась с Чарльзом после того приема, и поэтому он не мог знать, как они с Аланом сблизились за это время.
- Ты ведь не замужем за ним, черт возьми. - Не прозвучала ли в тоне Чарльза нотка ревности? - А к тому же, насколько я слышал, в большинстве своих неприятностей он сам виноват. Мне кажется, что он сам уверовал в то, что пишет о нем желтая пресса.
- Алан утверждает, что это - правда. А Ба рассказал мне, что он видел нечто подобное во Вьетнаме еще будучи мальчишкой.
Чарльз презрительно хмыкнул:
- Тогда у Балмера нужно отнять лицензию уже за то, что он занимается врачебной практикой, ничего не сообщая!
Сильвия немедленно встала на защиту Алана.
- Алан - хороший, добрый, порядочный человек, а его сейчас хотят распять! - Но ее гнев быстро остыл: то, что говорил Чарльз, как-то совпадало с тайными сомнениями, которые вот уже несколько недель гнездились в ее сознании. - Ты видели его. Он показался тебе неуравновешенным?
- Параноики часто кажутся совершенно нормальными людьми, пока вы не коснетесь запретной темы. И тогда они вдруг становятся дьявольски опасны.
- Но Ба...
- При всем моем уважении к твоему слуге, Сильвия, нужно учитывать, что это просто темный рыбак из народа, в культуре которого важное место занимает поклонение предкам. - Он вышел из-за стола и стоял, опираясь на него, и смотрел на нее, сложив на груди руки. - Скажи мне - видела ли ты хоть раз, как он совершает свои чудесные исцеления?
- Нет.
- Знала ли ты лично кого-нибудь из неизлечимых больных, кто после лечения Алана стал бы совершенно здоровым?
- Нет, но...
- В таком случае будь осторожна! Если что-то выходит за рамки нормы и в то же время этого нельзя ни увидеть, ни услышать, ни потрогать, значит, этого не существует! Оно может существовать только в чьем-то мозгу. И этот кто-то, очевидно, порвал с реальностью и потенциально опасен!
Сильвия не желала этого слышать. Она не могла и вообразить, что Алан представляет опасность для кого бы то ни было. Чарльз просто сорвался с цепи, нападая на любого, кого считает своим соперником.
И все же, что, если он прав?
Глава 30
Алан
Войдя в дом, Алан первым делом налил себе стакан шотландского виски сорт, который больше всего приходился ему по душе. Пригубив немного, он плюхнулся на кушетку и откинул голову.
Поездка по городу оказалась для него нелегким испытанием. Если бы он не расписал заранее свой путь от дома до приемной и обратно, то и сейчас бы еще плутал по городу. Ему окончательно изменила память. Он был неспособен мыслить! Вот, например, сегодня в кабинете, когда появился человек с искривленной спиной, Алану пришлось подойти к книжной полке посмотреть в медицинский учебник, чтобы уточнить название болезни, которой страдал вошедший, - болезни Штрюмпфель-Мари, известной также как анкилозный спондилез.
"Боже, что со мной стряслось? Почему я не в состоянии держать в памяти даже самые элементарные вещи? Связано ли это с Дат-тай-вао или на подходе старческий маразм? Кстати, у этих симптомов также есть какое-то специальное название, но я не могу сейчас его вспомнить. По крайней мере, это не рак мозга - на то есть написанное черным по белому свидетельство, полученное мной в рентгеновском отделении Университетской больницы".
Алан закрыл глаза. Он чертовски устал.
Когда он снова открыл их, было уже темно. Но ведь он не мог проспать так долго!
Вскочив на ноги, Алан посмотрел на часы и увидел, что минуло всего лишь полтора часа. Тут послышался удар грома, и он понял, что надвигается летняя гроза.
У входной двери раздался звонок. "Может быть, он меня и разбудил?" подумал Алан и включил свет. Отворив дверь, он увидел стоящего за ней человека низенького роста, тощего, в потрепанном пиджаке и нервно теребящего в руках свою бейсбольную кепку.
- Доктор Балмер, могу я поговорить с вами? - спросил пришедший, глядя Алану прямо в глаза.
