В свое время он пытался пробраться мимо стражников Ашух, чтобы просить милости у хозяйки, но погиб — увы, я знаю теперь, как именно. Я подумывал о том, чтобы как-нибудь присоединиться к отряду смельчаков, которые захотят вновь попытаться проникнуть к входу в усыпальницу. Альвы очень трепетно относятся к памяти предков. То, что мой дед не погребен должным образом, — позор для моего рода.
— Про деда мы поняли, — терпеливо сказал Вепрь. — Как насчет выхода?
— Историю моей семьи я рассказывал не тебе, а благородному принцу Хельви, — огрызнулся Тар. — Что касается плана местности, то я имею о нем представление, так как видел карты, но им почти пятьсот лет. Уверен, что за такое время многое могло измениться. Что-то наверняка обрушилось. Кроме того, слуги Черного колдуна, эти сваны, вполне могли накопать тут за столько времени новых переходов и галерей. Правда, стены тут земляные, — еще раз оглянулся альв, — но потолки не подперты ни колоннами, ни распорками. Видимо, мы находимся на относительно небольшой глубине.
— Хорошо бы отыскать какое-нибудь оружие в дорогу. И от сванов отбиваться, и от прочих гадов — еще неизвестно, кого мы тут встретим, пока будем выбираться. Интересно, куда они дели мой мешок? — высказался Вепрь.
— А у этого мага-призрака нельзя спросить, как отсюда выйти? — Наина впервые произнесла какие-то слова со времени отправки отряда в лес. Хельви уже решил, что гарпия онемела от каких-то заклятий.
— Я не думаю, что он ответит правдиво, — нехотя ответил юноша. — Он мой враг. Не думаю, что он питает такие же ответные сильные враждебные чувства. Говорят, великие маги вообще не способны испытывать эмоции. Скорее всего, лично мы ему глубоко безразличны. Он не хочет нам ни добра, ни зла. Но его интересует власть, а мы можем стать средством для достижения этой цели. Я, к примеру, точно смогу. Так что ради этой цели он может сделать все, что захочет. Любая попытка связаться с ним может стоить нам не только жизни. Смерть — еще не самое худшее. Я слышал, что Мудрые могут наказать человека гораздо ужаснее.
— Да, он прав, я бы тоже держался от Мудрого подальше. — Алхин шмыгнул носом. — Кто знает, что у магов на уме.
— Черному колдуну верить нельзя, — твердо поддержал товарищей Тар. — От магов вообще всегда одни хлопоты, но Черный колдун имеет на своей совести слишком много жизней альвов, чтобы я мог обратиться к нему за какой-нибудь помощью.
— Убедили. — Гарпия поднялась на ноги. Она немного покачивалась, вероятно, от слабости, подумал Хельви. Однако Наина выглядела гораздо лучше, чем наверху. Ее глаза горели прежним живым огнем, дополнительно освещая лицо нежным сиянием. Уж не успела ли она поохотиться. Хельви вспомнил, что в прошлый раз ей удалось пообедать сванами, правда, тогда они были в образе черных мышей. Интересно, знают ли сваны, кто такие гарпии? Если да, то почему сняли с Наины волшебную цепь?
Легкие шаги послышались в коридоре. Несколько сванов вошли в пещеру. Они были закутаны в свои темные плащи с капюшонами, поэтому Хельви не мог сказать, видел ли он ранее кого-то из вошедших. Вепрь радостно хмыкнул — в руках у сванов он увидел свой мешок и двуручный меч. Кроме того, вошедшие принесли небольшой продолговатый сверток, который принадлежал Тару. Сложив всю добычу у костра, сваны повернулись к Хельви.
— Вам пора идти. Страж сказал, чтобы мы не препятствовали вам. Мы также возвращаем вещи, которые были найдены при вас на поляне. Рыцарь, — с почтительным поклоном обратился старший сван к Хельви, — твои заслуги перед нашим народом столь велики, что мы не можем представить себе, чем отблагодарить тебя. Наши сокровищницы были разграблены за время, которое мы провели в Зеленой башне. Наши прекрасные города давно сравняли с землей, а на наших землях основано уже не одно королевство. Чем же мы можем отдариться за спасение наших родных и близких, если единственное, что у нас осталось, это мы сами?
— Вы что, бессмертные? — почтительно спросил Вепрь.
Сван повернулся к алхину. Казалось, он несколько секунд всматривается в глаза человеку, но глаз из-под капюшона видно не было.
