Хотя нет! Совсем уж равнодушным оно не осталось: фырканье, зловещее бурканье и раздражение значительно усилились!.. Все-таки даме были неприятны мои попытки сохранить свою шкуру в целости и сохранности. Своим характером она определенно напомнила мне о незабвенной первой и по счастливому стечению обстоятельств единственной бывшей второй половине! Эх, ностальгия…
Чувствуя себя на грани очередного нервного срыва, я неустрашимо отступал, в глубине души надеясь только на некое чудо. При этом необыкновенно храбро вполголоса материл разлагающееся чудовище, пока успешно уклоняясь от его тянувшихся ко мне передних конечностей. А похотливое создание безнадежно пыталось скрипучим голосом уговорить меня сдаться по-хорошему, уступив столь неотразимой красоте.
Наше противостояние продолжалось около получаса и порядком меня достало. Я устал, как вол на пахоте! Остатки алкогольной дряни зловеще намекали на свое нежелание находиться в таком активном организме. А мерзопакостная тварь и не думала утомляться, так что мне становилось все труднее отбивать удары ее длинных рук с тремя мощными когтями на каждой. Пару раз не удалось среагировать на стремительные выпады, в результате чего моя совсем чуть-чуть поцарапанная рука горела огнем, навевая мысли о яде, гангрене и последующей ампутации конечности…
Вот тут-то и произошло чудо!
— Мать твою! — отчетливо бросил я и грустно шмыгнул носом, не сводя глаза с замершего монстра. Как-то отстраненно почувствовал, что мои ноги медленно погружаются в зыбкий пол.
Чудовище топталось метрах в трех, не решаясь подойти ближе. С одной стороны, это меня вполне устраивало, с другой — нагоняло не очень хорошие предчувствия. Вниз смотреть совсем не хотелось. Лишь осознав, что утоп почти до колен, я на мгновение оторвал взгляд от монстра.
— Фу, блин! — выдохнул с немалым облегчением.
Мое больное воображение, признаться, рисовало полчища зловещих змей, в чей густой клубок посчастливилось попасть, а это был всего-навсего зыбучий песок!..
Довольно хрюкнув, я ободряюще улыбнулся спасовавшему трупу и предпринял попытку высвободиться. Тут-то мое спокойствие как в унитаз спустили, поскольку результат был на сто процентов противоположным ожидавшемуся! Стоило мне потянуть ногу вверх, как я стремительно, не успев и пискнуть, провалился по самую грудь, каким-то чудом остановив погружение за счет локтей.
Тем временем чудовище, видя, что законная (по его ошибочному мнению) добыча норовит ускользнуть, заметно активировало свои попытки меня достать и с опаской неуклюже шагнуло в мою сторону.
Ситуация, несмотря на трагичность, показалась мне довольно забавной: я, уперевшись локтями, непринужденно болтал ногами чер-те знает в каком пространстве, а голодная во всех отношениях дамочка, держа дистанцию, с криком негодования проворно отскакивала назад, стоило ее ножкам погрузиться в песок по щиколотку.
Бесконечно это, разумеется, продолжаться не могло. Тварь присела на корточки и подобралась, словно, потеряв остатки здравомыслия, решилась прыгнуть на меня. Мысленно сгруппировался и я, приготовившись ускользнуть от нее самым неприятным, но наиболее приемлемым для себя способом.
В полнейшей тишине мы пронзительно смотрели друг на друга. Лишенные кожного покрова мышцы адского создания тяжело вздымались и исходили зеленоватой слизью… Довольно неприятное зрелище, которое я в конце концов и не выдержал!
Резко подняв руки, потерял опору и заскользил вниз. Чудовище метнулось за мной, пытаясь схватить за шевелюру, но было поздно… Ограничившись презрительным плевком в горящие глаза несостоявшейся любовницы, я ретировался в песок, благоразумно не решаясь строить прогнозы насчет своего будущего.