Алан напрягся - у незнакомца был уже хорошо знакомый ему "голодный" взгляд. Но вслух он ответил:
- Конечно. Чем могу быть полезен?
- Я к вам по поводу моей жены, доктор. Она...
Алан почувствовал легкую тошноту.
- Вы сегодня были в моей приемной?
- Да. Но меня не пустили к вам. Видите ли...
- Как вы узнали мой адрес?
- Я ехал из приемной за вами следом.
"Боже мой! Я даже и не подумал об этой опасности", - мысленно спохватился Алан и посмотрел в окно. Грозовой сумрак быстро сгущался, но вспышки молнии высвечивали поток машин, фургонов и пикапов, следующих по направлению к его дому.
- Я вижу, вы явились сюда не один.
Мужчина оглянулся вокруг и был явно обескуражен.
- За мною последовало всего лишь несколько человек. Те, вероятно, подсказали другим. Я собирался подождать, когда вы выйдете из дому, но, увидев, что остальные также едут сюда, решил, лучше зайду к вам первым.
- Сейчас я не могу ничего для вас сделать, - холодно произнес Алан. Вы понимаете, что здесь сейчас будет? Толпы людей, вытаптывающих газон у моих дверей! Я ведь сказал вам - завтра в пять.
- Я все понимаю, доктор. Но, видите ли, мы с женой живем в Стюарте это к северу от Палм-Бич, - и она слишком больна для того, чтобы везти ее сюда, так что я подумал, может быть, вы сами приехали бы к нам и осмотрели ее. - Он нервно рассмеялся. - Так сказать, дальний вызов на дом.
Хотя Алан и был уже порядком раздражен, его все же расстрогала история этого маленького человечка, который ради своей больной жены проделал столь долгий путь.
- Я не смогу к вам приехать, - тихо ответил Алан, - по крайней мере сейчас.
Он не мог оторвать глаз от увеличивающейся в размерах толпы близ его дома.
- Я отвезу вас. Об этом не беспокойтесь. Дело-то в том, - голос у него сорвался на стон, - что она умирает, и никто ничего не может для нее сделать.
- Но я правда не могу ехать, - произнес Алан как можно вежливее. - У меня здесь так много тяжелобольных, которых я должен поставить на ноги...
- Вы последняя ее надежда, доктор! Я видел то, что вы делали сегодня. Поверьте, если вы смогли излечить этих людей, то сможете помочь и ей, я в этом убежден!
Группка страждущих уже бежала через лужайку к дому. Грянул гром, и стекла в окнах задребезжали. С минуты на минуту должен был начаться ливень. Алан сделал попытку захлопнуть дверь.
- Простите, но...
- К чертям ваши извинения! - выкрикнул человек, сделав шаг вперед и не давая закрыть дверь. - Вы поедете со мной!
- Но разве вы не видите, что я...
- Вы должны поехать! Я заплачу вам, сколько захотите!
- Дело не в деньгах.
Бегущие люди были уже у самого крыльца.
- Отпустите дверь! - крикнул Алан, пытаясь закрыть дверь.
- Нет! - завопили хором низенький человечек и все те, кто подбежал в эту минуту, - они разом бросились вперед и широко распахнули дверь, оттеснив Алана, да так, что, потеряв равновесие, он отлетел назад и упал на пол.
Но безумцы не остановились у дверей. В слепом порыве, проталкиваясь в дверной проем по двое, по трое, с вытаращенными глазами и искаженными лицами, они ринулись к Алану, вытянув вперед свои жадные руки. Они не собирались причинять ему вред - в их глазах не было озлобления. Но от этого его страх перед ними не шел на убыль. Этих людей уже ничто не могло остановить. Они жаждали прикоснуться к нему, схватить его, потащить его к своим больным детям или женам или к автомобилям, чтобы везти к себе домой, где их уже ждали те, кто нуждается в нем, хочет использовать его, овладеть им хотя бы на минуту или хотя бы на несколько секунд, чтобы только он успел совершить свое чудо. А затем они готовы были вновь отпустить его на свободу, и пусть он тогда идет по своим делам, преследуемый лишь вечными благодарностями.
Он стал для этих людей вещью. Вот, что пугало Алана в этот миг больше всего.
