Молодой человек проигнорировал ее просьбу и высоко поднял руку над головой, чтобы нанести новый удар по извивавшейся заднице. Однако грубого молодого человека остановили, ибо Джулиан схватил его за руку.— Девушка получила свое, — резко сказал Джулиан, а Зоя воспользовалась случаем, чтобы подняться на ноги.— Подождите, мы ведь разыгрывали сцену, — с раздражением возразил светловолосый партнер Зои.— Она ведь просила пощады, а вы проигнорировали ее, — твердо ответил Джулиан.— Эй, вы оба позеры или кто? Это вечеринки для серьезных игроков, — выразил недовольство давний член группы поддержки. Зоя же не могла поверить, что мужчина, так сильно шлепавший ее, может скулить как девчонка. Пока она не знала, благодарить ли Джулиана за то, что он спас ее, или сердиться за то, что он вмешался.— Извини меня, — сказала она обиженному любителю порки, затем повернулась к Джулиану и неохотно пробормотала слова благодарности и удалилась искать Терезу, потирая задницу через кожаное платье.Джулиан рассердился на то, что Зоя должным образом не оценила его рыцарское поведение, и решил при первой возможности научить ее лучшим манерам. Со смешанным чувством восхищения и раздражения он наблюдал, как она подошла к уравновешенной Терезе Клиффорд.Затем он увидел на противоположной стороне свою покорную пышку, которая, раскрасневшись и дрожа, высвобождалась из веревочного плена. Он думал, что пышка как раз та, которая ему нужна, но оказалось, что она ему уже до смерти надоела. Не говоря уже о том, что ее вульгарные откровения перед Зоей пробудили в Джулиане настоящую неприязнь.Джулиан вдруг принял решение и подошел к Зое. Зоя удивилась и с трепетом в сердце представила его Терезе.— Для меня истинное удовольствие познакомиться с вами, — сказал Джулиан. — Я ваш поклонник вот уже много лет. — Тереза наклонила голову и чуть улыбнулась. — И я также должен поблагодарить вас за то, что вы познакомили меня с Зоей, — добавил он.— Не стоит благодарности. Мне приятно, что все так хорошо получилось, — пробормотала Тереза и ушла, сказав, что ей надо встретиться с подругой. Джулиан был слишком привлекателен, чтобы подвергать себя риску, долго заглядывая ему в глаза. Зоя хотела было последовать за подругой, но Джулиан схватил ее за руку, прежде чем ей удалось сдвинуться с места, и это прикосновение пронзило обоих, словно электрическим током.— Минуточку, барышня. Мне надо поговорить с тобой.— Да?— Ты собиралась поехать домой? — Да.— Хорошо. Я заеду к тебе к полночи.— А как же Глория?— Я сейчас отвезу ее домой.— Но разве вы не собираетесь провести эту ночь вместе?— Будь дома к полуночи, — сказал он.— Я буду, — ответила она с удивительной покорностью.Джулиан заставил Зою ждать до половины первого. Когда он вошел в гостиную, Зоя встретила его в темно-сером шелковом пеньюаре и халате (еще один подарок от Джулиана). Внешне Зоя выглядела спокойной, но ее сердце сильно билось, когда она взяла у него пиджак.— Приготовь мне выпить, — холодным тоном приказал он, — и на этот раз постарайся смешать все в правильных пропорциях. — Он снял галстук, расстегнул воротник и закатал рукава. Вскоре Зоя принесла ему заказанную водку с тоником. Он взял напиток, осушил бокал двумя глотками. Она сделала большие глаза. По его телу вдруг разлилось тепло, и он чуть не улыбнулся, видя изумление Зои. — Хороший напиток, наконец-то ты все правильно смешала, — сказал он в ее сторону, расстегивая еще одну пуговицу рубашки.— То, что ты сегодня здесь, для меня неожиданность, — призналась она. — Я раньше не встречала мужчину, который меняет свои планы.— Я почувствовал, что твою порку нельзя откладывать до завтра, — объяснил он.— Что я такого сделала?— Во-первых, ты скрыла от меня то, что собираешься делать сегодня вечером, — радостно вспомнил он.— Правда?— Помнишь, я вчера звонил и спросил, какие у тебя планы на выходные? Ты ответила, что занята в пятницу вечером, и упомянула что-то о том, как женщины связывают женщин. Но ты ни разу не сказала, что заявишься на вечеринку группы «Из чулана». Как это понимать?— Наверно, такая мысль мне пришла в голову в последнюю минуту, — торопливо объясняла Зоя, хорошо зная, что не сказала об этом только из-за любви прибегать к уловкам.