– Пожалуйста, – слабо прошептала она, ища в лице негодяя хотя бы немного сострадания.Он был так молод. Моложе Бена. Какая нелепость, совсем еще мальчик мог совершить такую жестокость.– Ты не можешь сделать это и называть себя христианином. – Верити уловила искру неуверенности в его глазах и на мгновение подумала, что победила.– Двести гиней! – сказала за его спиной герцогиня.Юноша поднял нож и прижал его к скуле Верити. Она почувствовала короткий укол, что-то мокрое потекло по ее лицу.– Будь ты проклят навеки, – прошептала она и снова закрыла глаза.Она ждала боли.– Господи, и они еще называют женщин слабым полом! – Гнев герцогини переходил в ярость, ее нервы были натянуты. – Мне придется сделать это самой.– Да, в наши дни трудно найти хороших слуг, – тихо заметила Верити.Она открыла глаза и увидела, как герцогиня вырвала нож из руки юноши.Кайлмор говорил, что его мать не остановится ни перед чем. Она не откажется от унижения и издевательства над жалкой шлюхой. Надеяться не на что.Человек, которого Верити любила, называл ее самой смелой из всех, кого он знал. Она отказывалась встретить свою судьбу как хныкающая жалкая трусиха. Она не будет кричать, вопить, просить пощады. Она знала это. Даже царапина на щеке жгла ее как огонь, а худшее было еще впереди. Но она сохранит свою гордость насколько сможет.Гордость не спасет ее, но гордость – это все, что у нее есть. Верити выпрямилась, как будто это она была герцогиней, а мать ее любовника – дешевой проституткой.Что-то слегка похожее на восхищение мелькнуло в остекленевших глазах герцогини, таких же ярко-синих и красивых, как у Кайлмора.– Должна признать, ты достойный противник.– Это ничего не изменит, – сказала Верити как можно спокойнее. Мольбы никогда не помогают. Может быть, поможет презрение. – Повторяю, мы с его светлостью расстались навсегда. Он поклялся, что не станет преследовать меня.– Даже если это так, я заслуживаю какого-то отмщения за то беспокойство, которое ты мне причинила, – с торжеством сказала герцогиня.– Пыток и изнасилования?– Эти вещи связаны между собой. – Герцогиня погладила лезвие ножа и посмотрела на свою жертву. – Пожалуй, я выколю тебе глаз.Ком встал в горле Верити.– Вы ослепите меня? – возмутилась она.– Нет. Один глаз я оставлю. Я хочу, чтобы ты видела, что я делаю. Опасно ставить себя выше тех, кто лучше тебя.– Вы не лучше меня, – отрезала Верити. Ярость побеждала страх. Только ярость давала ей силы спокойно стоять в ожидании пытки. – Вам это не сойдет с рук. Я прибегну ко всей силе закона.Верити удивило и немного испугало, когда герцогиня рассмеялась, звонкий и приятный звук нарушил тишину.– Я – герцогиня Кайлмор. Ты – любовница моего сына, простолюдинка. Закон не станет считаться с тобой. Если только я не решу выслать тебя из страны за проституцию.– Да вы просто дьявол, – ужаснулась Верити.«Пусть это произойдет быстро», – молила она Бога, хотя знала, что герцогине хочется как можно дольше продлить ее мучения.Сила духа – это все, что оставалось у Верити. Она закрыла глаза и ждала.Герцогиня была совсем рядом, Верити услышала шуршание шелкового рукава, герцогиня отвела руку в сторону для удара.Затем мгновенная тишина, и холодный, властный, любимый голос прорезал окружавший ее туман кошмара:– Пролей хотя бы каплю ее крови, и я застрелю тебя на месте. Глава 25 Отчетливо произнесенные слова Кайлмора вырвали Верити из беспросветной темноты, в которую она погрузилась.Он не мог появиться здесь, чтобы спасти ее. Такие невероятные подвиги совершаются только в волшебных сказках. Должно быть, от страха и горя она сошла с ума.Но когда Верити открыла затуманенные глаза, Кайлмор, такой же надменный, как и всегда, направлялся к ней. От его ярости дрожал даже воздух.Он был одет во все черное, от шелковой рубашки до длинного пальто, достававшего до земли.На фоне черной одежды его лицо было бледным и напряженным. Одна рука небрежно касалась рукоятки кинжала, висевшего на поясе, а в другой Кайлмор держал тяжелый пистолет, нацеленный на мать и Смитсона.Ахнув, герцогиня обернулась.– Джастин, не будь смешным. Ты не можешь угрожать родной матери.