Их было так много, и они так толкались и отпихивали друг друга, стремясь добраться до него, что Алан, в страхе отступая от них, споткнулся и упал на пол. Вслед за ним попадали и другие, толпившиеся вокруг. Повалившись, они придавили его своей тяжестью, не давая ему дышать. А сверху наваливались все новые тела. Алан почувствовал, как грубый ворс коврика колет ему щеку. Чей-то локоть больно уперся ему в живот. Ему стало страшно, он попытался закричать, но у него не хватало дыхания.
Если его не выпустят и не дадут ему глотнуть воздуха, он задохнется. Свет померк у него в глазах.
Глава 31
Ба
Миссус молчала всю дорогу, пока они добирались из города. В последнее время она все чаще экзаменовала его по вопросам натурализации. И Ба был доволен, что сегодня она не задавала ему никаких вопросов. Он вновь и вновь пересматривал свое отношение к процессу натурализации. И вовсе не потому, что не любил свою новую родину - нет, он любил ее искренне, - а потому, что натурализация представлялась ему окончательным и бесповоротным шагом, будто смертельным ударом в сердце его прежней родины. Это выглядело так, будто он говорил:
"Ты, моя старая родина, мертва и бесполезна для меня, я нашел новое местожительство и отныне отрекаюсь от тебя навсегда". Вправе ли он так поступать? Ответить на этот вопрос было нелегко.
Его родную деревню сожгли, его друзей уже давно не было в живых, а те, кто правил его страной, вероятно, расстреляли бы его, если бы он вернулся обратно.
Миссус молча всматривалась в грозовое небо и во вспыхивающие время от времени зигзаги молний. Когда они проезжали мимо приемной доктора Балмера, она наконец заговорила:
- Посмотри-ка, Ба, площадка совсем пуста.
Ба притормозил и выглянул на улицу, где сгущались предгрозовые сумерки. Площадка была не совсем пустой - на ней стояли два автомобиля. Но это, конечно же, не шло ни в какое сравнение с тем столпотворением, которое можно было наблюдать здесь в это время в течение последних двух недель.
- Что случилось?
- Может быть, им надоело ждать и они разошлись, Миссус?
- Сомневаюсь. Они ждали слишком долго... трудно представить себе, что у всех у них вдруг одновременно кончилось терпение.
- Возможно, их прогнала полиция.
- Возможно. Должно быть, Тони надоели эти уличные сцены возле его офиса и он вызвал полицию. Но он не стал бы этого делать, не посоветовавшись с Аланом, а я сомневаюсь, чтобы Алан с ним согласился. Может быть...
Вдруг ее голос дрогнул. Как ни старалась Миссус скрывать свои чувства, Ба знал, что она глубоко неравнодушна к доктору Балмеру. В народных легендах говорилось, что опасно любить тех, кто обладает силой Дат-тай-вао. Но что он мог ей сказать? Как можно остеречь кого-нибудь от чувств? А кроме того, жребий уже был брошен. Дат-тай-вао сама отыскивала людей, чей жизненный путь уже был предначертан. Ба знал, что доктор пройдет этот путь несмотря ни на что. Такова была его карма.
И все же по какой-то непонятной причине вид почти пустой стоянки породил у него тревожные предчувствия.
Он набрал скорость и собрался ехать прямиком к Тоад-Холлу, но Миссус распорядилась:
- Поезжай к дому доктора Балмера.
- Слушаюсь, Миссус, - ответил Ба, одобрительно улыбнувшись. Видимо, Миссус также почувствовала что-то неладное.
Молния сверкала все ярче и ярче, небо потемнело, но гром не был слышен в звуконепроницаемом салоне. Внезапно хлынул ливень, и Ба включил фары. Вскоре он услышал, как Миссус вскрикнула, - улица, по которой они ехали, была с обеих сторон забита автомобилями всех марок. То ли кто-то устраивает грандиозный прием, то ли...
- Они нашли его дом! - Она сказала это хриплым шепотом, склонившись к уху вьетнамца.
Ба остановил машину прямо посреди проезжей части. Сквозь пелену дождя он видел толпу людей, толкающихся у крыльца и пытающихся проникнуть в дом.
- Ба, они ворвались внутрь!