— Мы были когда-то бессмертными, — наконец прошелестел он. — А сейчас мы очень-очень уязвимы. Наш друг, рыцарь ясноликой Онэли, знает нашу тайну. Страж сделал все возможное, чтобы вернуть наше могущество, но и он не всесилен. Время источает не только проклятия, но и силу рода. Наше время прошло, поэтому мы никогда не сможем достичь нашего былого величия.
— Моим спутникам пригодились бы кольчуги, — встрял в разговор Тар. — И чистые рубахи, — подумав, добавил он.
— Мы постараемся сделать все, чтобы снарядить ваш отряд как можно лучше.
— Еще еда. И вода. Жаль, что моя любимая фляжка осталась у любезного хозяина господина Хате!
— Я забрал кое-какие вещи, прежде чем оставить дом. Хотя из семьи Красных петухов, Вепрь, — сказал Тар, развязывая свой мешок. — Тут твое оружие, фляга и какая-то сумка. Только я не догадался захватить с собой еды. Я думал, мы быстро погибнем.
Вепрь, который мгновенно проверил, все ли цело в заветном мешке, и покрутил дареным мечом, счастливо улыбнулся. Хельви даже пожал плечами — алхин был неплохим товарищем, но уж больно цеплялся за вещи. Между тем Тар начал вытаскивать из мешка ножи и кинжалы и раскладывать их прямо на земляном полу. Невозмутимость альва удивляла людей — еще несколько часов назад он ехал на верную смерть, совсем недавно впервые увидел стражников усыпальницы Ашух, о которых раньше слышал только жуткие легенды, а сейчас как ни в чем не бывало возится со скудным арсеналом отряда.
Сваны принесли ворох одежды. Вещи были сплошь застиранные, но чистые. И на том спасибо, решил алхин. Он старался не размышлять, откуда эти вещи взялись у скромно одетых стражников усыпальницы Ашух. Со знающим видом старьевщика Вепрь начал копаться в куче и вскоре отобрал несколько полотняных мужских рубах, камзол из какой-то плотной ткани вроде парчи из золотых и шелковых нитей, пару стеганок попроще, две подбитые мехом куртки со шнурками вместо пуговиц и несколько темных плащей с капюшонами вроде тех, что носили сваны. Кроме того, он подобрал белый домотканый шарф — его можно будет разорвать на бинты и повязки, вдруг они пригодятся в пути. Остальные тряпки Вепрь решительно отверг. Лишние куски ткани таскать с собой — спину не жалеть. Да и пользы от них никакой — промочишь или испачкаешь дорогую вещь и можешь смело ее выбрасывать. Быстро переодевшись, алхин раздал одежду спутникам.
Хельви забрал у Тара скромную сумку, которая досталась ему от Фабер Фибеля и была отобрана в ходе встречи с отрядом альвов. Она была пуста — плащ, который заботливый свельф положил ему с собой, где-то выпал или его украли. Юноша снисходительно осмотрел доставшийся ему от Вепря камзол — он был нарядный, но холодный и слишком яркий. Ночевавший в лесах и штольнях наследник престола начинал ценить в одежде не внешнюю красоту, а удобство и способность сохранять тепло. Поэтому он, покосившись на аккуратно одетого альва, молча натянул поверх щегольской безрукавки обычную стеганку, сшитую из нескольких кусков толстой дубленой шкуры. От удара меча она, конечно, не спасет, но может его смягчить. Хельви вспомнил свой роскошный доспех, в котором он тренировался на Зеркальном озере, и невольно вздохнул. Он вытянул ожерелье Онэли из-под куртки полностью, и оно снова заблестело на груди, словно королевская цепь.
— Прими, рыцарь, этот скромный подарок от сванов в знак нашей признательности.
Хельви обернулся и увидел нарядную перевязь для меча, которую протягивал ему один из стоящих в пещере сванов. Узкая, но массивная кожаная лента была расшита золотом и мелким речным жемчугом. Кольца, в которые вкладывалось оружие, были из чистого золота. Юноша радостно протянул руки и принял подарок. Перевязь пришлась как раз, только вот меча, который мог бы висеть в ее кольцах, у принца не было. Хельви провел рукой по ленте.
— Мы подумали, что достойный рыцарь сам позаботится об оружии, — поклонился сван.
— Благодарю вас. Я постараюсь не обмануть ваших надежд, — поклонился и Хельви.