— Если бы я знал, что ты будешь там, я бы ни за что не пришел с Глорией.— Это правда?— Конечно.— Ты снова будешь встречаться с ней? — Нет.— Из-за меня?— Из-за тебя. — О!— Знаешь, Зоя, нам в самом деле придется обсудить твое плохое поведение.— Я не вела себя плохо.— Возможно, не сейчас, но ты его продемонстрировала в избытке на вечеринке.— Я сделала что-нибудь такое, что тебе не понравилось?— Ты совершила несколько ошибок. Ты позволила тому идиоту шлепать себя. Ты проявила откровенную неблагодарность, когда я не дал ему отлупить тебя до синяков. Ты вела себя грубо и нагло, когда я пытался заговорить с тобой. Ты все время убегала от меня. И кажется, один раз ты даже топнула ногой.— Неужели я все это делала?— Я вижу, ты не воспринимаешь мои слова серьезно, — сказал он, решительно схватил за локоть и подвел к добротному креслу без подлокотников, которое она поставила с одной стороны камина. Зоя подалась чуть назад, когда Джулиан хотел положить ее себе на колени, но сильно не сопротивлялась, когда он проявил настойчивость.Джулиан начал не сразу, а нагнетал напряжение, медленно укладывая ее, задирая пеньюар и халат, пока не показались обнаженные овальные ягодицы.— Этот идиот оставил на тебе следы, — доложил Джулиан, изучая несколько синяков цвета спелой сливы, которые оставил игрок на вечеринке на безупречной заднице. — Почему же ты согласилась играть с ним?Джулиан погладил ее.— Мне стало скучно.— Что ж, не могу же я шлепать тебя, когда здесь такие отметины, — заметил Джулиан, не отпуская ее. — Думаю, вместо этого тебя можно было бы унизить.Сказав так, он развел полушария пальцами.— Но почему?— Чтобы наказать за несносно независимое поведение, которое ты демонстрировала весь вечер.— Извини, я не столь покорна, как твоя Глория!— Это правда, — ответил они крепко шлепнул ее по каждому полушарию. — Только подумай, может, мне все-таки надо отшлепать тебя, невзирая на синяки? — После этих слов на ее задницу обрушился град ударов. — Ты будешь разговаривать со мной прилично и вежливо, — говорил он, продолжая шлепать. Снова и снова он наносил удары по ее поднятой заднице, пока розовый цвет почти скрыл синяки, оставленные неопытной рукой на вечеринке. Наконец Зоя почувствовала жжение и начала жалобно стонать и извиваться у него на коленях, пытаясь уклониться от ударов.Оглядываясь в поисках чего-то тонкого, твердого и гладкого, что можно было бы засунуть в анальное отверстие, Джулиан узрел на каминной полке ступку и пестик из белой керамики. Он взял гладкий керамический инструмент, размеры которого отлично подходили для проникновения в самый тесный портал дамы.Сначала он смочил его в влажной щели, затем раздвинул ягодицы и примерно на четыре дюйма засунул его в анальное отверстие, оставив наружу лишь круглую шишку. Зоя лежала совсем неподвижно, когда он засунул этот инструмент и выбрал удобный угол проникновения.— Как жаль, что у меня нет под рукой всего, что необходимо для клизмы, — пожаловался он, глубже засовывая искусственный член. — Тогда я точно смог бы учинить образцовое наказание самой дерзкой подружке, какая у меня была! — сказал он с притворным раздражением. — Но я, по крайней мере, могу отшлепать тебя, — пообещал он и тут же стал наносить удары.От тяжелых ударов Зоя раскачивалась на его коленях, и фарфоровый стержень выскочил наружу.— Видишь, что ты наделала, — ругался он. — Разве я не велел тебе лежать спокойно? — Джулиан раздвинул ей ягодицы и удерживал их в таком положении. — Всякий раз, когда ты позволишь этой штуке выскользнуть, получишь шлепки по больному месту, — предупредил он и нанес шесть резких ударов по ущелью между ягодиц. Затем он смазал Зою ее же ароматными обильными соками и снова засунул пестик в анальное отверстие.Когда пестик вошел, он продолжал шлепать ее, крепко прижав за талию к своим коленям, и наносил каждый третий удар по затычке. Через минуту Зою охватили волны кульминации, увлажнившие штанину его брюк, после чего наступило расслабление. Джулиан снял ее с колен и подтолкнул в сторону спальни, сопроводив это движение шлепком. Зоя медленно пошла вперед, оглядываясь на него, словно сквозь туман.