5
Быстро набрав скорость, я матерился про себя, отгоняя мрачные видения аппетитного фарша, в который в скором времени должен был, похоже, превратиться. Я даже представить не мог глубину пропасти, падая уже минут пять кряду и не находя и намека на завершение полета. Перспектива, прямо скажу, не радовала нисколько!.. Впрочем, если вдуматься, вряд ли бы настроение кардинально изменилось, даже знай я глубину с точностью до дюйма…
Попытался сосредоточиться на своих ощущениях. С одной стороны, до чертиков надоело падать и мечталось о скорейшей посадке, зато с другой… Почему-то хотелось, чтобы полет длился вечно! Буквально убивала мысль о надвигающейся встрече с какой-либо твердью…
А вдруг там, внизу, плещется вода, которая конечно же мягче камня!.. Хотя, упав с такой высоты, вряд ли я замечу существенную разницу…
Меня окружала субстанция, напоминавшая промозглый туман. В ней то и дело попадались ледяные крупинки, которые со злорадной целеустремленностью старались посильнее расцарапать мой изящный фэйс и лишить последнего (потому еще более горячо любимого!) глаза.
К счастью, туман с осточертевшими льдинками довольно быстро закончился. К счастью…
Тьфу, блин, гадость какая! Только кретин может назвать такую отстойную подставу счастьем!
Туман испарился, да… Спрашивается — на хрена?! Кто его об этом просил?!
Может, для кого-то стремительно приближавшаяся буровато-серая поверхность, источавшая сероводород, и есть истинное счастье, но уж точно не для меня!
Захотелось зажмуриться, но отчего-то не получилось. Не иначе жуткий холод парализовал лицо!.. Вот и сердце падает куда-то вниз. Тоже, видать, от холода!
Прошло около пяти минут… Постепенно до меня дошла мысль о некоторой странности происходящего: ветер по-прежнему с силой бил снизу, а земля за это время не приблизилась ни на йоту!..
Со всем возможным в данной ситуации тщанием я проанализировал свое загадочное падение и пришел к неутешительному выводу о том, что абсолютно ничего не понимаю!
Не найдя ничего более умного, перевернулся и стал падать спиной вниз. Ветер неожиданно стих — настолько неожиданно, что даже уши заложило от нависшей (весьма зловещей) тишины.
Окончательно растерявшись, я решил сесть. Ну, то есть принять соответствующую позу, поскольку никакой опоры подо мной, разумеется, не было.
— И все-таки, — негромко вопросил я тишину, стараясь сдержать истерические нотки, — что за маза фака здесь творится?!
Чес-слово — клянусь собаками! — явственно услышал чье-то зловредное хихиканье! Тихое такое, но определенно реальное, и от этого еще более раздражающее!
Небо моргнуло…
Я внутренне сжался. И, разумеется, не успел приготовиться к самому худшему…
Часть третья
ОБИТАТЕЛИ МИРАЖА

1
— Сандаль, сволочь престарелая, куда ты так топишь?! Передохни чуток! Мухомор пожуй, а? — тщетно надрывался я, будучи далеко не в том настрое, в котором резво прыгаешь по острым камням.
Услыхав про грибную закусь, старый зануда взволнованно встряхнул прореженными годами чахлыми патлами и невольно сбавил шуструю для его лет рысь.
Рассудив, что нахожусь на верном пути, я не смог сдержать коварной усмешки. Приятно манипулировать чужими пороками, однако! Особенно если при этом извлекаешь для себя какую-никакую пользу.
Осталось подло нанести решающий удар. А потом… Что может быть прекрасней, чем блаженно растянуться на горячих камнях (предварительно выбрав местечко поровнее, желательно без осколков вулканического стекла) и утомленно вдыхать легкие пары сероводорода, лениво щурясь на зависший в небе гигантский багряный шар, в котором я упорно не хотел признавать знакомое с рождения небесное светило!.. Не ахти, конечно, какое хитрое развлечение, но ничего другого здесь не предвиделось.
Ах да!.. Возможно — только возможно, я не настаиваю на этом! — кто-то вдруг заинтересовался вопросом о моем нынешнем местоположении… Или, предположим, кому-то захотелось почему-либо выяснить, откуда взялся престарелый наркоман Стендаль, за коим я таскаюсь по многократно проклятой мною зловонной пустыне уже приблизительно неделю…
Ну что ж, если настаиваете, то пожалуйста — скрывать не буду…
— Во имя Ахура Мазды, за что мне все это?! — слабо простонал я, более-менее придя в себя после смачного удара о твердь земную.
Вокруг — непроглядная темень. Почему-то с дурацким красным оттенком…
В другой ситуации, возможно, это показалось бы даже забавным, но тут только напрягало превращенный в отбивную мозг.