Необходимый этикет был соблюден. Алхин рассовал свои ножи по местам и вскинул меч на плечо. Тар, меч которого сваны почему-то не принесли, взял у алхина пару длинных кинжалов и засунул их за пояс. Кажется, они неплохо ладят, подумал Хельви про альва и охотника за сокровищами. Плащи-балахоны надевать не стали — они прекрасно складывались и занимали мало места. Свой плащ принц затолкал в сумку, Тар закатал его в хитрый узел и пристроил за спиной, Вепрь положил в любимый мешок. Гарпия, казалось, вообще не интересовалась одеждой, хотя ее лохмотья, и без того изношенные, грозили развалиться прямо на теле. Из нескольких больших прорех торчали нитки и виднелась белая кожа. Хельви, взглянув на Наину, снова обратился к свану:
— Я хотел бы спросить у тебя, нет ли у вас женской одежды? С нами идет дама, которой не пристало носить грубую рубаху и подкольчужник. — Он указал рукой на Наину.
Гарпия зарделась. Сван, который был, казалось, удивлен сообщением человека, посмотрел на нее, но комментировать желание дорогого гостя не стал. Вепрь присвистнул, но тут же поймал укоризненный взгляд Хельви и тоже промолчал.
— У нас женской одежды нет. Но в нижних этажах нашего лабиринта мы натолкнулись на какое-то древнее захоронение. Очевидно, что там лежит женщина. Там есть несколько целых платьев. — Сван прозвенел что-то своим подручным.
— Уж не усыпальница Ашух ли это? Разве вы не обязаны охранять ее до конца времен? — воскликнул Тар.
— Мы давно не обязаны никому, тем более старым костям, — отвечал сван. — Мы живем в нашем лабиринте и хотели бы провести последние дни в спокойствии и тихом созерцании. Однако племена Младших, которые поселились вокруг, постоянно пытаются напасть на нас. Мы не понимаем, зачем они это делают, ведь наши сокровищницы пусты. С оружием в руках под покровом ночи пробираются они в наш лабиринт, нападают на наши посты. Только поэтому мы были вынуждены устроить несколько показательных казней на поляне перед входом. Мы убедительно просим оставить нас в покое, вот и все.
— Разве вы не служите Стражу? — переспросил Хельви.
— Страж живет с нами. Он помог многим из сванов обрести если не прежний, то разумный облик. Однако он не требует от нас ни жертвоприношений, ни еды, ни воды для питья, потому что уже давно не нуждается в этих мелочах. Большую часть времени Страж пребывает вне этого мира. Сваны живут по своим законом, как и тысячу лет назад.
С этими словами собеседник Хельви слегка поклонился ему и отошел к нескольким соплеменникам, которые втащили в пещеру корзины с хлебом и несколько больших фляг. Алхин, который взял на себя обязанности интенданта в отряде, немедленно присоединился к ним, прихватив свой большой мешок.
— Они в самом деле готовы принести для этой ведьмы платье из усыпальницы лесной хозяйки? — Тар, неизвестно как оказавшийся рядом с Хельви, говорил тихо, но с плохо скрытой яростью.
— Надеюсь, ты не из рода хранителей сна Ашух и не воспримешь это как личную обиду?
Тар нахмурился, но отрицательно помотал головой. Хельви облегченно вздохнул, впрочем, судя по тому, как дергались у альва губы, он продолжал переживать оскорбление. Вепрь, принимавший в этот момент хлеб, оглянулся на них. Его цепкий взгляд отметил и руку Тара, лежавшую на одной из рукоятей одолженных кинжалов, и напряженную позу Хельви, который готовился то ли прыгнуть на альва, то ли отскочить в сторону. Алхин не спеша засунул последнюю буханку в мешок, затянул веревки, мило улыбнулся помогавшему свану и бочком начал приближаться к дружеской компании.
— Кажется, намечается небольшая драка? Это правильно, хорошие мои. Вечно мы тратим драгоценное время на какие-то разговоры, — вкрадчиво прошептал он Хельви и Тару. Понять, шутит ли алхин или говорит серьезно, Хельви снова не смог.
— Наверное, это потому, что мы люди, а не дикари и не звери. И то, что происходит вокруг, это не военная игра, а самая настоящая жизнь. А в ней, если выбирать между разговором и ударом плашмя, тянешься все-таки к беседе, — резко ответил принц.
— Какая прелесть! — раздался в зале восторженный женский возглас.
Бойцы обернулись. Наина, приложив к груди бледно-зеленую тунику, кружилась с ней вокруг костра. К Хельви поспешил подойти старший сван — юноша уже каким-то образом мог различить его среди других: он особенно высоко держал голову и говорил уверенно, словно принц крови.