— Ложись в постель, скверная девчонка, — приказал Джулиан, выключая свет. Стояла теплая ночь, и он вышел в сад подышать ароматом сирени. К тому времени, когда Джулиан вошел в спальню, Зоя уже спала крепким сном. Как это клево! Дэвид Лоуренс не терял оптимизма, хотя преподавал в средней школе Голливуда двенадцать лет и так часто подвергался ограблению, что ему выдали разрешение носить оружие. Он был дружелюбным, забавным, моложавым человеком тридцати семи лет, к нему хорошо относились коллеги, особенно женского пола.Живя в мире Блейд-Раннер современного Лос-Анджелеса, он, не жалуясь, смирился со скудной зарплатой, развалом семьи и неблагодарной профессией. Одаренный природой крепким умом, исключительно привлекательной внешностью, приятным нравом и склонностью потакать своим чувствам, Дэвид каждый день находил способ, как доставить себе удовольствие.Найти женщину, согласную на обычный секс, было легче, чем ту, которая разделила бы его интерес к порке. Женщин, которые охотно подверглись бы порке, было мало. Ему страшно хотелось найти женщину, которая бы думала о порке не меньше, чем он сам.«Это не должна быть девушка, похожая на куколку», — задумчиво бормотал он, смотря в окно классной комнаты, которая находилась на третьем этаже и откуда открывался вид на пересечение бульваров Сансет и Хайленд. Здесь каждый день в течение последней недели в 3.45 весьма очаровательная блондинка с вьющимися волосами до пояса, в лифе без рукавов и облегающих бриджах неслась на роликовых коньках вниз по южной стороне бульвара Сансет, развозя готовые обеды.На пятый день Дэвид считал своей святой обязанностью быть на улице в 3.45. И, конечно же, куколка проезжала мимо, на этот раз везя еду в очаровательной авоське с портретом Кларка Гейбла с одной стороны. Проносясь мимо, она сверкнула Дэвиду улыбкой и вдруг сказала:— Какой вы клевый!Уже в следующее мгновение она покраснела, поняв, что не собиралась произносить эти слова вслух.А Дэвид, впервые увидев куколку с близкого расстояния, был поражен. Это была барышня лет двадцати или двадцати пяти, излучавшая энергию и красоту, которой суждено украшать афиши на бульваре Сансет. Действительно, она отличалась поразительной красотой. Девушка свернула за угол у Ла-Бреа и исчезла.«Наверно, мне показалось, что она так сказала», — подумал Дэвид, направляясь в свое любимое кафе. Он выбрал место у окна и раскрыл номер «Свободной прессы Лос-Анджелеса», вложенный в «Еженедельник Лос-Анджелеса», чтобы помечтать наяву о посещении одного из садо-мазо салонов, реклама которого помещалась в первом издании.Как постоянный клиент, Дэвид не стал делать заказ, ибо стоило ему сесть, как Брук Нойман уже начала готовить его обычный двойной «капучино».Брук была самой выдающейся студенткой по предмету мировая литература, который преподавал Дэвид. У нее не было матери. Отец зарабатывал на жизнь эстрадным комиком, и Брук приходилось трудиться в нескольких местах на полставки, чтобы были деньги на мелкие расходы. Дэвид много раз беседовал с ней и обнаружил, что она и оригинальна, и очаровательна.Грациозное тело Брук, красивые черты лица, черные шелковистые волосы не производили впечатления на Дэвида, ибо он не думал о своих ученицах в этом ключе, хотя и не мог не заметить, что она, возможно, была единственной в средней школе Голливуда, кто равнодушен к пирсингу, татуировке, а волосы у нее не меняют цвет еженедельно.Дружок Брук, надменный мальчик из немецкой семьи по имени Вилли Кроненберг, был вторым выдающимся учеником в классе, но Дэвида не интересовала личность этого насмешливого мальчика, и он не понимал, что Брук нашла в нем, если не считать привлекательной внешности и хорошего среднего балла.Пребывая в блаженном неведении о том, что Брук влюблена в него, Дэвид даже не потрудился прикрыть газету с объявлениями, когда та принесла ему кофе. В то мгновение Дэвид не мог бы закрыть ее, даже если бы хотел, ибо только что увидел фотографию, приковавшую его внимание. Среди центрального разворота на фоне престижного садо-мазо клуба под названием «Башня» красовалась его куколка! Девушка, которую он видел на коньках несколько минут назад и за которой наблюдал из окна целую неделю, рекламировалась как покорная и, вырядившись в кожаное платье без рукавов, с озорным видом восседала на скамье, а рядом лежала лопаточка. Сердце Дэвида екнуло так, что он чуть не подавился.