Лежать было неудобно и больно, но вытащить из-под спины острую хренотень не хватало здоровья. Вспомнилась отчего-то байка про кота, севшего себе на яйца. Дабы полностью не оскотиниться, уподобившись ленивому животному, глухо матернулся и с кряхтением принял положение сидя. Голова закружилась, и я снова распластался на камнях. Острая хренотень еще сильнее впилась в ребра…
От жесточайшей обиды я шмыгнул носом и невольно совершил великое открытие: оказывается, если открыть глаза… В общем, почувствовал себя наиполнейшим кретином.
— Ахм-бр, тьфу, едрень, бхм-бр… — донеслись откуда-то из-за спины невнятные хриплые бормотания.
Будучи по природе человеком любопытным и падким на разные разности я, не замечая веселого хруста в позвонках и ребрах, развернул корпус по направлению потока белиберды.
Около небольшого костерка копошилось зачуханное существо, при внимательном рассмотрении оказавшееся старикашкой, деловито жарившим на углях крохотную зверушку. Расстояние между нами было весьма невеликим. Ползти я счел для себя унизительным и принял неразумное решение встать и гордо доковылять.
Однако совершить задуманное было вовсе не так легко, как представлялось в бурных фантазиях. Лишь благодаря не раз отмечавшимся ранее таким моим человеческим качествам, как твердость, отвага, решительность и верность собственному слову, удалось исполнить этот героический план. Впрочем, стоило мне малость приподняться, как в голову моментально полезли предательские мысли о том, что камни здесь довольно острые и при повторном падении может уже и не повезти. Взяв себя в руки, я все же проделал кошмарный путь, практически не спотыкаясь!
Старик увлеченно жарил зверушку, разговаривая сам с собой и никак не реагируя на мое прибытие. Уязвленный его хамством, я решил внести коррективы в обстановку и превратить монолог аборигена в наш диалог, по возможности разумный.
— Алле, гараж! — мрачно сказал я, шевеля угли носком сапога. — Животное давно сгорело… Общаться будем?!
— Пф! — презрительно молвил старче, скользнув по моей обувке острым, как лезвие, взглядом.
На сапоге неожиданно возникла неглубокая трещина, что не укрылось от моего внимания. На всякий случай я решил быть немного повежливее и дружелюбнее.
— Здравствуй, дедушка, — ласково оскалился я, инстинктивно отыскивая взглядом камень поувесистее (подкованные сапоги лучшей кожи обошлись мне очень недешево!). — Как ты эту пакость кушать будешь, ежели она совсем в угли превратится? О желудке подумай!
Судя по всему, внимать сторонним советам старче расположен не был. Смачно плюнув на мой многострадальный сапог (не попал!), он буквально вонзил черные клыки в не менее черную тушку, выдрав приличный клок мяса вместе с костями. Зубов у старика недоставало, посему, будучи не в состоянии пережевать откушенное, он предпринял отчаянную попытку банально проглотить лакомство. Кончилось все предсказуемо: подавившись, старик принялся крутиться на одном месте, глухо рыча и разбрызгивая вокруг потоки зловонной слюны.
Ни для кого не секрет, что Милосердие — мое второе имя. Мучения невинного человека всегда пробуждают во мне сострадание. В данном случае я опасался к тому же за свой костюм, и без посторонних соплей не самый чистый!.. Выбрав подходящий момент, я коротко треснул старика по хребту ребром ладони.
Вместо того чтобы проявить хоть малую толику благодарности, тот выплюнул злополучную жратву, выпрямился, упал, дернулся и затих. Мне показалось — навсегда.
Первым стремлением было свалить как можно быстрее подальше. Однако после пары секунд мучительного раздумья я решил, что это по меньшей мере неразумно: рядом вполне могли находиться свидетели, которые непременно истолкуют мои благородные намерения неправильно.
Осторожно осмотревшись по сторонам, я не обнаружил ничего подозрительного. Сунув руки в карманы, неспешно тронулся в путь, негромко насвистывая и рассеянно рассматривая не радующие глаз окрестности.
«Нехорошо, конечно, вышло, — терзался я. — Называется — оказал первую медицинскую помощь! Прибил, возможно, единственного на десятки, а то и сотни миль вокруг (тьфу, тьфу, тьфу!) представителя разумной или полуразумной цивилизации, способного обозначить мое местоположение и указать дорогу в Лоренгард!.. Ну, ничего уже не попишешь… Прости, несчастный друг, но карма у тебя, по-видимому, еще ху… то есть еще хуже и подлее моей собственной! Надеюсь, пожиратели падали, коим перепадет счастье найти твои бренные останки, помрут не самой мучительной смертью… Прощай, неизвестный пенсионер!» — скорбно закончил я и, расчувствовавшись, шмыгнул носом.