Она сказала это вполне рассудительно. Исступленно жаждавшая мести гарпия, какой она только что была, исчезла. Герцогиня торопливо спрятала смертоносный серебряный нож в складках своих юбок.Дикая ярость была в улыбке герцога, когда он остановился в нескольких футах от матери.– Я могу и угрожаю вам, мадам. – Он взглянул в сторону Верити. – Ты не пострадала, mo cridhe?– Нет, – прошептала Верити.Все еще дрожа, она смотрела на Кайлмора полными слез глазами.Она была спасена. Он никогда никому не позволит обидеть ее. Верити знала это так же хорошо, как знала, что жить – значит дышать.– У тебя кровь на лице, – указал он, и в его голосе было столько нежности.– Всего лишь царапина, – неуверенно сказала Верити.В сравнении с тем, что собиралась с ней сделать герцогиня, этот неглубокий порез ничего не значил.– Надеюсь. Иначе кто-то дорого заплатит за это. – Скрывая свои чувства, Кайлмор вновь сурово посмотрел на мать.Герцогиня встретила его взгляд с презрительной гримасой на лице.– Ты ничего мне не сделаешь, у тебя смелости не хватит.Очевидно, она решила, что бравада – лучший способ выйти из создавшегося положения.– Проверьте, – сказал он тем же внушающим ужас спокойным голосом.Но герцогиня не поняла предупреждения. Торжествующая улыбка скривила ее губы.– Ты забыл, что со мною четверо, а ты один.Властная манера Кайлмора не изменилась.– Четыре человека, которые скоро будут арестованы, и каждое слово их показаний будет приговором для вас.Он сделал знак кому-то, находившемуся позади него. И из придорожных зарослей вышли восемь вооруженных слуг. Среди них Верити узнала Хэмиша, Энди и Ангуса.– Джастин, подумай о скандале! – резко сказала герцогиня.– Да, подумайте об этом, – с удовлетворением ответил он.Неслышно и ловко люди Кайлмора взяли на мушку юношу, который чуть не изрезал Верити, и того типа, который охранял пугающе неподвижное тело Бена.Герцог взглянул на громилу, который все еще удерживал Верити.– Если надеешься дожить до следующей минуты, отпусти ее.В его голосе была такая властность, что через мгновение Верити была свободна. От внезапности освобождения она не устояла на ногах, покачнулась и жадно глотнула воздух, чтобы преодолеть неожиданное головокружение.Кайлмор успел поддержать ее.– Господи, mo leannan, что они с тобой сделали? – тихо прошептал он.От его прикосновения слабость исчезла. Верити влекло к его силе и теплу, как цветок тянется к солнцу.Он здесь, он здесь.Эта песенка радости и изумления помогла ей впервые за все это время свободно вздохнуть. Верити подавила ми путное желание уткнуться носом в его грудь и притвориться, что опасность миновала.Даже защищая ее своим телом, Кайлмор не опускал пистолета.Ее сердце переполняла странная радость. Как ей хотелось навсегда остаться в объятиях Кайлмора, но ее желания сейчас были так же невыполнимы, как и раньше.Ей хотелось прильнуть к Кайлмору и залить его слезами благодарности.Сдерживаясь, Верити снова глубоко вздохнула. Сейчас надо взглянуть на брата. Его слишком долго не было слышно.– Мне надо посмотреть на Бена, – с беспокойством сказала она. – Он вон там, его избили почти до смерти.– Хэмиш, иди с ней, – распорядился Кайлмор.Он не опускал пистолета, нацеленного на мать, все время, пока Верити спешила к брату. Бен, все еще связанный, лежал на земле. К счастью, он, должно быть, потерял сознание еще до того, как герцогиня схватила нож.Верити, рыдая, опустилась рядом с ним на колени.«Жив ли он? Пожалуйста, пусть он будет жив».Она наклонилась над его бедным избитым телом и прижала брата к своей груди. Даже в мягком свете сумерек она видела, как сильно он пострадал. Слава Богу, Бен еще дышал. Она слышала, как проходит воздух через его разбитые губы.– О, Бен, – тихо говорила Верити, укачивая брата так, как укачивала его, когда он был ребенком, слезы невольно катились по ее щекам. – Бедный мой, дорогой братик.Бен не слышал ее.Его избивали долго и беспощадно. Со всей осторожностью Верити положила себе на колени его разбитую голову, а Хэмиш разрезал охотничьим ножом его узы.– Они хорошо поработали, миледи. – Шотландец ощупал бесчувственное тело ее брата.– Это я во всем виновата, – шепотом сказала Верити, вынимая из рукава носовой платок, который Бен заставил ее взять.