Куколка доступна для сеансов! Его куколка. Прямо здесь, в Голливуде. В рекламном объявлении она именовалась Хоуп, поклонница литературы и мечтательница. Дэвид взял это на заметку.— Никак не дождусь, когда стану взрослой и смогу работать в садо-мазо клубе, — мимоходом заметила Брук. Дэвид взглянул на нее и улыбнулся, он привык к ее циничному юмору. — И особенно в этом клубе, — добавила она, продолжая удивлять его. — Я уже два года слежу за его рекламой.— Почему в этом? — небрежно спросил он, думая, обладает ли она такой же интуицией, как и зрелым умом.— Из-за хозяйки, конечно, — ответила Брук. — Мне нравится, что она никогда не снимает очки. Я писала ей несколько раз, но она твердо стоит на том, что туда нельзя приходить, пока мне не исполнится восемнадцать лет.— Брук, ты удивляешь меня. — Дэвид чуть не задохнулся от ее беззастенчивости. Тем временем он подумал про себя: «Дело решено, сегодня я иду в „Башню“!»Брук покинула его, чтобы обслужить другого посетителя, а Дэвид курил и смотрел в окно. Наконец он встал и направился к телефону в глубине кафе. Он набрал номер «Башни». Ему тут же ответили.— Здравствуйте! — отозвался ласкающий слух голос.— Здравствуйте, — произнес он своим нежным голосом. — Я слежу за вашей рекламой в «Свободной прессе», и мне хотелось узнать, что включает посещение вашего клуба.— А что вас конкретно интересует?— Сеанс порки.— Пассивная или активная роль?— Активная.— Получасовой сеанс стоит сто, а час сто шестьдесят долларов. Сегодня можно выпороть Черри и Хоуп.— Я бы хотел встретиться с Хоуп, если это возможно, — сказал Дэвид, дрожа от волнения от такой удачи.— Сейчас она свободна, — вежливо ответил молодой женский голос.— Где вы находитесь?Хозяйка клуба дала Дэвиду адрес улицы в четырех кварталах от того места, где он находился. Дэвид обещал явиться через пятнадцать минут и пошел к прилавку оплатить счет.Брук, которая явно была занята все время, пока Дэвид разговаривал по телефону, тем не менее следила за выражением его лица и заметила, что тот, прежде чем позвонить, изучал газетный разворот с рекламой клуба. Выходя из кафе, он сгреб газеты и ушел в такой спешке, какую она за ним раньше не замечала.Бросившись к телефону, она опустила монету в двадцать пять центов и нажала кнопку повторного набора номера. Отозвался тот же самый медоточивый голос, и Брук не сразу решилась ответить.— Хозяйка Хильдегард?— Да. — Голос стал еще слаще.— Это я, Брук Нойман. Вы меня помните? Девушка, которая вам писала.— Конечно, я помню, дорогая. Но ты ведь не забыла мои слова — я говорила, что не смогу даже говорить с тобой, пока тебе не исполнится восемнадцать? — В голосе Хильдегард прозвучало едва заметное раздражение.— Извините, — робко ответила Брук и повесила трубку. Затем она выбежала из кафе проверить, находится ли мистер Лоуренс в поле зрения. Ей повезло — она заметила своего учителя на другой стороне улицы у банкомата. «Здорово, он действительно собирается туда!» — сказала она про себя и снова вбежала в кафе, чтобы сообщить боссу, что ей срочно понадобился свободный часок для одного поручения. Брук забрала видеокамеру, без которой никогда не ходила на важные встречи, и выскочила на улицу.Мистер Лоуренс бодро шагал по бульвару Сансет. Брук следовала за ним на некотором расстоянии, снимая ребят на улице. В одиннадцать лет она решила стать кинорежиссером и с тех пор посвящала свободное время просмотру фильмов, отснятому материалу и написанию сценариев.Она легко дошла вслед за мистером Лоуренсом до тихой обедневшей боковой улицы, на которой расположился белый деревянный дом клуба «Башня». Ей даже удалось заснять мистера Лоуренса в тот момент, когда тот постучал в дверь и ему открыла великолепная красавица со светлыми волосами.В приемной клуба Расти, пропитанный табаком вышибала, с растущей тревогой следил за мониторами локальной сети, на которых была видна улица. Как только хозяйка Хильдегард освободилась после сеанса, он решил сообщить ей о девушке, которая снимает всех входящих и выходящих из клуба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20