— Хр-мтрн… — донеслось знакомое бормотание со стороны предполагаемого трупа.
Я невольно поморщился. Ведь уже сочинена такая замечательную речь, а неблагодарный старик — мало того, что жив, — судя по увлеченному обгладыванию обгоревшей зверушки, в ближайшее время и не собирается покинуть землю!..
Пробудилось некое искушение… Воскрешение пенсионера явно не вписывалось в окружающую атмосферу, и вообще он был мне определенно неприятен!.. Все же я кое-как сдержался.
— Ну и шутник, дедуля! — притворно восхитился я. — Мне уж показалось, что ты того…
Старый что-то пробормотал — явно с угрожающими нотками! — и стал медленно поднимать седую голову. Почему-то перед мысленным взором нарисовалась трещина на крепком сапоге. Как бы подобная не украсила мое горло!
— С пробитой головой ты лучше выглядеть не станешь, — туманно намекнул я, желая предотвратить кровопролитие.
Дедок задумался и согласно рыгнул.
— Отвратительно! — прокомментировал я, присаживаясь напротив.
Старый подонок еще раз рыгнул и протянул мне — не иначе в знак примирения — наполовину обглоданную тушку.
Мой желудок жалобно заурчал, но есть такое было бы кощунством!
— Нет, спасибо, — вежливо отказался я. — Пожить хочется.
— Пф! — отозвался старик.
Чтобы не потревожить его слабый рассудок мудрыми словами, я благоразумно решил начать расспросы издалека.
— Погоды нынче изумительные стоят, — небрежно бросил я.
— Пф! — послышался знакомый ответ.
Я поморщился.
— Вот-вот. И закат тоже… того… — Я посмотрел на огромный багряный шар, едва касавшийся горизонта, пытаясь найти ему подходящее определение. — Необычный, да.
— Пф!
Улыбка сползла с моего лица.
— И вонь нисколько не мешает, — добавил я, имея в виду сероводород. — А?
— Пф!
Усталость… Голод… Боль каждой клеточки моего тела… Разве был я расположен выслушивать подобные дебильные звуки?! Кто меня осудит?..
— Эй, ты, зачуханный, — отчетливо произнес я и добавил несколько непечатных слов, положив руку на рукоятку меча, — ты нормально говорить умеешь?
Старик тревожно встрепенулся.
Еще немного нецензурщины из моих уст… легкий звон ножен…
Собеседник заозирался, очевидно в поисках путей отступления.
Мне вовсе не улыбалось гоняться за ним по каменной пустыне, поэтому я решил экстренно пресечь возможный саботаж. Не обращая внимания на вновь вспыхнувшую боль, стремительно подскочил к старику, схватил его за ворот хламиды, несильно встряхнул и мягко вопросил:
— Говорить будем?!
— Да! — пискнул перепуганный дед.
Я был готов ко всему, к любому сопротивлению, в том числе и, тьфу, к магии. Так что его простой ответ застал меня врасплох. Растерявшись, я отпустил ворот и замер с раскрытым ртом.
— Ну? — угрюмо посмотрел на меня старик, расправляя складки на драном рубище. — Чего прицепился? Амббхр…
Его в высшей степени глупое занятие добило меня. Рассудок начал буксовать, устремляясь в небытие. Истерический смешок сорвался с моих губ. Почувствовав неодолимую усталость, я опустился на камни и… заснул!
Вот так меня угораздило свести знакомство с престарелым наркоманом, по совместительству местным шаманом… Не раз и не два я укорял себя за доброту и врожденное дружелюбие! Многократно сожалел и глубоко раскаивался, что не дал старому обжоре загнуться, когда он подавился злополучной зверушкой! А сколько раз я душил в себе в высшей степени благородное желание своими руками освободить мир от этого паскудного человека!.. Ладно, не буду отвлекаться.
Постыдно заснув прямо на поле брани, оказавшись полностью беззащитным пред лицом нераспознанной опасности, тем не менее проснулся я в полной целости и сохранности. Не то чтобы отдохнул как следует, но выспался знатно! Руки, ноги, меч, мелочовка в карманах и гнусный старикашка имелись в наличии, что несколько успокоило, хотя одновременно и напрягло:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36