Хэмиш задумчиво посмотрел на нее.– Ох, не надо обвинять себя. Это все устроил вон тот злой дух.Не обращая внимания на боль в разодранных ладонях, Верити пыталась носовым платком стереть грязь и кровь с распухшего, покрытого синяками лица Бена. Но его раны были слишком серьезны, и платок скоро пропитался кровью.Нос был свернут набок, а рот представлял собой кровавую рану. Если бы не копна белокурых волос, Верити с трудом узнала бы брата.– У него сломан нос и, возможно, несколько ребер. Мы отвезем вашего брата в замок, там доктор осмотрит его, – сказал Хэмиш.– Нет, Джастин! Ты шутишь!Громкое возмущение герцогини отвлекло внимание Верити отлежавшего без сознания брата. Мать и сын стояли в нескольких футах от нее. Их лица с тонкими чертами, выдававшими родство, пылали от откровенной ненависти.– Я вполне серьезен, мадам. – Такого ледяного тона Верити еще никогда не слышала. – Вы уезжаете во вдовий дом в Норфолке. И забираете с собой вашу гнусную подопечную. Вас туда проводят, и я установлю круглосуточную стражу в доме. Если вы осмелитесь хотя бы на фут удалиться от Норфолка, я сниму с себя ответственность за ваши расходы, можете рассчитывать только на вашу долю из наследства моего отца.– Это жестоко! Я твоя мать! – Ярость в голосе герцогини заставила Верити, расчесывавшую спутанные волосы Бена, замереть.– Мне давно следовало обуздать вас. – В словах Кайлмора было столько ледяного холода, что по спине Верити пробежала дрожь. – По глупости я верил, что вы бессильны без доступа к герцогскому кошельку. Сегодня эта страшная ошибка чуть не стоила мне потери самого дорогого человека.Сердце Верити затрепетало от незаслуженного счастья. Это было признание, близкое к открытому объяснению в любви.Кайлмор поднял руку, предупреждая любые протесты матери.– Нет, мадам, не тратьте понапрасну силы. Я решил. Вам предназначена судьба безобидной деревенской жительницы.Герцогиня выпрямилась.– Очень впечатляет, Джастин, – злобно усмехнулась она. – Но в моем арсенале есть еще одно оружие.– И какое же? – небрежно спросил он, словно обсуждая мелкую ставку на бегах или боксерском матче.– Мой муж, несомненно, был сумасшедшим. К сожалению, и сын очень вспыльчив, с ним трудно ладить. – Последние слова сопровождались притворной печалью. – Твое недавнее поведение указывает, что ты унаследовал трагические недуги своего отца. Только попробуй исполнить свое подлое намерение и отправить меня в ссылку, и я добьюсь, чтобы тебя признали безумным.– Нет! Это неправда! – в страхе воскликнула Верити, вцепившись руками в рваную и грязную рубашку Бена.Кайлмор взглянул в ее сторону и улыбнулся.– Не волнуйся, mo leannan. Эта тигрица уже потеряла свои зубы.Герцогиня нахмурилась, услышав уверенность в его словах.– Ты так думаешь, Джастин? Лондон интересуют подробности возращения твоей знаменитой любовницы. Всегда ходили слухи о твоем безумии. Стоит только немного их подогреть. – У нее хватило духа протянуть руку и похлопать сына по щеке, как будто он и вправду был беспокойным ребенком. – Так что не будем больше говорить о вдовьем доме.Улыбка исчезла с лица Кайлмора.– Слухи будут охотно распространяться и о том, что происходит в вашем доме, мадам. Отвратительные истории о ненасытности вашего пристрастия к сильным молодым лакеям. Или об уличных грабителях, которым вы платите гинею за доставляемые вам непристойные удовольствия.Даже издалека Верити увидела, как побледнела герцогиня.– Джастин? Что ты говоришь? – отшатнулась от сына герцогиня.Кайлмор по-прежнему сохранял поразительное спокойствие. Верити знала: чем спокойнее он говорил, тем более опасным становился.– У меня есть клятвенно подтвержденные свидетельства вашей ненасытности. Вашими бесконечными связями с членами высшего общества можно пренебречь. Но ваша слабость к грубым извращениям не встретит понимания. Смитсон, ваш сводник, стоит рядом с вами. Сомневаюсь, что он не раскроет рта, когда ему будет угрожать виселица. Подумайте как следует, прежде чем угрожать мне вашими жалкими выдумками.– Так ты следил за мною, ничтожный маленький ублюдок? – прорычала герцогиня.Презрительный тон заставил Верити вздрогнуть от запоздалого страха, тошнота подступила к ее горлу.