Ба достаточно было услышать в ее голосе испуг. Он выключил мотор и выскочил из машины под проливной дождь. Быстро передвигая свои длинные ноги, он мгновенно добрался до двери и стал проталкиваться в дом, рассекая толпу. Тех, кто не хотел или не мог отойти в сторону, он бесцеремонно хватал за ворот рубашки или куртки или просто за шею и отбрасывал в сторону одного за другим.
Таким образом он проник внутрь и, не видя еще доктора, сразу же понял, что он там - в копошащейся на полу посреди гостиной кучке людей. Может быть, эти люди сошли с ума? Почему они набросились на доктора? Долго ли он лежит под ними? Нужно немедленно помочь ему!
Ба врезался в толпу, грубо отбрасывая людей, стоявших у него на пути, и, пробившись наконец к живой кучке, принялся растаскивать всех, кто попадался ему под руку, при свете молнии определяя нужное направление. Он действовал энергично, зная, что у него совсем мало времени. Люди были упрямы и чрезвычайно агрессивны. Они яростно отбивались, норовя ударить его кулаками в лицо, ногами в живот. С такими Ба был особенно беспощаден, расшвыривая их куда попало. В комнате раздавались стоны, крики, вопли, заглушавшие порой удары грома.
При очередной вспышке молнии он увидел, что перед ним лежит доктор Балмер - растрепанный, с белым как мел лицом, задыхающийся. Ба протянул ему руку и помог подняться на ноги. Отовсюду доносились голоса:
- ...Кто это, черт возьми?
- ...Откуда он взялся?
- ...Какой огромный!
- ...Он еще страшнее тебя, приятель!
Толпа расступилась, образовав вокруг Ба и Алана свободное пространство. Вид у Ба был ужасный - с его одежды стекала вода, волосы прилипли к черепу и свисали лохмами со лба. Одного его вида было достаточно, чтобы люди разошлись к своим автомобилям без попыток дальнейшего сопротивления.
- Миссус ждет вас в машине, - сообщил Ба доктору.
Тот кивнул.
- Спасибо, со мной все в порядке.
Ба сомневался, что это на самом деле так.
- Возможно, но скажите, пожалуйста, об этом ей сами, чтобы она удостоверилась, что вы в безопасности.
- Конечно. - Алан направился к двери.
Какой-то человек преградил ему дорогу.
- Вы никуда не пойдете, пока не посмотрите мою сестру.
Ба выступил вперед, но этот человек, по-видимому, только этого и ждал. Без всякого предупреждения он нанес сокрушительный апперкот в челюсть Ба. Тот блокировал удар ладонью и своими длинными пальцами обхватил кулак противника. Некоторое время он удерживал руку этого человека в своей руке, а потом вдруг резко повернул ее. Раздался громкий хруст. Человек вскрикнул и упал на колени.
- Господи! - воскликнул Алан. - Ты искалечил его!
- Миссус ждет вас, - все так же спокойно ответил Ба.
- Хорошо, - сказал доктор и повернулся к толпе: - Когда я вернусь, чтобы никого из вас здесь не было.
Под сердитое гудение толпы Алан, а вслед за ним и Ба направились к машине. Балмер открыл дверцу и наклонился. Из толпы раздавались крики:
- Ну конечно! Для богачей у него всегда есть время, но только не для нас!
- Чтобы попасть к нему на прием, нужно иметь роскошный автомобиль.
Ба услышал у себя за спиной звон разбитого стекла. Он обернулся и увидел, что на газон из разбитого окна вылетела настольная лампа. Кто-то швырял кирпичи в окна. Кто-то кидал камни в Ба. Но прежде чем камни полетели в него и в его машину, Ба успел усадить доктора на заднее сиденье и захлопнул за ним дверцу. Затем он вскочил на сиденье водителя, включил сцепление и нажал на газ.
- Какого черта... - попытался было возразить доктор, но в это время в корпус машины с грохотом ударился кирпич.
- Мой автомобиль! - вскричала Миссус. - Зачем им понадобилось портить мою машину?
- Они взбешены, разочарованы и напуганы, - сказал доктор.
Миссус рассмеялась:
- Любого другого, кто произнес бы что-либо подобное, я назвала бы кретином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38