— Мы принесли самое простое платье из тех, что там было. Но твоей спутнице оно, кажется, понравилось, — доверительно сказал сван.
В это мгновение гарпия сорвала с себя дерюги, и ее ослепительное тело заблестело в полумраке пещеры, словно белая свеча. Хельви смутился и отвернулся. Вепрь, напротив, смотрел во все глаза и даже прищелкнул языком. Тар тоже не пропустил сцены переодевания, но следил за гарпией с явным отвращением. Его рука продолжала сжимать кинжал.
— Хороша, бестия. Только и ждет, когда человек расслабится, чтобы вонзить в него свои зубки. Едят нас всех драконы! — Вепрь сплюнул и взвалил мешок на спину.
ГЛАВА 12
Отряд углублялся в лабиринт. Шли молча, изредка перекидываясь ничего не значащими фразами. Наина в новой красивой одежде возглавляла шествие, следом шел Хельви, затем алхин и альв. Гарпии были даны особые инструкции по поводу Тара и сванов, поэтому от ужина в пещере ей пришлось отказаться. Но прекрасная туника, казалось, заставила ее забыть о голоде. Гарпия крутилась во все стороны, развевала пышный подол, восторженно пища, когда он ложился пышными складками до самой земли. Она вела себя точь-в-точь как девчонка, которой подарили первое бальное платье. И ведь это взрослая гарпия, которая не одну сотню лет жила на этом свете, удивлялся принц.
Между тем ему было о чем подумать помимо обковок гарпии. Удивительнее всего, что сваны, как оказалось, ничего не слышали про хозяев холмов. Старший поклялся, что впервые слышит об этих существах, и выразил предположение, что они появились в этом мире уже после того, как его народ был заперт в Зеленой башне. В связи с этим у Хельви было несколько вопросов к Наине — ведь это именно она завела беседу про хозяев холмов. Юноша был не прочь заставить гарпию рассказать побольше о Мудром. Если она встречалась с ним в черной башне Ронге, то, может, запомнила, как он выглядит. Конечно, Хельви знал, что для великих магов не было большого труда принять ту внешность, какую они хотели. Но именно это позволяло им не слишком задумываться о том, как они выглядят. Так что Мудрый, скорее всего, выглядел так же, как и четыреста лет назад. Однако задавать вопросы юноша пока не спешил — были проблемы и поважнее, кроме того, быстрая ходьба вкупе с тяжестью груза заставляла задуматься об экономии сил.
Впрочем, к алхину это все как будто не относилось. Мало того, что Вепрь тащил свой неимоверно раздутый мешок и двуручный меч, который не выпускал из рук, так он еще не переставая ворчал. Хельви не мог понять, что именно произошло с охотником за сокровищами Младших в последнее время, но перемена была налицо. Не то чтобы Вепрь осунулся, изменился внешне или казался более раздражительным, чем он был при первой встрече с Хельви. Казалось, какая-то внутренняя струна алхина задета, хотя юноша мог поклясться, что понятия не имеет, что именно стало причиной этому. Подчас Вепрь поглядывал кругом таким странным взглядом, что Хельви становилось просто страшно. В любом случае лезть с расспросами было себе дороже.
Между тем Вепрь продолжал тихо ворчать по поводу странного поведения сванов. Выпустить почетных гостей — а они были не пленниками, а именно почетными гостями, сопровождавшими друга сванов, это алхин понял быстро — через вход в усыпальницу, у которого были наставлены колья с костями, сваны категорически отказались. Они пустились в какие-то долгие объяснения, однако даже самый образованный член отряда — Хельви не смог понять из этих объяснений ни слова. Ссылаясь на каких-то многочисленных богов, имена которых были совершенно неизвестны Вепрю, да и остальным путникам, старший сван заявил в конце концов, что заклятие сна Возмездия, которое наложено на вход, действует на всех Младших без исключения и не может быть снято. Робкие протесты принца по поводу того, что люди не относятся к Младшим, были оспорены. Если бы это было так, заявил старший сван, то колдовство бы не подействовало на них там, на поляне. Однако это произошло, следовательно, люди — все-таки Младшие.
Поэтому они были вынужены отправиться наверх каким-то обходным путем, хотя сваны и уверяли, что в результате этот выход будет находиться не так уж далеко от того, что с кольями. Проводить дорогих гостей, а уж тем более выйти с ними на поверхность было, видимо, строго запрещено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40