– Конечно, – сказал Кайлмор, оскорбления матери не задевали его. – Я знал, что наступит день, когда вы нарушите даже те небольшие ограничения, которые я великодушно установил.Когда герцогиня заговорила, ее голос дрожал, и румянец неестественно яркими пятнами выступил на землистого цвета щеках.– Нет, Джастин! Это слишком жестоко. Если не хочешь думать обо мне, подумай о себе. Не можешь же ты вывалять имя Кинмерри в грязи!– Я делал только то, что мне приказывали, ваша светлость, – сказал из-за спины герцогини Смитсон. – Я потерял бы хорошую работу, если бы не исполнял требований леди.– Ты бандит и убийца, – ледяным тоном оборвал его Кайлмор. – И я позабочусь, чтобы тебя и твоих сообщников повесили за то, что вы сделали сегодня.– Нет, Кайлмор, – вмешалась Верити.Медленно, с величайшей осторожностью она положила голову Бена на мягкую траву. Ее вмешательство вызвало короткую паузу. Кайлмор смотрел на Верити скорее с удивлением, чем гневом.– Ты не представляешь, как я близок к тому, чтобы расстрелять их прямо здесь и сейчас и послать закон к черту.– Поверьте мне, я знаю, – тихо сказала она, понимая, как напряжены его нервы.Верити встала и, расправив плечи, подошла к герцогу. Она протянула руку и, преодолевая минутное сопротивление Кайлмора, взяла у него пистолет. Холодный тяжелый пистолет лег на ее ладонь.– Ее светлость права. Публичный скандал принесет вам много вреда, – спокойно объяснила она. Дай Бог, чтобы она сумела заставить Кайлмора уступить рассудку. – Пусть она едет в Норфолк. Пусть возьмет свою свору – страха перед арестом будет достаточно, чтобы удержать их там.– Она пыталась убить тебя. – Звучный голос Кайлмора был как яростный удар кнута. – А эти скоты, которые могли убить твоего брата, помогали ей.– Я не забыла о Бене. – Она взглянула в сторону, где Хэмиш все еще обрабатывал раны Бена. – Но если вы посадите этих людей на скамью подсудимых, станет известна вся эта печальная история, никому не будет от этого лучше.– Ты более великодушна, чем я, mo cridhe, – тихо сказал Кайлмор.И безжалостно сдавил плечо матери.– Так что вы скажете? Норфолк? Или заключение неисправимой преступной маньячки в сумасшедшем доме? И черт с ним, со скандалом.В ярко-синих глазах герцогини стояли слезы, Верити была уверена, что это слезы ярости, а не раскаяния.– Джастин, ты делаешь мне больно, – жалобно сказала герцогиня.Переход от угроз к унизительной слабости не поколебал Кайлмора.– Больно, вам? Господи, да я бы с радостью четвертовал вас. – Было заметно, что он едва сдерживался. – Так как же, мадам? Я жду ответа.Лицо герцогини было бледным и осунувшимся, наконец стал заметен ее возраст.– Я поеду в Норфолк.– Хорошо. – Но Кайлмор не отпустил ее плечо. – Только прежде, чем вы уедете, попросите прощения у этой леди.Лицо герцогини окаменело от ненависти, а потрясенная Верити лишилась дара речи. Знатной даме из высшего общества извиняться перед куртизанкой? Немыслимо.Герцогиня попыталась сбросить руку сына, но ей это не удалось.– Будь ты проклят, Джастин, я никогда не унижусь перед этой шлюхой.– Унизитесь, мадам. Иначе поплатитесь за это.– Эта девка должна валяться в канаве, там ее место, – грубо ответила герцогиня. К ней в какой-то степени вернулась уверенность. – И не угрожай мне сумасшедшим домом. Ты с таким же успехом можешь посадить туда свою мать, как и доплыть до Ирландии. Немедленно прекрати этот глупый спектакль и отпусти меня. Я уеду в Норфолк и даю тебе слово герцогини Кайлмор, твоей шлюхе ничего не угрожает. Достаточно и этой уступки.– Далеко не достаточно, – сказал Кайлмор таким тоном, что Верити вздрогнула. Он повернулся к своим людям, которые сторожили слуг герцогини. – Дункан, сэр Джон Ферт все еще местный судья?– Да, ваша светлость.– Тогда поезжай в Клавертон-Холл и сообщи ему, что я задержал бандитов, которых надо предать суду.– Хорошо. – Дункан опустил пистолет и направился к деревьям.Верити ждала в напряженном молчании. Конечно же, герцогиня не позволит своей гордости навлечь беду на них всех.Но гордость герцогини была непредсказуемой и ужасающей силой.Только когда Дункан отошел достаточно далеко, герцогиня уступила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32